Тихие всплески. полная версия

ТИХИЕ ВСПЛЕСКИ



Гл. 1


Почти на самом берегу лесного озера расположилась деревня с названием Зелёная. Правда, данный водоём не совсем в лесу находился, ну, может большая его часть, а остальная пришлась на вырубленный массив множества деревьев, которые когда-то окружали водные просторы, ревниво охраняя их покой и всевозможных неземных обитателей.
На образовавшихся опушках и построились неказистые домики, создавая мизерное селение людей. В основном в деревне жили лесорубы с семьями или доживающие положенный век старики. Иным здесь и не выдюжить, потому что другого занятия, как лес валить, тут и днём с огнём не сыскать, а близких-то кормить чем-то надо, не сидеть же без дела?

Школьники отправлялись на учёбу за несколько десятков километров, это в райцентр, там они проводили целую неделю, а на выходные старый автобус доставлял ребятню обратно.
Радости-то сколько было! Портфели и рюкзаки сразу же прятались в самый дальний угол и пацаны гурьбой спешили на любимое озеро, причём, в независимости от наступившего сезона. Зимой они с азартом носились на коньках по толстому льду, а осенью приглядывались, где утки и гуси сбиваются в стаи, чтобы потом поведать своим отцам или старшим братьям, а те отстреливали птицу, пополняя запасы дичи на холодное время года. Ну, а за лето и говорить нечего! Рискуя быть отруганными роднёй или, случалось и построже наказания следовали, дети не покидали "насиженные" места с утра до позднего вечера, занимаясь ловлей рыбы, раков, а то и просто прыгали с высоких деревин прямо в воду, создавая фонтан брызг, разлетающихся на многие метры, тем самым вызывая восторг и веселье у здешней ребятни.

Сегодня особенный день. Закончилась очередная школьная четверть и дядя Боря, водитель автобуса, притормаживая у остановки, сказал:

-   Ну всё, пострелята, теперь встретимся через три месяца, аж первого сентября. Ну и ладно, хоть передохну от вас.

Но никто его не слушал, все наперегонки норовили быстрее покинуть жаркий салон и очутиться на свежем воздухе, ведь теперь такие приключения их ждали, продолжение которым всё лето да прямо сию минуту и можно начинать. Но каково же было разочарование подростков, когда их на полпути встретили матери, расстроенные и в слезах, и тут же строго-настрого запретили даже приближаться к озеру. На вопросы досужих пацанят молчали и лишь переглядывались, шумно вздыхая.
Наконец, одна не вытерпела, из боязни, что мальчишки не послушаются запрета и майнут туда без спроса, а потому навлекут опасность на собственные жизни.

-   Ну сказано же, нельзя, чего загалдели все разом, как на базаре, или дурить вас кто-то собирается? Дядьку Сашку нашли Морозова. В речке.  -  женщина окинула взглядом своих товарок, мол, правильно я говорю? И воспользовавшись наступившей тишиной, продолжила:  -  Нету, значит, теперь дядьки Сашки с нами. Вот такие новости.

-   Мамка!  - решил вмешаться вихрастый мальчуган с голубыми, как ясное небо, глазами.  -  Так мы же плаваем уже, как лягушки. А Дядька Сашка либо пьяный был?

-   Никакой не пьяный, уже проверили. Да и бросил он в последние время, месяц не пил.

-   Тогда чего ж потонул, может судорога?  -  не отставал подросток, теребя мать за подол.

-   Того, что русалка его защекотала, понятно? Весь в синяках был, особенно рёбра, а лицо покусано. И шагу не смейте к озеру сделать!  -  женщина погрозила пальцем, остальные её поддержали, каждая наставляя своего ребёнка. Но дети не сдавались.

-   Какая ещё русалка, что за выдумки? Их не существует, нам завуч Полина Петровна говорила.

-   И лешего не бывает, и домового.  -  наперебой раздавались детские голоса.

-   Ещё как бывают!  -  прикрикнули на них взрослые, увлекая отчаянных неслухов по домам.

