По следам библиотеки Ивана Грозного! Глава 8

Глава восьмая  НЕЧАЯННЫЙ  ПОСТРИГ                - Здравствуйте, Антонина Павловна! – привычно я приветствовал  хозяйку очередной квартиры при обходе абонентов в селе Смоленское. – Как к электроэнергии относимся: рачительно или расточительно? Платим ли государству за лампочку Ильича? - К лампочке относимся нормально, - без радости в голосе ответила мне абонент Туркина, злостная должница с 1993 года. На её лице появилась плаксивое выражение, она смахнула рукавом слезу с ресниц и  скорбно пошла от меня в другую комнату. Нет, не за абонентской книжкой пошла  должница пошла  как  я ожидал. Всё-таки хотелось мне увидеть в  её  книжке свежий  почтовый штамп о погашении долга. Но почему-то  был уверен, что хозяюшка в очередной раз вынесет из комнаты какие-нибудь свидетельства  о препонах  в её жизни, из-за которых она хочет, но не может рассчитаться за электроэнергию сполна. Я часто удивляюсь, видя по телевизору и читая в газетах, на мелкоту либо глобальность тем в речах депутатов Государственной Думы, членов Правительства и самого Президента. А вот о неплательщиках за электроэнергию, за коммунальные услуги, за квартиры и за землю под дачи и огороды – никто не говорит. Смотришь и диву даёшься в той же Москве: в метро очередь льготников  в два-три раза длиннее очереди в кассы за жетонами. В автобусах, троллейбусах и трамваях - более половины пассажиров суют кондукторам в лицо вместо денег или затёртые или новые  бумаги  на бесплатный проезд. Пока я сам не попал на нынешнюю службу – не обращал внимания на эту сферу жизни российских граждан. Платил себе за всё вовремя и сполна. Думал, что и все так поступают. Ан, нет. Оказывается, законопослушный гражданин  везёт двойное бремя обязательных платежей: государству и тунеядцам-захребетникам.  Верите, годами люди не платят за жизненные блага, которыми пользуются каждую минуту. И должников нельзя выселить из квартир, отключить от всех коммуникаций. - Мы мало получаем! У нас нет денег! Государство нам больше должно! – вот неполный перечень отговорок  у  неплательщиков тогда, как на водку и табак  все всегда себе находят! Вот и сейчас покажется из-за  дверной занавески Антонина Павловна и начнёт вышибать у  меня слезу очередной байкой из склепа. Из её повестей ужасов мне стало известно следующее:  в последний раз четыре года назад заплатил  за электроэнергию её покойный  муж Яков Михайлович. Пришёл в свой роковой  день с сельской  почты, осушил  на радостях  четок водки, прилёг на  диван   подремать с самокруткой в руках-то, да заснул  и… сгорел  до угольков, не проснувшись, царство ему небесное! - Позвольте, гражданка Туркина! - возразил я, помню,  безутешной вдове при первом своём визите. – Из вашего рассказа получается, что несчастье с вашим мужем случилось потому, что заплатил за свет? - А это как подумать, милок, - всхлипнула Антонина Павловна, - не засобирайся  он а почту, я не дала бы ему с собой  денег… А теперь я не могу на эту книжку без слёз смотреть! Да, железная логика была в словах  многолетней должницы перед нашей конторой «Энергосбыта».  После той первой беседы я, новый человек на этой должности, дал вдове срок в один месяц для победы в себе антипатии к почте и для погашения долга, в противном случае обещал перерезать электропроводы на фасаде её избы. Каялась и клялась несчастная женщина так, что мне стало стыдно за мой недоверие к ней. По графику обходов населённых пунктов на моём участке я не был в селе Смоленское три месяца. Захожу к Антонине Павловне, опять в слезах: - без вести пропал единственный сын двадцати лет от роду. Ну какие тут могут санкции к задолжнице, коль у неё такое несчастье. Тем более опять она клянётся страшными клятвами, что заплатит за свет как только пропажа объявится… Во время следующего визита тоже через три месяца иду к Туркиной вновь. Опять слёзы, но в придачу к слезам суёт мне под нос фотографии  из фильма ужасов: полуразложившийся труп висельника в петле, чёрное раздутое лицо с высунутым изо рта огромным языком, гроб с покойником и сиротская могила на деревенском погосте. Что такое? Кто такой?  