Иные

   
     Я институтов разных не кончал, профтехучилища мне было достаточно. Но не смотря на это, я был любознательным и меня привлекало неизведанное. Хоть я и работаю всего лишь слесарем в ЖЭКе, в астрономии кое-что кумекаю.

   Всю жизнь, больше  всего, я хотел встретиться с пришельцами из иных  миров, но, то ли Бог меня миловал, то ли мне не повезло.

   Кто бы что не говорил, я в них верю, как в самого себя.
А что о них известно? 
Очень мало.
Одни видели их, другие слышали про них, третьих вообще увозили на опыты в инопланетные поликлиники.
   
   Есть ещё одна категория, самая главная. Это те, которые не верят ни в инопланетян, ни в другое измерение, ни в чёрта лысого. И в случае споров на эту тему, требуют доказательств.
    
   Моё мнение такое: они и есть пришельцы, самые настоящие. Я к этому выводу пришёл не сразу, но сейчас практически уверен. Инопланетяне живут среди нас, прикидываясь людьми и позаботившись о том, чтобы не было никаких доказательств. Хитрецы. Я боюсь, что они засели и в высших эшелонах власти, чтобы эффективнее заметать следы, прикрываясь государственной тайной.
    
   И что закономерно, они не пьют – или не в жилу им наша водка или они просто бояться проболтаться. Если бы мы, земляне, каким-то чудом, добрались до какой-нибудь обитаемой планеты, то, в отличие от них, точно не боялись бы… проболтаться.
    
   Один из этих пришельцев мой знакомый, рыбачим вместе. Вы видели рыбака, который не пьёт, хотя бы чуть-чуть? А я вижу его каждое воскресенье. Такой весь одетый с иголочки, подтянутый. Когда я первый раз завёл с ним разговор про летающие тарелки, он сразу отрезал, нет, мол, никаких тарелок, что это выдумки или атмосферные явления.
    
   Ну, думаю, отстал человек, надо его подтянуть и предложил ему выпить, так как знаю, что в этом деле без ста грамм не разберёшься. А когда  он сказал, что не пьёт,  я сразу понял - инопланетянин, собственной персоной.
   
   Теперь,  по воскресеньям, я каждый раз кручу одну и ту же пластинку, на тему, которую он не любит – пытаюсь его расколоть.
 
- Вот скажи мне, - говорю я ему, наливая себе в пластиковый стаканчик "беленькой" из уже початой бутылки, – Почему в такой огромной штуке, как вселенная, где наша планета, всё равно  что песчинка, нигде жизни нет, а на одной песчинке есть? Этого же не может быть.
- Почему не может быть? - отвечает он вопросом на вопрос.
- Не логично это, - говорю я, приняв свои сто грамм и закусив солёным огурчиком.
- Доказательств существования жизни на других планетах нет, - говорит он и ни один мускул не дёргается на его лице.
- Хорошо, - говорю я. - А известно ли тебе, что каждая из 200 тысяч видимых нами звёзд, подобна нашему солнцу. Не логично ли предположить, что хотя бы вокруг одной из них вертится одна планета, где есть жизнь.
- Науке это не известно.
- Вот упёртый. Сразу видно, что ты не наш.
- Да, я не отсюда - приезжаю с соседнего района.
- Ты, наверно, хотел сказать с соседней галактики, - наливаю себе я очередные сто грамм.
- Не понимаю о чём ты, - отмахивается  от меня  он.
- Да ладно тебе, - говорю я, опрокинув в себя живительную жидкость - Не понимает он. Колись, как ты со своими связываешься?
- Сотовым. Через спутник можно позвонить куда угодно, хоть на северный полюс.
   
   Я кладу одну шпротинку из открытой консервной банки на кусочек хлеба и закусываю.

- Гениально, - говорю я после этого. - Кажется я всё понял.  Это значит вы внедрили сотовую связь и распространили среди людей, чтоб не выделяться. Как я раньше не догадался. И база у вас на северном полюсе подо льдом. И спутник у вас свой вокруг Земли летает. Правда, особенный, с кабинетами, где ваши заседают. 
- Не понимаю, - говорит мой собеседник, не поворачивая головы.
- Ну, конечно, конспирация у вас на уровне, - говорю я, залив остатки со дна бутылки в стаканчик. - Хорошо. Скажи мне, у вас все такие?
- Где у нас?
- На Родине.
- Ну, я, конечно, не самый выдающийся, но у нас в районе много достойных и знаменитых.
- Я представляю. Шкура у тебя, наверняка, с кого-то снята, - говорю я, вспомнив свой любимый фильм "Люди в чёрном" и дружески щипаю его за щёку.
- Ты в своём уме? – вскрикивает он, отбрасывая мою руку.
- О, извините, граф Альфа – Центавра, или откуда ты там ещё.
- Да ты, я смотрю, набрался уже.
- Это частность, не имеющая отношения к делу. Вот ты лично, чем занимаешься?
- Разведкой.
- Аллилуйя. Сам сознался.
- В чём сознался? Я геолог.
- Конечно геолог, вам же нужны наши полезные ископаемые. Я всегда говорил, что они существуют.
- Кто они?
- Иные, - говорю я.
- Конечно, существуют. Не все же дураки, - говорит геолог и сматывает удочки.
      
   С тех пор мой друг-гуманоид на это место рыбачить не приходит. Что это, если не подтверждение моей правоты.