Сашка Морозов пропал три дня назад. Как обычно поутру скрылся в огороде, чтобы перепрыгнуть неглубокий овражек и очутиться прямо у своей лодки, притороченной к полузасохшей сосне, но ещё крепкой на вид. Сашка был просто без ума от своего увлечения и как только сходил первый лёд с поверхности водоёма, он тут же снаряжал "посудину", чтобы поставить приготовленные снасти. Ведь вся рыба по весне стремится на нерест, а к ним иногда такие экземпляры заплывают, что вслух и нельзя говорить об этом, а то участковый постоянно ворчит, мол, ценные породы чтобы и пальцем не трогали. А летом и тем более, мужчина сутками пропадал неизвестно где, уплывая на лодке за многие километры, но без улова никогда не возвращался. У Морозовых всегда было полно рыбы на любой вкус: и вяленая, и копчёная, и маринованная, а также свежемороженая. Сашка гордился, что в деревне не сыщется тот, кто мог стать его соперником по рыбной ловле и это являлось настоящей истиной.
Катя, жена Сашки, что-то нервничала в то утро, почему-то совсем не хотела, чтобы Сашка покидал родной дом. В кои-то веки наступили выходные и, можно их, куда с большей пользой провести! Например, к сыну в гости съездить в соседнее село, а то и просто за столом посидеть, чайку попить, как нормальные люди, она вон, и тесто затеяла, так нет же, вот неугомонный, взял и смылся, а ей снова сидеть одной в четырёх стенах.

Катька расплакалась и про себя подумала, когда муж вернётся, то не станет с ним разговаривать, дошло до того, что ему удочки и поплавки уже давно дороже неё, а что дальше будет? Но прошло двое суток, а Сашка всё не возвращался и Катьке стало ещё обиднее. А может брешет, как сивый мерин, будто судака ловит, а сам к крале какой-либо наведывается? Всяко в жизни случается, но когда он удалялся надолго, то предупреждал, а тут ни слова ни полслова. Потом женщина себя ругала, ну что такое выдумывает? Наверное, у него лодка сломалась и он на вёслах гребёт, бедный. И погода, как назло разобралась, дождь так и хлещет по окнам.

Катька выскочила в коридор и став на цыпочки, пыталась дотянуться до гвоздя, на котором висел старый плащ с капюшоном. Сашка примерялся к своему росту, когда мастерил эту своеобразную вешалку, а с её - метр пятьдесят с хвостиком, надо за собой таскать табуретку, чтобы сразу снять оттуда нужную вещь. Подпрыгнув, женщина всё-таки освободила от свайки петельку плаща, и, накинув его на плечи, спустилась к озера. Ливень уже заканчивался, сменяясь редкой моросью, а потом и вовсе даже ветер прекратился. Из-за нависших туч показался краешек луны, перекрестившись, Катька уселась на поваленное дерево и прислушалась к ночи. Вот бы больше не капало сверху, а то и правда, если у Сашки какие проблемы, то всё же лучше, нежели льёт за шиворот.

"Ну где же он так долго шастает, неужели не понимает, как я беспокоюсь?! Никогда не привыкну к его, таким долгим отлучкам, вот только явится, так ему и скажу, мол, хватит уже здоровье гробить, небось нам давно не по двадцать лет. Как-никак, а сына в октябре женили, пора остепеняться и на внуков уже настраиваться, а не представлять из себя капитана дальнего плавания. Да и на работу ему завтра, заведующему лесопилки не понравится, что учётчик не выйдет с выходных."

Женщина вздохнула. Хоть когда-то и сам Сашка деревья валил, не записывал трудодни других, как сейчас, а изменений никаких. Как не видела она его дома, так и до сих пор всё продолжается. Не, лучше пусть учёт ведёт, а то как стряслось тогда, пять годков назад, когда кедром его придавило, так все думали, что Морозову конец, но Бог милостив, выкарабкался Сашка, теперь вот на лёгком труде.

Вдруг, до слуха женщины донёсся тихий всплеск, вот как будто, кто-то не плывёт, а крадётся, стараясь не шуметь. Если бы рыба выпрыгнула из воды, то звук получился бы другим, погромче, а здесь, вроде как на человека похоже, не желающего обратить на себя внимание. Катька осмотрелась и никого не заметив, подумала, что показалось, но гонимые ветром тучи, вновь освободили луну из своего плена и небесное светило бросило на водную гладь тысячи золотистых лучей. Вот тут Катька и обнаружила чью-то голову, в нескольких десятках метров от берега.

