Фридрих Ницше. О земном человеке

         После прочтения произведений Фридриха Ницше возникает чувство, что в своих высказываниях он руководим двумя противоположными личностями, настолько бывают противоречивы его высказывания. Я выбрала те, что мне увиделись значительными для жизни земного человека.
         
         Из книги «Человеческое, слишком человеческое» Фридриха Ницше:

«Мы чувствуем голод; но первоначально, не думаем, что организм ищет самосохранения …».

         Получается, что всё что делает, чувствует, желает и мыслит человек направлено на самосохранение себя как Эго.

«…вера в свободу воли есть первоначальное заблуждение всего органического мира …»
 
         С этим высказыванием я не совсем согласна. Свободу воли человек обретает, когда сможет проявить волю в себе. Пока этого нет, он управляем внешним миром и своим Эго.

«… ценность жизни для обыкновенного, повседневного человека основана исключительно на том, что он придаёт себе больше значения, чем всему миру».

«Всякая вера в ценность и достоинство жизни основана на не чистом мышление; она возможна только по тому, что сочувствие к общей жизни и страданиям человечества весьма слабо развито в личности».

«… человек, с которого в такой мере спали обычные цепи жизни, что он продолжает жить лишь для того, чтобы всё лучше познавать, - такой человек должен уметь без зависти и досады отказываться от многого, и даже от всего, что имеет цену для других…».

« Свифт утверждает: кто лжёт, то редко замечает, что берёт на себя тяжёлое бремя, а именно, чтобы поддерживать одну ложь, он должен выдумывать двадцать других».

«Итак, нужно признаться, что тщеславные люди хотят нравиться не столько другим, сколько самим себе…».

«Первым признаком, что зверь стал человеком, является то, что его действия направлены уже не на благополучие данного мгновения, а на длительное благосостояние, т.е. человек становиться полезным, целесообразным: тут впервые прорывается наружу свободное господство разума».

«Быть моральным, нравственным, этичным – значит повиноваться издревле установленному  закону или обычаю. При этом безразлично, подчиняются ли ему насильно или охотно, - существенно только, что это вообще делают».

«… тот же эффект производят общие страдания, одни и те же непогоды, опасности, враги. На этом создаётся древнейший союз между людьми; смысл его сводится к общему устранению или противодействию грозящей опасности в интересах каждого отдельного человека».

«Нужно остерегаться, чтобы при изучении прошедших эпох не впасть в несправедливую брань. Несправедливость рабства, жестокость в подчинении личностей и народов нельзя измерять нашей мерой».

«Уже каждый случай, когда мы дразним кого-то, показывает, что нам доставляет удовольствие испытывать нашу силу на другом, и приобретать радостное чувство собственного превосходства».

«Существует ли нанесение вреда из чистой злобы, например, в случае жестокости? Когда человек не знает, что его действие причиняет страдание, то это не есть злое действие; так ребёнок не жесток и не зол в отношении животного: он исследует и разрушает его, как свою игрушку. Но знает ли кто когда-либо, в какой мере его действие причиняет страдание другому? В пределах собственной нервной системы мы остерегаемся страданий; если бы она простиралась дальше, именно вплоть до наших ближних, то мы никому не причиняли бы страдания (за исключением тех случаев, где мы причиняем страдание самим себе…)».

«Без удовольствия нет жизни; борьба за удовольствие есть борьба за жизнь. Ведёт ли отдельный человек эту  борьбу так, что люди называют его добрым, или так, что они называют его злым, - это определяется мерой и устройством его интеллекта».

«…  наказание и награда, порицание и похвала сильнее всего действуют на тщеславие …».

«Когда мы смотрим на водопад, нам кажется, что в бесчисленных извивах и преломлениях волн видно присутствие свободы воли и произвола; на самом деле всё необходимо, каждое движение может быть математически вычислено. Так обстоит дело и с человеческим поступками: будь мы всеведущими, мы могли бы наперед вычислить каждый поступок, каждый успех познания, каждое заблуждение, каждое злое дело».

«… каждому обществу, каждой личности всегда дана шкала ценности благ, по которой они определяют свои действия и оценивают чужие. Но это мерило постоянно изменяется…».

«Когда нас постигает бедствие, то его можно одолеть либо устранив его причины, либо изменением действия, которое оно оказывает на наше сознание, - т.е. истолкованием его как блага, польза которого, быть может уяснится нам позднее».

«История учит, что лучше всего сохраняется то племя, в котором большинство людей имеют живое чувство солидарности вследствие одинаковости их привычек и непререкаемых принципов, то есть вследствие их общей веры».

«Привычка к духовным основным принципам, лишённым основания, называется верой».

«Все государства и социальные порядки: сословия, брак, воспитание, право, - всё это черпает свою силу и устойчивость только из веры в него связанных умов…»

«Воспитатели рассматривают индивида так, как будто он, хотя и есть нечто новое, должен стать повторением».

«Человечество, быть может, в середине своего пути, в промежуточную эпоху своего существования, подходит ближе к своей подлинной цели, чем в конце пути».

«Лучшее средство начать день состоит в том, чтобы, проснувшись, подумать, нельзя ли хоть одному человеку доставить сегодня радость».

«Надо учиться любить, учиться быть добрым, и притом с юных лет…»

 «Кто хочет действительно узнать что-либо новое (будь то человек, событие или книга), тому следует воспринимать это новое с наивозможной любовью…»

«Сократ и Платон правы: что бы человек ни делал, он всегда поступает хорошо, т.е. делает то, что кажется ему хорошим (полезным) по развитию его интеллекта, по степени его разумности».

«Кто хоть до некоторой степени пришёл к свободе разума, тот не может чувствовать себя на земле иначе, чем странник…»