Глава 2. Осиная атака

Разрушение направляющего колеса на правой ходовой части боевой машины пехоты произошла у самого блокпоста. Повезло!

Механик-водитель Александр Лабешов, смотря исподлобья на своего командира, не знал, что и сказать. А Игорь, похлопав его по плечу, спросил:

- За два часа справимся? 

- В смысле отремонтировать это колесо? – не понял ефрейтор.

- А что? – теперь с удивлением посмотрел на солдата лейтенант. – Не знаешь, как это сделать? Саша, на место направляющего колеса поставим шестой опорный каток. Для этого, что нужно сделать? Наехать на яму, взять домкрат, поднять машину…

- Разъединить гусеницу и снять из нее девять траков, - продолжил Лабешов.

- Правильно, товарищ ефрейтор, - не сводя своего взгляда с механика-водителя, сказал Князев. – А дальше?

- Так, товарищ лейтенант, мы все сделаем и без вас, не профаны, так что не беспокойтесь, - сказал подошедший к ним сержант Путеев.

Взглянув на этого сутулого, худощавого сержанта, Игорь покачал головой:

- Костя, ты всегда мне под руку попадаешься. Знаешь, как нам выйти из этого положения?

- Так точно, товарищ лейтенант. Мы снимем гидроамортизатор с шестого опорного катка, и так далее.

Игорь посмотрел на часы, потом на Путеева:

- Значит, сержант, до утра останемся здесь. Не возвращаться же нам ночью в часть?

Сержант, улыбнувшись, кивнул головой:

- В принципе, за час с этой работой должны справиться. Но, как пойдет дело, наперед трудно сказать, товарищ лейтенант.

- Верно. Постарайтесь отремонтировать ходовую сегодня, ночью выспимся, а на рассвете домой. Пойду к сменщикам нашим проситься на постой, - и направился к ожидающему его у ворот в «крепость» командиру взвода, старшему лейтенанту Ивакову. – Леня, принимай нас. Место найдется для моего бесхозного взвода?

- Это как подумать, - улыбнулся великан, сгребая тонкое тело Князева в свои огромные объятия, немножко придавил его, до хруста костей в плечах.

- Ну, ты и мастодонт! – покряхтывая от боли, сказал Князев.

- Ну, нашел с кем сравнивать, - громко рассмеялся тот, - у нас в роду все были кузнецами, плотниками, рыбаками. Вот их силы волнами и входят в поколения Иваковых. То есть и в меня, значит. 

«Крепость», в которой располагался блокпост, напоминала из себя  обычный афганский дом с большим двором, окруженным огромным глиняным забором (дувалом). По краю его располагалась такая же глиняная мазанка, служащая для солдат казармой. Но летом все старались ночевать под открытым небом, днем, закрывая его над собой маскировочной сеткой.

После отбоя от Ивакова Игорь узнал много новостей, прошедших за время его отсутствия в их воинской части. Некоторая часть из них была горестной. Несколько знакомых офицеров погибло в прошедшей войсковой операции. Одним из них был его сокурсник Саша Полежаев. Танк, командиром которого он был, переезжая через ручей, наехал на мину, детонация которой при взрыве передалась бомбе, лежавшей под ней, и танк разнесло на несколько частей. 

- А ведь у него была возможность в Афган не торопиться, - вспомнил Игорь. – У Сани сын родился, и ему командование дивизии в Союзе предложило отложить эту командировку на год. Но он уже горел в своей душе Афганом. 

- На Кундузе его танк, при выходе из ущелья три раза подорвался на минах, ффффф,
- обжегся горячим чаем Леня Иваков. – Саперы, получившие контузии, менялись, а он нет, так и остался на танке. Не верил…

Солдаты Игоря, закончив ремонт БМП, крепко спали. А вот для Игоря эта ночь была бессонной, поэтому и длинной. Не раз он поднимался на наблюдательный пункт, просматривал через ночной бинокль всю близлежащую местность. Проверял, не спят ли часовые. Но и после этого, возвращаясь к кровати, стоявшей под тутовым деревом, смотрел на звезды неба и никак не мог уснуть. 

С Сашкой Полежаевым они в училище дружили. Вместе с ним ходили в увольнение. Пересматривали все воскресные фильмы в местном кинотеатре. В одном из увольнений, познакомились с красивыми девчонками из медицинского училища, и влюбились, как назло, только в одну из них, Юлю. Игорь, влюбившийся в нее без памяти, не признавался об этом Александру. Вторая, Надя, тоже влюбилась в Сашку – весельчака, знавшего тысячи самых смешных анекдотов и беспрестанно рассказывающих их, не повторяясь. 

И сколько не пытался после этого Игорь больше с ним не ходить в увольнительные, все равно они в городе с ним где-то да встречались. Черноокая шатенка Юля, в которую влюбилась, наверное, не только Сашкина курсантская группа, а вся учебная рота. Но она, ни кого кроме своего Сашеньки не видела. И когда он, Игорь, гуляя по городу, снова попадал под полежаевское крылышко, то тот больше его не отпускал от себя до окончания увольнительной. А Игорь, в принципе, и не сопротивлялся, надеясь, что Юля заметит и его. 

Юля родила мальчишку по имени Ваня, перед самым окончанием Полежаевым и им, Игорем, военного училища. 

После выпуска Полежаев был направлен под Волгоград, а Игорь в Туркестанский военный округ в мотострелковую часть, которая через месяц была направлена в Афганистан. Так и разошлись их судьбы, можно забыться и заняться своей жизнью, карьерой. Но через три месяца их пути снова сошлись, Саша попал в танковый батальон их воинской части. 

- Я знал, что ты тоже был влюблен в мою Юльку, - как-то за чаем сказал Полежаев.