"Божечки, неужели кто купается ночью да ещё и по такой погоде? Баба, что ли, а кто ж такая? Волосы длинные, прямо по поверхности раскидались. Не, она не нашенская. Катька уже собралась выйти из укрытия и расспросить "афродиту", откуда та и всё ли у неё в порядке с её мозгами? Но последняя сама повернулась к ней лицом и Катька чуть не заорала от страха. В лунном освещении глаза незнакомки горели красным цветом и, показалось, вроде она внимательно изучает камыши. Катька сидела не в её поле зрения, скрытая кустарником, но сердце так бешено стучало, что женщина переживала, будто гулкое биение вот-вот её выдаст. Она боялась даже дышать, предчувствуя, что жить ей осталось совсем чуть-чуть.

"Ну и дура, зачем припёрлась сюда в тёмное время суток, ждала бы своего Сашку дома да и ждала, кому теперь что докажешь, ведь наверняка это нечистая сила."

Прошло всего пару минут, а Катьке почудилось, что это долгие часы, когда, наконец, морское чудище нырнуло и несчастная женщина чуть не потеряла сознание от увиденного, у этого страшилища был огромный хвост на том месте, где у нормального человека должны быть ноги.

"О Господи! Русалка, что ли?"

Как очутилась у себя во дворе, Катька не знала: вся растрёпанная, ноги саднили от порезов осоки, тянувшейся к самым огородам, ещё и галошу где-то потеряла, но слава Богу, хоть сама осталась живой. Женщина присела на крыльцо, её всю колотило, а тревога по мужу стала ещё сильней. Почему-то его задержку она связывала с тем, что недавно увидела в озере, а это всё, Сашка уже не вернётся.
Катька заплакала. Ей хотелось утешения и сочувствия, но все мирно спали да и кто ей поверит, разбуди сейчас хоть кого?! Она и сама рада не верить тому, что являлось не плодом её больного воображения, а чистой правдой, но что-то подсказывало, вроде в их беззаботный деревенский быт вмешалось, что-то страшное, которое принесёт многим и многим непоправимое горе.
Припомнилось, как по весне бабка Анфиса сообщила на посиделках:

-   А вы знаете, что у нас русалка завелась? Вы бы за детьми следили получше, а то мало ли?

Конечно, слова старухи никто тогда всерьёз не принял, наоборот пустили на смех, но пенсионерка обиженно опустила голову и прошептала:

-   Дело ваше, но потом не жалуйтесь, будто я вас не предупреждала.



Гл.2


А вот теперь Катька всей глубиной души прочувствовала, что старая Анфиса была права. Страх, такой силы поселился в её душе, что она боялась зайти даже в собственный дом, поэтому так и сидела на ступеньках своего крыльца, пытаясь подробнее вспомнить разговор месячной давности. Они до слёз смеялись с пенсионерки, подозревая, будто та умом тронулась, а нынче и сама уже на грани нервного срыва. Катька тогда прыснула в кулак и подмигнув товаркам, спросила у старухи:

-   Бабка Анфиса, и где это ты умудрилась русалку обнаружить, уж не во сне ли?   -   и вновь улица огласилась громким хохотом её подруг. Но Анфиса не теряла самообладания, а спокойно пояснила:

-   В конце огорода, в камышах, где же ещё? Русалки только в воде водятся, по суше им не на чем передвигаться. Иногда позволяют себе полежать на бережку и то, чтобы тьма вокруг, а ни день деньской.

-   Ну и чего ты там лазила ночью? Ты же, чуть сумерки и уже в постельке, а то, вдруг бродишь где попало...

-   Так, и не бродила б, кабы не дед. Напился и уснул возле копанки, а я хотела его растормошить, но бесполезно. Вот и ждала, пока он чуток проспится, смирнёхонько сидела там, а тут русалка мимо проплывала, одна башка на поверхности торчала.

-   Получается, ты и хвоста у неё не бачила? А как же ты узнала, будто это водяная дева, может, кто другой?  -  не унимались селянки, которым понравилось веселиться над старостью.

