Куда зовет мистраль

Путешественники утверждают: главное, что нужно, чтобы отправиться в свободный
полет,- большое желание. Похоже, так было всегда. Но не в этот раз.

Николь стояла у окна. Ветер развевал ее черные, как смоль, волосы; он закружил по
комнате, сбросил на пол вазу с цветами, оборвав нежные лепестки.
" Мистраль... Куда же ты меня завел?"

Могла ли девушка предположить, чем закончится ее заурядная поездка, когда решила
посетить Прованс. Да и кто из нас, положа руку на сердце, признается в том, что не
желает таких перемен в своей жизни...


ГЛАВА 1

Зал ожидания в Лондонском аэропорту был переполнен. Июль, жара стояла такая, что
дышалось с трудом, а кондиционеры не успевали охлаждать воздух.
Жители туманного
Альбиона не привыкли к такой перемене климата, зато приезжие из жарких стран
чувствовали себя довольно комфортно.

Степенные арабы в длинных белых одеждах сопровождали молчаливых жен,
закутанных в черные одеяния. Крикливые дети бегали друг за другом и путались под
ногами. Живописную картину дополняли индианки в разноцветных сари.

Два раскрасневшихся немца о чем- то громко спорили, привлекая к себе внимание
окружающих.
На втором этаже, за столиком кафе сидели две девушки лет двадцати.
Блондинка
радостно щебетала по телефону, а брюнетка скучающим взором наблюдала за воробьями,
которые каким- то образом попали в здание аэропорта.

- Николь,- позвала блондинка.- О чем задумалась?

- Что- то мне не хочется ехать,- сказала девушка,- отпивая глоток обжигающего
ароматного напитка.

- Мы- единственные, кто получил задание ехать во Францию. Что может быть лучше? "
Увидеть Париж и умереть"!

- Вот именно,- ответила брюнетка.

- Это- город- мечта, сказка для влюбленных. Какая же ты пессимистка.

- Начнем с того, что я не влюблена,- усмехнулась Николь.- И не забывай, мы летим не в
Париж, а в Прованс. А в Париже- пересадка,- торжественно объявила Николь.

- Я тебя понимаю,- протянула Джейн.- Тебе досадно, что нас послали в Прованс.

- Я не это хотела сказать,- ответила Николь.- У меня на сердце неспокойно, предчуствие
дурного.

Мимо их столика прошел мужчина в очках. Все случилось внезапно. Николь хотела
завязать волосы в узел, подняла руки и задела стакан. Через мгновение черная жидкость
растекалась по ее белым брюкам. Девушка вскрикнула и вскочила на ноги.

- Простите, какой неловкий, - извинялся мужчина. - Позвольте вам помочь.

- Да чем уж тут поможешь, - ответила девушка, прикладывая салфетки к брюкам.- Это
знак!

Джейн фыркнула.

- Какой еще знак? То, что ты толкнула бедолагу- это случайность, никто не виноват.- А
вы, мистер, идите. Сами справимся, - сказала она смущенному мужчине, не желавшему
уходить.

- Приедешь в Марсель- переоденешься, -успокоила она подругу.

- А пока придется ходить с пятном,- недовольно пробурчала Николь.- Что за невезение!

- Не скажи, тебе грех на него жаловаться. Лучшая студентка на курсе, едешь во
Францию. Это большая удача и, возможно, поможет тебе в дипломной работе. К тому же,-
она отпила кофе, - ты любишь старину. А в Провансе полно таких мест.

Николь улыбнулась оптимизму Джейн. Подруга и мертвого бы расшевелила. Во всем
найдет хорошее.
Девушка взглянула на часы. Времени оставалось мало, скоро посадка.

- Жаль, тебя никто не провожает. И встречать тоже некому. Кто виноват, что ты
придумала себе Идеал и стремишься найти Его. Некоторые зовут тебя " Синий чулок.

- Зато у тебя что ни месяц, то новый роман, - усмехнулась Николь.- Я запуталась в
именах твоих воздыхателей. Ты бы уже определилась, кто тебе нужен. " Мистер -
Красивая улыбка" или " Бесподобный голос". Поверь, жить станет намного легче.

- Но скучнее,- рассмеялась Джейн.

Они встали из- за стола, направляясь на паспортный контроль.

- Ты решила, какие места посетишь?

- Думаю съездить в Авиньон, посмотреть на Папский дворец. Можно походить по
местам, где творил Ван Гог.

- Жил, творил и вытворял. Там сейчас клиника для душевнобольных,- усмехнудась
Джейн.

Николь состроила гримассу.

- Все, не буду больше,- сдалась блондинка.- Надеюсь, фотоаппарат взяла?

Николь похлопала ладонью по сумке.

- Сколько себя помню, ты с ним не расстаешься. Но и рисуешь ты неплохо.

- В этом ты превзошла меня,- улыбнулась подруга.

Металлический голос объявил о том, что пора проходить контроль.
Большую часть полета Николь провела за чтением. Дешевый бульварный роман отвлекал
от будничных проблем.

Девушка училась на последнем курсе Central Saint Martins, ведущего центра образования
в сфере искусств и дизайна. Они поступили туда вместе с Джейн. Та выбрала историю
костюма и дизайн одежды, Николь же нравилась архитектура.

Джейн, высокая блондинка, словно сошедшая со страниц модного журнала, сразу
приковывала к себе взгляды мужчин. Николь же старалась не выделяться, да ей это и не
было нужно. Главным смыслом жизни для нее была учеба. Мечта о проектировании
зданий и оформлении их будоражила ее мысли. Архитектура, готика, барокко- вот что
было ее страстью.

Девушки были полной противоположностью, но идеально дополняли друг друга.
Николь отложила книгу и осмотрелась. В самолете было много молодых людей, впереди
сидела пожилая пара. Джейн сидела рядом и не нашла для себя ничего лучше, чем сон.

Напротив маленькая девочка с трудом выдерживала полет и изводила молодую мать
вопросами, на которые та отвечала с большой неохотой.
Николь решила последовать примеру подруги и закрыла глаза. Она не заметила, как
заснула. Разбудил ее голос Джейн:

- Мадемуазель, мы удачно приземлились. Просьба покинуть салон.

В аэропорту Шарль де Голль девушки оставили багаж. Что делать, если приходится
ждать рейса шесть часов?

- Чем сидеть здесь, лучше пройтись по городу,- заключила Джейн.
Она поправила очки от солнца и взбила пальцами мелкие кудряшки.

- А если опоздаем?- ахнула Николь.

- У меня все продумано, шесть часов нам с лихвой хватит, если ты не будешь стоять здесь
и стонать по поводу своих опасений.

Николь вздохнула, сняла мягкую рубашку, оставшись в белой футболке, и повязала ее
вокруг талии, чтобы скрыть пятно. Все же Джейн права. Когда еще им доведется пройтись
по Парижу?

Париж встретил их необычайной жарой. Со станции Мишель- Нотр- Дамм девушки
отправились в центр города.
Их мучала жажда и кафе, находящееся в книжном магазине, с радостью приютило
девушек. Официанта пришлось ждать долго, это было особенностью парижских
заведений. Но заказ тут же принесли, едва Николь поторопила работника на его родном
языке.

- Педанты,- усмехнулась Джейн.

- Они имеют на это полное право,- улыбнулась Николь.

За столиками было довольно мало посетителей, но к вечеру здесь яблоку негде будет
упасть. А сейчас солнце плавило крыши, раскаляло асфальт и люди не желали выбираться
из домов.

Николь не любила жару. Она мечтала жить на Севере, например, в Канаде, но для этого
придется закончить учебу в Университете.

Из кафе был виден Собор. Над крышами Нотр- Дамм в ясном небе кружились голуби, а
каменные горгульи взирали на площадь со своей высоты.
Каким вкусным девушкам показался сок с кусочком льда и ванильное мороженое.
Аромат кофе с корицей обволакивал все вокруг.

Они вышли из кафе. Мимо сквера Rene Viviani подруги прошли вдоль набережной
Сены, разглядывая картины художников, устроивших вернисаж прямо тут. От реки веяло
прохладой, а на глади отражались солнечные блики. На мосту Pont de larchveche стояли
туристы, влюбленные парочки прохаживались по нему, держась за руки.

- Как романтично,- вздохнула Джейн.- Я обязательно должна приехать сюда еще раз
вместе с Майклом.

- Это с тем, что играет в гольф?- съязвила Николь, касаясь перил.

- Что плохого в том, если мужчина любит спорт?- надулась Джейн.

- Ничего плохого. Но он любит спорт, машины, развлечения. А что насчет тебя?

Джейн пожала плечами.

- Можешь не отвечать, я все поняла. Когда в следующий раз будешь выбирать парня,
закрой глаза и выбирай сердцем. А еще неплохо бы включить логику.

Глаза Джейн озорно сверкнули.

- А много ли ты выбирала умом?
Джейн намекала на неудавшийся роман, закончившийся на первом свидании.

- Он был занудой,- ответила Николь.

Она достала монетку и зажала в руке.
Если бросить ее в воду, желание исполнится. Что же загадать? Счастливые перемены или
встречу с любимым? Так и не определив, что нужнее, она бросила денежку в воду.

Подруги спешили к Нотр- Дамм де Пари, не задерживаясь нигде.
В небо взлетела добрая сотня голубей. У Собора собралось много людей, старавшихся
запечатлеть счастливые мгновения и увезти с собою частичку Парижа.

- Один из первых больших Соборов, с шестичастным сводом, верхними галереями,
скульптурным оформлением порталов. Здесь нет настенной живописи, а источником света
являются витражи.

- О, это по твоей части,- ответила Джейн.- Ты же знаешь, архитектура- не мое призвание.

Звон колоколов на башне нарушил торжественную тишину и наполнил сердце чувством
счастья.

- Напомни, как звали твою дражайшую родственницу из Франции?- спросила Джейн.- Не
могу припомнить.

Джейн знала о том, что родители Николь переехали в Лондон из Бельгии, но не
проявляла к этому интереса.

- Ее звали Беатрисс. Не знаю точно, в каком веке она жила, кажется, в XVI. Беатрисс была
фрейлиной королевы и жила в Париже, где повстречала будущего мужа.

- У тебя довольно неплохой французский,- заметила Джейн.- А мне он совсем не дается.

- Просто тебя не заставляли учить его под страхом лишения свободы.
Взгляд Николь упал на витраж " Западной розы". Непорочная Дева с Младенцем в
центре, держащая в руке жезл. С благоговением Она взирала на людей уже восемь веков.

- Жаль, в Лувр мы не успеем.

Пройдя через сад Тюильри, девушки оказались на площади Согласия. Фонтан Морей
подарил им свою прохладу. Они почти бежали через Марсово поле, пересекли парк, чтобы
поближе посмотреть на ажурную башню, один из символов Парижа.
Закончилась прогулка там же, где и началась. Джейн задержалась у витрины небольшого
магазинчика бижутерии. Она разглядывала сквозь стекло женские украшения.

- Погоди, я сейчас.
С этими словами она скрылась за дверями минут на десять.

- Удачная покупка?- спросила Николь.

- Да. Держи, это тебе.

Она протянула ладонь, на которой лежала голубая бабочка, усыпанная камешками.

- Зачем,- запротестовала Николь.- Она ведь дорогая.

- Не очень. Бери, тебе пригодится. Закалывать волосы. Себе же я взяла браслет. Обожаю
браслеты!

- О да. Тебе скоро самой придется открывать свой магазин.

- Надо же было кому- то из нас позаботиться о сувенирах из Парижа,- Джейн
улыбнулась.

Смеясь, девушки вернулись в аэропорт и вскоре вылетели в Марсель.
У старого здания Ратуши, построенного из розового камня в стиле барокко, их ждал гид
и группа туристов.

- Они еще кого- то ждут,- тихо сообщила Джейн.

Николь нетерпелось поскорее сесть в автобус, а не ждать на жаре неизвестную личность.
Ею оказалась пожилая американка лет семидесяти, в больших очках и забавной
соломенной шляпке, украшенной алыми маками. За собою она везла чемоданчик на
колесиках, который подпрыгивал на неровностях дороги и создавал невероятный грохот.
Женщина перед всеми извинилась за опоздание, сообщила, что жара невыносимая. Гид
кивнул ей, скорее из вежливости.

- Все ли, присутствующие здесь, говорят по- французски?

Легкое волнение выдало то, что язык знали не все.

- Bon. В Провансе французский звучит совершенно по- другому,- объяснил он.- Надеюсь,
вы все будете держаться вместе, не разбредаясь по окрестностям.

- Он так сказал это, словно мы овцы какие,- съязвила Джейн.

Автобус отъехал от Ратуши.

- Первым городком, что мы посетим, будет деревушка Ле Бо. Мы остановимся в
гостинице на несколько часов, а завтра утром поедем в Авиньон.


Час от часу не легче. Николь сидела рядом с американкой, которая тараторила без
умолку. Джейн состроила страдальческое лицо, сочуствуя подруге.
Николь участливо кивала, одновременно жалея, что не сидит у окна. Живописные
пейзажи сменялись один за другим. В открытые окна врывался легкий ветерок,
доносящий аромат лаванды и пряных трав.

- А вы бывали в Провансе?- прервала ее размышления словоохотливая соседка.

Николь покачала головой.

- Здесь жили и творили величайшие гении своего времени. Вам несказанно повезло, что
вы попали сюда.

- Что ж, поживем- увидим,- пожала плечами Николь.- Меня больше привлекают
архитектурные памятники.

- Понимаю,- сказала женщина.

На время она замолчала, оставив Николь в покое. За окном простирались сиреневые поля
лаванды. Боже, какой запах стоял вокруг!
" Пожалуй, кроме лаванды и дворца меня здесь ничто не заинтересует".

- А какая здесь замечательная кухня,- продолжала старушка.
Николь вздрогнула от неожиданности.

- Я вижу, вы очень любите Прованс.

- О, да,- откликнулась женщина.- Мой Пьер был родом отсюда. Пьер- мой покойный
муж...

Неожиданно Николь поняла, почему женщина так радуется поездке и говорит с нею.
Она потеряла любимого человека и ей одиноко.

- Я- Николь,- представилась она.

- А я - Кэтрин. Рада знакомству.

- И я. Уверена, вы знаете много историй о Провансе.

- Охотно поделюсь ими с тобой, деточка.

Николь стало легко и радостно на душе. Если она хоть чем- то сможет помочь этой милой
женщине, то будет стараться сделать это.
Женщина смотрела в окно. Лавандовые поля закончились, автобус проезжал череду
маленьких деревенек. Повсюду зеленел виноград.

- Мистраль,- восхищенно произнесла Кэтрин.

- Простите, что вы сказали?- переспросила Николь.

- Мистраль. Северный ветер Прованса,- старушка улыбнулась своим воспоминаниям.- О
нем ходят легенды. Как говорят в Провансе: Во всем виноват Мистраль.

- И люди в это верят?- поразилась Николь.

- Ох, детка, еще и не в такое верят. Но мистраль- любимая тема для разговоров.

- Не знаю, в чем может быть повинен обычный ветер,- недоумевала Николь. Неужели в
деревнях все еще царят средневековые предрассудки?

- Ветер перемен,- загадочно сказала женщина.- Для кого- то они счастливые, для кого- то
- не очень.

- Это то же, что и поговорка:" Все в руках Божьих".

- Не думаю. Господь- это наша надежда и опора. А мистраль- озорная стихия.

- Озорная?- подивилась Николь.

-Ты сама все поймешь, когда почувствуешь его дуновение.
Она внимательно посмотрела на девушку.
- Погоди, дай мне твою руку.

Кэтрин изменилась в лице. Казалось, она помолодела, скинула не один десяток лет. В
глазах ее появился блеск. Николь стало не по себе, но руку она все же протянула.
Женщина внимательно рассматривала ладонь.

- Странно... Вскоре ты встретишь свою любовь. Выбор. Перед тобой встанет выбор: уйти
или остаться. Бойся луча солнца, отразившегося в камне.
Я же говорила, во всем виноват мистраль... Загадочная судьба...

Николь ровным счетом ничего не понимала из бормотания Кэтрин.

- Меня ждет что- то страшное?- она затаила дыхание.

- Не думаю. Одно могу сказать с точностью, девочка: ты полюбишь Прованс навсегда.
Здесь твое будущее.

ГЛАВА 2

Остаток дороги они ехали в молчании,
каждая думала о своем. Час езды из Марселя в Ле Бо пролетел незаметно.
Туристы подъезжали к городку. Ле Бо начинался с головокружительного серпантина и
живописных видов Прованса. Николь сразу почувствовала, что готова к приключениям,
едва они добрались до деревушки.
Жара только усиливалась, а приезд их пришелся на время полуденного зноя. Николь
взяла свою сумку и помогла с чемоданом Кэтрин. Их догоняла Джейн.

- Позвольте представить вам мою подругу,- обратилась Николь к женщине.- Мы
путешествуем вместе.

- Очень приятно, а я - Кэтрин. Рада буду видеть вас у себя.
Джейн вопросительно взглянула на подругу.

- Вам ведь есть где остановиться?- вопрошала Кэтрин.- Если нет, то милости прошу в мой
дом. Буду рада гостям.

- У вас здесь дом?- удивилась Николь.

- Мы с удовольствием бы остановились у вас, но не стеснит ли кого- то наше
присутствие?

Кэтрин только рассмеялась. Она подошла к экскурсоводу и о чем- то с ним заговорила,
тот только согласно кивнул и развел руками.

- Желание мадам для меня- закон,- донеслось до Николь.

Кэтрин вернулась к ожидавшим ее девушкам.

- Ваша проблема улажена. Вы остановитесь у меня и никаких возражений я не
потерплю.

Джейн округлила глаза и ткнула Николь в бок.

- Что ж, идемте,- ответила Николь, чем раздосадовала подругу.

Джейн не могла понять, почему Николь согласилась сопровождать незнакомую
женщину. Как бы это не закончилось плохим для них обеих.

Затерявшаяся в Малых Альпах, к северо- востоку от Арля, деревушка располагалась
высоко на скале, у Николь просто защемило сердце. Кэтрин напротив, была счастлива и
бодро шагала вверх.

На высоком холме Малых Альп возвышался старинный замок, превратившийся в
развалины. А вокруг него сгрудились маленькие аккуратные домики. Ранее это был
большой город с населением в 4 тысячи человек. А сейчас жителей осталось не более
четырехсот.
Кэтрин просто удивляла своей кипучей энергией.

- Не раскисайте,- подбадривала она остальных.- Самое интересное ждет вас впереди.

- Мне бы вашу уверенность,- пробурчала Джейн.

Она вытащила из сумки бутылку с водой и сделала глоток.

- Не желаете?- показала воду женщине.

- Скоро доберемся, потерпите.

Узкие улочки, вымощенные брусчаткой, старые шершавые стены хранили очарование
старины. Николь задумалась о том, как много веков простояли здесь эти здания. Что- то
уже разрушено, а что- то до сих пор напоминает людям о былой мощи владельцев этой
земли.

Сильный порыв ветра растрепал длинные волосы Николь и они дождем рассыпались по
плечам.

- Мистраль,- снова усмехнулась Кэтрин.

Николь улыбнулась в ответ. Что ж, теперь она знает, что это за ветер. Да еще в июле
месяце.
Джейн плелась за ними, боясь обернуться назад. Голова кружилась от свежего воздуха.

" Эта старуха- просто ведьма. Скачет по скалам, словно резвая козочка"- возмущалась
просебя Джейн. Но вслух произнесла:

- И как здесь только живут люди. Ноги переломаешь, пока взберешься наверх.

Николь выслушала гневную тираду.

- Похоже, я заразила тебя пессимизмом. А мне начинает здесь нравиться.

- Я стала реалисткой,- заключила Джейн.- Здесь же Средневековье! Не удивлюсь, если
замечу на дороге всадника с копьем.

- Полно вам, милая,- рассмеялась Кэтрин, услышав стенания Джейн.- Здесь осталось
мало жителей, но все они довольно цивилизованные люди. А ресторанчики и гостиницы
имеют звезды Мишлен.

- Да что вы,- саркастично воскликнула Джейн.- Цивилизация добралась и в это богом
забытый уголок!

Кэтрин только усмехнулась, но ничего не сказала.
Николь снова собрала непослушные волосы и посмотрела на Кэтрин.

- Месье Серж любезно согласился с моим предложением. А еще он условился
встретиться у церкви Сен- Венсан к шести часам вечера,- сообщила женщина.

Николь кивнула и обернулась, чтобы увидеть путь, что они прошли. Сверху открывался
вид на оливковые рощи и виноградники. Кэтрин свернула влево, а подруги за ней
поспешили. Наконец Николь оказалась рядом с Кэтрин.

- Ваш дом где- то здесь?

- Oui,- усмехнулась Кэтрин. - В самом сердце Ле Бо. - Раз в год я приезжаю сюда в то
время, когда цветет лаванда. В это время года, много лет назад, я встретила здесь
мужчину, что покорил мое сердце. Да, мы жили в Провансе. Он изготавливал вино, а я
писала книги.

Николь вдруг осенило:

- Так вы - Кэтрин Смитт? Я читала ваши книги. Вы ведь пишите романы!

- Не совсем, милочка,- ответила Кэтрин.- Все мои истории взяты из жизни,
следовательно, я пишу саму жизнь.

- Жаль, я ничего не читала о Провансе.

- Я пишу эту книгу сейчас, " Сердце в Провансе", но мне не хватает фактов.

Джейн тоже слушала диалог пожилой миссис и Николь. Вот откуда легкость и живость в
этой немолодой женщине. Она молода душой и проживает жизнь с героями своих
повествований.

Пройдя по вымощенной серым камнем улочке, они остановились у деревянной двери,
обитой железом. Кэтрин достала большой ключ и открыла увесистый навесной замок.
В лицо пахнуло сыростью. Здесь никто не бывал, кроме хозяйки.

- Придется проветрить, - сказала Кэтрин.- Проходите, располагайтесь, а я раскрою
окна.

Девушки проследовали в комнату за хозяйкой дома. Свежий ветер развеял запах в доме,
выделив аромат розмарина и лаванды.

Миссис Смитт пригласила девушек на кухню. Здесь было несколько деревянных
стульев, обитых гобеленовой тканью, на один из них присела Джейн. Она с облегчением
вздохнула и взбила кудряшки привычным жестом.

Николь была интересна обстановка в доме. Деревенский стиль, названный " пастораль"
преобладал и делал дом уютным. Цветастые занавески на окнах, вязаные салфетки, сухие
полевые цветы в вазочке на столе...

В кухне было много деревяной и глиняной утвари. На стенах висели небольшие картины
с пейзажами на эту же тему: сельская местность и лавандовые поля.
Женщина заварила чай и поставила чашки на стол, жестом приглашая гостий присесть.

- Пейте чай, а потом я дам вам платья. Необходимо переодеться с дороги.

- Но у меня есть одежда,- возразила Николь.

- Это все не то,- Кэтрин взмахнула рукой.- Сегодня здесь намечается фестиваль и одежда
должна быть соответствующей. Месье Серж не успел вас проинформировать, но в
обычных нарядах в замок вас сегодня не пропустят.

- Фестиваль?- удивилась Джейн.

- Раз в год здесь проводится подобное мероприятие, посвященное истории замка и
воспевающее трубадуров средневековья.

- Никогда бы не подумала,- сказала Джейн.

Кэтрин поставила на стол вазочку с вареньем и розетки.

- Попробуйте, это розовые лепестки с лавандой.

- Лавандой?- переспросила Николь.- Я думала, она пригодна только для косметических
целей.

- Здесь ее используют во многих блюдах, чтобы придать аромат.

Вкус у варенья был просто изумительным! Николь понюхала ложечку. Сильный аромат
лаванды смешивался с мягким, розовым. Ничего подобного девушка в жизни не
пробовала.

- Здесь все цветет и вбирает в себя свет солнца и ароматы трав. Прованс- удивительный
край, где царит сама Госпожа Жизнь.

Кэтрин прошла в комнату и минут через пять вернулась, держа в руках платья. При
ближайшем рассмотрении это оказались наряды под старину.

- Котта!- воскликнула Джейн, вскакивая со стула.- Это же настоящее сокровище!

Она со счастливым видом закружилась по кухне, приложив к себе длинное зеленое
платье со шнуровкой на груди.

- Тогда тебе достанется голубое,- усмехнулась хозяйка, протягивая Николь платье.

Верх из нежного голубого шелка, а юбка - из синего бархата. Золотая вышивка украшала
вырез и рукава платья. А прикрепленный золотистый пояс посверкивал красными и
зелеными камнями.

- Камни не натуральные,- успокоила ее Кэтрин, видя растерянность.- Переодевайтесь и
бегите смотреть замок. Вещи можете оставить здесь, не таскать же чемодан с собой.

- А вы?- спросила Николь.

- У меня накопилось много дел, - ответила хозяйка.- Кстати, вы не голодны? Правда, у
меня есть только сыр и овощи, но я могла бы попросить еды для вас у соседа, месье
Бернара.

Николь была неголодна, да и Джейн отказалась от еды.
Они пошли в гостинную, обставленную все в том же деревенском стиле. У стены стоял
диван и два плетеных кресла с мягкими подушками. Глиняная ваза с сухими веточками
лаванды красовалась посередине стола, с которого до самого пола свешивалась вязаная
скатерть.

Черно- белые фотографии занимали место на деревянных полочках. Среди книг,
пылившихся тут же, внимание Николь привлекли песочные часы. Вырезанные из дерева,
они давно обтерлись и местами с них сошла позолота, сквозь которую проглядывало
основание. Песок в часах посерел, а стекло стало мутным.

- Это довольно редкая вещица,- сказала Кэтрин, видя интерес гостьи.
- По слухам, их подарил сеньору де Бо сам Саладин.

Николь посмотрела на часы и перевела взгляд на хозяйку.

- Очередная легенда?

- Нет, достоверная история.

Николь все еще сомневалась.

- А как они попали к вам?

Кэтрин сняла с полки часы и повертела в руках.

- Здесь есть надпись на латыни: " Ничто не вечно, кроме времени".

- Интересная надпись. Саладин, если не ошибаюсь, жил в 12 веке, он воевал с
крестоносцами. Что связывало его с графом де Бо? Неужели дружба?

- Я не знаю точно, какую услугу он оказал сарацину, но известно, что часы эти дала в дар
трубадуру жена Раймонда де Бо.

- А как они попали в ваш дом? Это же музейный экспонат,- настаивала Джейн.

- Мой супруг купил их за бесценок на " блошином рынке". Продавец не знал их истории,
а Пьер считал, что частичка Ле Бо не должна покидать эту землю.

Николь взяла предмет их спора в руки и поднесла ближе к свету. Песок искрился, в нем
попадались песчинки золотой пыли. Теперь никто уже не сможет подтвердить, так ли все
было на самом деле. С огорчением она поставила часы на место.

Николь и Джейн вышли из гостеприимного дома, стараясь запомнить дорогу. Николь
странно ощущала себя в этом роскошном платье. Несмотря на жаркий день, дул сильный
ветер и она даже радовалась тому, что наряд был из плотной материи.
Мягкие туфельки легко ступали по каменистым дорожкам. Джейн расстроилась, что
Николь забыла фотоаппарат.

- Лучше бы ты оставила свою сумку. Ну скажи на милость, зачем тебе сейчас
лекарства?

- На случай, если у меня заболит голова от твоего ворчания,- парировала Николь.

В сумочке ее лежали блокнот, карандаш, неизменные спутники во всех поездках.
Лекарства, зеркальце, косметика и заколка, купленная в Париже. Конечно, во всем этом
толку не было никакого, но сумку она захватила машинально, по привычке. Там же
лежали паспорт, немного денег и телефон.

- Не думаю, что все это будет тобою сегодня использовано. А вот фотографии мы
сделать не сможем. Может, вернуться за камерой?- предложила Джейн.

- Не думаю, что это хорошая идея. Обойдемся телефонами. Знаешь, а почему бы нам не
остаться здесь на несколько дней? Не обязательно ехать с группой месье Сержа. Авиньон
мы можем посетить сами. Миссис Смитт такая удивительная женщина. Она будет только
рада гостям.

- Ты серьезно?- хмыкнула Джейн.- По мне, так она немного странная. Не удивлюсь, если
узнаю, что она заманивает доверчивых путников, а потом приносит их в жертву своим
божкам. Чего только стоят ее росказни о мистрале.

Николь рассмеялась в ответ.

- Не говори ерунды. Ну какая из нее графиня Баттори? Ты же слышала, она- писатель. И
месье Серж, похоже, знаком с нею.

- Да, или в сговоре,- ехидно заметила Джейн.- Зачем она обрядила нас в эти платья?

- Я думала, ты была в восторге от котты,- усмехнулась Николь.- Я не узнаю прежнюю
Джейн с тех пор, как мы приехали в Прованс.

Девушки поднимались к замку и смотрели на окружающие его горы и оливковые рощи.
Где- то вдали виднелись зеленые поля, виноградники. На горизонте синяя полоска моря
сливалась с небом.

Развалины произвели на Николь впечатление. Сильный ветер развевал ее волосы, а
платье трепетало от дуновения, как синий лепесток диковинного цветка.
Над замком реял алый стяг с шестнадцатиконечной звездой.

Николь взяла буклет и прочла краткую историю замка. Говорилось, что род князей де Бо
произошел от библейского короля Валтасара, что пришел поклониться Младенцу Христу.
Руины замка привлекали многих туристов. Джейн в очередной раз вздохнула пожалела
об отсутствии камеры.

Спустившись вниз по выщербленной лестнице, Николь увидела многих посетителей,
одетых в старинную одежду. Здесь разыгрывали представления с использованием
катапульты и тарана. Затеяли рыцарский турнир, а " дамы" стояли за оградой и махали
платочками. Закончив представление, " рыцари" поклонились зрителям, а победителю
досталась награда в виде алой ленты.

Николь и Джейн чувствовали себя перенесенными в сказку. Аплодисменты не стихали
даже тогда, когда подруги покинули площадку.

- Пройдемся по городку,- предложила Джейн.

От старых, ветхих зданий веяло покоем. " Мертвый город", так еще называли Ле Бо.
Казалось, городок спит, как в сказке о " Спящей красавице". Узкие улочки то поднимались
вверх, то спускались вниз, заставляя прибавлять шаг.

- Осторожно, здесь скользко,- предупредила Джейн.

Они проходили мимо аккуратных магазинчиков с оливковым маслом, кондитерскую,
булочную. У входа в дома стояли горшки с цветами.

- Там, внизу расположена " долина ада". Жуткое название.

- Напротив, подходящее название для такого места,- съязвила Джейн.
Среди голых камней поднимались заросли рододендронов. Местами в густой траве
пробивались кустики лаванды.

- Того и гляди, сейчас появится ведьма. Хотя одну мы уже встретили.

- Ты слишком строга к бедной старушке,- ответствовала Николь.- Постарайся увидеть в
этом хорошее.

Джейн только покачала головой.
На открытом солнцу участке земли сохранилось окно с надписью на латыни: Post
tenebras Lux.

- Свет после тьмы,- перевела Николь.- Это девиз кальвинистов XVI века. Означал надежду
на будущее.

- Она нам сейчас не помешает.

Девушки прошли на площадь Сен - Венсан , на которой находилась часовня Белых
кающихся грешников. Николь поразила башня с горгульями, на которой имелся " фонарь
смерти". Его зажигали только тогда, когда в городке кто- то переходил в мир иной.

- Я бы хотела посмотреть на пещеры. Говорят, там можно увидеть световое
представление. И вообще, я устала ходить. Нам пора остановиться где- нибудь и поесть.

- Давай зайдем в эту церковь, а потом поищем кафе, идет?

Джейн нехотя согласилась.
Церковь Сен- Венсан была частично высечена в скале. Ступени, местами выщербленные,
вели вверх, где темная дубовая дверь находилась в арке из резных колонн.
Николь и Джейн перекрестились и вошли в полумрак.Свет проникал только через
высоко расположенные окна с витражами. В храме пахло ладаном и лавандой,
умиротворяющее сочетание.

Николь благоговейно взирала на памятник старины и совсем не хотела покидать это
место. В одной из ниш стояла статуя Девы Марии с Младенцем, а под нею по обеим
сторонам алтаря горели свечи, окрашивая темный камень в золото.
Джейн присела на скамейку.

- Хочу посидеть в тишине.

- Не стану тебе мешать,- шепнула Николь.- Пойду, пройдусь. Видела там старинную
икону.

Джейн кивнула.
Николь прошла влево, туда, где видела изображение. Возле темной лестницы она
споткнулась, а когда выпрямилась, то заметила, там что- то светится.
Девушка обернулась, ища глазами служителя церкви, но по близости никого не было.

Она подобрала подол, поправила сумочку и стала спускаться. Здесь она обнаружила
дверь, рядом с которой стоял небольшой сундучок, обитый железом.

" Кто его сюда поставил? Здесь было довольно темно, не разглядеть мелочей. Николь
смахнула пыль с ларца и открыла крышку. Внутри, на красном бархате, лежал кинжал,
ножны его были усыпаны самоцветами. Луч солнца, прошедший сквозь стекло витражей,
упал на красный рубин. За дверью послышался шум ветра и она приоткрылась, словно
приглашая выйти. Николь, как в тумане, дотронулась до нее, все еще сжимая в руке
кинжал. Ноги сами перешагнули порог. Дверь со стуком захлопнулась.

Джейн встала со скамейки и вздохнула. Где там ходит Николь? Им пора выходить, скоро
наступит вечер. Миссис Смитт, верно, уже заждалась их.
Девушка обошла всю церковь. Тревога сжала сердце когтистой лапой. На расспросы о
девушке в голубом платье все пожимали плечами.

Глупая, надо ей позвонить. Джейн набрала номер и услышала звонок. Телефон Николь
она нашла у старинной иконы.
Николь исчезла, растворилась, будто ее здесь никогда и не было!

ГЛАВА 3

У Николь потемнело в глазах. В голове перемешались все звуки и запахи. Она словно
находилась в затягивающей ее воронке. Ощущение удара обо что- то невидимое заставило
ее испытать ужас. Она не могла понять, что есть ее тело в этом потоке воздуха. Сознание
отключилось на несколько секунд.
 Ноги совершенно не слушались и пришлось сесть
прямо в высокую траву.
Где- то вдалеке раздавался колокольный звон, напоминание о вечерней молитве, но
слышно его было как через плотную стену. Послышался шум, в котором она узнала топот
копыт и лошадиное ржание.

Николь долго не могла прийти в себя и считала, что все это ей почудилось. Но трое
мужчин, одетых в доспехи, не были плодом ее воображения. Девушка смотрела на них,
все еще сидя на холодной земле. Она сделала глубокий вдох, воздух оказался настолько
чистым, что резал легкие. Николь закашлялась и стала дышать медленнее. Запах луговых
трав смешался с лавандой, он показался резче, нежели ранее.

Николь дотронулась до головы. Та нестерпимо болела, но ушибов и ран не было. Руки и
ноги тоже, кажется, целы. Сможет ли она встать?

Шум тем временем нарастал, к нему примешивался еще один непонятный звук,
похожий на шорох. Тут стало ясно, что это шум волн, разбивающихся о скалы.
Море? Но ведь оно было далеко от замка. Нет, такого быть не могло! Она еще раз
вдохнула. Ошибки не было, так пахло именно рядом с морем: соленой водой и
водорослями. Чайки проносились над водой, задевая волны крыльями, и жалобно
кричали.

Николь сразу же вскочила на ноги, спрятала кинжал в сумку и побежала, не разбирая
дороги. Тяжелая длинная юбка мешала, путалась в ногах, пришлось подхватить подол за
один край.

Всадники преследовали кого- то, кто был одет в старинную одежду, с мечами наперевес.
В отличие от от них, на человеке не было лат. Николь вдруг все поняла. Постановка!

Сегодня здесь проходил фестиваль и, наверное, это одна из сцен. Костюмированное
представление, расчитанное на широкую публику. С одной оговоркой, что той самой "
публики" поблизости не наблюдалось.
Мало кому понравится, выскочи она перед лошадьми, ее появление может испортить
весь сюжет.

Девушка свернула к оливковой рощице. Высокая трава больно колола ее ноги, а платье
цеплялось за каждую низкорастущую ветку.
Отсюда она могла наблюдать за разыгрываемой сценкой. Все выглядело очень
натурально. Трое мужчин в доспехах соскочили с коней и стали биться на мечах с
молодым мужчиной. Шансы его на победу были ничтожно малы. Но он храбро
защищался, отбивая удары мечей. Николь зааплодировала им. Вот, что значит Искусство!

Хорошо знающие свое дело актеры- это уже половина успеха. Может их снимают скрытой
камерой?

- Больше драматизма вам бы не помешало, ребята,- рассуждала она, наблюдая за их
лицами.

Тут один из рыцарей нанес беглецу удар, который пришелся на правую руку. Меч выпал
из рук молодого человека, алая кровь брызнула из раны и залила весь рукав.

Девушка стояла, широко раскрыв глаза от ужаса и боясь пошевелиться. Убийство среди
бела дня? Куда смотрит полиция? И вообще, настоящая ли это кровь или бутафория ?
Может, это один из постановочных моментов?

Она уже толком ничего не понимала.
А когда двое других рыцарей стали наносить удары безоружному человеку, она в ужасе
закричала и закрыла лицо руками.
То ли ее крик вспугнул убийц, то ли что- то еще вмешалось в кровавое представление,
но троица поспешила покинуть место побоища. Оседлав лошадей, с громким " гиком" они
ринулись прочь от этого места.

Николь всегда была жалостливой и ненавидела несправедливость. В детстве мать не
уставала ее ругать, когда видела на руках у дочери очередное несчастное существо, будь
то кролик, ежик или щенок. Всех животных лечили и оставляли у себя.
Конечно, раненый мужчина - это тебе не котенок, но попытаться ему помочь все же
стоило. Поэтому девушка вышла из своего укрытия и направилась в сторону, где на песке
лежал мужчина. Волны намочили его одежду. Она присела на корточки, отбросила прядь
прилипших ко лбу волос с его лица и склонилась над человеком. Очевидно, ранен он был
серьезно, сбивчиво дышал.

 Правое предплечье и бок, на них была рассечена ткань и из
открытых ран вытекала алая кровь. Ткань рукава изрядно набухла. Лишь бы артерию ему
не повредили, иначе умрет от потери крови. Что же делать? Почему до сих пор никто не
появился помочь ему. Где искать врача? Все мысли отзывплись в душе болью от
беспомощности. Она обернулась и покричала, призывая на помощь. Никого поблизости не
было, только чайки вторили ее молящему голосу.

От вида раны Николь стало дурно. Может, попытаться перевязать их? Они ведь
проходили уроки оказания первой помощи в университете. Для начала нужно оттащить
его от воды.
Но как это сделать? Сам молодой человек был примерно ее возраста, но довольно
высоким и широкоплечим.
Темно- каштановые кудри обрамляли его бледное лицо.
Бархатный костюм стал тяжелым от воды, значит, сложнее будет его тащить.

 Николь
перекинула сумку через плечо и взяла мужчину за ноги. Сапоги были из чистой кожи и
имели странную форму. Прежде девушке не доводилось видеть такие.
Он был невероятно тяжел! Столько, верно, весил годовалый теленок. Николь
усмехнулась своему сравнению. Что бы он ни натворил, с ним не должны были так
поступать и ему требовалась помощь, причем, неотложная.

Сейчас она вытащит его, убедится, что с ним все в порядке и побежит в церковь за
помощью. Церковь! Перед
глазами снова возникла лестница и кинжал в руке со сверкающим рубином.

Дотащив мужчину до первых деревьев, Николь в изнеможении села рядом. Поборов
отвращение, она приоткрыла разорванный рукав. Рану срочно надо обработать и
перевязать.
Чистые бинты, где же их взять? Нельзя, чтобы началось заражение.

Вначале она разрежет ткань. Девушка открыла сумку и вытащила кинжал. Обтерев его о
край платья, она разрезала рукав до запястья. Из сумки был вытащен спирт и порошок для
ран. Когда обе раны были обработаны, мужчина застонал. Он с трудом разомкнул веки,
замутненный взгляд его блуждал по платью Николь и остановился на лице.

- Dame tres belle...

- Merci,- ответила Николь.- А вообще, мистер или месье, как вы? Потерпите, я позову
кого- нибудь.

Молодой человек видел перед собою прекрасное лицо молодой девушки. Она говорила
на странном языке. Он подумал, что попал в рай или какое другое место, где есть святые.
Ибо убиенные попадают в райские кущи и живут среди прекрасных дев. Тут мысли
затуманились и сознание покинуло его.

" А на вид такой крепкий. Да еще стихи цитировал. Наверное, из нашумевшего " Нотр-
Дамм". Раненый, а поди ж ты, все туда же. Словом, романтик",- размышляла Николь.
Тут она услышала топот копыт и крики. Ну, наконец- то! Хоть кто- то заметил их
сверху.

- Сюда! Скорее! Здесь раненый человек!- закричала она, размахивая кинжалом.

Всадники приближались, несясь прямо на нее. Один из четверки, судя по виду- воинов,
остановил коня и спешился. На нем тоже была непонятная одежда, судя по виду- реквизит
к историческим фильмам.

- Слава Богу, вы здесь,- сбивчиво заговорила девушка.- Ваши актеры напали на бедного
парня и распороли ему руку и бок. Кровь...

Мужчина знаком заставил ее замолчать, грубо схватил за руку и уставился на кинжал.

- Это не я, правда,- воскликнула Николь.

К ним подбежали трое других мужчин и стали о чем- то спорить. Николь с трудом
понимала их речь, это была помесь старофранцузского и латыни, она изучала ее в
университете. Она застыла на месте, боясь шелохнуться.

- Ваши актеры, трое мужчин напали на этого,- Николь перешла с английского на
французский и пальцем указала на распростертое на земле мужчину, который становился
все бледнее.

- Вы здесь выясняете отношения, а он там умирает! Он ранен!- в отчаянии она пыталась
донести истину до этих глупых мужланов.

Мужчина со злобой посмотрел на нее.

- Перевяжите ему раны,- сказал седовласый мужчина.- А я займусь ею.

С этими словами он нагнулся, схватил ее подол, отнял кинжал и одним взмахом руки
отрезал широкую полосу ткани.
Николь вскрикнула от страха и попятилась назад. Мужчина с усмешкой посмотрел на
нее и швырнул кусок бархата одному из людей.
Николь смутилась. Возмущение так и распирало ее.

- Кто вы такая?- сурово спросил он.

Тон его не предвещал ничего хорошего. Сказать ему настоящее имя? Лучше не надо.

- Я - Николь де Манвилль,- ответила она, гордо вскинув подбородок. Эту фамилию она
увидела на усыпальнице в церкви Сен- Венсан и неожиданно назвала ее.

- Николь... Странное имя, в честь святого Николоса? А Манвилль я вообще не слыхал, не
припоминаю. Не здешняя? Откуда пришла?

- Извините, я плохо вас понимаю. Ваш провансальский акцент мне не знаком.

- Не знаком, говоришь? Может, хочешь познакомиться с этим?

Он вытащил меч и взмахнул перед девушкой. Николь в ужасе отшатнулась.

- Лучше не зли меня, девка,- грубо сказал он.- Говори, зачем пожаловала сюда и напала
на сеньора?

Николь отчаянно пыталась бороться с приступом паники, но это ей плохо удавалось. В
конце концов, криминалисты смогут установить, что это не следы кинжала. А как быть с
отпечатками пальцев?
Мужчина еще крепче сжал ее запястье. Трое других закончили перевязку и бросились к
своему главарю.

- Да прибить надо девку, вот и вся песня,- сказал один из воинов.

- Не девка она,- возразил другой.- Ишь, как разодета в шелка да бархат, что твоя знатная
дама.

Николь взглянула на свое платье. Местами оно намокло, где- то прилипла грязь, а подол
и тот весь отрезали. Но выглядело оно довольно сносно для такой ситуации. Нужно будет
попросить прощения за это у Кэтрин. Наряд безвозвратно испорчен.

Мужчины оглядывали ее с интересом и нагловатые усмешки искажали их лица,
покрытые щетиной. Николь чувствовала себе лошадью, выставленной на продажу.
Довольно унизительное ощущение.
Все тот же седовласый хмурился и приказал принести веревку.

- Дама она или нет, мне знать не надобно. Решать все будет сеньор де Бо.

Николь почувствовала, что земля уплывает из- под ног. Какой еще сеньор де Бо? Он
покоится с миром этак лет 800! Что за бред они несут?

- Ну все, это никуда не годится!- она топнула ногой и выдернула руку из цепких
пальцев.- Никуда я с вами не поеду. Дождемся полиции. Что это за игры еще такие?
Сеньор де Бо! Вы еще скажите, что на дворе XII век и в Авиньоне сидит Папа.

Мужчины быстро стали креститься.

- Святый Боже, да она никак ведьма!- вскричал тот, что был моложе всех.- Кому ж
восседать на божьем престоле, как не Папе? Что за речи ведет сия девка! От нее пахнет
ересью!

- Господина Гюго надобно отвезти в замок. А поганую ведьму связать и доставить к
хозяину.

- В замок?- удивился молодой.

- Скажи еще, в покои,- хмыкнул седовласый.- Олух ты, Франсуа! В острог ее, там ей самое
место.

Николь и глазом не успела моргнуть, как ее руки обвязала толстая пеньковая веревка и
больно впилась в запястья.

- Господина Гюго повезешь ты, Франсуа. Ты крепче всех. А девку повезу я. Одному
Господу Всемогущему ведомо, что с нею станет по дороге, коли она поедет с одним из
вас.

Мужчины расхохотались и вскочили на коней. Того, кого седой назвал Гюго, бережно
подняли на лошадь и повезли вперед.

- Погоди, а это что за котомка?- вскрикнул один из всадников и ухватил сумочку Николь,
нагнувшись вниз.

- Это моя сумка, не трогайте,- рассердилась девушка.

- Ишь ты, а девица не из робких будет,- произнес седой.- Ответ будешь держать перед
господином де Бо. А пока молчи да побереги силенки, они тебе понадобятся.

Он вскочил на коня и подхватил Николь одной рукою, посадив спереди.
Она начала брыкаться и попыталась пнуть мужчину ногой, что было очень
затруднительно сделать, сидя верхом со связанными руками.

- Какого дьявола!- выругался он и дал ей оплеуху, да так, что слезы навернулись на ее
глаза.

- Не в моих правилах награждать женщин тумаками, но ты, девка, строптивица, вывела
меня из себя. Хоть ты и красотка, впредь думай прежде, чем лягаться, как бешенная
корова.

- Ну и методы у вас,- огрызнулась Николь, но не сочла нужным продолжать словесную
баталию.

" Это какой- то театр абсурда! Да что они о себе возомнили!"- думала она, но вслух не
произнесла ни слова.

Лошади скакали по склонам холмов, покрытых лавандой. Она цвела здесь повсюду, но
любоваться зрелищем у девушки не было настроения. Когда четверо вооруженных
здоровенных детин связывают тебя, называют ведьмой и грозят порешить на месте, мысли
о красоте как- то совсем не посещают несчастную голову.
Джейн ворвалась в дом и стала метаться по комнатам, ища Кэтрин.



- Что случилось, на тебе лица нет!

Девушка упала в кресло и закрыла лицо руками. Миссис Смитт подошла к ней и
осторожно взяла за руку.

- Что произошло? Где Николь?

- Пропала! Исчезла, я ничего не понимаю!

- Так, тебе надо успокоиться.

Кэтрин вышла в кухню и через минуту шла уже со стаканом холодной воды. Она молча
подала его Джейн, та, судорожно всхлипывая, выпила ледяную жидкость.

- А теперь медленно, по порядку.

Джейн сцепила руки, пальцы напряглись.

- Мы были в замке,- сбивчиво начала она свою историю.

- А дальше?- не терпела хозяйка.

Джейн рассказала Кэтрин все, без утайки, а когда дошла до конца- всхлипнула.

- В первую очередь, надо успокоиться,- сказала женщина.

- Как быть спокойной, когда я не знаю, что с нею случилось, где она и жива ли? Может,
ей угрожает опасность? Да много чего еще лезет в голову!

- И обо мне, в том числе,- усмехнулась миссис Смитт.

Джейн покраснела, как вареный рак.

- Было дело, но я обиды не держу.

- Простите, я дура,- сконфузилась Джейн.

- Да чего уж там, все мы- люди, со своими причудами. Вопрос в другом: как найти
Николь и помочь ей?

Миссис Смитт присела рядом на край дивана.

- Дай мне левую ладонь.
Джейн порывисто протянула руку. Та несколько раз провела по раскрытой кисти руки и
потыкала указательным пальцем.
- Теперь правую.
Снова повторила те же манипуляции, только на сей раз больше хмурилась. Наконец она
выпустила ладонь из своей руки.

- Ну, что сказать,- произнесла она тоном оракула.- Твоя подруга сейчас в другом мире.

- Она умерла?- в ужасе закричала Джейн, в состоянии близком к обмороку.

- Я такого не говорила,- подивилась Кэтрин.- Она всего лишь шагнула в другой мир. Я
предупреждала ее о выборе, да...
Казалось, миссис Смитт перенеслась мысленно в другое время и находилась уже не
здесь.

- Но она выбрала свой путь. Он не неправильный, просто другой. И в ее власти сделать
свою жизнь счастливой. Но вернется ли она, покажет время... Да, и любовь...
Всепрощающая, истинная, вечная. Нужно лишь время. Мы будем ждать.

Кэтрин мечтательно улыбнулась и посмотрела на песочные часы, стоящие на полке.


А в то время, по буковым лесам и оливковым рощам ехали четыре всадника. Они везли с
собою раненого господина и молодую девушку с черными волосами. Николь ехала
навстречу неизвестности, а в лицо ей дул холодный мистраль.

ГЛАВА 4

Сколько продолжался путь, Николь не знала. Она совершенно выпала из времени. Ноги ее
терлись о жесткую шершавую спину коня и уже зудели. Поправить платье она не могла,
как и попросить об этом незнакомца. Приходилось молча страдать.

От лошади пахло потом, а от наездника, держащего ее, разило рыбой. Все эти запахи
смешались в единый, тошнотворный и только ветер не давал ей потерять сознание.

Девушка однажды ездила верхом в обществе дальнего родственника, да и то это была
всего лишь небольшая конная прогулка шагом. Сейчас же ее трясло, подкидывало вверх
на всех ухабах и неровностях. Это было невыносимо. Хорошо еще, что она сегодня почти
ничего не ела, судьба еды была бы предрешена. А что, если ей схитрить? Нужно
оглядеться по сторонам, много ли здесь деревьев.

Деревья были, но росли негусто, так, небольшой подлесок. В воздухе пахло лавандой и
сосновой смолой. Попытаться все же нужно:

- Pardonne Moi, месье,- начала она. - Не могли бы вы позволить мне отойти по нужде?..

Она сказала это, но стала пунцовой.

Мужчина даже не остановился, но расхохотался в ответ:

- Думаешь, умнее всех, лиса? Сейчас я тебя отпущу, а опосля буду шнырять здесь по
лесу, ломая ноги? Нет, не выйдет. Сиди молча и жди своего часа.

Он только крепче сжал поводья и гаркнул на лошадь. Та понеслась, догоняя остальных.
Николь была разочарована. Хитрость не удалась и надежда на спасение таяла, как снег на
ладони.

Она ехала, словно в дреме, не замечая ничего вокруг. Девушка прислонилась к груди
седовласого и закрыла глаза. Под одеждой на нем была кольчуга и она щекою чувствовала
ее выпуклую вязь.

В голове ее спутника творилось что- то невообразимое. С одной стороны он подозревал
эту странную особу, с другой, заглянув в эти синие, как бездонное море, глаза, он стал
сомневаться в правильности своего намерения. Ведь если выяснится, что она каким- то
образом причастна к ранению младшего сеньора, его могущественный брат не пощадит
девчонку. Не сносить ей тогда головы и будет она казнена прямо на городской площади.

Жаль такую красавицу, пропадет ни за грош. Но преданный вассал сеньора де Бо не
должен вершить суд саморучно, это было привилегией знати. Так что, придется везти
девчонку с собой, какая бы участь ей ни была уготовлена.
Оливер вздохнул и коснулся девушки рукою.

- Мы у ворот города. Не спи.
Николь вздрогнула и раскрыла глаза.

Высокие ворота были снабжены железной решеткой. Стражник из примыкавшей к
каменной стене- ограде башни, поглядел на всадников.

- Поднять решетку, болван,- скомандовал Оливер.- Скорее, хозяину худо!

Стражник и его помощник бросились выполнять приказ и зубья тяжелой решетки
поднялись.
Мужчины во все глаза уставились на въезжающих, но больше остальных их удивило
присутствие Николь.

- Месье Оливер, а это кто такая?- спросил стражник, тыча в нее пальцем.

- Не твоего ума забота,- грубо оборвал его Оливер.- Поди ж ты, все ему надобно знать!

Он проскакал вперед, увозя девушку подальше от хищных взглядов.

- Ведьма то,- услышала она голос одного из сопровождавших их воинов.
- Господина Гюго рубанула.

- Да что ты такое мелешь,- ответил тот.- Для чего ведьме резать кого- то. Они зельем
опаивают и порчу насылают.

- А кровь его ей понадобилась,- важно продолжил тот.

Стражник перекрестился и сплюнул на землю.

- Развелось их тут немерено, вот и гадят христианскому роду. Долина то, " адская", так
кишмя и кишит теми чудовищами. И что сеньоры носятся с ними? На кол их, а поболе
того- в кипящее масло, тогда и прок будет от их ворожбы.

Стражники расхохотались. И хорошо, что Николь уже не слышала их диалога, иначе
лишилась бы разума.

Лошади медленно поднимались вверх.
Николь судорожно прижалась к мужчине, боясь упасть. И больше от увиденного, нежели
от боязни высоты.
Наверху, вместо руин, она увидела огромный замок, а окружал его небольшой городок.

В нем кипела жизнь! Они проезжали мимо заведений с вывесками вместо надписей.
Вот- лавка булочника, на ней, на деревянном щите нарисован хлеб ярко- желтого цвета.
А там, дальше, лавка мясника с картинкой коровьей головы. И нигде не было тихо.
Мычали коровы, пищали цыплята, лаяли собаки, а где- то заревел осел. Как это
отличалось от того, что она видела сегодня с Джейн.

Джейн. Как она там? Что она подумала и останется ли ждать? А может, испугается
миссис Смитт и вернется в Лондон? А Кэтрин, что она сказала по этому поводу?
Ее слова, что " нужно бояться луча солнца на камне. А еще она предрекала неземную
любовь. И где же обещанное счастье? Пока видно повсюду грубых фермеров, а не
галантных кавалеров.

Гюго? Нет, тот и взглянул на нее всего лишь раз, да и то в бреду. А,
месье Оливер. Николь поежилась, мечтать расхотелось.
Она еще до конца отказывалась верить в закравшуюся догадку, но та упорно требовала
внимания. Очнись, ты попала в средневековье!

" Бред,- успокаивала себя Николь.- Это все декорации. Или я сплю". Она ущипнула свою
ногу, извернувшись, и чуть не упала с лошади.

- Что ж ты вертлявая такая,- рассердился ее соглядатай.- Не терпится скорее в темницу?
Мало осталось.

Девушка похолодела. Нет, она не спит и этот бред продолжается. Она сама в нем
участвует.

По дороге им стали попадаться жители городка, одетые бедно, в холщовые штаны,
льняные рубахи и платья. На головах женщин были белые чепцы, на мужчинах же-
странные головные уборы в виде шапок или капюшонов. Все они смотрели на путников и
оборачивались вслед. В городке слухи распостранялись быстро, в чем уже успела
убедиться Николь. Она поняла это по тому, как многие крестились и плевали на землю.

- Эк, сколько ты вызвала у них ненависти,- сказал Оливер.- Не завидую я тебе, коль ты
виновна.

- Это не я, всхлипнула Николь.- Как вы не можете понять, я подбежала к нему тогда, когда
его оставили те рыцари.

- А вот это расскажешь господину Раймунду.

Замок был великолепен! Николь ощущала его мощь каждой клеточкой тела и как
архитектор, была в полном восторге. Белоснежный замок был высечен прямо в скале. Над
главной его башней развевалось алое знамя со звездой, но оно было значительно больше
того, что она видела ранее.

 Вокруг замков вырывали ров, заполняли водой. Здесь это не
требовалось, замок был неприступен. Огромная скала служила ему основанием. Замок
охраняли дозорные, по очереди сменяли друг друга.

Красные черепичные крыши маленьких домиков позолотило солнце. Из труб на крышах
поднимались струйки дыма, люди готовили ужин.

Маленькие ребятишки бегали друг за другом, совсем босые. Их длинные холщовые
рубахи были схвачены на талии грубыми веревками. Дети рисковали попасть под колеса
повозок, похожих на крытые кибитки цыган. По пыльной дороге мальчишки постарше
гнали с пастбищ коз. В кузнице крепкие мужчины в кожаных фартуках трудились
мускулистыми руками.

Жители были заняты повседневными делами. Никто не обращал внимания на
стражника, что вез пленницу. Скорее всего, они были привычны к такому зрелищу.
Николь с интересом налюдала за прачками, что стирали одежду в огромной каменной
выемке. Интересно, как они будут спускать воду?

К ее удивлению, улицы не были грязными, как она представляла. Ученые мужи со
страниц интернета вещали: средневековье погрязло в нечистотах. Напротив, тут все было
продуманно до мелочей: высокая стена вокруг городка, и лавки, и дороги для выезда за
пределы замка. Николь вряд ли что могла сейчас разглядеть, слишком неудобна была ее
поза. Все тело затекло, голова гудела, а длинные волосы спутались. Вот когда пригодился
бы подарок Джейн. " Ну и вид, должно быть, у меня".

Растительность вокруг была не настолько буйной, как внизу. Все больше оливы,
рододендроны и лаванда. Кое- где видны были туи. Жители, как могли, украшали свои
дома горшочками с цветами. Это показалось Николь весьма странным.

" Идилию" нарушило появление высокой женщины в шелках. За нею следовали две
девушки не так роскошно одетые, и два стражника. На вид ей было лет сорок, что по
меркам того времени могло считаться преклонным возрастом. В женщине была видна
стать, это подчеркивал ее властный вид. Она не заламывала картинно руки, не стенала, а
просто с надеждой в голосе спросила у Оливера:

- Где мой сын?

Оливер поклонился ей, спешившись, и махнул рукой в другом направлении.

- Мадам, его понесли в замок другой дорогой. Мы не хотели сеять среди народа смуту.

- О, Оливер, ответь, жив ли Гюго?

В голосе ее чувствовалась мольба.
Оливер склонился еще ниже и приложил руку к сердцу.

- Да будет вам известно, мадам, ваш сын ранен, но Господь сохранил ему жизнь.
Мужайтесь.

- На все воля Божья,- перекрестилась она и поцеловала висевшее на шее распятие.

- Аминь,- Оливер тоже перекрестился.

Николь выжидала. Ей совсем не хотелось говорить с этой леди, но та уже разглядывала
ее с пристальным вниманием.

- Кто это, Оливер?

- Мы еще толком не знаем, мадам. Полагаем, что она- виновница преступления.

- Что?!- вскричала она и лицо ее исказила боль.- Мерзавка! Гореть тебе в аду! Что сделал
тебе мой мальчик? За что ты его покарала?!

- Мадам, успокойтесь!- Оливер еле оттащил ее от бедной Николь, которая дрожала.

Девушка опасалась гнева безутешной матери, но более всего она страшилась
несправедливой расплаты.

- Мадам, все решит ваш старший сын, граф Раймунд, на суде. Ибо не было сведетелей
сему преступлению. И может статься, мы накажем безвинную душу.

- Твой долг- оберегать своих господ, Оливер, а не заниматься работой отца Бернарда.
Проповеди я слушала давеча, в день воскресения Христова.

- Прошу вас о милости для несчастной, госпожа.

Ее двурогий головной убор с длинной вуалью каким- то чудом удерживался на голове. На
лицах девушек Николь прочла презрение.

- Отправь эту дьяволицу в острог,- отрезала дама.

Вся троица повернулась и зашагала вверх по улочке. За ними последовали двое
стражников с алебардами, гремя латами.
Николь вздохнула. Нет в мире справедливости. Она помогла незнакомцу, а ее обвинили
в причинение вреда.

Уже сидя в тесной каменной камере, Николь вспоминала сегодняшнее утро. Ведь ничто
не предвещало беды, разве что Кэтрин с ее росказнями подлила масла в огонь. Но что
теперь горевать и вспоминать прошлое...В данном случае- будущее. Николь горько
усмехнулась.

Она сидела на сухой соломе. Через решетку в камеру попадали скупые лучи заходящего
солнца. Неужели ночь ей придется провести здесь? Было ужасно холодно, сыро, пахло
плесенью и крысами. В подтверждение последней мысли в сене что- то зашуршало и
пискнуло.

- Ай, помогите! Здесь крысы!

Она в ужасе запрыгнула на лавку.
К решетке подошел охранник.

- Ты что горланишь? Ну, крысы. И что, ты их в жизни не видала? Эка невидаль. Да откуда
ты взялась, девка, хуже дитя малого!

Он стал насвистывать песенку, мотив которой Николь не был знаком.

- Погоди до утра. Ужо господин с тобою разберется... Коль доживешь до утра,- добавил
он. - Крысы. Хм...

Охранник отошел от дверей. Николь поняла, никто ее не спасет. И ей придется пережить
самую кошмарную ночь в жизни. И ни где- нибудь, а в тюрьме замка Ле Бо, в XIIвеке!


ГЛАВА 5

Ночь прошла в беспокойстве, можно сказать, Николь вообще не сомкнула глаз. Серые,
копошащиеся в соломе твари, издавали пронзительные звуки, от которых все тело
вздрагивало. Да, девушка любила животных, но пресмыкающиеся и грызуны с длинными
хвостами в число любимцев не входили.

" Кошку бы им сюда"- мечтала она.
Девушка подобрала ноги под себя, натянув на них подол платья и сидела в такой позе,
боясь опускать конечности вниз.
Любопытные блестящие глазки зорко следили за каждым ее движением.
" Боже, дай мне терпения, иначе я упаду в обморок и они меня покусают.
Обещаю каждое воскресенье посещать церковь и оставлять пожертвования бедным
проповедникам, пусть только эти серые твари исчезнут"!

Не известно, услышаны ли были ее отчаянные мольбы наверху, но спасение пришло с
той стороны, откуда его не ждали.
За окном стало светать и розовые нежные лучи восходящего солнца позолотили небеса.
Один из робких лучиков нащупал дорогу к темнице и проник сквозь решетку, оставляя на
полу дорожку. Золотые песчинки пылинок кружились в нем, обгоняя друг друга. На ум
сразу пришли песочные часы с золотым песком, пылящиеся на полке у миссис Смитт.

Как не хватало теперь ее доброго взгляда и ласковых слов. Так, не ценя то, что имеем,
начинаем жалеть, потеряв.
Послышались тяжелые шаги и голоса. По лестнице кто- то поднимался. Николь
пригладила волосы, что совершенно растрепались, одернула и без того безупречно
сидящее платье и стала ждать.

Через минуту перед железной решеткой появился стражник, но это был другой человек,
не тот, что сторожил ее ночью. По всей видимости, и здесь стражники заменяли друг
друга. Рядом с ним она увидела пожилую дородную женщину с пухлыми щеками, как у
младенца на фресках Микеланджело в Ватикане. Женщина была одета в темное платье и
на месте, где обычно у людей должна быть талия, красовался замызганный передник.

Чепец, когда- то имевший нарядный вид и изначально предполагалось, был белого цвета,
совсем пожелтел. По виду женщина напоминала молочницу из рекламы про масло.
Николь даже пожалела, что под рукою нет красок, ибо картина сия была достойна
живописи голландской школы.
Они обменялись со стражником любезностями в виде браных слов и
женщина подошла к двери.

- Пять минут, мамаша Анет.

- Сама знаю, нечего орать, как раненый камаргский бык,- со злостью сказала она в ответ.-
Чай не по своей воле пришла, сеньоры послали.

Они прекратили словесную перепалку. Только сейчас Николь заметила у мадам в руках
миску. Стражник взял связку ржавых ключей, одним из них открыл замок и впустил
женщину в камеру. Она подошла к девушке шаркающими шагами, отшвыривая крыс
ногами. Те брослись врассыпную.

- Поразвелись тут, дьявольские отродья, сказала она.

Николь вскрикнула от страха, когда серый пушистый комок скользнул под лавкой, издав
писк.

- Ты чего такая пугливая?- удивилась женщина.- Негоже ведьмам крыс бояться. Слыхала,
вы их живьем варите да зельем тем добрый люд оморачиваете,- поделилась она своими
познаниями, протягивая девушке деревянную миску с ложкой.

В посудине была налита какая- то омерзительная на вид похлебка, а сверху плавали
кусочки сухого хлеба. Девушка поморщилась и даже нюхать не стала.

- Извините, я не голодна.

- Чего ты там бормочешь?- перекрестилась мамаша Анет.- Порчу навести хошь? Так зачем
я тебе? Я лишь добра желаю тебе, чтоб ноги здесь от голода не протянула.

- Никакая я не ведьма, - расстроилась Николь.- Я здесь оказалась случайно. Спасала
вашего младшего господина, а меня схватили.

- Ишь ты, складно сказываешь. Все мы в этом мире оказались случайно,- она
расхохоталась, утирая выступившую слезу передником.- А почем ты сеньору раны
нанесла?

- Это не я,- вздохнула Николь.

- А кто ж тогда?- усмехнулась старушка.- Подле него, окромя тя, никого не было.

- Говорю же, я оказалась рядом случайно.

Женщина смотрела на нее и думала, что отродясь не встречала такой красавицы. И поди ж
ты, иметь такое черное сердце.

- Ну, то не мое дело,- решила она.- Ты ешь, а то на суде умом тронешься.- А мне пора, не
то тот здоровенный детина сам выставит меня вон.

С этими словами она подошла к решетке и позвала стража. Николь снова осталась в
одиночестве. Есть ей расхотелось, от одного вида дурно пахнущей еды ее тошнило.