– Но так получилось, что Юля, была моей. И мне почему-то казалось, что она боялась даже разговаривать с тобою.

- Почему? – поинтересовался Игорь.

- Так ведь она тоже из детского дома…

«И вот теперь больше нет тебя, Саня», - вытерев с виска слезу Князев. Приподнявшись на локте и, взбив подушку, продолжал смотреть в небо, усыпанное звездами. 

…Наконец-то появился Полежаев. Он смотрел на Князева.

- Ты чего? – спросил у него Игорь. 

- Так получилось. 

- Что получилось? – не понял Игорь.

- Слушай, дружище, Юльку, прошу, не оставь одну. Да и Ваньке без отца, сам знаешь, что это такое, трудно будет. Как не хочется, чтобы сын стал сиротой.

- Ты о чем это, Саша? – не понял Игорь Князев.

Но Полежаев куда-то исчез, словно растворился в воздухе.

- Саша! – оглядываясь по сторонам, закричал Игорь.
 
- Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, уже половина пятого утра, - тормошил Князева сержант Путеев.

- Что? – не понял Игорь, смотря в глаза сержанта.

- Да вы какого-то Сашку во сне звали. Это того лейтенанта Полежаева, с которым учились в военном училище? Погиб?

- Угу, - вздохнул Князев, обтирая подушкой свое потное лицо. – Погиб он, Костя, погиб.

- Да, да, товарищ лейтенант, примите мои соболезнования, что ли, - с дрожью в голосе прошептал Каплин.

- Да, его уже не вернуть, к огромному моему сожалению, - сказал Игорь и встал с кровати. – Ну, что, собираемся. Завтракать будем?

- А может уже в части поедим, товарищ лейтенант? - смотрит в глаза Князева сержант.

- Ладно. Потихонечку поднимай взвод. Подготовь к связи рацию, нужно передать оперативному дежурному нашей части, что через полчаса начинаем выдвигаться.

- Обязательно.

- Давай, я сейчас. Умоюсь и приду, - потянулся лейтенант.
И когда сержант удалился, снова сел на кровать, и, обхватив руками голову, задумался: «Неужели все это было во сне? Неужели твоя душа, Саня, пришла ко мне и попросила не бросать твою Юлю с сыном?»
 
- 2 –
 
Машина пошла нормально. Похлопав по плечу Путеева, высказав ему, таким образом, благодарность за ремонт БМП, махнул рукой вперед, выкрикнув; «Поехали домой». И его взвод, расположившийся на трех боевых машинах пехоты, набрав скорость, стал углубляться в дехсабзскую степь к еле видным очертаниям скал.

Машина шла спокойно, мерно покачиваясь, тем самым успокаивая Игоря и возвращая его к покою. Прохладный утренний ветер, обдувающий лицо, не нервировал, а наоборот хотелось расстегнуть перед ним свой комбинезон, подставляя ему грудь.
Но через некоторое время снова к нему вернулся Сашка Полежаев, словно специально, чтобы снова напомнить Игорю о своей просьбе не оставить одну без помощи его Юлию и сына Ивана.

Толкнувший его локтем Путеев, прислонившись к уху лейтенанта, сказал:

- Приближаемся к кишлаку. 

- А-а? – спохватился Игорь, и, увидев серо-оранжевые освещение солнечными лучами очертаний населенного пункта, поудобнее уселся на броне, и, прижав к колену автомат, почувствовал на душе какую-то тяжесть. Это предчувствие, скорее всего, было связано с «просьбой» Саши. Да, найти адрес Юли для Игоря будет нетрудным, в строевой службе помогут, осталось только набраться храбрости и написать ей письмо в Союз, в гарнизон той воинской части, где служил ее муж. А вот получит ли он на это письмо ответ от Юли?

- Слышали хлопки, товарищ лейтенант? Будто стреляли, - спросил Каплин.
Игорь в ответ пожал плечами, как и другие солдаты, сидевшие рядом с ним на броне.
Кишлак был безмолвным. На контрольно-пропускном пункте не было ни кого, как и на улицах этого населенного пункта, что несколько удивило не только Игоря, но и солдат. 

И вот на пересечении улиц, БМП замедлила свой ход, и Игорь увидел справа от себя скопление народа и виселицы…

- Стой! – крикнул он механику-водителю. – А ну-ка поверни туда. Ну, к бою! – скомандовал Князев, и спрыгнув с солдатами с брони, цепью пошли к людской толпе. 
И в этот же момент пулеметный залп, раздавшийся из его БМП, подхватила другая машина. Автоматные и винтовочные выстрелы в ответ, раздававшиеся из рассыпавшейся на глазах толпы людей, заставили бойцов Игоря залечь, но ненадолго. 

Третий БМП, ставший слева от двух других, дал длинную пулеметную очередь, перемешанную с пушечными выстрелами, по разбегающимся в стороны людям.

- За мной! – вскрикнув, Игорь поднялся и побежал к людям, сидевшим под тутовым  деревом, на сучьях которого были повешены два человека. 

Люди, видя приближение советских солдат, стали подниматься. Судя по надетой на них форме, это были царандоевцы, со связанными за спиной руками. 
Пулеметы и пушки боевых машин пехоты вели беспрестанный огонь по дальней части кишлака. Туда, откуда велся ответный огонь.

Мысль, не вступать в бой, а забрать с собою царандоевцев и быстро уйти с ними из кишлака, решил поддержать. 

- Отступаем за броню, быстро, и отходим назад! – скомандовал он своим бойцам. И показал рукой афганцам, что они должны последовать за ними. И, буквально через пять-десять минут, они, погрузившись на броню, направились к выходу из кишлака.