-   Достаточно и того, что я голову заметила и её волосы. И слава Богу, что она на берег не обращала внимания.  -  Анфиса перекрестилась.   -  Давненько их тут не наблюдалось, а в моём детстве - это были частые гости.

Катька озиралась по сторонам и вздрагивала, то ли от холода, то ли от обуявшего ужаса, а может от того и другого. Вроде и поясняла пенсионерка, как будто водяные "нимфы" женщин не трогают, а, исключительно, мужчин, даже мальчиками не брезгают. А всё равно было не по себе, особенно, когда вновь представляла эти светящиеся красные глаза, и, конечно же, с радостью встретила медленно подступающий рассвет. Потому, как с малых лет уяснила, что с приходом светлого дня -  вся нечистая сила прячется куда подальше. Не переносят они красно солнышко, для них оно наподобие смерти.

Немного подумав, Катька надела резиновые сапоги, а то уже нога совсем замёрзла без галоши, а носок промок насквозь, так и заболеть недолго, и направилась к низенькому домику Куприяновых, где проживала бабка Анфиса со своим дедом Пантелеем. Она и самой себе не могла объяснить, почему её туда потянуло, ведь старушка вряд ли чем поможет, она такая же смертная, как и остальные, но, может хоть надежду какую подаст, ведь всякое бывает. Может, это вовсе не русалка Сашку задержала в пути, а другое несчастье, связанное с поломкой лодочного мотора или ещё какой напасти. Но Анфиса мотнула головой, не соглашаясь, когда Катька ей, без остановки, всё выкрикнула в глаза: и свои догадки, и то, с чем она лично столкнулась.

-   Не, детка, не видать тебе больше своего муженька в живых, вот попомни. Нету его уже на этом свете, русалка извела.

-   Ты-то откуда всё знаешь, ты же не ведьма? Ну что, мало причин, почему Сашка домой не вернулся, ведь сколько раз вот так пропадал, а?

Анфиса снова качнула головой:

-   Ты сама-то веришь своим словам? Не веришь. Иначе бы не явилась ко мне. Вот ты молвила, будто супруг всегда предупреждал, чего же нынче так не поступил? А я скажу, отчего? Да потому, что он и не собирался нигде задерживаться, ясно тебе? Иди домой, Катерина, а я помолюсь за твоего Сашку...  -  Старуха развернулась, чтобы открыть входные двери, но вдруг замерла, а спустя мгновение бросила через плечо:

-   Детей берегите, пацанов. Лето наступило, они на озеро бегут, как оглашенные. Не пускайте, а то беды не миновать, верно говорю.

Подруги безоговорочно доверились Катьке да и как иначе? Хватило лишь глянуть на её внешний вид: вся поникшая и убитая горем, но и не это главное. Женщина тряслась всем телом, когда рассказывала о ночном происшествии, временами по-бабьи завывая, ладонями смахивая с лица частые слёзы. Не принимали всё за чистую монету только мужики, огрызаясь перед жёнами, а в разговорах между собой, крутили пальцем у виска, мол, совсем бабы с ума посходили.

Сашку прибило волной к берегу на четвёртые сутки, его сразу вытащили те люди, которые без каких-либо просьб просто пришли к озеру, не сговариваясь. Всем одинаково было неприятно чужое горе, ведь все здесь дружили между собой и знали друг друга, как облупленных.
На теле утопленника обнаружили синие пятна и подтёки в области рёбер, а вот лицо стало почти неузнаваемым - всё было искусано кем-то и сильно заметно, что в этом не животное какое-то виновато, а явственно прослеживались следы, якобы человеческих зубов.

-   Ну и что тут особенного?  -  дёрнул плечами участковый, прибывший из райцентра.  -  Что вы тут находите демонического? Да мало ли с кем Саня подрался перед смертью? Палкой ему надавали по бокам, вот и синяки поэтому.

-   Ты это, Петрович, не заливай.  -  тут уже не согласилось с ним мужское население.  -  Наши никто с покойничком не сцеплялись, это точно.

