9. От маски к лицу 3

Философия лица.

Личное бытие в философии лица.
(Учение философии лица о личном бытии)

5. От маски к лицу. Часть 3.

На Востоке вместо термина «лицо» ещё во времена Оригена в триадологии употреблялся термин «ипостась».[10] Этот термин, вернее его сложившееся употребление, также было онтологически не определено, с точки зрения тех смыслов, которые ему пытались усвоить христианские богословы. Во-первых, Плотин уже ввёл термин «ипостась» применительно к своему пониманию Божества - единства Бога и мира.[11] Во-вторых, ещё более вероятной была возможность тритеистического истолкования этого термина. В смысле трёх божественных сущностей. Ведь к этому времени уже повсеместно установилось отождествление «ипостаси» и «усии».

[10] Ориген, Комментарий на Евангелие Иоанна, II, 6 (PG 14, 12 B).

[11] Для Плотина (Эннеады, V, 1) «первые ипостаси» суть высшее благо, ум и мировая душа. Это другой случай онтологического монизма (см. выше), связывающего Бога с миром в единое целое, что угрожает библейскому пониманию отношения между Богом и миром. О влиянии Плотина на философское употребление термина «ипостась» см. Oehler, Antike Philosophie und byzantinisches Mittelalter (1969), p.23ff.

Все эти опасения, связанные с употреблением терминов «лицо» и «ипостась», очень сильно смущали Восток. Потому что восточная античная мысль  раньше, чем Запад, столкнулась с Библейским Откровением.[12] Она гораздо глубже прониклась библейскими дефинициями, касающимися библейской идеи о сообразности Бога и каждого человека. Восток рассматривал библейскую гносеологию сквозь «умозрительную призму» Платона и Неоплатоников, опираясь на нравственное учение Сократа. Потому центром внимания восточного богословия были нравственная высота, познание истины, вечность, предназначение человека, его появление и посмертная жизнь.[13]

[12] Греческий перевод Библии - «Септуагинту», относят к 300-м гг. до н.э. А труды Филона Александрийского - к рубежу I-II-го вв. до н.э.

[13] Западное богословие развивалось другим путём. Его путеводными звёздами были Аристотель, Перипатетики и нравственное учение Стоиков. А главное, ему светило Солнце Римского Права, единственным богом которого было Государство. Если Платон в своём «Государстве» воспевал Абсолют, в котором Государство призывалось быть воплощением Истины и Справедливости, то Римское Право сакрализировало то, что было достигнуто Государством в развитии его земной истории. Поэтому внимание западного богословия было приковано к устроению земной жизни человеческого «общества», развитию науки, техники и культуры. Западная Церковь видела свою задачу в упорядочении жизни «социума», видя в том уподобление «земли» порядку, царящему не «небе». Ибо с точки зрения западной мысли «образом» Бога являлся скорее не конкретный человек, и не «община», как в Африке и на Среднем Востоке, а «общество». В идеале - Государство! В виду этого, западные этические воззрения имели своим центром этику «социума» и человеческой «природы», то есть - «мораль». В то время как восточная этика тяготела к внутренней и религиозной этике конкретного человека, жаждущего встречи с Истиной и Причиной своего существования и существования мира. К этике человеческого «Я», то есть - «нравственности». Нынешняя глобализация западного мышления навязывает его всей земной цивилизации, стирая тонкие онтологические различия между «моралью» и «нравственностью», и принуждая к их синонимичному пониманию.

Было необходимо найти для христианского богословия, в его диалоге с философией, такой способ выражения, который позволил бы избежать:
- Во-первых, - савеллианства, то есть наполнить онтологическим содержанием каждое Лицо Троицы;
- Во-вторых, тритеизма, сохраняя единство и единственность божества;
- В-третьих, единосущия Бога и мира, которое не позволяло утверждать инобытие Бога по отношению к бытию человека и мира. И Его трансцендентности человеческому «познанию». Поскольку без этого бесполезно всё онтологическое наполнение и отождествление этих терминов.
Ибо главной ценностью в Библейском Откровении, как раз и являются триединство Бога. Его троичность и, одновременно, монотеистичность. И Его абсолютная онтологическая независимость в Его отношении к миру. Усилия, предпринятые в этом направлении, и привели к отождествлению «ипостаси» и «лица».
Каковы же были эти усилия?! Взаимодействие Духа и соборной мысли Церкви, которое нашло своим движителем некоторых из святителей, стало тем умозрительным «катализатором», который ускорил экстремальную эволюцию в тринитарной терминологии. В дискуссиях с савеллианством и монархианством,[14] а также с павлианами,[15] и было сообщено термину «просопон» - prosopon - полноценное онтологическое содержание, путём соотнесения его с термином «ипостасис» - hypostasis.

[14] Монархианство - еретическое течение в христианстве в Ранней Церкви II-III вв. Монархианство представляет собой начало антитринитарианства, выступавшее против учения Иустина Философа о божестве Иисуса Христа. Во II в. Иустин Философ в «Разговоре с Трифоном иудеянином» говорит, что некоторые в его время отрицали личность Бога-Слова (греч. logos), признавая его лишь силой (греч. dinamis) Отца. Отец то проявляет её, то снова возвращает в себя. Следовательно, в отношении к вездесущию, Отец и Сын не равны между собой. Отец настолько беспределен, что не может являться в каком-либо месте и виде, а Логос - может. Отсюда прямо должно было следовать учение о неравенстве Отца и Логоса (воплотившегося во Христе). Что неправомысленно. Реакцией на это стали различные монархианские течения. Они существовали в двух основных формах - адопционизм и модализм (савеллианство).

[15] Павел І Самосатский - епископ Антиохийский в 260-268; отрицал божество Иисуса Христа, был осуждён как еретик на Антиохийском соборе (268). Последователи составили секту, названную по его имени павлианами, которая существовала до IV века. Родился в Самосате - город в современной Турции (был затоплен при строительстве дамбы Ататюрка). О его ранних годах известно лишь то, что он был низкого происхождения. Получив блестящее светское образование, он сначала был публичным ритором и софистом в Антиохии, а между 260 и 262 годами занял епископскую кафедру в Антиохии. Снискав особое расположение царицы  Пальмирской Зенобии (правившей в то время Сирией), он занимал и светскую должность дуценария. По возведении на Антиохийскую кафедру своей проповедью монархианства вызвал споры. На Антиохийском Соборе 269 г. был обличён пресвитером Мальхионом в ереси и был низложен. Однако, пользуясь поддержкой Зенобии, Павел удерживал антиохийскую кафедру до 272г., когда император Аврелиан по просьбе христиан изгнал его из Антиохии. Ученик Павла Самосатского, Лукиан Антиохийский, был впоследствии учителем Ария.