Мастер на час-4

     Софья Андреевна была заинтригована. Что за дворянские причуды – ходить по квартирам? Она показала мастеру неработающий выключатель, а сама пошла в кабинет, села за компьютер. Неожиданно легко написалась аннотация. Очень не хотелось, чтобы она вышла избитой, и вот – удалось. Слегка кружилась голова, Софья приоткрыла форточку и  отправилась посмотреть, как дела у мастера на час.

                – Принимайте работу, – произнес мастер, и Софья Андреевна поразилась тому, что голос его показался ей родным, хотелось, чтобы он еще что-то сказал.   Но вдруг что-то произошло – голова у Софьи Андреевны стала тяжелой, потемнело в глазах. Она бы упала,  но мастер ловко поддержал ее,  затем помог дойти в гостиную, усадил на диван, принес воды.

– Сердце у вас? Или голова заболела? Позвольте, я посчитаю вам пульс. Так... Немного учащен, но ритм ровный.

–  Да, мне уже почти хорошо. Спасибо.

– Кто-нибудь из ваших домочадцев придет скоро?

– Не беспокойтесь, сейчас позвоню дочери.   Будьте добры, принесите телефон из прихожей.

     Пока Софья набирала номер и слушала гудки, мастер осторожно повел взглядом по стенам гостиной. Их украшали копии картин Рериха – гордость семьи.  Неестественно яркие, навязчиво непонятные, они иногда вызывали головную боль, в чем Софья Андреевна не признавалась никому, а муж ее Александр Матвеевич тоже помалкивал, но во время ремонта пустые стены ему нравились куда больше. Мастер посмотрел на изображения строго и отвел взгляд, будто увидел что-то нескромное.
 
      Телефон  Маришки не отвечал. М-да, пора приобретать всей семьей мобильные телефоны.



 – Знаете, я позже позвоню. Дочь и зять пишут дипломные работы, наверное, в библиотеке сидят. Но у меня уже почти нормальное состояние. Просто, понимаете…
Софья неожиданно для себя стала говорить про Киру, про ее предсмертную записку. Рассказ пролился, как дождь и принес легкость.  Мастер слушал внимательно и сочувственно. Когда Софья умолкла, он спросил:

–Та самая книга, которая лежит у вас в прихожей?

– Да-да.

– Я читал ее, она замечательная, моя жена теперь все время ее перечитывает.

– Вот как! Не знаю, для меня эта тема – нечто заоблачное.  Я была на Валааме, в Кижах;  конечно, это прекрасно!

Она подбирала слова, одновременно взвешивая  облик собеседника, его необычное поведение, его оценку книги – так он верующий, что ли? И продолжила деликатно:

– Я люблю церковную архитектуру, ею нельзя не восхищаться,  купола – эмблема России, но быть ортодоксом в наше время… Мы так искали свободы. Не идти же вспять, не становиться же рабами!  Выше гуманизма идеи еще нет.

         Она замолчала, потому что поняла: он ей мысленно возражает.

            Мастер молчал, а Софья увидела, что больше ей сказать нечего.

Раздался негромкий и родной – ну нет другого слова для этого голоса с подкупающей мягкостью.

– Мы с вами христианство подменили гуманизмом. Он проще.