-   А почему сразу наши? Вокруг что, деревень мало? Почему не допускаете тот факт, вроде Сашка случайно забрёл на чужие сетки, а хозяева подумали, будто он вор, вот и поступили с ним жестоко. Мало дураков?

-   Не.  -  снова промычали мужики.  -  У нас такого сроду не бывало. Все строго знают свои прикормленные места, ну, а если бы и правда Саня, что-либо напутал, так разобрались бы сразу, за это не убивают. Да к тому же, кто бы его кусал, понянчили бы да и отпустили. А тут... До смерти забит, ещё и лицо изуродовано. Он что, с бабой счёты сводил?

-   А вот тут и для меня загадка, но это мы выясним, куда денемся. Во всяком случае, в его кончине не русалка виновата, как ваши жинки толкуют на каждом углу. Да я здесь вырос и все мои годы промелькнули на этом озере, ну о какой нечистой силе речь? Вы что, рехнулись тут все?

Олег Петрович позвонил с конторы в больницу, а через час Сашку увезли в морг. Люди не расходились, между собой обговаривали странное событие, которое впервые посетило этот тихий далёкий уголок. Да только впервые ли?
Женщины решили навестить ещё одну престарелую селянку, та была даже постарше Анфисы. Им не терпелось знать, что такое случалось в деревне, ещё до их рождения и не врёт ли Куприяниха, будто русалки появлялись в этом озере больше полвека назад?

Дарья Степановна сидела на лавочке, а рядом с нею, распушив огромный хвост, разлёгся здоровенный серый котяра. Старушка гладила любимца, низко наклоняя к нему голову, пытаясь рассмотреть его получше. Дело в том, что без очков она почти ничего не видела, поэтому повернувшись к воротам, сердито пробурчала своему десятилетнему правнуку:

-   Ну что ты там, Игорь, несёшь, что ли? Куда ты задевался, неслух?

-   Я тут, ба.  -  из калитки вышел испуганный пацанёнок.  -  Я нёс их тебе, а они выскользнули из рук и я нечаянно на них наступил.

-   Раздавил, что ли мои очки?  -  старушка рассердилась не на шутку.  -  И что я теперь без них стану делать, ты подумал, ослушник этакий? Или водить меня будешь в кажный след? Сколь раз тебя предупреждала, чтобы не баловался, так ты даже очки бабушке не мог донести. Вот придёт отец с работы, я ему всё расскажу и он тебя выпорет, а я - ни за что не вступлюсь, так и знай.

-   Ба, да ты не волнуйся, только денёк потерпи. Папка с мамкой на рынок сегодня собираются, вот и купят тебе там новенькие очёчки, красивенькие такие. Ба, эти же старые и дужка одна погнулась, ну зачем они тебе?

-   Да мне на мой век хватило бы, кабы не ты! От тебя одна шкода и только! В кого уродился такой шалопай, иди долой с глаз моих и не огрызайся!

Мальчишка засмеялся тоненьким голоском:

-   Ну ты, ба, и даёшь! Ты же ничего не видишь, а говоришь, с глаз долой... Вон, гости к тебе, а ты ругаешься.

-   Слышу, что гости.  -   старушка медленно поднялась, держась за спину, замотанную пуховым платком, и медленно направилась к подошедшим. Она протянула вперёд высохшие руки, ощупывая ими каждую женщину.

-   Ну-ка, не подсказывайте, я сама догадаюсь, кто вы?  -  приказала она.

-   Вот это Людка Сорочиха, по носу узнала. У нас ни у кого нету такого длинного носа. А это Машка Суркова, правильно? Глаза у тебя лупатые, как у отца, чего уж тут обижаться...  -  но на третьей старушка осеклась, она вновь и вновь проводила заскорузлыми ладонями по лицу очередной товарки, но не узнавала. Потом её руки скользнули вниз, нащупали пальцы неизвестной и тут же баба Даша заулыбалась во весь свой беззубый рот.

-   Так это же Валька Бугаёва, так? Ну кто же ещё у нас, даже в огороде, с кольцами возится? Нашла тот перстень, что потеряла тогда?

-   Васька мой нашёл.  -  подала голос Валя.

-   Вооот. А ты, вижу, не каешься. Как носила, так и носишь, по десять штук на одном пальце.



