Моя литература. Часть 2

    ЧАСТЬ 2. ПРОДВИЖЕНИЕ
Каждый человек, обнаруживший в себе литературное призвание, приходит к писательству собственным путем. Гениальные поэты разгораются ярким пламенем в раннем возрасте, пуская в ход множество аллегорий и рассуждений общего свойства. Лермонтов и Байрон, Пушкин и Есенин тому подтверждение. Прозаики заявляют о себе в более позднем возрасте, набравшись жизненного опыта и ума-разума, поскольку в прозе требуется предъявлять товар лицом. Всемирно известные писатели Сен-Симон и уральский сказитель Бажов своими знаменитыми произведениями прославились к шестидесяти годам и даже позже. Толстой, как и многие мировые корифеи, писал до преклонных лет.

Прозаик – это мыслитель, инженер человеческих душ. Здесь понятие «инженера» не означает необходимость откровенного вмешательства в сознание читателя, напротив, сфера его взаимодействия с читателем ограничивается тонкими взаимосвязями.     Писатель - это знаток в той теме, которую он берется освещать, или хотя бы осведомленный человек. Лихо закрученным сюжетом отличаются авторы фантастических или детективных историй; последние чаще являются выходцами из следственных органов. Не случайно на портале ПРОЗА.РУ многие авторы выходят на разговор с читателем в пенсионном возрасте, накопивши багаж опыта и знаний.

   «Писателем по команде» мне пришлось стать в шестидесятилетний юбилей. Получив указание от Виктора Васильевича Игнатенко, председателя облизбиркома, на освоение писательского труда или ремесла, как уж там получится, я извлек из дальнего ящика давние высказывания внучки Полины в период освоения  речевой культуры, которые мы собирали всей семьей от ее двухлетнего возраста и до восьмилетнего. Оставалось привести в систему оригинальные детские словообразования и речевые обороты, снабдить их комментариями, и одна из частей трилогии о детстве, подобная известной книге К. Чуковского «От двух до пяти», уже готова. На портале ПРОЗА.РУ посыпались отзывы на «Шедевры детской речи»:

И. Вебстер: «Шедевры детской речи» очаровательны!
Г. Козловская: «Замечательно написанная педагогическая поэма. Хороший слог и русский язык. Вроде как научный трактат, а сказано легко, читается  с интересом и вообще светлые мысли».
Лана Ветла: «Великолепно! Смеялась в голос. Перлы детские потрясают».
М. Десятник: «…мудро и любовно изложена детская речь. О-о-очень понравилось».
М. Шуклина: «Достойное продолжение коллекции Корнея Ивановича Чуковского».
С. Мальцева: «Шедевры» достойны стать образцом верного и мудрого обращения с детьми. При таком подходе … весь мир изменится, станет чище, добрее».
В. Замбоулаани: «Прекрасный рассказ с тонким психологическим и филологическим анализом».
В. Редькина: «Обычно не читаю больших произведений, а здесь и не заметила, как добежала до последней строчки».
А. Сергиенко: «Здесь глубокий анализ-размышление о процессе становления речи у человека».
А. Ященко: «Прекрасно написанное художественное произведение. Это, скорее, художественная публицистика. Ясный, сочный, образный язык. Хороши лирические отступления».
Касаткина: «У Вас богатый словарный запас и невероятно тонкое восприятие жизни!»

    Приложил к "Шедеврам..." еще два раздела о детских судьбах, и книга «Три судьбы, или трилогия о детстве»  (1999 год)  вышла из печати. Конечно, недочетов и опусов в книге было немало, но все же она зацепила читателей за живое. Над страницами трагической истории не могли сдержать слез суровые мужчины, а о женщинах и говорить не приходится: А. Сергиенко: «… пронзительное произведение. Заставляет то и дело глотать ком, подступающий к горлу». Г. Кадетова: «Ваше сердце стало бездонным – впитав этот океан боли…»