Поскорее бы суд. Она уже устала оправдываться перед этими людьми.
Здесь царило сплошное мракобесие!
Очарование Провансом сменили совсем иные чувства. И что это говорила Кэтрин:
полюбишь Прованс навсегда? Да Николь бы немедленно покинула эту проклятую
деревушку с ее узколобыми взглядами. Но, похоже, она застрянет здесь надолго, если не
навсегда. Хорошо еще, что это XII век. ВXIII ее сразу же отправили бы на костер. Николь
вздрогнула не только от ужаса, но и от того, что к решетке снова подошел стражник.

- Вставай, тебя призывает сеньор де Бо,- грубо обратился он к ней.

Сердце Николь сжалось. Она медленно встала и чуть не упала, так затекли ее ноги.
Постояв несколько секунд в согнутом положении, она медленно пошла к выходу.

- Пошевеливайся, давай, не королевская особа- церемонии разводить,- стражник схватил
ее за руку и вытащил за дверь.

От железной хватки болело запястье.
С рук путы сняли еще вчера, но на них остались следы от веревок. Николь с презрением
взглянула на охрану и гордо вскинула голову. Если уж умирать, так принять это стойко и
с достоинством.

В зале, куда провели ее черным ходом, собрались мужчины, их она видела впервые,
кроме двоих воинов, что нашли ее рядом с раненым.

Николь подтолкнули вперед. Мужчины сидели полукругом, а во главе, словно на троне,
восседал высокий мужчина. Во всем его облике
чувствовались власть, достоинство и гордость. Острый подбородок, нахмуренные брови и
пронзительный взгляд- вот, что первым бросалось в глаза.

 Его нельзя было назвать
красавцем, месье Гюго, тот был поистине красив. С точеными чертами лица, прямым
носом, большими глазами. Но в этом же человеке было нечто такое, от чего сердце
Николь затрепетало, на сей раз вовсе не от страха...

- Назови свое имя,- прогремел его голос, отдаваясь эхом под высоким сводом замка.

Нет, она не даст ему себя сломить!

- Николь де Манвилль, месье.

На лице его не дрогнул ни один мускул. Он продолжал гневно смотреть на девушку.

- Что ж, Николь де Манвилль, поведайте нам, какими судьбами вы оказались в наших
краях?

В зале мужчины зашептались.
Нельзя говорить о перемещении во времени, все равно не поймут, да еще сочтут ведьмой.

- Я молилась в церкви Сен- Венсан, когда услышала крики и шум,- ответила Николь.

- Вы лжете! Желаете убедить нас в том, что обладаете слухом летучих мышей?

Сидящие в зале засмеялись.

- Церковь расположена далеко от моря. Говорите правду,- прервал он смех. - Что вы
делали на берегу?

Николь уже не знала, что ей говорить.
Все равно, сказанные слова используют против нее самой. Это было похоже на суд без
адвоката. А, будь что будет.

- Я заблудилась, выйдя из церкви. Было жарко, кружилась голова... Я присела на траву,
когда увидела трех всадников, что гнались за молодым человеком. Он защищался, но
силы были неравны. Я закричала, а всадники бросили его умирать.

В зале воцарилась тишина.

- Вы утверждаете, что к сему не причастны?- снова задал вопрос мужчина.

- Нет,- устало ответила Николь.- Я всего лишь хотела помочь ему. Обработала раны и
позвала на помощь.

- И мы должны вам верить?- усмехнулся ее мучитель.

- Мне уже все равно. Я сказала правду. В вашей власти покарать меня или помиловать.

Голова ее кружилась. Она ощущала себя Жаком де Моле на допросе святой инквизиции.
Земля поплыла под ногами, Николь пошатнулась.

- Воды ей!- приказал сеньор.

Кто- то сунул ей в руку глиняную плошку с мутной водой. Николь жадно пила " щедрое"
подношение, не обращая внимания на привкус.

Раймунд де Бо с интересом разглядывал странную гостью. Очаровательное создание с
васильковыми глазами и волосами цвета воронова крыла. Она была явно измучена, под
глазами легли темные тени, но это не умаляло ее красоты.
А с каким достоинством она держится, будто особа королевских кровей. Кто она? Ее
говор был странным, он плохо понимал ее слова.

- Откуда вы?- с резкостью спросил Раймунд.

Николь судорожно стала вспоминать устаревшие названия стран и городов.

- Из Лондиниума, месье,- ответила она.

- Стало быть, саксонка?- удивился он.
- Вот откуда такой странный выговор.

- Месье Раймунд, так в Лондиниуме почитай все разумеют по- окситански.
А эта изъясняется на неведомом языке,- осторожно возразил Франсуа, который мечтал
посмотреть, как накажут ведьму.

- Отвечай, девица,- усмехнулся Раймунд.

- Я много путешествовала, отсюда и мой акцент...то есть выговор.

- Стало быть, пелигримм?- хохотнул седовласый воин.- Уж больно хороша для паломника.

Мужчины снова расхохотались, тыча друг друга в бока. Будь она в своем времени, не
потерпела бы таких шуток.
Но приходилось пропускать все мимо ушей.

- Я бывала на Святой Земле всего один раз, с дядей.

- Кто же твой дядя?- спросил Оливер.

- Антуан де Манвилль,- соврала Николь.

- И он бился с сарацинами?- хитро прищурил глаз Раймунд, ожидая ее ответа.

- Увы, не довелось,- Николь сделала печальное лицо.- Дядюшка был в летах. По пути в
Лондиниум он скончался, упокой Господь его душу,- она перекрестилась.- Я осталась
одна. Так и появилась в вашем славном городке. Мечтала еще побывать в Авиньоне.

- В Авиньоне, говоришь?- переспросил Раймунд и задумался.

Николь даже не предложили присесть. Ноги ее затекли, хотелось лечь и не вставать.

- А с платьями что?- спросил Раймунд.

- Платьями?.. Ах, с одеждой... В дороге на меня напали, все отобрали, и драгоценности, и
деньги. Еле ноги унесла,- врала Николь, входя в роль знатной дамы.

Раймунду очень хотелось ей верить, но что- то ему говорило, что девушка не та, за кого
себя выдает. Однако не похожа она на того, кто способен причинить вред человеку.

- Откуда у тебя кинжал?- спросил Раймунд, показывая ей оружие.

- Это последний подарок дяди. Его не нашли, так как он был спрятан...на мне...- тут она
покраснела, потупив взор.

Суд продолжался бы еще долго, если бы в зал не вбежал юноша- паж, поклонился и
сказал:

- Господин, месье Гюго пришел в себя и хочет вас видеть.

- Отведите ее в темницу, но чтоб ни один волосок не упал с ее головы.

Месье Оливер поклонился и вывел Николь из зала.


Гюго лежал на высокой кровати с широким пологом. Он долго бился в горячке, но к утру
жар спал. Раны ныли, требовалось менять перевязки.
Поначалу они кровоточили, нельзя было делать резких движений.
Он вспоминал чудное видение, красавицу с синими глазами, что ласково разговаривала с
ним, как ему показалось. Он смутно помнил, что это именно она вытащила его на берег.

Неужто это была Пресвятая Дева? Чем он заслужил такую милость небес?
Он мысленно стал читать ей молитву, прося о милости и благодаря за спасение.
За этим занятием его и застал старший брат. Он подошел и присел на край кровати.
Твердая рука сжала руку молодого человека.

- Гюго, хвала Небесам! Опасность миновала! Я рад снова тебя видеть, брат.

Гюго пожал его руку, но вышло это плохо, рука ослабла и безвольно упала на кровать.

- Тебя ранила черноволосая девка?

Гюго в недоумении посмотрел на брата. Неужто он всерьез думает, что он такой слабак?

- Тебе ли не ведать, каков я в равном бою и на ристалище? И как покрыл я славою среди
рыцарей имя Гюго де Бо? Но то были люди графа Тулузского,- ответил Гюго.- Я
защищался, но сделал неверный выпад и лишился меча.

Раймунда захлестнули противоречивые чувства: он воспылал ненавистью к графу
Тулузскому, но был рад, что синеглазая дева невиновна.

- Скажи, не было ли рядом красавицы с синими глазами?- с надеждой спросил Гюго.

- Оливер и его люди схватили и бросили ее в острог.

- Зачем?!- он порывисто приподнялся на кровати, но боль исказила его лицо, он снова
упал на подушки.

- Мы думали, она- ведьма, - усмехнулся Раймунд.

- Она святая!- воскликнул Гюго.- Только благодаря ей я жив. Она спасла меня.

Раймунд нахмурился. Если все так, как говорит брат, девушку следует отпустить и
устроить прием, как дорогой гостье. А они держат ее под замком, словно дикое животное!

- Набирайся сил, брат,- сказал он уже у порога растерянному Гюго.


Двери темницы Николь раскрылись. Воин Оливер и стражник низко склонились перед
нею в поклоне.

- Госпожа, позвольте просить прощения за нанесенное вам оскорбление. Ведаю, прощения
нам нет, но мы надеемся на вашу доброту, коей вы наделены Пречистой Девою.

Николь ничего не поняла, но только улыбнулась:

- Что это означает?- спросила она.

- О,- спохватился Оливер,- сие означает, что вы более не в заточении и вольны покинуть
темницу. А в замок войдете, как почтенная гостья. Господин Раймунд и мадам Стефанетта
ждут вас.

Николь была ошарашена таким поворотом событий, но кивнула головою Оливеру и
подала ему руку, переступая порог темницы. Ее с почестями сопровождали к знатным
сеньорам.

ГЛАВА 6

Николь стояла посреди большой комнаты. Она с интересом ее оглядывала. Теперь, когда
она больше не являлась пленницей, можно было наслаждаться жизнью. И первым делом
ее желанием было окунуться в воду и смыть дорожную пыль, а с нею все напряжение
последних дней.

В распоряжение ей выделили молодую женщину, которая разглядывала гостью с
неприкрытым любопытством. Жаклин, как она представилась, была приятной особой со
здоровым румянцем на щеках. Одежда ее представляла собою длинное платье с широкими
рукавами, оно было украшено вышивкой и имело шнуровку. Волосы ее были покрыты
золотой сеткой с жемчужинами. Жаклин поклонилась Николь и спросила, не желает ли
чего госпожа.

- Извините за просьбу, но где у вас можно искупаться?

Жаклин, казалось, не поняла вопроса, но потом улыбнулась и закивала головой:

- О, мадемуазель желает совершить омовение? Я прикажу принести сюда воду, сию
минуту.

Она быстро вышла из комнаты. Взгляд Николь упал на пол: она стояла на тростниковом
настиле, который хрустел под ногами.

" Надеюсь, здесь нет мышей". В комнате стоял массивный стол, грубосколоченный стул и
кровать. Она подошла к окну и посмотрела вдаль. Перед нею открывалась панорама на
окрестности замка. Городок был весь, как на ладони, благодаря расположению замка на
скале. Сейчас здесь было жарко, но что будет с наступлением зимы? Здание будет
продуваться насквозь, открытое всем ветрам.

Мистраль. Николь вспомнила легенду о его проделках. Неужто это он занес ее так
далеко?

Дверь отворилась и кряхтя от неподъемной ноши четверо мужчин внесли чугунную
лохань. За ними шли несколько женщин и в руках у каждой было по бадье, от которой
поднимался пар.

- Mon Dieu!- вырвалось у девушки.- Я не знала, что это создаст вам столько хлопот.

Ей было жаль этих людей, надрывавших спины из- за ее поручения.

- Госпожа, не беспокойтесь, они привычные к такому, - успокоила ее Жаклин.

Она жестом приказала удалиться бедолагам, те нехотя попятились к выходу, так как всем
хотелось поглядеть на Николь.

- Будут после сплетничать в людской,- объяснила Жаклин с улыбкой.- Мадемуазель
желает, чтобы я оказала ей помощь?

Николь замахала руками. Не хватало еще , чтобы ее мыли.

- Войдете, когда я вас позову.

- В таком случае, я оставлю робу на постели и материю для обтирания.

С этими словами онаипокинула помещение, предоставив девушку самой себе.
Николь подошла к наполненной лохани, потрогала воду пальцем. Она была в меру
горячей. Пришлось скинуть с себя всю одежду, неровен час, сюда могут войти. Николь
все еще ощущала себя птицей в золотой клетке.

Вода была приятной, с ароматом лаванды. Как уже Николь догадалась, эти цветы
повсеместно использовали.
Рядом с ковшем она нашла кусок недурно пахнущего мыла с прованскими травами. Что ж,
она была приятно удивлена.
И вновь она смеялась над историками, что стращали людей непосвященных, погрязшей
в нечистотах Европой.

 Вода расслабила ее, но лохань была тесной и пришлось быстрее
окончить приятное занятие. К тому времени вода быстро остывала.
Надев длинную рубаху, с разрезами по бокам, что оставила ей Жаклин, Николь замотала
голову куском материи наподобие полотенца. Волосы были мокрыми.
Николь постучала в дверь. Жаклин тут же вошла , а за нею бесцеремонно
последовали все те же мужчины. Им пришлось вычерпывать воду и выносить лохань.

- Мадемуазель, я принесла вам платье, ваше уже никуда не годится.

Николь смотрела на великолепный наряд в руках у Жаклин.

- Вы не могли бы рассказать , как это называется?- попросила она женщину.

- Мадемуазель не знает, как называется платье?- удивилась та.- Разве в Лондиниуме их
не носят?

Николь пожала плечами.

- То, что на вас- это роба или камиза у мужчин...

Она протянула ей длинное платье тончайшего розового шелка точно по фигуре, которое
утягивалось шнуровкой.

- Это- котта, объясняла Жаклин, потуже затягивая шнурки.

Внутри, на котте, на лини груди была пришита плотная ткань. Юбка имела несколько
складок в области живота, а талия была высокой.

- Очень удобно скрывать полноту,- сказала Николь.

- Oui, мадемуазель, и положение.

Что ж, с этим не поспоришь.

- А это- сюркотт,- женщина надела на нее второе платье из алой парчи.

 Рукава его были
слегка расклешеными, из- под них выглядывали узкие рукава котты. Николь совершенно
запуталась во всех этих названиях. Куда как проще была привычная одежда. О легких
платьях, джинсах и футболках теперь можно было забыть.

- Мадемуазель желает надеть горж?- спросила Жаклин.

- Горж? Что это?

Жаклин вздохнула неопытности своей подопечной. Она показала ей высокий конус с
прикрепленной к нему вуалью.

- О, нет,- задохнулась Николь.

Не станет она носить эту чудовищную башню. Хватит с
нее и того, что тяжелая парча тянула вниз. Да еще шлейф волочился по полу, подметал
тростник.

- Вот так,- Жаклин ловко подхватила конец своего шлейфа и набросила его на согнутый
локоть.
Николь тоже попыталась сделать эту манипуляцию, но шлейф упорно съезжал с ее руки.
Да кто изобрел такую моду?!
Жаклин смеялась, глядя на ее неуклюжие попытки.

- Мадемуазель, как вы забавны, когда сердитесь,- хохотала она.

- Merci,- буркнула Николь, рассердившись комичности ситуации.

Наконец, с попытки двадцатой, у нее получилось поймать конец платья и зафиксировать
его на руке. Она облегченно выдохнула.

- Я принесла вашу сумку,- вдруг сказала Жаклин.

- О, благодарю,- воскликнула девушка.- Это очень кстати.

Та пожала плечами и протянула Николь ее вещь. С радостью девушка открыла ее и
заглянула внутрь. Все предметы лежали на месте: лекарства, косметика, блокнот, расческа
и даже кинжал. Николь не хотела доставать его сейчас. Слишком много негативных
моментов было связано с его появлением.

 Она извлекла из недр сумочки тени и карандаш.
На глазах у изумленной Жаклин девушка подвела глаза, чуть коснулась щек румянами и
мазнула блеском по губам.

- Мадемуазель, откуда у вас такое сокровище?- с восхищением спросила Жаклин, вертя
тени в руках.

- Со Святой земли,- ответила Николь, нисколько не стыдясь лжи.
- Их сделал один
араб...сарацин.

- О,- только и смогла ответить Жаклин и с сожалением выпустила из рук " сокровище".

До Николь донесся звук рога.

- Что это, кто- то на охоту собрался?- полюбопытствовала она.

- Нет,- развеселилась Жаклин.- Сеньоры созывают всех на обед. Пожалуют их друзья со
всех окрестностей, а так же вассалы с женами. И вас там все ожидают.

- Меня? - Николь застыла.

- Мадемуазель спасла младшего господина. Господа желают выразить свою
признательность.

Час от часу не лучше...
За нею пришел знакомый месье Оливер и сопроводил в обеденный зал.
Николь проходила по коридору, освещенному светом, попадавшим сюда сквозь решетки
на окнах. Солнце ярко светило, ветра совсем не было.
Тяжелое платье душило ее в своих объятиях. С каким наслаждением она бы сейчас сняла
все это и осталась в одной робе. Но нет, приходится нести на себе несколько килограммов
материи, расшитых золотой нитью.

Николь созерцала сейчас замок Ле Бо во всей его первозданной красоте с точки зрения
архитектора и дизайнера. Высокие своды, высеченные из камня колонны и воздушные
арки вызывали чувство величия.

 Гулкие шаги эхом отдавались под сводами замка. Так вот
каким ты был, замок на скале!
В трапезной зале было многолюдно и шумно. Двери были раскрыты и взору Николь
предстал огромный зал с накрытыми, в два длинных ряда выставленными столами.

Пока она шла в сопровождении Оливера, успела оценить обстановку.
Повсюду висели алые стяги с серебряными звездами- знамена рода Ле Бо. Плиты пола
были устланы все тем же тростником. За столами расположились богато одетые мужчины
и женщины. Все они разрядились в шелка и бархат. В одежде преобладали голубые,
красные и бирюзовые цвета. Дамы постарше надели горжи и " двурогие" чепцы- омюссы.

Молодые девушки заплели косы, некоторые сделали завитки- темплеты из кос над ушами.
Мужчины сидели по правую руку от женщин, на них были блио- закрытые туники, на
некоторых сюркотт. Кто- то сидел в бархатных шапках- шаперонах.

Столы просто ломились от обилия еды. Обносили гостей пажи в гербовых ливреях. Ноги
их в обтягивающих штанах были обуты в туфли с длинными носами, соответствующими
цвету одежды.

Разговоры стихли, когда присутствующие увидели вновь прибывшую. К месье Оливеру
подошел герольд , о чем- то пошептался с воином и кивнул головой.

- Знатные господа и прекрасные дамы! Молчите и слушайте, ибо молчание есть золото!
Приветствуйте того, кто молчалив среди пиров, в чьих жилах течет благородная кровь.
Представляю вам ту, кто с честью носит свое имя. Встречайте прекрасную Николь де
Манвилль, графиню из славного города Лондиниума, что в Саксонии.

Герольд раскланялся и пропустил Николь вперед. Она присела в реверансе, склонив
голову. Николь видела, как это делали в фильмах.

Во главе стола восседал граф Ле Бо Раймунд. По левую руку от него сидела мать, мадам
Стефанетта, а место по правую руку пустовало, так как Гюго не мог присутствовать на
пиру.

- Мадемуазель де Манвилль, подойдите к столу,- Раймунд встал.
Николь подняла голову и гордо прошествовала между столами. Гости затаили дыхание.

Девушка стояла перед столом и смотрела на графа.

- Благодарю за то, что выпустили из темницы,- обратилась она к нему.

- Мадемуазель, это нам надобно благодарить вас за то, что вы спасли сеньора Гюго, моего
брата.

Мадам Стефанетта прослезилась:

- Подойди ближе, дитя мое. Прошу у вас прощения за то, что была несдержанна. Мы
благодарны вам за спасение Гюго.

Николь было неловко слышать эти хвалебные оды ее героизму.

- Мадам, я не в обиде на вас. Материнское сердце болит за дитя.

- Поистине, эту девушку послал нам Господь Всемогущий!

Она спустилась с возвышения и подошла к Николь. Поцеловав ее дважды в обе щеки,
обняла и провела на пустующее место.

- Истинно говорю вам, на сем пиру девица будет восседать на месте Гюго, да продлит
Господь его лета!

Возгласы одобрения пронеслись вокруг. Николь помогли сесть на высокий стул с резной
спинкой. Ей все казалось сном. Все эти люди смотрели на нее , желали ей здравия,
поднимали за нее кубки с вином и кричали " Viva!"

- Мадемуазель, не сочтите наш стол скромным, таю надежду, что вам прийдется по нраву
хоть одно яство.

Николь кивнула и обратила свой взор на длинный стол. Чего здесь только не было!
Зажаренные поросята, филе, фазаны, всевозможные паштеты, салаты из овощей с
душистыми травами.
Сочные ломтики домашней птицы, свинины, мясо кролика в белом соусе.

Поодаль стояли блюда с запечеными кабачками, баклажанами, томатами с чесночным
соусом, мисочки с оливками и козий сыр. Домашние колбасы нарезали и положили с
окороками. У Николь голова пошла кругом. И это скромная трапеза?! Что же тогда
говорить о пире?
Все это просто невозможно съесть за один день. К ней подошел паж и поднес кувшин,
наполненный водой- омыть руки, и подал льняную салфетку.

- Мадемуазель, что же вы ничего не вкусили? Или наши яства вам не по нраву?

- Что вы, я поражена великолепием ваших блюд и гостеприимством, оказанным мне.

- Извольте, я положу вам на тарелку лакомый кусочек.

Николь послушно согласилась.Отказаться от угощения- значит нанести смертельную
обиду хозяину.

- А что вкушаете вы в Лондиниуме?

Вопрос сей явно был с подвохом. Николь чувствовала, как господин Раймунд осторожно
прощупывает почву и пытается подловить ее на лжи.

- Все то же, что и у вас в Провансе,- ответила она без тени смущения.- Но у нас нет
такого великолепного оливкового масла, как в Ле Бо. И такого обилия морепродуктов нет.

Раймунд смотрел на то, как она говорит, слушал ее голос и тонул в синеве ее глаз. Она
была прелестна в своей детской непосредственности и излишней скромностью не
обладала. Такой могла быть только королева.

- Позвольте выразить вам мое восхищение вашей красотой и смелостью.Мы будем рады,
если вы остановитесь в наших владениях и будете гостьей...Если только пожелаете.

У Николь не было выбора. Остаться придется до того времени, пока она не найдет
возможность вернуться домой. Во всем надо искать положительную сторону, как учила
Джейн.

- Я с преогромным удовольствием останусь погостить у вас до того времени, пока мое
сердце не позовет меня снова в путь.

- Дитя мое,- обратилась к ней мадам.- А ваши родичи, они ведь волнуются за вас. Не
послать ли нам им весточку?

Николь вновь пришлось прибегнуть ко лжи.

- Сожалею, мадам, но у меня никого не осталось. Я- сирота и дядя Антуан был
единственным моим родичем.

- Матерь Божья! Но в сем положении вы не должны более продолжать ваши странствия.
Вы просто обязаны остаться у нас. Что ждет вас в пути- пыльные дороги, ненастье,
лишения и поругание от разбойников.

- Согласен с вами, мадам. Она остается у нас.

У Николь гора упала с плеч. Не придется искать ночлег и деньги.
Перед нею стояла золотая тарелка и серебряный нож с трехзубцевой вилкой лежали по
краям от тарелки. Серебряный кубок с драгоценными камнями ей наполнили роховым
вином. Изумительный запах жареной телятины в розмариновом соусе так и манил
попробовать блюдо. То, что вилка появилась в XII веке, стало для девушки откровением.

- Музыку!- огласил пожелание хозяин.

 В зале расположились менестрели с лютней, арфой и флейтой. Чистым голосом,
проникавшим в сердце, который заполнял все вокруг, менестрель запел старинную
балладу. Николь слушала и мысленно уносилась в дальние дали.

 Трубадур пел о любви
отважного рыцаря к прекрасной даме, что оказалась дочерью лесного царя. И верный
рыцарь променял всю земную жизнь на единственный день, проведенный в обществе
возлюбленной. А подарив ей поцелуй, пал мертвым у ее ног. Николь никогда не
доводилось слышать подобной музыки и такого голоса.

- Поистине, Вайкерас передал нам сегодня всю красоту своего голоса,- сказал кто- то из
гостей.

- Знать, очарован кем- то,- ответил ему сидящий напротив высокий мужчина.

- За прекрасных дам!- поднял кубок первый. И ему вторили остальные мужчины.

Слуги вновь внесли кувшины с водой и полотенца для омовения рук. Распорядитель
следил за сменой блюд, пробуя первый кусочек на наличие яда в пище.

В зал внесли оленину в остром соусе, жареных павлинов и лебедей, украшенных их же
перьями. Бараньи ножки с шафраном и розмарином, зайчатину, мясо кабана со сливами и
изюмом.

А на десерт подали пироги, финики и яблочные пирожные. На середину зала вышли
жонглеры и акробаты, чтобы развлечь публику. Музыканты били в тамбурин, играли на
флейте и напевали веселую песенку, отбивая такт ногой.

" Вот так я скоро ни в одно платье не влезу",- с горечью подумала Николь.
Гости постепенно покидали свои места и расходились по залам.

- Позвольте вашу руку,- ее подхватил под руку граф.- Как вам понравилось угощение?

- Я нахожу его весьма изысканным,- ответила Николь, перебирая в уме все слова на
французском.

Определенно, ей стоит подучиться, если она собирается остаться здесь.

- Признаюсь, в доме дядюшки было скромнее.

- О, примите мои искренние соболезнования по поводу его кончины.

- Благодарю, все это так печально,- ответила Николь.

Разумеется, никакого дяди Антуана не существовало, но по " легенде" он испустил дух на
Святой Земле.

- Что за чудное украшение у вас на волосах,- сказал вдруг Раймунд.- Поистине, его
изготовил искуссный мастер.

Николь потрогала бабочку в волосах.

- Это со Святой Земли,- ответила она.- Старый бедуин продал нам эту безделушку. Она
чудом сохранилась у меня.

" Как и кинжал",- подумал Раймунд. " Что ты скрываешь, незнакомка? Я постигну истину
и если ты лжешь мне, то тебе несдобровать".

Но вслух он ничего не произнес, а только улыбнулся и коснулся ее пальцев губами.

- Поистине, для нашего дома - честь принять вас.

- Благодарю покорно, господин граф. И я поистине счастлива оказаться здесь.

Она еле выговорила очередную хвалебную песнь графу Раймунду. Искры напряжения так
и сверкали между ними.
Многие из гостей заметили неприкрытый интерес графа к незнакомке.

-Раймунд, где ты отыскал сей райский цветок?- к ним подошел коренастый мужчина.

- Готье, рад видеть тебя. Сия особа избавила моего неосмотрительного родича от рук
графа Тулузского.

- У него на тебя зуб, Раймунд. Будь осторожен и оберегай мадемуазель- он хлопнул его
по плечу.

К удивлению Николь, мужчины обнялись и расцеловали друг друга в обе щеки. И такое
наблюдалось здесь повсеместно. Что за странный обычай?

- Вы останетесь на ужин?- спросил Николь месье Готье.

" Боже, еще и ужин?! Да после такого обеда она дня три на еду не посмотрит!"

- Не хочу оскорбить гостеприимного хозяина, но я бы хотела отдохнуть с дороги, если
можно.

- Oui, как я сам не подумал! Сие недоразумение мы немедленно разрешим.

Граф подозвал месье Оливера и поручил отвести Николь в ее покои.
Уже лежа на постели, пахнущей лавандой, Николь думала о странной судьбе, сыгравшей
с нею злую шутку и забросившей сюда. Девушка не хотела слоняться по замку без дела.

Ей было все интересно: обычаи, нравы, легенды этих людей. Придется обучаться языку,
верховой езде и еще много чему. Она не знала, как долго здесь задержится, а жить, словно
растение, было выше ее сил.
" Я подумаю об этом завтра",- пришла на ум цитата из известной книги не менее
известной героини.

Где- то в замке снова запел менестрель, воспевая доблесть и благочестивость сэра
Галахада, узревшего Святой Грааль. Под эту чарующую мелодию Николь заснула, и
снился ей не родной Лондиниум, не отец и мать, и даже не Джейн. Она видела во сне
графа Раймунда, сеньора Ле Бо.

ГЛАВА 7

Утро озарило комнату, скользнув теплым лучом по щеке Николь. Девушка повернулась на
другой бок и подтянула покрывало повыше. Стало зябко, дрожь пробежала по ее спине.

" Утро не бывает добрым",- сказала она сама себе, каменную стену и остатки сна слетели
с нее. Она в замке и кошмар продолжается. Даже в самом страшном сне она не могла о
таком помыслить.

- Хватит лежать, лентяйка,- произнесла она вслух, благо никто не услышит, и спустила
ноги на пол.

 Шершавый тростник терся о босые ступни. Она подошла к окну и вдохнула
воздух полной грудью, перевела взгляд на копошащихся внизу людишек, размером с
ноготь и почувствовала себя великаншей.

Так чудесно ощущать себя привлекательной, богатой и знатной в этом веке. Жаль,
продолжаться это будет недолго.
В комнату вошла Жаклин, неся в руках чашу и кувшин с водой. Сегодня она была одета
чуть проще. Наступали будни и в замке кипела работа.

После того, как Николь умылась, почистила зубы щеткой, коей поразила Жаклин,
оделась в более тонкую котту и желтый сюркотт, отороченный золотой каймой. Мадам
Стефанетта прислала ей в дар костяной гребень с изумительной гравировкой и Николь
стала расчесывать свои длинные черные волосы. Они блестели на солнце и отливали
каштановым блеском там, где их освещало солнце. Девушка заплела длинную косу и
взглянула на себя в зеркальце.

- Что это? - спросила Жаклин и тоже посмотрела на свое отражение.- О, мадемуазель,
какая диковинная вещица!- всплеснула она руками.

- Это- зеркало,- пояснила Николь.

- А мы глядимся в гладкий стальной круг. И стоит такой очень дорого.

- Мое зеркало привезено из Венеции,- сказала Николь, чтобы выглядело достовернее.

- О, венецианское стекло!- воскликнула Жаклин.- Я слыхала о нем, но не представляла
как оно чудно устроено.

- Уверена, и у тебя однажды будет такое,- обнадежила ее Николь.- А сейчас скажи, чем
здесь у вас занимаются знатные дамы? А то я что- то устала сидеть без дела.

Жаклин не предполагала, что девушка из знатного рода будет гореть желанием
поработать.

- Мадам Стефанетта и ее приближенные дамы часто собираются в женской половине
замка и в большой зале прядут, сушат растения, ткут и вышивают.

" И, конечно, сплетничают",- подумала Николь.

- Мадам Стефанетта очень искуссна в своем ремесле.

- Ах, вот как ,- ответила Николь.
- А сейчас они где?

- Трапезничают,- ответила Жаклин.- Мадемуазель не голодна?

- Нет, Жаклин,- она вспоминала вчерашний обед, есть совсем не хотелось.
- Но я бы выпила воды,- сказала она.

- Я принесу вам вина.

Николь с тоскою вспоминала чистую воду, что вдоволь можно было напиться. А теперь
она вынуждена пить вино, так и спиться недолго. С этим надо что- то делать. Должно же
быть средство, которое сделает воду пригодной для питья.

Главной проблемой этого века была плохая вода, отсутствие канализации и скверная
медицина. Впрочем, и в XXI веке с этим были проблемы. Она усмехнулась, но с дрожью
вспоминала
отхожее место, если это можно было так назвать. И все это выводилось по желобам в
сточную воду. Отсюда и нежелание людей пить ее.

Список можно было дополнить суевериями. Набожность жителей была поистине велика,
но порою доходила до абсурда. Без молитвы не садились за стол, с молитвой отходили ко
сну. Крестились, входя в дом, когда желали доброго пути. Это одна сторона медали.
Оборотная же сторона - ежечасно вспоминали Господа. Все несчастья воспринимали как
его наказание за грехи, многие болезни приписывали одержимости и телесные недостатки
списывали на проказы " маленького народца", то есть, на эльфов, гномов и прочей
сущности.

Николь придется делать то же самое, иначе ее сочтут " нечестивой", того хуже -
ведьмой.

- Мадам ждет вас, госпожа, - прервал ее размышления голос Жаклин.

Войдя в большую просторную залу, Николь подивилась царящему здесь порядку. В
одной половине залы сидели женщины разных возрастов, а в другой половине были
развешены пучки трав, на огромном столе тоже были разложены травы для просушки.
Помещение хорошо проветривалось.

Рукодельницы рассаживались на скамеечках и занимались женской работой. Кто- то
ткал гобелен на станке, мадам Стефанетта сидела у окна и вышивала узор на шелковом
полотне. Девушка помоложе вышивали камизы для мужчин.
Николь поклонилась мадам графине и подошла к ней поближе. Девушки во все глаза
смотрели на нее и перешептывались между собой.

- Добро пожаловать в нашу семью,- улыбнулась мадам.- Присядь подле меня и расскажи
нам о себе.

Николь последовала просьбе и присела на резную скамеечку рядом с графиней.

- О чем же поведать вам, милостивая госпожа? - подбирала слова Николь.

- Начни с того, как ты сюда попала. Месье Оливер рассказал нам твою историю, но ты же
ведаешь все в подробностях.

- Мадам, я плохо знаю окситанский. Извольте простить мне нескладные речи.

- Полно те, мы все разумеем. И дабы более не смущать тебя, я накажу Жаклин обучать
тебя нашему языку. Но пора нам услыхать дивный рассказ твой.

- Мы с дядей Антуаном путешествовали по странам,- начала девушка.- Он желал
показать мне мир, ибо лета его были преклонны. В Иерусалиме дядя скончался, упокой
Господь его душу,- тут она перекрестилась.

Женщины внимательно следили за нею и жадно слушали рассказ.

- Как живется там, в Иерусалиме?
Николь однажды бывала там в детстве и помнила поездку.

- Там жарче, нежели здесь,- начала она.- Среди песков много каменистых склонов. Есть и
равнины, и холмы, покрытые зеленью. Это приют как для кочевников- бедуинов, так и для
евреев. Они считают его своей землей. И славятся своей медициной.

- Святая земля принадлежит добрым христианам,- высокомерно заявила одна молодая
особа.

- И многие сарацины приняли крещение,- дополнила Николь.

- Хвала небесам,- перекрестилась мадам графиня.

- А что же случилось с вашими дрожайшими родителями?- спросила та девушка, что
отстаивала права христианства.

- После смерти отца матушка вышла замуж во второй раз и отчим лишил меня права
наследства. Матушка отправила меня к дядюшке Антуану.

- Так сие означает, что вы владеете дядиным наследством?- спросила высокая худая
девушка в белоснежном горже.

Николь поняла, куда та клонит. История должна быть правдоподобной, иначе из тонкой
паутины лжи потом не выпутаться.

- Увы, перед отъездом в Святые земли
дядюшка оставил имущество церкви и как паломник отправился в дальние страны.

- Бедняжка,- вздохнула мадам Стефанетта.- Отныне наш дом- это твой дом. Оставайся
здесь, сколько душа пожелает.

Она посмотрела на Николь, а у той сердце зашлось от необходимости лгать этим
добрым людям. Но разве поверят они в ее историю о перемещении во времени? Что она
явилась из XXI века? В крайнем случае, сочтут безумной. О худшем думать не хотелось.

- От всей души благодарю вас, мадам, за оказанное гостеприимство.

- Что ты, дитя, я не смогу расплатиться за твою доброту, ты спасла моего сына.

Она порывисто обняла Николь.

- Как чувствует себя месье Гюго?- с участием спросила она.

- Идет на поправку. Но еще слишком слаб, чтобы вставать,- ответила мадам Стефанетта.

Девушки делали вид, что занимаются работой, но сами слушали разговор своей госпожи
и странной девушки. Они разглядывали исподтишка ее ладную фигурку, длинные черные
волосы и невероятно синие глаза в обрамлении длинных ресниц. В сравнении с Николь
они чувствовали себя бледными и невзрачными, хотя и среди них имелись очень
привлекательные. Еще им казалось необычным, как при таких черных волосах можно
иметь белую кожу, не тронутую солнцем?

- Сия девица словно околдовала господина Гюго,- прошептала одна.

- Слыхала уж. Говорят, что он сохнет по ней и называет святою. Какое кощунство!-
усмехнулась другая.

- Не мудрено, экая красавица. Но сам он слегка не в себе, получить такие раны- еще не то
померещится...

Мадам Стефанетта слышала ропот и решила пресечь сплетни.

- Дамы, не забывайте, вы ведете речи о моем сыне и дражайшей гостье. Увы, его спас не
муж, но девица, иначе вам бы все было по нраву.

Девушки смутились и перестали хихикать.

- А в каком мастерстве вы искуссны?- спросила она уже у Николь.

- Я немного вышиваю,- ответила она.
- А еще пишу картины.

- Картины?

- Портреты,- пояснила Николь.

- О, как заманчиво,- захлопали в ладоши девушки.

- А на каких музыкальных инструментах играете?

- К сожалению, играть не училась,- призналась Николь. - Но неплохо пою.

Николь засыпали вопросами. Она сама не помнила, что на них отвечала.
Разговор ее утомил.

- Мадам Стефанетта, могу ли я проведать месье Гюго?- спросила она у хозяйки замка.

Та вскинула бровь.

- Ну разумеется, Николь, я прикажу провести тебя в его покои. Месье Оливер будет
рядом,- ответила женщина, прерывая свою работу.


Николь поднялась наверх с месье Оливером и прошла в комнату. Обстановкой она
отличалась от той, что занимала Николь. Здесь стены были обшиты деревянными
панелями, на полу лежал мягкий ковер , а на одной из стен было развешено оружие: мечи,
булава, кинжалы, сабля, боевой топорик и лук со стрелами. Судя по оружию, можно было
предположить, что Гюго бывал в других странах.
Другую стену украшали головы диких животных. Среди трофеев был олень, лань,
кабан, волк и медведь.
Николь вздрогнула и опустила голову, дабы не созерцать сей красы.

Месье Оливер подвел ее к кровати с витыми столбами, на которых крепился полог. На
подушках возлежал юноша. За эти несколько дней он побледнел, осунулся, а щеки его
покрыла щетина. Николь подали стул, а месье Оливер встал чуть поодаль.

- Месье Гюго,- позвала девушка.

Он открыл глаза и увидел перед собою грезу, мечту, что овладела его сердцем.

- Так вы - не сон?- спросил он тихо.

Она отрицательно покачала головой
и улыбнулась.

- Я пришла, чтобы посмотреть, как вы себя чувствуете.

Гюго взял ее руку в свою.

- Merci, мадемуазель, вашими молитвами я спасен. Как ваше имя, могу ли я узнать?

- Меня зовут Николь.

Гюго чувствовал, что тонет в этих синих глазах. Они лучились добротой и сочуствием.

- Вы поистине мой ангел- хранитель, что послан был мне Господом нашим
милосердным. Я сожалею, что вам пришлось перенести заточение в темнице.

- Со мною все хорошо, не волнуйтесь.

Ваша матушка и брат любезно предоставили мне кров. Чего более я могу желать?
Гюго встречал в своей жизни много красавиц, их было не мало при дворе короля. Но в
этой девушке было нечто такое, от чего его сердце замирало. Ему все нравилось в Николь:
ее необычное имя, черные волосы, ее нежная улыбка и голос.

- Я не хочу, чтобы вы утомлялись, мы с месье Оливером навестим вас на днях. Желаю
скорейшего выздоровления.

Она уже было собралась откланяться, как в комнату вошла женщина с миской воды. В
ней лежали какие- то грязные тряпки. Сомнения закрались в душу Николь.

- Для чего эти тряпки?- спросила она.

- Месье пора делать перевязку,- ответила женщина.

- Вы с ума сошли? Хотите, чтобы у него заражение началось? Марш на кухню и принесите
мне чистые полосы ткани и горячую воду! Живо!- приказала она.

Та побледнела и опрометью бросилась бежать вон из комнаты.

- Строго вы с нею обошлись,- хмыкнул Оливер.- Несчастная ночь напролет проплачет.

- Строго, но справедливо. Сама виновата,- холодно ответила Николь.
- Да, признаю, я погорячилась. Но так месье может лишиться руки.

- Чую, в замке грядут перемены,- усмехнулся воин. - Но это только к лучшему.


Николь спустилась в свою комнату за лекарствами и вновь, в сопровождении
седовласого воина вернулась к больному.

- Вижу, вы уже тут,- обратилась она к женщине.- А сами- то руки мыли?

- Нет, мадемуазель,- прошептала служанка.

- Вот так,- заключила девушка.- Вы занесете ему инфекцию. Перед перевязкой следует
вымыть руки с мылом, а ткань следует кипятить.

Она махнула рукой. Что тут скажешь, придется делать самой. Николь вымыла руки над
медным тазиком, вытерла полотенцем и подошла к Гюго.

- Месье, помогите мне при перевязке, попросила она Оливера.

 Тот охотно согласился.
Вместе они помогли Гюго повернуться на бок, Николь приподняла его камизу и
осмотрела рану, морща нос. Девушка не могла смотреть на чужую боль, не переживая. Но
сменить повязки требовалось, а сделать это правильно могла только она.

Рана была смазана антисептической мазью и на нее наложили чистые полоски ткани. То
же самое проделали с рукой. После она заставила юношу выпить антибиотики. Николь
была рада своей предусмотрительности.
Кто знает, что еще случится здесь, а под рукою нет привычных лекарств.
Месье Оливер был поражен ее познаниями в медицине.

- Вы - лекарка?- спросил он с уважением.

- О, нет, но там, откуда я прибыла, это общеизвестно. Главный недостаток ваших
лекарей- несоблюдение санитарных норм.

Она запнулась, увидев округлившиеся глаза мужчины. Да, она перегнула палку, сыпля
научными термина.

- Если быть краткой: чаще мойте руки с мылом,- она очаровательно улыбнулась и
вручила служанке в руки тазик.

-Надеюсь, мадам, вы все запомнили.
Та согласно закивала.

- Месье Гюго, мы вынуждены откланяться. Скорейшего вам выздоровления.

Она оставила растерянного Гюго. Эта девушка ворвалась в их дом, словно ветер, неся с
собою глоток свежего воздуха. Совсем как мистраль...

- И часто у вас бывают раненые?- спросила Николь месье Оливера. Они спустились вниз
и вышли на площадку перед замком.

- Частенько, - вздохнул месье Оливер. - Сеньоры находятся поблизости от графа де
Пуатье и графа Тулузского. Гордые они, не признают власти над собой.

- Слышала об этом,- ответила Николь.

Они медленно прохаживались по дорожке перед замком. Повсюду Николь видела
оливковые деревья, платаны и кусты олеандра, что наполняли медовым запахом все
вокруг. На площадке перед замком, вымощенной плитами, стояла беседка, увитая
виноградными лозами. Месье Оливер пропустил ее вперед. Они сели на каменные скамьи,
прогретые солнцем. Сквозь листья в беседку проникали солнечные лучи и оставляли
блики на полу. Ветер колыхал зеленые листочки и они трепетали на ветру, словно
мотыльки.

Николь зажмурилась от удовольствия. Оливер смотрел на эту девушку и она все больше
начинала ему нравиться. Он никогда не заводил семью, но будь у него дочь, желал бы,
чтобы она во всем походила на Николь. Смелая, учтивая, добрая, она успела покорить
сердце немолодого уже воина.

- Месье Оливер, как в замке обстоят дела с водой?

- Мадемуазель, вода в реках загрязнена. Есть в городе колодцы, но и там вода мутна.

- А не пробовали ее очищать?

Она внимательно посмотрела на мужчину. Что- то подсказывало, что это им не удалось.

- Пробовали, но ничего не выходит.

- А с кем я могу поговорить по этому поводу?

- С кем?.. Сеньоры смотрят за всеми делами в замке. Но господин граф сегодня уехал
осматривать владения.

- О, полагаю, вернется он не скоро. А мадам?

- Oui, мадемуазель, вы можете поговорить с госпожой.

Решено! Уж если никак нельзя вмешаться в ход истории и изменить ее, то можно
попытаться улучшить жизнь этих замечательных людей, что предложили ей кров, еду и
окружили заботой.
И у нее появилась идея, как это сделать.

ГЛАВА 8

Ах, эти средние века!
Они глядятся в наши воды,
И мчится времени река
И улетают в вечность годы.
Но очень часто музыкант,
Склоняясь над нотными листами,
Рассыплет памяти талант,
Забывшись средними веками.

День был в самом разгаре, когда Николь решила поговорить с мадам Стефанеттой. Она
нашла ее в той самой зале, но девушек там не было.
Остались лишь две пожилых матроны, ткущие гобелены.

- Николь, ты повидалась с Гюго?- спросила графиня.

- О, да, мадам,- ответила Николь.- Но нахожу, что лучшим будет для него, если я буду
сменять ему повязки.

- Что ж так? Али чем не угодили тебе девки?

- О, нет, девушки очень стараются,- Николь испугалась, что служанку накажут.- Все дело
в том, милейшая, что служанки не обучены следить за чистотой повязок и рук своих. Да
простит мадам мне мою дерзость.

Графиня нахмурилась.

- Полагаю, это не все, что ты желаешь мне поведать?

Николь опасалась, что мадам возмутится. Как говорится, " не суй свой нос не в свои
дела". Но таков уж был ее характер, находить проблемы на свою голову и пытаться
помочь всюду, где не простиралась рука справедливости.

- Простите, мадам,- она склонила голову.

- Ну, что еще?- насмешливо спросила та.

- Я знаю, что нехорошо давать советы... Но я благодарна Вашей Милости за доброту. В
свою очередь, я бы хотела предложить свою помощь в важном для вас вопросе.

Графиня удивилась, что же такое углядела эта девушка в ее хозяйстве.

- Говори уж, не томи.

- Мадам, в вашем замке пьют лишь вино.

- Что же в этом необычного,- подивилась та. - Сеньоры пьют вино, прочий люд -
разбавленное розовое аль белое, да сидр.

- Я знаю, как можно очистить воду для питья.

- Пустое,- махнула рукою одна из матрон.- Мадам, разве сие возможно?

- Наши слуги пытались, но все тщетно.

- Глядите, в первом случае воду надо просто вскипятить, как варите вы овощи, и дать ей
отстояться.

- Хм, занятно,- ответила госпожа.- А что, в Лондиниуме все так делают?

Пока они будут проверять, как поступают с тухлой водой в Лондиниуме, она успеет
очистить воду в Ле Бо.

- Так поступают и в Лондиниуме, и на Святой земле,- ответила Николь.
 Она боялась, что
ее помощь могут отвергнуть и придется пьянеть от вина.

- Но есть и другой способ. Он позволит пить воду и не кипятить ее.
А можно еще и готовить на такой воде.

- Так что же для этого надобно?

- Для начала выделите мне несколько людей и я объясню им, как фильтровать воду.

- Питаю надежду, что это не таит опасности для моих людей,- проговорила мадам.

- Нет, это абсолюно безопасно.

- Что ж, коли так, ступайте с Оливером и пускай он созовет люд из челяди.

- Благодарю, госпожа, - Николь причела в реверансе и лицо ее сияло от счастья.

Николь сразу же занялась претворением своих идей в жизнь. Трое крепких крестьян
позвали на помощь ей в замок. Девушка объяснила конструкцию, которую придумала
сама.

- Ведь как выглядят фильтры изнутри? Слой камней, песка, угля и серебра. И вуаля-
ваша вода будет чистой.

Мужчины недоверчиво смотрели на нее.

- А с чего вы это взяли, мамзель, что вода пройдет через все... слои..?- усмехнулся один
плотный мужичок.

- Вот, вы бы еще чего удумали,- махнул рукою другой.

Месье Оливер рассердился:

- На то дан указ мадам Стефанетты, во всем слушаться сей девицы.

- Ну, коль мадам наказала,- развел руками коренастый.

После работа пошла веселее. Были приспособлены бочки для вина. В первой проделали
отверстия, положили льняную ткань и уложили друг на друга камни, слой песка, уголь.
Все это предварительно было вымыто.

Что касалось серебра, в ход пошло немного серебряных монет. На пустую бочку с краном
размером побольше, была поставлена вторая, с " начинкой",
туда и налили воду.

- Остается только ждать,- сообщила Николь.- Когда вода дойдет до камней, она станет
сочиться и капать в нижнюю бочку. Не знаю, сколько это займет времени, но у вас
появится чистая вода.

Мужчины о чем- то пошептались.

- Думаю, в ваших домах тоже неплохо бы установить такие конструкции.

- Благодарствуйте, мамзель, за науку.

Месье Оливер отправил их обратно.
Времени прошло довольно много, пока она все смогла объяснить мужчинам.
Они сомневались в ее словах и стоило больших сил убедить их в верности своих слов. У
одной нее бы ничего не получилось без помощи месье Оливера. Она его поблагодарила.

- Мадемуазель, я лишь выполняю свою работу,- возразил он.

- Все равно, спасибо.

Седовласый мужчина поцеловал ей руку, чем премного смутил девушку.

- Месье Оливер, у вас странное имя для француза, - сказала она с улыбкой.

- Как и у вас, мадемуазель.- Но я - не француз. Как и вы, я прибыл сюда из Саксонии
вместе с войском графа. Он воевал в Святой земле, я же пожелал служить ему.

Судя по веку , Оливер мог быть рыцарем- крестоносцем.

- Крестоносец?- спросила Николь.

- Да. Состоял в ордене Иоаннитов.

- О, значит, сэр был рыцарем?

- Да, мадемуазель, рыцарем был, им же и покину сей мир.

- Для меня - честь быть знакомой с вами.

Небо окрасилось в рыжий оттенок, с золотыми всполохами, как и платье Николь.

- Мадемуазель, вы не голодны?- участливо спросил месье Оливер.

- Нет, совсем не голодна,- улыбнулась Николь.- После вчерашнего застолья разве можно
испытывать голод?

- Что верно, то верно. В замке Ле Бо сеньоры до того великодушны, что привечают даже
нищих и странников, кои появляются на зов рога. И готовят здесь множество блюд.

В этом она уже успела убедиться.

- Полагаю, в замке живет много людей?

- Всех и не сосчитать,- усмехнулся он.
- Дамы, господа, родичи, их слуги, оруженосцы, слуги их слуг, пажи... Не считаю челяди,
что работает в кухне, прачечной, следит за замком.

- Боже, сколько народу!- изумилась девушка. И всех их кормят и содержат господа де
Бо.

Поразительно, какие же нужно иметь средства, чтобы прокормить всю эту ораву слуг и
родичей!

- Есть еще егерь, садовники ...

- Садовники?- удивилась Николь.- А где же тот сад?

Месье Оливер показал ей вдалеке обилие деревьев.

- Мадам Стефанетта иногда выходит туда со своими приближенными. Уверен, она и вас
возьмет с собою.

Пожилой мужчина и девушка шли по направлению к замку. Вечер спустился незаметно.
У Николь осталось чувство удовлетворенности, она смогла сделать что- то полезное.
Когда они проходили мимо одной из башенок, в окне Николь заметила ребенка лет пяти,
которого тут же убрали от решетки.

- Кто это там, наверху?- спросила девушка.

Месье Оливер немного замялся.

- Это родственник мадам Стефанетты.

- Я не видела его в замке. Почему его не было на пиру? Или детям не дозволено там
находиться?

- Нет, детям сеньоров это дозволено.
Но мадам не желает его показывать людям.

- Вот как? Что же с ним не так?

- Мальчик, полагаем, безумен или одержим бесами.

Николь вздохнула. Вот оно, невежество средневековья. Девушка посмотрела на месье.

- Почему вы так считаете?

- У мальчика на глазах убили отца. Всю седмицу он был безутешен, а после перестал
говорить. Вот уж как год будет, ни слова не вымолвил.

Это был тяжелый случай. Находись мальчик в XXI веке, его отвели бы к психологу. А
здесь обвиняют в безумии.

- Могу я увидеть ребенка?- спросила Николь.

- Вы не боитесь, мадемуазель?

Месье был в замешательстве. Иная девица осенила бы себя крестом и пошла бы прочь от
сего окна. А эта желает наведаться к мальчику. Не иначе, как господин Гюго прав и
Николь- святая.

- Полагаю, мадам Стефанетта позволит вам повидаться с ним.

- Очень на это надеюсь,- задумчиво ответила та.

Следующий день Николь провела в хлопотах. Начался он с завтрака в зале, где
собрались все живущие в замке родственники.
Такой восхитительной пищи на завтрак Николь никогда еще не ела.
 Хрустящий хлеб,
подобие апельсинового конфитюра, желтое масло, твердый сыр и козий, мягкий. А еще
оливки и арльские колбаски. Так же подали вареные яйца, но были они мельче и желтее
внутри, чем в ее времени.

Из напитков было подано разбавленное вино, травяная настойка зеленого цвета и
...вода!

- Дорогая,- обратилась к ней мадам Стефанетта,- ваше приспособление, поистине чудесно!
В жизни не пила ничего вкуснее!

Она подняла бокал, чествуя Николь.

- Рада, что была вам полезна,- улыбнулась девушка.

- О чем идет речь?- спросили ту за столом.

Мадам Стефанетта прожужжала всем уши о смекалке гостьи.

- Поистине, божественный вкус,- агитировала она остальных попробовать воду.


Месье Раймунд еще не вернулся. Без него в замке словно чего- то не доставало.
Позавтракав, Николь вновь навестила Гюго и заметила, что в этот день он уже не так
бледен. Под ее чутким руководством ему сделали перевязку. Он долго не хотел отпускать
девушку, уверяя, что ему лучше.

- Нет, месье,- запротестовала девушка.- Вы меня не переубедите. Как минимум, пройдет
еще две недели, пока все раны не затянутся. Вам нужен покой.

С большим сожалением он был вынужден с нею согласиться.
После этого Николь попросила месье Оливера показать ей замок. Они прошли его не
весь. В основном, Николь было интересно видеть то, что находилось во дворе.

Они зашли в огромную кухню, где был разведен огонь в очаге. Там стояли мясники,
рубили мясо. Женщина в темном платье сидела на скамейке в углу и сворачивала
подросшим цыплятам шеи, а потом окунала тушки в котел с кипятком и ощипывала.

Перья получше она откладывала в мешок, на перины.
Николь отвернулась от омерзительного зрелища.
Огромные туши здесь разделывали и коптили, запекали на вертелах, вялили, делали
солонину. Варили с добавлением трав. Поварята сновали взад и вперед, получая
подзатыльники. Всюду кипела работа.

Николь предложила одному из поваров, занимавшемуся овощами, не отваривать их, а
промыть и нарезать сырыми, заправив оливковым маслом и капелькой лимонного сока.
А еще показала, как из желтков, оливкового масла, горчицы и лимонного сока взбить
соус, назвав его " провансальским". Пусть хоть здесь его попробуют, усмехнулась она.
Значит, не все в Истории предопределено.

Месье Оливер находил познавательными для себя их прогулки. Он удивлялся, как в
этой маленькой головке умещается столько знаний.
Пекарня привлекла ее своей чистотой. Здесь пекли изумительный хлеб разных сортов,
пироги, булочки, всевозможные пирожные, совершенно воздушную ароматную выпечку.

К удивлению гостьи, на стол в XII веке уже подавались пироги и пирожные, а так же
разные сладости. Особенно ей понравилось хрустящее миндальное печенье.

Были в замке и кузница, и портной шил одежду. И сапожник, что тачал сапоги и
башмаки "пулены", названные так за длинный нос как у корабля. Для дам шили башмачки
на плоской подошве. Каблуков еще не было, а обувь была вся на одну ногу.

Она показала сапожнику свою обувь, он несказанно подивился и мечтал попробовать
стачать башмаки для мадам Стефанетты. Башмаки на разные ноги, правую и левую, была
для него внове.

Николь еще хотела сходить на конюшню. Но это успеется, лошади не убегут. Более
всего она желала увидеть ребенка. Девушка упросила мадам графиню позволить ей
познакомиться с мальчиком. Та согласилась и предупредила, что ребенок не в себе.
Дверь открыла немолодая женщина в чепце. Это была няня ребенка. Николь
представилась ей, объяснив, зачем пришла. В руке она держала сладости для малыша.

- Мадемуазель, будьте осторожны,- шепнула женщина.

-Но ведь вы же не боитесь, значит, и я справлюсь.

Она сделала шаг к ребенку. Он слегка напрягся.

- Как твое имя?

- Его имя Теодор,- ответила няня.

- Какое чудесное имя,- воскликнула Николь.

Она опустилась перед мальчиком на колени и протянула руки:

- А я - Николь. Не желаешь подойти, Теодор?

Мальчик сверкнул глазками и осторожно подошел к незнакомке. Она подала ему руку.

- Значит, ты- Теодор. Будем знакомы.
Я видела тебя вчера со двора. И очень удивилась, что такой чудный ребенок прячется в
башне. Ты боишься драконов?

Мальчик покачал головой.

- О, тогда боишься злых фей и ведьм?
Иначе не стал бы прятаться здесь, наверху.

Ребенок посмотрел на нее и обнял. У няни было комичное выражение удивленного лица
при виде этой сцены. А сэр Оливер чуть не прослезился.

- Юный Теодор, я - сказочная принцесса, пришла к вам из будущего
времени. Я принесла вам весть из далекого королевства. Ее прислал вам ваш отец.

Ребенок сжался при этих словах. Николь провела рукою по его волосам.

- Он сказал, чтобы ты ничего не боялся, ибо он рядом с тобою и всегда оберегает тебя.
Ребенок заплакал и еще крепче обнял ее.

" Я видел тебя во сне",- подумал он.

Первый шаг был сделан. Николь не сдастся и вернет Теодора в нормальную жизнь.

ГЛАВА 9

Николь все больше и больше втягивалась в размеренную жизнь обитателей замка.
Казалось, не было тех часов, что она пробыла в Провансе
со своею подругою. Она и сама начала верить в то, что ее зовут Николь де Манвилль, и
дядя ее умер на Святой земле.

В замке тоже произошло много перемен. Повсеместно жители городка и окрестных
владений графа стали очищать воду методом Николь. Она пояснила, как можно
использовать воду. Даже напитки с веточками мяты и долькой лимона всем пришлись по
вкусу. К сожалению, льда она раздобыть не смогла бы ни при каких условиях, но это и не
было столь необходимым. А вот по чаю и кофе девушка скучала.

 Кофейные зерна попадут
сюда еще нескоро, а как изготавливать кофе из цикория, она не знала. И чай могли
заменить лишь настои трав и фруктовые напитки.
Зато еда здесь была по- настоящему вкусной. Тот незатейливый обед, что съели бы
здесь как обычный, в дорогих ресторанах посетители вспоминали его всю жизнь как
лучшую из трапез.

День Николь начинался с умывания и чистки зубов тряпочкой. Она просила приносить
ей мяту и шалфей.
С помощью Жаклин она одевалась в ту одежду, что присылала ей мадам Стефанетта,
вместе с украшениями.
Там были рубиновые серьги, золотые перстни, ожерелье с сапфирами, всевозможные
пояса, украшенные россыпью драгоценных каменьев.

После они с молодой женщиной вставали на колени перед окном и молились, вспоминая
" возлюбленного Господа Иисуса Христа, его вознесение, благодарение за христианскую
веру и деяния сеньоров Ле Бо".
Николь уже уяснила, что девизом господ был : " На удачу, Балтазар!" и вели они род от
короля- волхва Балтазара, что пришел поклониться новорожденному младенцу Христу за
Вифлеемской звездой. Она же стала геральдическим символом рода Бо. Но именно их
гордыня сыграет с ними злую шутку, как ни прискорбно было об этом думать.

Жаклин учила ее окситанскому наречию, на котором говорила тогда вся
Европа.Николь, как прилежная ученица, сначала все записывала в блокнот. Но никаких
страниц ей бы не хватило. Для учебы требовалась бумага- здесь она была
непозволительной роскошью, и ручка, в крайнем случае- карандаш. Посему приходилось
во всем полагаться лишь на свою память.

Жаклин показывала ей предметы и называла их, а Николь силилась запомнить.
Обнаружились большие различия между тем французским, на котором привыкла
изъясняться Николь, и тем, на каком говорили здесь.
Было много комичных ситуаций, когда Николь не понимала, для чего нужен тот или
иной предмет, и как все устроено.
 
 Казалось странным то, что женщины не носили белья,
кроме длинной рубахи. А у мужчин были штаны из двух половинок, что напоминали
чулки и Николь потешалась над этой странной модой. А длинные носы туфель? Мужчины
ходили в них, словно цапли, один неверный шаг и ты полетишь с лестницы, пересчитывая
все ступеньки своими штанами- " шоссами".

А длинный шлейф, что волочился за владелицей, подметая пол? Чем знатнее была
хозяйка, тем длиннее был шлейф. У Николь он равнялся двум с половиной метрам. И как
с таким ходить? А платья были просто неимоверно тяжелыми! Да еще на них было так
много вышивки, каменьев, отделки и поясов с самоцветами, что порою она чувствовала
себя музейным экспонатом, выставленным для смотра посетителями. Особенно в жаркий
день, когда плотное платье не позволяло дышать.

Так и двигались занятия - черепашьим шагом. Зато месье Гюго шел на поправку. Он
уже пытался начать вставать, но его уложили, опасаясь за раны, что могли открыться.

- Да что я, дитя малое? - сердился он
и в такие моменты Николь хотелось обнять его. Но только по- дружески...

Она думала о Гюго, как о младшем брате, ничего более на ум не шло. Да, она спасла его,
но сердцу не прикажешь.

Маленький Теодор тоже подавал надежды. Щечки его порозовели, глаза блестели при
появлении Николь и он тянул к ней свои ручки. В такие минуты она вообще ни о чем не
думала, кроме как о ребенке. Как могли забросить здесь это беззащитное дитя? Мадам
Стефанетта не была жестокой, но предрассудки возобладали над ее милостивой натурой.

- Я не вижу других детей в замке,- сказала Николь Жаклин.

- Все потому, что детей принято отсылать в семьи иных родичей или своих друзей, чтобы
постигали они там науку и учились послушанию. В людскую порой захаживают
ребятишки черни, но господских детей здесь нет. Лишь Теодор. Вот женится господин
Раймунд, пойдут ребятишки.
Да ты чего такая смурная стала?- удивилась Жаклин.

Николь и сама не знала, что с нею творилось. Она все чаще вспоминала Раймунда.

- Я- то не знатна, вот и осталась в девках. А ты чтож замуж не пошла?

- Не встретила того, кого полюблю,- ответила Николь.

- Да кто ж в сем деле на любовь глядит? Браки заключают по согласию
да расчету.

- И на небесах,- заключила Николь.

- На все воля божья,- осенила себя крестом Жаклин, ей последовала Николь.

После всех таких разговоров девушка пыталась подарить всю свою нерастраченную
любовь малышу. И пусть мальчик не говорил, в глазах
его она читала ответное чувство. А ради этого стоило жить и творить.
Она уже не опасалась недовольства со стороны господ. На ее стороне справедливость и
пусть сам Бог будет ей помощником!

Она часто прогуливалась с месье Оливером и о многом с ним беседовала. Ей было
интересно все, что касалось этого строгого человека.
Месье Оливер жил в этом замке несколько лет и уже успел свыкнуться с местными
обычаями и порядками. Так же он сообщил, что у месье Раймунда есть невеста.

Эта новость стала неприятным сюрпризом для Николь. Нет, она не питала надежд на
брак с ним, да и как, если они пренадлежат разным сословиям и эпохам. Но все же,
новость эта больно кольнула ее в сердце и вызвала в ней бурю эмоций.

Раймунд де Бо... Она испытывала самые разнообразные чувства. От месье Оливера и
Жаклин она знала, что граф был самым отважным и справедливым сеньором в Провансе.
Он был довольно высоким, широкоплечим, мускулистым, все в нем выдавало человека,
который занимается своим самосовершенствованием в искусстве боя на мечах.

Он не был красив в общепринятом смысле. Волевые черты лица были словно высечены
из камня. А черные глаза его, казалось, проникали в самую душу собеседника. Он
выглядел серьезным даже тогда, когда шутил и улыбался краем губ. И к его волнистым,
темно- каштановым кудрям так и тянуло дотронуться рукой... Именно таким его увидела
Николь. И его голос, густой, низкий, хотя и говорил он на мелодичном языке. Хотелось
сидеть и нескончаемо
долго слушать и слушать этот чарующий голос...



Раймунд проснулся, когда во дворе заголосил петух. Что за отвратительная птица, не
дает выспаться. В замке были толстые стены, комната его была расположена высоко,
посему звуки плохо проникали через толщу стен. Здесь же кудахтали куры, мычали
коровы, ревел осел и прочая живность издавала ни с чем не сравнимые звуки, чем
премного раздражала. Не стоило ему останавливаться на постоялом дворе.

Он собирался объехать свои владения, но это занимало отнюдь немало времени. С
графом в путь отправился Федериго, его верный оруженосец. Месье же Оливера Раймунд
оставил в замке для пущей острастки, иначе челядь разленится и перестанет слушать
господ. Граф доверял этому человеку, как самому себе.

В растерянности он уставился на потолок в серых разводах. Он привык к мысли о
женитьбе на старшей дочери графа Прованского, с кем они могли бы объединить земли.
Наследница была довольно хороша собой и слухи о ее красоте и добродетели
распостранились по всей Франции. Многие рыцари мерялись силами в состязаниях, дабы
добиться ее благосклонности. Но ее отец пожелал отдать руку дочери графу де Бо.

Молодая графиня тоже не противилась этому союзу. Граф был хорош собой, почитаем
знатью. Подданные его благодарили Господа Всемогущего за такого властелина.
Внезапно ему вспомнился сон, прегрезевшийся ему накануне.

 Виделось ему, будто
ищет он кого во тьме кромешной. Но вот зажглись странные светильники. Стоит он
посреди улицы, по которой идет девица, но лица ее не видать, скрыто оно маскою. Знает
он, что девица та- его судьба. Он окликает ее, незнакомка оборачивается и Раймунд
понимает, что это Николь.

- Чертова ведьма,- сказал он вслух.
- Уже в грезах видится.

Раймунд сел на кровать и подошел к единственному стулу, стоящему в комнате и стал
надевать одежду. Он не стал дожидаться оруженосца. В последние годы он поднимался с
восходом солнца, так как привык к дисциплине. На Святой земле им приходилось быть
всегда наготове, сарацины могли напасть без предупреждения. Что и случилось во втором
крестовом походе. Граф отмел от себя ужасные воспоминания и продолжил одеваться.

Этот утренний ритуал уже вошел у него в привычку.
Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали. Это пришел Федериго с кувшином
воды и медным тазиком, в котором лежали принадлежности для бритья.