Гл.3


-   Баба Даша!  -  прервала старушку самая бойкая из женщин, Людка Сорокина. Ей не понравилось, что та при каждой возможности поминает ей, и действительно, о её, не малых размеров, носе. Людка и без того постоянно комплексует, старается не думать об этом и реже смотреться в зеркало, но вот досужая Зайчиха, как в деревне звали Дарью Степановну Зайцеву, не даёт ей позабыть о таком "дефекте", как чуть что, так обязательно при всех и посмеётся да громко так, чтобы далеко было слыхать. Поговаривают, что старая Зайчиха, когда-то давно, без памяти любила Людкиного деда Анисима, но тот не оценил подобной страсти и огроменного чувства любовницы, взял да и женился на другой, чем на всю жизнь обидел русоволосую и пышногрудую Дарью, а теперь вот Людка и расплачивается.  -  Мы к вам, между прочим, по делу пришли, а не выслушивать ваше мнение о наших частях тела, за это мы и сами в курсе.

Старуха тот час повернулась к Людке и её насмешливая улыбка сменилась на безобидную гримаску.

-   Ой, дочка, да что ты психуешь? Я же не нарочно, а просто так. Чего зря серчать, ну иди пожалею.  -  Зайчиха широко раскинула руки, но Людка не поспешила в её объятия, только фыркнула и отвернулась.

-   Ну ладно, ладно, перебесишься... Так чего, говоришь, притёпали, по какому делу?

-   Баб Даш,  -  вмешалась Машка Суркова.  -  небось слыхала, что Сашка Морозов потоп?  -  женщины замерли, наблюдая за реакцией пенсионерки, но та и бровью не повела, а снова схватившись за спину, смешно засеменила к лавочке.

-   Не могу долго стоять, девчата. Ноги, ну совсем не держат... А как же! Долетели и до меня слухи. Хороший хлопец был, царствие ему небесное.  -  баба Даша трижды осенила себя крестным знамением.  -   Рыбой всегда бесплатно угощал. Так, а от меня вы чего хотите?

-   Бабка Дашка, не тяни резину! Ты прекрасно понимаешь, почему мы по твою душу.  -  вновь вступила в разговор Людка.  -  Куприяниха утверждает, будто у нас в озере русалка завелась и она лично её видела. Надо понимать, что Сашку она на тот свет отправила? Анфиса нам говорила, мол, раньше, когда вы были совсем молодыми, то в нашем водоёме этой нечисти кишело поболее, чем пескарей. Так ли это?

-   Ну, насчёт того, чтобы поболее, чем пескарей, это вряд ли, но было дело, водились. Одна такая зеленоволосая и Антона моего угробила...  -  лицо старухи стало суровым.

-   Как угробила?  -  удивилась Людка.  -  А моя мамка сказала, что ваш муж в сетках пьяный запутался и захлебнулся.

-   То Николай Лазаревич приказал так людям донести. Участковый такой у нас тогда был, сейчас уже его нету. Мол, не стоит народ пугать, а то сбегут отсель, куда глаза глядят, а стране лес нужен и кто его валить будет? А у Антона точно такие синяки на рёбрах обнаружили и всё вот тут покусано.  -  баба Даша провела дрожащей рукой по своим щекам. Немного помолчала, а потом взмолилась:

-   Сил не имею совсем толковать на эту тему, вы уж простите. Больно до сих пор. Как вспомню, как троих детей одна поднимала, так и мурашки по спине.

-   Баб Даш, ну пожалуйста, только один вопросик ещё!  -  Людка села перед нею на корточки и обхватила ноги старухи руками.  -  Это очень важно. Ведь у нас дети, сами понимаете, что всё равно сорвутся на озеро, а сердце-то не на месте от этих мыслей.

Зайчиха нащупала голову Людки и ласково погладила её, расправляя непослушные пряди.

-   А кудри у тебя, Людка, как у твоего деда, от красавец был, просто загляденье!... Теперь одна я тут осталась, вот ещё и Анфиска. Наши мальчики уже заждались нас... Пантелей-то у неё не первый. Девчата, я никогда не сталкивалась ни с одной русалкой и это правда, а врать я не приучена. Разговоров много слыхала, и от своих мамы с бабушкой в том числе, но самой видеть не приходилось. Но пацанов стерегите, не дай Бог купаться побегут. Несмотря ни на что, я верю - она есть.