    Вторая книга, навеянная дружбой с домашним котом Кузей, была написана в добровольном порядке. Приступив к рассказу о коте в вагоне поезда Иркутск-Екатеринбург, я позднее с удивлением обнаружил, что он пополнялся материалами, хлынувшими со всех сторон. Из рассказа выросла «Повесть о сибирском коте» (2002 год), с годами выдержавшая четыре издания. «Книги, целиком посвященной рассказу о кошке, … до сих пор еще никто не написал», - отметил в предисловии к ней Юрий Бедарев, журналист, к.ист.н. Повесть  имела громкий успех. Иркутский поэт Р. Филиппов назвал ее книгой о кошках и человечестве. Обобщения и философский взгляд на события и явления, оценка уровня нравственности человека через призму кошачьего миросозерцания придают произведению исследовательский характер, хотя оно изложено в ярком художественном стиле. Ж. Титова (эстрадная певица, Москва): «Ваша увлекательная повесть – грандиозный научный труд. Но она написана настолько непринужденным, живым, легким и доступным языком, что за чтением не замечаешь течения времени». Л. Каштанова: «Большое спасибо за эту необыкновенную повесть. Во время прочтения не раз плакала. Повесть не только о герое, но и о людях, об отношении к пушистым питомцам, об исторических моментах. Я узнала много нового,  … что они могут размышлять. Прочтя книгу, еще больше полюбила своего кота». Народный артист Сергей Юрский ратовал за то, чтобы «книгу о сибирском коте издать большим тиражом, постараться, чтобы очень много молодых и старых людей прочли эту книгу».

Эстафету лестных отзывов о «Повести о сибирском коте» подхватили три великолепные Натальи – народные артистки России Белохвостикова, Фатеева и заслуженная артистка РФ Варлей. Из отзыва Натальи Фатеевой: «Пишите, Александр Петрович, новые рассказы и повести! Ваше замечательное творчество несет прекрасные мгновения, побуждает прислушаться к негромкому голосу совести и добродетели». Наталье Белохвостиковой через призму образа кошки видится миссия человека на земле: «Автор в ярком художественном изложении призывает человека открыть заданное свыше божественное предназначение и подать руку помощи меньшим собратьям». Наталье Варлей в книге открылся «ранее скрытый смысл моей давней и нежной дружбы с мурлыкающими существами».

    За второй – третья книга, как история одного класса, от первого и до  десятого, выпускного, класса, под романтическим названием «Школьный вальс» (2003 год). Сталинская эпоха, отзвуки Великой Отечественной войны, режим и возведение закрытого города атомщиков - на этом историческом фоне отслеживалось послевоенное ученичество, рос класс, укреплялся его коллектив; робкие ученики начальных классов год от года формировали характер, становились личностями. Как бы вы ни старались найти книги о развитии детского племени на протяжении школьных лет, таковых не найдете. Их нет. Да и зачем искать, если история класса или школьника от первого звонка и до последнего уже перед вами. При написании школьной книги-романа были предприняты поездки на Урал, походы в городские архивы и музеи, собирались воспоминания одноклассников.
 
Большие жанры кажутся начинающему писателю недосягаемыми, вызывают неуверенность в силах, я же взялся за них, не представляя в полной мере предстоящих трудностей, но они оказались одолеваемыми. Писатель опирается на литературный опыт прошлого и, в свою очередь, обогащает его своим творчеством, как и в любой сфере человеческой деятельности. Человек и мир бесконечны в своей глубине, они остаются тайной, за исследование которой вновь и вновь берутся писатели. В произведении, особенно большом, важно знать, чем оно должно заканчиваться и что произойдет с героями, тогда они будут точнее «подводиться» к финалу и создавать целостность идеи и повествования. Михаил Булгаков писал, что роман надо много править. Свой роман "Мастер и Маргарита" он писал и правил двенадцать лет и ушел из жизни, оставив гениальный труд неоконченным.

     Запасшись материалами, я посредь зимы на пару недель выехал на Аршан, заповедное бурятское местечко, где снял у частника маленькую избушку с печным отоплением и засел за роман, отвлекаясь трижды за день для посещения столовой одного из ближних курортов. Писал, как и в последующие времена, от руки, затем правил рукопись в первом приближении, набирал ее на компьютере, получая остов произведения, который подвергался долгому и тщательному редактированию и правке. Править легче, чем писать изначально. В итоге получилась книга для школьников и для родителей, книга для всех. Роман "Школьный вальс" был выкуплен Управлением образования Иркутской области и разослан по библиотекам средних школ Приангарья.