- Бриться я сегодня не стану,- ответил граф.- Мы прибудем в Ле Бо уже завтра.

Раймунд любил дорогие ткани, хороший покрой одежды. В Ле Бо его портные
заслуживали высшей похвалы. Зная тонкий вкус хозяина, они предлагали только лучшие
наряды для него и знатных сеньоров, живущих и гостящих в замке.

Распрощавшись с хозяином постоялого двора, сеньор и его оруженосец выехали на
главную дорогу. Рассвет только занялся, когда статный гнедой мерин, приплясывая от
нетерпения, пустился в путь.

 Раймунд потрепал его по шее и крепче стиснул ноги, обутые
в сапоги с коротким голенищем. В отличие от других он не признавал шпор, ибо считал,
что никакое животное не заслуживает такого жестокого обращения.

Оруженосец Федериго ехал чуть поодаль своего хозяина. Он был верен ему и служил с
самых крестовых походов.
За эти несколько дней они вместе объездили имение и побывали у всех подданных
графства, а их было не мало- 79 наделов.

Граф Раймунд и сам мог подсчитать доходы, но все же нанял одного ростовщика и тот
вел его дела. Человеку этому было около пятидесяти лет. Седой, с полным лицом и
коротенькими пальцами в перстнях, его вид сразу же выдавал род занятий.

В этом году месье Лазар обещал знатный урожай и много прибыли. Помимо
разнообразных вин и лучшего в Провансе оливкового масла, люди месье Раймунда
поставляли во Францию лавандовое мыло, прованские травы и трюфеля. За эти грибы
платили звонкой монетой, а ценились они на вес золота. Специально обученные свиньи и
собаки находили их под дубами, в земле, и выкапывали. Вся трудность заключалась в том,
что свинья его найдет, но вот отдаст ли она свою добычу?
Часто под дубами находили змей, искателей сих деликатесов просили быть осторожне.

Большим спросом пользовались соль, пряности и сорта рыб, которых не было в Париже.
Но летом рыбу перевозить было опасно из- за боязни отравления, потому доставляли ее
тогда, когда начинались холода.
За проезд по имению тоже взималась пошлина, так называемая" пыльная".

 Неплохой
доход приносило графству слияние двух рек- Роны и Дюранса. За охоту в лесах графства
егерь тоже мог взять плату, если только это не было сделано с позволения сеньора де Бо.

Раймунд ехал по пыльной дороге. В имении он разъезжал в одежде, без доспехов,
только с одним мечом. Графы Тулузский и де Пуатье немного притихли, скоро
приблизится сезон сбора урожая, он никого не оставит безучастным. К тому же, прошел
слух, что граф Прованский, родственник короля, породнится с семейством де Бо и никто
не желал вызвать гнев Его величества.

По обе стороны от графа простирались поля лаванды. Ветерок проносился по ним и
чарующий аромат пьянил не хуже хмельного напитка. Знойный день не был помехой
поездке, сердце его рвалось в Ле Бо.

Этот замок построил еще его прадед Понс, прибывший в Прованс из Италии.. А до него
в пещерах жили кельты. У подножия замка простиралась " адская долина" , в которой
порою можно было нарваться на ведьму или гадалку из кочевых племен. Долина
пропиталась мистическим духом, путники обходили стороною эти места.

Как- то, в юности, он повстречал там одну сгорбленную старушку с клюкою. Она
собирала травы и нюхала их своим крючковатым носом, выбирая правильную, ибо глаза
ее уже видели плохо. Завидав молодого сеньора, она не сошла с дороги.

- Прочь, старая, пока не сшиб тебя мой конь и не рассыпал твои кости!

Старушка только захихикала и никак не испугалась.

- Так пусть твой конь объедет мои кости,- зашепелявила она, обнажая в улыбке гнилые
зубы.

Граф натянул поводья, но конь встал надыбы и никак не желал ехать дальше. Старуха
лишь смеялась. Ненашутку разъяренный граф швырнул в старуху перчаткой.

- Милостивый господин, до ваших изысканных манер мы рожей не вышли. Так что,
поднимайте свою рукавицу и езжайте, подобру- поздорову.

- Угрожать вздумала, старая? Господину сих земель?!

- Господин сих земель- Господь всемогущий. Скоро сам все познаешь.

- Что ты там бурчишь под нос, старая? Не иначе, заклятье наложить жаждешь?!

Старуха вдруг перестала смеяться. Она выпрямилась, глаза ее заблестели, а голос, он
мог поклясться!- изменился на молодой:

- На тебе и так заклятье,- сказала она.- Не жениться тебе на богатстве, а встретить душу
родную оттуда, откуда сам не ведаешь. Навеки.

Молодой человек ничего не понял из ее речей, но подумал, что это проклятие. Хоть и не
верил он в подобное, но изменения в ее внешности его поразили.
Она взмахнула рукою и конь, заржав, пустился вскач по дороге, сминая копытами
траву.

Эти воспоминания давно поблекли и не имели той яркости, что прежде. Но сейчас он
все вспомнил, будто это происходило вчера.
Так о чем же говорила старая ведьма? В Иерусалиме он понял, что все зависит от
Господа и земли пренадлежат сеньорам только по его милости.

Леония была богата и предназначалась ему в жены. Кто еще, по словам старухи, мог
быть его родной душой? Не было во всем Провансе девицы желаннее.

 Перед глазами
вдруг встала девушка с черными волосами. Ее нельзя было сравнить с красавицей
Леонией, обладающей идеальными чертами лица. Но своей необычностью она
притягивала взгляды. Сочетание неповторимой свежести и колдовского обаяния. Губы ее
для него казались воплощением мечты. Каскад длинных гладких черных волос, блеск
которых был словно зеркало. И самые красивые синие глаза, какие ему только
приходилось видеть, в обрамлении длинных черных ресниц.

Она обладала всеми качествами, которыми он восхищался в женщинах. Ему она
нравилась именно такой- нежной, хрупкой, неискушенной и умной. И лишенной
тщеславия.

Леония таковой не была. Она была знатной сеньорой до мозга костей. Гордая,
высокомерная, но именно ее придется назвать своей женой.
Граф сильнее сжал бока жеребца и прикрикнул на него. Федериго видел, что с его
хозяином творится что- то неладное. Не иначе, как тут замешана женщина.


Николь сидела перед окном. Солнечные лучи падали на ее шитье сквозь резные
решетки. Ей выдали шелковую материю и нитки разных цветов. Своим карандашем она
нанесла на нее узор и принялась вышивать полог для церкви. У нее неплохо получалось
вышивать гладью. На ткань ложился растительный орнамент и райские птицы. Девушки
уже не говорили, что она- неумеха, а молча разглядывали вышивку.

- Отцу Гильому должно понравиться,- одобрила ее работу мадам Стефанетта.

- Очень на это надеюсь,- искренне пожелала Николь.

Граф Раймунд подъезжал к замку. Люди встречали его и Федериго, прославляя его ум и
щедрость. Граф кивал им головой. Он смотрел на дорогу к замку и сердце его
чувствовало, что там происходят перемены.

- Мадам, мадам!- в залу вбежала Жаклин.- Господин граф вернулся! Он въезжает в
ворота замка!

Женщины бросили рукоделие и столпились у окна. Николь прижала шитье к груди,
больно уколов палец. Но это ее не беспокоило. Сердце ликовало от того, что вскоре она
снова увидит Раймунда.


ГЛАВА 10


Перед воротами, что открыли стражники, граф и его оруженосец спешились, так и вошли
в город. Мужчины подивились чистоте улиц. Дома вокруг были побелены, исчез конский
навоз с дороги. Раймунд знал этот городок с детства, но такой чистоты отродясь не
видывал, и поделился наблюдениями с Федериго.

- Знать, госпожа велела вычистить улицы к вашему приезду, хозяин,- ответил слуга,
почесывая голову.

- Так ты думаешь?- подивился граф.

- Что ж еще могло произойти, как не это? Матушка ваша, сеньора- мудрая женщина. Вас,
почитай, седьмицу не было в городе.

- И то верно. Видно, с дороги все кажется диковинным.

Мужчины, завидя хозяина земель, кланялись, а женщины приседали в реверансе. Детей с
улиц позабирали опасаясь, что они могут попасть под копыта лошадей.
Навстречу графу вышел конюх и, забрав у него и Федериго коней, повел их в стойло.

Старик служил на конюшне много лет, еще покойному графу Раймонду I, отцу Раймунда
и Гюго. Седина припорошила его волосы серебром, шаг стал менее твердым, но Жюль
продолжал смотреть за лошадьми.

- Раймунд! Сын мой! Ты вернулся!

На лестнице стояла мадам Стефанетта и протягивала к нему руки. За женщиной
столпились разнаряженные девушки, кои хихикали и шептались, привлекая внимание
графа.

Мать выделялась на фоне этих девиц, как роза в букете лилий. Ее тяжелый бархатный
сюркотт алого цвета с растительным орнаментом облегал не по годам стройную фигуру.
Волосы, заплетенные в косы, были собраны под золотую сеточку с крупными
жемчужинами.

- Мадам, вы как всегда прекрасны,- он расцеловал ее в обе щеки.- Как поживает Гюго?

Мадам Стефанетта внимательно посмотрела на сына.

- Раймунд, войдем. Там и будем речи вести.

Месье Раймунд кивнул Федериго, что означало- он свободен. Мать и сын прошли под
взглядами подданных. Граф поддерживал ее под локоть, как полагалось галантному
кавалеру.

Раймунд трепетно относился к родительнице и младшему брату. После смерти отца в
первом Крестовом походе, на Святой земле, старший сын взял заботу о семействе на себя.
Теперь к нему перешли земли, титул, и враги, нажитые отцом.

 Единственной надеждой на
прекращение междоусобиц была его женитьба на Леонии.
Стены замка хранили прохладу. В пути граф проголодался, к тому же, его мучала
жажда.

- Вина мне,- приказал Раймунд слуге, вошедшему в залу.- Да прикажите накрыть стол.

- Присядь, чадо мое, - сказала мадам Стефанетта,- граф отодвинул ей стул, скинул
запыленный плащ и сел рядом.

Он держал руку матери в своих руках, а мадам Стефанетта мило улыбалась.

- Какие новости в замке? Гюго по- прежнему не встает?- спросил он.

- Мадемуазель Николь не позволяет.

Граф удивился:

- Неужто сия девица возымела над Гюго власть? Всем известно, братец не станет слушать
советов женщины.

- Гюго воспылал к ней чувствами.

Раймунд напрягся, эта новость вызвала в его душе противоречия. Словно ушат холодной
воды вылили на него сейчас.

- В твое отсутствие Николь взяла заботу о нем на себя.

Тяжелое молчание, не нарушаемое ничем, кроме шелеста листьев платана за окном,
воцарилось в зале.

Два пажа внесли блюда и поставили перед графом. На стол выставили тарелки с
лепешками, политыми оливковым маслом, ягнятину, пирог с печенкой и шпинатом, сыр
из козьего молока, завернутый в листья каштана. Овощи и фрукты. Был на столе и
вересковый мед. В одном из кувшинов было налито вино, а в другом- прозрачная
жидкость.

- Что это?- спросил Раймунд, пробуя на вкус.

- Это- вода, сын мой,- улыбнулась мадам.

Он сплюнул на пол.

- Но ее же нельзя пить!- воскликнул он.

- Николь пособила нам в сем деле. Теперь вода пригодна для питья, как и вино.

- А овощи? Их есть сырыми?- буркнул граф.

- Уверяю, что их можно не варить.

- И это тоже подсказала Николь,- догадался он.

Графа это начало порядком раздражать. " Николь- то, Николь- это".
Она едва появилась в их семье, а так прочно заняла позиции, словно хозяйка в доме.

- Как же сие возможно, что вода чиста?

- Песок, уголь, серебро,- ответила мать.

- Серебро, - фыркнул сын, пробуя воду на вкус.- Серебро нехудо очищает.

Он расхохотался.

- Серебро, матушка, прокладывает дорогу к власти, к сердцам. Но чтобы очищать...

Он сам не понимал, что его так позабавило.

- Гюго выжил. Вода чиста, Раймунд.
К тому же, Николь печется о маленьком Теодоре.

Граф ел телятину, отмечая ее прекрасный вкус. Он пытался отвлечься от мыслей о том,
как эта молодая ушлая особа так повлияла на его родню за столь маленький срок.

- Ты вернулся вовремя, ибо вчера здесь поывал гонец от графа Прованского.

- Что же принес сей гонец? Благую весть иль худую?- спросил граф.

- Граф вместе с дочерью вознамерились нанести визит нашей семье,- ответила мать.

- Какого дня?

- Седьмица, почитай, минует.

Граф продолжал есть, никак не реагируя на новость.

- Раймунд, возлюбленное чадо, ты знаешь, как материнское сердце мое жаждет твоих
наследников. Ты вернулся из странствий, покрыв себя славою. Хвала небесам, ты богат,
прославлен в битвах и рыцарских состязаниях. О тебе идет добрая молва, ибо ты знатен и
учтив.

 Взгляни на преклонные лета мои и подари радость и утешение моему сердцу. Мне
кажется, Леония оказала нам великую услугу, милостиво согласившись стать твоею
нареченною. Моя воля лишь в одном- заключи с нею брачный союз и сим вы прекратите
вражду между нашими семьями.

- Вы правы, мать моя. Нет для меня лучшей возлюбленной, нежели прекрасная Леония.

Раймунд соглашался с нею, но в мыслях звучало одно: Гюго и Николь.
Николь не стала ждать графа у входа в замок, как остальные, а пошла в комнату к
мальчику.
Когда все завертится вокруг хозяина, о малыше и подавно все забудут. Теодору не
повезло. Мать его, сестра графа, умерла при родах, а после и отец погиб.Ребенок
совершенно отгородился от мира, и если его звали, он не отзывался. На бравшего его за
руку незнакомца он мог закричать и начать отбиваться, показывая, чтобы его оставили в
покое. Потому его и считали одержимым. Когда Николь впервые его встретила, он был
похож на мокрого птенца, что нахохлился и никого не подпускал к себе.

Она проводила с ним время, вначале в его комнате, но последние два дня Теодора и
Николь жители замка часто видели на площадке, в тени деревьев.
Николь очень хотелось сходить с Теодором в город или посетить долину
фонтанов- место, утопающее в зелени и изобилующее старыми фонтанами и
скульптурами. Их оставили здесь еще при римской империи.
Девушка пыталась расшевелить спокойного ребенка:

- Лови меня,- крикнула она, сбегая вниз по ступенькам лестницы и выбежала на
площадку под окнами.

 Теодор догонял ее. На нем была надета длинная камиза и шоссы, а
на ногах - башмаки вроде постолев, без длинных носов.
Темные волосы его завивались, придавая облику сходство с ангелочками на фресках.
Ребенок вдруг весело рассмеялся и попытался ухватить конец ее шлейфа. На Николь был
простенький сюркотт из кремового шелка с цветочками, а волосы она оставила
распущенными, заколов пряди сверху " бабочкой". Шелковые волосы черным облаком
окутали ее, когда она легко отскочила от Теодора и обернулась, чтобы посмотреть
выражение его лица.

- Ну же, Теодор! Ты же такой ловкий, так поймай меня!- она звонко рассмеялась и
поддалась ребенку.

 Тот со смехом поймал ее юбку и Николь подхватила его на руки. Они
кружились и смеялись нисколько не боясь, что их пожурят за поднятый шум.

Раймунд услышал внизу, под окнами, веселый детский смех, ему вторил звонкий,
женский. Одолеваемый любопытством, он выглянул в окно и не поверил своим глазам.
Раскрасневшаяся Николь и его племянник Теодор резвились и смеялись.

- Это Николь,- вернула его к действительности мать.- Она возится с Теодором. Я думала,
то будет пустой затеей, но заметила, что внук мой становится все любезнее. Господь
услышал мои молитвы и бедное дитя, не имеющее ни отца, ни матери, обрело родную
душу подле себя.

Родная душа... Где- то он уже слыхал
подобное.
Пажи убрали недоеденное. Мадам Стефанетта от обеда отказалась сославшись на
сытость.

- Николь помогла мне многими советами, Раймунд, как поступить. Услыхав о ее
намерении очистить двор, я послала слуг расчистить его.

- Для чего вы все это мне говорите?- спросил граф.

- Поскольку у тебя уже есть нареченная, Леония, не пойти ли сей девице под венец с
Гюго? Она благородна, мудра не по годам, учтива и скромна. А доброты у нее хватит на
всех. Едва я увидела их с Гюго, как уразумела враз: она, должно быть, королевских
кровей, но скромность и добродетель не позволяют ей открыть сию тайну. И красота, как
Господь щедро одарил ее.

- Мадам, разве можно так слепо вверять судьбу своего сына? А Теодор? Чем же тогда
занята его няня, коли Николь все время с ним?

Мать понимала сомнения сына. Но его не было здесь долгое время, а Николь была у нее
на виду. К тому же, ее везде сопровождал верный месье Олвер.

- Оливер повсюду с нею,- ответила графиня.- Я огорчена, сын мой, что ты так
недоверчив.

- А вы слишком доверяете сей девице. Мы не можем знать, откуда она. И все ли ее слова
правдивы.

- Пусть так, - твердо сказала женщина.- Я не отступлюсь. Николь приятна сердцу моему
и все в замке считают ее добродетельной и милой девицей.

Раймунд закончил обедать. Он выпил вина. Слова матери следовало проверить.
Граф встал, омыл руки и вытер льняной салфеткой, которую подал ему паж.

- Мадам,- граф поцеловал протянутую ему руку.- Позвольте откланяться. Но покидаю
вас ненадолго, чтобы встретиться за вечерей.

- Ступай, Раймунд,- вздохнула мать и тожеивстала из- за стола. Ее ждала работа.

Раймунд скучал по брату. Гюго не должен был сейчас спать, нужно навестить его.
Раймунду очень не хватало его. После смерти Сесилии у него остался только брат,
племянник же был еще совсем мал, чтобы разделять с ним мужские хлопоты и забавы.
Например, поединки на мечах и турниры.

Гюго сидел у окна на стуле с высокой спинкой. Он читал рыцарский роман. Библиотека
в замке была полна бесценных фолиантов в кожаных переплетах с золотым тиснением.

Граф Раймонд I дал сыновьям образование в самом известном тогда месте обучения-
Нотр- Дамм де Пари.
Они владели несколькими языками, были обучены чтению, письму и точным наукам.

- Раймунд, рад видеть тебя!- Гюго привстал навстречу брату и обнял его.
- Как твои раны?- участливо спросил Раймунд.

Гюго усмехнулся:

- Почти затянулись.

- Отчего же сидишь здесь, а не пойдешь вниз?

- Николь,- вздохнул брат со счастливым лицом.

- Желаешь сказать, она не дозволяет спускаться?- хохотнул Райунд и хлопнул его по
плечу.- Всем известно, что это ненадолго. Ты нравишься дамам и она не первая, кто
покорил твое сердце.

- Этим я отличен от тебя, братец. Ты вынужден жениться на Леонии, этой высокомерной
гордячке.

- Что же, предлагаешь разорвать помолвку?

- Нет, но ты мог бы дождаться девицу по душе.

Граф усмехнулся:

- Все то- романтика из твоих книг. Не пристало мне, рыцарю, преклоняться перед юбкою.

- В замке нашем собираются трубадуры со всей Франции. Они воспевают любовь
рыцарей к прекрасным дамам. Что зазорного в том, чтобы подарить свое сердце
возлюбленной?

Граф придвинул стул и сел напротив Гюго.

- Ты слишком молод, Гюго, чтобы судить об этом. Подаренное сердце так легко разбить.

- Ты говоришь так, будто твое уже разбито,- произнес Гюго с подозрением.

Никто не мог знать, что творится в душе хозяина замка Ле Бо. Влюблен ли он был в кого
или нет, дознаться было невозможным. Он закрыл сердце на замок, а ключ далеко
запрятал.

- То сия девица научила тебя так мыслить?

- Нет. Николь - сама чистота и доброта.

- О чем вы с нею беседуете?

- Мы мало говорим. О погоде, о замке, о Теодоре. Она похожа на монахиню из
обители святого Бенедикта. Лишь смотрит за моим выздоровлением.

- Неужто этим тебя можно было покорить?- недоверчиво спросил брат.- Есть девицы
краше нее, но не тронули так твоего сердца.

- Любовь не смотрит на лица и различия, брат мой.

Граф не узнавал своего ветренного Гюго. Он заделался в монахи? О Гюго ходила слава
покорителя женских сердец. Ни одна девушка не могла ему понравиться настолько, чтобы
он думал о ней день напролет.

- Впервые в жизни я влюблен, Раймунд. Я счастливлишь от того, что она рядом.
Улыбается мне, справляется о здравии. Я влюблен, словно юнец.

" Коим ты и являешься",- подумал Раймунд.

- Я выйду. Усталость обуяла меня, Гюго. Надеюсь, ты простишь мне мою слабость,
ежели я покину тебя.

- Ступай, Раймунд, я не таю обиды.

Николь сидела с Теодором в беседке. Они ели миндальные пирожные, что принесла им
няня мальчика. Она присела рядом и радовалась погожему деньку.

- Теодор, тебе понравились пирожные?- спросила Николь.

Мальчик улыбнулся и кивнул головой.
Николь услышала тяжелые шаги, к ним направлялся мужчина. Она обернулась и
увидела графа. Тот слегка склонил голову в знак приветствия.
Николь смутилась и встала на ноги, отряхивая крошки с платья и потирая ладони друг о
друга. Вот уж некстати Господь привел его сюда.

- Мадемуазель, очарован,- он поцеловал ей руку.

 Ладонь пахла миндалем и ванилью.
Взгляд его упал на маленькую фигурку, прятавшуюся за юбку девушки и обнимавшую
ее ручонками.

- Ну же, Теодор,подойди,- властно произнес он.

Мальчик только крепче вцепился в Николь.

- Месье, с ним нужно немного помягче,- предупредила девушка.

Она вздумала его учить, как разговаривать с племянником!

- Монет, что стоите? Уведите ребенка.

- Слушаюсь, сеньор,- перепугалась няня.

Николь опустилась перед мальчиком и сказала, глядя в его испуганные глазенки:

- Ну же, Теодор, покажите дяде Раймунду, как вы послушны.

Мальчик кивнул головою и спокойно, под пристальным взглядом графа, прошествовал
к няне, кивнув дяде в знак приветствия.
Когда Монет с мальчиком удалились,
Раймунд подошел к Николь. Та стояла и с тревогой смотрела вслед уходившим.

- Мадемуазель, нам надо поговорить.

- О чем же?- она вопросительно посмотрела на графа.

Они медленно спускались вниз, по отвесному склону. Граф придерживал ее за руку,
чтобы не споткнулась. Они спустились в долину. Кругом росли кусты рододендрона,
ветерок качал лаванду и шелестел высокой травой.
Николь слегка приподняла шлейф платья.

- Вы неплохо говорите на местном наречии,- сказал вдруг граф.

- О, это заслуга Жаклин, месье.

- Да? И в чем же?

- Мы вместе с нею говорим только на этом языке.

- Примите мои похвалы.

- Merci, месье,- ответила Николь. Она присела на большой валун, поросший травою.

- Чего вы добиваетесь?- внезапно услышала она.

- Добиваюсь?- не поняла девушка.

- Моя мать, мои люди, наконец, Гюго.
Вы ловки, скажу я вам. Так успеть за несколько дней покорить их неискушенные сердца...

Николь замерла. О чем он? Неужели подозревает ее в корыстолюбии?

- Я не делаю ничего дурного, месье.
Просто желаю оказать помощь,- тихо произнесла она.

- Мы в ней не нуждаемся,- сухо бросил граф.- А может, вас интересует мой брат?

Николь удивленно вскинула бровь.

- Гюго? Он чудесный юноша, очень добрый и милый. Но я отношусь к нему, как к брату.

- Хм, - усмехнулся граф.- Он же воспылал к вам любовью.

- Любовью...- повторила Николь. - Но я ничего не знала.- К тому же, я не думаю сейчас о
замужестве.

- А может, вам нужен богатый супруг?
- усмехнулся Раймунд.- Так Гюго стоит только вторым в праве наследования.
Его доля сравнительно мала. И Теодор... Вы полагаете использовать его в ваших планах
на мою семью?

Николь не верила своим ушам. У нее и в мыслях не было такого! Щеки ее окрасились в
пунцовый цвет, грудь вздымалась от ярости.

- Вы- чудовище!- крикнула она.- Вы полагаете, что я манипулирую мальчиком в
средстве наживы? Вы- пустоголовый напыщенный индюк! Я была о вас лучшего мнения.
Похоже, я жестоко ошибалась!

Она развернулась и бросилась бежать, спотыкаясь о камни. Нога соскользнула и
девушка упала бы вниз, если бы ее не подхватил на руки граф. Она казалась не тяжелее
ребенка. Николь запротестовала:

- Оставьте меня, грубиян!

Раймунд не понимал, что им овладело. Это было какое- то безумие.
Он наклонился к ней и поцеловал. Николь отшатнулась и звонкая пощечина обожгла его
щеку.

- Никогда больше не прикасайтесь ко мне,- процедила она сквозь зубы.

Девушка побежала прочь, спотыкаясь
и падая, путаясь в шлейфе платья.
Раймунд стоял и потирал щеку. Ведьма. Околдовала его и Гюго. Он все
еще ощущал поцелуй на своих губах.

Ни одна женщина, даже Леония, не манила его так, как эта загадочная девушка. Он был
сердит на Гюго, сам не зная, за что.

Влюбленный дуралей! Но влюблен он в самую желанную женщину в Провансе. И тут
Раймунд понял, его чувство называлось ревностью. Он ревновал Николь к Гюго!


ГЛАВА 11

Николь взбиралась по склону. От слез, навернувшихся на глаза, она почти не видела
дороги. Мелкие камешки попадали в ее туфельки, она остановилась и вытряхнула их из
обуви.

- Merde!-выругалась она на французском. Она все больше и больше думала на нем.

Девушка и сама не понимала, что ее огорчило больше: песок в туфлях или слезы.
Впервые за все дни, проведенные в Ле Бо, ей довелось встретить грубость, если не считать
инцидента с кинжалом.
Зачем он так с нею поступил? Ведь мадам позволила помочь ей. Может, она сама
виновата в том, что сеньор осерчал. Девушка пыталась его оправдать. В Средние века
только мужчины принимали решения, а женщины покорно подчинялись. А Николь
занялась мужскими делами.

" Ну уж нет!"- твердо сказала она себе. " Пусть потрудится извиниться за хамское
поведение.
Она высоко подняла голову и пошла по дорожке к воротам замка. Николь решила не
навещать сегодня Гюго. Ее задели слова Раймунда о том, что она ищет выгоды в
замужестве. Гюго идет на поправку, один день проведет без нее - ему же на пользу. К
тому же, она не желала, чтобы он видел ее слезы. Лучше пойти к Теодору, мальчику она
нужнее.

- Мадемуазель,- бросилась к ней Монет.- С вами все в порядке?

Женщина пропустила ее в комнату к Теодору. Мальчик сидел у окна и смотрел на
дорогу.

- Да, Монет, со мною все хорошо,- ответила Николь.

Глаза ее покраснели от слез, а щеки пылали.

- Теодор, малыш,- позвала она мальчика.

Тот встал и подошел к ней. Николь обняла ребенка. Она пыталась скрыть следы слез, но
это ей плохо удавалось. Мальчик внимательно посмотрел ей в лицо и дотронулся до ее
щек ладошкой. В глазах стоял немой вопрос.

- О, не переживай, мне соринка в глаз попала. Но Жаклин помогла мне от нее
избавиться,- улыбнулась ему Николь.
- Давай я спою тебе песенку, что слышала в детстве. Про зеленый дом с синей крышей.

Монет теребила в руках передник. Может, девушке и удалось провести маленького
Теодора, но она- то знала, что это из- за сеньора мадемуазель расстроена.

- Вы так добры, мадемуазель, - проговорила няня.- Теродор просто счастливец, что
повстречал вас.

- Что ты, Монет, это я- счастливица, я могу находиться в этом замке и делить время и
жизнь с вами. Чувствовать себя полезной.

Она присела на другой табурет. Николь очень хотелось обучить мальчика рисованию,
ведь это могло развить его мелкую моторику, что, в свою очередь, повлекло бы развитие
речи. Правда, отсутствие бумаги создавало определенные трудности.
В результате девушка приспособила для этой цели большую гладкую доску и принесла
немного угля из кухни.
Импровизированный холст и уголь как нельзя лучше подойдут для
рисования.
Теодор заинтересовался доской. Николь показала ему, как рисуется круг и протянула
уголек.

- Вот, попробуй и ты,- сказала она.

Теодор вопросительно взглянул на няню. Та одобрительно кивнула, тогда мальчик стал
рисовать неровный кружок рядом, пыхтя от усердия.

- О, великолепно!- захлопала Николь в
ладоши и дорисовала вверху кружков палочки.
- Это - черешок. Вот и все, вуаля- наши яблоки готовы.

Теодор рассматривал нарисованные яблоки, лицо его озарила улыбка.

- А теперь попробуем нарисовать домик.

Девушка стерла уголь мокрой тряпочкой. Он перехватил ее руку, когда она собралась
рисовать и взял уголек сам.

- О, ты хочешь что- то нарисовать?- догадалась девушка.

Мальчик с усердием нарисовал круг, что- то наподобие платья, палочки- ручки и ножки.
На голове " красавицы" красовалось " воронье" гнездо, маленькие бусинки- глазки и
огромный рот, как у клоуна, украшали " лицо" сего шедевра. В руке она держала палочку
с круглыми лепестками, вероятно- цветок. Когда Теодор закончил, то посмотрел на
Николь и дотронулся до нее, глядя прямо в глаза.

- Ты хочешь сказать- это я?- удивилась Николь.- Спасибо, малыш.
- Ты невероятно талантлив.

Девушка со слезами на глазах обняла ребенка и поцеловала. Она не знала о чем сейчас
думал Теодор, но понимала, что между ними установилась прочная связь.

- Мадемуазель, вы не голодны?- спросила ее Монет.- Время обеда давно прошло.

- Благодарю, лучше покормите ребенка.

- Я принесу ему поесть.

- Мы вас подождем,- ответила Николь.

В замке полным ходом шла подготовка к ужину по случаю возвращения графа. Николь
ничего об этом не знала. Монет принесла Теодору еду и Николь села напротив него.

Мальчик ел сам, очень аккуратно, не спеша. Девушка видела в нем настоящего ребенка
аристократов. Монет снова предложила ей поесть, но Николь отказалась.

- Мадемуазель, так и ноги протянуть недолго. Глядите, от вас остались кожа да кости.

Николь рассмеялась. Монет своими причитаниями напомнила ей бабушку.
Хорошо, что у Теодора есть аппетит и женщине не приходится с ним мучаться. Сейчас
Николь понимала беспокойство своей бабушки.

Когда Теодор окончил трапезу, в дверь постучали и Монет пошла открывать. На пороге
стоял юноша, учтиво кланявшийся.

- Мадам Стефанетта прислала меня сообщить, что будет ждать мадемуазель Николь к
ужину.

- Я бы не хотела...

- И просила передать, что отказа не потерпит,- поклонился паж и удалился.

Как не хотелось идти ей туда, но видимо придется, иначе мадам обидится.

- Мадемуазель, вы должны идти,- окликнула ее Монет.

- Да. Теодор, рада была тебя повидать.
Надеюсь, мы еще порисуем.
Она обняла ребенка и вышла из комнаты.


Раймонд сидел за столом и пил терпкое вино, которое принес ему слуга вместе с
тарелочкой сыра. Граф думал о сегодняшнем разговоре с Николь. Эта девчонка
осмелилась дать ему пощечину! И мать утверждает, у нее королевское воспитание. С
другой стороны, он был обескуражен, так как ожидал от нее иного поведения. Будь она
такой, как он себе представлял, ей бы польстило внимание хозяина Ле Бо. Но она отвергла
его самого, да и к Гюго, похоже, не испытывает чувств. Или же
она умело притворяется.

 Одно понятно, девицу нужно поставить на место и указать, кто
во владениях всем распоряжается. Если так будет продолжаться, то вскоре слуги станут
потешаться над ним.

Граф вновь ощутил прикосновение ее губ, тот единственный поцелуй, что он успел у нее
украсть. И даже пощечина не жгла сердце так сильно, как слова, что она в нем
разочарована.

Но скоро прибудет Леония и это безумие прекратится.
Звук рога возвестил о начале торжества. За Николь пришел месье Оливер. Он был одет
не в доспехи, а в бархатный синий сюркотт, отороченный золотым галуном. На шее его
висела золотая цепь с медальоном, а на ногах красовались пулеты с загнутыми носами.

- Месье, я не видела вас два дня! Где
пропадали? - воскликнула Николь, еле узнав его в этом облачении.

Месье Оливер снял с головы бурлетт и поклонился, прижав руку к сердцу.

- Мадемуазель, прошу меня простить за отсутствие,- проговорил он, целуя ее
руку.- Дозвольте сопроводить вас в трапезную залу.

Николь присела в реверансе, сожалея о том, что нет возможности отказаться от ужина.
Месье Оливер, как всегда, галантно подхватил ее под руку и повел по коридору,
осещенному
факелами.

Они бросали причудливые тени на плиты пола. Николь чувствовала себя погруженной в
сказку о спящей красавице. Или о красавице и чудовище, так даже правильнее. Надо бы
поделиться сей историей с Теодором, ему должна понравиться сказка о его дядюшке.

У стен замка слышалось ржание лошадей и громкие возгласы. То гости съезжались в
замок, словно воронье на падаль, как считала Николь. Ее ничто не радовало, веселость
улетучилась, как дым от коптивших факелов, зажженных в ночи.

- Вы задумчивы сегодня,- обратил внимание месье Оливер.

- Пустяки,- махнула рукой Николь.- Я просто немного устала. Да и на ужин идти не
хотелось.

- Увы, мадам Стефанетта позвала вас лично.

- C' est la vie,- ответила Николь, пожав плечами.

Мрачный зал освещался зажженными свечами в канделябрах.
На стенах вывесили флаги замка Ле Бо. Дамы в роскошных сюркоттах с длинными
шлейфами шли под руку с разодетыми сеньорами. Вся публика была увешена
драгоценностями, как рождественская ель.

На дворе был август месяц, ни дуновения ветерка не наблюдалось. Духота стояла такая,
что воздух можно было резать ножом. Окна в зале были распахнуты настежь.

И зачем было собирать народ в такую жару! Николь хоть и была одета легко, все равно
ощущала дискомфорт. А еще эти драгоценности,
что дала ей мадам Стефанетта. Серьги с жемчужинами покачивались, отливая
перламутром. Жемчужное ожерелье с огромным изумрудом украшало ее шею, а на
бирюзовом сюркотте красовался серебряный пояс с сапфирами и жемчугом. Она была
похожа на русалку, которая решилась выйти из морских глубин и почтить своим
присутствием хозяев замка.

Гости еще не сели за стол, они прохаживались по залу, беседовали и приветствовали
хозяев Ле Бо.
Николь мало кого знала из гостей, потому предпочла стоять у окна, где надеялась
остаться незамеченной.

- Мадемуазель, я очарован вами,- услышала она голос позади себя.

 Ну вот, еще один
зачарованный принц!
Девушка обернулась и увидела Гюго.
Глаза ее округлились.

- Бог мой, Гюго, вам же надо лежать!

- Что вы, мне намного лучше. К тому же, я не желал пропустть званый вечер.

- Весьма неосмотрительно с вашей стороны,- пожурила его Николь.

- Не станем препираться,- улыбнулся младший господин.- Вы просто бесподобны в этом
одеянии! Я ни за что не уступлю вас сегодня никому!

Вот же ловелас. И смотрит с нежностью теленка. Как от него отделаешься, коли он хуже
рыбы- прилипалы. О, мадам Стефанетта!

- Я сейчас же вернусь,- проворковала
Николь, оставляя растерянного Гюго.

Он с грустью провожал взглядом ее фигурку в бледно- бирюзовом платье. Какая
девушка- просто Богиня!

Мадам Стефанетта стояла у входа в залу и здоровалась с гостями, принимая
заслуженные комплименты.
Раймунд беседовал с одним из гостей, которого Николь не знала. Она благодарила
провидение за то, что те были увлечены беседой.

Графиня улыбнулась Николь и обняла ее, расцеловав трижды. Николь знала, так целуют
только близких друзей и родственников. Мадам выглядела великолепно в своем голубом
сюркотте и золотой котте, отороченной беличьим мехом по
рукавам. Крупные сапфиры украшали ее шею, а на руках сверкали перстни с янтарем и
аквамарином.

- Дражайшая Николь, я рада видеть тебя здесь,- сказала она.- Гляжу, вы с Гюго сегодня
вместе?

Николь смутилась:

- Месье Оливер любезно согласился сопровождать меня. А Гюго пришел позднее.

- Так что стоять? Кличь моего сына, сядьте рядом.

Она улыбнулась и стала говорить с вновь прибывшей гостьей.
Садиться вместе? Николь начинала понимать беспокойство графа.

 Неужели мадам
Стефанетта имеет на нее планы? Но Гюго, как бы ни был хорош собой, оставался для нее
лишь добрым другом. Что же ей теперь делать?
Тут к ней обернулся граф. Лицо его исказила усмешка, а в глазах горел огонь.
Посмотрим, кто - кого.

- Месье Раймунд, доброго вечера,- сказала Николь.

- Гляжу, вы даром времени не теряете,- усмехнулся он.

- Конечно, как и вы,- ответила Николь.

Раймунд прищурился. Она решила надеть броню? Что ж, девица- достойный противник.
Он хотел еще что- то сказать, но тут подошел Гюго и кивнул брату.

- Приятный сюрприз, рад, что ты здесь,- сказал граф.

- Я тоже счастлив здесь находиться,- ответил Гюго.- Дозволь, я украду Николь на
несколько часов.

С этими словами он подхватил ее под руку и повел к столу.
Раймунд негодовал. Чертова девка вертит его братом, как пожелает! А тот и рад
подчиняться.

Гости рассаживались на свои места. Во главе стола восседал, как всегда, господин Ле
Бо. Мадам Стефанетта села напротив Николь. Рядом сидел Гюго, таким образом мадам
могла видеть их обоих. Она улыбалась сыну, а Раймунд хмурился.

Ужин начался с благодарственной молитвы к Господу, которую прочитал сам граф. В
ней он упомянул матушку, милостивую мадам Стефанетту, а так же своего брата и его
чудесное спасение.

На столе стояли цветы в дорогих железных вазах, украшенных виноградными лозами. В
серебряных подсвечниках с маленькими ангелочками стояли толстые высокие свечи
пчелиного воска. В зале было намного светлее, чем предполагала Николь.

Званый ужин мало чем отличался от
того обеда, на котором Николь присутствовала в первый раз. Блюда разносили пажи и
слуги, а церемоницмейстер следил за самим залом и пробовал еду первым.
Гюго ухаживал за Николь, подкладывая ей на тарелку лучшие кусочки с блюд.

- Гюго, я столько не съем,- запротестовала девушка.- Вы пытаетесь накормить меня, как
рождественскую гусыню.

Гюго замер, пытаясь понять, что она имела ввиду и когда понял- расхохотался. Николь
улыбнулась и встретилась взглядом с графом. Он с интересом наблюдал за ними с Гюго.
Но в интересе его Николь не нашла ничего лестного для себя. Узнать бы его мысли
сейчас. А думал граф о том, что Николь чудо как хороша в этот вечер и ей идут
драгоценности его матери. Похоже, мать потеряла бдительность и осыпает девицу
жемчугами и самоцветами.

Мадам Стефанетта тоже любовалась
парой напротив себя и мило беседовала с пожилой четой рядом с собою.

- Скоро Леония посетит нас. Я так рада за Раймунда,- донесся до Николь обрывок фразы.

Николь побледнела и попросила Гюго налить ей воды. Тот подал ей кубок с красным
вином. Что ж, на сей раз он прав. С горя лучше выпить вина. Леония прибудет в замок. Но
когда? Настроение у нее совершенно испортилось.

Гюго ей что- то говорил, она невпопад улыбалась, стараясь казаться веселой. А Раймунд
прожигал ее глазами. Он отмечал для себя каждый ее изящный жест, наклон
головы, улыбку, предназначенную Гюго, а не ему. У Раймунда в груди бушевало пламя, с
которым он не мог совладать. Он проклинал тот день, когда она вошла в их замок.

Николь почувствовала на себе взгляд и посмотрела на графа. Он хмурился, ничего не ел
и только пил вино. Э, да к ночи он на ногах стоять не будет. Не попробовать ли исправить
ситуацию?

- Месье Раймунд, что же вы не едите? Сытый голодного не разумеет. В вашем замке так
чудно готовят, грех не попробовать стряпню кухарки, ведь
она так старалась,- обратилась она к хозяину Ле Бо.

- Ежели мужчина не ест, то он либо хвор, либо влюблен,- ответил тот.

На сей раз нахмурилась Николь.

- Раймунд не похож на хворого. Но и влюбленным его не назовешь. Полагаю,
его одолевают хлопоты,- сказал ей Гюго.

- Вероятно, связанные с приездом прекрасной Леонии.

- Вполне может статься,- ответил Гюго.

- Примите поздравления, месье,- сказала Николь.- Ведь прибудет ваша нареченная.

Раймунда передернуло от ее слов. Она мило улыбалась ему, а сама беседовала с Гюго.
Лицемерка, а еще говорила, что безразлична к нему.

- Уверена, она станет не менее прекрасной женою.

- Будь я в этом уверен, был бы уже у алтаря,- ответил граф.- Все женщины лживы и
алчны, не находишь, Гюго?

- Отнюдь, брат Раймунд. Я повстречал ту, что не похожа на иных,- он посмотрел на
Николь, от чего та зарделась.

- Любовь слепа, Гюго,- сказал граф.

- Где любовь, там Бог. А с Господом я не страшусь ничего.

Этот разговор было продолжать бессмысленно. Гюго защищал Николь, а она принимала
его ухаживания!

По окончании трапезы гости встали из- за столов и те были отодвинуты, чтобы
освободить место для танцев.
Николь выучила всего один, заучивая
движения, которым учила ее Жаклин. И хотя она могла запутаться в некоторых па, все же
смогла бы сейчас станцевать.

Заиграла музыка. К лютне присоединились арфа, флейта, гобой и малый барабан. Гюго
пригласил ее на медленный придворный танец бассданс. В нем три пары стояли в два
ряда. Она встала напротив Гюго. Рядом стояли еще две девушки , а напротив - трое
мужчин, двое из которых были Гюго и Раймунд.

Сердце Николь упало вниз. Она старалась не смотреть на графа.
Она сделала реверанс и поменялась с Гюго местами. Музыка играла все громче, девушка
отметила, что играли хорошо. Правда, мелодия была совершенно незнакомой.

Вот они снова меняются местами с Гюго, соприкосаясь рукавами. По телу юноши
пробежала дрожь, Николь же ничего не почувствовала. Далее нужно
было поменяться парами. Нет, только не он! Перед нею стоял Раймунд.

- Недурно танцуете для святой,- съязвил он.

- Господь заповедовал нам в праздники веселиться. Я праздную ваше возвращение,- с
вызовом ответила Николь.

Они обошли друг друга, взявшись за руки. Граф сжал ее руку до боли.

- Вы не слишком- то учтивы,- бросила Николь.- Еще чуть- чуть, и моя рука превратится в
прах.

- Вы же ведьма, что будет вашей руке,- хохотнул граф, обходя вокруг нее.

- Не боитесь, что я вас накажу?

- Не в этой жизни,- ответил он с усмешкой.

- Тогда до следующей жизни,- улыбнулась та.

Пары вновь поменялись местами.

- О чем вы говорили?- нахмурился Гюго, подавая ей руку.

- Так, толковали Священное писание,- ответила Николь.

 Похоже, ее ответ Гюго не
удовлетворил. Они покружились вокруг себя, прошлись между двумя другими парами.
Гюго и Раймунд сердито смотрели друг на друга. Боже, ну что за насмешка судьбы! Что
творится с этими мужчинами?
Сделав еще несколько па, пары вновь поменялись.

- Вот мы и встретились,- улыбался граф.

- Не вижу повода для веселья.

- А я- напротив, ожидал сей минуты.
Месть слаще меда.

- Что вы мелете? Какая еще месть?- вздохнула Николь.- Ах, да вы пьяны!- осенило ее.

- Нисколько, если только не опьянен вами.

Они снова обошли друг друга, соприкасаясь локтями. Тут граф обнял
ее за талию. От неожиданности Николь едва не подпрыгнула.

- Держитесь от Гюго подальше,- сказал он.

- И не подумаю,- с вызовом сказала она, глядя ему в глаза со смелостью, присущей
львице.

Все смотрели только на эту пару. Мадам Стефанетта обернулась и тоже стала наблюдать
за ними. Определенно, с Раймундом что- то происходит. А бедный Гюго просто стал
путаться в движениях.
От Раймунда и Николь словно сыпались искры. Они смотрели друг на друга и каждый
словно желал испепелить глазами противника.

- Говорят, глаза- зеркало души. Что я могу увидеть в ваших?- спросила Николь.

- Всему свое время, мадемуазель, узнаете. В ваших глазах я вижу лишь океан, но не
страшусь сгинуть в нем.

- А я вижу в ваших-адское пламя, но меня оно не страшит.

Танец закончился. Пары раскланялись и разошлись. Заиграла другая мелодия и
менестрель Раймбаут де Вакейрас запел известную в том веке песню "Kalenda maya,
"Первый день мая".

Они же стояли посреди залы и не замечали ничего вокруг. Время для них остановилось.



ГЛАВА 12


Мадам Стефанетта была вне себя от досады. Все гости знают о том, что ее сын вскоре
женится на сеньоре Прованской, а Раймунд позорит себя. Мало того, девица нравится его
брату.
Нет, сегодня же она с ним поговорит!

Был воскресный день и семейство де Бо собралось в церкви Сен- Венсан.
Пожилой священник, отец Гильом, встретил их радушно. В церковь входили по
старшинству. Николь хотела идти в конце, но процессию замкнули Жаклин и месье
Оливер.

Ради такого случая все были одеты нарядно и торжественно. Входя в церковь, мужчины
снимали головные уборы и крестились. Женщиннам же не положено было входить
простоволосыми. Николь тоже покрыла голову белоснежным покрывалом, ей не
нравились остроконечные горжи.
Гюго обернулся и встретился с нею взглядом. " Мадонна", - подумал он про себя.

Николь стояла в очень скромном серо- голубом платье, волосы ее были убраны под
покрывало, которое скрывало все ее прелести, от макушки
до пят. После вчерашнего танца она вообще хотела стать незаметной, раствориться в
воздухе.

Разнаряженные дамы и их спутники встали друг за другом. В центре, у алтаря, стоял
отец Гильом и ожидал, когда все соберутся. Где- то наверху, на хорах, запели певчие. К
ним присоединились и детские голоса. Они
прославляли "Бога в вышних". Священник осенил себя крестным знамением и начал
читать писание на латыни. Слова молитвы полились, успокаивая сердце и проникая в
душу.

" Pater Noster" слышала Николь знакомые слова.
Все присутствующие осенили себя крестом. В церкви царил полумрак, только свет,
проникающий сквозь витражи, освещал ее. У образов были зажжены свечи. Николь
пребывала в счастливом умиротворении. Она видела сейчас, как выглядела церковь
Сен- Венсан в XII веке. Какое счастье,
что они все здесь собрались. Будет о чем вспомнить, когда она попадут в свое время.

Мадам Стефанетта усердно молилась о счастии своих двоих сыновей и умоляла
Всевышнего образумить Раймунда. Он должен жениться, Ле Бо нужны наследники.
Граф тоже молился, горячо и от сердца о том, чтобы Господь Всемогущий простил
грехи ему и его семье. А так же о хорошей для себя супруге.

Отец Гильом закончил молитву и начал исповедь. Все, кто хотел исповедаться,
заходили в маленькую келью и беседовали со священником.
Николь, воспользовавшись всеобщим замешательством, кинулась к задней двери
церкви. Она вновь спустилась по ступенькам, подошла к
тяжелой двери и оглядела ее.

 Сундучка здесь не было и в помине, как и кинжала. Дверь
была совершенно новой и пахла деревом. Она с силой навалилась на нее, дверь поддалась.
Сейчас она откроется и Николь выйдет в своем времени! Этот кошмарный сон закончится.

Девушка вышла наружу и оказалась на заднем дворе церкви. На небе не было ни
облачка, день обещал быть ясным. Молодой послушник в длинном сером сюркотте
кормил домашнюю птицу. Он с удивлением посмотрел на красивую девицу, похожую на
Деву Марию.

- Мадемуазель, вы что- то ищите?- позвал он ее на окситанском языке.
- Может, я могу вам оказать помощь?

Николь пошатнулась. Не вышло!

- Нет, благодарствуйте,- она еле произносила слова.- Мне стало дурно, а здесь свежий
воздух.

Послушник принялся за свои дела. Николь больше нечего было здесь делать.
Она вернулась к семейству Бо. Никто не заметил ее отсутствия, кроме графа.
Он подошел к ней:

- Мадемуазель, зачем вы выходили туда?- грозно спросил он.

- Голова кружится после вчерашнего. Вышла на воздух.

- Вы и вправду неважно выглядите,- смягчился он.- Слыхал, ведьмам в церкви становится
дурно.

- Опять вы за свое!- рассердилась Николь и отошла в сторону.

Жаклин беседовала о чем- то с месье Оливером. Они посмотрели на нее, отметив
бледность лица. Николь улыбнулась им и встала рядом. Все ее надежды пошли прахом! О,
что же теперь делать? Прозябать здесь до конца жизни?
Она обратила взор к статуе Девы с Младенцем. " Приснодева, помоги мне
обрести свое счастье",- взмолилась она."Верни меня в любящую семью".

По окончании причастия отец Гильом всех благословил и отправил с миром.
Мадам Стефанетта шла за графом де Бо.

- Раймунд, чадо мое, - сказала она, беря его под руку.- Нам надо посудачить с тобою.
Граф чувствовал, о чем желает поговорить с ним мать.
- И сие надобно сделать немедленно.
Дело не может быть отложено.

- Мадам, о чем же вы желаете говорить со мною?

Дорога, выложенная брусчаткой, вела вверх, к замку. Повсюду разливался аромат
лаванды и кружил голову. Граф вдохнул воздух полной грудью. Так легко дышится
только в Ле Бо, среди провансальской зелени, яркого солнца и нежных трав.

На виноградниках созревал урожай, вскоре начнется сбор винограда по всему Провансу,
чтобы затем превратиться в знаменитое розовое вино. Оливки поспеют позднее, а пока
они созревают, впитывая в себя солнечные лучи.

Он оглянулся поглядеть на поля, расстилающиеся далеко за пределами замка. Сверху
они были видны как на ладони.
За ним и его матерью, не торопясь, шли родственники. Они беседовали между собой,
обсуждая проповедь и Священное писание. Гюго и Николь замыкали шествие. Брат
поддерживал девушку под руку, помогая ей подняться наверх. Николь была бледна, как
полотно. Рука графа непроизвольно сжалась.

- Сын мой,- позвала его мадам Стефанетта.

Он обернулся, по его лицу невозможно было прочитать мысли. Этому он научился в
крестовых походах. Всегда оставаться невозмутимым.

- Oui, мадам.

- Что случилось вчера на ужине?

Он напрягся. Он внутренне ожидал этого вопроса, и все же, надеялся избежать.

- Что вы имеете ввиду?

- Я говорю о танцах,- нахмурилась мать.- Как сие понимать?

- Мы танцевали бассданс, только и всего.

- Сей бассданс теперь на устах всякого, кто только не ленив. Опомнись, чадо мое. Вы
помолвлены с Леонией и брака избежать нет возможности.

- Отчего же? Аль я подневольный какой? К тому же, мадемуазель не питает ко мне
нежных чувств.

- И я говорю о том же. Нам выгоден союз с графом Прованским и женитьба на его
дочери станет залогом спокойствия на наших землях.

- С графом Прованским- да. Но есть еще граф де Пуатье, граф Тулузский. Не забывайте,
они более других осерчали на нас. Увы, батюшка, упокой Господь его душу, оставил нам
не только знатное состояние, но и кучу ворогов.

- Ох, Раймунд. Граф Прованский- родич короля. Мы будем под его защитой.

- Стать вассалом короля?- вскипел граф.- Прованс не подчиняется короне,
и род Бо никогда не будет подчиняться королю! Мы- потомки Балтазара, и именно ему мы
обязаны положением, нежели короне.

Мать подняла глаза к небу.

- Ох, сын, я говорю не о подчинении. Гордыня погубила твоего отца на Святой земле.
Попроси он руки помощи у сильных мира сего, был бы сейчас подле нас. И тебе не
пришлось бы нести сие бремя на своих плечах. Внемли мне, чадо, ибо я желаю лишь
добра тебе. Я речь веду не о подчинении, но о благоразумии. Леония составит тебе
счастье и принесет с собою богатые земли, наследников и надежду на мир.

- Мадам, я не юнец, как Гюго, и в состоянии принять решение сам. Не желаю вас
обидеть, но род наш и так владеет оширными угодьями. Любая другая девица способна
принести нам наследников. А мира, о коем вы толкуете, быть на сей земле не может.
Ибо всякий видит в нас помеху для себя.

Мадам Стефанетта только воздела руки к небу.

- А Гюго, он влюблен в Николь. Не становись у них на пути. Не гневи своего брата, он
тоже заслуживает счастья.

- Мадам, на все - Воля Божия. Девица сия не не любит Гюго. Возможно, с нею
он будет счастлив, но как воспримет сие она?

- На все надобно время. Гюго красив, знатен, учтив, Николь его полюбит.

- Вы так прилепились к ней душою?- усмехнулся граф.
- И закрываете очи на ее бессеребреничество, на то, что она стала распоряжаться в вашем
доме, словно хозяйка? И это ее вы прочите в жены Гюго?

- Сия девица озарила наш замок своим благочестием, добротою, вернула матери сына.
Она печется о нас, как о родных.

- Но и взамен получает ваши драгоценности,- усмехнулся граф.

- Она их возвращает,- ответила графиня.- Но это такая малая плата за ее доброту и
милость к нам. Порою мне кажется, это моя дочь возвратилась к нам в ее обличии.

Граф снова обернулся назад. Он поискал глазами девушку и увидел, как она задумчиво
поднимается наверх, опираяясь на руку Гюго. Брат что- то ей говорил, но она, казалось, не
слышала. Нежный овал лица, длинное покрывало, голубой сюркотт, ресницы опущены
вниз. Именно такою изображают Пресвятую Деву. Она подняла глаза и встретилась с ним
взглядом. Словно волною окатило его с головы до ног. Граф стиснул зубы. Девица сия
явилась ему на погибель!

Николь была рада тому, что выралась за пределы замка. Ей надоело сидеть в четырех
стенах, образно выражаясь. Стен здесь было намного больше. Она сидела в своей комнате,
Жаклин пошла переодеться.

Николь же сняла с себя лишь покрывало. Она подошла к столу и взяла свою сумочку,
вытряхнула содежимое на стол и стала перебирать
милые сердцу вещицы из прошлого.

Косметика. Ее покупала для нее Джейн. Николь плохо разбиралась в том, что требуется
девушке ее возраста. Как шутила подруга, ей подавай лишь архитектурные шедевры да
дизайнерские изыски.
Заколка. Бабочку они купили в Париже, перед поездкой в Ле Бо.

 Камешки посверкивали
на ее железных крылышках, вспыхивая огоньками.
Вот ее блокнот и карандаш. Тут записаны ее наблюдения до сего дня.

Есть немного фраз на окситанском. Карандаш уже дважды приходилось точить. Скоро и
он исчезнет, как и воспоминания о ее прошлой жизни.
Паспорт. С фотографии на нее смотрела совершенно заурядная девушка своего времени.
Она совсем не была похожа на нынешнюю Николь.

Сколько месяцев она здесь живет? Два? Три? Наверное, чуть более месяца, но ощущение
такое, что прошло много лет. Как странно здесь течет время.
В блокноте были зарисовки зданий в готическом стиле и барокко. Как далека она теперь
от той жизни. И что сейчас делает ее подруга? Вероятно, с ног сбилась, разыскивая
Николь. И бедная миссис Смитт, каково будет узнать старушке, что ее постоялица
пропала без вести. Вот бы послать им весточку в будущее. Надо будет обдумать это на
досуге.

Кинжал. Все ее беды начались с него. Она взяла его и стала рассматривать ножны.
Работа была выполнена искусным мастером. На нем стояло клеймо. Видно, кинжал был
изготовлен в Дамаске. Она вытащила его и подивилась блеску начищенной стали. Вновь
вложила в ножны, они были украшены растительным и звериным орнаментом, в каждом
цветке сияла капелька из драгоценного камня.

Дверь скрипнула. Николь отложила свои вещи в сторону и обернулась. В дверях стояла
мадам Стефанетта.
Николь встала и присела в реверансе.

- Мадам,- произнесла она, внутри все сжалось в комок.

- Вы позволите войти?- спросила графиня.

- О, конечно, мадам,- Николь сделала приглашающий жест.

Женщина успела переодеться и снять драгоценности. Она подошла к Николь и села на
стул у окна.

- Дитя, я имею к тебе разговор,- начала она.

- Я вся - внимание,- ответила Николь.

- Присядь,- девушка послушно села рядом.

- Желаю поговорить с тобою о моем чаде, возлюбленном Гюго.

Николь посмотрела на женщину. Она испытывала к графине только лучшие чувства. О
такой свекрови любая девушка могла только мечтать. Но как сказать ей, что она не любит
Гюго?

- Мой сын полюбил тебя, дитя мое.
 Знаю, ты не испытываешь подобных чувств. Но
приглядись к нему: он хорош собою, не менее знатен, чем Раймунд. Состоянием обладает
немалым. К тому же все знают, что в роду Бо рождаются мальчики.

Николь покраснела и опустила глаза.
Вот так поворот. Конечно, со временем у нее появится семья, но в роли племенной
кобылы она еще себя не представляла.

- Можешь не давать ответ поспешно,-
продолжала графиня.- Я всего лишь желаю, чтобы ты не закрывала сердца
сердца своего и присмотрелась к Гюго.

- Ах, мадам, вы просто святая,- Николь взяла ее руки в свои.- Я благодарна вам за все,
что вы для меня делаете. Я следую велению сердца своего и слушаю его голос. Ежели оно
скажет, что Гюго составит мое счастие, то я сообщу вам сию новость. Но сейчас мое
сердце молчит...

- Не торопись, дитя мое, - ответила графиня и провела рукою по ее голове.
- Что бы ты не решила, я буду на твоей стороне.

- Почему?- спросила Николь удивленно.

- Ты вернула мне Гюго.

Она расцеловала ее в обе щеки и направилась к двери. Николь была в замешательстве.


В замке после званого ужина готовились к новому приему. Новость заставила всех слуг
поволноваться: едут граф Прованский и его дочь со своей свитой.

Улицы вычищались, дома подбеливались. Во дворе замка тоже наводили порядок.
Месье Жюль совершенно выбился из сил, начищая лошадей и проверяя все конюшни. Он
тщательно осматривал копыта животных, на всех ли есть подковы. Так же осматривали
все повозки, все ли колеса смазанны и не скрипят.
Мадам Стефанетта сбилась с ног, командуя заготовками для стола.

 Пир готовился чуть
ли не на весь Прованс. Вносились многочисленные туши животных, готовились колбасы,
окорока, вялилось мясо. Множество дичи привезли из Камарга.
Николь сроду не участвовала в таких приготовлениях. Семейку полагалось встречать не
хуже королевской. Николь помогала мадам графине, как могла. Не забывала она и о
Теодоре, но бывала она у него не так долго, как хотелось бы. Пусть уедут эти франты и
она наверстает упущенное.

А пока она крутилась, как белка в колесе. И ей даже начинал нравиться этот ритм жизни.
В голову на время перестала лезть всякая чушь в виде романтики и страданий по
прошлому.

Она мечтала увидеть сию "прекрасную" Леонию, так ли она прекрасна, как о ней пели
барды. Слава о ее красоте и благочестии уже порядком стала надоедать Николь. Она
наперечет знала все ее достоинства, а недостатков, наверное, у той не наблюдалось. Хоть
бы один изъян воспели, кривые зубы, например.

Через три дня последние приготовления подходили к концу, когда во весь дух
примчался гонец и сообщил, что гости прибыли.
Двор огласился возгласами ликования, на дорожки посыпались лепестки цветов, а на
замке вывесили алые знамена с серебряной звездой.

Во двор на лошадях въехали нестарый еще с виду мужчина и девушка с золотыми
волосами. Их окружали слуги и пажи в одежде их геральдических цветов и прочий сброд.
Впереди кувыркались жонглеры, воспевая славу храбрости графа и его дочери.

У Николь разболелась голова. И не только от того, что она много работала
в последние дни, но и от вида Леонии.
Та держалась в седле с царственной осанкой. Ее дорогой сюркотт алого цвета с лиловой
коттой были украшены драгоценными камнями.

Сами хозяева Ле Бо вышли встречать гостей. Раймунд помог Леонии спешиться,
поцеловав протянутую ему руку, с которой сняли перчатку.

- Мадемуазель, примите мое искреннее восхищение вашей красотой. Она превосходит
собою воспетую в песнях менестрелей.

Леония из- под ресниц поглядела на графа. Да, он хорош собою. Но позади него стоял
юноша, который был просто великолепен!

- Молва преувеличивает, - усмехнулась она.

- Не на сей раз, мадемуазель. На сей раз лишь преуменьшает.

Мадам Стефанетта обменивалась любезностями с дородным графом Прованским.
Раймунд подошел к нему и засвидетельствовал почтение.

- Мы рады, месье, что вы посетили нас.

- Должен же я был взглянуть на будущего зятя,- хохотнул граф.- Гляжу, и ваш брат здесь.

Гюго приложил руку к груди и поклонился.

- А кто сия юная девица?- спросил удивленно он.- Знаю, дочь ваша покинула
бренный мир.

- То спасительница чада моего, мадемуазель Николь, из Лондиниума.

Николь присела в реверансе. Она подняла глаза и встретилась с ядовитым взглядом
Леонии. Да, Николь не ошиблась. Леония с ненавистью смотрела на нее.

- Мадемуазель- спасительница?- усмехнулась она.- Все сие довольно мило. Но пройдем
в замок, я изнываю от жажды!

Она подхватила графа под руку и горделиво прошествовала мимо Николь, оставив ее в
полном недоумении.
И где же ее хваленое благочестие?
Где та красота? На деле Леония оказалась холодной, как рептилия и оставила после себя
чувство гадливости.


ГЛАВА 13


Джейн собирала вещи. Она больше не могла оставаться в доме миссис Смитт. Николь
пропала и к местной полиции подключилась полиция Марселя. Фотографии девушки
были расклеены по всему Ле Бо, за две недели ее приметы раз сто объявляли по
телевидению, но тщетно. Николь словно никогда и не существовала.

Джейн оповестила ее родителей в Лондоне. Мать и отец девушки сразу же приехали в
Прованс. Подруга их дочери все рассказала и показала церковь, где они были вместе в
последний раз. Священника извели вопросами о том, видел ли он девушку, что приходила
сюда с Джейн. Тот все отрицал и божился, что не может помнить лиц всех туристов,
посещающих церковь. Он очень огорчился тому, что девушка пропала именно здесь.

- Быть может, она уехала с каким- нибудь молодым человеком?

Джейн возразила, что Николь была непохожа на других и ее интересовала только
архитектура.
Не добившись ничего от полиции, мистер Доувард, отец Николь, поручил дело частному
сыщику. Но и это не принесло ожидаемых результатов.

- Нам придется уехать,- вздохнула Джейн.

Миссис Смитт успокоила их сказав, что держит связь с полицией и если подруга
объявится, то она сообщит родителям и Джейн.
Перед отъездом девушка снова зашла в церковь Сен- Венсан и встала у статуи Девы
Марии.

" Пресвятая Дева, если ты знаешь, где сейчас Николь, молю, оберегай ее и пусть она
скорее вернется",- просила Джейн, глядя на склоненный к ней лик Приснодевы. На
мгновение ей почудился перезвон колоколов и топот копыт, но это было
лишь ее воображение.


А в это время Николь стояла у окна и смотрела вдаль. Сегодня приехала невеста графа
Раймунда и уже всем показала свое истинное лицо. Она приказала выделить ей лучшие
покои и не тревожить ее по пустякам. Вместе со свитой в замок приехала и ее старая
служанка, которая смотрела за нею с детства и любила, словно собственную дочь. Полетт
была худощавой, маленького роста женщиной с морщинистым лицом.

 Сухонькие руки
старушки постоянно были заняты работой. Она носила наглухо закрытую черную котту и
белый передник. Голова ее была покрыта чепцом, из- под которого выбивались седые
пряди.

Леония вошла в выделенную ей комнату и облегченно вздохнула. Ле Бо считался самым
красивым замком в Провансе. Такого не было ни у графа Тулузского, ни даже у ее отца.

Комната была просто огромной, с высокими потолками, тяжелой дубовой мебелью и
яркими восточными коврами. Большие окна имели узорчатые решетки и из них
открывался вид на виноградники.
На большом подоконнике, в нише, стояли вазы с цветами, а решетку за окном обвил
плющ.

Девушка подошла к большой кровати с резными столбами и шелковым балдахином.
Чтобы взобраться на нее, требовалось подняться на три ступеньки у ее подножия. Она
сделала три шага и упала на кровать. Прохладный шелк нежно коснулся ее рук. Леония
зажмурилась от удовольствия. Еще немного, и все это великолепие станет
принадлежать ей.

Конечно, граф Раймунд неплох, но только как супруг. Для души же более подходил
Гюго. Какое счастье, что оба брата живут под одной крышей.
Перед ее мысленным взором предстало смиренное лицо Николь. Леония нахмурилась. А
вот от этой монашки надобно немедля избавиться. Ишь, спасительница сыскалась!

Девушка улыбнулась своему хитроумию и прикрыла глаза. Ах, как хорош собою
молодой граф: густые волосы, черные брови, прямой нос и юное лицо. Жаль, что не с ним
она пойдет под венец. Но в одном девушка не сомневалась: ее красота способна покорить
любое мужское сердце и менестрели это подтверждают.
В комнату вошла Полетт, потревожив тем самым хозяйку.