Оказывается,  её пропащий сынок повесился, со слов милиции, в какой-то заброшенной сторожке у железнодорожной магистрали где-то под городом Ярославлем. Спасибо, что был в пиджаке был паспорт, а то не опознали бы самоубийцу и не привезли его останки  матери на радость… Тошнило меня от этих фотографий неделю. На следующий квартал я за версту обошёл место проживания несчастной женщины, хотя задолженность за ней в отчётах растёт  из месяца в месяц.  И не оговоришься перед начальством  тем уважительным обстоятельством, что Туркина-де не постоянный житель села Смоленское, а  зловредная дачница, которая появляется  в своих владениях лишь два раза в года: посадить картошку да выкопать! Отдалённостью и бездорожьем тоже не оправдаешься, асфальтированное шоссе имеется… Словом,  четырёхлетний долг Антонины Павловны надо срочно гасить пусть даже мне самому, ибо я, разжалобленный её несчастиями, не составил на должницу ни Акта о нарушении Правил пользования электроэнергией, ни простого Предписания. Сегодня вот решил поговорить с ней решительно. - Антонина Павловна, вы куда запропастились? – недовольным тоном спрашиваю через занавеску. - А ты не ушёл разве, милок? – елейным голосом отвечает простая и славная женщина. - Да вы издеваетесь  над контролёром «Энергосбыта», абонент! – возмутился  я. – Всё, хватит разговоров-уговоров! Сейчас же обрезаю электропроводку на фасаде. Я к ней с сочувствием к её несчастьям, а она вместо благодарности  явную невоспитанность проявляет. Но угроза моя лишь воздух сотрясла, ибо неплательщица выплыла из-за занавески с заплаканными глазами. В левой руке она держала носовой платок, в правой…  фотоснимки!!! - О, Господи, - подумал я  обречёно. – опять налюбуюсь покойником до тошноты. К счастью, с первого фотоснимка на меня смотрел молодой и бравый воин в полной форме. Со второго- всё тот же молодой человек, но уже лежащий в деревянном  гробу  с зажжённой свечкой в скрещенных на груди руках. Вокруг гроба стояли печальные сослуживцы воина, у  ног покойного стоял православный поп в  церковном облачении и махал дымным кадилом. - Да-а, Чечня проклятая…- выражаю сочувствие плачущей хозяйке, оставив без внимания третью фотографию небритого, немытого и  нечёсаного  пьяницы с мутным взглядом. – Ваш второй сын? - Зять, сволочь! – с неожиданной злобой сказала Туркина. – И не убьют его нигде на мою голову. С армии паразит карточки прислал, чтоб моей дочери элементы не платить… Пропадал где-то после службы аж три года, а мы тут с дочкой как дуры в военкомате пенсию за него хлопотали, за погибшего, дескать. Столько жалом на военкома написали в прокуратуру, стыдно вспомнить всю напраслину, что на служивых возводили… А недавно заявился вдруг, вот его карточка у вас в руках… Вино лопает без остановки, из  квартиры всё вынес… Ну ни стыда, ни совести нет у гада ползучего, прости Господи что скажешь. Так ещё похваляется, паразит, перед собутыльниками: мне теперь всё дозволено, говорит, я живым отпет православным попом-батюшкой! И карточку  ту, с гробом  которая, показывает всем, отпетый лжец… Мне мать моя, покойница, рассказывала, что до революции этого святотатца в монастырь  посадили бы насильно, в самый строгий затвор причём, и не выпустили бы на свет Божий до самой смерти мнимого покойника! Вот какие строгости  раньше бывали. А теперь?  Ни милиция эту сволочь не забирает в каталажку, ни попы в свои нищие монастыри… Вот мы с дочкой и будем нести свой крест до скончания своего веку. Может ты, милок, сделал бы чего-нибудь со счётчиком, пусть его, злодея отпетого, убьёт током! Каюсь, после подобного доверительного предложения я  даже выбежал из избы Антонины Павловны,  и в этот раз  не обесточив систему электроснабжения квартиры. И кто смог бы поступить на моём месте иначе, тот пусть первым бросит в меня камень. А я  оплачу-ка, ей-богу,  задолженность Туркиной из своей заработной платы за то, что именно она с дочкой нечаянно помогли мне разгадать тайну Опричного монастыря и его настоятеля  Ионы, сиречь  ж е н а т о г о монаха  и  о т п  е т о г о   царя Иоанна Грозного!                