он не мог поступить иначе

он не мог поступить иначе. она до конца не хотела в это верить, хотя и знала чем окончится вся эта пьеса. еще тогда простила и отпустила все его грехи. когда это случилось, она потеряла все эмоции, из ее глаз высыпались все искры, а сердце опустело. все ее мысли были запутаны паутиной. она ходила как в тумане и часто оступалась. по ночам захлебывалась. днем почти не ела и не могла ни о чем другом думать. она была в том состоянии, в котором люди шагают под поезд. холодок в спину и как-будто что-то ее напугало, что-то привело ее в чувства, и бам! запищал монитор, от юного тела тянулись проводочки и вздрагивало сердце. в палате был застоявшийся горький воздух, а от нее пахло наливным яблоком. медовые губы касались кого-то во сне. а вам снятся счастливые сны? фиолетовые цветы на столике. распахнулась форточка от свежего майского ветра. ветерок переворачивал странички в толстой книге у ее ног. поцелуй меня. я оживу. теперь вы боитесь смотреть друг другу в глаза, хотя когда-то не могли надышаться друг другом. она не перестала его любить, да и он тоже. просто так случилось. так надо было. чтобы звезды разошлись по млечному пути. в ее записной книжке остались записи масляными мелками: "16 апреля- первые ростки и теплый ветер. 24 апреля- какое счастье- цветет вишня и так зелено. без числа, на полях- как я хочу, чтобы ты был в моей жизни. я загадала желание и пошла искать корабль. прошу только одного". она с детским трепетом ждет первую майскую грозу. ее нарисовали самыми нежными красками, а дьявол прожег ее насквозь. сгорела в муках, слезах, в безумии. вышла из пепла гордо, словно из пены. глаза морские глубины смотрят в душу сквозь кудри пены. догорают кончики. так боялась взрослеть и случилось. звенит бокал декаденского сладкого вина. обнаженная душа сидит у колонны под небесным софитом и размышляет о жизни. в целом мире должен найтись такой же чудик. чайки на запястье.