Раненный на Сомме, 15 сентября 1916 года

После мощной недельной артподготовки утром 1 июля 1916 года британские части перешли в наступление на пятидесятимильном секторе Западного фронта. Они не ожидали сопротивления, но их встретил шквал немецких пуль, и за какие-нибудь 24 часа британцы потеряли 60 000 человек, ценой их: жизней было завоевано 100 000 ярдов земли. Битва на Сомме бушевала до середины ноября, к этому времени потери британцев составили 420 000 человек убитыми и ранеными. Берт Стюард из Хай-Byд был одним из последних.
Условленный час настал, мой капрал подал мне знак, мы выскочили из окопа и двинулись в наступление. Больше я его никогда не видел. Мы были похожи на перегруженных носильщиков, идущих по свежевспаханному полю под рукотворной грозой. Смертельный град свистел над нашими головами. Позади продолжалась стрельба наших пушек, которые - я видел - стояли плотно, колесо к колесу. Слева и справа неровными рядами шли люди. Я решил идти один, не сбиваться в толпу с другими, попытался оторваться от них, и скоро понял, что это просто. Вскоре люди по обе стороны пропали. Я видел только один танк. Окопанный, с порванной гусеницей, он был похож на умирающего гиппопотама посреди взрывающихся снарядов. Я продолжал идти и прошел уже с полмили. Там мне встретилось прикрытие в виде насыпи. За столь солидным барьером между мною и врагом я чувствовал себя в безопасности.
Следующее мгновение было счастливейшим в моей жизни. Все время я шел под градом пуль. Для пулеметов я был медленно движущейся целью. Все пули прошли мимо, хотя, строго говоря, кое-где мой мундир был в дырках. Прямо на плече имелась четкая круглая дырочка. Пуля! Но откуда? Тогда я представил, что меня мог достать продольным огнём справа пулемётчик, оказавшийся по мою сторону насыпи. Тут же я повалился на землю, но ещё раньше другая пуля пробила мне правое бедро.
В насыпи был проделан лаз, и я туда забрался. Он был занят немцами, но никто из них не возражал. Они все были мертвы. Здесь были разбросаны посылки из дома: сигареты, чёрный хлеб, еда. На одном толстом немце, лежащем ничком, оказалось очень удобно сидеть. Потом я присоседился к двум друзьям, один из них, менее удачливый - парень из Ливерпуля - поймал пулю в брюхо. Мы здесь были перед самой линией нашей обороны. В сотне ярдов за спиной подскакивали и снова ныряли защитные шлемы. Остатки самых упорных образовали импровизированную линию фронта посреди воронок в земле. А еще дальше за спиной, подумал я, Англия, дом и прекрасная жизнь.
Хай-Вуд представился так живо, будто я и в правду его увидел. Мои территориальные амбиции кончились. Все, о чем я теперь думал, - как бы двинуться в обратном направлении, желательно сразу и поскорее. Оставив укрытие, я побежал зигзагом, чтобы избежать пуль (двух было вполне достаточно), так быстро, что повалил стрелка на передовой позиции. Он был напуган едва ли меньше меня. Когда он немного пришел в себя, то объяснил, как добраться между воронок до перевязочного пункта. Я пошел пригнувшись, испытывать судьбу больше не хотелось. Во мне две дырки. Если бы даже их просверлил хирург, и то он не смог бы это сделать удобнее. Я был невероятно удачлив, но еще одна пуля могла все испортить. Пришлось торопиться. Перевязочный пункт был захваченным у немцев подземным лазаретом, его вход был достаточно велик для носилок, и сам он был построен как крепость, с ярусными деревянными койками. Он был набит ранеными, которых сортировал наш адъютант.
«Кто может двигаться за мной бегом, только не раненые в ногу? - Я был готов бежать первым. - Бежать придется быстро». И мы побежали, ныряя в воронки - жестокое, но быстрое путешествие - в правильном направлении, пока не добрались до размокшей дороги, где крытая повозка ожидала, чтобы забрать дюжину из нас и перенести на час лошадиной рыси ближе к дому... Канадский доктор выглядел в белом халате как любой другой врач, а оказался просто святым. «Вы счастливчик», - заявил он мне радостно. Он объяснил, что одна пуля невероятным образом очутилась в узком промежутке между ключицей и лопаткой и что не задела ни мышц, ни костей. «Сколько вам лет и как долго вы уже в окопах?» - спросил он, записал ответ на карточке и передал ее медсестре. Позже я рассмотрел карточку, приколотую над моей кроватью. Она была помечена большой буквой «Д». Что это значит? На мой вопрос поспешила ответить сестра. Она улыбнулась и сказала: «Это значит - домой».