Не нахожу слов для передачи вам моего нетерпения, с которым  я ожидал в тот день  конца  своей трудовой вахты в селе Смоленское. Семь километров, иначе три с половиной версты до своего дома я преодолел пешком  на одном дыхании.  Дома  я быстро переобулся, сполоснул в ванне лицо, руки и ноги,  переоделся в домашнюю пижаму,  и не попробовав   вкусной  стряпни Инессы Ивановны,   поспешил  к своему письменному столу с  историческими книгами из районной библиотеки. Лихорадочно перелистываю листы одной из них и вижу: так и есть! В 1553 году от Рождества Христова  марта месяца первого дня  Великий князь Московский  и Государь всея Руси Иоанн Васильевич был  о т п е т  на смертном одре митрополитом Макарием со свитой да пострижен в схиму под иноческим именем Иона. Вот его знаменитый предок Дмитрий Донской не принял предлагавшейся ему перед земной кончиной монашеский постриг. Победитель Мамая простодушно признался в том, что никогда не имел тяги к монашеству, а потом справедливо заметил: -«Не спасут раба Божия  чёрные ризы инока, если в миру он жил неправедно!»  В наказание за подобное вольнодумство этого глубоко  религиозного полководца церковники целых 608 лет(!) после Куликовской битвы не причисляла Дмитрия Донского к лику святых Русской православной церкви. Хотя безоговорочно признавала  благочестивым собирателем земли Русской, отцом восьмерых  детей от венчанного брака со святой Евдокией. Духовные и светские историки объясняют сию нелепость длинным  рядом объективных и субъективных причин. Первой из них были козни митрополита Московского и всея Руси Киприана,  который  держал сторону Твери, а не Москвы,  да враждовал с Дмитрием так сильно, что тот изгнал неверного архипастыря из пределов Московского княжества. После смерти Дмитрия Донского  в лето 1389-е мая месяца 19 дня присланный на из Греции болгарин опять занял митрополичью кафедру в Первопрестольной,  неправедно поставил в  вину  Дмитрию оставление им без защиты  Москвы в 1382-м году при нашествии Тохтамыша. А вот Иван Грозный был менее скромен в самовосхвалении и  монашеский постриг принял.  Нет, не от алиментов скрывался  будущий многожёнец, подобно зятю моего абонента «Энергосбыта» Антонины Павловны  Туркиной!  Мнимый покойник оказался нечаянной жертвой  вековых «святых» правил. По церковным законам  удалился в монастырь по имени «Опричное братство», но иноческий клобук не смирил его буйного  нрава. У своей вдовы, языческой супруги Кученей, он выклянчил должность отца эконома Вдовьего удела, который он превратил в огромный монастырь и стал править в нём с неслыханной на Святой Руси  жестокостью как к боярам с домочадцами и с крестьянами, так и к православным монахам и их пастырям.  За годы опричнины злокозненный схимник  Иона после смерти Марии стал не только  многожёнцем, но и дважды убийцей  своих родных сынов Дмитрия и Ивана, о чём тщательно умалчивают  не только средневековые  светские  и церковные  летописи, но  и  современные   многотомные   труды  учёных мужей по истории Государства Российского. Они едва ли не с гордостью сообщают в подробностях  нам  о том, как  неистовый преобразователь Святой Руси  император Пётр Великий упразднил  патриархию Московскую и всея Руси дабы вместо этого православного   ведомства  учредить  даже не католический, а лютеранский Синод во главе с обер-прокурором из числа  светских  лиц, а не из священнослужителей! Некоторые из них, такие как бригадир Чебышев  или князь А.