 Если судить по отзывам, то задумка вполне удалась:
В. Соколова (педагог): «Глубинное, со всех сторон окрашенное произведение. Читается на одном дыхании».
Е. Вознесенская (педагог): "Ничего подобного по проникновению в душевный мир Дитя я не читала".
Т. Мануковская: «Вы не просто мастер слова, а умнейший психолог… Прекрасный, богатый, своеобразный язык. Авторский взгляд на историю».
С. Лавров: «Бережно, по-доброму нежно, с огромной любовью написан "Школьный вальс". Читается легко. Ваша память и мастерство изложения восхищают. Всё в этой жизненной повести находится на своём месте. Свой след Ваш труд несомненно оставит».
Т. Котенко (педагог, парапсихолог): «Очень понравился неторопливый слог написания. Читается интересно. Захотелось увидеть Урал».
Через восемнадцать лет вернулся к роману "Школьный вальс", увидел в нем ненужные длинноты и другие несовершенства, отредактировал с учетом требований построения слов (морфология) и текста (синтаксис) и вновь выставил на портал РСП. От Тимура Хамидуллина последовала неожиданно превосходная для меня рецензия: Grobartig! Bravo! Bravo! (Версия перевода: Грандиозно! Браво! Браво!).
***
    Как правило, начинающий автор пробует силы в рассказах, переходя от них к повестям и далее – к роману. Моя литература складывалась в обратном порядке: в дебюте, черпая сюжеты из собственного жизненного опыта, издал две повести и роман, отталкиваясь от которых, приступил к рассказам по самым разным ипостасям жизнеописания. В 2005 году мой комплект изданных книг пополнился Сборником юмористических рассказов, коих набралась полная сотня, не меньше и не больше. Изложенные события, имевшие место в советской действительности, главным образом собраны  от друзей и товарищей, которые поделились с автором занимательными сюжетами.
 
    Нельзя сказать, что переход от больших форм литературного жанра к малым упростил писательскую задачу. Рассказ предстает читателю стороной кажущейся простоты, тогда как в краткости изложения и состоит трудность написания, когда  значимость каждого слова, тем паче, предложения, кратно возрастают. В рассказе образ героев и идея должны проявиться столь же полно, что и в большом произведении, а места для того в самый обрез. Рассказ - это концентрация замысла, где недопустима размытость изложения. Сложность написания рассказа в том, что в малую форму надо вложить большой смысл и вывод. Важна концовка рассказа, которая должна подвести читателя на оценку события или героя, настроить его на размышления. К рассказу стараюсь подобрать эпиграф, сосредоточивающий мысль читателя на идее произведения. Эпиграф дисциплинирует автора, не позволяя ему отвлекаться от темы и идеи произведения, что особо важно для жанра короткого рассказа.
 
    В своих рассказах я стремился отразить необычные, порой парадоксальные происшествия, которыми во все времена богата жизнь, но не ограничиваться бойким пересказом, а придать ему художественную окраску, определенную долю авторской фантазии, еще и отразить общественную значимость, не упустить скрытые в историях нравственные начала. Юмор – это не только развлекаловка для скрадывания досуга и психологической разгрузки в условиях тусклых буден. Н. Чернышевский  считал, что к юмору склонны люди, которые «понимают величие возвышенного, благородного, нравственного, потому как в юморе высмеивается пустота, низость, мелочность, глупость». Так что, еще со времен Чернышевского сатира и юмор признавались орудием борьбы с человеческими пороками.

В ходе подготовки рукописей к предстоящему изданию многотомника я взялся за сортировку рассказов, которых набралось за сотню, по жанрам сочинительства. Ранее большинство из них мной огульно относились к юмористике, но при внимательном рассмотрении были распределены на три жанровые категории: сатирические, юмористические и иронической прозы. Некоторые из рассказов можно было перенести в  другой, смежный, раздел, что не существенно. Отдельный сборник был составлен из рассказов о животных, диких и домашних.

В 2021 году в издательстве Интернационального союза писателей вышла моя книга рассказов о животных "Жизнь рядом с нами". В октябре того же года она была выставлена на Московскую Международную книжную ярмарку, а следом - на ярмарку "Книжная Сибирь" (Новосибирск). Что заставило меня взяться за тему о живой природе? Животный мир появился и прижился на планете много раньше человека и существует в гармоничных отношениях с окружающей средой, в тесном общении и понимании законов природы. Человек разумный увидел, что он не одинок на планете, что рядом с ним налажена сложная и полноценная жизнь диких обитателей природы, способных к рассудочным действиям. Человек, оторванный от природы, пошел навстречу миру животных. По статистике, до половины жителей живут в содружестве с кошами, каждая пятая семья содержит собак. Что же привлекает нас в молчаливых компаньонах? Человек видит преимущество четвероногих земных сожителей, обходящихся самым малым и необходимым в жизни - кормом и укрытием от непогоды. Они свободны от гнета имущественной собственности и связанных с ними забот, а значит, бескорыстны, честны и добропорядочны. Вот он, оселок корысти и несчастий - собственность, выражаемая "всеобщим эквивалентом труда", в погоне за которым люди теряют чувство дозволенного, идут на преступления. Не случайно Карл Маркс  на одной стороне доллара видел ком грязи, на другой - сгустки крови. Вот почему люди находят в четвероногих сожителях верных и преданных друзей, чистые и неподкупные отношения, возвышающее начало, которого человеку недостает в своем сообществе. Человек, создавший потребительское общество и погрязший в нем, в нравственном отношении не выдерживает сравнения с высокоорганизованными животными. 