- Ты уже побывала в кухне?- спросила служанку Леония.

- Нет, мадемуазель. Через час в замок прибудут гости и в зале будет пир.

- Я что же, должна помереть с голоду?- закричала не нее Леония.

- Мадемуазель, только час.

- Так и быть, смилостивилась она.- А где мои пожитки?- спросила она у старушки.

- Их сейчас принесут. Все три сундука, мадемуазель.

- Я и сама ведаю, сколько их. А ты, старая, прикажи принести мне воды для омовения.

- Но вы можете не успеть к церемонии,- возразила служанка.

- Подождут,- бросила девушка тоном, не терпящим возражений.

Старушка поклонилась и вышла. Она давно привыкла к вспышкам гнева у своей
любимицы. Молодая кровь ее бурлила.

Николь сидела рядом с Теодором. Мальчик делал успехи в рисовании.
Он нарисовал рыцаря, похожего на носорога, с щитом. Николь похвалила рисунок и рядом
добавила лошадь. Глаза ребенка светились радостью.

- Тебе нравятся рыцари?- спросила Николь.

Мальчик кивнул головой.

- Рыцари благородны. Они защищают бедных, обездоленных и верны своим дамам. Я
слышала легенду о черном рыцаре. Знаешь, он появляется тогда, когда видит
несправедливость. Его вороной конь дышит огнем, сам рыцарь одет в черные доспехи,
меч его в черных ножнах, а в руке он держит черный щит.

Мальчик слушал рассказ, затаив дыхание. Но потом опечалился.

- Почему ты грустишь? В один прекрасный день ты сможешь воочию с ним встретиться.

Теодор улыбнулся. Такой исход его устраивал.

- Мадемуазель, это правда, что молодая графиня прелестна?- осторожно спросила
Монетт.

Николь поморщилась от услышанного имени.

- Столь же прелестна, сколь жаба на болоте,- буркнула она, от чего Монетт прыснула со
смеху.
- Но сей разговор не для нежных ушей Теодора,- сказала Николь.

- Вечером в замке будет пир,- мечтательно произнесла Монетт.

- Если желаешь, можешь идти вместо меня,- предложила Николь.

- Что вы,- замахала руками служанка.
- Там будут восседать лишь знатные сеньоры.

- Я так устала от этих пиров,- вздохнула Николь.- Если бы можно было сказаться
больной и не пойти.

Мальчик подергал ее за платье и покачал головой. Он дотронулся рукою до ее лица и
волос.

- Мне надо переодеться?

Он снова покачал головой и не мог найти подходящего жеста.

- Думаю, он говорит, что вы красивая и должны идти на пир.

Теодор радостно закивал головой.

- Благодарю вас, месье, - важно произнесла Николь.- Это лучший комплимент за весь
день.

- Увы, мадам Стефанетте может потребоваться моя помощь. Разрешите откланяться,
месье и мадам.


Леония надела белоснежный сюркотт с такой же коттой, украшенные золотой
вышивкой.Волосы она расчесала и распустила, надев на голову золотой обруч. Она
должна выгядеть самой невинностью и пусть граф очаруется ею, а после она доберется и
до Гюго. Леония была уверена в том, что Николь она тоже сможет лицезреть за вечерней
трапезой.
А сейчас она разыщет кого- нибудь из господ.

- О, месье Раймунд,- она подала ему руку для поцелуя. Граф проходил мимо
ее покоев и первым попался ей на пути.

- Какая честь для меня,- ответствовал тот.- Надеюсь, вам пришлись по нраву покои.

- О, безусловно,- воскликнула она.- Но я опасаюсь здесь заблудиться. Замок столь
огромен, что сие немудрено. Говорят, замки похожи на своих хозяев, у них тоже есть
душа.

Раймунда смутили ее речи.

- Полагаю, не нам о сем судить, ибо душа есть лишь у живого. Замок же создан из камня.

- Ох, прошу меня извинить,- печально сказала она.- Я сказала глупость. Не пристало
девице вести мужеские беседы.

Она ласково взглянула на него. Уж кому, как не ей знать о мужском самолюбии. Скажи
ему, как он умен, а ты глупа, и мужчина будет у ног твоих.

- Я рад, что вы сие разумеете,- ответил граф.

Вовсе не такого ответа она от него ожидала. Но это только начало.

- Месье, вы не могли бы показать мне замок, раз уж я вас повстречала.

Граф немного замялся, но отказать не смог. Николь вышла от Теодора и спустилась
вниз, чтобы поискать мадам Стефанетту. Она случайно подняла глаза и в раскрытом окне
увидела мадемуазель Леонию и месье Раймунда. Он что- то говорил ей, а девушка
скромно улыбалась. Вдруг, заметив внизу Николь, Леония обожгла взглядом графа и
припала к его губам. А тот и не думал сопротивляться.

Сколько продолжался сей поцелуй, Николь не знала, так как бросилась бежать прочь от
проклятого окна. Она чувствовала, как сердце ее рвется на части, что же с нею
происходит? Ведь всем известно, что Леония- невеста Раймунда. Так отчего же на сердце
так тяжело? Отчего белый свет меркнет в ее глазах.

Она вбежала на конюшню, сама не зная, почему. Это было первым порывом ее души.
Николь подошла к одной из лошадей и стала гладить ее, обняв животное за шею.

- Мадемуазель, вы плачете?- спросил старый Жюль.- Лошади это хорошо чувствуют,
глядите, она беспокойна.

Девушка вытерла набежавшие слезы.

- Нет, Жюль, я уже не плачу. Оседлай мне одну из лошадей, я желаю прокатиться.

- Мадемуазель поедет одна?- удивился конюх.

- Да. И принеси мне мужское седло.

- Нет, мадемуазель, сие не подобает девице вашего положения.

- Не перечь мне, Жюль. Я не смогу сидеть в мужском седле.

Старый слуга заворчал о современных нравах юных девиц и о том, что в его молодые
годы дамы вообще не ездили кататься сами. Но все же, серую в яблоках лошадку он ей
вывел.

- Селин- самая кроткая, неноровистая.

- Merci, мой любезный друг.

Николь с его помощью взобралась на лошадь и потрепала ее по холке.

- Но, Селин, поехали,- Николь сжала ее бока ногами.

- Alle,- крикнул Жюль и Селин с наездницей выбежала во двор.

Граф опешил от поступка своей нареченной. Они только что беседовали и он показывал
ей покои, как вдруг этот странный ее порыв. Не сказать, что не льстило его самолюбию,
но с этой девицей торопиться ему не хотелось. Он желал приглядеться, подойдет ли она на
роль хозяйки Ле Бо.

- Молю простить меня, - Леония потупила глазки.- То был порыв моей души.

- Мадемуазель, я поражен вашей смелостью и красотой.

- От поцелуев губы не блекнут,- сказала она.

- Да, но дабы не бросать тени на ваше благочестивое имя, впредь не повторяйте сего.

Леония злилась на него, но не подавала виду.

- Пройдемте, я покажу вам замок.

Он уже хотел выйти, как услышал под окном топот копыт и конское ржание. Раймунд
выглянул в окно и увидел удаляющуюся всадницу. Черные волосы ее разлетались по
ветру, она неслась прочь из замка. Прекраснее сей картины ему не доводилось ничего
видеть. Первым его желанием было броситься вдогонку, но Леония потянула его за рукав.

- Месье, вы словно призрака увидали.

- Сей призрак будет мучать меня ночами и являться во снах.

Леония застыла на месте. Неужели он так безразличен к ней?
Николь галопом неслась по долине, переходящей в поля. Ветер играл в ее волосах.

Лавандовые поля поблекли, но аромат стоял неповторимый. Она больше не думала ни о
графе, ни о его невесте. Свобода от всего, есть только она, лошадь и эта дорога. Ветер
поднимал клубы пыли, платье взметнулось, оголив ее стройные ноги.

Не важно, здесь есть только ветер. Мистраль, озорной проказник, сродни скандинавскому
богу Локи. Только теперь она осознала , о чем ей говорила миссис Смитт. " Чтож,
Мистраль, давай дружить. Бежим наперегонки! Ты занес меня в этот чуждый мне мир,
тебе и отвечать". Казалось, лошадь тоже чувствовала настроение хозяйки и заржала.
Николь погладила ее одной рукою.

Перед нею открывался вид на зеленые виноградники и поля золотой пшеницы. Хотелось
закричать, что она и сделала. Селин неслась вперед. Николь любовалась живописными
местами. Как много она пропустила в свой первый день в Ле Бо. Владения графства были
огромны. Здесь есть все, чтобы быть счастливым. Почему же она несчастна?

Николь вернулась в замок поздно, когда заслышала колокольный звон. В зале уже
собрались гости, а мадам
Стефанетта всюду ее искала.

- Дитя мое, где ты пропадала?- всплеснула она руками, завидев Николь.- Жюль сказал,
ты уезжала на лошади.

- Не стоит беспокоиться, мадам. Я совершала прогулку.

- Мадемуазель, негоже ездить одной, без сопровождения. Кругом неспокойно.

- Мадам, прошу извинить меня. Более я не причиню вам беспокойства.

Графиня обняла ее и повела в зал. И снова застолье! Но на сей раз к нему добавилась
Леония.
Она сидела между графом и своим отцом. Граф Прованский восхвалял вино и поднял
кубок за союз детей и соединение земель.

Гюго казался взволнованным, но едва увидев Николь, улыбнулся. Он помог ей сесть
подле себя, чем привлек внимание Леонии. Она сидела в розовом шелковом сюркотте и
белой камизе. Золотой обруч обхватывал ее голову, роскошные волосы рассыпались по
плечам.

Пажи в мипарти- одежде, разделенной по цвету герба, носились по залу и обносили
гостей едой. Леония изящными пальчиками держала за ножку серебряный кубок,
украшенный камнями. Паж подлил ей вина, она расплылась в улыбке.
Посреди зала жонглеры показывал представление, играла веселая музыка, гости
беседовали.

- Слыхал я, месье, у вас в замке собираются занятные люди. Менестрели, трубадуры, все
хвалят ваше гостеприимство,- сказал граф Прованский, откусывая кусочек мяса.

- Все так, месье Жоффруа. Наш замок
всегда держит ворота открытыми для путников. И трубадуры избрали сей замок своим
ристалищем. Здесь они могут блеснуть друг перед другом своим мастерством.

- Занятно,- усмехнулся тот.- Но хорошо песни петь после обеда. Сегодня у них в
кармане звонкая монета, а завтра они идут с пустой сумой.

- Хорошему музыканту ни дорога, ни ненастье не помеха.И в любом замке
он найдет и кров, и ночлег, и звонкую монету.

- Месье, дозвольте узнать, а как сия девица попала в ваш замок?- Леония кивнула на
Николь.

- Она спасла брата моего, Гюго. Вытащила из воды и перевязала раны.

- И чем же занимается сия девица здесь?

- Оказывает помощь матушке, развлекает моего племянника, маленького Теодора.

- О, так девица - мастерица развлекать? А не позабавит ли она нас
чем- то на пиру? Скука одолевает меня
от жонглеров.

Мадам Стефанетта услыхала ее речи и воспротивилась сему: Николь явилась сюда не
забавлять господ. Но девушка уже приняла вызов. Леония желает забавы? Пусть получит!

Николь попросила минуты внимания. Музыка смолкла, жонглеры удалились. Девушка
вышла на середину залы и с чувством начала рассказывать сюжет трагедии Шекспира "
Ромео и Джульетты".

Все с замиранием сердца слушали ее проникновенный голос. Приходилось подбрать
слова на окситанском, но суть от этого не менялась. Когда она закончила, в зале не
осталось ни одного равнодушного человека. А менестрели в углу уже налаживали свои
лютни и подкручивали колки арф, чтобы воспеть прекрасных и несчастных влюбленных.
Николь поклонилась и хотела покинуть зал. Но тут Гюго вышел к ней и при всех
присутствующих преклонил пред нею колени и назвал ее госпожою своего сердца.

Юноша вложил ее руки в свои и дал клятву служить ей до самой смерти. По залу
пронеслись возгласы одобрения. Мадам Стефанетта улыбалась, а Леония, наблюдавшая за
всем этим, склонилась к Раймунду и сказала:

-А вы, месье, не желаете дать мне клятву верности и назвать дамой сердца?

Граф не медлил с ответом:

- Я не столь романтичен, как мой брат,- сказал он.- К тому же, сражения на Святой земле
закалили меня. Я не склонен к романтическим глупостям. Посему, мадемуазель, придется
вам искать другого рыцаря, что даст вам клятву верности.

Леония поджала губки. Неужели граф тоже неравнодушен к сей монашке?
Гюго провел смущенную Николь к столу и усадил рядом с собою. Раймунд смотрел на
них и был в ярости. Как ловок оказался его братец, предложить такое! И как он сам не
додумался назвать Николь дамой сердца? Раймунд больше не хотел здесь находиться, он
еле сдерживал себя от желания перевернуть стол и выйти из залы.


ГЛАВА 14


Леония проснулась поздно. За окном ярко светило солнце, птицы выводили трели, а снизу
доносились мужские голоса.
Голова после вчерашнего ужина раскалывалась. Более всего ее растраивало
неподобающее поведение графа Раймунда. Она была уверена в том, что он падет к ее
ножкам, как остальные. В своем графстве ее красота сразила не одного мужчину, ею
восторгался и стар, и млад. Ну разве она не прекрасна? Да о такой невесте он может
только мечтать!

Родственница короля, богата, знатна, у нее длинные волосы цвета золота, голубые глаза
и статная фигура. Что же ему еще надобно? Или он тоже влюблен в эту монашку? Да что
они в ней нашли? Речи ведет странные, волосы, что твоя печная сажа, да и росточком не
вышла. И по вине сей девки у нее есть всего два дня, чтобы завоевать будущего супруга.

А этот болван Гюго? Позор на всю округу! Дать рыцарский обет посреди честного
народа! Глупее поступка она не видела. Кругом полно красавиц, а он увивается за сей
невзрачной простушкой.

Леония оделась в тончайшую камизу из батиста и кликнула служанку. Полетт принесла
завтрак к ней в комнату.

- Мадемуазель, вы неважно выглядите.

- Тебя не спрашивали, старая. Когда нужен будет твой совет, тогда и заговоришь.

- Какой сюркотт вы сегодня наденете?

- Не знаю,- бросила Леония. - Да и что мне в том? Раймунд все одно- на меня не глядит.

- А вы приоденьтесь понаряднее, хвалите его доблесть на ристалище да мужество...

- На каком ристалище?- перебила ее Леония.

- Так сей день поединки назначены рыцарские!

Леония тут же вспомнила, что вчера говорили о турнире в ее честь.

- Ах, немедля приготовь мне самый ладный сюркотт! Я должна блистать, словно звезда.

- Вы и так блистаете, словно утренняя звезда! - прошамкала старуха. - И граф
ваш, видно, слеп, раз не видит вашу несравненную красу.

- Сие мне ведомо,- гордо подняла голову Леония.

Гости, приехавшие вчера на пир, разъехались. С самого утра ворота замка были
открыты. На равнине и в полях можно было увидеть палатки с развевающимися
знаменами. К турниру готовились несколько месяцев, и когда приехала мадемуазель
Леония, всех, кто желал участвовать в поединке, оповестили гонцы.

Турнир в средние века был сродни приезду знаменитости в XXI веке. Рыцарем мог стать
не каждый. Он обязан был выходить из знатной семьи. Так же в рыцари мог посвятить сам
рыцарь или король. Становившийся рыцарем проходил обряд посвящения и скреплял его
клятвой. Духовенство, видя в этих мужчинах защитников и покровителей несчастных,
смотрели на них как на воинов, достойных награды небесной.

Рыцарский орден имел доброе сердце, ум, характер. Трубадуры воспевали их подвиги в
своих балладах. Девиз рыцарей был: " Бог, женщина и король".
Сей девиз сиял на наградах, шарфах, эмблемах турниров.
Перед замком убрали площадку и насыпали песок. Место для турнира, площадку перед
замком отгородили двойным деревянным забором. Первый был низким, а второй
несколько футов в высоту. Снаружи ходили торговцы и предлагали сладости. Дамы и
рыцари, не участвовавшие в турнире, разместились на скамьях, поднимающихся вверх,
над которыми развевались знамена с геральдическим девизом семей.
Перед началом турнира рыцари, облаченные в доспехи, торжественно прошествовали
перед зрителями.

С замка свешивались знамена. Граф Раймунд и граф Гюго целое утро готовились к
поединку. Оруженосцы начищали их доспехи и мечи.Приводились в порядок щиты и
копья. В поединке должно было участвовать почти двадцать человек.

Стража пропускала участников, а герольд проверял их знамена и щиты на
принадлежность знатному роду.
Замок украсили разноцветными лентами с рыцарским девизом.
Николь выглянула в окно: внизу оживала сказка. Вот она, эпоха рыцарства и
куртуазной любви! Она все еще вспоминала поступок Гюго. Она уже после узнала, что
должна была в ответ подарить кольцо в знак вечной дружбы.
Девушка испугалась сделать это, так как думала, что подобным образом проходит
обручение. Но ее заверили, что так рыцари клянутся даме сердца в верности ее образу.

Они всегда придут на помощь, защитят, это своеобразный залог. Ей пришлось протянуть
простенькое колечко, что подарила ей мадам Стефанетта. Гюго сразу же спрятал его на
груди.
Странные обычаи немного пугали девушку, но она постепенно начала привыкать к ним.
Николь даже не знала, что ей надеть.

Жаклин вошла в комнату и принесла ей прелестное платье, синее, как ее глаза. Оно было
украшено золотой вышивкой, а вокруг талии закреплялся золотой пояс с рубинами и
изумрудами.
Женщина помогла ей одеться, заплести косы и скрепить их золотыми лентами. На
голову Николь она набросила прозрачную вуаль, придерживал ее золотой обруч.

- Мадемуазель, вы поистине красивы
и мужчины головы свернут, когда вас завидят!

- Ах, Жаклин, зачем мне все это,- ответила девушка.

- Вижу, вы страдаете,- сказала Жаклин. - Кто сей рыцарь, что разбил вам сердце? Уж
точно не Гюго. Бедняга жаждет вашего внимания.

Николь было досадно, что кто- то узнал о ее чувствах.

- Нет, Жаклин, мое сердце свободно.

- Меня не проведешь,- усмехнулась та.- Уж ежели девица влюблена, она теряет сон и
покой. А ваши очи так еще и в слезах.

- Я готова,- объявила Николь, решив прервать разговор.

- Не желаете говорить, и не надо,- усмехнулась Жаклин.

За ними прибежали девушки, которых прислала мадам Стефанетта.

- Скорее, что вы так медлите! Поединок вот- вот начнется!

Николь и Жаклин спустились вниз. Воздух был напоен запахом цветов, конского пота и
пылью. Такого Николь еще никогда не видела, разве что в фильмах: трибуны полукругом,
на них- разношерстная публика.
Герольд представлял каждого рыцаря, зачитывал его родословную, заслуги. И так до
следующего участника.

Шествие рыцарей напоминало парад. Каких только доспехов она тут не увидела: и
сияющих, словно медный начищенный чайник, и серебряных, отливавших сталью.
Красочные знамена несли их оруженосцы, и каких только зверей и птиц не было в
геральдических гербах.

Тут были и соколы, и вороны, и медведи. Драконы и леопарды, грифоны и единороги,
розы с шипами и терновые кусты.
Девушки осыпали участников лепестками роз и лилий, а те посылали им воздушные
поцелуи.

В поединке участвовали оба брата. На них были серебряные доспехи, на шлемах
развевались плюмажи, кони их были в алых чепраках. Единственное, что отличало их
друг от друга, это телосложение. Раймунд был крепче своего брата Гюго.

Сердце Николь забилось чаще. Лишь бы они не дрались друг с другом!
Объявили первого участника. Виконт будет биться с бароном. Имена совсем не
запоминались. Она следила за двумя дорогими ей людьми. Один ей был как брат. Другой
же... Она боялась себе в этом признаться, а Жаклин давно все поняла. Нет, ей нельзя в
него влюбляться!

Участники сменялись один за другим. Они выбивали друг друга из седла, ломали копья,
пробивали стальные латы. Если кто- то падал с лошади, грохот стоял такой, будто кучу
железа бросили вниз. И как они еще после такого вставали, а некоторые продолжали
биться на мечах.

По центру, среди зрителей, сидела мадам Стефанетта, граф Жоффруа и Леония. Она
сияла, как майская роза в
своем розово- лиловом сюркотте и посылала рыцарям воздушные поцелуи. Все рыцари
прикладывали руку к сердцу и кивали ей в знак почтения.
На турнире было объявлено, что победитель получит в награду арабского скакуна и
поцелуй прекрасной Провансальской Розы.

О Боже, сколько громких эпитетов! А что касается розы, то у нее есть шипы, и кололи
они довольно болезненно.
Николь пришлось ждать долго. Когда герольд объявил первым Гюго, Жаклин толкнула
ее в бок.

- Ежели хочешь пожелать ему удачи, подари талисман.

- Какой талисман?- удивилась Николь.

- Ты не бывала на турнирах?- догадалась Жаклин.

Девушка покачала головой.

- Торопись, повяжи ему на руку
свою ленту, у тебя их две.

Николь посмотрела на нее и побежала вниз, пробираясь через сидящих.

- Гюго!- крикнула она,- талисман!

Присутствующие разом обернулись в ее сторону. Девушка бежала прямо к ристалищу,
не боясь быть затоптанной
лошадьми. Гюго поднял забрало и спешился. Он встал на одно колено, отчего раздался
звук железа, и протянул ей руку в железной перчатке.

- На удачу,- прошептала Николь, краснея.

- Merci, мадемуазель,- он поцеловал ее в щеку. Она ощутила на лице холодный металл.

Гюго забрался на коня при помощи оруженосца и опустил забрало. Николь пришлось
снова пробираться на свое место.
" Провансальская роза" смерила ее презрительным взглядом и улыбнулась Раймунду.
Тот кивнул ей головой, но лицо его казалось каменным.
Один лишь бог знал, что творилось в его душе, когда он увидел Николь, бегущую вниз.
На минуту ему почудилось, что это ему она несет талисман. Но нет, подарок получил
Гюго. Это было невыносимо! Будь этот юноша кем- то другим, он бы вызвал его на бой.

Но Гюго- его собственный брат. И Николь не делает ничего предосудительного, подарила
ему ленту. Он становится романтичным дураком, как брат. Нужно собраться, впереди бой.
Николь наблюдала за поединком. Гюго сражался с сильным противником. Он несся ему
навстречу с затупленным копьем. Несколько раз юноша мог выбить противника из седла,
но ничего не получалось. О доспехи же Гюго сломали уже два копья. Николь переживала
за его недавние раны, как бы не открылись вновь.
Но молодой граф прочно сидел в седле. Когда они снова ринулись друг другу навстречу,
Николь закрыла глаза руками. Тут она услышала удар и ужасный скрежет металла. Боже,
только не Гюго! По трибунам пронесся вздох удивления. Когда пыль и песок улеглись,
Николь увидела восседавшего на коне Гюго. На земле же лежал его противник.

Николь вскочила и закричала. Ее радости не было предела. И все равно, что об этом
подумают остальные.
Леония ждала выхода Раймунда. Когда герольд назвал его имя, девушка подошла к
ограждению и повязала на древко копья свою вуаль.

- На счастье,- томно произнесла она.

Граф поблагодарил ее и опустил забрало.
Николь затаила дыхание. Публика волновалась, все знали о том, что Раймунд-
закаленный боями рыцарь.
Можно было сказать с точностью, что он победит противника. Но произошло то, чего
меньше всего ожидали. В третий раз граф поднял копье, ветер взметнул вуаль и закрыл от
него противника. Через мгновение граф лежал на земле. Все вскочили с мест.

Мадам Стефанетта была близка к обмороку. Николь вскрикнула и, сама не понимая, что
делает, побежала к Раймунду.
" Только бы сотрясения не было",- молила она.

Федериго кинулся к лежащему на земле хозяину, присел рядом, приподнял его и снял
шлем. Видимо, Раймунд ударился головой, из носа текла струйка крови. Глаза его были
приоткрыты, он плохо понимал, что с ним случилось.
Николь подбежала к Федериго и присела рядом.

- Что с ним?- спросила девушка.

- Небольшое сотрясение. Хорошо, что
кровь пошла. Жить будет, мадемуазель.

У нее от сердца отлегло.
К ним направлялись мадам Стефанетта и Леония. У матери Раймунда глаза были на
мокром месте.

- Чуяло мое сердце, не стоило ему сражаться,- причитала она.

- Полно вам, мадам, все с господином хорошо,- успокаивал ее оруженосец.- В Святой
земле было худо, а тут всего лишь падение.

- Да ты любишь ли своего господина, коль говоришь сие?- набросилась на него мадам.-
Гляди, и не встает сам.

- Мадам, дайте ему денек- другой отдохнуть и он снова будет биться с противником.

- Нет уж, не позволю!- воскликнула мадам.

Графа взяли под руки Федериго и Оливер, и повели в замок. Он еле переставлял ноги.
Николь с ненавистью смотрела на Леонию. Ведь это ее тряпка была всему виной.
Той же и заботы было мало. Она высоко подняла подбородок и зашагала на место,
смотреть поединки.

" Какой цинизм! Это же надо, у нее жених без сознания, а она развлекается!"
К графу никого не впускали, кроме Федериго и месье Оливера, во избежание
потрясения. А Николь места себе не находила, переживала о его состоянии. Ее лекарства
тут будут
бессильны. Одно она знала точно, верные соратники о нем позаботятся. Ей же оставалось
только ждать.

Леония сидела за столом и расчесывала свои длинные волосы.
Какая досада, она так и не довела начатое до конца. Ей было жаль не Раймунда, а себя.
Это она вынуждена будет скучать в этом замке, где так мало развлечений. И графа
покорить не вышло.
Ничего, зато есть Гюго. Он- то уж ее развлечет.
Она кликнула верную Полетт. Когда старушка вошла, девушка приказала ей закрыть
дверь.

- Полетт, то, что я тебе скажу, должно остаться между нами.

- Мадемуазель, вы можете на меня положиться,- ответила Полетт.

- Я плохо знаю сей замок. Но мне необходимо знать, где находятся покои месье графа.

- Помилуйте, мадемуазель, к нему никого не впускают.

- Знаю. Не того графа, а второго.

- Господь с вами, госпожа!- воскликнула старая служанка.- Ишь что удумали!

- То не твоего ума дело, старая карга,- прикрикнула девица.- Сказано, мне надо знать. Я
погибаю со скуки в сем замке.

Полетт перекрестилась и поковыляла к двери. А Леония продолжила расчесывать
волосы и мечтательно улыбаться.

ГЛАВА 15


После падения Раймунда в замке стало намного тише. Гости и участники турнира
разъехались, остались лишь граф Прованский с Леонией и своей свитой.

Николь было совершенно неинтересно, кому достался арабский скакун, черный
длинноногий, с густой гривой. Она видела его лишь мельком, но успела рассмотреть.
Такого статного коня она видела лишь на картинках да на фото в журналах.

Девушку более всего волновало состояние здоровья графа. Оливер рассказывал ей при
встрече, насколько лучше ему стало. Прошло три дня, прежде чем он стал
ходить по замку, но пришедший эскулап запретил графу долго стоять на ногах, а также
наказал не волноваться.

Граф Жоффруа очень хотел поохотиться в лесах Ле Бо. На склонах Малых Альп росли
падубы, пробковые дубы и буки. Выше лиственные деревья росли вперемешку с
хвойными. У подножия гор раскинулись луга с густой зеленой травой и ароматными
травами. Здесь водились лани, олени, зайцы, дикие кабаны и кролики. Были в лесах и
хищники - волки, лисы, медведи. В горах гнездились орлы.

Ближе к западу находился Камарг, где водилось множество дичи, водоплавающей птицы
и даже прилетали розовые фламинго.
В Камарге разводили черных быков для боев. В отличие от испанской корриды быка не
убивали, на рога ему смельчак повязывал ленту.
Белоснежные дикие камаргские лошади появились здесь еще задолго до римских
завоевателей. Животных приручали и дикие лошади обживались в неволе. Порода эта
была известна как самая выносливая из остальных.

Мадам Стефанетта была недовольна предложением поохотиться, но графа Прованского
согласился сопровождать младший хозяин Ле Бо- граф Гюго. Конечно же, Леония
вызвалась ехать с ними, ведь она не желала томиться в замке как пленница. Женское
общество ее не прельщало, куда как лучше будет съездить и поохотиться, развеяться от
гнетущего чувства. Ведь она, бедняжка, более всех скорбит о хвори своего нареченного.

Николь смотрела в окно и провожала взглядом кавалькаду рыцарей, дам, разнаряженных
сеньоров, во главе которых ехали граф Гюго и граф Прованский.
Он был прекрасен в своем темно- зеленом сюркотте, в разрезах рукавов проглядывала
белоснежная рубаха- камиза, украшенная вышивкой. То была работа мадам Стефанетты.

Мать стояла на крыльце и провожала второго сына на охоту. Сердце ее было
неспокойно, ибо она стала сомневаться в невесте Раймунда. У сей девицы суженый не
встает с постели, а она уж с утра порхает бабочкой и лукаво глядит на мужчин.
То ли дело - скромная Николь, что помогает ей в замке и печется о Теодоре.

Лай охотничьих псов и топот копыт удалялись от замка.
Раймунд лежал в постели, голова его нещадно болела. Он никак не ожидал того позорного
для него падения. Проклятая вуаль закрыла ему обзор.В итоге он сейчас вынужден
прозябать здесь. Верный оруженосец Федериго пиносил ему еду, настойки и вести.

Сегодня он поделился новостью о том, что его брат и граф Жоффруа отправились на
охоту.

- А Леония?- спросил граф.

- И ваша нареченная с ними.

- Что же, ей так нетерпелось покинуть замок?- усмехнулся он.

Федериго слегка замялся и посмотрел на хозяина.

- Как вам сие сказать, мадемуазель
выразила желание развеяться, ибо она более всех страдает о вашем здравии.

Раймунд закрыл глаза. Лицо его передернуло от боли. Что ж, в том вся Леония. Ее
волнуют лишь наряды да развлечения. Он не удивится, коли узнает, что она питает
благосклонность к кому- то в замке. Здесь она не нашла поклонения, посему сама станет
добиваться внимания. Он видел, как она глядела на его брата.

Ох, для Гюго с его репутацией сердцееда сие было немудрено. Он не позавидует брату,
ежели его атакует сия девица. Но хвала Господу, подобные женщины не привлекали
младшего сеньора. По нраву ему была Николь, и в этом лишь братья сходились во
мнениях. И в Николь его привлекала не только
кротость и доброта, но и ум, наблюдательность и бесстрашие. Она не была похожа на тех
жеманных дурочек, что ему доводилось встречать при дворе короля.

 Фрейлины королевы
хихикали, смеялись, болтали без умолку и глупо улыбались, ежели не могли понять чего-
то. О нравах же при дворе он вообще думать не желал. Царивший там разврат был ему
противен, а нищета вокруг роскошного королевского дворца угнетала.

- Месье, не желаете поесть?- спросил Федериго.

- Нет, боли меня мучают.

- Так вы исхудаете, вовсе ничего не едите,- расстроился слуга.

- Сон- лучшее лекарство,- ответил Раймунд.- Когда Гюго возвратится, пускай навестит
меня.

- Я передам, месье,- ответил Федериго,
унося поднос с едой.

Раймунд откинулся на подушки, сон никак не шел. Ежели он засыпал, то видел снова и
снова воспоминания из жизни в Иерусалиме. Поход его друзей, соратников по оружию и
каждого он помнил по имени.

 Единственными, кто вернулся вместе с ним из похода, были
его оруженосец Федериго и месье Оливер. Остальные полегли кто на поле боя, кто от рук
сарацинов в плену.

Ежели время можно было повернуть вспять, он бы попытался их всех спасти. Но все эти
воспоминания сойдут с ним в могилу. А до тех пор его во снах будут преследовать
кошмары, наполненные зноем, золотыми песками и запахом крови.



Мадам Стефанетта совершенно сбилась с ног, поддерживая в замке видимость
спокойствия. Девушки во всем помогали ей.

Николь же занималась с племянником графа, так как все были
заняты гостями. Монетт тоже часто звали помочь и мальчик оставался один, в пустой
комнате. Николь не могла допустить такого.

Сегодня во дворе замка, близко к конюшне, она нашла маленький пушистый комочек.
Серенький тщедушный котенок жался к стене и жалобно пищал. Девушка не смогла
пройти мимо и забрала его с собою.
Видно, кошка его потеряла. В таком огромном замке найдется место и этому существу. А
в этом месте его могут загрызть собаки, наступить снующие по двору люди или он
попадет под копыта лошади.

Николь принесла его в комнату к Теодору. Она прятала котенка в ладонях.

- Монетт, принесите с кухни маленький кусочек мяса и плошку воды, а можно молока.

- Мадемуазель, что у вас там?- испугалась женщина, крестясь.

- Всего лишь маленький котенок,- ответила Николь.

- О, дайте поглядеть,- обрадовалась Монетт.

Теодор, как только услышал о котенке, подбежал к Николь и стал заглядывать ей в
ладони, она их раскрыла. Тот перебирал лапками, в его голубых глазках стоял испуг.

- Монетт принесет ему поесть,- девушка прошла в комнату и села на край кровати, а
котенка посадила рядом.

- Погляди, Теодор, - учила его Николь.

- Он голоден, его следует покормить. А потом принесу песок и сделаю ему там отхожее
место. Гляди, он маленький и страшится, ведь у него тоже нет матушки. Ты ведь
позаботишься о нем, правда?

Она заглянула мальчику в глаза. Теодор кивнул головой и осторожно дотронулся до
котенка.
Монетт вскоре вернулась из кухни с накрошенным мелкими кусочками мясом и
маленькой крышечкой от горшка, в которую было налито молоко.

Малышу поставили еду на пол, под окном. Тут же, рядом, положили ему свернутую
льняную тряпочку. Котенок вначале не понял, зачем его тыкают носом в еду, но понюхал
и заурчал, жуя кусочек мяса.

- Вот, теперь он будет сыт,- улыбнулась девушка.- Как же нам его назвать?

Монетт подумала немного и сказала:

- Вам его послал Господь, благодаря чему котенок жив. Назовите его Матис
- Божий дар.

- Чудесно, пусть будет Матис.

Теодор присел на корточки и стал разглядывать " Божий дар". Котенок наелся, попил
молоко и сидел, умываясь лапкой. Ему понравилась подстилка и вскоре на ней лежал
пушистый клубочек, мирно посапывая.

- Ну разве он - не чудо?

Теодор обнял Николь и поцеловал в щеку, а после присел на табурет и стал смотреть,
как спит животное, которое
доверили ему.
Николь с Монетт переглянулись: урок милосердия и заботы пройден. Теперь Теодор
станет ответственным за жизнь Матиса.



Собаки с лаем неслись по лесу. Охотники еле успевали за ними. Мужчины мчались во
весь дух за оленем, нагоняя его. Граф Жоффруа первым выстрелил в него из арбалета,
но лишь задел ногу.

Леонией овладел азарт и жажда крови. Она любила охоту, загонять перепуганных
животных. Их страх ощущался на расстоянии. Это было для нее своеобразной забавой. Не
было ничего лучше, чем бег за каким- нибудь оленем или зайцем, ощущать биение его
сердца и в конце чувствовать себя могущественной, кто в состоянии как подарить жизнь,
так и отнять ее.

Егерь наказал окружить зверя, собаки загнали его. Одним метким выстрелом Гюго
уложил животное.

- О, месье граф, позвольте вас поздравить,- крикнул граф Жоффруа.- Великолепный
выстрел. Надеюсь, граф Раймунд не менее ловок, чем вы.

Гюго рассердили такие речи:

- Месье граф, сеньор Ле Бо, премного
ловчее меня и покрыл себя славою в
крестовом походе. Он один из немногих,
смог вернуться в Прованс.

- О чем же сие говорит?- усмехнулся граф Прованский.- Многие полегли за веру, а он
воротился в Ле Бо.

- Сие говорит лишь о том, месье, что графа хранит Господь, и вера его и благородство
настолько сильны, что ему удалось вернуться в отчий дом.

Граф ничего не ответил, но слова его поразили. Братья дружны, несмотря на то, что один
из них владеет большими угодьями, нежели второй.
Их не так- то просто рассорить.

- Месье, я желаю взглянуть,- к Гюго подъехала Леония.

Он из вежливости помог ей спешиться. Она дольше положенного задержала руку в его
руке, пальцы нежно обвили ладонь. Гюго был рад, что руки их облачены в перчатки, сей
жест нельзя было истолковать, как случайность.

Он сделал вид, что ничего не заметил. Леония подошла к лежащему на траве оленю, тот
делал последние
вздохи. Кровь обагрила его бок, стекая алыми каплями на землю. С ними уходила жизнь.
Девушка с улыбкой смотрела в его глаза.

- Что ж, великолепное животное,- похвалила она Гюго, нежно беря его за руку.

Гюго стоял в напряжении. Сие было ему не по нраву.

- Мадемуазель, я не любитель кровавых зрелищ. Охота- ужасная забава. Мясо,
подаваемое на стол- создания божии. И я не рад, что вынужден убивать их.

- Сеньор, кто вбил вам в голову подобную чушь?- расхохоталась Леония.- Господь
создал животных в пищу человеку, о сем говорится в Писании. Уж не монашка ли вам
читала проповеди о сострадании?

Гюго вскипел. Никто не в праве говорить так о Николь, даже его будущая невестка.

- Мадемуазель, я не потерплю, чтобы сии речи вели о Николь. Она не заслуживает
насмешек.

- Ах, молю о прощении,- съязвила Леония.- Никто не в праве порицать святых.

Она расхохоталась и потрогала носком туфли ногу оленя. Глаза его остекленели, взгляд
застыл. Она торжествовала.

Собаки выследили лисицу и кабана.
Граф Прованский был счастлив, сегодня ему улыбалась удача. Гюго же, напротив, желал
поскорее вернуться в
замок. Охота была испорчена присутствием сей мерзкой девицы.
Следует побеседовать с братом о наклонностях его невесты.

Собаки гнались за зайцем, за ними мчалась Леония. Косы ее расплелись и волосы
золотым плащом покрывали
спину. Щеки ее раскраснелись от быстрого бега, лошадь ее устала и спотыкалась.

- Мадемуазель, погодите,- крикнул Гюго.- Собаки его поймают.

- Я желаю сие узреть,- смеялась в ответ она.

- Стойте, там бурелом, лошадь споткнется!

Леонии было все равно. Ей нравился этот безумный гон. Здесь столько мужчин, которые
ею любуются, ничто не сможет омрачить ей настроения. К тому же, старуха Полетт
обещала показать, где расположены покои Гюго.

Охотники вернулись только к вечеру. В замок они привезли туши оленя, лани, двух
диких кабанов и нескольких
зайцев. Граф Прованский хвалил леса графа де Бо и таил надежду еще раз там
поохотиться.

- Мы еще не были в Камарге,- воскликнул он.- Представить не могу, сколько там
обитает живности,- радовался он.

Мадам Стефанетта приказала отнести туши в кухню.
Егерь передал жезл графу, давая знать, что охота окончена. Рог протяжно трубил и
созывал всех к ужину. Граф Прованский восседал рядом с дочерью напротив мадам
Стефанетты и младшего сеньора.

 Леония бросала на Гюго двусмысленные взгляды, от
чего он много пил, пытаясь спокоиться. В эту
женщину, определенно, вселился бес похоти. Он жалел, что рядом нет Николь, рядом с
этой девушкой ему было бы спокойнее.

Пир продолжался до поздней ночи.
Гюго не успел повидаться с братом и решил, что утром сделает то, что считал своим
долгом- откроет ему глаза на проделки его невесты. Раймунд не должен всю жизнь
мучиться рядом с этой девицей.

Леония шла по коридорам, следуя за своей старой служанкой. Полетт не одобряла затею
своей хозяйки, но боялась ее гнева.
Факелы освещали им путь и женщина без труда узнала двери в нужные покои.

- Мадемуазель, подумайте еще раз,- умоляла ее Полетт.

- Молчи, старуха, сама ведаю,- оборвала ее Леония.

- Я не смогу ожидать вас здесь,- сказала Полетт.

- Убирайся,- прошипела Леония.

Старая служанка перекрестилась и пошла, оборачиваясь. Она видела, как девушка
осторожно приоткрыла дверь
и скрылась за нею.

В комнате царил полумрак, лишь лампада у распятия да свет из окна освещали комнату.
Леония ступала босыми ногами по мягкому ковру. Перед ее взором предстала огромная
кровать с балдахином, на ней, среди смятых простыней лежал Гюго. Глаза его были
плотно закрыты, грудь тихо вздымалась, он крепко спал.

Леония медленно подкралась к кровати и сбросила накидку, оставшись в одной длинной
камизе. Она легонько провела пальцем по его губам. Гюго даже не шелохнулся.

Что же он так крепко спит! Она теряет здесь драгоценное время. Девушка склонилась
над ним и поцеловала.
Он шевельнулся и произнес сквозь сон:

- Николь...

Это было выше ее сил! Снова эта девка!

- Я не Николь, я - Леония,- возразила она.

Гюго перестал дышать и открыл глаза. Она сказала - Леония? Это не сон?
Он посмотрел на девушку, полулежащую рядом с ним, в одной камизе, и сон слетел с
него.

- Леония? Что ты здесь делаешь?- гневно спросил он.

- Пришла к тебе, любезный,- промурлыкала она.

- Опочивальня мужчины- не место для девицы,- сказал он. - Убирайся!

- Милый Гюго, отчего ты так груб со мною?

- Ты- нареченная графа Раймунда. Я же люблю Николь.

- Ах, что за вздор! Ты достоин лучшего.

- Лучшее- это ты?- усмехнулся он.
- Ступай, Леония. Не то Раймунд все узнает.

- Но мы же ему не скажем?- она обвила его шею руками и стала целовать.

Гюго оттолкнул ее от себя и закричал:

- Вон отсюда, мерзавка! Пошла к дьяволу! Я не предам брата!

Леония лениво потянулась и улыбнулась:

- Узри, я не святая, а живая.

Раймунд долго не мог уснуть. Он ждал Гюго, но месье Оливер сказал, что тот пьян и еле
добрался до постели. Комната Гюго находилась напротив опочивальни Раймунда.

Он услышал какой- то шум и встал, набросив камизу. Со стены он снял факел и отворил
дверь в комнату брата.
Гюго стоял, одетый и сердито кричал на девушку. Сначала граф подумал, что это
служанка, но тут узнал Леонию. Та бесстыдно разлеглась на кровати брата в одной
рубахе, плечо ее обнажилось, а глаза призывно сверкали.
Увидев графа Раймунда, она вскрикнула и стала кутаться в простыни.

- Что здесь происходит?- рявкнул Раймунд.

Гюго направился к нему, но брат остановил его.

- Что сие означает, Гюго?!

Гюго был бледен, он не знал, как объяснить брату свою невиновность.

- Я спал, услышал ее зов и проснулся.

- Не желаешь ли ты сказать, что Леония сама пробралась к тебе?

- Да,- с пылом ответил Гюго.- На охоте
она оказывала мне знаки, не подобающие благочестивой девице.

- Он лжет!- заплакала Леония.- Он обманом заманил меня сюда. Я невинна!

Граф посмотрел на нее. Определенно, сия девица распутна, ибо Гюго прогонял ее, он
свидетель его
словам. Да и Оливер сказал, что Гюго мертвецки пьян. Он верит своему брату.

- Уходите, мадемуазель,- спокойно сказал он.- Я расторгаю наш союз и помолвку.

- Но как? Я же невинна!- вскричала Леония в притворном ужасе.- Вы должны биться за
мою честь!

- Я не сражаюсь за честь распутной девки. Тем паче, с родным братом.

Леония, рыдая, выбежала за дверь, проклиная глупую старуху, которая не знала, что
покои Раймунда расположены рядом.
Братья остались в комнате одни.

- Гюго, я понимаю, что ты не виновен. Но ты знаешь, что Леония может оболгать тебя
перед отцом и граф настоит на вашей свадьбе. Мне же такая жена без надобности.

- Что мне делать, Раймунд? - вздохнул Гюго.- Я бессилен.

- Нет, выход есть. Поезжай в Марсель,
а оттуда плыви в Италию, к нашим родичам.

- Нет, Раймунд! - воскликнул Гюго.- Я - рыцарь, а не трус. Я не могу бежать.

- Граф Прованский состоит в родстве с королем. Неужто ты думаешь, тебя простят за
бесчестие дочери? Поступай, как я сказал. Оливер сопроводит тебя, а я все поясню
матушке. Не медли!

Гюго порывисто обнял Раймунда и стал собираться в путь. Пока в замке все спали, Гюго
с Оливером неслись по пыльной дороге в Марсель. Это было единственным спасением
для младшего сеньора Ле Бо. Он покидал на неизвестный срок мать, брата и любимую
девушку.


ГЛАВА 16


В это утро Николь разбудило не пение птиц на ветке миндального дерева за окном. В
замке царила суматоха и слышалась брань. То граф Прованский поносил младшего
сеньора Гюго.

Николь быстро оделась, не дожидаясь Жаклин, и спустилась вниз. Заспанная мадам
Стефанетта пыталась разобраться, в чем обвиняют ее сына. Она приказала позвать Гюго в
залу для трапезы, но паж вернулся и сообщил, что ее сына нет в покоях. Паж стоял в
растерянности, так как сеньора не оказалось в замке и никто не знал, где его искать.

Граф Раймунд тоже услышал шум и спустился к гостям. Граф Жоффруа был разгневан и
жаждал объяснений, он бросился навстречу хозяину Ле Бо.

- Господин граф,- начал он,- потрудитесь объяснить мне, что произошло сей ночью? Я
нашел Леонию, всю в слезах, она объявила о вашем решении разорвать помолвку.

Раймунд усмехнулся и обвел взглядом присутствующих. Он увидел свою невесту,
одетую во все белое, как цвет невинности. Она стояла и с вызовом глядела на него. Глаза
ее были красными от пролитых слез, но цену им знал лишь он. Леония всегда была
хорошей притворщицей.

- Чадо мое, куда пропал Гюго и что сие означает?- взмолилась мать.

Граф жестом пригласил всех сесть. Николь стояла в дверях, за спинами прислуги и
слушала каждое слово. Определенно, в эту ночь произошло что- то неприятное, отчего
сам граф спустился в зал.

- А сама сеньора не пожелала пояснить вам, уважаемый, что послужило для принятия
мною сего решения?

- Бедное дитя страдает, она не в силах была что- то внятно молвить.
- Заклинаю, Раймунд, пожалей материнское сердце,- просила мадам Стефанетта.

Слуги принесли собравшимся вина и закуски, но Раймунд не притронулся к еде. Он
молил Господа, чтобы Гюго был далеко от сего места. И с ним верный Оливер.

- Мадемуазель, поясните нам при всех, что случилось ночью,- усмехнулся граф.

Леония побледнела и посмотрела на отца. Ей придется оболгать Гюго, но каков будет
конец сей истории? Если молодого графа обяжут жениться на ней, будет ли он любить ее
после всего того, что она учинила?

- Мы ожидаем, мадемуазель. Не тратьте наше время попусту, ибо оно бесценно, как
сказал один великий муж.

Граф зял в руки какой- то предмет и поставил на стол. Николь плохо видела, что это, но
вот солнечный свет попал на стол и осветил золотые песчинки в песочных часах. Николь
чуть не вскрикнула, когда разглядела их. Это были старые песочные часы, точь- в - точь
такие, какие она держала в руках! Значит, миссис Смитт не ошиблась, часы принадлежали
сеньору Ле Бо.

Леония вздохнула, приняла скорбный вид и принялась оправдывать себя:

- Я плохо знаю замок и не могла отыскать свои покои. Месье Гюго любезно согласился
провести меня туда. Но когда мы подошли к дверям,
он втолкнул меня внутрь. Тут я обнаружила , что это не мои покои,- она зарыдала и
закрыла лицо руками.

- Дитя мое, не таи ничего,- воскликнул
ее отец.- Сей поступок достоин лишь подлого человека.

Граф прервал его:

- Не спешите порицать моего брата, месье. Пусть лжет дальше.

- Я не лгу! Клянусь Святым Писанием!

- Святое Писание не поощряет пороки, мадемуазель,- сказал Раймунд с улыбкой.

- Ваш брат желал воспользоваться моей наивностью! Но у него ничего не вышло, я
отбивалась, как могла!

- Вы слышали, что говорит сие благочестивое дитя?- накинулся на хозяина замка
Жоффруа.

- Слышу, как и то, что Гюго прогонял ее вон из опочивальни. К тому же, он был пьян и
спал, его отвели в покои слуги.

Николь более не могла вынести этого. Бедный Гюго, он на дух не переносил эту девушку
и она ни за что не поверит в его виновность.

Паж принес мадам Стефанетте воды, она прикладывала к глазам вышитый батистовый
платочек. У Николь сложилось впечатление, что она наблюдает за процессом в зале суда,
где Раймунд- судья, а граф Жоффруа- адвокат истицы. По сути, это так и было. В своих
владениях хозяин мог вершить суд над наказуемым. Девушка прислонилась к дверному
косяку, чтобы не упасть. Ноги подгибались и совершенно не слушались ее. Но
любопытство, чем же все закончится, одержало верх.

- Отец, я невинна,- рыдала на плече у графа Жоффруа его дочь.

- Где сей нечестивец? - воскликнул граф Прованский.

- Я отправил его по делам, надеюсь, он уже далеко.

- Моя дочь опозорена вашим братом, нам нанесено оскорбение, а он как трус, бежит от
ответа?!

- Месье, это я опозорен вашей дочерью. Ибо я застал ее в его постели, разлегшуюся как
блудница, а несчастный брат мой гнал ее вон из опочивальни. Позвольте дать вам один
совет: не тратьте времени на дрязги в моем гостеприимном замке, ибо сочуствия вы здесь
не получите. Отдайте сей испорченный товар графу Тулузскому, что намедни схоронил
очередную четвертую супругу. Надеюсь, мой враг, а ваш друг, будет счастлив с вашей
дочерью.

Граф Жоффруа покраснел, вскочил из- за стола и швырнул в лицо Раймунду перчатку.

- Клянусь перед всеми, я отомщу вашему гнусному роду за нанесенное оскорбление.
Моя дочь должна выйти замуж за вас. Ежели вы не хотите сделать сие, то брат ваш пойдет
с нею к алтарю!

Раймунд посмотрел на последние падающие песчинки в часах и встал. Он
проигнорировал перчатку и вышел из- за стола.

- Ни я, ни мой брат не возьмем в жены падшую девку,- произнес он и направился к
выходу.

- Остановитесь немедленно!- закричал ему вдогонку граф Жоффруа.

- Я требую отмщения за поруганную честь дочери!

- Месье, вам ясно молвили: сеньор Раймунд рассторг союз с вами по вине Леонии.

Граф Прованский был бессилен что- либо сделать сейчас. Лишь вмешательство короля
могло разрешить вопрос в его пользу.

- Пойдем, дитя,- схватил он дочь за руку.- В сем замке царит бесчестие и здесь мы не
сыщем справедливости. Мы обратимся к королю за разрешением сего вопроса! Они
пожалеют о своем лицемерии!

Граф тащил Леонию за руку, а слуги стояли у дверей и смеялись, глядя на эту парочку.
Поравнявшись в дверях с Николь, граф оттолкнул ее, она едва не упала.

- Уж лучше бы ты его никогда не спасала,- процедил он сквозь зубы.
Леония тоже с ненавистью смотрела на девушку. Она вбила в голову мысль о том, что
это именно Николь виновна в ее бедах.



Днем вся прислуга выбежала во двор, чтобы понаблюдать за тем, как отбывает восвояси
несостоявшаяся невеста их хозяина.
 
 Леония гордо подняла голову, села в повозку, а граф
Прованский обернулся и поглядел на столпившихся людей. Он с огромным огорчением
покидал этот замок, все его надежды сбыть с рук Леонию потерпели крах. Идиотка
учинила переполох, лишив его таких плодородных земель и богатства графства Ле Бо. Из
рук его уплывали леса, оливковые рощи, реки и путь к Марсельскому порту.

Граф Раймунд не вышел их провожать, крытая алым бархатом с золотыми кистями
повозка, тронулась в путь. Свита, состоящая из рыцарей, оруженосцев и пажей следовала
за нею. Подданные графа де Бо стояли и потешались, тыча пальцами в процессию.

Леония откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Что ж, ничего не вышло. Но у
нее есть надежда все исправить, ведь отец обещал разобраться с этими выскочками де Бо.
Подумать только, граф отказал связать свою судьбу с нею, племянницей самого короля! И
все из- за этой черноволосой девки, дьявол ее побери! Когда- нибудь она расплатится с
нею той же монетой.

Граф Жоффруа сидел молча, прислушиваясь к мерному топоту копыт и скрипу колес.
Жонглеры уныло плелись позади процессии. Очевидно, граф Прованский будет не в духе
и им мало заплатят, если вообще дадут деньги. Вся их жизнь крутилась вокруг торжеств и
счастливых событий знатных господ.

 Целое поколение бродячих артистов слонялось по
городам и весям, в любую погоду- и в жару, и в холод. Они собирали истории,
разыгрывали сценки, пели песни, ставили представления, высмеивавшие пороки сеньоров
и духовенства, отчего Святая церковь совершала на них гонения.
Дети их рождались в пути и тоже становились артистами. Жизнь бродячих актеров и
музыкантов была полна невзгод и лишений.

В замке Ле Бо они получили обильную пищу и восхищение своим талантом. Но в
отличие от живших в замке менестрелей и путешествующих трубадуров, они не обладали
такими вокальными способностями. Жонглеры веселили публику, в то время как
менестрели своими балладами покоряли сердца.

Леония приоткрыла край полога и выглянула наружу. Они отъехали не так далеко, замок
все еще виднелся вдали. Леония вздохнула, ей не терпелось вернуться домой, так как все,
кто видел экскорт графа Прованского, хохотали до упаду исклоняли ее имя.
На щеку ее вдруг обрушилась рука графа. Отец дал ей пощечину, да так, что слезы из
глаз брызнули.

- За что, отец?- Леония хотела пересесть на место напротив отца.

Тот не дал этого сделать и схватил ее за волосы. Он отдернул полог и закричал:

- Гляди, что мы теряем из- за тебя! Какие угодья, все это принадлежит де Бо. И никогда
не станет нашим, и все по твоей вине, мерзавка!

Леония кричала и плакала, а отец бил ее нещадно, ругая последними словами.

- Словно блудная кошка ластишься к мужчинам! Зачем тебе был нужен сей юнец, когда
такой человек, как хозяин Ле Бо брал тебя в жены!

Леония только плакала и всхлипывала.

- Я устал от твоих выходок, Леония.
Скольких женихов ты отвадила! Среди них были и богачи, и красавцы! Наконец я сыскал
тебе того, в ком уживалось все сие. Он богаче и могущественнее самого короля! Мы
владели бы несметными богатствами, если бы не твоя непомерная похоть!

- А у вас - алчность,- огрызнулась дочь, за что вновь получила пощечину.

- Клянусь могилой твоей усопшей матери, Леония! Я заточу тебя в башне и никто,
кроме старой Полетт, туда не войдет. А когда первый, кто возжелает попросить твоей
руки, переступит порог нашего замка, я с превеликой радостью отдам тебя ему. Да хоть
будет он дряхлым стариком или калекой. Ибо ты прогневала меня, нерадивая дочь!

Леония в ужасе дернулась в сторону.

- Нет, молю, не поступайте со мною так жестоко! Смилуйтесь, отец!

- Я непреклонен в своих решениях, ты сие ведаешь. Я многое спускал тебе с рук, но на
сей раз чаша моего терпения переполнена и нет тебе прощения.

Леония забилась в угол и плакала. Она знала, с какой быстротой распостраняются слухи.
Вскоре весь Прованс будет знать о том, что случилось в Ле Бо. Ее ославят на всю
Францию и более никто не явится в замок просить ее руки. Она была поистине несчастна!



Николь сидела с женщинами за рукоделием. Она вышивала единорогов на голубой
материи шелковыми нитками. Девушки с жаром обсуждали то, что видели и слышали
утром, пока мадам графиня отсутствовала. Уж сейчас Леонии перемоют все косточки
наславу. Все вспоминали, как она была заносчива и
груба, жалели графа и его брата.

- Я говорила,- хвасталась Марион с длинной косой,- сия девица никогда не станет женою
графа.

Девушка в алом сюркотте ткала гобелен, она улынулась:

- Я слыхала о ее шалостях. Графу еще несказанно улыбнулась удача, он узнал обо всем,
пока не стало слишком поздно. Ему нужна другая невеста.

- Сие решит сам граф,- ответила Марион.

Все разговоры стихли, когда вошла мадам Стефанетта. По лицу ее было видно, что она в
печали.

- Мадам, вы огорчены,- сказала ей Николь.

Та подняла на нее глаза:

- Ах, дитя мое, Гюго покинул Ле Бо и отправился в Италию. Все по вине сей
недостойной Леонии. Как были слепы очи мои, что я не увидела аспида в доме своем.

- С Гюго ничего не случится, мадам, Господь милостив. И я бы не пожелала ему такой
супруги, как Леония. Посему
возблагодарим Всевышнего, что помог ему покинуть замок и избежать сей позорной
участи.

Мадам графиня только вздохнула. Она чувствовала, что новая война с соседями не за
горами. Лишь одна радость у нее осталась- это старший сын.

 Графству нужны
наследники, а помолвка рассторгнута. Мать не знала, кого прочить в жены сыну. Она
мечтала, что дом сей наполнится детскими голосами и ей выпадет счастие узреть внуков.

Раймунду уже тридцать пять, а он никогда не был женат. Пусть все идет своим чередом,
она ни во что вмешиваться не станет. Пускай Раймунд сам ищет себе невесту.

Несколько дней в замке царила гнетущая тишина. Не пели трубадуры, не приезжали
гости. Николь пыталась утешить мадам Стефанетту. Та была печальна и безразлична ко
всему.

- Ты спасла моего сына, но я вновь потеряла его,- причитала она.

Девушка обнадеживала ее, как могла, дескать, все образумитс и Гюго сможет вернуться
домой. К тому же он не одинок там, его родственники живут в Неаполе. Есть среди них и
епископ. Уж точно, ее сыну найдется место, подобающее его положению.

Николь думала о том, как себя сейчас чувствовал Раймунд. Леония вовлекла в скандал
хозяина Ле Бо и его брата. При дворе станут обсуждать несостоявшийся брак, но найдутся
и такие, кто станет утверждать, что Гюго виновен и требовать справедливого наказания.
Раймунду сейчас несладко и ему требуется поддержка.

Через несколько дней в замок прибыл гонец с письмом из Авиньона.
Графа Райунда просили посвятить в рыцари оруженосца его друга и сам Папа приглашал
его во дворец. Граф Раймунд не мог отказать в этой просьбе и решился ехать. Мадам
Стефанетте нужны были шелка и материя, она попросила купить все это в городе. Графа
осенила одна мысль: что, если Николь и одну из девушек мадам взять с собою? Они ведь
лучше знают, что требуется для работы.

Он явился к Николь и склонил голову перед нею.

- Мадемуазель, вы желали посетить Авиньон. Не согласитесь ли вы составить мне
копанию?

Николь чуть не подпрыгнула от радости. Конечно, она согласна! Ей до смерти надоело
однообразие, к тому же в Авиньоне множество древней архитектуры. Правда, сейчас она
старинной не являлась.
Завтра они отправятся в дорогу и она своими глазами увидит папский дворец.