Н. Голицин были явными атеистами. Сторонник Прусских порядков в Российской империи император Пётр Третий, именуемый до присоединения его к православию Карлом – Питером -Ульрихом, вообще не стеснялся с нашей церковью: издал приказ об удалении из православных храмов всех икон, кроме Образов Христа и Богородицы,  предписал всем священникам обрить бороды и усы,  да заменить  древние византийские ризы  форменные сутаны немецких пасторов! Но дальше всех из реформаторов Русской Православной церкви пошёл император-двоеверец Павел Первый, принявший титул гроссмейстера католического  военно-монашеского ордена иоаннитов. Это при нём  Мальтийские рыцари, иоанниты,  обосновываются в Санкт-Петербурге, в столице Святой Руси, получают из государственной казны немалые деньги на своё обживание среди православного люда, Это  они  беспошлинно поселяются  в Воронцовском дворце Северной  столицы, а  свой приорат, иначе сказать, монастырь для мальтийских рыцарей, расположили среди болот Гатчины в «рыцарском замке», подаренном латынянам  Смодержцем  всея Руси. Император-двоеверец был сыном Питера Ульриха и империатрицы Екатерины Второй, которая до причисления её к православной вере  была лютеранкой Софьей-Фредерикой-Августой,  вот почему  мальтийским рыцарям  этот протестант  более благоволил, чем православным монахам. В  ряды безбожных иоаннитов  Павел Первый втянул даже Санкт-Петербургского и Ладожского  митрополита, пожаловав  православному архипастырю звание кавалера  Белого Мальтийского креста! Составленный из наконечников древних стрел,   сей нагрудной  иноверческий  крест  столичный Владыка был вынужден носить на груди рядом  с православным крестом во время высочайших приёмов в императорском дворце либо  в … рыцарском замке Гатчины! Так что нынешнему патриарху Московскому и всея Руси Алексию Второму не надо мучиться  угрызениями совести при получении  им светских наград от президентов  М. Горбачёва,  Б. Ельцина и иже с ними задолго до наград от  Царя Небесного! - Есть  прецедент! – говорят юристы.                Отличительные знаки военно-монашеского ордена иоаннитов его Гроссмейстер Павел Первый не оскудевающей дланью  раздавал и другим верноподданным Российской империи. В армии многие  русские офицеры  стали кавалерами кавалерами Мальтийских крестов. В числе первых «счастливчиков» сей высокой чести удостоился быть дворянин Александр Васильевич Суворов. Позже в русской армии появилась и воинская награда и для нижних чинов – латунный  Мальтийский  крестик! Диву даёшься – что мы за страна ныне?  Герб – византийский, ордена – германские, военная форма - американская… Императоры Пётр Великий, Пётр Третий  и  Павел Первый – никто из разрушителей древнего благочестия  не забыт в истории Государства Российского. Лишь царю Московскому и всея Руси Иоанну Грозному  не повезло!  Вместо полной картины его реформ Государства и Церкви, вместо правдивой летописи борьбы этого Государя  за Московский  престол – смесь  садистских анекдотов с байками из склепа! Дескать, злобный безумец Иоанн Васильевич в обиде на князя Андрея Курбского по наущении блудливой черкешенки Марии Темрюковны собрал в Александровской Слободе три сотни отъявленных злодеев, сочинил для них общежитский монастырский устав(?!) да обратил их в иноков «пародийного монастыря», как выразился историк В.О. Ключевский.  Жизнь святотатцев в подрясниках единодушно осуждаются церковными и светскими учёными мужами, как кощунственный каприз тирана.  И ни слова в исторических книгах  о тех реальных обстоятельствах и пастырях Русской Православной церкви, кто заслуженно заставил царя Иоанна Грозного игуменствовать с 1565-го по 1572-й годы! Кто надоумил учредить сей военно-монашеский орден Опричнины? По чьей подсказке венценосный схимник Иона приспособил для своей  Опричного братства герб Ордена доминиканцев?  Почему он уступил царский трон какому-то казанскому татарину Симеону Бекбулатовичу? Кого из иноземных правителей выбрал святотатец  в свои кумиры на пути сознательного превращения Святой Руси в единую доминиканскую обитель?  Вот к чему привел в нашем Отечестве нечаянный постриг в схиму царя Иоанна Грозного!