Удивительно, но литературная ниша по теме жизни животных остается открытой и слабо заполненной, хотя в ней достаточно полно представлен жанр рассказов и сказок для детей. Книга «Жизнь рядом снами» - новое слово в литературе о мире животных. Если в сказках, фольклорном творчестве и детской литературе широко представлены персонажи наших сожителей по планете, то произведения художественной прозы на эту тему единичны. Родоначальником жанра о животных является американский писатель и исследователь Э. Сетон-Томпсон (20-й век), рассказы которого насыщены трагизмом и жестокостью, вызванными беззащитным положением лесных обитателей и городских бродяжек. Следом за литературой Сетон-Томпсона появились произведения, в большей части описывающие жизнь и повадки животных, их биологические свойства и особенности. В русской литературе писатели М. Пришвин, К. Паустовский и другие запечатлели проникновенные описания живой природы и рассказы для детей, тогда как в современной литературе ощущается явный дефицит художественных произведений о тех, кто живет рядом с нами.
 
В книге "Жизнь рядом с нами" показан богатый внутренний мир животных, философия их жития. В рассказах, имевших место в действительности, их поведение и действия сравнимы с людскими, словно они те же люди, одетые в мохнатые шкуры. Действующие четвероногие герои имеют индивидуальные характеры и наклонности, поражают нас расчетливостью и осмысленностью действий. Книга написана ярким художественным языком, полна поучительных и приключенческих историй, несет нравственную и воспитательную функцию. Она состоит из трех десятков повестей и рассказов, основанных на реальных событиях, открывающих удивительный мир животных, способных глубоко понимать законы природы и решающих сложные задачи в непрерывной борьбе за существование в суровых внешних условиях и в жестокой конкуренции видов за выживание. Занимательные, драматические, а зачастую и трагические, истории, представленные в книге, захватывают воображение читателя, вызывают у него  глубокие сопереживания, укрепляют нравственные начала и подвигают к размышлениям о ценностях жизни. Эта книга о вечном, книга для всех поколений. На эти достоинства книги указывало агентство электронной библиотеки РИДЛИ (интернет), взявшееся за ее распространение на мировом книжном рынке: "Очевидно, что проблемы, здесь затронутые, не потеряют своей актуальности ни во времени, ни в пространстве. ... и на такой доброй морали строится мир и в наши дни, и в былые времена, и в будущих эпохах и цивилизациях".
***

    С годами писательское увлечение набирало опыт и силу, благожелательно воспринималось читателями и средствами массовой информации. Около тридцати газетных изданий опубликовали на своих страницах до двух сотен моих авторских статей, а также отзывов и распечаток из моих произведений. Газета «Иркутская неделя» в двадцати двух номерах полностью перепечатала «Повесть о сибирском коте», что равнозначно специализированному многотысячному изданию повести. Известны случаи, когда учителя собирали из газетных полос книжки-самоделки о приключениях сибирского кота или переписывали их от руки, чтобы провести по ним школьные уроки. Однако, успехи на местном уровне меня, как автора, уже не устраивали. Писательская  известность в пределах города казалась мне бесконечной гонкой белки в колесе. Как ни ускоряйся, с места не убежать. Попытка подключиться к системе Союза писателей России была отклонена под предлогом преклонности прожитых лет, а их насчитывалось за шестьдесят. Нет, так нет, а изображать белку в колесе тоже было ни к чему, так и забросил литературные занятия на десяток лет.

    Намек на старческую недееспособность, прозвучавший от представителя иркутского писательского цеха, подтолкнул меня к программе восстановления и оздоровления изношенного организма. Сердце, отметившее пятидесятилетие тремя микроинфарктами, не давало покоя. Сосудистая система тоже начала скрипеть и пошаливать. Поскольку к тому времени жизнь научила меня в вопросах здоровья на официальную медицину не надеяться, то его источник стал искать в частных компаниях, которых оказалось великое множество, хоть пруд пруди. Из них поочередно выбирал лучшие, одну американскую, две китайские и, наконец, две отечественных; в каждой из этих компаний я отметился научно-популярной монограммой, изданной в форме брошюры. Не иначе, как вирус  заброшенного творчества бередил истосковавшуюся душу, понуждая утолить писательский зуд.

Снадобья авторитетных мировых компаний поддержали меня на жизненном плаву, но решающее