ГЛАВА 17


В путь Николь стала собираться поутру. Мадам Стефанетта наказала ей и Марион во всем
слушаться графа и благословила на дорогу. И хотя до Авиньона можно было добраться за
полдня, графиня просила их быть осторожными и стараться не принимать решений
самостоятельно.
- Местность кишит разбойниками и соглядатаями наших врагов,- наставляла она
девушек.- Сын мой несет ответственность за вас, будьте благоразумны.
Марион только улыбнулась в ответ, сказав, что с графом она ничего не боится. Николь
же пообещала следовать советам графини. Та снабдила их в дорогу необходимыми
вещами- легкими накидками, сменой платья и обуви.
Николь была благодарна женщине за заботу. Конечно же, она и не подумает нарушать
заведенные здесь правила.
Как она сама успела убедиться, в этом веке женщина не могла чувствовать себя в
безопасности, если рядом не было сильного мужского плеча. Ее могут похитить, продать,
отдать в рабство, судьбой женщины распоряжался мужчина. И цена женщины равнялась
цене породистого жеребца.
Николь поднялась в комнату к маленькому Теодору. Монетт уже слышала о том, что
девушка едет с графом в Авиньон. Теодор был расстроен, он ничего не хотел есть и
только сидел рядом со своим котенком.
- Малыш, я обещаю вернуться,- Николь присела рядом с ним и взъерошила его волосы.-
А ты обещай слушаться во всем Монетт и следить за Матисом. Я знаю, мы не пробудем
там долго, но привезем с собою материю и шелка для твоей бабушки
Стефанетты.
Мальчик поднял на нее глаза, полные слез, и обвил ее шею руками.
- Ну же, месье граф, будьте мужественны. Я оставляю вам эту мадам и Матиса, они
нуждаются в заботе.
Теодор всхлипнул, но стал серьезным. Мальчик хотел выглядеть взрослым и достойным
доверия.
- Мне пора, Теодор. Обещаю не задерживаться,- она поцеловала мальчика и вышла из
комнаты.
Девушкам предложили ехать в повозке, но Николь желала полюбоваться окрестностями.
Марион же причитала, что в пути она устанет и хорошо бы ехать с удобствами.
- Ты устанешь, Николь,- объясняла ей
Марион.- Кататься верхом и путешествовать- не одно и то же. Ехать в город довольно
обременительно, се не забава. К тому же, там столько мужчин, что я не желаю быть с
ними рядом.
- О, Марион, ты и мертвого заставишь воскреснуть,- засмеялась Николь.- Что ж,
уговорила. Но лошадям тяжело тащить повозку.
- Камаргские лошади привычны к такому,- пожала та плечами.
Граф Раймунд поторопил их. Он был в доспехах, в свете солнца они казались отлитыми
из серебра.
- Они из стали,- сказала Марион. Она удивлялась, как это Николь может быть несведуща
в таких общеизвестных истинах.
Не знала Николь и того, что порою на доспехи могло уйти все состояние.
Не считая оруженосца Федериго, в путь с ними отправились еще шесть рыцарей в
доспехах.
Граф ехал на вороном жеребце Марселоне, который был с ним еще со времен крестовых
походов. Иногда раздавался лязг металла и бряцание оружия. Николь видела столько
рыцарей разом только на турнире. Сейчас же, ощущая рядом присутствие
таких крепких мужчин, у нее появилось чувство тревоги. Марион же, напротив,
наслаждалась поездкой.
Повозка была крытая плотной материей, хорошо пропускавшей воздух. Все еще стояла
жара и Николь волновалась за рыцарей в доспехах. Их обмундирование весило не менее
тридцати пяти килограммов, кони были боевыми, покрытые чепраками, с железной
бляхой на груди, а бока были покрыты кожей. У рыцарей на щитах красовался герб Ле Бо-
серебряная шестнадцатиконечная звезда на алом поле. На повозке имелся тот же герб.
Николь очень жалела, что повозка крытая. Иногда она приоткрывала край материи и
выглядывала наружу. Они проезжали бескрайние угодья графства. Оливковые рощи, поля
лаванды и пшеницы. Вдалеке виднелись горы, покрытые лесами.
Лаванда уже отцвела, но пейзажи от этого не потеряли своей прелести. По бокам от их
повозки ехали четыре рыцаря.Николь видела, что их мучает жара, но ничем помочь не
могла. Граф с оруженосцем и двумя рыцарями ехали впереди. Она уселась поудобнееи
вытащила свой блокнот. Ей хотелось сделать зарисовки.
- Что это за странная вещица?- поразилась Марион.- Неужто бумага?
- Да,- ответила девушка и протянула ей записи.
Марион с интересом листала страницы, глаза ее становились все изумленнее.
- Что это здесь?- она ткнула пальцем в чертеж.
- Это проект здания,- пояснила та.
- И сие сделала ты?- Марион смотрела в блокнот.
- Его начертила я, как и все, что ты там видишь.
- Да где ж сие видано, чтобы девица занималась мужеской работой? Да и где ж такие
дома строят?
- В Лондиниуме,- ответила Николь.
- Чудеса какие, Господи, творятся,- она перекрестилась и с опаской протянула блокнот
хозяйке.
Некоторое время девушки ехали молча, каждая думала о своем. Солнце поднялось
совсем высоко, пришлось делать остановку, чтобы напоить коней и выпить самим. Вот
когда приспособление для очистки воды оценили по достоинству.
В повозку заглянул один из рыцарейи спросил, не желают ли дамы выпить воды или
выйти, размять ноги. Марион отказалась, а Николь согласилась. Она спустилась вниз с
помощью мужчины и оглянулась вокруг. Это была тенистая местность, вокруг росло
много деревьев. Хоть бы малейшее дуновение ветерка колыхнуло листик.
Но нет, в сентябре здесь наступало бабье лето.
Николь подошла к Раймунду и погладила его коня.
- Впервые вижу девицу, не страшащуюся Марселона,- сказал граф.
Николь провела рукою по морде коня и он лизнул ее пальцы. Николь рассмеялась.
- Что же его бояться, он ведь такой ласковый и имя у него красивое...
Раймунд смотрел на нее и думал, что девушка эта немного странная непохожая на
других.
- Где мы находимся?- спросила она.
- В Сен- Реми, мадемуазель. Но скоро прибудем в Авиньон.
Николь смотрела на него и его доспехи. Ей очень хотелось дотронуться до железа.
- Вы позволите?- она посмотрела на графа.
Тот не понял, о чем она просит. Николь потрогала пальцем твердый стальной панцирь и
слегка постучала по нему. Раздался глухой звон. Из- под
панциря виднелась кольчуга.
- Вы мне потом расскажете, как все это называется,- улыбнулась она.
- И вам все это будет интересно?- удивился он.
- Oui, люблю все рыцарское,- ответила она серьезно и пошла к повозке. Весьма
странная девушка.
Повозка тронулась. Цокот копыт и скрип колес убаюкивали. Ближе к реке Роне
появился ветерок, который крепчал.
- Мистраль,- произнесла Марион.- Хорошо, что нам дали плащи.
- Но ветер не такой сильный,- возразила Николь.
- Здесь - нет, но Авиньон постоянно продувается им.
- Зато нашим всадникам не будет жарко,- обрадовалась Николь.
- Да, как бы не продрогли, в железе- то.
Об этом она не подумала. И кони, и всадники взмокли, а ветер их мог застудить.
Тут Николь почувствовала, что они остановились.
- Мадемуазель, все в порядке,- сказал ей один из провожатых.- Мы подъехали к заставам
у реки.
- Поборщики,- бросила Марион.- Собирают пошлину за въезд в город.
- Так мы у реки?- обрадовалась Николь и выглянула за полог. Длинный каменный мост
протяженностью в километры, поднимался на каменных опорах прямо из воды.
- Мост Сен- Бенез,- продолжала Марион.- Есть легенда, что пастушок по имени Вивсер
Бенез во сне увидел ангелов, что сообщили ему о постройке сего моста. Благословенный
ребенок, - она перекрестилась.
У заставы стражники о чем- то говорили с графом на повышенных тонах.
- Не волнуйся, господин обо всем договорится,- попыталась успокоить спутницу
Марион.
Колеса скрипнули и повозка поехала. От реки веяло прохладой, но вода была спокойна.
Путники неторопливо ехали по мосту, направляясь к главным воротам.
Николь услышала звон колоколов, к этому перезвону подмешивалось блеяние коз, лай
собак и пение птиц.
В городе кипела жизнь. Вот он, средневековый город, таящий в себе красоту древней
архитектуры. Кто еще мог бы похвастать тем, что видел эту жизнь собственными глазами?
У главных ворот двое стражников с аллебардами пропустили путников и Авиньон
принял гостей.
Копыта лошадей застучали по вымощенным улицам. Они были довольно узкими, но
аккуратными. Граф направлялся к своему другу, что жил в Авиньоне. Тот желал, чтобы
друг оказал честь посвятить его оруженосца в рыцари.
Процессия проезжала мимо виноградников и пастбищ, и наконец остановилась у ворот
замка. Завидев гостей, стражники стали расспрашивать графа о цели визита и сразу же
пропустили его с рыцарями и подопечными к хозяину.
Николь любовалась окрестностями. Замок окружали сады, сооружение было намного
меньше, чем массивный замок Ле Бо, да и местность была иной.
Здесь не было каменистых взгорий, оливковых рощ и лесов. Но кругом было много
зелени, радовавшей глаз.
К гостям вышел высокий худощавый мужчина с седыми висками.
- Раймунд, друг мой, вы все же приехали!- он крепко пожал графу руку, для чего тот
снял перчатки.
- Прости, что вызвал в такую даль.
- Барон Климен, рад видеть вас.
Граф с бароном обменивались любезностями, пока лошадей и повозку не отогнали к
конюшне.
- А кем являются сии дамы?- спросил барон, оборачиваясь.
Николь и Марион шли в окружении рыцарей по дороге к замку.
- То девицы из Ле Бо, что прислала моя матушка. Она просила закупить в городе шелков
и тканей.
- О, сего добра в Авиньоне хватает. Моя жена Сильви с превеликим удовольствием
сопроводит вас на площадь с ярмаркой. Но пойдемте скорее, вечереет.
Девушек встретила мадам Сильви, полноватая женщина с темными волосами, скрытыми
чепцом. Ее чудесный пурпурный сюркотт с голубой коттой был украшен голубым поясом
с камнями.
- Мадам, рады засвидетельствовать вам свое почтение,- Николь и Марион
присели в реверансе.
- Проходите, мы рады вашему приезду,- улыбалась мадам.
Она похлопотала, чтобы девушек разместили в одной из комнат замка на втором этаже.
Им дали время переодеться и после пригласили поужинать.
В доме барона Климена были заведены те же порядки, что и в Ле Бо.
Многочисленные родственники, слуги, оруженосцы проживали в замке. Но все здесь было
намного скромнее, нежели в Ле Бо.
Почетного гостя, который сменил доспехи на коричневый сюркотт, усадили рядом с
хозяином замка во главе стола. Ужин начался после сотворения молитвы. Пажи обнесли
сидящих кувшинами с водой и чашами, чтобы омыть руки. В зал одно за другим вносили
кушанья на подносах и блюдах.
- Месье граф, вы знаете,- для чего я вас позвал?- спросил барон.
- Посвятить в рыцари вашего оруженосца,- ответил Раймунд.
- Это мой родной племянник, он - сын моей сестры, живущей в Париже.
- Так это тот милый паж, Габриэль, кого я видел здесь в прошлый мой приезд?-
поразился граф.
- Он самый,- ответил барон.- Завтра великий праздник- Воздвижение креста Господня.
- Ты все предусмотрел, друг мой.
Николь была одета скромно, в длинную голубую котту с вышивкой, а волосы заплела в
косы. Марион же, напротив, оделась поярче, чем привлекла к себе внимание сидщих. Она
не могла знать, что жители Авиньона не терпят излишества.
Первым, как обычно, подали мясо с тушеными овощами, жареных цыплят и рагу из
кролика.
- Жаль, вы не застали сезон кавайонских дынь,- сетовал барон. Сей сорт был выведен
для папского стола.
- Не переживай так, Климен, мы еще отведаем твоих дынь.
- Надеюсь, Господь будет милостив и мы свидимся.
Сидящие в зале беседовали и ели. Принесли жареную на вертеле баранину с каштанами,
изюмом и баклажанами.
- А масло мы закупаем в Ле Бо.
- Похвально, но что же ты не сказал, я бы привез тебе пару бочонков. Мы пришлем их,
когда вернемся в графство. Однако, вино я доставил на твою кухню, - улыбнулся граф.
- К чему сии хлопоты,- похлопал его по плечу граф.
- Как поживает ваша матушка, месье граф?- спросила мадам баронесса.- Здорова ли?
- Благодарствуйте, не хворает.
- А брат ваш, Гюго?
- Брат мой отправился по делам, в Неаполь,- ответил Раймунд.
Николь вся превратилась в слух. Ей было интересно, насколько граф доверяет этим
людям.
- И то верно, что рыцарю сидеть в замке,- согласился барон.- Пущай поездит, мир
поглядит.
Господа обсуждали последние новости.
- А что же невеста ваша, Леония?- задала вопрос мадам Сильви. - Когда свадьбы ждать?
Граф нахмурился и крепко сжал в руке хлеб, от Николь это не ускользнуло. Он сильно
нервничал при упоминании бывшей невесты.
- Мы рассторгли помолвку, мадам.
Баронессе было очень неловко.
-Ах, прошу прощения, не ведала.
К столу подали розовое вино из Ле Бо. Барон попробовал и воскликнул:
- Превосходно! Всегда восхищался вашими виноградниками и виноделами.
- А где сейчас ваш племянник?
- Он в церкви, облечен в белые одежды, будет молиться всю ночь,- ответил барон.
- Весьма впечатляет,- сказал Раймунд.- Кандидат отстоит в церкви ночь на коленях, в
молитвах. Что может быть благороднее для будущего
рыцаря?
- Габриэль, как и положено, постился весь день,- сказала баронесса.
Николь ела и слушала. Ей не доводилось слышать о посвящении в рыцари, интересно
было бы поглядеть, если их допустят до церемониии.
- А что же, сия церемония пройдет во дворце Папы?- спросил граф.
- Нет, она пройдет в Нотр- Дам- дез- Дом. А дворец еще не достроен.
- Король приказал построить дворец, а пока Папа восседает во дворце, в котором сидел
епископ.
Николь помнила, что дворец будет строиться еще тридцать лет. А потом, по иронии
судьбы, резиденцию вернут в Рим. Но говорить это вслух было опасно.
Ужин прошел в дружеской атмосфере. Граф с бароном остались в зале, когда как
других заставили отправиться спать. Николь было интересно послушать разговор мужчин,
но она понимала, что здесь так не заведено.
Марион уснула быстро, а Николь никак не могла заставить себя закрыть глаза. Она
думала о матери и отце, что остались там, на грани миров. Где- то там, в церкви Сен-
Венсан есть странный проход во времени. Девушка никак не могла понять, почему
именно ее забросило сюда. Ведь она ничем не связана с Провансом. Да, ее
прародственница имела французские корни, но в Провансе никто из них не был.
За окном шелестели листья платана, здесь мистраль дул постоянно, но никто не
жаловался. Люди привыкли к этому климату. Николь вдруг стало холодно и она укрылась
одеялом из шерсти, натянув его до самого подбородка.
В зале при зажженных факелах сидели барон Клеман и граф Раймунд. Они пили вино и
ели козий сыр с оливками.
- Скажи,- вдруг начал барон,- что это за история с невестой?
Раймунд повертел кубок и вдохнул аромат вина.
- Невеста оказалась неверна,- усмехнулся граф.- И с кем желала изменить- с моим
родным братом!
Барон присвистнул.
- Так потому ты его убрал подальше?
- Гюго не виноват. Он жертва козней сей девицы. Отправил подальше, чтобы не женили
на сей недостойной.
Факел затрещал и отбросил искры. Ветерок колыхал его пламя, отбрасывая на стены
причудливые тени.
- Будь осторожен. Леония- мстительная девица... Да, а что это за прекрасная твоя
спутница?- спросил месье Клеман.
- Кто из них?- переспросил граф.
- Черненькая, с косами.
- А, то гостья наша,- ответил граф.- Она спасла Гюго, когда люди графа Тулузского
напали на него.
- Сия девица?- пораженно воскликнул тот.- И что же, кто она?
- Молвила, что прибыла со своим дядей в Иерусалим, где тот почил с миром. Сама из
Лондиниума, но сирота. Идти ей некуда, мы предоставили ей кров в Ле Бо.
- Чудна твоя история,- задумался барон.- Но девица сия не вызывает у меня подозрений.
До каких пор вы будете держать ее у себя?
- Пока сама не пожелает уйти.
Барон сидел и что- то прикидывал в уме. Потом просиял:
- Ежели то - правда и девица сия спасла твоего брата, а ты вновь свободен, поведи ее к
алтарю, друг мой. Ибо на девицу падет тень и станут судачить о ней, чесать языками, на
каких правах она проживает в замке.
Граф не ожидал, что друг укрепит его в вере о правильном выборе, так как только вчера
он сам думал об этом. Именно Николь подходит ему, как жена. И не потому, что он
благодарен ей. Раймунд чувствовал к ней то, что не испытывал ни к одной женщине.
Может, это и есть любовь, что воспевают трубадуры в его замке?
Утро принесло с собою счастливые хлопоты. Барон Клеман с баронессой и близкими
родственниками отправились в церковь Нотр- Дам- дез- Домм. Позолоченная статуя Девы
Марии на башне церкви виднелась еще издали. Солнце падало на нее и она сверкала на
фоне лазурного небосвода. Мощное, грандиозное здание было построено на скале Рок- де-
Домм.
С площадки церкви открывался вид на Рону, папский дворец и пастбища. В церкви с
чудесными витражами и фресками собрались близкие друзья и мать Габриэля. Обряд
посвящения проходил посередине церкви. Все собравшиеся стояли по обеим сторонам
зала, священник благословил его мечом и начал петь молитву на латыни. Красивый
юноша с каштановыми вьющимися волосами стоял перед священником на коленях,
накрытый белым хитроном.
По окончании на него надели темную фуфайку, газовую тканую золотом рубашку,
облачили в кольчугу, надев поверх мантию с гербами.
Граф Раймунд в рыцарских доспехах его трижды поцеловал. Под звуки барабанов, труб
и рогов внесли на алых бархатных подушках доспехи.
После обедни вынесли аналой с книгой рыцарских законов.
- Рыцарям вменяется в обязательство иметь страх Божий, чтить Его, служить, сражаться
за веру и в защиту религии; умирать, но не отрекаться то Христа.
- Меч имеет вид креста. Меч- символ православия и ты обязан быть православным.
Панцирь- защита против вражеских ударов, означает, что в сердце не должно быть
недостатка никакого.
При возведении в рыцари граф де Бо коснулся мечом его плеча трижды:
- Во имя Отца и Сына и Святого Духа и Святых Великих Георгия, жалую тебя рыцарем
Габриэлем.
Габриэлю подали щит и копье.
- Позволь поздравить тебя, сын сестры моего друга, рыцарь Габриэль,- граф обнял его.-
Отныне твой девиз: " Бог, женщина и король"!
Сердце Николь трепетало от радости. Она была горда за графа Раймунда. Значит, она в
нем ошибалась, назвав тогда чудовищем. Сейчас Раймунд предстал перед нею в
новом свете.


ГЛАВА 18


После пира, устроенного в честь принятия в рыцари Габриэля, месье Раймунд решил
посетить Папский дворец. Но в начале следовало закупить ткани для матери.
Николь и Марион в сопровождении все тех же мужчин отправились на главную
площадь Авиньона. Товары на рыночную площадь доставляли суда. Авиньон развивал
торговлю, переправляя по реке грузы.
В торговлю был вовлечен и граф де Бо, так как на территории его графства река Рона
соединялась с рекой Дюран.
Николь с интересом разглядывала маленькие аккуратные домики из камня. Многие из
них были покрашены в розовый и охряный оттенки.
- В пятидесяти милях отсюда находится деревня Руссильон с охряными скалами.
Отсюда и такой цвет. В Руссильоне же вообще нет ни одного серого дома.
- Как интересно,- сказала Николь.
- Так там добывают охру?
- Да, уже много лет.
- Я бывала там, однажды,- сообщила Марион.- Была совсем крохой. Помню, как
матушка бранила меня за то, что я упала и испачкала камизу. Из белой она стала охряной,-
она рассмеялась.
Они проходили мимо улицы пекарей, красильщиков, улицы плотников. На домах были
вывешены картинки, нарисованные на деревянных досках. Они обозначали то, чем
занимались на этой улице. Своеобразная реклама 12 века, но не такая навязчивая, как в 21.
На одной из улиц находились мастерские художников. Николь прошла мимо одной
лавки и увидела портреты, нарисованные в профиль. Когда- нибудь она закажет себе
такой же.
Выйдя на площадь по узкой улочке между домами, путники попали на многолюдную
вымощенную брусчаткой площадь, заставленную прилавками с товарами. Чего здесь
только не было! В одной стороне продавались овощи, фрукты, мед, масло и пряности.
Здесь же продавалась соль. Стоила она намного дороже специй. Марсельцы точно
выигрывали от того, что жили на море. Торговля с судами, идущими по морю и продажа
соли в Авиньоне сделали город портом большой величины во Франции. Да и Авиньон
выигрывал во многом, поддерживая торговлю с соседями.
Как узнала Николь от графа Раймунда, Авиньон был выкуплен у графа Тулузского
Папой Климентом V.
От всех этих хитросплетений и интриг голова шла кругом.
Обойдя мясные лавки, сельскую продукцию и специи, они оказались у прилавков с
тканями. Продавец, одетый в синюю камизу, бойко расхваливал товар. Ткани были
поистине восхитительными! Бархат, шелка, муар, атлас, газ, тканый серебром и золотом
бархат, парча со " звериным" и " растительным" орнаментом. Глаза разбегались от обилия
аксессуаров к платьям, шелковых и парчовых лент, галунов, венецианских кружев. Были
здесь и всевозможные яркие нити, свернутые в мотки, их продавали метрами. Продавец
измерял длину в два своих локтя.
Накупив пялец, игл, шелковых нитей, граф подошел к тканям.
- Здесь материя из Китая, Венеции, есть Бюргские ткани и кружева.
Марион приглядывалась к товару и вспоминала, что ей говорила привезти мадам
Стефанетта. Раймунд взял свой кошелек- омоньер, который имели право носить только
рыцари, и достал серебряные монеты.
- Купите еще вот этот прекрасный шелк и бархат алого цвета, на платье вашей невесте,-
сказал торговец.
Граф развернулся к нему и посмотрел на материю.
- Невесте?- удивилась Марион.- Так нет же невесты...
Раймунд молча подошел к Николь и приложил к ней край алого бархата с узором из
диковинных цветов и веточек.
- Мадемуазель очень идет,- восхищался торговец.- Берите, месье, не пожалеете.
-Что вы,- возмутилась Николь.- Если для кого другого - берите, а мне не надо.
- Хватит вам уже носить чужое платье, пора обзавестись своим,- ответил граф и
подошел к прилавку. Он отобрал еще шесть разных отрезов, на камизы и сюркотты.
Николь было не по себе от подобной щедрости, но она не смела возражать. В чем- то
граф был прав. Ей нужны свои платья.
Набрав к ним аксессуаров, Раймунд приказал нагрузить товарами телегу и отвезти все в
замок барона. Один из людей графа остался сопровождать телегу с покупкой.
- Зачем вы это сделали?- тихо спросила графа Николь.
Они шли по направлению к дворцу.
- У вас должны быть свои одежды,- вновь повторил он.- Иначе что подумают наши
гости и друзья, коли увидят на вас то же, что и на моей матушке?
Николь вздохнула.
- Это ведь так дорого. Я видела, сколько серебра вы ему отсыпали. На них можно было
купить лошадь, как сказала Марион.
- Ох, уж эта болтливая девица,- рассмеялся граф.- Поллошади, если это вас успокоит. Да
и купил я не так уж много. У вас будет шесть новых сюркоттов. Это так мало для девицы.
Неужто вы не любите наряжаться?
- Не очень, если честно,- она вспомнила модницу Джейн.
- Что же вас тогда привлекает?- удивился граф.- Все девицы любят наряды и
драгоценности.
- А я люблю природу, музыку и архитектуру,- мечтательно произнесла Николь.
- Архитектуру?- граф даже приостановился.- Вам нравятся дома, дворцы и замки?
- Их строительство,- пояснила Николь.
- Кто же вам привил сию любовь? Ваш дядя, Антуан де Манвилль?
- Да, и он тоже, - ответила Николь.- Я обучалась сему в Лондиниуме.
- Неужто в Саксонии девиц обучают мужескому делу?- не верилось графу.
- Что же тогда остается добрым мужам?
Он усмехнулся и покачал головой. Эта девушка в который раз озадачила его.
Малый дворец был старой резиденцией епископов. Сейчас же там восседал Папа
Климент V. Его легаты и кардиналы жили на другом берегу Роны, на территории Тулузы,
в Вильнев- лез- Авиньон. Но утром направлялись во дворец.
Новый дворец строился рядом со Старым на холме со скалистыми склонами. Проект
предложил Пьер Пуассон Мирено. Крепостная стена окружала место постройки.
В сам дворец девушек не впустили, как и сопровождающих, все они остались снаружи.
Вошел только граф Раймунд.
Папские легаты встретили графа, он преклонил перед ними колени.
- Встаньте, сын мой,- сказал кардинал.- Его Святейшество ожидает вас.
Они шли по широкому коридору. Под высокими сводами дворца отдавалось эхо голосов
и шагов. Во дворце на стенах было множество фресок со сценами охоты, пасторальные
сценки, но несмотря на украшения, интерьер производил давящее и мрачное впечатление.
Пол был выложен разноцветными плитками мозаики. Наивные изображения зверей,
птицеловов и сокольничьих являлись продолжением мотивов придворной живописи
Франции.
Графа Раймунда провели мимо сокровищницы и библиотеки в папский кабинет.
Пол в кабинете, как и во всем дворце, был выложен плиткой, покрытой глазурью. В
помещении пахло розовым маслом и ладаном.
На резном кресле сидел мужчина не старше сорока лет. Пронзительный взгляд черных
глаз и острый нос делали его похожим на хищную птицу.
Он был одет в белоснежную котту, алая мантия покрывала его плечи. Мужчина читал
книгу в кожаном переплете с золотым тиснением. Завидев графа, он отложил ее в сторону.
- Граф Раймунд,- улыбнулся он.
- Ваше Святейшество,- Раймунд преклонил колено и поцеловал протянутую ему руку с
перстнем.
- Присаживайтесь,- Климент указал ему на соседнее кресло.- Давно мы не виделись с
вами.
Граф осмотрелся в кабинете. Здесь, как и повсюду, царила роскошь. Наверное, даже во
дворце короля Филиппа IV Красивого не было столь царственно, как здесь.
Папа Климент V, в миру известный как Раймон Бертран де Гот, родился в знатной семье.
Его старший брат был архиепископом Лиона. После смерти
Бенедикта XI был избран Бертран под именем Климента.
- Я прикажу принести еды и вина,- сказал он.
- Я только что отобедал, благодарю вас,- отказался граф.
- Мне стало известно, что вы посетили барона Клемана.
- Да, его племянник сегодня был посвящен в рыцари.
- В рядах рыцарей пополнение,- усмехнулся понтифик.- А что же ваша женитьба на
дочери графа Прованского?
Раймунд помрачнел.
- Помолвка была рассторгнута.
- Девица сия своенравна,- растягивая слова, произнес Климент.- Но вам нужно
ожениться. Иль есть уже кто на примете? Не таите.
- Для того я и спешил в ваш дворец, Ваше Сиятельство.
- Так кто же она, уж не дочь ли графа Тулузского?
- Дочь графа Тулузского приняла постриг в монастырь. Нет, сия девица- сирота,
прибыла из Иерусалима.
- И родом оттуда?- нахмурился тот.
- Нет, родом из Саксонии, но с французскими корнями.
- О, сие интересно,- Его Святейшество
погладил подбородок.- Но и означает, что она бедна, словно церковная мышь.
Раймунд улыбнулся. В этом дворце мыши уж точно купаются в роскоши.
- Она стоит у ворот, на площади дворца,- ответил граф.
- Позвольте, я взгляну.
Он встал и обойдя графа, подошел к окну. Внизу стояли стояли пять рыцарей и одна
девушка с длинной светлой косой в алом сюркотте. У нее была приятная внешность, но ни
в какое сравнение не шла со второй, с любопытством глядящей в фонтан с золотыми
рыбками.
- Я даже могу назвать, какая из двух-
она. Та, что с черными волосами.
Лицо его просияло.
- Она хороша собой, но чувствуется в сей девице и ее духовность,- произнес он, занимая
свое кресло.
- Кроме того, она спасла моего брата,- заметил граф.
- Так что же вы медлите?- удивился понтифик.- Глядите, уведут ее из- под носа у вас. В
крестовый поход вы более не собираетесь,- вкрадчиво начал он.- Что мешает вам завести
семью?
- Премного благодарен, Ваше Святейшество.
- И мы будем рады знать, участвовали в участии чад Божиих.
- Вы правы, Святой отец, мне немало
лет и графство нуждается в наследниках.
- Ступайте, сын мой,- сказал понтифик, протягивая руку для поцелуя.- И считайте сие
нашим вам наказом: пойти к алтарю с сией девицею.
Он кивнул, показывая, что аудиенция
окончена.
Граф поклонился и вышел. Значит, вот что хотел от него Климент V, новых
крестовых походов. Нет, пора остепениться и жениться, это будет лучшим выходом.
Графа вели тем же путем, каким он пришел. Он вдыхал аромат ладана и воска. Где- то
наверху мужской хор пел гимны на латыни. Раймунд вышел на площадь перед дворцом.
Николь облегченно вздохнула, когда увидела графа. Она уже начинала бояться, что ему
что- то угрожает в стенах этого дворца.
Климент V, его еще знали как " проклятого Папу". Через несколько лет он станет
виновником гибели тамплиеров и упразднения их ордена.
И Жак де Моле проклянет его на костре. Она чувствовала, что история опутывает ее,
словно липкая паутина. Зная, что ожидает через несколько веков Ле Бо, тоже становилось
горько на душе. Чем же она может им помочь?
Граф подошел к ней и обернулся.
Папа Климент стоял у окна и благословлял его, осеняя крестом. Раймунд приложил руку к
сердцу и склонил голову.
- Кто это?- спросила Николь, видя фигуру в стрельчатом окне.
- Папа Климент V, ответил граф.- Идемте, нам пора.
Николь содрогнулась от пронзительного взгляда понтифика и поспешила за Раймундом.
Навстречу им в ворота входили паломники и рыцари, ожидающие аудиенции во дворце.
Вдруг она заметила, как взгляд графа выхватил из толпы одного из посетителей,
окруженного стражниками. Руки мужчин непроизвольно легли на оружие, но они вовремя
одумались, что место неподходящее для сведения счетов.
- Граф Тулузский,- шепнула ей Марион.- Что ему здесь понадобилось? Авиньон продал,
да видно продешевил.
Она хихикнула, но посмотрев на сердитое лицо графа, замолчала.
- Интересно узнать, кто сия девица с графом Раймундом?- оглянулся на уходящих граф
Тулузский.
Один из рыцарей усмехнулся:
- Поговаривают, спасительница Гюго. И проживает с его семейством в замке.
- Так вот кому я обязан спасением юнца!- воскликнул граф.- Я ее запомню!- он твердым
шагом направился во дворец, мысленно кляня Николь.
Граф и его спутники вернулись в замок ближе к вечеру. Николь просто с ног валилась от
усталости. Она отказалась от ужина и прошла в комнату. Здесь было тихо и спокойно.
Из окна дул прохладный ветерок, но девушка уже привыкла к нему. Завтра они вернутся в
Ле Бо. Она уже скучала по маленькому Теодору. На рыночной площади она попросила
купить мальчику деревянную лошадку с всадником, объясняя графу, что его племяннику
нравятся рыцари. Тот удивился просьбе Николь, но игрушку купил. Пусть малец
потешится. Николь радовалась так, будто ее осыпали драгоценными каменьями, чем еще
больше поразила графа, но он ничего не сказал.
Наутро гостей провожать вышло все семейство. Граф Раймунд попрощался с хозяином
и хозяйкой. К нему подошел Габриэль.
- Месье граф, я благодарю вас за оказанную мне честь. Ежели когда- то я понадоблюсь
вам, мой меч и мое верное сердце к вашим услугам.
- Благодарю, Габриэль,- граф обнял юношу. Надеюсь, ты хорошо уяснил для себя свод
рыцарских законов и не позволишь никому себя с пути истинного.
- Клянусь, месье! - пылко пообещал приемник графа.- " Бог, женщина и король".
- Я доволен тобою, шевалье.
Дамы сели в повозку, в которую были сложены некоторые покупки.
Остальное сложили в тюки и нагрузили ими лошадей.
- Поедем чуть медленнее,- сообщил
граф.- Лошадям тяжело с такой ношею.
Николь выглянула за полог и бросила прощальный взгляд на гостеприимный замок. Их
путь сейчас лежал в Ле Бо, Николь отправлялась домой.
Николь отправлялась домой. Именно так она сейчас чувствовала: Ле Бо стал для нее
родным.

ГЛАВА 19


На мосту их вновь остановили. Николь выглянула наружу и увидела, что несколько
мужчин - торговцев ругают какого- то бедно одетого старика. Тот закрывался руками от
побоев, моля его пощадить.
- Мадемуазель, сейчас воришку накажут и въезд на мост освободится.
- Накажут воришку?- переспросила она.
- Наверное, что- то утащил у торгашей,- важно пояснила Марион.
- И что ему за это будет?
- Что- что? Палками отлупят или руки лишится.
- Но это же жестоко!- Николь выбралась из повозки и бросилась к графу.
- Месье, спасите сего несчастного!- умоляла она его.- Я встану на колени перед вами,
только спасите!
Она хотела опуститься перед ним, но граф не дал этого сделать.
- Мадемуазель, что вы делаете? Я уже послал человека узнать, в чем там дело.
Николь утирала слезы и смотрела на возвращающегося Франсуа.
- Месье, несчастный стащил рыбу у торговцев. Говорит, семью нечем кормить.
- Что с ним намереваются сделать?- прозвучал голос графа.
- Отрубить руку хотят.
Николь вскрикнула и почувствовала дурноту. Она еле сдержала себя.
- Отдай им монеты, пускай отпустят человека,- граф отсыпал ему на руку монет, Франсуа
поторопился их отнести.
- Теперь вы спокойны?- усмехнулся он.
- За какую- то рыбешку он мог лишиться руки!- воскликнула она и тут же добавила:
- Благодарю вас, месье...
Николь покраснела, а граф смутился.
- Не стоит благодарностей, мадемуазель. Не такой уж я скверный
человек, чтобы не понимать того несчастного. Но пора двигаться вперед, проезд открыт.
Движение на мосту возобновилось и путники вновь двинулись в путь. В этот день дул
пронзительный ветер и Николь была рада, что им дали плащи.Она куталась в него, почти
продрогнув. Марион смотрела на нее и посмеивалась.
- Больно ты зябкая. А что будешь делать зимой?
" Если до нее доживу",- подумала она, стуча зубами от холода.
- Возьми отрез бархата да укутайся в него,- посоветовала Марион.
- А вдруг графу это не понравится,- спросила она с опаской.
-Тогда продрогнешь совсем.
Николь перебралась ближе к отрезам и взяла один из них, поплотнее. Стало немного
теплее. Марион права: что с нею будет зимою, когда ледяной ветер будет пронизывать до
костей?
Она подумала о рыцарях в доспехах.
Сегодня они не чувствуют жары. Николь немного устала и прикрыла глаза, сама не
заметив, как уснула. Марион не стала ее будить.
Проснулась она только у замка. Железные решетки на воротах со скрежетом поднялись
и путников впустили в город.
Их вышли встречать мадам Стефанетта, месье Оливер, Жаклин и конюший Жюль.
- Вы вернулись!- воскликнула мадам графиня.- Оливер приехал вчера вечером. Месье
Оливер поклонился графу.
- Я посадил Гюго на корабль, держащий путь в Италию,- сообщил он.
- Можете не волноваться. Ваше письмо господин Гюго доставит родичам сам.
- Благодарю, Оливер, за оказанную помощь. Я знал, что на тебя можно положиться,-
граф пожал ему руку.
Марион притворилась уставшей. Она еле передвигала ноги и это рассмешило Николь.
- Ступай, отдохни, Марион. Иначе до ужина не доживешь.
- Тебе хорошо говорить, ты всю дорогу спала,- обиделась Марион.
- Так и ты не бодрствовала,- улыбнулась Николь.
Мадам Стефанетта подошла к повозке и заглянула внутрь.
- О, какие ткани!- воскликнула она.- Раймунд, ты совершил чудо! Поистине,
они великолепны!
- Мадам, это не все. Есть еще в тюках, но мы все это поглядим позже.
Лучше скажите, как ваше здравие и что нового в замке?
- То, что вернулся Оливер, сие тебе ведомо. Да еще корова вчера отелилась, вот и весь
сказ. А как прошло ваше путешествие? Что барон
Клеман, здоров ли? А его жена?
- Пойдемте, мадам, в замке говорить
сподручнее. Все без чужих ушей.
- Ты прав, чадо мое.
Николь провожала взглядом сына и мать. Статная женщина и гордый мужчина.
Жаклин подошла к девушке и поцеловала ее.
- С возвращением. Мы все печалились о тебе, но более всех малыш Теодор.
- Я тоже думала о нем. Обязательно поднимусь к нему и отнесу игрушку, что купил
граф.
- Сие на него непохоже,- произнесла Жаклин.
- Уж не ты ли уговорила одарить племянника?
- Разве так важно, кто это сделал? Ребенок будет счастлив.
Николь подхватила шлейф платья и пошла за своей компаньонкой.
Мадам Стефанетта сидела с сыном в библиотеке. На столике у окна стоял кувшин с
вином и блюдо с паштетом из крольчатины. Мадам взяла в руки кубок и подняла его за
здоровье сына.
- Так что тебе сказал Папа?- поинтересовалась она.
- Он замышлял новый Крестовый поход,- ответил сын, отпивая глоток вина.
- Смею надеяться, ты не дал своего согласия. Ибо Ле Бо останется без господина. Гюго в
Италии, ты...
- Нет, мадам,- прервал ее граф.- Я не дал согласия. Я желал поговорить с вами,- начал
он.
- О чем же?- мать поставила кубок на стол.
Граф встал и прошелся по библиотеке. Видно было, как его терзают сомнения.
- Что думаете вы о Николь?
Мадам Стефанетта подняла глаза на сына. Он стоял у окна, скрестив руки на груди и
ожидал ответа.
Ты желаешь узнать мнение мое о сей девице? Ну так услышь, что я тебе скажу. Николь -
девица благочестивая, сердце ее чисто и полно добра и милосердия. Она наивна, словно
дитя, но вместе с тем отважна.
- А так ли она честна с нами, как вы думаете?
- Нет сомнения, что у сей девицы есть тайна . Но кто из нас не имеет тайны в
сердце своем? И как сказано в Писании: Пусть тот первым бросит в меня камень.
- Наш друг барон в восторге от нее. Как и Понтифик,- добавил граф.
- Понтифик?- изумилась мать.- Он видел ее?
- Во дворце. Климент V дал благословение на брак с Николь,- закончил граф.
- О, Раймунд, я так рада!- мадам улыбнулась сыну.
- Но то же самое вы говорили о Леонии.
- И слепой узрит, как сии две девицы не схожи промеж собой. Леония не знала нужды,
как бедняжка Николь. И сердце Леонии черно, словно ночь, хоть и имеет она золотые
косы.
- А как же приданое? У Николь нет земель, как у Леонии, да и титул остается под
сомнением,- усмехнулся граф.
- Ах, Раймунд, что значат земли графа Прованского, коли дочь его так скверна? Держи
речь с Николь, таю надежду, она даст согласие пойти с тобою к алтарю. Хоть сие и убьет
Гюго. Но он сейчас в Неаполе, Господь даст - отыщет себе девицу по сердцу.
Граф поцеловал мать, радуясь, что она не была против и не пришлось ее уговаривать.
- Ступай же, сын мой. И не медли, поговори с нею,- мадам Стефанетта покинула
библиотеку.
Николь играла с Теодором. Он был счастлив, что девушка вернулась. А когда она
протянула ему подарок, он взял его с опаской.
- Не бойся, Теодор, это теперь твой рыцарь. Монетт тоже была рада девушке.
- Представить себе не сможете, как убивался бедный ребенок, когда вы уехали.
Страшился, что навсегда.
- Теодор, я обещала, что вернусь, и вот я здесь,- Николь обняла мальчика.
Тот поднял на нее глаза и улыбнулся.
По полу бегал котенок Матис и шуршал тростником. Он ловил солнечных зайчиков,
которых пускала девушка зеркальцем. Теодор наблюдал за Матисом и смеялся.
- Он совсем не рисовал, мадемуазель,- жаловалась Монетт.- Все лежал с Матисом или
бегал к окну и глядел на дорогу. Но сейчас, поглядите, как он счастлив. Просто душа
радуется.
- Я останусь сегодня здесь,- сказала Николь.- Если вы не против.
- Не против, мадемуазель. Он еще мал, думаю, нет в сем ничего дурного.
- Тогда сообщите мадам Стефанетте, что я буду у Теодора и ужинать не спущусь.
- Сию минуту, мадемуазель.
Николь поужинала в комнате Теодора. Монетт переодела ребенка в ночную робу и
уложила в постель.
- Мадемуазель, может, вы пойдете к себе? Вы устали с дороги.
- Я лягу с Теодором. А ты пойди, отдохни, Монетт.
- Нет, мадемуазель. Я останусь здесь, вдруг вам что понадобится.
- Где же ты ляжешь?- поинтересовалась Николь.- Тут нет второй кровати.
- Постелю в углу, там есть соломенный тюфяк.
- Мне так неловко, Монетт. Но Теодору сегодня будет спокойнее спать со мною.
Монетт не возражала. Мальчик полюбил Николь, а она его. Девушка стала рассказывать
ребенку о поездке в Авиньон и об огромном дворце, который только начали строить.
Теодор внимательно слушал, но вскоре его глазки начали закрываться и он заснул. Николь
погладила его по голове и поцеловала, пожелав доброй ночи.
Монетт сидела у огарка свечи и чинила свое платье. Она уже почти закончила шитье,
когда в дверь постучали. От неожиданности она вздрогнула и уронила платье на пол.
Женщина не успела встать, как дверь отворилась.
- Где Николь?- в дверном проеме она увидела графа.
- Господин, мадемуазель почивает.
- Здесь?- переспросил ее граф уже тише.
- Они заснули с малышом.
Он прошел в комнату и увидел спящую девушку. Одной рукою она прижимала к себе
мальчика, а другая лежала поверх одеяла. Они мирно спали и на лицах их отразилась
безмятежность. А в ногах, удобно примостившись, спал котенок.
- Прошу прощения, Монетт, что потревожил вас в столь поздний час. Мадемуазель не
было на ужине, а комната ее пуста,- смутился граф.
- Я передавала мадам Стефанетте, что Николь заночует здесь,- ответила няня.
- Я желал поговорить с мадемуазель о поездке, но видно, придется сделать сие завтра.
Доброй ночи, Монетт.
Женщина сделала реверанс. Раймунд еще раз взглянул на Николь и вышел за дверь.
После завтрака Николь хотела пойти к мадам Стефанетте, когда неожиданно к ней
заявился хозяин Ле Бо.
- Мадемуазель, позвольте пригласить вас в сад.
Николь была удивлена и хотела отказаться.
- Мадам Стефанетте нужна помощь с материями, что мы купили в Авиньоне.
- Матушка сама разберет их. Девиц там предостаточно.
Поводов для отказа больше не находилось. И чего он от нее хочет? Она хорошо помнила
первую их прогулку и ту пощечину. Что могло измениться за то время в нем или в ней?
- К тому же, вам надо сходить к швее и она обмерит вас.
- Да, я совсем забыла,- ответила она.
Погода, как всегда, была солнечная и Николь была одета в легкую камизу. Голубой
цвет очень шел к ее глазам. Граф тоже был одет в легкий сюркотт темно- зеленого цвета,
из- под которого была видна белая с вышивкой камиза. Туфли- пулены его по моде имели
длинные носы, но не настолько, чтобы они мешали при ходьбе. Николь представила, как
бы выглядели сии господа в ее веке и чуть не рассмеялась. Она искоса взглянула на графа,
он не казался ей забавным. Наверное, в ее времени так мог выглядеть какой- нибудь
владелец компании, но никак не обычный мужчина. Раймунда даже в этом времени
отличало от других чувство собственного достоинства и благородство души. То, что он
ссорился с соседями, была не его вина. На графство много раз совершались попытки
нападения и он всего лишь пытался защитить свою семью и людей, за которых был в
ответе.
Николь подумала, что слишком уж она его идеализирует. Не бывает таких мужчин. Она
злилась сама на себя за это.
- Вы что- то молчаливы,- сказал ей граф. - Вам нужно радоваться, а не грустить.
- Я счастлива, месье,- ответила Николь.
- Я думала о рыцарском благородстве и обетах.
- Хотите знать, что думаю о них я?- спросил он.
- Пожалуй, - ответила Николь.
- Рыцарь дает обет навсегда. И ежели он чист помыслами, Господь хранит его. А ежели
черны помыслы, деяния, то его ждет кара небесная.
Он был так наивен в своих суждениях, но не хотелось его разочаровывать.
- Согласна, но что тогда говорить о тех рыцарях, кто принял смерть в Иерусалиме?-
Николь не знала, зачем начала этот разговор.
Они шли по двору мимо кухни и прачечной.
- Желаете снять мерки для платья?- спросил граф.
- Мы можем сделать это позже,- ответила Николь. Ее заинтересовал разговор с
Раймундом.
- Тогда нам стоит пройти в сады, дабы насладиться беседою,- он взял ее под руку. И не
было в этом жесте ничего неприятного.
Николь было спокойно рядом с этим человеком, от него исходили флюиды уверенности.
Проходя мимо площадки перед замком. Николь обратила внимание, что здесь есть орудия
пыток. Она содрогнулась.
- Не бойтесь, мадемуазель,- усмехнулся граф.- Сии орудия здесь для острастки
противника. Я не наказываю никого ради забавы, подобно другим сеньорам.
- Смею надеяться,- растерянно пробормотала Николь. Не хотелось бы
ей оказаться в кандалах, колодках или на дыбе.
В огромном саду, где они часто гуляли с Теодором, никого не было. Здесь росло так
много плодовых деревьев, почти со всех уже собрали урожай.
Виноградные листья, увивавшие беседку, стали крупными и жесткими.
Зеленые и черные гроздья винограда так и просились в руки. Над ними кружились
бабочки невероятных расцветок и размеров.
- Ах, какая красота!- Николь была поражена. Жаль, это не запечатлеть на камеру.
Приходилось просто любоваться.
- Скоро придет время сбора урожая.
- Вы будете ждать, когда это начнут делать а Авиньоне?- спросила Николь,
присаживаясь на лавку в крытой беседке.
- Нет, сей закон соблюдают лишь в Авиньоне,- ответил граф. Он стоял напротив нее и
загораживал солнечный свет.
Николь вдруг захотелось спросить его и она задала вопрос:
- Месье, я видела у вас песочные часы. Откуда они?
- Вы успели их разглядеть? - удивился он.- Они из Иерусалима. Там не простой песок.
- Он с золотой пылью,- закончила она.
Граф был поражен:
- Откуда вы можете знать сие?
- Почувствовала, - ответила Николь.
- Так не может быть,- не сдавался он.
- Позвольте мне сказать это позже, не сегодня, - уклончиво произнесла она.
Они молча смотрели друг на друга.
- Я приходил вчера к вам, но нашел вас у Монетт.
- Вы искали меня? Зачем?
- Поговорить.
- О чем же?
- Я желал рассказать вам о себе.
- Странное желание, сеньор,- улыбнулась она.- Но я с удовольствием послушаю. А кто
подарил вам часы?
- Человек, которого я уважаю и по сей день. Вы спрашивали о тех, кто погиб на Святой
Земле. Я мог бы быть среди них, ежели моя душа была бы черна.
- Мне очень жаль,- расстроилась Николь. - Ваших друзей, увы, не вернуть.
- Вы правы. Я поведаю вам сию историю, ежели вы имеете интерес.
Он присел рядом и посмотрел на солнечные лучи, скользящие по виноградным листьям.
- Я был совсем молод, как Гюго сейчас. В Иерусалиме соблюдали перемирие. Рейнальд
де Шатильон увидал караван, бредущий по пустыне.
Верблюды были нагружены богатствами. Сей разбойник приказал ограбить путников, а
все, что они везли, прибрал к рукам. Но его алчность и злоба сгубили и других рыцарей,
кто воевал на Святой Земле.
Он захватил девицу, что ехала в сем караване. То оказалась родная сестра
Салах ад- Дина.
Глаза Николь округлились.
- Сестра Саладина? Что она там делала?
- Рабию сопровождали к османам, где ее ожидал жених- султан.
- О, я не знала этого...
- Рено де Шатильон тоже не ведал сего. Он приказал пленить девицу и хотел над нею
надругаться. Но я вмешался и не позволил сотворить зло, ибо рыцарский девиз: " Бог,
Женщина и Король". Рейнальд был взбешен и подал жалобу Ги Лузиньяну.
Но девицу пришлось отпустить, когда она назвала имя брата.
- Так рухнуло перемирие, что соблюдал Салах ад- Дин,- граф вздохнул.
- Что же было дальше?- с интересом спросила Николь.
Девушка видела, как руки его сжались в кулаки, а глаза выражали гнев.
- Нас предали люди Рейнальда. Они выдали нас Саладдину. То была битва
при Хаттине. Мы явились на подмогу графу Триполийскому. На глазах измученных
жаждой крестоносцев опустошали сосуды с водой. Нас обстреляли из луков и арбалетов.
Граф Триполийский принял командование и возглавил первую дивизию. Балиан Д'
Ибелин и Жослен Эдесский прикрыли тылы, создав арьергард. Шесть рыцарей из войска
сбежали к Саладину - Балдуин де Фертью, Раймонд Бак, Лаодиций де Тибериас с тремя
товарищами донесли о положении войск. Пехота короля Балдуина V поднялась на гору и
отказалась сражаться. Погибли крестоносцы, а Ги Лузиньян, брат Амори, магистр
тамплиеров Жерар де Ридфор, Онфруа Торонский и многие другие попали в плен. Я был
ранен и тоже пленен.
Рейнальда де Шатильона вызвали к Салах ад- Дину, где он оскорбил правителя. За это
его казнили на месте. Знать была выпущена под клятву никогда не воевать против султана
и за выкуп.
Граф на минуту замолчал. Он вновь переживал те дни горя и боли за своих
друзей.
- Когда меня вели на казнь, сестра Салах ад- Дина пала ему в ноги и молила о моей
пощаде. Она запомнила мое лицо. Правитель приказал накормить меня и дать одежду. Я
знал его как справедливого мужа, ибо ни один христианский храм
в его правление не был разрушен. Он защищал свою землю...
А часы... Он дал мне их в дар и сказал:
- Ничто не вечно, кроме времени. Помни об этом, рыцарь. Я отпускаю тебя, ибо ты
сберег честь моей сестры и ее слезы выкупили тебе жизнь.
Знай, всегда следуй зову своего сердца. Однажды ты встретишься с необъяснимым. Тебе
станут говорить, сего быть не может. Но не верь никому, кроме своего сердца. Да простит
тебя Аллах и даст долгих лет жизни.
Николь почувствовала, как холодок пробежал по рукам и спине. О чем говорил ему
мудрый правитель?
- И он вас отпустил?- спросила Николь.
- Да, и дал мне Марселона. А вместе
со мною отпустил моего оруженосца и месье Оливера.
- Поразительная история,- прошептала Николь. Молодой мужчина спасает сестру врага.
Уму непостижимо!
- Николь, зная все это, что вы можете
сказать обо мне?
Она посмотрела на него и смутилась.
Что за нелепый вопрос? Что ей говорить?
- Раньше вы казались мне другим. А теперь я вижу, что ошибалась. Это снаружи вы
грозный, а внутри очень ранимый...
Она осеклась, боясь, что сказала глупость.
- Может ли сие означать, что вы дадите согласие стать моей женою?
Николь думала, что ослышалась.
- Женою?- переспросила она.
- Да. Я желаю жениться на вас и сделать хозяйкой Ле Бо.
Она не знала, что и сказать. Это может повлечь изменения в истоии, да
и как она попадет домой, в свое время? Все чревато последствиями...
- Я не тороплю вас с ответом,- сказал
он. Обдумайте все и дадите мне ответ.
Надеюсь, он будет положительным.

ГЛАВА 20

Николь сидела в своей комнате на кровати и пролистывала страницы своего блокнота.
Она хотела почувствовать, что же ощущает, когда картинки прошлого живо встают перед
глазами. " Свежо преданье старины", вспомнились ей прочтенные когда- то строки.
Как много историй она читала о людях, путешествующих во времени. Как много
фильмов смотрела. Ей всегда казалось, что это вымысел. А теперь сама она в том же
положении, что и те люди. Возвращался ли кто- нибудь из них обратно? Да, бывали такие
случаи. А сможет ли она вернуться в свое время? Ведь никто не мог дать гарантии, что ее
жизненный путь не окончится здесь.
Придется делать выбор. Но это так тяжело! Приспосабливаться ко времени, к эпохе, о
которой знала только по записям в архивах.
Что ее ждет здесь, если она останется? Наверное- счастье и любовь. Здесь она встретила
человека, которого полюбила... Она с честностью могла признать это.
Кэтрин сказала, что она встретит здесь любовь. Неужели это Раймунд? И как миссис
Смитт могла узнать будущее? Из блокнота выпала фотография, где
она стояла рядом с Джейн. На фото обе выглядели счастливыми, улыбались. Казалось, что
все это было так давно, в прошлой жизни, и даже не с нею. Она так сжилась со своей
историей о жизни на Святой земле, что это фото не вызвало ожидаемой грусти. Значит,
чувство печали о прошлом притупилось...
Все зарисовки в блокноте, наброски и чертежи замков, дворцов казались теперь
нереальными. А что же тогда имеет смысл в ее жизни? Любовь к этому семейству и более
всех- к рыцарю Раймунду.
Она не понимала, почему предложение он сделал девушке без родственных связей и
богатства. Не иначе, как здесь подсобила мадам Стефанетта. Николь все могла принять,
но понимала одно: без этой семьи ей в этом мире не выжить. И проход в ее время был
скрыт именно здесь. Следовательно, она должна дать согласие на брак. И ей было все
равно, почему граф решил позвать ее замуж. Она успела полюбить его и не хотела, чтобы
портал открылся.
Мадам Стефанетта поправляла плети живой изгороди из роз. Белые и розовые цветы
наполняли сад благоуханием. Месье Раймунд стоял рядом. Бордовый сюркотт из бархата,
купленного в Авиньоне, очень шел графине. Она поправила чепец омюсс и посмотрела на
сына.
- Что сказала Николь?
- Она должна подумать,- ответил сын, поправляя листочки, которые путались в стеблях.
Шипы оцарапали руку, но он даже не почувствовал этого.
- Я верю, что она - девица разумная,- сказала графиня.- Она примет верное
решение.
- Оно будет зависеть от того, насколько Николь чувствует себя одинокой,- ответил граф.
- Она по нраву тебе, не так ли?- сказала мать.- Так скажи ей об этом, не таи свои чувства.
- Я не могу сделать этого, матушка.
- Но почему?- удивилась женщина.
- Что может быть естественней, чем признать благородную девицу дамой сердца?
- Сие сделал Гюго,- усмехнулся граф.
- Я же признаюсь ей только тогда, когда она скажет о своих чувствах.
- Ох уж, твоя гордость,- она легонько стукнула его по лбу ладонью.- Совсем,
как твой отец, упокой Господь его душу. Признался в том, что любит, только покидая нас,
перед походом в Иерусалим. Чадо мое, не совершай подобной ошибки.
- Мадам, я благодарен вам за совет.
Но решения своего не изменю.
- Глупец,- мадам Стефанетта была раздосадована.- Надеюсь, у тебя хватит ума не
потерять ее.
Николь поднялась на смотровую площадку на башне. Отсюда открывался чудесный вид
на город и зеленые холмы. В Ле Бо начался сбор винограда и огромные корзины,
наполненные гроздьями, слуги носили на винодельню. По окончании сбора здесь было
предусмотрено торжество, приуроченное к празднику всех Святых. До этого оставалось
еще около месяца. Если она согласится стать женою графа, он должен узнать, кто она на
самом деле...
Николь не знала, стоит ли ей открываться этим людям. Она не услышала тихие шаги
позади себя. Голос сеньора Раймунда заставил ее обернуться.
- Мадемуазель, решили полюбоваться видом на город?- спросил он ее.
- Нет, решила обдумать ваше предложение.
- И к какому заключению вы пришли?
Он старался не выдать своего напряжения.
- Сеньор, прежде чем вы вновь повторите свою просьбу, я желаю поведать вам мою
историю.
- Мы все знаем ее,- нахмурился он.- Или есть что- то, о чем вы умолчали?
- Да, именно так,- Николь побледнела.
Ей было страшно, но не хотелось начинать новую жизнь с использования лжи.
- Вы связаны чем- либо с моими неприятелями?- граф сжал ладонь в кулак.
- Нет, ником образом,- возразила Николь.- Но я страшусь, ибо в это вам будет сложно
поверить.
Она скрестила руки на груди, инстинктивно пытаясь защитить себя.
- Если вы сочтете, что я лгу, можете выгнать меня из замка. Я делаю это лишь потому,
что не желаю лгать вам.
Граф обдумывал ее слова. Значит, все это время она водила их за нос.
- Как я могу поверить вновь, ежели вы однажды солгали?
Он подался вперед.
- Моя история никак не связана ни с
Ле Бо, ни с Провансом... Месье Раймунд , я родилась не в этом веке...
- Что вы такое говорите?- удивил он.
- В это сложно будет поверить, но я родилась в тысяча девятьсот девяносто восьмом
году от Рождества Христова.
- Быть сего не может!- вскричал граф.
- Нет, я говорю правду,- товетила она, глядя ему в глаза.- Я из 21 века.
Она медленно пошла вперед. Внутри все похолодело. Видно, это ее последний день в Ле
Бо. Граф не потерпит лжи, еще хуже- сочтет ее причастной к колдовству.
- И вы утверждаете, что явились сюда из 21 века? - усмехнулся Раймунд.- Как же вы
очутились здесь?
- Я вошла в церковь Сен- Венсан, что
стоит на площади и вышла уже в вашем веке.
У Раймунда в голове не укладывалось, как такое возможно?
- Наверное, там есть проход сквозь время,- вздохнула Николь.
- И вы хотели сбежать тогда, когда проходило причастие?- предположил граф.
Николь опустила голову.
- Да. Но я его не нашла. Я осталась в вашем времени, месье граф.
- Поймите, мадемуазель, в сие верится с трудом,- он шел рядом. Николь чувствовала его
недоверие.
- Можете мне не верить, но я знаю много такого, о чем не ведают в этом веке.
- Зачем мне знать, что станет потом. На все воля Божия. Я лишь пекусь о своей семье и
их счастии.
- Я верю, что они счастливы всей душою. И я благодарна вам за все, что вы сделали для
меня.
- Благодарны,- повторил он за нею.
- Что ж, предположим, вы из того времени, во что верится с трудом. Сие
означает, что вы не графиня и не были на Святой земле? Для чего же вы выдумали все
это?- его распирал гнев.
- Я боялась, что мне не поверят. Ведь так оно и случилось. Вы можете считать меня
безумной или одержимой, но я говорю истину,- на ее глазах заблестели слезы.- Простите,
месье, я знаю, что мне придется покинуть вас теперь, когда вы все знаете. Я всегда буду
помнить вашу доброту,- она подхватила шлейф и хотела уйти, но граф схватил ее за руку.
- Куда вы бежите, Николь?
- Я должна уехать из Ле Бо.
- Так ли это необходимо? Вы выдумали эту нелепую сказку, чтобы уйти? Боялись, что я
не потерплю отказа?
Она силилась не заплакать, но предательские слезы уже застилали глаза. Да что с нею
такое? Где ее гордость?
Он встал перед нею на одно колено:
- И все же я повторю. Меня не волнует ваше прошлое. И не важно, есть ли у вас родные.
Были вы в Иерусалиме или нет. Важно только настоящее и будущее. Николь де Манвилль,
вы согласны стать моей женой?
Николь смотрела на него и почти не видела его лица. Она кивнула ему в ответ.
- Это означает " да"? - переспросил он.
- Да, я согласна,- тихо произнесла она.
Раймунд поднялся на ноги и расцеловал ее в обе щеки.
- Мадам Стефанетта... Что она скажет?
- Матушка будет счастлива,- просиял он.
К вечеру, когда в замке собрались все сеньоры, граф созвал менестрелей. Все они
подготовили песни о любви и верности.
Мадам Стефанетта сидела рядом с сыном и поглядывала на Николь. Только она знала,
что девушка дала согласие выйти за Раймунда замуж. Эта новость может вызвать
пересуды, некоторые могут обвинять Николь в том, что она заняла место Леонии.
Николь совсем не хотелось есть. Зажареный кролик был аппетитным на вид, как и утка в
пряной подливе. Но она волновалась и вовсе не притронулась к еде.
Сеньор Жильбер, муж родственницы графа- Сибиллы, расхваливал лисицу в красном
вине.
- Месье Раймунд, вашей стряпухе нет цены! Так приготовить жесткое мясо лисицы!-
сказал он, поднимая бокал с вином.
- В этом мире есть блага, надо лишь уметь добыть их,- ответил граф, тоже поднимая
бокал.
- Тогда дозвольте вам пожелать обладать всеми благами в этом мире!
- Я и так обладаю ими,- усмехнулся тот.
Николь наблюдала за словесной дуэлью. Ей не очень нравился месье Жильбер. Было в
его глазах что- то настораживающее.
- Не думаю. Ведь богатства графа Прованского обошли вас стороной,- бросил графу
Жильбер.
- Я рад, что такое богатство нас обошло.
Мадам Стефанетте не нравился этот разговор. Всем было известно, как Жильбер
несдержан на язык.
- Месье, не стоит поминать имя сей распутницы в нашем доме. Извольте сменить тему
беседы.
- Отчего же,- распалился их родственник.- Леония была достойной невестой. И приданое
за ней давалось завидное. А теперь все достанется графу Тулузскому.
В зале воцарилось молчание. Жильбер торжествовал, наблюдая за произведенным
эффектом.
- А вы предпочли бы, чтобы хозяин Ле Бо стал известен, как граф- олень?
Жильбер насупился. Уж он бы стерпел все ради земель Леонии. Он мечтал, что когда-
нибудь графство достанется его детям. И был счастлив,
что свадьба не удалась. Но с другой стороны ему было жаль земли, которые не достанутся
роду Ле Бо.
- Что ж, мы можем пожелать графу счастья с такой супругой. Вижу, отец Леонии
последовал моему совету,- рассмеялся граф Раймунд.
Жильбер злился на его слова. Но говорить колкости в адрес сеньора он более не мог.
Менестрели настраивали свои лютни и арфы. Под сводами замка раздался чистый голос
юноши, что пел о счастливой любви знатного сеньора к незнакомой девушке. Мелодия
была такой нежной, а песня трогательной, что гости заслушались.
Мадам графиня поднялась и произнесла речь:
- Сеньоры и дамы, все мы знаем о печальной истории расставания сына
моего с Леонией Прованской. Но Господь милостив и послал графу Раймунду иную
нареченную. Она добра и скромна, а ликом безмерно прекрасна. Я счастлива, что она
вошла наш дом. Вам всем она известна, не стану более томить: Николь де Манвилль дала
согласие стать супругой сына моего, Раймунда.
Николь тихо молилась, чтобы ее меньше чествовали. Она не любила привлекать к себе
излишнее внимание, но теперь это было неизбежно.
- Николь?- поразился Жильбер.- Да у нее за душой ни гроша!
- Ведь есть девицы премного красивее ее,- поддержала мужа Сибилла.- Месье, вы
хорошо подумали? Быть может, сей ваш каприз пройдет со временем?
Граф был взбешен.
- В этом замке я- хозяин!- крикнул он. - Я не меняю решений. Леония - исключение, она
недостойна нашего рода!
- О, это ваше семейное предание,- проворчал Жильбер. - Надеюсь, она стоит того, чтобы
потерять по ее вине богатства!
- Месье Жильбер, попридержите ваш язык,- предупредил его граф.- Я волен выбирать
нареченную, доверяясь Господу и своему разуму. Сердце же мое говорит, что Николь
будет мне верной женой.
- Надеюсь, она сможет принести графу потомство,- ерничал Жильбер.-
Ибо худоба ее кажется болезненной.
Николь сжалась от этих слов. Будь она супругой Раймунда- могла бы ответить и
постоять за себя. Но сейчас приходилось сдерживать себя.
- Граф, что вы себе позволяете!- Раймунд ударил кулаком по столу.- Сибилла, пусть
твой супруг покинет трапезную!
Сибилла очень не хотела, чтобы муж уходил, но с графом спорить не смогла бы.
Жильбер сплюнул себе под ноги.Неужто из- за этой девчонки он вынужден будет
покинуть зал? Да и пускай! Зато он сделал свое дело- сказал о свадьбе Леонии.
Жильбер встал и медленно пошел к выходу. Никто не пытался его остановить, так как
его колкий язык успел обидеть многих. Но Сибилла молча негодовала. Из- за какой- то
девицы ее мужа, уважаемого сеньора, выставляют вон из зала, словно провинившееся
дитя.
- Кто еще желает высказаться против
моего выбора?- граф обвел залу взглядом.- Никто? Что ж, я рад, что вы
со мною согласны.
Николь сидела ровно, будто проглотила шпагу. Ей придется себя контролировать во
всем, чтобы соответствовать знатному жениху.
- Отныне всякий должен относиться к Николь с уважением, ибо нареченная
моя станет графиней, будущей хозяйкой Ле Бо. Восседать она будет подле меня и на
советах да тяжбах будет присутствовать. За мою нареченную, прекрасную Николь де
Манвилль!- граф поднял кубок и осушил его до дна.
Родственники последовали его примеру. Они пили за здоровье графа и его невесты.
Николь засыпали поздравлениями и приходилось всем отвечать. Среди поздравляющих
был и месье Оливер.
- Дитя, кто мог подумать в тот день, что так все обернется,- сказал он, целуя ей руку.-
Господь любит тебя, он привел тебя в замок, и я ни разу об этом не пожалел. Пусть одарит
вас Бог счастьем и благодатью.
- Месье Оливер, я тоже вам за все благодарна,- ответила Николь, обняв воина.- Вы
всегда были ко мне добры и я этого не забуду.
Мадам Стефанетта желала детям счастья, а оруженосец графа Федеригопел балладу на
испанском. Николь была счастлива, единственное, ей не хватало на этом празднике
родителей и Джейн. Но здесь ей посчастливилось обрести любящую семью.
Утром все слуги будут обсуждать эту новость. Николь хотела поделиться счастьем с
Теодором и Монетт, Жаклин тоже будет в восторге. К ней подошел граф Раймунд.
Менестрели заиграли прекрасную мелодию, а жених пригласил ее танцевать.
- Я совсем не знаю движений,- протестовала девушка.
- И не надо. Повторяйте все за мною, сказал он.
Николь увидела, что так и есть. Движения были одинаковы для всех. Медленные,
плавные. Казалось, они скользят по полу или парят над залой.
Сидящие за столом следили за этой парой. На Николь было новое бархатное платье,
сшитое из авиньонского сукна. Портной не поскупился на отделку каменьями, которые
сверкали в свете факелов.
- Я безмерно счастлив, мадемуазель,-
сказал Раймунд. Он с восторгом смотрел на невесту, отмечая легкий румянец на щеках и
блеск синих глаз.
- Моя фиалка,- сказал он, целуя ей руку.- Вы не ведаете, какое счастье вы мне подарили
сегодня.
- Я тоже счастлива,- улыбнулась Николь.
А про себя добавила:" И так люблю тебя".
Они танцевали, а мадам графиня понимала, что мысль о том, чтобы Николь стала
невестой Гюго, была ошибочной. Они с Раймундом выглядели как две половинки одного
целого. И это было видно всем.

