Человек-волк и Крах Империи, 1990

1

Я брел
по сумрачной Москве
среди снедающих возмездий –
стояла ночь
на голове,
бросая шарики созвездий.
Темнело
зданий громадье.
Река холодная
сверкала –
как блещущее лезвие
разящего врагов
кинжала!
Входил в притихший,
гулкий дом,
всегда чужой,
всегда немилый –
и душный смрад стоял кругом,
как над разрытою могилой.
За стол садился,
глядя в тьму –
и начинал глухую повесть,
душой свидетелем чему
я был, тревожа злую совесть.

2

Скрипело
жесткое перо!..
Читали критики,
натужась:
мое звериное
нутро
внушало
им
священный ужас!

Я
на страницы
кровь излил
моих
мучительных
страданий…
И падал
на кровать
без сил,
исполненный
благодеяний.

3

Вставала
царственная мгла,
свершалось
подлое злодейство!
 
И Смерть печальная вела
в Таинственное Королевство,
сознанья
обрывая
нить
на жуткой
и бесславной тризне,
чтоб
мог ее боготворить,
забыв
о простодушной жизни!..

4

Мне
не забыть
тех дальних лет,
в ушедшем
ничего
не жалко.
И более
я, 
чем поэт –
безумец
холода и мрака!

1990