ГЛАВА 21

Свадьбу назначили на Октябрь месяц. Подготовка к ней отнимала много сил у мадам
Стефанетты и Николь, как могла, помогала ей во всем.
В погреба привозили бочки с вином и маслом. Повара с утра до вечера варили, жарили,
вялили, запекали мясо и овощи. Во двор замка то и дело ввозили телеги, груженые
разделанными тушами телят и ягнят.
Егерь привез много оленины и пернатой дичи. Мадам Стефанетта старалась следить как
за кухней, так и за садом. В цветниках работали садовники, чтобы к свадьбе не было
недостатка в украшении замка.
Николь совершенно терялась, так как ей были неизвестны свадебные традиции
Прованса. Жаклин, как могла, помогала ей и наставляла во всем, что касалось свадьбы.
- Мадемуазель, в день свадьбы жених будет дожидаться вас в церкви.
У церкви собирутся гости, а вы прибудете позже. Венчание пройдет утром.
- Жаклин,- Николь заметно нервничала,- я очень волнуюсь.
- Оно и понятно. Все девицы волнуются перед свадьбой. Но сеньор-
благородный рыцарь и вам нечего бояться. Идите ко мне, я вас обниму.
Жаклин крепко сжала ее плечи, она чувствовала, как девушка дрожит.
- Вам надо выпить настойку из мелиссы,- нахмурилась женщина.- Иначе так и захворать
недолго, а свадьба- то на носу.
Николь теперь реже бывала у Теодора. Мальчик был расстроен, что не может часто
видеть свою любимицу. Монетт, как могла, успокаивала его. Она понимала, что в замке
идет подготовка к торжеству и всегда пригодятся лишние руки. Николь нужна мадам
Стефанетте.
- Малыш, я буду приходить чаще, когда закончится вся эта кутерьма. Ты
же должен присматривать за Монетт и Матисом.
Мальчик опустил голову. Сердце Николь сжалось от жалости. Она должна находить для
него больше времени, иначе малыш снова замкнется в себе.
Николь села рядом с ним на кровать. Она развернула его к себе лицом и внимательно
посмотрела в заплаканные глаза.
- Теодор, я выйду замуж за твоего дядю Раймунда. Обещаю тебе, что всегда буду рядом,
что бы ни случилось. Когда мы поженимся, я приглашу священника, чтобы он мог
обучить тебя чтению и письму. Ты талантливый мальчик и станешь обучаться наукам. Я
верю, у тебя все получится. Но ты не должен обижаться на меня, твоей бабушке
Стефанетте требуется помощь.
Она обняла Теодора. Ребенок все понимал и смирился с неизбежным.
- Надеюсь, мадам и месье позволят мальчику присутствовать на церемонии, - сказала
Николь.
- Хотелось бы в это верить, мадемуазель,- вздохнула Монетт.- Он еще мал для таких
торжеств.
- И все же, я настою на его присутствии,- твердо решила Николь.
Матис играл на полу высохшим цветком, который попался в соломе. Котенок немного
подрос и стал крупнее. Николь от всей души желала, чтобы Теодор заговорил, но для
этого нужен был эмоциональный всплеск, что его вновь потрясет. Она не желала,
чтобы ребенок вновь почувствовал себя несчастным. Получался какой- то
замкнутый круг.
Графиня была счастлива. Все ее надежды были возложены на сыновей. Наконец- то
Раймунд сможет стать счастливым. Мать понимала, как ему тяжело одному, без
преданной женщины, что поддержала бы его в любых начинаниях.
Николь почти все время была возле нее, за исключением тех часов, что требовались для
примерок и посещения Теодора.
Сегодня намечался " прощальны обед" у ее сына, прощание с холостяцкой жизнью. А на
женской половине замка будет " прощальный обед" у Николь. Все необходимые
приготовления были сделаны: зажарены 300 быков, 250 свиней, 1100 баранов, 600 ягнят,
400 телят, 1100 гусей и 2000 кур. А сколько пирогов напекли, мадам не могла вспомнить.
Таких затрат она не видела со времен своей молодости, когда сама выходила замуж.
В церковь для украшения были переданы астры, цинии, флоксы, гортензии, георгины,
хризантемы, гладиолусы, гелениумы и розы. Букет для Николь мадам Стефанетта
собирала сама. Из тех же цветов будет состоять бутоньерка для графа.
К вечеру замок наполнился шумом и весельем. Мужчины собрались в большой зале и
поздравляли жениха.
- Жаль, что Гюго я не могу пригласить, чтобы он разделил со мною мою радость,- сказал
граф месье Оливеру.
- Не уверен, что он был бы рад,- засомневался тот.- Всем известно, он влюблен в
Николь.
- Знаю, и она того стоит, чтобы ее любил такой юноша, как Гюго.
- Ему придется смириться, месье граф. Кстати, вы уже подумали, кто поведет вашу
нареченную к алтарю?- спросил месье Оливер.
Граф на минуту задумался, но вдруг решение пришло само собою.
- Я доверю это тебе, Оливер. Будешь
посаженным отцом на свадьбе.
Месье Оливер был поражен.
- Господин, я всего лишь невысокородный рыцарь, вы и так оказали мне великую
милость,- воспротивился он.
- Ты достоин этого, как никто другой, потому не отказывай. Да и некому более быть ей
заместо отца.
- Я благодарен вам за оказанную честь, месье граф.
В этот вечер и у Николь было празднество. До " Высокого времени", то есть - дня
свадьбы, молодым видеться запрещалось. Николь прятали от Раймунда, запрещали
покидать комнату, а когда повели в женский солярий- комнату для рукоделия, закрыли ей
лицо вуалью.
Николь были непонятны эти странные для ее времени обычаи. Из них почти все было
для нее незнакомым.
Девушки и женщины собрались в комнате и пажи накрыли им стол там.
Менестрели пели для дам грустные песни о влюбленных. По традиции девушка должна
была быть печальна от того, что ее выдают замуж. Николь и без того было страшно, а тут
еще печальные напевы, нагоняющие тоску.
- Мадам, а невеста- то сидит ни жива, ни мертва,- с усмешкой сказала Марион.
- Николь, чего ты страшишься?- спросила мадам Стефанетта. - В отличие от других
невест, ты знакома с нареченным.
- Все хорошо, мадам,- ответила Николь.
- Я тоже боялась,- сказала пожилая родственница сеньоров.- Да так, что спала с
кинжалом под периной.
- Не может быть!- воскликнула одна из девушек в розовом сюркотте.- И пришлось
воспользоваться?
- Жених живо из меня сию дурь выбил,- расхохоталась женщина.- Сказал, что помру
девицей, а он другую найдет.
Женщины расхохотались, а Николь только вздохнула.
- Я просвещу ее, ежели вы не против,-
улыбнулась Жаклин.- Все через это проходили, никто еще не приставился.
Жаклин старалась подбодрить девушку. Николь в этот день так не хватало Джейн. Она с
ее веселым и легким нравом живо нашла бы, как ее развеселить и отвлечь от мрачных
мыслей.
Сегодня ее ожидает самая мучительная ночь в жизни. Завтра будет ее свадьба. Жаклин,
как могла, объясняла ей, как себя придется вести, но все это было на словах. А как будет
на деле?
Сегодня принесли " корзину невесты" - приданое, почетное место в котором
занимала украшенная лентами прялка, символ изобилия и плодородия. Ночевать Николь
осталась в своей комнате, украшеннойцветами. Туда же утром принесли подвенечное
платье.
Николь проснулась утром от того, что ее тормошила Жаклин.
- Мадемуазель, вставайте! Высокое время настало! Проспите свою свадьбу!
Девушка с трудом открыла глаза, так как вечером была совершенно разбита. Она встала
с кровати и огляделась. Вся комната была заставлена сундуками с одеждой, шкатулками с
украшениями. На полу стояла разнообразная обувь на любой случай. А на стуле лежало
невообразимо прекрасное платье!
- Оно не белое?- удивилась Николь.
- Помилуйте, кто ж на свадьбу белое надевает?
Николь взяла платье в руки. Оно оказалось очень тяжелым. Сшитое из шелка и атласа
трех цветов- алого, золотого и кремового, лиф котты украшали золотые нити вышивки и
жемчужинки. Рукава крепились отдельно. Венецианским кружевом были отделаны
манжеты.
- У меня просто слов нет,- прошептала Николь.- Оно так роскошно и красиво, что
хочется любоваться им бесконечно.
- Нам лучше поспешить, мадемуазель. Вас надо быстрее переодеть и спрятать.
- Куда? Зачем?- не понимала девушка.
- Традиция такая,- усмехнулась Жаклин.
- Не стану я прятаться,- заупрямилась Николь.- Зачем это?
- Жених вас выкупать будет. Одевайтесь и не перечьте,- подгоняла ее женщина.
Когда платье было надето, Жаклин принесла ей туфельки, расшитые жемчугом и
золотыми нитями. Николь ахнула, так как никогда не видела ничего подобного.
- Это подарок жениха.
На Николь были натянуты шелковые чулки, атласные подвязки удерживали их.
- Берегите подвязки,- Жаклин смеялась.- За столом могут снять.
- Снять?- недоумевала Николь.
- Друг жениха, чтобы тот откупился.
- Что это за обычаи такие?- дивилась
Николь.
- А в Лондиниуме у вас не так?- недоумевала Жаклин.- Ну да, саксонцы слишком
угрюмы для такого веселья. То ли дело мы, провансальцы.
Она засмеялась и закружила Николь по комнате.
- Кто будет тебя сопровождать?- вдруг спросила она у Николь.
Та пожала плечами.
- Не знаю. Это так важно?
- Oui, мадемуазель. У вас должна быть подруга, как у графа- друг.
- Тогда ею будете вы,- нашлась Николь.
- Мадемуазель,- Жаклин удивилась,- это большая честь для меня. Вы не передумаете?
- Нет, конечно не передумаю. Ты мне ближе всех девушек в этом замке.
- Благодарю вас,- Жаклин просияла.- Тогда продолжим.
В комнату вошла мадам Стефанетта. Она была одета торжественно, в бордовый сюркотт
с голубой коттой. Голову ее украшал горж с газовой вуалью. Девушки, сопровождавшие
ее, несли венок из живых цветков роз и гортензий. Каким образом все это было скреплено,
что не распадалось, оставалось для Николь загадкой. У девушек в руках была длинная
фата, украшенная жемчугом и цветочками из белого атласа.
Графиня держала в руках маленькую шкатулочку. Она откинула крышку: на
алом бархате, переливаясь и сверкая, лежало ожерелье из жемчуга с рубинами,
увенчанное огромной жемчужиной каплевидной формы.
- Дочь моя,- торжественно начала речь сеньора.- Сие ожерелье принадлежало семейству
Бо и передавалось от матери к дочери. Подойди ко мне, отныне оно твое. Его должна
носить хозяйка замка, коей ты станешь.
Николь не могла сдержать слезы. Мать ее жениха всегда была добра к ней. Девушка
наклонилась и мадам надела на нее ожерелье и возложила на голову венок. Он удерживал
фату.
- Скорее, скорее,- будоражила всех Марион.- Сейчас жених придет, надо ее
прятать!
- Марион, успокойся, мы вс; успеем,- смеялись девушки.
Николь отвели в комнату Теодора и наказали ничем не выдавать себя. Теодор при виде
Николь расплылся в улыбке.
- Теодор, надо сидеть тихо,- Николь приложила палец к губам.- Дядя Раймунд не должен
меня найти.
Теодор взял котенка, который запутался в фате Николь. Сидеть ей пришлось за кроватью
Теодора, это было довольно неудобно, так как приходилось пригибаться. Все ее тело ныло
от напряжения. Казалось, время тянется мучительно долго.
- Ну что же они все не идут,- не выдержала девушка.
- Мадемуазель, я слышу шум внизу,- сообщила Монетт.- Очевидно, жених не нашел вас,
требует выдать. Ах, господин граф не привычен к таким шуткам.
Внизу и вправду было шумно. Женщины смеялись и шутили, требуя денег за невесту.
Раймунд же негодовал:
- Мы опоздаем в церковь,- раздался его голос.- Прекратите ваши шутки!
- Глядите- ка, месье не терпится увидать невесту,- хохотали девушки.- У вас весь день
впереди. Глядишь, еще надоест.
- Ну, коль надоест, я с удовольствием ее заменю,- смеялась Монетт.
- Никто не сомневается, что ты это давно надумала,- говорила другая девушка.
- Месье Раймунду и одной невесты хватит,- сказал Федериго.
- А, так ты сомневаешься в его способностях,- съязвила Монетт.- Уж не желаешь ли
сказать, что попросят твоей помощи?
- Я бы не отказался,- ответил Федериго.
- А ну- ка, прекратите нести невесть что,- оборвала их тираду мадам Стефанетта.-
Платите, коли желаете получить невесту. Не то ступайте восвояси.
Раймунд растерянно глядел на мать. Он давно не видел ее такой радостной и счастливой.
- Что ж, держите,- граф вытащил из сафьянового кошелька горсть монеток.- Отдавайте
невесту.
- Погоди минуту,- ответила ему мать и направилась к Николь. Она вошла в комнату и
позвала девушку.
- Повернись,- сказала мадам невесте и стянула ей талию серебряным поясом.- Сей пояс
вправе снять только жених,- сказала женщина и поцеловала Николь.
- Мадам, а Теодор? Он будет на свадьбе? - с надеждой спросила девушка.
- Я возьму его с собою, не переживай. Монетт, одень мальчика в лучшие одежды.
Теодор улыбался. Он подбежал к Николь и обнял ее.
- Все хорошо, малыш. Ты тоже будешь с нами.
- А теперь, Николь, беги через другую дверь на конюшню. Там тебя ждет Оливер.
Николь уже ничего не спрашивала, просто подхватила шлейф с фатой и бросилась к
потайной двери.
Раздался шум и на пороге комнаты оказался граф, с которым вошли виновники "
похищения".
- Доброго утра, месье,- Монетт присела в реверансе.
- И вам, Монетт. Где моя невеста?
- Тут нет никого, кроме нас.
- Сбежала твоя невеста, беги в церковь, догоняй.
- Но как...
- Ступай, ступай,- она вытолкала его за дверь под хохот и насмешки друзей.
- Нам тоже пора,- засуетилась мадам.
- Монетт, собирай Теодора и спускайтесь вниз. Я вас буду ждать, да
поживее!
Месье Оливер поджидал Николь с белоснежной лошадью.
- Мадемуазель,- он поцеловал ей руку.- Мы должны ехать к церкви.
- Здесь так заведено?- удивилась Николь.
- Жених будет догонять вас,- улыбнулся рыцарь.- И таковы традиции во Франции.
Невеста должна сопротивляться замужеству, разве Жаклин не объяснила вам? Но мы
теряем время.
Он помог Николь сесть верхом. Ее шлейф покрыл круп лошади.
- Alle!- крикнул месье Оливер и они помчались вперед.
Николь боялась, что фата ее может слететь, так быстро они ехали. Погони за ними не
было.
- О, я знаю, - сказал рыцарь.- Господин
граф поехал в объезд. Но ничего, вы все равно встретитесь у церкви.
- А где будет происходить венчание?- спросила девушка.
- В Сен- Венсан.
- Я люблю эту церковь,- задумчиво произнесла Николь.
Они чуть приостановили лошадей и поехали медленнее.
- Вы будете посаженным отцом?- спросила Николь.
- Да, месье Раймунд оказал мне такую честь.
- Я рада,- ответила Николь.
Еще издали она увидела церковь и опустила на лицо вуаль. Завидев невесту, на
колокольне зазвонили в колокола. К девушке присоединились менестрели, они шли
впереди и воспевали красоту невесты. С другой стороны шла процессия жениха с
музыкантами, которые играли на флейтах, трубах и барабанах.
Николь увидела множество людей в разноцветных одеждах, все смеялись и
разговаривали, а на голубом небе с серебристыми облачками ярко светило солнце, озаряя
все все своими золотыми лучами.
Все приветствовали Николь радостными возгласами. Раймунд спрыгнул с коня и
подбежал к лошади невесты. Он замер, глядя на на нее, так она была прекрасна!
- Приветствую вас, мадемуазель,- целуя протянутую ему руку.
- Вы не поможете мне спуститься,- спросила Николь.
- Да, сию минуту.
Он легко снял ее с лошади и опустил на землю. Николь смущенно оправляла юбки.
Толпа дружно развеселилась.
- Эй, Раймунд,- крикнул ему барон Клеман, он приехал на венчание,- успеешь еще
наглядеться!
Раймунд смутился и под дружный хохот подвел девушку к спешившемуся Оливеру.
Жених дожидался нареченную в церкви.
По такому случаю все было украшено розами и гортензиями. Сюркотт графа
алого цвета с белоснежной коттой был украшен бутоньеркой с розами. Алый плащ- манто
с зеленой подкладкой, отделанный горностаем, был скреплен на плече брошью в виде
шестнадцатиконечной звезды. Он отдал свою шапку барбетту Федериго,
который являлся его другом на венчании.
Все волновались, где же невеста. В церковь вошла мадам Стефанетта с Жаклин.
- Мадам, что же Николь? Где она?
- Не думай о плохом, сын мой. Они уже идут.
Запел детский хор, в двери вошла невеста с букетом роз и гортензий. Ее вел под руку
рыцарь, по такому случаю нарядно одетый в сюркотт зеленого бархата и такие же штаны.
Его голубой плащ был отделан лисьим мехом. Позади маленький Раймунд нес шлейф
платья. Он был одет в голубую котту и зеленые штанишки. На голове у мальчика был
синий барбетт. Ребенок был счастлив и улыбался. Люди, слышавшие о Теодоре,
удивлялись, как за несколько месяцев он изменился и повзрослел.
От благоухания ладана и роз кружилась голова. Месье Оливер поравнялся с графом и
вложил руку Николь в его ладонь.
- Вручаю вам, сеньор граф Раймунд де Бо, сию девицу, графиню Николь де Манвилль,
дабы стала она вашей женою перед Богом и людьми.
Священник, отец Гильом, под пение певчих подвел их к алтарю, украшенному розами, и
начал читать молитву на латыни. Когда он дошел до того, что спросил обе стороны о
согласии, Николь ответила " да".
- Ego conjimgo vos in matrimoiium in nomine Patris, et Filii, et Spiriti Sancti. Amen. - Я
соединяю вас в супружество во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Хор вновь запел. Они обменялись простыми серебряными кольцами, что подал
оруженосец графа. В церкви всем присутствующим раздавали освященные кусочки хлеба.
Под звуки барабана и флейт молодые вышли из церкви. Жаклин и Федериго выпустили
пару белых голубей и те взлетели в небо. Молодых обсыпали розовыми лепестками и
зерном. Толпа желала им счастья.
Из церкви шли пешком. Впереди несли апельсиновое деревце, увитое лентами- " дерево
невесты", оно являлось символом процветания. Николь шла под руку с месье Оливером,
за нею шли мадам Стефанетта и Раймунд.
- Эй, Раймунд, а как же состязание?- крикнул один из друзей графа. - Мы желаем
получить подвязку невесты!
Он и еще пара юношей устроили скачки. Один из юношей на гнедом жеребце опережал
остальных. Несколько раз процессию останавливали. К невесте старались прикоснуться
или получить из ее рук подарок. На этот случай у Жаклин имелась корзинка с
нарезанными ленточками. У жениха просили откуп за перекрытый путь и он
расплачивался мелочью, тогда преграды убирали.
У входа в замок мадам Стефанетта
повязала на Николь передник- приобщение к семейному очагу. Молодым вынесли
каравай, от которого они отрезали кусочки и угощали всех присутствующих.
Слуги принесли кувшины с вином и один кубок. Раймунд наполнял его вином и гости
делали из него по глотку. После этого новобрачные выпили вина из того же кубка и граф
бросил его через голову.
Первой в замок вошла Николь, за нею- все остальные. Дамы подходили к Николь,
мужчины- к Раймунду. Под музыку они вручали молодым дары.
Здесь были золотые и сереряные чаши, кубки, ожерелья, кольца и перстни, пояса и многое
другое.
После был свадебный пир, во время которого Николь почти ничего не могла есть. Она
почувствовала, что кто- то прикоснулся к ее ноге. От неожиданности она вскрикнула.
- Что, не вышло?- усмехнулся Раймунд одному из друзей, вылезавшему из- под стола.
Он хотел снять с ноги невесты подвязку. Гости засмеялись.
- Вас сегодня разорили, месье,- улыбнулась Николь.
- Никогда больше не женюсь,- рассмеялся граф.
- Только надумайте,- шутливо рассердилась Николь.
Раймунд посмотрел ей в глаза. Он и не думал искать кого- то другого, когда рядом с
ним такая девушка. Ее синие глаза сводили с ума.
Близилось время полуночи. Николь сопровождали в особые покои Жаклин и Федериго.
Слуги внесли свечи, менестрели играли на лютнях. Это было продолжение торжества.
Федериго усадил Николь на стул и снял с ее левой ноги башмачок. Его он передаст
одному из холостых друзей графа.
Девушку оставили с Жаклин.
- Мне страшно,- Николь закрыла лицо руками.
- Дурочка. Чего тут страшиться? Не на казнь ведь идете,- она хихикнула.
- Многие только мечтать могут о таком мужчине, как месье Раймунд. А вы печалитесь.
- Я счастлива, Жаклин. Но я много чего не знаю...
- Так и должно быть.
Тут дверь открылась и под возгласы мужчин в комнату вошел Раймунд.
- Месье,- Жаклин сделала реверанс.
- Мадам,- граф склонил голову.
Николь сидела застыв, как мраморная статуя. Руки и ноги одеревенели, а сердце
замерло.
Раймунд подошел к ней и снял венок и пояс.
- Остальное тоже,- крикнул Федериго.
- Подите вон,- засмеялась Жаклин.
Она вытолкала мужчин и вышла сама. При свете свечей Николь казалась очень бледной.
Она так и осталась сидеть посреди комнаты. Раймунд чувствовал, что девушка его боится.
- Николь, не желаете выпить вина?- спросил он, наполняя кубок.
- Да, пожалуй,- тихо ответила она.
- Вы вся дрожите,- сказал он, беря ее за руку. - Неужели я так вас пугаю?
Раймунд поднял ее подбородок и заглянул в глаза. В душе его боролись
сейчас два чувства- страсть и нежность.
- Моя жена,- сказал он себе и улыбнулся. - Все еще не могу поверить.
Николь смотрела на своего мужа. Ей очень хотелось дотронуться до его волос, что она и
сделала. Он был удивлен этому проявлению нежности и поцеловал ее руку. С другими
женщинами у него было все по- другому, не было нежности и желания оберегать. Николь
же была особенной.
Девушка, шагнувшая в другой мир без страха, сейчас не могла выдержать тех чувств,
что познала с любимым мужчиной. Пара влюбленных изучала друг друга, делала
открытия.
Николь и Раймунд были удивлены, что прикосновения желанного человека могут
доставить столько счастья.
- Моя Фиалка, - шептал ей Раймунд. Она уже спала в его объятиях, а он все еще не мог
поверить в свое счастье.

ГЛАВА 22

Николь проснулась, почувствовав, что в комнате не одна. Раймунд стоял у окна, одетый
в просторную камизу.
- Утра доброго,- сказал он, обернувшись.
Николь хотела потянуться, но вместо этого подтянула покрывало. Раймунд присел рядом
с нею, на край кровати.
Он с нежностью смотрел на свою молодую жену и любовался ею.
- Почему вы так на меня смотрите?- смутилась Николь.
Граф поправил локон, упавший ей на
лицо.
- Потому, что вы прекрасны, моя милая.
- Я совсем обычная,- возразила Николь. -Есть намного красивее меня.
- Я - мужчина и мне виднее,- улыбнулся он.- К тому же, я ни за что бы не женился на
дурнушке,- пошутил он.
- Ах, вот как!- притворно рассердилась она.- Значит, вы все это время перебирали
красавиц! Какой же вы лицемер, господин граф! - жена в шутку стукнула его по руке, а он
перехватил ее ладонь и прижал к губам.
- Поистине я долго не мог сыскать ту, что покорит мое сердце.
- А Леония? - спросила Николь.
- Женитьба на ней была бы выгодной сделкой для обеих сторон. Но ни у нее,
ни у меня чувств не было.
- Я бы так не сказала,- тихо произнесла девушка.- Она очень сопротивлялась вашему
отказу.
- Всего лишь боялась позора,- сказал
граф.- Но я бы не желал об этом вести беседы в столь чудесное утро.
- О чем же вы желаете говорить?
- Чувствую я, побеседовать нам не дадут,- усмехнулся он и встал.
В комнату постучали. Николь замерла.
- Доброго утра, месье граф. Утра доброго, госпожа графиня,- в комнату
вошли Жаклин и Марион.
- Пожаловали в такую рань,- Раймунд смеялся.- Не терпелось проведать невесту?
- Мы уверены, с нею все хорошо. Но вам придется встать,- Жаклин подала
ей белоснежную камизу с вышивкой.
Николь натянула ее кое- как и встала с постели. Марион улыбалась и перебирала белье.
Она сдернула простынь и подала ее Жаклин. Николь увидела это и бросилась к женщине.
Краска залила ее лицо. Жаклин и Марион подошли к окну и вывесили простынь на
всеобщее обозрение.
- Что вы делаете?- в ужасе спросила она.
- Такова традиция, моя дорогая. А вам, право, стыдиться вовсе нечего. Простынь схожа
со знаменем Ле Бо.
Николь хотелось провалиться сквозь землю. Никто ей не говорил о таком и сейчас стыд
мучал девушку. Жаклин помогла ей облачиться в сюркотт фиалкового цвета и собрала ее
волосы.
- Замужней даме не положено ходить с распущенными волосами.
Женщина еще о чем- то говорила, но Николь словно в тумане слышала ее голос.
- Мадам, вы меня слышите?- позвала ее Марион.- Что бы вы хотели съесть на завтрак?
- Не знаю,- она все еще не понимала вопроса.
- Принесите все сами,- ответил за нее
Раймунд.- Я дал указания кухарке.
Жаклин и Марион пошли исполнять поручение, а Николь тяжело опустилась на кровать,
руки ее дрожали.
- Что случилось?- Раймунд встал перед нею на одно колено и взял ее руки в свои.- Моя
дорогая женушка грустит?
- Как я покажусь людям на глаза?- спросла Николь и кивнула на окно.
Раймунд улыбнулся.
- Да будет стыдно тому, кто об этом плохо подумает.
- Вам хорошо об этом рассуждать, вы- мужчина,- Николь чуть не плакала.
- А вы отныне - хозяйка Ле Бо. И должны ходить с гордо поднятой головой. И больше не
плачьте, ваши слезы ранят мое сердце.
Он отер ее глаза и поцеловал в лоб.В комнату постучали и внесли поднос с едою и
питьем. Николь поразилась, что на завтрак им принесли так много всего.
- Этим можно накормить роту солдат,- пробормотала Николь.
- Вы совсем не ели вчера, я это знаю. Потому попросил принести все, что вчера было на
пиру.
Они сели за стол, накрытый для них двоих, в разных концах стола. Здесь были блюда с
дичью, паштеты, ягненок с камаргским рисом, салаты из овощей, копченое мясо, лосось
со специями, сыры, оливки и луковый хлеб. На отдельном блюде были грибы.
- Что это?- удивилась Николь.
- Трюфели,- ответил граф.
- Столько?- поразилась Николь.
- Что вас удивляет? Мало? Я прикажу
принести еще.
- Нет, что вы!- воскликнула она.- В нашем времени они ценятся на вес золота. Я никогда
не видела их в таком количестве.
Граф внимательно посмотрел на нее.
- Что еще есть занятного в вашем времени?- спросил он, все еще сомневаясь в том, что
слышал.
- Я знаю, вам сложно поверить во все это. Да я и сама с трудом верю, что все
происходящее- не сон и я живу с вами, в Ле Бо.
- Ешьте, не стесняйтесь,- сказал он, подавая ей блюдо с крольчатиной.
- Благодарю,- смутилась она.
От блюд исходил изумительный аромат. Она принялась за еду, попутно
рассказывая мужу о том, как попала сюда.
- Я это уже слышал,- сказал он.- И хотел бы вам верить. Но все это так странно...
- Согласна. Очень необычно. И почему именно я попала сюда?
- Может быть, чтобы спасти Гюго? Или меня...
- Вас? Но от чего? - спросила она.
- От одиночества,- ответил граф.
Николь смотрела на мужа. Она понимала, что он хотел сказать.
- Вы мне обязательно расскажете о своем времени,- сказал он.- Мне все будет интересно
услышать. Надеюсь, Ле Бо процветает?
Николь замерла с кусочком хлеба в руке. По ее виду он понял, что с его замком в
будущем что- то произошло.
- Простите,- тихо сказала она.
- Непременно расскажете мне обо всем. Но сегодня не станем портить утро. Сейчас ведь
все прекрасно, правда? - спросил граф.
Николь улыбнулась и кивнула.
- Сегодня мы прогуляемся в Долину фонтанов. А завтра отправимся осматривать
владения.
- О, я мечтаю увидеть Камарг! Говорят, там есть много розовых фламинго.
- Там есть много разных птиц и зверей, и я тоже желаю посетить это место.
Николь пила воду из кубка.
- Значит, идею по очищению воды вы взяли из своего времени?- поинтересовался граф.
- Да, это так. Мы давно не пьем столько вина,- усмехнулась она.- В моей комнате есть
сумочка, в которой лежит блокнот с набросками и зарисовками. И много чего другого из
моего времени.
- Ваши покои теперь находятся рядом с моими,- сообщил граф с улыбкой.- И все вещи
перенесли туда.
Николь приняла информацию, как должное.
- Вам должны понравиться покои.
- Разве у вас супруги спят не в одной опочивальне?
- Нет. Замок большой, покоев всем хватит,- усмехнулся он.
Все это было так ново для нее.
- Но мы можем навещать супругов, когда пожелаем. Обещаю, что не дам вам скучать в
одиночестве.
- О, я не сомневаюсь,- Николь покраснела.
Раймунд подошел к ней и нагнулся, чтобы поцеловать. Никол обняла его и
притянула к себе. От его камизы пахло лавандой, как и от волос. Она провела рукою по
гладко выбритой щеке. Он поцеловал ее пальцы.
- Никогда бы не подумал, что пробуждение может быть таким счастливым.
- Я тоже,- улыбнулась она.- Я всегда была слегка ворчливой. И мои слова после
пробуждения были: " Утро добрым не бывает".
Раймунд расхохотался.
- Возможно, мы думали одинаково. Надеюсь, такое более не повторится и
каждое утро будет дарить нам радость.
Он помог подняться жене из- за стола и подал руку. Николь оперлась на его локоть. Как
же это не похоже на то, что бывает в ее времени. Нет всех этих церемоний. Но до чего же
приятно, когда супруг относится к тебе, как к фарфоровой статуэтке.
- Вы сново задумались, - окликнул он Николь.
- Немного,- встрепенулась девушка.
Они спустились в залу, где собрались родственники и гости. Повсюду раздавались
приветствия и пожелания долгих лет жизни.
- Счастья вам и красивых наследников!
- Дорогая моя,- мадам Стефанетта подошла к невестке.- Долгих лет вам и
мне внуков! Пусть беды обходят вас стороной, а счастье ходит под руку с вами!
Она обняла девушку и трижды поцеловала. Это же сделали и все, кто был в зале, даже
ранее противившиеся их с Раймундом браку.
Николь просто сияла от переполнявшего ее счастья. Раймунд тоже получал поздравления,
но то и дело обораивался на свою жену, чем позабавил своих друзей.
- Глядите- ка, не успел жениться, уже глаз с супруги не спускает! Держитесь, Раймунд,
жена- то - красавица!
Раймунд понимал, что это шутки, но ему было тревожно на душе. Вспоминался взгляд
графа Тулузскогов Авиньоне.
- Месье Оливер, - подозвал он рыцаря.- Не снимайте наблюдения за моей супругой.
- Вы ей не доверяете?- поразился рыцарь.
- Нет, доверяю. Но не доверяю своим неприятелям. Я тревожусь за нее.
- Тогда все ясно,- успокоился Оливер.- Я буду сам приглядывать за нею. А в поездках
организую сопровождение.
Раймунд согласно кивнул и отошел к гостям.
Ближе к полудню молодых посадили
на лошадей и отправили в церковь. Четверо рыцарей сопровождали их в поездке и сам
месье Оливер был рядом. Проезжая мимо сторожевой башни, граф приказал Федериго
раздать стражникам сладости и мешочки с монетами. Стражники благодарили господина
и желали счастья им с супругой. Один из рыцарей бросил вниз букетик полевых
цветов. Федериго подал его Николь.
- Они очарованы своей госпожой,- пояснил он девушке.
Николь улыбнулась и поглядела на Раймунда, лицо которого было серьезным.
- Мадам, вы можете принимать подарки от жителей Ле Бо. Но в других
местах я запрещаю вам делать это.
Николь согласно кивнула и спрятала улыбку за цветами. Похоже, ее муж ревнует.
Далее, где бы они ни останавливались, Раймунд раздавал
подарки всем, к кому бы не подъезжали рыцари. На площади перед церковью собрались
люди, крестьяне из деревень Ле Бо. Их щедро одарили монетами и сладостями. Под
всеобщее прославление и пожелания благополучия граф снял жену с белоснежной кобылы
и подал поводья
Федериго.
- Мы должны помолиться в церкви,- сказал он Николь.
В церкви Сен- Венсан было тихо и торжественно. Цветы все еще украшали ее и Николь
вновь возвращалась ко вчерашнему дню, когда она венчалась с Раймундом. Он преклонил
колени перед статуей Девы Марии. Николь украдкой взглянула на него. Он был одет в
черный с серебром сюркотт и такие же штаны. На поясе красовался меч в расшитых
ножнах. Девушка про себя отметила, как дивно хорош собою ее супруг. Он с таким
достоинством держался, что иногда казался ей королем. А впрочем, его род был древнее
королевского. Неисповедимы пути Господни, если их с мужем дороги могли пересечься.
Раймунд тоже наблюдал за женою, отмечая ее красоту и сдержанность.
Он молился Богородице о том, чтобы семейная жизнь его была наполнена счастьем, а
Николь никогда не познала рядом с ним горя. Что он мог предложить ей, кроме титула и
богатства? Только свою любовь. Но вот нужна ли она Николь?
Он осенил себя крестом, встал и помог жене подняться.
- Дети мои, да благословит вас Господь,- им навстречу шел отец Гильом.- День только
начался, а вы уже в храме Господнем. Похвально с вашей стороны испытывать такое
рвение к вере.
- Святой отец, мы возносили хвалу Господу за то, что ограждает Ле Бо от
войн и болезней, что посылает нам урожай. Благодаря ему беды обходят нас стороной.
Слова эти болью отозвались в сердце Николь. Она видела, в какие руины превратится
замок. Хвала небесам, Раймунд этого не увидит. Но его потомки, а может и их дети...
- Дочь моя, благодарю вас за то, что сопровождаете супруга.
- Как же иначе, ведь мы теперь - одно целое,- ответила Николь.
- Отрадно слышать подобные речи от молодой дамы. Да благословит вас Бог наш и даст
благоденствия на долгие лета.
Раймунд протянул священнику мешочек с монетами.
- Это на храм, святой отец. Мне дорога эта церковь.
Николь сжала его руку. Он посмотрел на жену и улыбнулся
- Ступайте, дети мои, да возрадуются ваши сердца!- он перекрестил их.
До Долины фонтанов добирались не долго. Через Водные ворота- единственный вход в
Ле Бо, по вымощенной камнем дороге. Здесь, в графском фруктовом саду были построены
беседки и павильоны из камня. Федериго и месье Оливер шли чуть поодаль от господ, а
четверо рыцарей следовали за ними.
- Разве нам грозит опасность?- спросила Николь.- Отошлите рыцарей в замок.
- Здесь безопасно, но привыкайте к их присутствию.
Николь пожала плечами. Что ж, ему виднее.
Долина фонтанов представляла собою великолепные сады с плодовыми деревьями и
зарослями кустарников. Несколько фонтанов остались здесь после римлян. Они
представляли собою чаши, украшенные дарами природы и морскими обитателями. Все
это было сделано из камня.
- Здесь так красиво,- сказала Николь.
В воздухе был разлит аромат цветущих апельсиновых деревьев. К удивлению Николь,
Раймунд сказал ей:
- Эти деревья способны цвести круглый год. Дерево само выбирает, когда ему
покрыться цветками.
- Никогда бы не подумала.
- Вы до сего дня не видели этих деревьев?
- Нет, только плоды,- улыбнулась она.
- Здесь бывает очень красиво, когда цветет миндаль.
- Могу лишь представить.
Раймунд провел ее в павильон и усадил рядом с собою.
- Здесь нам никто не помешает.
- Я никогда не посещала этого места. Мы с Теодором бываем только близко
с замком.
- Теодор... Что вы можете сказать о нем?
- Мальчик довольно смышлен. Но ему необходимы знания. Того, чем я делюсь с ним,
недостаточно. Это касается чтения и письма... В моем времени почти все знают
английский язык. На нем пишут и говорят.
- Саксонский... Поверить не могу, что вы предпочли сей грубый язык.
- Языков в нашем времени очень много. И во многих странах знают французский. Но он
не похож на этот.
Окситанский уже устарел...
- Это так необъяснимо. Я с трудом верю в ваши слова.
- В последующем веке меня бы сожгли на костре,- пошутила Николь.
- За что?- поразился Раймунд.
- Посчитали бы, что я- ведьма.
Раймунд смутился, вспомнив свои слова.
- Я не обижаюсь. Вы не могли тогда знать всего, - сказала Николь.
- Клянусь вам, Николь, что никогда вы не прольете ни слезинки по моей вине.
- Я верю в это всей душой,- ответила она. - Иначе меня бы здесь уже не было. Но именно
сейчас я не хотела бы возвращения в свой мир.
- Почему?- спросил он.
Она с недоумением посмотрела на мужа.
- Потому, что теперь я ваша жена и мы должны быть вместе.
Он желал услышать другие слова. Но прекрасно понимал ее. Окажись он на
ее месте, как бы сложилась его судьба.
- Я счастлива рядом с вами, Раймунд. И мне больше ничего не надо.
Она посмотрела на свое кольцо и покрутила его. Колечко слетело с пальца и упало ей на
колени. Только сейчас она увидела внутри гравировку: " Вместе навеки".
- Что это?- прошептала она.
- Это - моя клятва верности,- сказал он, целуя ее.
Николь смотрела в его глаза, наполненные нежностью и любовью.
Может, он и не говорил ей всего, но глаза врать не могли. Неужели Раймунд полюбил ее?

ГЛАВА 23

Николь вошла в новые покои. Эта комната не имела ничего общего с прежней. Только
сейчас она почувствовала разницу между простой гостьей и хозяйкой Ле Бо. Ей
показалось, что это апартаменты дворца.
Огромная кровать под балдахином из розового шелка стояла напротив окна с
венецианскими витражами. Высокий потолок был украшен массивными резными
фигурами из камня. На стенах были развешены гобелены, изображающие сцены охоты и
свадебных пиров. По углам стояли сундуки с ворохом разноцветной одежды. В комнате
имелась также ширма из китайского шелка.
На массивном дубовом столе у окна стояло зеркало в серебряной оправе. По тем
временам оно было непозволительной роскошью. По бокам зеркала место на столе заняли
серебряные подсвечники с фигурками ангелов.
Пол застелили коврами персидской работы. Шкаф с выдвижными ящичками у стены,
подобно столу, был массивным и громоздким.
В напольных вазах китайского фарфора стояли живые цветы. В смежной с опочивальней
комнате она увидела большую ванну из мрамора.
Там же имелась скамеечка для удобства. На краю бронзового рукомойника стоял
серебряный ковш, а на маленькой полочке лежало лавандовое мыло.
Николь ходила и прикасалась к стенам, как завороженная. Она старалась впитать в себя
всю красоту, что видела сейчас, будто чувствовала, что однажды это исчезнет навсегда.
Девушка остановилась у большого камина, в половину стены. Его ограждала чугунная
решетка. Рядом, сложенные в аккуратную поленицу, лежали дрова.
- О, какое чудо!- воскликнула она.
- Вам нравится?- Раймунд обнял ее за плечи.
- Очень. У нас тоже был камин, но куда меньшего размера.
- Скоро наступят холода и огонь в камине в первый раз должны будете разжечь вы.
- Я? - переспросила девушка.
- Хозяйка замка,- подтвердил граф.
Николь повернулась к супругу и посмотрела ему в глаза.
- Я хочу показать вам мои вещи,- она подошла к столу, на котором лежала ее сумка.
Раймунд приблизился к ней, ему стало интересно, что может таить в себе дамская
сумочка.
- Это косметика, но вряд ли она заинтересует мужчину,- ему подали тени и пудреницу с
зеркальцем.
Николь открыла крышечку и накрасила веки зеленым цветом.
- Необычно,- хмыкнул он и посмотрел в зеркальце пудреницы.
Раймунд присел на обитый бархатом стул.
- А здесь лекарства,- Николь показала пакет с таблетками. - В нашем времени нашли
способ излечения от многих болезней.
Раймунд перебирал странные разноцветные упаковки. Некоторые из
них шелестели, в других что- то перекатывалось.
- И от чумы есть лекарство?- поинтересовался он.
- У нас нет чумы,- ответила Николь.
- Говорят, что сейчас она свирепствует в Каталонии.
- Мне очень жаль,- вздохнула Николь. Как бы я хотела быть врачом, а не архитектором.
- Архитектором...- повторил он за ней.
- Да, я проектирую здания.
Девушка достала свой блокнот и раскрыла на одной из страниц.
- Это бумага,- сказал он, трогая страницы.- Вы были довольно богаты в том времени,
ежели могли позволить себе так бездумно использовать драгоценные листы.
Николь рассмеялась. Сейчас он напоминал ей наивного ребенка, которого впервые взяли
на прогулку.
- У нас очень много бумаги, месье,- она улыбалась. - И даже у каждого школьника есть
много тетрадей из бумаги.
- Школьники? Кто это?- заинтересовался он.
- О, я совсем забыла, что у вас их нет,- смутилась Николь.- Это маленькие дети, что
учатся в школе.
Видя его недоумение, она снова начала объяснять:
- В школах изучают науки, языки, учатся грамоте.
- Это как в Нотр- Дамм- де Пари,- понял граф по- своему.
- Почти,- согласилась Николь.- Только школы не относятся к церкви.
- У вас есть церкви?- спросил он.
- Да, и церкви, и соборы. Многие из них сохранились с этих времен. Вот зарисовка
Папского дворца в Авиньоне. Однако он еще не построен.
Раймунд стал разглядывать дворец, нарисованный простым карандашом.
Он листал страницы и Николь называла ему здания.
- А это?- спросил он, увидев непонятный рисунок.
Сердце ее замерло. Это был его замок. Николь опустилась перед ним на колени и взяла
его руки в свои.
- Это то, что осталось от нашего замка,- прошептала она.
- Эти развалины? Нет, я не верю!
На Раймунда было тяжело смотреть.
Он смял листок в кулаке и швырнул в камин. В глазах его она прочла столько боли и
страдания. Он закричал и закрыл лицо руками.
- Простите меня, прошу вас. Я не должна была говорить вам об этом.
- Мое сердце разбито,- произнес он.
- В том нет вашей вины. Все, что я делал в жизни, было ради семьи и Ле Бо. Видеть его
разрушенным- это выше моих сил.
Николь опустилась на стул. Зачем она показала ему рисунок? Ей стало холодно, озноб
пробежал по телу.
Раймунд страдал, но увидев огорчение жены, подошел к ней и обнял.
-Простите мою несдержанность,- сказал он.- Мне горько осознавать, что
замок разрушен.
- Но это случится не скоро,- тихо произнесла она.- Как бы я хотела помешать этому, но
ход истории сложно изменить. Не думаю, что у меня получится, я всего лишь простая
смертная.
- Не говорите так,- сказал он ей.- Вы - моя жена и самая лучшая женщина в мире,- он
поцеловал ей руку.
Николь хотела убрать злосчастный блокнот, как из него выпал паспорт. Раймунд поднял
странный предмет и поднес к глазам.
- Это вы?- спросил он, не веря глазам.
- Поистине тут вы как живая...
- Это называется паспорт. А в нем моя фотография.
- Фотография- этот портрет?
Она снова улыбнулась.
- Она нужна для опознания моей личности. Все очень сложно, Раймунд.
Я потом вам объясню.
- Дозвольте мне оставить его себе,- попросил он.
- Если хотите,- ответила Николь.
Как бы ей хотелось никогда больше не пользоваться паспортом! Никогда не уезжать
отсюда и не покидать мужа.
Раймунд долго смотрел на фоторафию.
- Забавно все устроено,- усмехнулся он.- Наши художники пишут по- другому.
- Я тоже пишу картины,- сказала Николь.- Нас учат этому в Университете.
- Выходит, вы во многом превосходите меня,- выдохнул он.- Я же только и умею, что
размахивать мечом.
- Раймунд,- сказала Николь.- Я не знаю и десятой доли того, что известно вам. Мы из
разных эпох. Это не означает, что кто- то из нас умнее. Ваши знания нужны здесь, я же
плохо понимаю ваши обычаи. Да вы и сами все видите.
- Возможно, вы и правы,- произнес он.- Я не желал бы, чтобы между нами
что- то встало. Мы только поженились и совсем не знаем друг друга. Но надеюсь, со
временем нам удастся устранить досадные недоразумения.
В эту ночь Николь осталась в комнате мужа. Она долго рассказывала ему о своем
времени, отвечая на все вопросы. Часто он был изумлен, чего- то не мог понять, тогда она
терпеливо все объясняла.
- Это означает, что у вас нет короля,- переспрашивал он.
- Монархи остались, но не везде. В Англии, Испании, Дании, Монако, некоторых
африканских странах и в Арабских Эмиратах.
Раймунду сложно было все запомнить. Николь смеялась, когда он на что- то сердился.
- Предоставили дамам свободу,- хмыкнул он.- И вы сами справляетесь без мужчин?
- Не совсем так,- она улыбнулась.- Женщины имеют право голоса. Некоторые даже
заседают в парламенте, в суде...
- Все, я более не могу слышать это!- он упал на кровать.- Я словно слушаю сказку из
ваших уст.
- Пусть будет так,- согласилась Николь.- Для меня же было сказкой оказаться здесь.
Она вдруг стала вспоминать, чего не хватало в сумочке... Кинжал!
- Мне кажется, что кинжал исчез,- поделилась с Раймундом.
- Вы уверены?
- Не совсем. Но я не видела его в своих вещах.
- Никто не мог взять его у вас. Завтра мы его вместе поищем.
Но на утро о кинжале никто не вспомнил. После завтрака Николь и Раймунд простились
с мадам Стефанеттой и в окружении шести рыцарей покинули замок.
Выехав за охраняемые стены, путники отправились осматривать окрестности. Ветер в
последнее время дул все чаще и пришлось одеться теплее. На рыцарях и графе были
плащи, подбитые мехом. Николь же надела синий бархатный плащ с капюшоном,
отороченный соболем. Голубой сюркотт и кремовая камиза были сотканы из тончайших
шерстяных нитей.
Месье Оливер и Федериго тоже были одеты в дорожную одежду.
- Сегодня я получил послание от Гюго,- сказал граф жене.- Он передает вам свои
поздравления и желает счастья.
- А вам?- затаила дыхание Николь.
- Проклинает ли он меня, желаете вы знать?- он засмеялся.- Нет, ничего подобного. Он
лишь жалеет, что я оказался на его месте.
Николь облегченно вздохнула. Гюго она любила как брата, но не более. В детстве
девушка мечтала о муже, который будет похож на ее отца и была рада, что ее грезы
воплотились в жизнь.
Дорога плавно перешла в заросли вереска. Путники ехали не спеша и Николь могла
вдоволь насладиться ездой. Солнце стояло высоко над их головами, но лучи его уже не
палили так нещадно, как раньше. Легкие облачка, которые гнал ветер, бросали тень.
В первой деревне их встретили с удивлением. Никто не ожидал так скоро увидеть
сеньора с женой. Люди выходили из своих домов, кто- то бежал с полей, бросая свою
работу. Федериго раздавал крестьянам монеты. Насколько знала Николь, на эти деньги
человек мог прожить полмесяца. Неслыханная в этом времени щедрость. Девушка была
горда за супруга. Люди выглядели здоровыми и радостными. Они кланялись сеньорам и
желали им счастья и процветания.
В следующих деревушках было тоже самое. Ладения графа были просто необъятны. За
один день все объехать было невозможно.
- Люди любят вас,- сказала Николь .
- Я благодарен им за старания,- ответил Раймунд. - Моими делами занимается нанятый
человек и он следит за тем, чтобы все было в порядке.
- Вы доверяете ему?- спросила Николь.
- У меня нет причин не доверять ему.
Дела ведутся исправно, жалоб нет.
- Как давно вы просматривали все сами?- поинтересовалась Николь.
- Прошло почти полгода. Желаете сказать, что мне пора проверить все самому?
- У нас это делают каждые три месяца. К тому же, сейчас сбор урожая.
- Мы еще навестим Лазара,- пообещал граф, задумавшись.
На ночь путникам пришлось остановиться в одной из деревень, недалеко от Камарга.
Жители деревни с радостью встретили господ. В каждой из деревень у графа имелось
место, чтобы остановиться, но не всегда он оставался там. И все же, дома всегда
содержались в порядке.
Для путешественников развели огонь в камине и накрыли стол.
- Ночью может быть прохладно,- объяснила женщина, что прислуживала за ужином.-
Надеюсь, вы пробудете с нами подольше, господин граф.
- Мы с супругой желали увидеть Камарг,- сказал Раймунд.
- Какая жалость,- огорчилась женщина, которая назвалась Флоранс.
- Вы утомились с дороги, мадам,- обратилась она к Николь.
Флоранс видела, что девушка выглядит уставшей. Надо же, как хороша собой их новая
сеньора. Женщина все еще помнила, как мимо
них проезжала повозка графини Прованской.
- Вы можете пойти наверх, в опочивальню,- сказал Раймунд. - Флоранс расстелит вам
постель.
- Да, пожалуй, -согласилась Николь, бросив на него многозначительный взгляд.
- Я приду позже,- пообещал Раймунд.
Женщина взяла один из подсвечников. Поднявшись наверх по лестнице, Флоранс
провела Николь в комнату и подняла свечи повыше, освещая комнату. Здесь было
довольно чисто, даже успели проветрить.
Флоранс сняла покрывало с кровати и взбила перину.
- Сама набивала ее пухом,- улыбалась женщина. - Господин Раймунд здесь нечастый
гость, но я держу дом в порядке.
- Я вижу, здесь очень уютно,- сказала Николь.
- Чудной какой у вас говор,- сказала Флоранс.
- Я из Лондиниума,- пояснила Николь.
- Саксония,- протянула та.- Но вы мало на них похожи. Они такие тощие, белесые...Ох,
простите дуру старую,- спохватилась она.
Николь улыбнулась.
- Моя бабушка была из Франции.
- А, тогда все понятно,- обрадовалась
хозяйка.
Она помогла Николь раздеться и уложила в постель. Простыни пахли лавандой, этот
запах стал для нее родным.
- Почивайте, сеньора, пусть ангелы охраняют ваш сон.
- Благодарю, Флоранс. И вам доброй ночи.
Женщина вышла. Николь смотрела на тени, отбрасываемые пламенем свечей. Ей
хотелось дождаться Раймунда. Она беспокоилась о его душевном состоянии после
вчерашнего разговора. Хотелось обнять его и прижаться к так быстро ставшему родным
человеку.
Снизу доносились мужские голоса и смех. Глаза сами собой закрывались, хоть она и
силилась не уснуть.
Когда Раймунд вошел в спальню, свечи почти догорели. Он корил себя за то, что
оставил Николь одну. Конечно, она уже спит.
Мужчина подошел к кровати и посмотрел на разметавшиеся по подушке локоны
Николь. Раймунд снял обувь и сюркотт, оставшись в камизе. Он лег рядом с женою, обнял
и поцеловал. Ему не хотелось будить ее, она устала от проделанного пути.
Николь пошевелилась во сне.
- Спите, любовь моя,- шепнул Раймунд.
Он долго смотрел на спящую жену и хотел понять, что она к нему испытывает. Если
Николь из того времени, о котором говорит, то все девушки там независимы от мучин. Он
не знал, как ему себя вести. В этом же
времени она была беспомощна и нуждалась в опеке. Удивительная девушка досталась ему
в жены. И для Николь хорошо, что она не стала женою Гюго. Он не справился бы с ролью
супруга для девушки, явившейся из будущего.
Встать пришлось рано, их разбудили крики петухов и лай собак. Флоранс хотела
накрыть на стол, но Раймунд пожелал взять еду в дорогу.
- Осталась еще часть деревень и Камарг,- сказал он Николь.
- Он же близко,- обрадовалась девушка.
- Мы совсем рядом,- сказал месье Оливер.
- Тогда поедем,- не терпелось девушке.
Граф улыбнулся. Он давно не был там и желал показать Николь красоту этого места.
Камарг представлял собою болотистую местность в дельте Роны.
Смесь солончаков, тростниковых зарослей, морских лагун и песчанных островов, которые
облюбовали многочисленные виды птиц и животных.
Камарг делился рукавами реки на три части:
Малый Камарг на западе, Большой Камарг в центре, в основном это была лагуна. И
План- дю Бург на востоке.
Проехав череду сельских дорог, они оказались у небольшого леса, который
начал редеть ближе к водоемам, в которых отсвечивало солнце. Николь увидела розовых
фламинго, которые стояли прямо в воде и доставали мелких рачков и водоросли. В этом
птичьем царстве обитали также бакланы, чайки и цапли.
Равнины здесь перемежались с лугами. Лошадей отпустили пастись на сочную траву.
Николь смотрела под ноги, чтобы ненароком не наступить в воду, ее часто скрывала
высокая трава.
Федериго расстелил покрывало на траве. Николь села на него и стала наблюдать за
птицами.
- Разве здесь не прекрасно?- спросила Николь мужа, присевшего рядом.
- Здесь очень красиво,- подтвердил он.
- Месье Раймунд добывает здесь соль, как ее называют " Цветы Камарга",- сообщил
Оливер.
- Правда? Я думала, это делают только в Марселе.
- Есть легенда, что гласит: Мария Магдалина и Мария, мать апостола Иакова, их
служанка Сара и Лазарь были посажены в лодку и отправлены на верную смерть. Но
Господь не дал им погибнуть. Лодка пристала к берегу
Камарга и они разошлись проповедовать Слово Божье. Неподалеку есть деревня, а в ней
стоит церковь двух Марий,- рассказывал Раймунд.
- Не устаю поражаться,- сказала Николь.
Ветер у берега средиземного моря крепчал, но у озера было не так холодно.
- Здесь люди живут в маленьких глиняных домиках и ловят рыбу. А гардьяны- пастухи,
приручают диких лошадей и объезжают на них стада диких черных быков.
- Ветер усиливается,- сказал Раймунд.
- Нам лучше двинуться в сторону деревни.
Верхом на лошадях путники оказались у пастбищ и загонов. Деревня
была симпатичная. Маленькие аккуратные домики окружали очень аскетичную церковь,
стены которой были вытесаны из камня. Устав бороться с ветром, граф решил остаться
здесь до утра. Площадь перед церковью заполнялась колоритно одетыми жителями. Графа
встретил священник и предложил остановиться неподалеку.
- Сын мой, мы рады приветствовать
вас с женою в Камарге. Вчера у нас был праздник и, думаю, сам Господь послал вас сюда.
Раймунд спешился и помог Николь спустиься с лошади. Святой отец проводил их в дом
неподалеку от церкви.
Раймунд с рыцарями вошли в дом и сели застол. Для Николь поставили стул чуть
поодаль. Священник встал перед господином.
- Месье граф, Камарг переживает сейчас нелегкие времена,- начал речь
мужчина.- Жители деревни кормятся рыбой, охота нам запрещена. Доходы от добычи
соли забирает месье Лазар.
- Что вы желаете сказать, святой отец?- нахмурился Раймунд.
- Близится зима, господин,- священник опустил голову.- Деревня
будет голодать.
Граф был очень зол. Николь была права, дела Лазара стоило проверить.
- Завтра же я поговорю с ним. Не волнуйтесь, святой отец. И успокойте
жителей деревни.
- Да пошлет вам Господь свое благословение!
Священник ушел, а граф думал над его словами. Лазар обязан был сообщить о
положении дел в деревне.
Почему жители такого благодатного края голодают?
Николь подошла к мужу.
- Я верю, что вы найдете верное решение.
- Мы сделаем это вместе,- сказал он и поцеловал ее руку.

ГЛАВА 24


Попрощавшись с жителями Камарга, процессия графа де Бо двинулась в обратный путь.
- Я принял решение не посещать оставшиеся угодья. Мне надо разобраться с Лазаром,-
сказал Раймунд Николь.
Лошади хорошо отдохнули и резво скакали по каменистой дороге. Иногда
на пути они встречали крестьян, которые кланялись графу и целовали
подол платья Николь. Она была против такого проявления уважения и
чувствовала себя неловко.
- Умоляю вас, скажите, чтобы они этого не делали,- просила Николь мужа.
- Я не могу запретить им дотрагиваться до хозяйки Ле Бо,- улыбнулся Раймунд. - Это
может их обидеть. К тому же, дотронуться до новобрачной- к удаче.
Николь смутилась, но пришлось смириться с таким почитанием.
Федериго с месье Оливером переглядывались и только посмеивались над молодой
хозяйкой.
- Мадам, еще немного, и они провозгласят вас святой,- рассмеялся
Федериго.- Но чует мое сердце, так и будет.
- За что же меня так называть?
- Вы спасли младшего господина, дали им чистую воду и спасли от Леонии.
- Чушь какая,- пробормотала Николь и покраснела.
Ветер бушевал со вчерашнего дня никак не утихал. Плащи всадников трепетали, как
крылья бабочек.
- Скоро начнутся дожди,- задумчивопроизнес месье Оливер.- Мы вовремя
посетили деревни.
- А в замке бывает очень холодно?- спросила Николь.
- Он продувается насквозь,- рассмеялся Федериго.
- Только камины и спасают.
Раймунд улыбнулся, видя, как погрустнела Николь.
-Не слушайте его, Ле Бо надежно укрывает нас от ветра, он неистовствует только
снаружи.
Дальше они ехали в молчании. Николь совсем продрогла. Она мечтала о чашке горячего
кофе или чая, чтобы согреться. Скорее всего, ей предложат на выбор вино или отвар из
трав, что тоже было бы неплохо.
Возле одного большого дома в деревне, раскинувшейся неподалеку от Ле Бо, Раймунд
придержал коня.
- Вот дом ростовщика,- сказал он, спрыгивая с Марселона. Конь заржал и стал топтаться
на месте.
- Ну- ну, Марселон, тише,- успокаивал его Раймунд.
Николь не знала, возьмут ли ее в дом или придется остаться ждать здесь.
- Мадам,- Раймунд снял ее с лошади.
- Надеюсь, это безопасно и драки не будет,- пошутила она.
- Чтобы ростовщик дрался?- расхохотался месье Оливер.- Вы смеетесь, мадам. Но
сейчас вы сами увидите месье и поймете, что он не воин.
Николь взяла мужа под руку. Рядом с ним ей было тепло и надежно. Он был рядом, но
ей постоянно не хватало его. С Николь еще никогда не случалось такого. Когда без кого-
то становится трудно дышать и целого дня, проведенного вместе, бывает мало.
- Вы продрогли,- сказал Раймунд, трогая ее пальцы.
- Надеюсь, у вашего поверенного найдется горячий отвар,- произнесла
Николь, кутаясь в плащ.
Раймунд поднялся на крыльцо и постучал в дверь, за которой раздался
звук упавшего предмета и шарканье ног. Открыл им пожилой седой мужчина небольшого
роста. Одет он был в черный сюркотт и белую камизу.
Маленькие глазки его выражали удивление.
- Сеньор, как я рад вас видеть,- он расплылся в улыбке.- Проходите, прошу.
Раймунд оглянулся на Николь и Федериго. В доме было тепло и пахло
жареной рыбой. Мужчина не знал, куда и как усадить гостей. Он излишне
суетился и был в смятении.
- Лазар,- садись рядом,- сказал Раймунд, когда все уселись за столом.
- Чем обязан, месье, оказанной мне честью?
- Вчера мы были в Камарге.
- Как они справляются?- спросил тот, бледнея.
- Это я желаю узнать у тебя, Лазар,- ответил Раймунд.
Лазара трясло мелкой дрожью. Он перевел взгляд с графа на Оливера и Федериго.
- Отвечай, Лазар, когда с тобою говорит знатный сеньор,- сказал месье
Оливер.
- Я давно там не был,- начал ростовщик.
Раймунд рассердился.
- Лжешь. Ты взял деньги за соль. Желаешь провести своего господина, пройдоха?
- Н- нет, что вы,- пролепетал несчастный.
- Тогда поясни мне, как Камарг оказался в столь плачевном состоянии? Благодатный
край, дающий нам доходы, а люди в нем нищие?
- Месье Раймунд, так расходы на свадьбу...
- Их оплачивал один Камарг, ты желаешь сказать?
Николь давно не видела его таким сердитым. Федериго и Оливер переглянулись.
- Я желаю просмотреть все записи,- сказал Раймунд.
- Но это займет много времени,- воскликнул Лазар.
- Я не тороплюсь,- успокоил его граф.
- Лазар, раз ты что скрываешь, тебе лучше признаться сейчас. Ежели правда вскроется
позже, с тобою будут говорить мои люди,- он кивнул на воинов.
- Месье, я служу вам давно,- ростовщик был близок к обмороку.- Вам ли не знать мою
преданность и честность.
- Я знаю, Лазар. Но желаю убедиться, что сейчас ты лжешь. Мы посетили Камарг, что в
отдалении. Ежели он в таком плачевном состоянии, что же ожидать от следующих
деревень? Я дам тебе время - три дня. Ты приготовишь пергамент и отправишь в Ле Бо. С
тобою останутся два моих рыцаря, на случай побега.
- Помилуйте, господин. Зачем мне лгать? Да еще бежать...
- Не знаю, но людей оставлю,- сказал
Раймунд, поднимаясь.- Моя жена продрогла. Нет ли у тебя, чем согреться?
- Только вино,- ответил мужчина.
Он принес кубок и наполнил его вином из кувшина. Николь сделала пару глотков и
обжигающая жидкость разлилась теплом по телу.
- А тебе, Лазар, спешу напомнить о темнице в моем замке. У тебя есть три
дня, чтобы снабдить деревни, что терпят бедствие, серебром. В противном случае, ты
поплатишься за это.
Николь поставила кубок на стол и встала вслед за мужчинами. Она выходила за дверь,
когда услышала:
- Это все ее проделки, она подстроила. Скоропея!- бросил Лазар.
Раймунд развернулся и ударил Лазара. Тот вскрикнул и осел на пол, потирая подбордок.
- Не смей оскорблят мою жену и запомни: мадам Николь - хозяйка Ле Бо.
Он вышел, не оглядываясь. Кивнул двум рыцарям и велел подвести лошадей.
- Простите меня, я вспылил,- сказал Раймунд жене.- Не мог спокойн слушать его
оскорбления.
- Благодарю за защиту,- Николь дотронулась до его руки.
- Я - ваш супруг, оберегать вас- мой долг,- он нежно поцеловал ее, не обращая внимания
на окружающих.
Они двинулись в обратный путь. Николь с любовью смотрела на мужа, что ехал рядом.
Грива Марселона развевалась по ветру. Этот великолепный конь был единственным, кто
по стати подходил
Раймунду. Муж переговаривался с рыцарями, отдавая распоряжения. Он
заметил взгляды, которые бросала на него жена.
- Теперь пршло мое время узнать, почему вы так пристально на меня глядите.
Николь улыбнулась ему.
- Вы хорошо держитесь в седле,- сказала она. - А еще очень мужественны.
- Отец посадил меня на коня, когда мне было два года. Я едва научился ходить.
- О,- удивилась она,- не думала, что так рано.
- Надеюсь, наши дети будут ездить не хуже,-улыбнулся он.
Николь покраснела и пробормотала что- то невнятное. Раймунд лишь посмеялся над ее
смущением.
- Пора бы вам уже привыкнуть к тому, что вы моя жена,- усмехнулся он.
Месье Оливер и Федериго украдкой наблюдали за молодыми и посмеивались.
- Что ни говори, месье Раймунду повезло с женою. Но графу Тулузскому я бы не
позавидовал,- сказал Федериго и они расхохотались.
Если о женитьбе графа Ле Бо еще долго пели трубадуры, то о свадьбе Леонии никто не
распространялся. Бертран, граф Тулузский, женившийся в пятый раз, не желал тратить
средства на торжество. Он настоял на простом венчании в церкви Тулузы.
Леония до смерти боялась гнева жениха. Она умоляла Полетт помочь ей.
- Найди мне кинжал и принеси побольше вина,- просила она служанку.
- Что вы задумали, дитя!- перекрестилась Полетт.- Однажды я уже бралась помогать вам,
и что из того вышло! Не желаю брать грех на душу.
- Это из- за тебя вся моя жизнь катится к дьяволу!- прошипела Леония,
больно сжав руку Полетт.- Ты принесешь мне то, что я сказала!
Полетт только вздохнула, потерев руку.
- Где же я найду вам кинжал?
- Принеси только вино. Кинжал я найду сама.
Служанки вошли в комнату, чтобы ее переодеть. Леония была как на иголках. Во время
застолья, на котором ее отец- граф Прованский, напился так, что свалился со стула,
девушка подала вино супругу. Она улыбалась ему так мило, как только умела и надеялась,
что он тоже будет пьян. Но тот, как назло, ел и шутил с гостями, не притрагиваясь к
кубку. Для него принесли отвар из трав. Леония сходила с ума от волнения. На
боку у него посверкивало оружие, надо было только до него добраться...
Когда Бертран вошел в опочивальню и его с молодой женой оставили одних,
он сел на кровать и хотел разуться.
- Позвольте, это сделаю я,- проворковала Леония.
- С чего это ты стала такой заботливой?- хохотнул он.- Уж не думаешь ли ты, что я
женился на тебе из- за твоей красоты?
Леония побледнела, но стянула сапог с его ноги.
-Мне интересны твои земли. Да еще наследники. А женщин для утех и без тебя хватает.
Рука Леонии сжалась в кулак. С каким удовольствием она бы сейчас его ударила. Но
задуманное еще не доведено до конца.
- Месье, не выпьете ли со мною за здравие?- спросила она, наливая ему
вина.
- Чтобы стать похожим на твоего отца?- хмыкнул он.- Поди, валяется под
столом в зале.
Леония кипела от гнева. Чертов мерзавец!
- Я огорчена, супруг мой, что вы холдны ко мне,- она отерла набежавшую слезу.-
Придется пить мне одной.
Девушка поднесла кубок к губам.
- Дай сюда,- смилостивился Бертран и
залпом осушил его.
Через несколько минут перед глазами у него вс; поплыло, мужчина повалился на
кровать, тяжело дыша.
Леония довольно усмехнулась и подошла к нему. Вытащив у него из- за
пояса кинжал, усыпанный рубинами и изумрудами, она зажмурилась и провела лезвием
по руке. Но случилось то, чего она не ожидала. Граф пришел в себя и схватил ее за руку.
- Чертова девка! Что ты подмешала в это пойло?- зарычал он.- Отравить меня вздумала?
Тут он увидел свое оружие и окровавленную руку.
- Матерь Божия! Так вот для чего ты задумала все это! Поутру и вывешивать будет
нечего. Твой отец солгал мне, подсовывая порченную девку!
Леония бросилась бежать, выронив кинжал. Граф, шатаясь, кинулся за ней и схватил за
волосы.
- Значит, слуги судачили не зря и щенок Гюго тебя опозорил! Или сие сотворил
Раймунд? Отвечай!
- Нет, нет,- Леония пыталась вырваться.
- Кто- то другой?- он был поражен так,
что выпустил Леонию.
Граф подошел к столу, схватил кувшин и швырнул в стену. Мужчину всего трясло.
Леония рыдала и пыталась подойти к нему, но муж в ярости закричал на нее:
- Вон! Вон отсюда! Я буду спать один!
Леония схватила свою одежду.
- Утешьтесь моим приданым,- крикнула она и бросилась бежать, куда глаза глядят. Она
пришла в себя только на пороге залы. Слуги, убиравшие со стола, с удивлением смотрели
на хозяйку. Вся заплаканная, в одной камизе, она прижимала к себе
подвенечное платье.
- Что уставились?- огрызнулась она.
- Работайте!
Те поспешили удалиться и оставили ее одну. Леония с трудом облачилась в
одежду, не нагой же расхаживать по замку. В зале, напившиеся, спали несколько друзей
графа и ее отец.
Девушка вспоминала учтивого Раймунда и красавца Гюго. И сейчас сравнивала их с
грубым Бертраном. Ну почему ей так не везет? Все должно было получиться! Ей хотелось
кричать от досады.
Холодный ветер ворвался в окно и остудил ее лицо. Она сидит здесь, ее муж лежит
один, в своих покоях. А Раймунд, наверное, обнимает сейчас чертову монашку.
" Ненавижу",- Леония до боли сжала кулаки. Вот кто виноват в ее бедах. Не
будь этой Николь, ей бы достался не этот мужлан, а благородный Раймунд!
Николь и Раймунд въехали в ворота
Ле Бо. Подъезжая к замку, они спешились и оставшийся путь проделали пешком, ведя
лошадей под уздцы. Копыта застучали по дороге, вымощенной камнями. Птицы кружили
над замком, борясь с порывом ветра.
- Мистраль разбушевался,- сказал месье Оливер, кутаясь в плащ.- Мадам,
как бы вы не захворали.
- Не беспокойтесь, Оливер. Я крепкая,
не заболею,- Николь взглянула на мужа. Раймунд вглядывался в очертания фигур, что
столпились у лестницы.
- Мадам вышла нас встречать,- сказал Федериго.
- Неужели что- то случилось?- пробормотал Оливер.
- Что ты как ворона каркаешь? Мадам всегда нас встречает.
Николь увидела, что свекровь спешит им навстречу. Однако лицо женщины выглядело
радостным, а не выражало тревогу.
- Мадам, вы нетерпеливы,- Раймунд поцеловал руки матери.- Вышли встречать нас в
такой ветер.
- Спешила поделиться радостью,- она посмотрела на Николь.- Ваш племянник снова
говорит!
Раймунд был удивлен и обрадован не меньше матери.
- Мы должны немедленно увидеть мальчика,- сказала Николь. Она винила себя за то, что
не попрощалась с ним перед отъездом.
- Но как это случилось, мадам?- спросил Раймунд.
Они уже поднимались по лестнице.
- Вам все расскажет Монетт,- улыбнулась графиня.
Длинными коридорами Раймунд и Николь прошли до комнаты Теодора. Когда дверь
открылась, Николь кинулась к мальчику и обняла.
- Теодор!
- Николь,- он обнял девушку.- Я так ждал тебя.
- О, мой дорогой,- она целовала его и плакала.
- Не плачь,- с расстановкой произнес Теодор. Говорил он еще плохо, слишком долго
ребенок молчал.
- Не буду, милый.
- Мадам, мы так счастливы,- Монетт утирала слезы передником.
- Как это произошло?- Николь села на стул и притянула к себе Теодора.
- Дверь отворилась и Матис побежалвниз. Мальчик боялся, что он потеряется.
- Матис? Кто это?- не понял Раймунд.
- О, месье, только не сердитесь,- просила няня.
- Это котенок. Я подарила его Теодору, Раймунд.
- Мальчик так напугался, что закричал и стал звать его.
- Я не пугался,- вступил в разговор Теодор.- Николь сказала, я должен беречь его.
- Да, мой хороший,- девушка погладила его по голове.- Ты очень храбрый, как твой дядя
Раймунд.
Из- под кровати вылез виновник переполоха, который подошел к Николь и запрыгнул к
ней на колени.
- О, Матис. Надеюсь, ты поблагодарил хозяина за спасение.
Ответом ей было громкое мурчание.
Раймунд смотрел на Николь и Теодора. Ему представлялось, что его собственный сын
стоит рядом с нею. Так вот какой матерью станет Николь.
У него защемило в груди.
- Прости меня, Теодор, что не попрощалась с тобой. Но я была недалеко.
- Ты приходила во сне,- сказал Теодор.- Я знаю, ты- ангел. Тебя послала мама?
Николь не знала, что ему ответить.
- Да, Теодор,- взял инициативу Раймунд.- Николь послала мама, чтобы ты не был одинок.
- И она всегда будет с нами? Да, дядя?
Раймунд и сам не знал, вернется ли его жена в свое время. Но ребенка нужно было
успокоить.
- Она всегда будет в наших сердцах.
Вечером, уже в своей комнате, Николь расчесывала волосы у зеркала. Свет свечей
мерцал и отражался на гладкой поверхности.
Девушка была счастлива, что Теодор заговорил. Он обязательно должен учиться. Мальчик
талантлив и усидчив.
Раймунд не стучал в дверь, он просто вошел в ее комнату и встал на пороге. Николь
увидела мужа в зеркале.
- Простите, не мог уснуть, не увидев вас.
- Раймунд, к чему такие церемонии?
- Быть может, вы бы уснули...
- Не пожелав доброй ночи?
Она улыбнулась и повернулась к нему.
- Сегодня был чудесный день.
- Поистине, прекрасный,- согласился граф.
- Я так скучала по вам,- тихо сказала Николь.
Раймунда удивили ее слова. Он подошел к столу и сел рядом на стул с витыми
ножками.
- Скучали? Но мы весь день провели вместе.
Николь отложила расческу в сторону.
- Так бывает. Мы совсем не оставались вдвоем, были в пути. Мне не хватало тех минут,
когда я могла бы дотронуться до вас.
Раймунд улыбнулся.
- Я любовался вами весь вечер. Но и мне не хватило лишь созерцания.
- Какие возвышенные чувства,- усмехнулась Николь.
- Не забывайте, моя дорогая, мы находимся в краю, воспетом трубадурами. Именно
здесь зародилась традиция служить дамам.
- Одна женщина сказала мне, что я полюблю Прованс,- задумчиво произнесла Николь.
" А еще сказала, что я встречу здесь свою любовь".
Раймунд смотрел в ее глаза и видел в них любовь. Два влюбленных сердца
тянулись друг к другу. Раймунд целовал жену и шептал ей:" моя Фиалка".
За окном бушевал ветер, но объятия согревали их сильнее жаркого огня.
" Прошу тебя, Господи, только не отнимай ее у меня"- молил Раймунд, сгорая в пламени
любви.

ГЛАВА 25


В ноябре погода совершенно испортилась. Северный ветер принес с собою холод и дожди.
Урожай был собран, но на виноградниках шли работы по обрезке засохшей лозы.
Дела с Лазаром были улажены. Раймунд получил от него отчеты о доходах и расходах.
Проследив, куда утекали финансы, граф решил отказаться от услуг ростовщика.
- Что ему за это будет?- с тревогой спросила Николь.
- Мои предки бросили бы его с этой башни,- Раймунд указал наверх.
Николь не удержавшись, вскрикнула.
- Но я не так жесток, - продолжал он, видя ужас жены.- Он получит двадцать
ударов плетьми и покинет свой дом.
- Не очень милостиво, но справедливо,- вздохнула Николь.- А кто будет вести дела?
- Я еще не принял решения, не знаю, кто с этим справится.
- Я могла бы помочь, если бы вы ввели меня в курс дела,- предложила Николь.- Но
думаю, с этим бы справился месье Оливер.
- Оливер?- задумался Раймунд.- Мысль неплоха, но кто будет заниматься охраной замка?
- Федриго пора пробовать брать на себя ответственность,- сказала Николь.- А
оруженосцем можно взять кого- нибудь из пажей.
- Все - то вы подмечаете,- рассмеялся граф.- Когда вы успели во всем разобраться?
Николь улыбнулась. Ей льстило внимание мужа. Они спустились вниз прогуляться по
окрестностям замка. С деревьев опадала листва и шуршала под ногами. Николь куталась в
плащ, подбитый лисьим мехом. Она до сих пор поражалась, как в этом веке люди могли
обходиться одним плащом или накидкой. Ей же все время было холодно и спасало только
горячее питье.
Как и обещал Раймунд, огонь в камине доверили развести Николь. Она подожгла дрова
от факела и пламя ярко разгорелось. Комната сразу наполнилась запахом жженого дерева
и сосновой смолы. Поленья весело потрескивали, разбрасывая вокруг себя искры.
В замке было холодно, особенно, когда дул зимний мистраль. Проводили время, в
основом, в каминном зале. Там собирались все, от мала до велика. В двери забегали
охотничьи псы Раймунда и, виляя хвостом, сидели у решетки камина. Николь гладила их,
собаки уже узнавали хозяйку и радостно лаяли.
Маленького Теодора тоже часто приводили к взрослым. Мадам Стефанетта настаивала
на том, чтобы ребенка поселили в ее покоях, хотя Монетт сопротивлялась.
- Мадам, у вас не будет отдыха. Мальчик требует много внимания. Да еще и Матис с
ним.
- Что ж в том такого,- отвечала ей мадам. - Он- сын моей дочери. Я уже в летах, места
здесь много и Теодор мне не помешает. Отрадно будет наблюдать за тем, как он растет. К
тому же, в его комнате нет камина. Вы продрогнете о холода, чего хуже, он захворает.
Последний довод сломил упрямство няни и она перенесла вещи Теодора в комнату
графини.
Николь занималась счетами и показывала записи месье Оливеру. Тот сразу втянулся в
дело и вскоре не хуже нее разбирался в бухгалтерии.
Раймунд обучал молодого пажа воинскому искусству. Федериго взял на себя охрану
замка и подготавливал воинов. Раймунд тренировался с мечом каждое утро. Его новый
оруженосец Себастьен тренировался с остальными на площадке у замка.
Николь иногда стояла у окна и наблюдала за мужем. Поразительно, как легко он владел
этим оружием. Легко, словно играючи, он в быстром темпе вращал тяжелый меч,
сверкающий холодным стальным блеском в лучах заходящего солнца. В эти минуты он
забывал обо всем, словно снова оказывался на поле боя.
Он прикрикивал на Себастьена, чтобы тот не зевал, иначе останется без руки.
Федериго тоже не отставал и упражнялся вместе с Раймундом.
- Для чего вы это делаете?- спросила его Николь.- Мы ни с кем не воюем.
Раймунд улыбнулсяи поднял ее на руки. Николь ахнула и засмеялась.
- Потому, дорогая женушка, что мы не дамы. Ваше дело- сидеть за шитьем, а
наше- держать в руках оружие. И защищать вас,- он приник к ее губам.
Николь понимала, что он прав. Они постоянно находились в ожидании угрозы
нападения со стороны графа Тулузского. Чтобы быть готовым ко всему, нужно
упражняться.
С наступлением холодов замок часто стали посещать бродячие трубадуры и барды.
Ледяной мистраль заставлял их искать пристанище и защиту от холода. Их единственным
умением было слагание песней, баллад и их пение. Потеря голоса означала бы нищенское
существование.
Граф Ле Бо и графиня с радостью привечали музыкантов. Женщины пряли шерсть,
ткали , вышивали, а менестрели развлекали их пением.
В замке стали устраивать состязания трубадуров со всех окрестностей. В каминном зале
собирались домочадцы, оруженосцы, пажи. Здесь стояли пяльца на деревянных
основаниях для дам. На стол клали доску для игры в шахматы. В зале всегда имелась
арфа.
Нередко сюда наведывались заезжие купцы с тканями. Тогда девушки бросали свою
работу и и долго перебирали шелка, бархат, парчу и всевозможные ленты для отделки.
Раймунд сам выбирал отрезы для матери, жены и прочих девиц, живших в замке. Ему, как
и всем мужчинам нравился счастливый блеск в женских глазах.
- У меня много платьев,- говорила Николь.Она не хотела, чтобы Раймунд тратил деньги
на ее отрезы.
- Вы- знатная сеньора и платья много не бывает,- учила ее Марион.- Глядите, какой
чудный бархат,- она протянула его Николь.- Он подойдет к ващим глазам.
Бархат действительно был бесподобен. Темно- синего цвета, он отливал бирюзой и был
украшен цветочным орнаментом.
- Пожалуй, от него я не откажусь.
Мадам Стефанетта просияла.
- К Рождеству у нас будут новые сюркотты.
- К Рождеству? Я и забыла, как это скоро.
Ну конечно, скоро декабрь месяц. И как она могла забыть? Время летело незаметно.
Интересно, как здесь празднуют этот праздник?
Теодор постоянно возился с собаками. Котенка запирали в покоях,
чтобы он не выбежал наружу.
- Теодор, поди сюда,- позвала его мадам Стефанетта. Мальчик подошел к бабушке.
- Помоги мне мотать нити,- она усадила внука на скамеечку и дала в руки пряжу.
- Натяни ее между руками, вот так,- женщина надела на его руки нити и стала сматывать
их в клубок.
Теодору нравились эти вечерние посиделки у огня, когда все его родные собирались
вместе.
После этого всегда было время ужина. В холодные месяцы года пища подавалась более
жирная и калорийная. На стол ставили блюда из кролика с горчицей и травами,
высушенными с лета. Приносили козий сыр и красный перец, замаринованный в
домашнем соусе наподобие майонеза.
Подавали большие блюда с деревенской колбасой, яйца с чесночным соусом. Повара
присылали с кухни окорока, дичь, копченое мясо, баранью похлебку и всевозможные
пироги с мясом и печенкой.
Господа сидели за накрытыми столами, где им прислуживали пажи, а менестрели и
трубадуры состязались в пении. Бурная жизнь графов Ле Бо привлекала под их крыло
знаменитых трубадуров. Николь воочию удалось увидеть Вайкераса, де Кастеллана,
Мистраля и Ги де Каваллона. Их бархатные голоса и игра на арфах и лютнях приводили ее
в восторг, не меньший, чем у других обитателей замка. Теодора в это время отправляли
спать и за столами оставались только взрослые.
Слова одной из песен тронули девушку до глубины души. Песня словно была написана
о ней.
День нашей встречи с тобой равноценен чуду,
Это судьба. Взгляд синих глаз окрыляет меня.
Вкус поцелуя желанных уст подари,
Без него я пуст. Коснись крылом души своей
И я забуду обо всем на земле.
Куртуазные романы о прекрасных дамах и верных рыцарях становились
для нее реальностью и обретали знакомые черты.
Раймунд бросал влюбленные взгляды на жену и это не могло остаться незамеченным
для мадам Стефанетты. Она не понимала, отчего сын не признается жене в чувствах. Хотя
и не посвященному в дела семейные становилось ясно, что Раймунд не замечает никого
вокруг, кроме своей Николь. Что бы она ни делала, ее влюбленный взгляд следовал за
нею.
Николь же чувствовала, что между нею и Раймундом постепенно начинает возникать
связь, которая была большим, чем просто любовь.
Длинными ночами они сидели у камина и говорили обо всем на свете.
Раймунд рассказывал ей о своем отце, погибшем в крестовом походе, о младшем брате.
Говорил о покойной сестре Марии, матери Теодора и его отце, Юбере, сенешале Марселя.
- Я верю, что Теодор будет очень счастлив,- сказала мужу Николь.
- Благодаря вашей заботе,- Раймунд крепко сжал ее в своих объятиях.
Ветер бушевал уже десять дней. Он ударялся о стены замка, гнул деревья,
стучал в окна и пытался выломать ставни. Иногда от завывания в камине
Николь пугалась и крепче прижималась к мужу.
- Мистраль,- объяснил ей Раймунд.- Таков уж этот северный ветер.
- У меня мороз по коже,- шептала Николь.- Иногда мне кажется, что он хочет мне что-
то сказать...
Раймунд рассмеялся.
- Дорогая, у вас довольно бурная фантазия. Это просто ветер. К тому же не забывайте, я
рядом. Пока я с вами, ничего не случится, клянусь.
Он приложил руку к сердцу. Николь верила мужу, но чувство тревоги не покидало ее.
Стали сниться странные сны, где она искала Раймунда в темноте и находила в церкви,
молящегося у ног Пресвятой Девы. Он оборачивался, но лицо было совершенно другим.
Во сне Николь понимала, что это Раймунд, и он исчезал. Ночные видения не давали спать.
Девушка просыпалась с именем Раймунда на устах. Она оглядывалась вокруг и
убеждалась, что находится в своей опочивальне. Раймунд перестал ночевать у себя и спал
с нею рядом. Но это не помогало
прекратить ночные видения.
- Вы здоровы?- спросил он у нее утром.- Выглядите усталой.
- Ох, Раймунд, я боюсь засыпать. Во сне я теряю вас. Это невыносимо!
Раймунд прижал ее к себе, показал кольцо и сказал:
- Помните? Вместе навеки. Ничто не сможет нас разлучить. А теперь улыбнитесь, утро
настало.
Николь улыбнулась. Может, она и вправду заболела? Какой- нибудь скрытый вид
болезни или она сходит с ума...
До Рождества осталось десять дней, когда в замок пожаловал гонец от короля. Его
встретили, как подобает и провели в каминный зал обогреться и
отдохнуть с дороги.
Николь приблизилась к Раймунду и посмотрела на пергамент в его руках.
- Король приглашает нас во дворец.
- И отказаться нельзя...
- Вам не хочется осмотреть замок?- усмехнулся он.- Это странно, учитывая
вашу любовь к зданиям.
- Я не желаю разлучаться с вами, но хотела бы провести Рождество в кругу
семьи.
- Мы не можем отказать самому королю. Я тоже не в восторге от предложения, но
сделать ничего не могу.
Николь вздохнула. Она только стала успокаиваться ,как снова приходится срываться в
путь.
- Где находится дворец короля? В Париже?
- Да, в Фонтенбло.
- Фонтенбло, конечно, я помню. Версаль будет построен позже.
- Версаль?- спросил Раймунд.
- Да, дворец короля Людовика XIV. Его назовут " король- Солнце".
- Нашего короля зовут Филипп IV Красивый,- улыбнулся Раймунд.
Николь присела на стул. Вот как, значит, Красивый.
- Сын Людовика Святого? - уточнила она.
- Вы прекрасно знаете историю, мадам. Могу только позавидовать вашей
проницательности.
- Вероятно, люди преувеличивают. Красивый- громко сказано,- подумала она вслух.
- Не стану вас разубеждать, Фиалка.
Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
- Вы правы,- согласилась она.- Когда мы отправляемся в путь?
- Завтра, на рассвете. Дорога займет около шести дней.
- Так быстро,- огорчилась она.
- Мы все время будем вместе, Николь. Я вас не оставлю.
Он присел перед нею на колени и взял ее руки в свои. Николь поражалась, как много
нежности таится в этом суровом мужчине. Порою он был резок, вспыльчив. Иногда
нетерпим и горд, но никогда не показывал ей своего недовольства ни взглядом, ни делом.
Этой ночью, засыпая в объятиях Раймунда, Николь видела Ле Бо. Она
проходила коридорами, осматривала покои. Замок был пуст. Мистраль врывался в окна и
развевал знамена. Ей не было холодно в его объятиях, но чувствовалась боль то
безысходности.
В одной из комнат она увидела на столе песочные часы. Ветер подхватил их и закружил в
вихре. Внутри заблестели золотые песчинки.
Сон был таким тяжелым, что Николь проснулась, задыхаясь. Она увидела, что Раймунд
уже встал.
- Снова дурные грезы?- спросил он, подходя к ней.
- Да. Простите, что доставляю вам столько хлопот.
- Я тревожусь за вас.
- Думаю, это воспоминания мучают меня,- ответила Николь.- Со временем
пройдет.
Ветер немного утих. Николь была удивлена, увидев солнце. Учитывая, что ехать
придется несколько дней, хорошая погода им не помешает.
Месье Оливер и Федериго оставались в замке. С Николь и Раймундом отправились
десять рыцарей в доспехах и оруженосец Себастьен. Мадам Стефанетта и Теодор желали
им счастливого пути. Федериго и месье Оливер выехали проводить супругов до ворот Ле
Бо.
- Доброго пути, месье. Берегите мадам Николь,- сказал месье Оливер.- Сожалею, что не
могу ехать с вами.
- Мы благодарны вам, Оливер, за службу. О мадам не беспокойтесь.
- Надеюсь, вы спокойно доберетесь до Парижа,- сказал Федериго.
Они долго стояли и провожали сеньоров прощальным взглядом.
- Поедем, месье,- сказал Федериго, когда они скрылись из виду.
- Все же я сожалею, что мы не поехали с ними,- нахмурился Оливер.- Сердце не на
месте.
- Уверен, месье Раймунд сможет постоять за себя и жену.
- Очень на это надеюсь.
Дорога Николь и Раймунда лежала через Авиньон, Бурж и Орлеан. В пути им несколько
раз приходилось останавливаться, проезжая через чужие владения. За дорожную пошлину
их пропускали дальше. Раймунд сетовал на то, что несколько раз они ночевали на
постоялых дворах, напоминавших таверну и гостиницу одновременно. На седьмой день
пути они проезжали через лес, который раскинулся на многие мили вокруг. Задолго до
леса здесь было море и отступая, оно оставило здесь толстый слой песка, из которого
изготавливают муранское стекло.
Лес был смешанным, дубы, буки, грабы, сосны и березы обросли лишайником. Скалы и
огромные валуны покрылись мхом. Заросли вереска и утесника перемежались с холмами
и долинами.
- Мы почти приехали,- сказал ей Раймунд.
Путники проезжали через проложенные для всадников аллеи. Перед их взором
предстала картина: сказочной красоты замок отражался на зеркальной глади озера, по
которому плавали белоснежные лебеди.
- Мадам, мы прибыли. Фонтенбло- Прекрасный Фонтан.

ГЛАВА 26


Дворец был совсем иной, не тот, что Николь видела в книгах. Тот прекрасный замок в
стиле Ренессанса был построен Франциском I. Этот же замок был не такой грандиозный.
Его приказал построить Людовик VII на месте охотничьего домика. А Людовик
IX, любивший уединение, расширил.
Фонтенбло еще издавна являлось излюбленным местом охоты всех королей Франции.
Здесь водились олени, лоси, косули, дикие кабаны. Можно было увидеть рыжих и черных
лис, барсуков, хорьков, куниц, диких кошек, зайцев и кроликов.
Замок был окружен высокой стеной. Процессия приблизилась к воротам. Стражники
спросили, кто пожаловал. Раймунд протянул им пергамент.
- Месье граф де Бо, добро пожаловать.
Решетки перед ними поднялись и супруги в окружении рыцарей проехали вперед. К ним
тут же подбежали слуги и помогли спешиться. Лошадей повели в конюшню, а графа с
женою - в замок.
- Королю, думается, уже доложили о нашем визите,- поделился он с Николь.
Рыцари следовали за ними.
Николь озиралась по сторонам. Здесь было многолюдно. Знатные дамы и кавалеры
степенно прохаживались по галереям. Слуги рангом повыше гоняли своих слуг.
- Здесь так шумно,- сказала Николь, беря Раймунда под руку.
- Привыкайте к дворцовой жизни,- усмехнулся муж.- Здесь всегда много придворных.
Нужно быть чрезвычайно осторожным, чтобы не попасться им на язык. Во дворцах всегда
найдутся любопытные уши и алчные глаза.
- Вы меня пугаете. Все они здесь живут?- поразилась Николь.
- Нет. Это похоже на берег: одна волна сменяется другой.
- Или на зал ожидания,- сказала Николь.
- Зал ожидания? Что это,- не понял Раймунд.
- Кто приезжает, а кто- то уезжает. Потом объясню,- ответила она.
Ои шли длинными коридорами, освещенными светом, проникающим сквозь высокие
окна. Пол был выложен мозаикой, на стенах красовались фрески.
Николь обратила внимание, что во дворце много красивых дам. Все они были одеты по
последней моде. Она сжала руку Раймунда.
Слуги привели их к большому залу.
- Это тронный зал. Его величество ожидает вас,- слуги поклонились.
Герольд, завидев графа де Бо, объявил о его приходе, добавив, что он с супругою. На
высоком троне с тремя ступеньками, под темно- синим балдахином с золотыми лилиями,
восседал мужчина лет тридцати, в алой мантии, отороченной горностаем.
Его темный сюркотт был украшен золотым шитьем. Высокая золотая корона венчала его
голову. Но поражало не великолепие одежды монарха, а его лицо. Филипп IV был
поистине красив! Мужчина просто не может быть таким прекрасным! Его точеный
профиль и глубокий взгляд притягивали внимание.
Раймунд склонился в поклоне, а Николь присела в реверансе.
- Месье де Бо, мадам де Бо, мы рады приветствовать вас в Фонтенбло.
Николь подняла глаза и встретилась взглядом с королем. Он пристально глядел на
девушку и изучал ее.
- Непростительное упущение с вашей стороны,- сказал король Раймунду. - Вы прятали
от нас такое сокровище. Подойдите, дорогая, ближе,- обратился он к Николь.
Она вздрогнула. Раймунд сжал ее руку и шепнул:
- Ступай.
Девушка подошла ближе к трону и снова присела в реверансе. Только сейчас она
увидела, что рядом с троном стоит женщина, среднего роста, в голубом сюркотте и голова
ее покрыта омюссом.
- Жанна, ты не находишь ее прекрасной?- спросил король у женщины.
- Довольно мила,- ответила женщина.
" Королева Жанна Наварская",- подумала Николь и присела в реверансе перед нею.
- Благодарим вас за то, что посетили наш дворец,- сказал Филипп IV.
- Это мы с женою благодарим вас за приглашение,- поклонился Раймунд.
- Надеемся, вам понравится в Фонтенбло,- улыбнулся монарх.
- Как может не понравится Фонтенбло, сир,- Николь осмелилась сказать королю.
- Наивна и скромна, как дитя,- сказала королева.- Право же, она пришлась мне по нраву.
Николь смутилась и покраснела.
- Вам выделены покои в левом крыле дворца,- обратился к Раймунду Филипп IV.
- Благодарю вас, сир,- сказал Раймунд.
- А сейчас я желал бы, чтобы ваша супруга последовала за Ее Величеством, а мы с вами
побеседуем,- предложил король графу де Бо.
Николь посмотрела на супруга. Тот ей кивнул. Королева взяла ее за руку и
вывела из зала. Женщины шли длинными галереями, Николь разглядывала фрески на
стенах. Возле королевских покоев она увидела рыцарей по обеим сторонам дверей. Они
стояли с алебардами и охраняли вход в опочивальню.
Королева провела ее мимо библиотеки и кабинета короля.
- Мы с дамами собираемся в каминном зале,- начала разговор королева.
- Как мило,- поддерживала беседу Николь.
- У вас в замке так же холодно, как здесь?- спросила Жанна Наварская.
- О, мадам, у нас дует мистраль, а это куда хуже обычного холода.
- Ах, да, я слышала. Северный ветер,- махнула рукою королева. - Но вот мы и пришли,-
она показала на огромный зал с камином.
Вокруг него расположились дамы разных возрастов. Все они были заняты шитьем. Пяльца
из дерева и серебра стояли на складных ножках.
У скамейки королевы Николь увидела пяльца, отделанные золотом и перламутром.
- Поглядите, это сцена охоты,- подвела ее к вышиванию королева.- Вы тоже занимаетесь
этим в Ле Бо?
Женщины повернулись в сторону Николь и стали ее разглядывать.
- Да, Ваше Величество. Мадам Стефанетта, матушка моего супруга, искуссная
мастерица. Она вышивает даже для церкви.
- О, благое дело,- сказала Жанна Наварская. - Присядьте, послушайте наших
менестрелей.
Николь заняла одну из скамеечек у камина. Менестрель подкрутил колки у арфы,
провел по ее струнам и запел. Сильный проникновенный голос заполнил всю залу.
- Божественно,- вздохнула королева.- Мы слышали, что у вас в замке собирается цвет
трубадуров со всей Франции, это правда?
- Да, Ваше Величество,- ответила Николь.- У нас гостеприимный замок и
всякий путник найдет там пристанище.
- Именно потому вы были так жестоки с Лазаром?- усмехнулась королева.
Николь удивилась.
- Лазар? Он был в Фонтенбло?
Дамы зашушукались, посмеивались. Все ждали, как выкрутится Николь.
- Мой муж справедлив, Ваше Величество,- сказала Николь.- Лазар заслуживает худшего
наказания за то, что проворачивал свои делишки за счет доходов графства. И он
осмелился явиться к королю, чтобы очернить нас.
Жанна Наварская нахмурилась.
- Вы обязательно должны сказать об этом Его Величеству, пока Лазар не занял место в
казначействе.
Николь согласно кивнула головой. Пройдоха- ростовщик хотел и здесь приложить руку к
чужим деньгам.
Раймунд сидел Филипом IV в обеденном зале. Вокруг стола под музыку танцевали
жонглеры. Граф пытался сосредоточиться на разговоре. Танцоры сильно отвлекали.
- Месье граф,- произнес Филипп,- я желаю предложить вам должность при дворе.
- Должность?- переспросил удивленный Раймунд.
- Ваш род прославил себя.
- Благодарю вас, Ваше Величество.- Но дозвольте мне обдумать ваше предложение. Ибо
я теперь не один.
- Ах, это,- усмехнулся король.- Мадам
Николь могла бы стать фрейлиной королевы.
Раймунд не знал, как еще ему объяснить королю, что он не желает служить при дворе.
Пажи приносили на стол все новые и новые яства. Филипп Красивый взял в руки
золотой кубок, украшенный драгоценными камнями. Паж налил ему вина из кувшина.
- Превоходно,- король поднял кубок в честь графа.- Ваши виноделы производят
чудесный напиток. Всегда немного завидовал вашему солнечному краю. А здесь, на
севере, так скучно и сумрачно.
- Но у вас есть дивный лес, сир,- подбадривал его Раймунд.- Ле Бо с его каменистыми
склонами далеко до северных красот.
- Камарг с лихвою окупает это,- сощурил глаза монарх.
- Камарг едва не погиб по вине нашего бывшего поверенного,- сказал Раймунд.
- Если я правильно понимаю, его зовут Лазар?- спросил король, откусывая кусочек
утиной грудки.
- Он был здесь?- удивился Раймунд.
- Просил должность в казначействе.
- Лазар нечист на руку, сир,- Раймунд посмотрел на монарха.- Он вел торговлю с
Итальянцами за счет Ле Бо.
- Сочувствую,- сказал король.- Но сие означает, что мы изгоним его из Фонтенбло.
- Вы приняли верное решение, Ваше Величество.
На стол поставили блюдо с телятиной в остром соусе. Раймунд задумался, а король
окликнул его:
- Месье де Бо, вы совершенно не едите. Надеюсь, вы не желаете нас обидеть.
- Простите, Ваше Величество, я задумался.
- О чем же?- Филипп IV вытер руки салфеткой.- О чем можно думать в столь чудный
день?
- О вашем предложении, сир.
- И что вы решили, месье?
- Я не придворный, Ваше Величество.
Не желаю вас задеть, ни в коей мере. Мое сердце принадлежит Ле Бо и моей
семье. В замке нет иного мужчины, кроме меня.
- Что же ваш брат Гюго?
- Он в Италии, сир.
- Подозреваю, что вы его отправили туда, дабы мешать правосудию, - нахмурился
король.
- Вам все неверно преподнесли,- сказал Раймунд.- Леония намеревалась соблазнить
моего брата, пока я был болен.
- Вы не лжете? Поклянитесь Святым Писанием.
- Мне незачем лгать, Ваше Величество. Гюго не смог бы избежать
женитьбы на вашей родственнице.
- Сие верно,- усмехнулся король.- Но ныне она стала женою графа Тулузского.
- Я слышал об этом,- ответил граф.
Разговор проходил тяжело, но Раймунд был рад, что все становится на свои места.
Король засмотрелся на акробатов, что совершали невероятные трюки посреди зала.
- Что вы скажете, ежели я назначу на эту должность вашего брата, он согласится
приехать в Фонтенбло?- спросил король.
Раймунд не ожидал такого поворота дел. Это давало возможность вернуться Гюго во
Францию, а ему самому остаться с женою в Ле Бо.
- Ваше Величество, считаю, что это превосходное предложение. Уверен, Гюго будет
счастлив служить Вашему Величеству.
- Тогда мы известим его,- монарх окончил трапезу.
Вечером, в покоях, что оставили для четы де Бо, Николь делилась впечатлениями с
супругом:
- Лазар объявился во дворце.
- Я уже слышал эту новость,- Раймунд присел за стол. Комнату небольших размеров
освещали свечи. Тяжелая портьера закрывала окно.
- Каков храбрец,- сказала Николь, снимая ожерель и серьги с жемчугом.- Он
намеревался получить должность при дворе.
- Всегда был уверен в нем. Если бы не вы и та поездка в Камарг...
Раймунд смотрел на супругу. Целый день они были далеко друг от друга.
Николь помогала королеве с рисунками для вышивки, а Раймунд беседовал с королем о
крестовом походе.
- Я не видел вас весь день,- Раймунд с
обожанием следил за женой.
- Завтра будем весь день вместе,- усмехнулась она.
- Увы, завтра король затевает охоту,- вздохнул Раймунд.
- О, а женщины?- Николь опечалилась.
- Дамы останутся в замке.
- Что я буду делать здесь одна?
- Сидеть и ждать своего мужа,- Раймунд подошел к ней и распустил ее
волосы. Они черным плащом укутали ее.
- Всегда любил смотреть на ваши волосы.
Николь улыбнулась мужу. Она выглянула в окно. За стеклом кружились снежинки.
- Выпал первый снег,- она обернулась к мужу. Снег под Рождество.
Николь провожала супруга на охоту. Рог созывал участников королевской забавы.
Раймунд поцеловал Николь.
- Не переживайте за меня. Будьте рядом с Ее Величеством и не покидайте дворец.
- Я все поняла,- смеялась Николь.-Буду дожидаться вас, как примерная жена.
- Тогда я могу не оставлять охрану?
- Я буду в замке,- пообещала Николь.
- Что может случиться со мною во дворце самого короля?
Николь долго сидела рядом с Ее Величеством. Во время обеда к ней подошел какой- то
человек и попросил выйти. Королева отпустила девушку, но наказала поскорее
возвращаться.
- Что вы хотели?- спросила Николь.
В галерее она увидела Лазара. Мужчина выглядел испуганным.
- Лазар? Что случилось, вы совсем бледны?
- Мадам, ваш муж... Его ранили на охоте.
Николь почувствовала, как земля уплывает из- под ног. Она схватила Лазара за руку.
-Где он?
- Только не волнуйтесь, его везут сюда.
- Не волноваться? Я не могу сидеть спокойно, кода он в опасности! Они далеко?
- Нет, мадам, скоро подъедут к воротам.
- Бежим, Лазар!
Николь бросилась на конюшню и вывела кобылу.
- Мадам, поторопитесь,- Лазар очень спешил.- Мы можем не успеть!
Николь стегнула лошадь и помчалась к воротам замка. Стражник видел, как ее догонял
мужчина, что при въезде в замок назвался ростовщиком.
Лошадь Николь приостановилась.
- Где же они, Лазар?- она подождала мужчину.
Вдруг девушка почувствовала сильный удар по голове и перед глазами ее все
потемнело. Она потеряла сознание.
Охота завершилась к вечеру. Его Величество Филипп IV со своей свитой
возвращался в замок. Главному ловчему передали жезл с копытом кабана. Раймунд
спешился и отв;л Марселона в конюшню. Он подходил к замку, когда навстречу ему
выбежал его воин, Франсуа.
- Месье граф, ваша супруга пропала!
Раймунд стал белее снега, что выпал в Фонтенбло.
- Королева сказала, что ее позвал какой- то человек. Она вышла и не вернулась.
- Нет, этого не может быть!
Раймунд думал, что сойдет с ума.

ГЛАВА 27


Раймунд обошел весь дворец, опросил всех, кто в последний раз видел его жену. Никто не
мог дать ему вразумительный ответ. Наконец он добрался до ворот дворца. Там ему
сообщили, что графиня де Бо в одном сюркотте выехала на мороз за пределы дворца, а
следом- мужчина, который называл себя ростовщиком.
- Лазар!- сразу понял граф.- Мерзавец решил отомстить за то, что ему не дали
возможность обманывать короля.
Но для чего ему Николь? Решил убить ее? Тогда он мог содеять это во дворце. Нет,
Лазар хитер слишком любит звонкую монету, как уже успел понять сеньор де Бо. Николь
нужна ему для иных целей.
Одна лишь мысль не давала ему покоя: это он виноват в ее исчезновении. Будь охрана
на месте, ничего подобного бы не произошло. Надо было разобраться, куда повез Лазар
графиню.
Раймунд вернулся во дворец, он взял себя в руки. Страдания Николь не помогут, тут
нужны действия.
Новость о пропаже графини де Бо быстро облетела дворец. Раймунду все сочувствовали.
Предположение о том, что Николь могла сбежать с мужчиной, сразу было отвергнуто.
Супруги были влюблены друг в друга, это было очевидно.
Филипп IV негодовал. Он сидел в тронном зале. Хорошее настроение от удачной охоты
покинуло его. Взгляд короля был устремлен на пламя, он словно ничего не замечал
вокруг.
- Немыслимо. Среди бела дня в моемдворце пропадает знатная сеньора, но никто не
видит этого. Куда смотрела стража? Завтра кто- нибудь пожелает похитить дофина и
легко сможет это сделать...
Королева Жанна тоже была огорчена происшествием. Николь ей нравилась и она видела
чувства между супругами де Бо.
- Довольно прискорбный случай, месье граф,- сказала она Раймунду.- Но я надеюсь, что
вы ее отыщите.
- Лишь бы она была жива,- ответил Раймунд.
Жанна Наварская смотрела на рыцаря, что был сдержан и рассудителен. Ни один
мускул не дрогнул на его лице, но отчаяние читалось в глазах.
- Совершить такое в преддверии праздника Святого Рождества,- продолжала она.- Да
еще в королевском дворце.
Раймунд готов был ехать за женою прямо сейчас, но его отговорили.
- Месье, на дворе темень. Куда вы поедете? Пропадете в лесу.
- Мы теряем время,- Раймунд сжал кулаки. - Что, если ее уже нет в живых?
Он прошел в зал и сел у камина. Николь не взяла с собой даже плащ. Что она должна
была услышать, чтобы так поспешно покинуть дворец? Он поклялся себе, что уничтожит
Лазара за причиненное его жене зло.
Его Величество тоже не мог спать и молился в покоях. Было уже около полуночи, когда
он подошел к Рамунду.
- Ваше Величество,- граф встал.
- Присядьте, месье. У меня есть к вам разговор,- он занял место рядом с камином.
Пажи сразу же засуетились и принесли мужчинам вина.
- Ваше здоровье,- Раймунд осушил кубок.
- Вы не щадите себя, граф,- монарх смотрел на него с удивлением.- Вам так дорога эта
женщина?
- Дороже собственной жизни, Ваше Величество,- ответил Раймунд.- Я на все готов,
лишь бы ее спасти.
- Отрадно слышать, что во Франции браки заключаются не только по расчету. Но где вы
будете ее искать?
-Не знаю, сир. На рассвете пущусь по следам. Возможно, возьму собак.
- Я сожалею, что это произошло в нашем замке. Но вы можете расчитывать на помощь
короля, месье де Бо.
Раймунд встал, поклонился и поблагодарил Филиппа Красивого.
- Есть ли у вас подорения на счет того,
куда они могли отправиться?
- Не уверен, сир. Но Лазар любит деньги. Он может потребовать за нее выкуп.
- Что ж, ищите вашу даму. Как только станет что- либо известно, сообщите нам.
Раймунд со своими рыцарями покинули королевский дворец и поехали через лес
Фонтенбло.
Николь пришла в себя и почувствовала, что все ее тело затекло. Руки и ноги ей связали.
Голова в месте удара болела. Девушка промерзла до костей. Она закашлялась, чем
привлекла внимание своего провожатого. Это был мужчина лет сорока, жгучий брюнет с
черными глазами. Синий плащ его почти полностью скрывал его.
- Эй, Лазар, сдается мне, дама наша проснулась,- засмеялся он.
- Гляди, чтобы не окоченела,- тот бросил всаднику что- то черное.
Мужчина на лету одной рукою поймал сверток, другой рукой он правил лошадью.
Николь сидела спереди, мужчина- позади нее. Он натянул поводья и придержал коня.
- Надевай,- всучил он ей длинный черный плащ с капюшоном.- Не желаю
везти с собою труп.
Николь показала связанные руки.
- Придется вам самому с этим повозиться.
- Дьявол,- сплюнул он на землю.- Сию минуту, мадам.
Он расплылся в улыбке, обнажая белоснежные зубы. Выговор был похож на испанский.
Но кто его знает, она плохо разбиралась в речи этого века.
- Лазар,- Николь обернулась и посмотрела на ростовщика,- неужто вы потеряли всякий
стыд и страх?
Лазар хмыкнул:
- Стыд? Вы лишили меня должности казначея. Вам ли говорить о стыде. А страх...Кого
мне бояться?
- Мой супруг найдет вас и тогда вам несдобровать,- с жаром воскликнула
Николь, за что незнакомец ударил ее.
Николь вскрикнула.
- Молчи. Пусть вначале попытается найти.
- Куда мы едем?- с тревогой спросила девушка.
Она чувствовала, что ветер крепчает. Неужели они возвращаются в Ле Бо?
Мистраль дул прямо в лицо.
- Мы едем навестить нашего общего друга, - расхохотался незнакомец в синем плаще.
- Знакомого?- не поняла Николь.
- Адемар говорит о графе Тулузском.
Николь сжала руки. Такого она не могла предположить. Граф слыл жестоким человеком,
не известно, что ему заблагорассудится сделать с нею.
- Верните меня мужу. Все еще можно исправить. Молю вас, Лазар! Будьте милосердны!
Лазар даже не ответил ей. Зато Адемар заговорил:
- Граф щедро заплатит нам за этакий подарок. Так ведь, Лазар?
- Мой муж тоже отблагодарит вас, ежели вы возвратитесь в Фонтенбло. Будьте
благоразумны!
- Предпочитаем иметь дело с Бертраном, нежели с вашим благоверным.
Сердце ее упало. Остается лишь молиться о том, чтобы Раймунд нашел ее быстрее, чем
Бертран расправится с нею.
Адемар не в первый раз похищал людей, потому запутывал следы. Они
ехали не через лес, а через деревни. Николь пыталась пойти на разные ухищрения, но
Лазар и его знакомый зорко следили за каждым ее движением. Они меняли лошадей на
постоялых дворах. Николь хотела заговорить с людьми, передать им, кто
она. Но каждый раз ее обрывал Адемар и грозил мечом. И хотя ее ноги развязали,
возможности для побега не было.
Николь думала о Раймунде. Почему она была так наивна и глупа? Ведь муж просил ее
не покидать замок. Но что теперь корить себя, когда ничего не вернуть. Как он сможет
понять, где искать ее?
Адемар и Лазар сговорились еще во дворце, когда их обоих обязали уехать.
Лазар был взбешен, узнав, кто повинен в его неудаче. Филипп IV приказал ему убраться
до того времени, когда он вернется с охоты. Адемар подвернулся вовремя, тоже
раздосадованный отказом короля. Теперь же граф Тулузский выложит за жену его врага
кругленькую сумму.
Путешествие длилось десять дней, за которые Николь успела получить сильную
простуду и в замок графа Тулузского попала, еле передвигаясь.
У нее был жар. Адемар ругал Лазара за беспечность.
Их пропустили в замок, где незванных гостей встретил Бертран.
- А, Адемар,- протянул он.- Да еще и пройдоху притащил. Зачем пожаловали?- спросил
он.
Тут граф заметил еле стоявшую на ногах девушку.
- Кто это с вами?- задал он очередной вопрос, кивая на Николь.
- Жена графа Раймунда де Бо,- ответил Лазар.
Граф Тулузский спустился с лестницы. Он прищурил глаза и стал рассматривать
девушку.
- В прошлый раз она показалась мне привлекательнее. Ты не лжешь?
- Что вы, сеньор, самая что ни на есть- настоящая,- заверил его Лазар.
- Она больна? Вы что, привезли ее сюда умирать? Или у меня монастырь? - вскипел
граф.
- Простите, господин. Мы не углядели,- опустил голову Лазар.
- Ты не углядел,- рассердился Адемар.
- Несите ее в замок, она сама не способна идти.
Адемар не стал возражать, а подхватил Николь и понес на руках. Девушка вся горела.
Еще немного, и у нее начнется бред. Ее отнесли в покои, на которые указал граф.
- Благодарю Господа, что у меня гостит сестра. Она позаботится о ней.
Адемар и Лазар стояли в зале у камина и рассказывали о том, как похители Николь из
королевского замка.
- Вы потеряли последний рассудок?- спросил их граф.- Король будет в бешенстве, и на
кого обратится его гнев?!
- Никто не знает, что это сделали мы, господин. Графиня выехала за ворота одна.
- Впрочем, это уже не важно. Вы можете убираться. Я сам позабочусь о ней.
Лазар с Адемаром переглянулись.
- Мы ожидали, что нас щедро вознаградят,- начал Лазар.- Это жена вашего врага...
- Вознаградят?! Да она умирает! И это будет висеть камнем на моей шее!
- Вы возьмете за нее выкуп у графа. Знай мы, что вы так поступите, сами бы обратились
к ее мужу, а не везли ее в такую даль.
- Что я сделаю с нею, то не ваша забота. И молите Бога, чтобы она осталась жива.
Он вытащил маленький мешочек и бросил его Адемару.
- Это вам за излишние хлопоты,- усмехнулся он.
- Но здесь мало, сеньор,- бросился к нему Адемар.
- Хватит на таких, как вы,- грубо одернул граф.- А сейчас пошли вон!
Лазар стоял в растерянности. Граф Тулузский не собирался платить им. Адемар потерял
осторожность и потянулся к мечу, что висел у него на поясе, но граф заметил это. Он
позвал стражников, что стояли у дверей.
- Обоих сбросить с башни,- приказал он.
Сопротивляющихся Адемара и Лазара уволокли стражники.
- Отребье,- усмехнулся Бертран.- Я был бы безумцем, если связался бы с ними.
Николь лежала на кровати. В ногах у нее сидела сестра графа, Мелисента.
Она была одета во все черное, так как приняла монашеский постриг. Женщина была
поражена, как плохо выглядела незнакомка. Щеки ее впали, под глазами залегли тени.
Николь бредила, ей казалось, что она все еще во дворце.
Николь чувствовала лишь жажду. Мелисента поила ее отваром, насильно вливая его в
рот по ложке. Ей пришлось обтирать лицо девушки холодной водой. Жар не спадал целые
сутки.
Мелисента горячо молилась за девушку, чье имя ей не сообщили. Граф знал, что сестра
не одобрит его методы борьбы с ненавистным соседом.
К утру жар начал спадать. И теперь монахиня ясно знала, кто перед нею. В бреду она
звала Раймунда и хотела вернуться в Ле Бо.
Кавалькада рыцарей объехала весьлес. Следы на снегу были бы не видны,
ведь накануне была охота.
- Должно быть, они поехали в другом направлении,- сказал Раймунд Франсуа.-
Разворачиваем лошадей и едем в деревню.
В окрестностях Фонтенбло стояла маленькая деревенька, прямо около леса. В нее и
направился Раймунд. При виде рыцарей жители перепугались. Навстречу им вышел
самый старый житель.
- Что завело вас к нам, сеньоры,- спросил он, кланяясь в пояс.
- Не видал ли кто вчера проезжающего мужчину и молодую женщину?- спросил
Раймунд.
- Ваша правда, господин,- ответил старик.- Подивились мы, что проезжали они не через
лес, как все господа. Да только мужчин было двое, один постарше, другой помоложе. Да
девица с ними. Одета, как знатная сеньора.
Раймунд еле сдерживал себя, чтобы не разразиться проклятиями.
- Что ж, никто не слыхал их разговоров?
- Девица была словно мертвая, ее вез молодой. Тот, что постарше, торопил и говорил,
что боится погони.
- А куда направились путники, не знаете?
- Чего ж не ведать,- усмехнулся старик.- Их путь лежал в Прованс.
Раймунд спешился, вытащил из кошелька монеты и дал старику.
- То жена моя была, почтенный старец. Вот, возьми, помолись о ее здравии. С
Рождеством Христовым тебя.
- И вас, добрый рыцарь,- произнес старец.- Они взяли у нас немного еды, но не стали
задерживаться. Счастливого вам пути, сеньор. А как найдете ее- берегите.
Раймунд вскочил на коня, взмахнул на прощание рукой и скомандовал:
- В Ле Бо!

ГЛАВА 28


Мелисента всю ночь не спала, следя за состоянием больной. Когда жар спал, женщина
возблагодарила Господа за спасение жизни незнакомки. Если это жена Раймунда де Бо,
как думала монахиня, то ей сильно не повезло. Брат отличался от всех окружающих
сеньоров особой жестокостью и изощренным умом. Мелисента так же от всей души
жалела свою невестку. У Бертрана она была пятой по счету женой, все остальные не
выдержали издевательств брата.
Мелисента задремала у окна, она была совершенно без сил. Женщина проснулась, когда
Николь закашляла.
- Воды,- просила Николь почти шепотом.
- Сейчас, дорогая,- ответила монахиня.
Она налила воду в глиняную чашу из
стоявшего у камина кувшина. В комнате было тепло из- за того, что огонь постоянно
поддерживали.
- Где я? - тихо спросила Николь.
- В замке,- ответила женщина, приподнимая подушки.- Пей, это отвар из трав.
Николь сделала глоток и поморщилась: жидкость была маслянистой и горькой.
- Ты словно дитя малое,- усмехнулась монахиня.
- Кто вы?- спросила девушка.
- Я - монахиня, сестра Бригита, в миру Мелисента.
Это имя ни о чем не говорило Николь. Она хотела самостоятельно сесть, но не хватило
сил.
- Лежи, ты совсем слаба.
- Что со мной?- Николь совершенно ничего не могла вспомнить.
- Ты была больна, когда приехала сюда.
- А где Раймунд?- заволновалась девушка.
- Ответь мне, ты - жена Раймунда де Бо?- попросила женщина.
- Да,- Николь была рада вопросу.- Где он?
- Увы, не могу знать. Тебя привезли сюда двое мужчин, не помню их имен.
- Мужчины...Лазар и Адемар,- Никольвыуживала из памяти события.- Раймунд остался в
Фонтенбло.
Слезы покатились по ее щекам.
- Ну-ну, не плачь,- утешала ее монахиня.- Я постараюсь тебе помочь,
но ты не должна меня выдавать. Бертран не сказал мне, кто ты такая.
- О, я в Тулузе,- огорчилась Николь.
- Не так далеко от Ле Бо. У меня есть
мысль о том, как тебе помочь. Хоть ты и жена нашего врага, но я посвятила свою жизнь
служению Господу и не терплю жестокости.
- Раймунд не знает, где я,- слезы душили Николь.- Он будет искать меня,
но не найдет.
- Для начала ты должна выздороветь. Хвала пресвятой Деве, что сегодня ночью ты не
отошла в мир иной. Ежели Бертран станет спрашивать о тебе, я отвечу, что ты совсем
плоха.
Николь почувствовала доверие и симпатию к этой строгой на вид женщине.
- Благодарю вас,- она сжала руку монахини.
- После станешь благодарить. Тебе надо поесть, я принесу куриной похлебки.
- Я не хочу есть,- Николь поморщилась.
- А я и не ожидала, что захочешь. Но придется, если желаешь свидеться с мужем.
Лишь эти слова оказали должное воздействие.
Мелисента спустилась в кухню. Куриную похлебку сварили для Николь
еще вчера. Женщина знала, что больную придется кормить наваристым бульоном.
Сдобрив его сухими травами, она понесла большую плошку наверх. Идя по галерее,
женщина увидела Леонию.
- Куда ты это несешь? У нас в замке гости?- поинтересовалась она.
- Нет, я налила бульон себе,- ответила монахиня.
Леония хмыкнула и сделала вид, что поверила, но решила проследить за золовкой. Она
пряталась за колоннами, пока не увидела, куда направляется женщина. Ничего, она потом
все проверит сама.
Мелисента не видела Леонию и предположить не могла, что кто- то станет следить за
нею.
- Я пришла,- сказала она и присела на стул рядом с больной.- Вот, поешь,- она стала
кормить Николь с ложки.
- Моя невестка Леония спрашивала, кому я несу еду. Да простит меня Господь, я
солгала.
Николь посмотрела на монахиню.
- Я совсем забыла, что теперь она здесь хозяйка,- сказала девушка.
- В замке нет иного хозяина, кроме Бертрана,- усмехнулась женщина.- И Леония не
имеет здесь права голоса.
Но я знаю, что тебя она ненавидит не менее моего брата. Что ты им сделала?
- Спасла младшего графа Ле Бо и вышла замуж за старшего.
- Бежняжка,- вздохнула Мелисента.- И за доброту расплачиваешься свободой.
За окном светило скупое зимнее солнце. Мелисента не раскрывала портьеры полностью,
чтобы в комнате было теплее. Да и яркий свет мог ослеплять глаза.
- Я так и не узнала твоего имени,- сказала женщина.
- Николь. Николь де Бо,- ответила девушка.
- Красивое имя, как у святого.
- Ваше не менее красиво, Мелисента.
- Для всех я теперь сестра Бригита. Но ты можешь звать меня Мелисентой.
Николь уснула, сестра графа вышла и закрыла дверь на ключ.Она пошла повидать брата.
Бертран сидел в обеденном зале и ел запеченую рыбу. Он привстал, завидев вошедшую
сестру.
- Доброго утра, брат мой,- поприветствовала его женщина.- Вижу,
вы уже встали.
- Садись, Мелисента, и ты. Ешь, пей,- пригласил он сестру.
- Увы, брат мой, у меня много дел. Сдается мне, нашей больной хуже.
- Я так и думал,- Бертран стукнул по столу кулаком так, что зазвенела посуда. - И что же
теперь делать?- он в растерянности глядел на сестру.
- Молиться, брат мой,- со скорбью ответила монахиня и осенила себя крестом.
- Неужели надежды нет?
- Надежда есть всегда, Бертран. Но у меня закончились травы и я могу достать их лишь в
деревне.
Бертран задумался. У него не было причин не доверять сестре. Она - монахиня и вряд
ли станет лгать ему.
- Я пошлю кого- нибудь купить травы,- сказал ей граф.
- О, знаю я мужчин,- махнула рукой сестра.- Все время что- то путают. Уж лучше я сама
пойду, если ты не против. Иначе бедняжка уже к вечеру преставится.
- Ступай, Мелисента, не медли.
Он отсыпал ей пригоршню монет. Женщина скрыла свои страх и радость от того, что ей
удалось уговорить брата отпустить ее без сопровождения.
В первом же попавшемся по дороге постоялом дворе она наняла человека и передала
ему на словах поручение:
- Езжай в Ле Бо. Передай сеньору Раймунду или его матери, что Николь де Бо
удерживает у себя граф Тулузский. Не забудешь?
- Нет, мадемуазель, - кивнул головой юноша.
- Да пускай поторапливаются. Жена графа больна. Да, ежели кто спросит, откуда
известно сие, отвечай: послала тебя сестра Бригита. Но не выдавай меня, коль
повстречаешь людей графа Тулузского.
Мелисента щедро расплатилась с юношей, который тут же отправился в путь. На
оставшиеся деньги графиня купила трав, чтобы не возвращаться с пустыми руками и
направилась в замок.
Раймунд по дороге в Ле Бо заезжал во все постоялые дворы. Многие давали ему ответ,
что видели двух мужчин и девушку с чернымт волосами. Ближе к Ле Бо след обрывался.
Раймунд не представлял, что ему делать.
- Господин, мы обыскали каждый дом в округе. Нужно ехать в Ле Бо и созывать воинов,-
советовал Себастьен.
- Он прав, месье,- сказал один из рыцарей.- Нас будет больше, разделимся и станем
искать снова.
Граф понимал, что время идет, а зацепки нет никакой. Пропала Николь, нет известий от
Лазара. Они словно сквозь землю провалились.
- Поедем в замок и обсудим все с месье Оливером.
Кавалькада рыцарей подъехала к воротам замка. Раймунд спешился и быстрым шагом
направился в замок. Он был бы счастлив, если бы его встретила жена. Но надежды были
пустыми.
- Вы так быстро вернулись?- удивилась мадам Стефанетта.
Раймунд сел, ни говоря ни слова.
- Что произошло, сын мой?- графиня
подошла к сыну.- И где Николь?
- Мне не известно,- он обхватил голову руками.- Ее похитили из дворца.
- Господь всемогущий,- мать опустилась на стул.- Что же теперь делать? И где ее
искать?
- Ума не приложу. Позовите Оливера,- приказал он слуге.
Месье Оливер явился в зал. Он уже слышал о происшествии. Мадам Стефанетта решила
оставить мужчин одних, сама же вышла, убитая горем.
- Я нуждаюсь в твоем совете, Оливер,- сказал Раймунд.- Прошло более десяти дней, а
найти их нам не удалось.
- Будь я на вашем месте, тоже не смог бы сидеть спокойно. Но мадам графиня мне не
чужая. Мы обратимся к вашим друзьям, соберем войско и отправимся на ее поиски.
- Его Величество призывает Гюго. Предполагаю, что он скоро вернется в Прованс.
В камине потрескивали поленья. Оливер обдумывал действия, но не мог прийти к
заключительному решению.
- Какие у вас есть догадки, господин граф?- спросил Оливер.
- Все это похоже на происки графа Тулузского. Но от него до сих пор нет условий.
- Есть только один выход: просить помощи у Филиппа IV. Граф Тулузский не осмелится
гневать короля.
- Ты думаешь? А я не уверен. Пойми, Оливер, граф бесчестный человек. Бездействие
убивает меня.
- Вам надо отдохнуть, месье,- вздохнул Оливер.
- Я не могу. Закрываю глаза и вижу ее. Я стал похож на безумца, Оливер.
- Уверен, мы найдем ее, месье граф.
- Будем молиться, друг мой.
Ночь не принесла графу ни покоя, ни отдыха. Ему чудились шаги и голос Николь. Когда
забрезжил рассвет, Раймунд обнаружил, что находится в покоях Николь. Он не помнил,
как шел туда. Огонь в камине не горел, в комнате было холодно, но он этого даже не
заметил. В руке у него была ее фотография. Еще немного, и безумие овладеет им
окончательно.
Тут внизу он услышал какой- то шум. В надежде, что это известия от Николь, он быстро
спустился вниз. Месье Оливер выглядел взволнованным.
- Месье, сей человек из Тулузы,- начал он.
- Тулузы? Что ему здесь надо?- вспыхнул Раймунд.
- Выслушайте его, прошу,- обратился к сеньору новый поверенный.
- С чем ты пожаловал?- спросил юношу граф.
- Мадемуазель Мелисента, монахиня, послала меня к вам. Она сообщила, что ваша жена
находится в замке графа Бертрана.
Раймунд схватил юношу.
- Это правда?- воскликнул он.
- Месье, я лишь передал поручение сестры Бригиты.
- Накормите посыльного и дайте ему серебра,- сказал он месье Оливеру.- Мы
отправляемся в Фонтенбло, за помощью короля.
Мелисента ухаживала за Николь и не позволяла брату навещать девушку. Бертран не
сильно стремился к этому, боясь обнаружить ее в плохом состоянии. Он был уверен, что
девушка и так никуда не денется. А Раймунд пускай помучается. После ее
выздоровления он запросит у хозяина Ле Бо Ним и Камарг. Из- за этого шла вражда
между соседями. Надо только следить за женой, чтобы она не причинила пленнице вред.
Леония пыталась выведать у мужа, кого они держат в замке, но Бертран отмалчивался.
Говорил, что ее фантазии не имеют границ и Мелисента там в одиночестве молится.
Николь крепла и набиралась сил. Выходить за пределы комнаты она боялась, чтобы не
встретиться с хозяевами замка. Чем позже это произойдет, тем лучше.
Но в один день это все же случилось.
В замке были гости и у кухарки было много работы. Монахиня пошла помочь ей и
оставила комнату не запертой. Тут- то Леония и решила проверить, кто находится в
покоях. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила там Николь, которая спала.
- Вот мы и встретились,- просияла она.- Что ты здесь делаешь?
Николь открыла глаза и увидела жену графа. Она испуганно озиралась, ища глазами
монахиню, но той не было рядом.
- Тебе было мало Раймунда, ты еще осмелилась явиться сюда! Это Бертран тебя привез?-
кричала Леония.
Николь смотрела в ее безумные глаза.
- Я здесь не по своей воле, Леония,- Николь хотела вразумить ее.- Всего лишь пленница.
- Пленница? Бертран держит тебя в плену?
Леония была зла на мужа за его ложь. Мог бы ей и сказать.
- Надеюсь, он не вернет тебя Раймунду и ты сгниешь в темнице замка!
- Леония, что вы здесь делаете?- спросила входящая в комнату монахиня.- Девушка
больна и нуждается в покое.
- Зачем вы скрывали ее от меня?- сердилась Леония.- Если она - пленница, то должна
сидеть в темнице, а не здесь.
- О том спросите моего брата. Я не распоряжаюсь ее жизнью.
- Я - хозяйка в замке и требую со мною считаться!- она топнула ногой.
- Хозяин Тулузы- Бертран Тулузский, а не вы, Леония. Посему советую вам быть
осторожнее в высказываниях.
- Мы еще свидимся,- бросила Леония, покидая покои.
Мелисента с облегчением вздохнула.
Она с сочуствием посмотрела на Николь.
- Мне жаль невестку,- произнесла она, садясь рядом с Николь.- Но скажу я тебе, они на
удивление подходят друг другу. Эта уж точно в обиду себя не даст. Думаю, она еще
преподаст урок моему братцу.
Николь была удивлена, как непохожи были брат и сестра. По рассказам, Бертран
представал перед нею в образе злодея, а монахиня была сама доброта и милосердие.
За окном снова бушевал ветер. Огонь в камине трепетал от его дуновения.
- Мистраль разыгрался,- Мелисента посмотрела на окно.- Какой уж день бушует. Я рада,
что тебя поселили со мной, а не как остальных, бросили в темницу. В такой холод там не
выжить.
- Наверное, Лазар и Адемар там?
Мелисента покачала головой.
- Надеюсь, они будут гореть в вечном пламени за свои злодеяния.
Николь обуял страх. Если со своими знакомыми граф мог так обойтись, то что он
сделает с женою врага?
- Не бойся. Я послала человека в Ле Бо. Ваш муж скоро приедет за вами. Но не скажите
этого Леонии и Бертрану.
Николь просто не могла поверить в это, новость окрылила ее. Она вскоре встретится с
Раймундом.
Днем в комнату к Мелисенте заглянул Бертран. Леония учиняла ему скандал, назвав
бесчестным лжецом. Такого стерпеть от женщины он не мог и решил проверить состояние
пленницы.
- Мадам, рад, что наши дороги сошлись,- расплылся он в улыбке.
Николь похолодела. Мужчина, который предстал перед нею, был довольно красив, если
бы не его язвительный тон и усмешка.
- Вы не рады видеть своего спасителя?
- Не кощунствуйте, братец. Называть себя спасителем крайне неуместно,- нахмурилась
монахиня.
- Я и забыл, добрая самаритянка- теперь ваша заступница.
Бертран прошелся по комнате. Он выглянул в окно, где бушевал ветер, сгибая платаны
до земли.
- Надеюсь, вы цените мое гостеприимство.
- Почему вы не вернете меня мужу?- - прямо спросила Николь.
- О, этот вопрос вы задаете слишком рано,- рассмеялся он.- Вы должны погостить у нас
подольше. Леония была просто в бешенстве. Будьте осторожны, мадам, она весьма
ревнива.
Николь не хотелось слушать его, но выбора не было. И все же, рядом с Мелисентой ей
было куда спокойнее.
- Чего же вы хотите, месье Бертран?- она желала понять ход его мыслей.
- Отомстить Раймунду,- взгляд его стал холодным.- Он будет мучаться от неизвестности,
где вы. А потом я предложу ему вас в обмен на земли. Как думаете, во сколько оценивает
вас супруг? Стоите ли вы его владений?
Николь сжала простыни. Он замыслил разорить ее мужа!
- Раймунд не сделал вам ничего дурного. Почему бы не прекратить бессмысленную
вражду?- с мольбой сказала Николь.
Мелисента только вздохнула. Она постоянно твердила это брату, но ее не слушали.
- Наша вражда длится давно, ее начали наши отцы и не нам ее прекращать.
-Придет время, месье, когда Прованс будет принадлежать королю. И от ваших владений
ничего не останется.
Бертран в ужасе смотрел на девушку, а Мелисента перекрестилась.
- Вы - пророчица?
- Не знаю, месье. Но мне известно будущее.
Бертран развернулся и вышел из комнаты.
- Почему он ушел?- спросила Николь.
-Третья жена Бертрана предвидела будущее. Она предрекла ему гибель от падения с
лестницы. Теперь он не пьет вина, чтобы не пьянеть. Боится упасть с лестницы.
- На все воля Божья,- сказала Николь.
После того разговора граф стал чаще навещать Николь, чем вызывал негодование
Леонии. Мелисента присутствовала при каждом разговоре, боясь оставить девушку на
едине с братом. Николь уже вставала, но оставалась в комнате. Череда мучительно долгих
дней тянулась, а Раймунд все не объявлялся.
Николь уже начала сомневаться в том, нужна ли она ему. Она не принесла ему богатых
земель, не отличалась ослепительной красотой. Что, если он не захочет ее спасать, ведь
она сама виновата в том, что попала в лапы Лазара. И все же, в глубине души она
надеялась на счастливый исход событий.
Раймунд направлялся с войском короля в Лангедок. Прошло уже более двадцати дней с
того времени, когда он дождался приезда Гюго. Филипп IV согласился оказать помощь
графу де Бо.
- Ты пообещал отдать ему Ним?- поразился Гюго.
- Что тебя удивляет?- Раймунд давно не видел брата и отмечал перемены в молодом
человеке.
- Ты смеялся над моими порывами любви. Однако же сегодня противоречишь себе.
- А разве ты не отдал бы все ради спасения Николь?- Раймунд внимательно посмотрел
на брата.
- Ради такой, как твоя жена, я отдал бы даже свою жизнь. Прошу прощения, если задел
твои чувства.
Раймунд ехал на Марселоне. Конь чувствовал наездника и потряхивал гривой, готовясь
к предстоящим трудностям. К ним присоединился Габриэль из Авиньона. Барон Клеман
был опечален судьбой друга .
Раймунд каждую ночь молился за Николь. Он единственный знал, как ей сейчас было
тяжело. Она жила не в своем веке, только начала привыкать к новой семье, как попала к
врагам. Одинокая, всеми покинутая. Даже Леония могла причинить ей вред.
Гюго наблюдал за братом. За время его отъезда Раймунд тоже сильно изменился.
Никогда прежде не любивший, сейчас он был готов на все, на любое безумство. Ранее он
не уступил бы и пяди своей земли, теперь же без сожаления отдает королю Ним, лишь бы
заручиться его поддержкой.
- Почему ты обратился к королю?- спросил Гюго.
- Лишь это будет залогом того, что Николь не убьют,- ответил брат.- Я знаю Бертрана,
он действует исподтишка. Но против войска короля выступать не станет.
Ночью в Провансе выпал снег и покрыл все вокруг белой простыней. Продвигаться
вперед стало сложнее. Лошади уставали не меньше всадников.
- Далеко ли нам еще?- крикнул один из рыцарей короля.- Дьявол побери, я думал, в
Провансе все время солнце, а тут- снег.
- Добро пожаловать в Прованс, господа!- рассмеялся Гюго.- Край солнца и мистраля.
Месье Оливер и Федериго остались в Ле Бо на случай непрошенных гостей или
известий от Николь. Мадам Стефанетта сделала пожертвования на церковь и отстояла
службу за ее спасение.
Маленький Теодор почти не ел и выглядывал в окно. Монетт совершенно извелась,
глядя на ребенка.
- Теодор, что скажет Николь, когда вернется? Ты совсем не ешь,- вздыхала няня.
- Она обещала приехать, почему Николь не вернулась с дядей Раймундом?- плакал он.
- Николь вернется, малыш. Она гостит в замке графа Тулузского.
- Ей там плохо,- сказал Теодор.
Мадам Стефанетта посмотрела на внука.
- Почему ты так думаешь, Теодор?
- Она приходила ко мне во сне и звала дядю Раймунда.
Но в это утро мальчик проснулся взволнованным. Он сидел у окна и смотрел на то, как
кружатся снежинки за окном. Стекло покрылось причудливыми узорами, похожими на
заснеженный лес.
Монетт накрывала постель Теодора покрывалом. Матис свернулся клубочком у камина
и закрыл нос лапкой.
- Теодор, что ты там высматриваешь?- спросила внука мадам Стефанетта.
- Она скоро вернется,- зачарованно произнес мальчик.
- Кто, о ком ты говоришь?
- Николь. Она вернется домой.

ГЛАВА 29

Николь не знала, сколько дней находилась в Лангедоке, она просто сбилась со счета.
Казалось, прошел целый год, настолько однообразной была ее жизнь здесь.
Девушка часто смотрела в окно и наблюдала за жизнью жителей замка.
Здесь нередко бывали гости, странные люди посещали графа и он запирался с ними в
отдельных покоях. О чем они вели беседы, не знал никто, даже Леония.
Николь очень хотелось осмотреть замок, но такой возможности не представлялось.
Граф с супругой никуда не выезжали. Леония, привыкшая к придворной жизни, не знала,
чем занять себя. К Николь она больше не приходила, Мелисента закрывала двери на ключ,
когда спускалась за едой.
Девушке хотелось принять ванну, но она боялась Бертрана, да и его сестру
утруждать не хотелось. К тому же, болезнь только отступилаи следовало быть
осторожной.
Сестра графа часто молилась перед распятием, висевшем на стене. Комната была
обставлена без излишней роскоши. Одну кровать занимала Мелисента, другую- Николь.
Стол, два стула да камин- это была вся
обстановка. Сестра графа надевала только черный сюркотт с капюшоном. Маленькие
деревянные четки с крестиком висели у нее на поясе. Женщина была довольно
привлекательной, а ее одухотворенное
лицо вселяло чувство спокойствия.
Монахиня принесла Николь другой сюркотт и чистую камизу. Вещи сейчас висели на
ней, так она сильно похудела. Кашель до конца еще не прошел. Были бы у нее
медикаменты, но все осталось в Ле Бо. Однако, сестра Бригита неплохо разбиралась в
травах, этому монахинь обучали в монастыре.
- Почему вы стали монахиней?- спросила женщину Николь.- Вы красивы, могли бы
выйти замуж.
Сестра Бригита улыбнулась, лицо ее стало печальным.
- Наш отец, Раймунд Триполийский, погиб вместе с нашей матерью в Иерусалиме,
в крестовых походах. Матушка ждала ребенка. Их убили ассасины. В Иерусалиме остался
старший брат Альфонс, а Бертрана поставили в Тулузе. Потому я стала монахиней, чтобы
посвятить свою жизнь доброте и состраданию.
- Мне очень жаль ваших родителей,-
сказала Николь.
- На все воля Божья,- Мелисента осенила себя крестом.
- Да, согласна,- Николь посмотрела на свое кольцо. Его пришлось надеть на другой
палец, с безымянного оно соскальзывало.
- Любишь его?- кивнула Мелисента на кольцо.
- Больше жизни,- с жаром ответила девушка.
- Я не позволю причинить тебе вред.
Бог есть любовь и негоже разлучать любящие сердца. Как жаль, что Бертран не встретил
родственную душу.
Николь вздрогнула от этих слов. Родная душа, где она слышала эти слова прежде?
-Брак заключается на небесах,- продолжала сестра Бригита.- Каков он,
твой супруг?
Николь присела на край кровати.
- Он строг, но справедлив. Для Раймунда понятие чести и достоинства- главное в жизни.
Я никогда не встречала такого, как он.
- Любовь долготерпит и все прощает,- цитировала Мелисента Святое Писание.- Я буду
молиться за вас обоих.
Николь кивнула в ответ. Сестра Бригита встала на колени у кровати и стала молиться.
Николь закрыла глаза. Она видела себя в заснеженном лесу. Раймунд стоял рядом и
смотрел ей в глаза. Он улыбнулся, поправил локон, выбившийся из ее косы. Марселон в
нетерпении бил копытом. Она дотронулась до лица Раймунда холодной рукой, он
перехватил ее ладонь и прижал к груди. Николь чувствовала прикосновение мягкого
бархата к своей щеке. Раймунд склонился к ней и поцеловал. Она рассмеялась и обвила
его шею руками.
- Я сожалею, что не сказала раньше, как сильно тебя люблю,- шептала она.
- Мне не хватит и всей жизни, чтобы насладиться счастьем быть с тобой.
Раймунд смотрел в ее глаза и в них она видела легкую грусть. Ветер развевал его плащ,
капюшон упал с головы Николь. На волосы падали снежинки и тут же таяли.
Она вздрогнула от того, что Мелисента окликнула ее, так все ярко представлялось
Николь. Она забыла, где находится.
- Мое сердце чувствует, скоро вы будете вместе.
Девушка только вздохнула в ответ.
Колкие снежинки, гонимые порывом ветра, летели прямо в лицо, мешая видеть дорогу.
Раймунд закутался в плащ, но это не спасало от пронизывающего холода.
Рыцари короля кляли графа Тулузского, на чем свет стоит из- за того, что пришлось
ехать в такую даль, да еще в подобную погоду.
Марселон споткнулся и заржал. Граф смотрел в самый вихрь снежинок.
- Чтоб мне провалиться на этом месте, месье граф! Там ваша жена- сказал Габриэль и
перекрестился.
Раймунд видел перед собою Николь.Она смотрела на него, улыбалась и звала по имени.
Раймунд спрыгнул с коня и бросился к девушке, которая взмахнула рукой и исчезла.
Раймунд стоял, снег кружил вокруг него и таял, касаясь лица. Он закрыл глаза и увидел
Николь, которая коснулась его и поцеловала.
- Раймунд!- крикнул Гюго.- Что там?
Он подъехал к брату, тот стоял и смотрел вперед, на снежный вихрь.
- Снова видел ее?
Раймунд кивнул.
- Поедем. Никогда бы не поверил, если бы сам не увидел.
Граф успокаивал Марселона. Конь тряс гривой и бил копытом. Среди воинов
распостранялся слух, что жена графа- ведунья либо святая, раз смогла сотворить такое.
В этот вечер Николь пригласили в обеденный зал. Она не хотела спускаться , но
Мелисента обещала, что будет рядом.
За столами сидели гости и родственники графа. Леония сидела подле мужа. Мелисента
вошла в зал вместе с Николь.
- Добро пожаловать, мадам. Мы вас заждались,- Бертран указал ей на свободное место.
Сестра Бригита выпустила ее руку.
Пажи в плащах- мипарти разносили еду. Готовили здесь не хуже, чем в Ле Бо, а повар еще
и украшал каждое блюдо. Присутствующие с интересом разглядывали Николь. Граф не
сказал, кто она такая. Леония негодовала: зачем пленницу звать за стол? Что за причуды у
ее мужа?
Николь ела очень мало, она больше наблюдала за графом и его женой. Леония была
одета в красный сюркотт и голубую камизу. Голову ее украшал горж с вуалью. Весь вид
ее выказывал недовольство.
- Быть может, месье граф, вы расскажете друзьям, кто она?- съязвила Леония.
- Зачем им это знать?- спросил муж.
- Хочу видеть, как разъяренная толпа бросится на нее.
- Ты не забыла, что она- наша пленница?- граф больно сжал ее запястье.
- Тогда что она делает здесь, за столом?- прошипела Леония, пытаясь высвободить руку.
- Прощальный ужин,- усмехнулся супруг.- Завтра я брошу ее в подземелье, а Раймунду
пошлю весточку от дрожайшей женушки.
- А Мелисента? Твоя сестра не позволит сделать этого с подопечной.
- Мелисентой займешься ты, Леония.
Она- моя сестра и причинять ей вред не входит в мои намерения.
- Благодарю, Бертран,- Леония улыбнулась.- Вы приняли верное решение.
Обрывки фраз коснулись слуха Николь и она ужаснулась, думая о своей участи. Если ее
запрут внизу, выбраться оттуда ей уже не удастся.
Бертран в этот вечер был в хорошем расположении духа. Он пил и шутил с гостями.
- Вы совершенно не едите,- обратился он к Николь.
- Я не голодна,- ответила она.
- Что скажет ваш муж о нашем гостеприимстве, ежели увидит вас такой исхудавшей?
- Разве я в гостях?- ответила девушка.- Я всего лишь забавная игрушка в ваших руках. И
вы можете сегодня нарядить меня в шелка и бархат, а завтра сломаете и выбросите за
ненадобностью. Так вы поступаете со всеми неугодными вам людьми.
Граф Тулузский молчал, как и его гости. Никто не знал, кто эта девушка, и почему она
говорит с хозяином в такой неподобающей манере.
- Вы довольно умны,- процедил он сквозь зубы.- Я даже завидую Раймунду, ему
досталась такая жена.
- Господь дал вам не меньше, Бертран. Вы могли бы не враждовать, а объединить ваши
силы с Раймундом.
Верните ему меня, пока не поздно.
- Никогда,- лицо его стало белее мела.- Никогда нам не быть с ним друзьями!
Мелисента, уведите ее с моих глаз долой!
Николь встала, сделала реверанс и вышла за дверь. Один Бог знал, чего ей стоило
держать себя в руках. За подобные речи он мог бросить ее в подземелье прямо сейчас.
Мелисента успокаивала девушку, как могла.
- Вы не понимаете, Мелисента. Завтра меня отведут вниз, а оттуда возврата нет.
- Я не позволю ему увести вас.
- Он подошлет Леонию и вам помешают. Ваш брат - чудовище, какое свет не видывал!
- Я знаю,- вздохнула Мелисента.- Таков уж Бертран и мне его не изменить.
- Потому вы ушли в монастырь,- поняла Николь.- Вымолить прощение за его злодеяния.
Ночь Николь провела без сна. Она слушала завывание ветра в дымоходе. Мороз сковал
стекла ледяным узором.
Сквозь приоткрытую портьеру ей виделась полоска света. От выпавшего снега даже небо
стало светлее. Что с нею будет утром? Наверное, ей никогда уже не встретится с
Раймундом.
Николь представляла черты лица, ставшего для нее самым милым сердцу образом. Она
бы сделала все, что угодно, лишь бы еще раз увидеть мужа.
Девушка вздрагивала от каждого шороха, ожидая, что за ней придут. Только к утру сон
смежил ее веки, она погрузилась в тяжелую дрему.
Разбудила ее сестра графа.
- Николь, проснись,- она трясла ее за плечи.- У ворот стоит войско короля.
Остатки сна слетели с Николь.
- Войско?- не поняла она.
- Граф де Бо требует выдать свою жену.
- Раймунд здесь?!- сердце ее трепетало от радости.
- Торопись. Переоденься в мои одежды,- монахиня дала ей темный сюркотт и плащ.-
Бертран поклялся, что не выпустит тебя живой.
Немедля ни минуты, Николь переоделась в монашескую одежду, с сестрой Бригитой
они были чем- то похожи.
- Это на случай, если кто встретится по пути. Стражники плохо знают меня в лицо, я
всегда прикрываюсь капюшоном.
- Как мы попадем за пределы замка?-
волновалась Николь.- Там ведь люди графа.
- Выведу тебя потайным ходом. Его приказал сделать еще наш дед. Бертран думает, я не
знаю о его существовании. Там нет стражи.
Мелисента тихо приоткрыла дверь и выглянула наружу. В галерее никого не было. Она
взяла Николь за руку и они вместе побежали вниз. Мелисента глянула в окно. Граф
говорил с юношей.
- Это Габриэль,- сказала Николь.- Он из Авиньона.
- Скорее, в библиотеку! Сюда кто- то идет.
Мелисента потянула ее за руку. Николь следовала за сестрой графа. Ноги путались в
длинных юбках, она споткнулась и чуть не упала.
- Леония,- произнесла монахиня, втягивая ее в большое помещение, заполненное
книгами.
Николь затаила дыхание и прислушивалась к шагам за дверями.
- Сюда, ко мне,- воскликнула Мелисента.- Здесь ход.
Они бросились к большому гобелену на стене, изображавшему сцену охоты.
- Решила сбежать?- это была Леония.
- И ты, сестра графа- ее сообщница!
Леония стояла перед ними с кинжалом в руке. Он хорошо был знаком Николь! Именно
это оружие пропало из ее комнаты. Но как он оказался здесь?
- Бертран послал меня за тобой,- с улыбкой произнесла Леония.- Отойди от нее,
Мелисента.
Женщина закрыла собою Николь.
- Какая самоотверженность,- съязвила графиня Тулузская.- Но это ей не поможет. С
дороги, сестра, или я за себя не ручаюсь!
Одним движением руки Мелисента сдернула тяжелый гобелен, поднявший столп пыли.
За ним взору открылась дубовая дверь. Монахиня опустила рычаг на стене и дверь
открылась.
- Ты не дашь ей уйти, Мелисента. Бертран возненавидит тебя,- Леония кинулась на
Николь с кинжалом.
- Беги, спасайся!- монахиня оттолкнула Леони, не дав ей схватить девушку.
Николь обернулась и бросила прощальный взгляд на Мелисенту. Медлить было нельзя.
Ход проходил под замком, он был очень узким. По стенам стекали капельки воды. Николь
ощущала это, касаясь стен. Ноги погружались в рыхлую землю.
Несколько раз девушка слышала писк,
наступая на крыс, тогда всю ее передергивало от омерзения. В конце
хода виделся свет, туда и направлялась девушка- к свободе и счастью.
Леония поднялась на ноги, пытаясь понять, почему Мелисента отпустила ее. Женщина
сидела, прислонившись к стене, руки ее безвольно опустились. На полу, у ее ног, лежал
окровавленный кинжал.
Леония в ужасе смотрела на красивое лицо золовки, на котором застыла улыбка.
Графиня только начала понимать, что произошло: в порыве ярости она убила сестру
Бригиту. Леония закричала и бросилась вон из библиотеки, натолкнулась на стражников.
Те, увидев ее руки в крови, тут же схватили графиню.
Раймунд стоял за стеною замка и ждал возвращения Габриэля. Когда рыцарь показался у
ворот, граф понял по его лицу, что переговоры ни к чему не привели.
- Он желает говорить только с вами.
Гюго потянулся к мечу, но Раймунд остановил его.
- Ты останешься здесь и если со мною что случится, берите стену штурмом и спасайте
Николь. Со мною пойдет Габриэль.
Раймунд спешился с коня и вошел в ворота. Марселон заржал, но граф не обернулся. Его
взгляд был прикован к графу Тулузскому, стоявшему в окружении рыцарей.
Под ногами скрипел снег, расстояние между врагами сокращалось, пока они
не остановились напротив друг друга.
- Какой высокий гость к нам пожаловал,- Бертран Тулузский стоял в черном сюркотте и
таком же плаще.
- Зачем явились?
Раймунд готов был разорвать его, но сдержался.
- Вы удерживаете мою жену в замке.
Я приехал за нею и со мною воины короля.
Бертран нахмурился.
- К чему вмешивать в наши распри короля? Мы можем договориться и мирно разойтись.
Габриэль посмотрел на разгневанного Раймунда.
- Мой человек ушел ни с чем. Чего ты желаешь, Бертран? Земли графов де Бо?
- А ты догадлив, Раймунд,- усмехнулся Бертран.- Готов ли ты заплатить за жену такую
цену?
- Я дам тебе все, что потребуешь. Но я должен убедиться, что с нею все хорошо. Но и
без жены я не уйду. Неужели ты настолько глуп, что станешь бороться с королем?
Бертран был взбешен.
- Это ты привел их сюда! Я не боюсь короля, Прованс не подчиняется ему!
И я докажу это тебе. Леония пошла убить твою жену. Я желаю поглядеть на твои
страдания.
Раймунд выхватил меч и кинулся к Бертрану. Путь ему преградили стражники. Габриэль
тоже обнажил свой меч и ринулся в бой. Бертран отступил и наблюдал издалека,
торжествуя.
- Господин,- к нему приблизился стражник,- графиня сбежала.
Улыбка сползла с лица графа Тулузского.
- Какая графиня?- переспросил он, думая о Леонии или Мелисенте.
- Жена графа де Бо,- пояснил человек.
- Нет, не может такого быть! Как она могла сбежать? Где Леония?
Стражник опустил голову.
- Отвечай, или язык проглотил?!- кричал Бертран.
- Ее схватили, покидающей библиотеку. Она заколола сестру Бригиту.
Бертран отшатнулся. Мир его рухнул в одну минуту. Милая Мелисента, никому не
причинившая в жизни зла, с которой он делился радостью и горем, была мертва.
- Убить их!- крикнул он рыцарям.
Бертран бросился в замок, оставив Раймунда сражаться. Воины короля штурмовали
стену вокруг замка.
Николь выбралась наружу и вдохнула морозный воздух. В лицо подул мистраль,
забрасывая ее снежинками. Она закуталась в плащ и пошла, сопротивляясь ветру. Обогнув
высокую стену, девушка пошла на звук лязга металла и голосов. Один из воинов
перекрестился, увидев приближающуюся фигуру в черном.
- Месье, там призрак,- он указывал на девушку.
- Николь!- Гюго бросился к ней навстречу.
Протрубил рог, давая сигнал Раймунду.
- Разворачивай коней!- закричал Гюго.
Николь молилась, чтобы с мужем ничего не произошло. Гюго видел, что девушка
замерзла и достал ей еще один плащ. Он посадил ее на Марселона.
- Марселон,- Николь гладила его шею.- Твой хозяин сейчас вернется.
Конь ржал, встряхивая гривой.
- Я счастлива видеть вас, Гюго,- улыбнулась Николь.- Вы изменились, уже не тот юноша,
что уезжал из Ле Бо.
- Вы тоже изменились,- Гюго видел, как она исхудала.- Смотрите, до чего себя довели.
Николь улыбнулась и посмотрела в сторону замка. Впереди воинов шел ее муж, чуть
поодаль- Габриэль. Он был ранен, но мог идти сам.
Раймунд смотрел на Николь и видел,
как она бледна и сильно похудела за то время, что провела вдали от него. Им не
требовалось слов, все читалось в глазах.
Раймунд сел на коня, посадив ее спереди.
- Сердце мое остановилось, когда я подумал, что вас больше нет,- Раймунд целовал лицо
жены.- Я так и не сказал самого главного и думал, что не успею.
Николь подняла глаза, в которых застыли слезы.
- Я думала, что больше никогда вас не увижу,- она провела рукою по его небритой
щеке.- Простите, что ослушалась вас. Лазар сказал, что вы были ранены на охоте.
- Следовало ожидать, что он пойдет на хитрость,- ответил граф.- Как вы смогли
покинуть замок?
- Сестра графа помогла мне бежать, она- монахиня.
- Поражаюсь, что в этом логове кто- то способен на милосердие.
Гюго смотрел на брата и Николь. Он видел, как супруги смотрят друг на друга и
понимал, что это была настоящая любовь. Никогда Николь не дарила ему таких нежных
взглядов, как Раймунду. Он был счастлив за них.
- Что вы хотели мне сказать?- напомнила Николь.
Раймунд посмотрел в ее синие, как вечернее небо, глаза.
- Я люблю вас, Николь, как никого прежде. Без вас моя жизнь не представляет для меня
ценности. Я благодарю Господа за нашу встречу.
Николь прошептала:
- И я полюбила вас с той самой минуты, как увидела. Но боялась признаться в этом даже
самой себе.
Ветер забрасывал их снегом, но влюбленные не замечали непогоды. Раймунд крепко
прижимал к себе Николь, словно боясь выпустить из рук самую драгоценную ношу.
Они возвращались домой.

ГЛАВА 30


По возвращении в Ле Бо для Николь и Раймунда звезды любви засияли еще ярче.
Мадам Стефанетта долго плакала, увидев невестку.
- Ни сердца нет у них, ни Бога в нем,-
говорила она.- От тебя осталась одна тень. Гляди, все перешивать придется.
- Матушка, в том нет надобности,- смеялась Николь.- Уверена, вы меня станете
закармливать, как дитя малое.
Да так, что я ни в одну камизу не влезу.
Маленький Теодор встретил Николь с серьезным лицом. Он спустился вниз, где
девушку по очереди обнимали родные ей люди.
- Николь, ты вернулась,- сказал мальчик.
Девушка обернулась. Она давно не видела Теодора и ей показалось, что за время ее
отсутствия он подрос. Николь подошла к нему.
- Да, я же обещала вернуться.
- Я просил маму, чтобы она охраняла тебя,- сказал он.
- Благодарю тебя, малыш. Твои молитвы были услышаны.
Она взяла его за руку. Теодор улыбнулся.
- Мы с Матисом ждали тебя. А дядя Раймунд совсем не ел и не спал.
Раймунд подошел к ним и взъерошил его волосы.
- Тебе не говорили, Теодор, что много болтают лишь девочки?
Он взял ребенка на руки.
- Мадам, вы вернулись!- Жаклин подбежала и обняла Николь.- Бог ты мой, как вы
исхудали!
Николь сразу повели в каминный зал, она только успела бросить на Раймунда
извиняющийся взгляд.
Месье Оливер и Федериго приветствовали хозяйку Ле Бо.
- Замок без вас опустел, мадам,- сказал Оливер, целуя ей руку.- Хвала Пресвятой Деве,
что уберегла вас от незавидной участи.
- Благодарю вас, верный друг,- Николь обняла поверенного.
- Ну и заставили же вы нас поволноваться,- смеялся Федериго.- Я
уж думал, месье Раймунд сам пойдет вас спасать. На силу отговорил.
- А, Федериго, язык у тебя без костей,- Марион встала рядом с Николь.- Что ж, наш граф
совсем дурак, чтобы быть безрассудным?
- Любовь делает мужчину безрассудным,- возразил Федериго.
Николь слушала их словесную перепалку и улыбалась. Ей так не хватало этих людей,
что было все равно, о чем они говорят, лишь бы они были рядом.
- Снова вы за свое,- ворчала Монетт, которая услышала о возвращении хозяйки.-
Замучили бедняжку болтовней. Дитя, дайте я вас обниму.
Николь обняла няню Теодора.
- Мальчик все время так и стоял у окна. А давеча сказал, что вы вернетесь домой. Уж как
я была рада.
- Благодарю вас всех за любовь. Без нее я бы просто не выжила.
- Расскажите, как вы жили в Лангедоке? Леония и вправду- жена графа Тулузского?
- Леонии живется несладко,- вздохнула Николь.- Граф- грубый человек, не признает
никого, даже короля.
- Говорят, он на пороге войны с Каталонией.
- Не слышала ничего подобного, но его замок посещают подозрительные люди.
- Весьма полезные сведения для Его Величества,- сказала Марион.
Николь увидела Раймунда, который стоял в дверном проеме, скрестив руки и смотрел на
нее. Щеки Николь зарделись.
- Дамы, вы утомили мою жену,- усмехнулся он.
Марион вспыхнула, а Жаклин и Монетт пошли разбирать постель для Николь. В
комнате давно не горел камин, следовало разжечь огонь, чтобы комната прогрелась.
- А где Гюго?- спросила Николь.
- Он не стал задерживаться в Провансе и отправился с войском к королю.
- Что ему там понадобилось?- удивилась Николь.
- Филипп IV предложил ему должность при дворе.
- Я рада за Гюго,- улыбнулась Николь,- он достоин этого и поддержка
короля не будет излишней.
В зале никого не осталось, супругов оставили одних, дав им время выговориться.
Поленья весело трещали в камине. Раймунд снял плащ
с Николь и повесил на спинку стула. Она протянула ноги к решетке. Муж взял кочергу и
разворошил угли, поправляя поленья, огонь разгорелся еще ярче. Тепло убаюкивало, глаза
закрывались. Николь не заметила, как заснула. Раймунд подхватил жену на руки и понес
наверх, он осторожно ступал, чтобы не споткнуться. Поразительно, насколько легкой
стала Николь. Бертран легко отделался. Если бы не побег в замок, Раймунд не пощадил бы
графа. От мысли, что он мог лишиться самого дорогого в жизни, его сердце защемило. Он
благодарил Бога и неизвестную монахиню за спасение жены.
В опочивальне было тепло. Бархатные портьеры были плотно закрыты, чтобы свет не
тревожил сон. Раймунд снял с Николь обувь и сюркотт, оставив камизу. Девушка что- то
прошептала, но не раскрыв глаз.
- Спи, любовь моя,- Раймунд склонился над нею и поцеловал.
Он присел на край кровати и долго смотрел на спящую жену. Сколько времени займет
восстановление после тяжелой болезни и пленения в замке Бертрана?
Для Николь начались счастливые будни, наполненные радостью и новыми заботами.
Марион выходила замуж за Федериго. Николь помогала ей в подборке приданого.
Девушка была счастлива и принимала от всех поздравления.
- Давно уж пора,- смеялась мадам Стефанетта.- А то стояли и зубоскальничали попусту.
Свадьбу назначили на март месяц. Марион полагалось выдавать замуж из ее дома, в Ле
Бо. Венчание проходило в церкви Святой Екатерины.
Холмы покрылись первой травкой. Холодный ветер сменился теплым, зацветал
миндаль. Церковь убрали нарциссами. На венчании у Николь было легкое
головокружение. Ей хотелось скорее выйти на воздух. Раймунд с тревогой смотрел на
побледневшую жену. Уж не заболела ли она?
- Нарциссы,- улыбнулась Николь,- их здесь слишком много.
Свадебный пир был устроен в замке.
Мадам Стефанетта преподнесла молодым золотые кубки, а Раймунд с Николь подарили
по мешочку с серебром.
В замке царило веселье. Жонглеры развлекали гостей, менестрели воспевали любовь и
верность. Месье Оливер поздравлял Федериго, от всей души желая ему счастья.
- Глядишь, и вы женитесь,- улыбнулась Николь.
- Да куда уж мне, я - воин, мадам, и привык к одиночеству. К тому же, у меня уже есть
семья- это вы и сеньор Раймунд.
- Благодарю вас, Оливер, за все, что вы делаете для нас,- она крепко сжала его руку.
Раймунд сидел напротив жены. Когда проносили блюдо с дичью, Николь поморщилась.
Сыр показался ей горьким на вкус. Девушка совсем потеряла аппетит, но не могла
покинуть залу, чтобы не обидеть друзей. Раймунд пристально посмотрел ей в глаза, она
вымученно улыбнулась.
Едле досидев до смены блюд, она не выдержала и вышла из- за стола, попросив
прощения. Дурнота подступила к горлу, она задыхалась. Скорее на воздух!
Николь выбежала из залы и приблизилась к окну в галерее. Щеколда поддалась только
на второй раз, в раскрытое окно ворвался прохладный воздух, освежая ее лицо.
Раймунд логнал жену и остановился у окна.
- Что происходит, Фиалка? Вы здоровы?
Николь сама не понимала, что с нею, но не хотела расстраивать мужа.
- Вероятно, переволновалась перед свадьбой, да еще запах цветов в церкви.
Раймунд приподнял ее подбородок.
- Я извинюсь перед гостями. Вам надо прилечь.
Он взял Николь за руку и отвел в ее покои. Голова кружилась, а земля уплывала из- под
ног. Она ощущала себя маленьким листочком в потоке воды.
- Я позову лекаря,- сказал Раймунд, целуя ей руку.
Николь отрицательно покачала головой.
- Нет, не надо. Быть может, к утру все пройдет.
- Может, вы съели что- то плохое?- предположил Раймунд.
От мысли о еде становилось плохо. Она отвернулась к стене. Раймунд решил
посоветоваться с матерью и позвал слугу.
- Передай госпоже Стефанете, что графиня Николь ожидает ее в своих покоях.
Известие о том, что Николь ждет ребенка, облетела все окрестности графства. Вассалы
графа де Бо несли в замок дары для графини. Николь не знала, куда деться от такого
внимания. Мадам Стефанетта благодарила Бога за то, что позволил невестке спастись. А
Раймунд ходил сам не свой. Он излишне волновался за жену и окружил ее вниманием и
заботой. Ей запретили вышивать, мотать нити, смотреться в зеркало и есть зайчатину.
К апрелю в замок доставили послание от Гюго, в котором он сообщал, что Филипп IV
назначил его сенешалем. За то, что граф Тулузский ослушался приказа короля, у него
конфисковали часть земель. Леонию помиловали, но отправили в монастырь. Она
заколола сестру графа, Мелисенту. Монахиню Бригиту.
Раймунд прочел пергамент и задумался. Он не мог сказать все это Николь. Она была
благодарна Мелисенте и весть о гибели монахини могла плохо отразиться на состоянии.
- Что пишет Гюго? - спросила Николь у мужа.
- О жизни при дворе,- ответил Раймунд, целуя ее. - Филипп IV назначил его сенешалем.
- Надеюсь, она увлечет его и даст возможность быть полезным Франции.
Раймунд подхватил ее на руки и закружил по комнате.
- Пустите меня, немедленно,- засмеялась Николь.
- Я говорил вам, как сильно вас люблю?
Раймунд опустил ее, поддерживая за талию. Николь прильнула к его губам. Голова ее
кружилась от поцелуя и от счастья.
- Каждый день, - ответила она.
- И каждый день я считаю подарком судьбы.
Николь смотрела в его глаза и думала о том, что этот взгляд она узнала бы из тысячи.
Такие глаза были только у Раймунда. И только он смотрел на нее с такой лбовью.
- Мы всегда будем вместе.
- Я бы желала, чтобы все было так. Иногда просыпаюсь и боюсь, что все закончилось.
Боюсь проснуться там, в другом мире.
- Клянусь, я найду вас в любой жизни, чего бы мне это ни стоило.
- О, не говорите так!- воскликнула Николь, прижимаясь к нему.
- Помните? " Ничто не вечно, только время"? Я верю, что в любом мире мы могли бы
встретиться с вами, если так предрешено судьбой.
- Разве такие убеждения не противоречат христианской догме?- поразилась Николь.
Раймунд поцеловал ее и взял за руку.
- Пойдемте, я покажу вам что- то, - сказал граф.
Они прошли в библиотеку. На полке стояли песочные часы. Николь взяла их в руки,
трогая холодное стекло. На основании внизу была надпись. Золотые песчинки
пересыпались, смешиваясь с песком.
- Подарок Саладина,- сказал Раймунд.- Мы говорили с ним о многом, не только о
религии. Умнейший муж своего времени. Он говорил о том, что душа путешествует
из одного времени в другое.
- Потому он подарил эти часы?
- Как напоминание о своих словах.
- Странные высказывания для такого человека, как он,- сказала Николь.
Она повертела удивительный предмет в руках, наблюдая, как песок пересыпается
тонкой струйкой.
- Я нашла кинжал,- она подняла глаза на мужа.
Тот вздрогнул.
- Где же?
- В замке графа Тулузского. Понятия не имею, как он туда попал.
Раймунд взял ее за руку.
- Забудьте об этом, Фиалка. И тот замок с его обитателями. Прошлого не
изменить.
- Как и будущее,- с грустью ответила она.
- Будем надеяться, что это не так.
Он поставил часы на полку.
Теодор проводил рядом с Николь все свободное время. Ему наняли учителя- богослова и
он учил мальчика латыни и письму.
- Матис уже совсем большой,- с гордостью рассказывал Теодор.- Он выходит из
комнаты и сам возвращается ко мне.
- Он- чудный кот,- улыбнулась Николь.- Матис любит тебя и возвращается к тебе, ведь
это его дом.
- Ты тоже вернешься домой?- спросил ее Теодор.
Николь с недоумением посмотрела на мальчика.
- Но я и так дома.
- Ты живешь не здесь,- возразил он.
- Откуда ты знаешь?- Николь смотрела в его умные глаза.
- Ты приходила ко мне во снах и показывала свой дом. Он не такой, как замок,- Теодор
подбирал слова.- Он маленький. А еще я видел повозки без
лошадей.
Николь обняла ребенка. Неужто он обладает даром предвидения?
- Я не покину вас, Теодор, обещаю.
Он покачал головой.
- Тебя позовут,- тихо ответил мальчик.
- Кто позовет? Ответь, прошу,- Николь побледнела.
- Не грусти, мы все еще вместе,- ответил мальчик.
Большего она добиться не смогла. Теодор не помнил своих слов и они остались для
Николь загадкой.
Раймунд старался подарить ей всю свою любовь. Они много гуляли по окрестностям
замка, посетили оставшиеся деревни во владениях графа. Работа месье Оливера оставила
их довольными. Крестьяне были сыты, урожай собран, прибыль внесена в учетные записи.
Николь была рада, что месье Оливер оказался годным для такого занятия.
Граф запрещал жене ездить верхом, потому она путешествовала с ним в повозке.
Иногда они брали с собою Жаклин или Марион. Федериго по- прежнему тренировал
рыцарей, Раймунд был уверен в нем. Себастьен
тоже учился всему у своего господина.
Гюго часто слал послания, рассказывая о придворных буднях и последних новостях,
многие из которых граф не зачитывал при Николь. Он писал, что из Иерусалима
вернулся младший граф, Альфонс Иерусалимский, рожденный от второго брака. Он
поднял вопрос о признании его законным наследником Тулузы, а Бертрана объявил
незаконорожденным. Филипп IV поддержал Альфонса.
Раймунд приказал удвоить охрану в замке. Учитывая нынешнее положение дел, Бертран
будет озлоблен на весь мир. Больше всего Раймунд опасался за Николь и будущего
ребенка.
Поездки больше не совершались. Николь наслаждалась общением с мужем. Тихими
вечерами у себя или в его покоях они обсуждали планы на будущее, беседовали и
делились самым сокровенным.
- Что это за легенда о роде де Бо?- спросила Николь, накручивая шелковый пояс на
палец.
- Наш род ведется от библейского короля Балтазара, принесшего дары Младенцу
Христу. На нашем знамени- Вифлеемская звезда, а девиз "A l' asard, Bautezar" означает: "
За удачей, Балтазар!".
- Почему вы воюете с Тулузой?
- Все началось довольно давно. У нас
был общий предок, что разделил владения. Понс Древний...
- Выходит, вы почти родственники?- удивилась Николь.
- Только по Понсу. Жены были разные.
- Куда завела вас вражда,- вздохнула Николь.
- Бертран- самый жестокий из всех. Я много раз предлагал ему перемирие, но он ничего
и слышать не желает. Ему нужны земли. Ненависть разрушает. Но я бы убил его, если бы
он причинил вам вред. И всякого, кто посмел бы вас обидеть.
- Сестра Бригита часто цитировала мне строки из Библии. Она учила меня смирению и
любви ко всем, даже к своим врагам. Мелисента любит своего брата, как мать -
неразумное дитя.
Раймунд молчал, думая о том, что женщины уже нет.
- Мы обязательно должны сходить в церковь и помолиться за нее,- сказала Николь.
- Сходим на днях, в округе неспокойно. Я не хотел бы рисковать.
- Нас охраняют. Кто может причинить вред графу де Бо?
- Я боюсь не за себя, а за вас, дорогая,- он обнял жену.- И за нерожденное дитя.
Проходили дни, а поход в церковь все откладывался. То мадам Стефанетте требовалась
помощь в выборе рассады, то месье Оливер не мог разобраться со счетами. Николь
занималась с Теодором, он делал успехи в учебе, чем радовал ее.
- Ты сегодня грустный, Теодор,- сказала Николь мальчику.- Что случилось?
Теодор поднял на нее глаза.
- Я видел во сне матушку, она звала тебя.
Николь похолодела. Может, что- то случится с ребенком?
- Пустые сны, малыш,- успокаивала она его.- Я верю, что твоя мама не желала зла ни
тебе, ни мне. Может, она хотела сообщить что- то важное.
- Мне страшно за тебя,- сказал мальчик.
- Все будет хорошо. Мы с дядей Раймундом отстоим молебен о ее душе.
Погода в этот день стояла замечательная. Николь, поддерживаемая Раймундом,
спускалась по каменистой дорожке. Себастьен и месье Оливер шли рядом.
Супруги несли в церковь цветы и вышитый полог на алтарь. Кругом распускались цветы и
пробивались душистые травы. Деревья покрылись молодой листвой. Ветер пахнул в лицо
свежестью.
Николь надела красную камизу и синий сюркотт.
- Вы похожи на Мадонну,- улыбнулся
Раймунд.- Уверен, отцу Гильому прийдутся по нраву ваши дары.
Николь стояла рядом с любимым мужем у статуи Богородицы. Раймунд молился за
упокой души сестры Бригиты. Супруг взглянул на Николь и улыбнулся. Он коснулся ее
руки.
Выходя из дверей, они заметили трех всадников. Это приближался Бертран. Месье
Оливер и Себастьен схватились за оружие. Раймунд спустился вниз.
- Оставайтесь там,- сказал он Николь.
Бертран спешился. Он был с двумя друзьями.
- Приветствую счастливую чету,- склонился он в шутливом поклоне.
Лицо его осунулось и было покрыто щетиной, волосы всклочены.
- Зачем ты явился, Бертран?- спросил Раймунд.
- Поквитаться,- ответил тот.- Ты отнял у меня все: богатство, титул и любимую сестру. Я
пришел сделать то же самое.
Николь вскрикнула.
- Сестра Бригита, что с нею?
- Убита по вашей милости, мадам.
Николь пошатнулась, месье Оливер поддержал ее.
- Я предупреждал тебя, Бертран. Но ты не желал прислушаться к моим словам.
- Что теперь болтать попусту. Выходи и станем биться по- честному.
- Когда ты был честен, Бертран?- усмехнулся Раймунд.- Тебе всегда было всего мало,
месть застлала твои глаза.
- Сначала я разберусь с тобой, а после доберусь и до нее. Слыхал, у вас ожидается
пополнение?
Раймунд поднялся к Николь и взял ее за руки:
- Ступайте к отцу Гильому, не медлите,- он запечатлел долгий поцелуй на ее губах.
- Я не оставл вас!- Николь цеплялась за его одежду.
- Спасайте себя и ребенка. Помните, вместе навеки!- он втолкнул ее в церковь и закрыл
дверь.
Бертран схватился с Раймундом. Месье Оливер и Себастьен - с двумя спутниками графа
Тулузского. Бертранпорывался добраться до дверей церкви, но Раймунд не давал ему
подняться. Месье Оливер ранил своего противника и дрался с недругом Себастьена.
Бертран изловчился и вспрыгнул на ступеньки, отбивась от врага.
- Не тронь ее, Бертран!- воскликнул Раймунд.- Она ни в чем не виновата.
- А в чем была виновата Мелисента?-граф смотрел безумными глазами.
- Мне жаль твою сестру,- сказал Раймунд, отбивая удар.
- Твоя жалость мне ни к чему!
Бертран поднимался все выше, нанося удары. Но тут его нога поскользнулась на цветке,
выпавшем из букета и он упал с лестницы прямо на меч Раймунда. В глазах его
отразилось недоумение.
- Как же так?- только и успел вымолвить он.
Раймунд опустил тело на землю и отшвырнул меч.
- На пороге церкви! Ах, Бертран, что ты наделал.
Раймунд взбежал по ступеням. На крики вышел отец Гильом.
- Сын мой, что здесь происходит?- он смотрел на трех убитых мужчин.
- Все окончено, святой отец,- вздохнул Раймунд, входя в церковь.
Запах ладана и воска окутал его.
- Позовите мадам де Бо,- попросил он священника.
Отец Гильом смотрел в недоумении.
- Она вышла вместе с вами, сеньор.
Холод пробежал по спине Раймунда.
- Но я сам закрывал за ней двери,- он сжал виски.
- Сын мой, пойдемте, поищем ее,- отец Гильом перебирал четки.
Раймунд бегал по церкви и звал жену, но ему вторило лишь эхо под сводами церкви. Он
остановился у распятия и закричал, упав на колени. В голосе его было столько боли, что
священник перекрестился.
Месье Оливер и Себастьен смотрели на графа де Бо, они не понимали, что произошло.
- Она ушла. Навсегда,- произнес он.
- Мадам Николь?- переспросил Себастьен.
- Моя Фиалка. Ушла и унесла с собою мое сердце.
- Месье, поглядите, что я нашел!- отец Гильом подбежал к графу.
На ладони его лежало кольцо Николь.


ГЛАВА 31

Окончание.

Раймунд долго просидел на скамье у церкви. Он надеялся, что Николь вернется. Месье
Оливер и Себастьен упрашивали его встать и идти в замок.
Граф отвечал, что жена может вернуться и не найдет его здесь. Только ближе к вечеру он
понял, что чуда ждет напрасно. Не помогли ни молитвы, ни открытие дверей.
Граф вернулся в Ле Бо один, без жены. Мадам Стефанетта спросила, где Николь, на что
сын ответил- е; больше нет. Замок погрузился в печаль. Раймунд заперся в покоях Николь
и никого туда не впускал. Он перерыл все ее вещи, пересмотрел все
украшения, но не нашел того, что искал. Пропала сумка Николь и все, что было в ней. Не
нашел он и ее фотографии.
Теодор уверял бабушку, что с Николь все хорошо и она вернулась домой.
- Где же ее дом? Ты знаешь?
- Очень далеко,- отвечал мальчик.- Нам туда не добраться.
Жизнь потеряла для Раймунда смысл. Единственное, на что он надеялся, это на встречу с
нею в другой жизни. Граф держал в руках подарок Саладдина.
Он часто приходил в церковь Сен- Венсан и стоял у статуи Девы Марии.
- Почему ты позволила ей уйти?- вопрошал он холодный мрамор.- Мы были счтливы в
Ле Бо. Я никого не полюблю, кроме нее мне никто не нужен ни в этой жизни, ни в
последующих!
Он носил свое кольцо, так и не снимая. Мадам Стефанетта печалилась, видя страдания
сына. Она
настояла на том, чтобы в церкви возвели кенотафий мадам Манвилль. На пустом
саркофаге лежала мраморная фигура девушки, похожей на спящую.
- Так будет легче приходить в церковь,- пояснила она.
В любое время года Раймунд навещал Николь, а скорее, ее призрак в церкви. Он
рассказывал ей о женитьбе Гюго, о рождении его детей. Говорил об учебе Теодора в
Париже и смерти мадам Стефанетты. В руки он держал ее кольцо. Отец Гильом привык к
частым визитам графа. Он был поражен его верностью и надеждой на милость Господню.
Из года в год холодная мраморная статуя Пресвятой Богородицы взирала на страдания
мужчины, что скорбил по утраченной жене и ребенку. Если бы статуи могли плакать...
Когда Раймунд запер за Николь двери церкви, все закружилось перед ее глазами. Она
пошатнулась и оперлась рукой о стену. Дышать было тяжело. В руке она сжимала какой-
то предмет. Она ощутила рукоятку кинжала и бросила его на пол.
Похолодев от ужаса, Николь смотрела на свою руку. Кольца на пальце не было. Нужно
поискать, куда оно закатилось?
- Николь, где ты пропадаешь? Ищу тебя уже минут десять!
Это была Джейн. Она протянула подруге руку, но та только отшатнулась.
- Нет...нет, нет! Этого быть не может!
Николь кричала и плакала, а Джейн ничего не понимала.
- Подруга, да ты не в себе,- забеспокоилась она.- Пойдем отсюда.
- Я не уйду! Там Раймунд!
Николь повернулась к двери и стала
дергать ее, пока та не открылась. За нею был дворик, заросший высокой травой. В воздухе
пахло лавандой. Николь смотрела на ступеньки, по которым они поднимались сегодня с
Раймундом. Служитель церкви с удивлением смотрел на девушку, которая плакала.
- Мадемуазель, вы кого- то ищите?
- Да, Раймунда де Бо!
Служитель перекрестился. Девушка говорила на устаревшем языке. Джейн
подбежала к Николь и развернула к себе.
- Николь, да что с тобою? Пойдем отсюда.
- Вы не понимаете, так мой муж!
Джейн решительно ничего не понимала из речи подруги. Та выглядела как- то
необычно, да и разговор ее изменился.
- Николь, мы должны идти, ну же. Миссис Смитт ждет нас. Мы хотели поесть в кафе,
помнишь?
Николь села на траву и разрыдалась.
На ее плече висела сумка. Она раскрыла ее: все содержимое было на месте. А главное-
паспорт, который забрал Раймунд.
- Нет, нет,- не может быть,- слезы текли по ее щекам.
Джейн стояла в растерянности. Что делать с невменяемой подругой?
Служитель помог поднять ее и вдвоем они повели Николь подальше
от церкви. Девушка повела подругу в первое попавшееся кафе и усадила за стол. Николь
стало лучше только после третьего стакана воды. Вода...
Каких усилий стоило ее очистить тогда, в замке. Рука ее дрожала.
- Николь,- позвала Джейн,- тебе лучше?
- Нет. Лучше бы я умерла! Лучше бы я
осталась там, на лестнице!
Она дотронулась до живота. Конечно, никакого ребенка нет. Она не понимала, что
произошло. Ее не было здесь почти год. Неужели Джейн все это время была в Ле Бо?
- Ты вернулась в Прованс?- спросила она со странным акцентом.
- Вернулась? Мы приехали сюда сегодня.
- Сегодня...- повторила Николь.
Означало ли это, что она вернулась в тот момент, с чего все начиналось? У кого узнать
ответ на вопрос?
Люди, сидящие за столиками, были в очках от солнца. Свет больно резал ей
глаза и девушка сощурилась. Она провела рукой по пластмассовой поверхности стола и
взяла в руки салфетку. Как же давно ей не доводилось прикасаться к этим предметам.
Сверху открывалась панорама на деревушку Ле Бо. Еще недавно они с Раймундом гуляли
там. Сердце сжалось при мысли о маленьком Теодоре и мадам Стефанетте. Ее бил озноб,
несмотря на июльскую жару.
- Нет, ты и раньше разговорчивостью не отличалась, но сейчас от тебя вообще слова не
услышать,- нахмурилась подруга.
- Со мною произошло нечто странное,- ответила ей Николь.- Сейчас я пытаюсь во всем
разобраться.
- И что странного ты увидела в церкви на лестнице?- усмехнулась Джейн.
- Другую жизнь,- тихо ответила Николь.
- Я всегда подозревала, что с тобою не все в порядке, но чтобы до такой степени...
Какую другую жизнь?
- Тебе не понять,- ответила Николь.
Джейн пожала плечами. Она дождалась заказа. Им принесли мясо в прованских травах,
розовое вино, луковый хлеб, козий сыр и оливки.
Николь вдохнула запах, исходящий от запеченого мяса. Увы, он был мало похож на тот,
что она ощущала в замке Ле Бо.
- Как вкусно, только попробуй,- нахваливала Джейн.
Николь отрезала кусочек, было приготовлено неплохо, но все же- не так. Она
попробовала сыр, в нем не хватало остроты, оливки были недоспелыми, а вино слишком
молодое.
- Вкусно, но приготовлено по- другому.
- Можно подумать, ты ела когда- нибудь провансальскую еду,- усмехнулась Джейн.
- Было дело,- ответила Николь.
- Я чего- то не знаю?
- Многое, Джейн,- ответила Николь.
- Так расскажи.
Джейн все равно не поверит. Она не верила в мистику и называла ее бредом. Николь
хотелось еще раз увидеть замок, прикоснуться к стенам, в которых она жила с Раймундом.
Джейн была удивлена.
- Мы только что были там. Зачем еще раз смотреть на руины?
- Мне нужно, прошу, - упрашивала Николь.
- Хорошо, мы пойдем туда. Но потом вернемся в дом миссис Смитт.
Николь не терпелось увидеть замок. Ее дом, дом Раймунда. Неужели он разрушен?
Сейчас она хорошо понимала чувства мужа, когда он увидел зарисовки в блокноте.
Николь шла, еле переставляя ноги. На ней было то самое платье, которое дала
писательница. Как непохоже оно было на те камизы и сюркотты, что она носила в XII
веке. Как вообще можно было назвать ее сейчас? Николь де Бо? И кто она: житель XXI
века или XII? В голове все смешалось.
Раймунд, он с ума сойдет, когда увидит, что жена исчезла! Боже, что за шутку с ними
сыграла судьба!
Николь отдала бы сейчас полжизни, чтобы вернуться обратно! Как права была их новая
знакомая, когда сказала, что она полюбит Прованс навсегда!
Девушки оказались на площадке перед замком. Здесь шло представление стрельбы из
требушета и боя на мечах.
- Плохая подготовка,- сказала она Джейн. В XII веке они остались бы без рук.
Джейн поморщилась.
- Откуда тебе известно? Ты занималась фехтованием?
- Нет. Наблюдала за сражением.
- У тебя странный акцент,- сказала Джейн.
-Ты права,- ответила Николь.
Она поднималась по разбитым выщербленным ступенькам. Слезы душили ее. Еще
сегодня утром она была счастливой женой и будущей матерью. Все это в считанные
минуты растаяло, как дым. Что скажет Раймунд об ее исчезновении? Как объяснит это в
замке? Кто поверит в перемещение во времени? Столько вопросов, на которые не было
ответа.
Джейн смотрела на подругу, которая ходила у руин и прикасалась к камням.
Определенно, у нее помутнение рассудка.
- Здесь был каминный зал,- шептала Николь. Она представила себя в объятиях
Раймунда.
Там, дальше, находился обеденный зал. Руины восставали перед ее глазами и
принимали вид крепости.
А там они с Теодором рисовали. Малыш Теодор, он в хороших руках. Раймунд о нем
позаботится. Мальчик будет опечален, что она покинула их. А
ведь Николь обещала, что будет всегда рядом.
Тут мадам Стефанетта вышивала гобелен... Голубятня. Месье Оливер любил голубей,
называя их вестниками Божьими.
Дотянуться бы сейчас рукою, хоть на несколько секунд прикоснуться к любимым
людям. Сообщить, что она жива и помнит их.
Она ходила вокруг камней и вспоминала события, что здесь происходили. Их с
Раймундом сальни были наверху, но замок разрушен, остались лишь воспоминания. Не
было ни лестницы, ни длинных галерей. Кое- где, у подножия стен, пробивались редкие
кустики лаванды и вереска.
Что стало с долиной фонтанов, где были сады?
Николь и Джейн покинули гостеприимное заведение и отправились в дом
писательницы. Николь озиралась по сторонам, глядя на одетых в футболки и шорты
туристов. Ей было неуютно и некомфортно. Шум, говор, щелчки фотоаппаратов вызывали
головную боль.
Где- то внизу загудел автомобиль, она вздрогнула и перекрестилась.
- Ты что делаешь?- удивилась Джейн.
- Испугалась,- ответила Николь.
- Это всего- лишь гудок.
- Давно не слышала подобных звуков,- Николь снова перешла на окситанский.
- Ничего не поняла,- Джейн махнула рукой.
Девушки проходили мимо домов. Николь хорошо помнила людей, которые там жили.
Она гуляла здесь с Монетт и месье Оливером. А там были
оливковые рощи, на месте которых построили дома.
Брусчатка, по которой она шла, была похожа на ту, что покрывала дорогу в
XII веке, только была новее. Гладкие камушки, прогретые солнцем, ощущались под
подошвой туфель. Ногам было непривычно удобно. Николь забыла уже о такой обуви.
Вывески на магазинчиках и лавках привлекали внимание надписями, а раньше только
картинка сообщала о продаваемом тут товаре.
Николь остановилась у лавки с лавандой. Мадам Стефанетта сушила пучки цветов и
развешивала над окнами в замке.
Николь купила букетик сухих цветов и вдохнула аромат. Слезы навернулись на глаза.
Все, что раньше не представляло бы для нее ценности, сейчас было наполнено смыслом. И
магазинчик с сувенирами, и лавка с прованским маслом напоминала о днях, проведенных
в замке.
- Николь, пойдем, мы так до вечера будем ходить. Все лавки не обойдешь,-
потарапливала Джейн.
- Мне не хочется уходить,- прошептала Николь.
Путешествие окончилось, как ни прискорбно было осознавать.
Миссис Смитт оставила двери открытыми. Увидев Николь, она улыбнулась и
пригласила ее войти в комнату.
- Мне кажется, ей напекло голову,- сказала Джейн, садясь в кресло.
- Не удивительно, прованское солнце очень жаркое.
Николь села на диван и огляделась вокруг. Здесь ничего не изменилось. Казалось, что
она ушла из дома женщины всего несколько часов назад. Ветер подул в окно, в воздухе
закружились пылинки, блестя на солнце.
- На тебе лица нет, дитя. Что случилось?- спросила хозяйка дома.
- Я не знаю, как вам это объяснить,- начала Николь.
- Весь день ходит по лавкам, трогает сувениры и зовет какого- то Раймунда,- сердилась
Джейн.- А в церкви Сен- Венсан напугала меня до смерти.
Николь хотела улыбнуться, но не смогла.
- Расскажи, что ты видела?
Миссис Смитт присела рядом с Николь на диван и взяла ее за руку. Девушка заговорила:
- Я спустилась по лестнице к двери, что ведет на задний двор церкви. Там нашла старый
сундучок с кинжалом.
- И ты взяла его в руки,- произнесла женщина.- Не удивительно, я так и предполагала.
Николь смотрела на нее, пытаясь понять слова.
- Я предупреждала тебя,- напомнила женщина.
- Это был кинжал!- поразилась Николь.- Откуда вы знали?
- Мне многое ведомо, дорогая, я же писатель,- миссис Смитт улыбалась.
- Вы говорите о вещах, известным вам обеим. Может, и меня посвятите в
тайны?- сказала Джейн.
- Мы говорим о кинжале в церкви,- ответила Кэтрин.
- Каком еще кинжале?- удивилась девушка.
- Долгая история. Я после все расскажу,- вздохнула Николь.- Я так устала, Джейн.
- Конечно, мы же исходили Ле Бо вдоль и поперек.
Николь покачала головой.
- Вы желали узнать, за что он получил дар от Саладдина,- вдруг сказала Николь.
- Кто?- переспросила Кэтрин.
- Раймунд де Бо. Он спас сестру сарацина.
- Ты виделась с ним,- сказала писательница.
- Да. А еще я стала его женой.
Миссис Смитт схватила ее за руку.
- У тебя все получилось!
- О чем вы говорите, мадам?- не поняла Николь.
- О, дорогая, о том же, что и ты,- рассмеялась женщина.- Тебе удалось встретиться с
ним, в его времени. Я права?
Николь ошарашенно глядела на женщину. Неужели ей все известно?
- Расскажи мне, как ты там жила!
Слова полились, сливаясь в один длинный рассказ. Джейн слушала подругу и не могла
поверить.
- Ты хочешь сказать, что Раймунд де Бо был твоим мужем?- переспросила она.
- Мы ждали ребенка,- смутилась Николь.- Сегодня утром я была счастливой женой и
будущей матерью,
а сейчас я- просто Николь, архитектор из Лондона,- она залилась слезами.
Кэтрин обняла ее.
- Скажите, для чего все это было? Зачем нас соединили, а потом разлучили?!
- Пути господни неисповедимы. Он тебя спас,- ответила Кэтрин, уходя в кухню.
- Это жестоко, очень жестоко,- плакала Николь.- Все, чего бы я желала- быть сейчас
рядом с Раймундом. Пусть без богатства, без почестей. Делить с ним радости и горести.
Смотреть, как растет Теодор.
Растить своих детей. А вместо этого я сижу здесь и предаюсь воспоминаниям...
Джейн подошла к Николь. Ей все еще не верилось в рассказ о чудесном перенесении в
другой век. Но как тогда объяснить странные манеры Николь, ее знание Ле Бо и акцент?
- Я заварила чай,- миссис Смитт принесла поднос в гостинную.
Ароматный напиток она подала с миндальным печеньем.
- Чай,- Николь потянулась за чашкой.
- Как давно я его не пила.
Джейн наблюдала за тем, как Николь с наслаждением пьет обычный напиток и
посмотрела на миссис Смитт. Та только улыбнулась.
- Миндальное печенье. Нам часто давали его после трапезы...
Невыносимо было смотреть на девушку. У Джейн разболелась голова.
- Я, конечно, оптимист, но твой вид на кого угодно нагонит тоску. Ну же, взбодрись,
подруга. А как же вечная любовь и все такое?
- Она осталась в Ле Бо,- ответила Николь.
- Ошибаешься, она осталась здесь, в твоем сердце,- сказала Кэтрин.- Не ропщи на
судьбу. Если ты встретила такую любовь, то пронесешь ее через всю жизнь. Молись за
Раймунда и его душу, ему это необходимо.
Николь легла на диван и подтянула колени. В таком положении Джейн и Кэтрин
оставили ее в комнате.
- Пойдем, пускай поспит,- женщина увела Джейн. Николь необходимо было остаться
одной. Слова утешения не имели смысла, его нет в такие минуты. Хотелось уснуть и не
просыпаться. Все случилось, как сказал Теодор. Николь помолилась за
Раймунда, за то, чтобы он нашел в себе силы жить без нее там, в своем веке. В том, что он
где- то там ходит по земле, она не сомневалась.
Ночь опустилась на Ле Бо. Николь спала в той же позе, как ее оставила миссис Смитт.
Во сне она снова ходила с Раймундом по саду и играла с Теодором. Мадам Стефанетта
смотрела на них и улыбалась. Николь беседовала с месье Оливером и Федериго. Жаклин и
Марион показывали ей новые платья.
Миссис Смитт и Джейн беседовали на кухне.
- Вы верите в это, Кэтрин?- спрашивала Джейн, отпивая глоток.
- В том нет сомнений,- ответила женщина.- Окситанский язык, она говорит на нем. Язык
трубадуров, воспевающих любовь.
- Что же ей теперь делать?
Миссис Смитт неопределенно взмахнула рукой.
- Ждать.
- Чего ждать?
- Он обещал прийти за ней.
Джейн усмехнулась.
- Да разве такое возможно? Он, как бы выразиться помягче, там- она указала на
потолок.- А она живая.
- Ох, нетерпеливая нынче молодежь пошла,- нахмурилась женщина.- Пора
идти спать. Мистраль разыгрался, пойду, окна закрою. Я постелила тебе в комнате.
- Доброй ночи, миссис Смитт. Спасибо вам за все.
Кэтрин прошлась по комнатам и проверила окна. Николь спала на диване, вздрагивая.
Женщина накрыла ее покрывалом.
- Спи, дорогая. Тебя ждет еще одно потрясение. Набирайся сил.
Она вышла и закрыла за собою дверь. В доме наступила тишина, нарушаемая только
тиканьем часов и трещанием цикад.
Николь открыла глаза. Мучительное
чувство охватило ее. Раймунд! Комната, в которой она спала, казалась сейчас такой
маленькой по сранению с комнатами в Ле Бо. Она подошла к окну и открыла его, впустив
ветер.
- Мистраль,- прошептала Николь.- Верни меня к Раймунду, прошу.
В дверь постучали.
- А, ты уже встала,- это была миссис Смитт.
- Доброго утра, мадам,- ответила Николь.
- Мадам?- усмехнулась женщина.- Пойди, умойся, будем завтракать.
На кухне сидела Джейн и намазывала джем на хлеб. Она улыбнулась Николь.
- О, путешественница, доброе утро. Присаживайся, пей чай.
- А есть у вас кофе?- с надеждой спросила Николь.
- Конечно, сейчас сварю.
Николь смотрела в окно на ветви деревьев, склоняющихся вниз.
- Месье Серж любезно предложил нам сыр,- сказала Кэтрин.- Угощайтесь.
Николь прожевала кусочек. Он напоминал ей вкус сыров из замка.
- Какие планы на сегодня?- поинтересовалась хозяйка.
- Пока не знаем,- ответила Джейн.- Что думаешь, Николь?
Та пожала плечами.
- Хочу пройтись по памятным местам. А может, съездить в Авиньон.
Николь переоделась в одежду из чемодана. Как странно было ей снова видеть свои
вещи. Казалось, они принадлежат кому- то другому.
- Возьми камеру,- напомнила подруга.
- Николь,- окликнула миссис Смитт.
- Да, мадам?
- Если бы ты встретила его, смогла бы узнать?
- Да, мадам. Но это невозможно,- с грустью ответила девушка и вышла вслед за Джейн.
- Как знать,- улыбнулась женщина.
В Авиньон подруги добирались на автобусе. Николь смотрела на бескрайние поля
лаванды и скалы, покрытые вереском. Мистраль дул прямо в лицо. Она закрыла глаза,
представив Раймунда.
Они проезжали авиньонский мост.
Николь посмотрела в окно. Вот он, тот мост, по которому они въезжали в город. Сейчас
мост был наполовину разрушен.
- И здесь ты была?- спросила Джейн.
- Да. Раймунд ездил на встречу с Папой Климентом.
- С самим Климентом V? И ты его видела?
- Только из окна.
До дворца пришлось добираться пешком. Сооружение выглядело величественно и
мрачно. Толстые стены стены, сторожевые башни. Внутри он был отделан настеной
росписью и резьбой по камню.
- Здесь все по- другому,- сказала Николь.
Они ходили по галереям и делали снимки. Художник Матео Джованетти,
советник Папы в сфере искусств, расписал часовню дворца сценами из
жизни святых. В этой часовне кардиналы выбирали нового Папу.
Большая парадная лестница вела к сокровищнице, где Папа каждое воскресенье
Великого поста вручал аристократам позолоченую розу. Такая роза стояла в комнате
мадам Стефанетты, источая аромат. В нее клали ленточку, смоченную в розовом масле.
Девушки довольно долго бродили по
длинным галереям, Джейн чувствовала, что руки ее мерзнут.
- Мистраль,- пояснила Николь.
- Ты говоришь, как миссис Смитт.
Время пролетело незаметно. Джейн не терпелось вернуься в Ле Бо. Подруги прошлись
по улицам Авиньона. Николь вспоминала поездку к месье Клеману. Неужели все
эти люди остались в XII веке? Она и сама стла сомневаться в том, что все происходило с
нею на самом деле.
Победав в небольшом ресторанчике, девушки поехали в Ле Бо.
Миссис Смитт напоила подруг чаем.Солнце уже садилось, когда Николь вдруг
забеспокоилась.
- Надеюсь, там еще не закрыто,- она вскочила со стула и бросилась к дверям.
- Ты куда?- крикнула Джейн.
- Не держи ее, пусть идет,- сказала миссис Смитт.
Ноги несли Николь к церкви площади Сен- Венсан. На улицах зажигались фонари.
Только бы успеть, не опоздать! Сердце бешенно колотилось.
В церкви еще горел свет и были открыты двери. Николь не знала, зачем сюда явилась.
Она вдохнула аромат розового масла и ладана.
Посетителей почти не осталось. Одна пожилая пара рассматривала кенотафий.
- Манвилль, и кто она такая?- спросила женщина.
- Не знаю,- пожал плечами седовласый мужчина.- Кто- то из местных.
Николь тоже подошла к гробнице. Она узнала в девушке из мрамора свои черты! Порыв
ветра задул несколько свечей. Николь повернулась, чтобы уйти. Но не смогла.
У статуи Пресвятой Богородицы на коленяхстоял мужчина и молился, склонив голову.
- Раймунд!- воскликнула она.
Он перекрестился и встал, обернулся к ней. Они встретились глазами. Николь
почувствовала, что сердце падает вниз. Это был мужчина из ее снов! Пусть он был не так
похож на Раймунда, но эти глаза она узнала бы из тысячи.
- Я вас знаю,- произнес он.- Вы приходили ко мне во снах. Почему вы плачете?
- Неужели это ты, Раймунд?- спросила она.
- Меня зовут Раймон,- ответил он, улыбаясь.
Он взял ее за руку. Словно вихрь закружился перед его глазами. Он увидел Ле Бо,
девушку с синими глазами, крестовый поход, песочные часы и кольца.
- Фиалка,- произнес он, сжав ее в своих объятиях.- Я думал, что потерял тебя навсегда!
- " Вместе навеки", разве ты забыл?
- Я должен был забрать тебя в Ле Бо.
Но ты исчезла... Вот почему меня так тянуло в эту церковь! Твой образ, он постоянно
преследовал меня, даже в детстве. Мне нужно кое- что проверить.
Он повел ее за собою. У выхода в церковь Раймон осмотрел стену. Постучав по ней, он
обнаружил пустоту.
- Да простит меня Господь,- произнес он и ударил по стене кулаком.
За отвалившимся куском камня лежал крошечный полотняный мешочек, перевязанный
бечевкой. Раймон развязал его и на ладонь упали два кольца.
- "Вместе навеки", ты же помнишь?- с этими словами он надел ей на палец простенькое,
но дорогое сердцу колечко.- Как долго они здесь пролежали. Я хранил их всю жизнь, моя
Фиалка. Многое сейчас не упомню, одно знаю точно: я искал твойобраз в толпе людей. Я
даже купил домик в Провансе, неподалеку от Ле Бо, чтобы чаще приезжать сюда.
Из церкви они вышли вместе.
- Когда я оказалась здесь, то думала, не вынесу разлуки.
- Мне было еще хуже. Пришлось прожить целую жизнь без тебя.
Николь смотрела в его глаза. Для нее он останется навсегда тем любящим человеком,
которого она повстречала в XII веке. И не важно, как он выглядел сейчас.
Раймон обнял свою жену.
- Как долго я ждал этого дня,- произнес он по- окситански.
Он посмотрел на ее одежду.
- Нет, конечно нет,- поняла она.- Ребенок остался в XII веке.
Раймунд поцеловал ее и посмотрел в глаза.
- У нас будет большая семья, Николь де Манвилль. Если не возражаешь, мы
останемся здесь, в Провансе.
- О, - Николь обняла его,- я не желаю уезжать отсюда! Здесь моя жизнь изменилась
навсегда. К тому же, я- архитектор и найду много полезного для себя.
- Я тоже архитектор,- рассмеялся он.
- Ты увидишь наш дом, он тебе понравится.
Девушка держала его руку и ощущала, что это именно тот человек, который подарил ей
всю свою любовь.

Эпилог.

Джейн долго не могла прийти в себя,
когда увидела Раймона. Она смотрела на счастливую подругу. Кэтрин улыбалась,
наблюдая за влюбленной парой и была рада, что они останутся жить в Провансе.
Писательница побывала на свадьбе Николь, где познакомилась с ее родителями. Они
благодарили женщину за доброту и помощь.
Николь с Раймоном стали собирать сведения о семье де Бо. Записи в архиве их
огорчили, но ход истории не изменить, как они сейчас понимали.
Приближалась зима, когда Николь сообщила Кэтрин Смитт радостную новость о том,
что ждет ребенка. Женщина довольно улыбнулась и посмотрела на портрет мужа. Она
взяла с полки песочные часы, набросила куртку и вышла на улицу.
Поднявшись на холм, миссис Смитт ощутила дуновение ветра.
- Ах, вот и ты, Мистраль,- рассмеялась она. - Сколько судеб мы с тобою соединили, как
много влюбленных свели вместе. Мой путь заканчивается. Я- последний Хранитель
Времени. Забирай мой подарок!
С этими словами женщина разбила часы вдребезги. Мистраль, кружась у ее ног,
подхватил песчинки и унес их с собой.

Конец