-   Но почему столько лет не было, а теперь снова есть?   -  жалобно спросила Людка.

-   Ну у кого ты допытываешься, или я колдунья какая? Не ведаю я ничего, а потому - отстаньте!  -  Зайчиха махнула рукой, давая понять, чтобы товарки убирались подобру-поздорову, но никто и с места не сдвинулся. Старушка покряхтела недовольно, а потом, вдруг заговорила:

-   По ту пору у нас тут мужик проживал: здоровый, как бык, никого никогда не боялся. Он и пострелял русалок из ружья. Долго следил за речными девами и когда они как-то собрались на бережку, пятеро их было, он и разделался со всей ихней шайкой. Но вот скажи ж ты, смертельно раненые, а доползли и спрыгнули в водоём, а потом и скрылись в пучине, окрашивая всю воду вокруг в бордовый цвет. Мы неделю топтались возле озера, думали всплывут, но никаких следов. Долго боялись купаться, а после всё пошло, как по маслу. Сначала днём мужики ныряли да плескались, потом ночью: всё нормально, все целые, вот со временем всё и подзабылось. А нынче, как я понимаю, опять прошлое всплыло на поверхность. Я тут кумекаю про себя... Наверное, одну он только ранил, она затаилась в глуши лесной, ведь в наше озеро много речек впадает, вот русалка и дожидалась своего часа, а теперь пришла отомстить... Всё, идите с Богом, а мне надо прилечь. Игорь, ты где там? Помоги бабе до койки дойти.

Поскольку мужчины не верили в "сказки" своих благоверных, считая их за сплетниц и первостепенных паникёрш, мол, ладно Зайчиха с Куприянихой, которые с наступившей старостью выжили из ума, но эти-то, чего дурью маются, страх на ребятню нагоняют. Лето наступило, детям одна забава - это отдых на водоёме, а теперь, куда пацанам податься, сидят дома безвылазно да огрызаются с матерями, доказывая обратное. Во всех семьях начались скандалы, чуть ли не до драки, но женщины были непреклонны, все гнули свою линию, чтобы детвора и близко не подходили к берегу и пусть только попробуют ослушаться.

Назло своим супругам, трое кумовьёв поплыли с вечера на небольшой остров: захватили с собой водку, закуску и сетки. Разожгли костёр, сварили чугунок ухи, а когда утром проснулись, то одного не досчитались. Это был Андрей Бойцов, без единой царапины вернувшийся из Афгана. Двое оставшихся, Колька Соболев и Илюха Смирнов, не решались ехать без кума обратно, рыскали по всему островку, отыскивая хоть какие-либо следы пропавшего товарища. Но они и тогда, ни во что такое не верили. Да мало ли, как было? Напился да и утонул, разве это не версия? Но когда на следующий день вытянули всплывшего Андрюху, с покусанным лицом и синими, как у Сашки Мороза рёбрами, то тогда и мужики призадумались... Да что за напасть, век жили не тужили, а это вдруг, здрасьте вам! Некоторые начали припоминать, как их ещё в детстве бабки пугали какими-то русалками, так неужели всё-таки это правда?

Различные вылазы на воду прекратились, не ездили даже на рыбалку. И не то, чтобы совсем мужики оцепенели от страха, просто настораживала сама неизвестность. В какое время живём? Как такое может быть, чтобы в современном водоёме водились сказочные русалки? В головы мужиков это не вмещалось, а участковый стоял на своём, мол, побивает ваших кто-то и жёстко побивает. Вы бы проследили за соседскими, может, зуб на вас за что имеют? А когда дошли до них слухи, что вы тут уже на нечистую силу стали молиться, вот специально вас и запугивают, одним и тем же сценарием.

-   Не, Петрович, не сходится. А полсотни назад, тоже соседские точно такие же увечья на утопленниках оставляли?  -  вроде верили и вроде не верили мужики. Им бы хотелось, чтобы это была обыкновенная выдумка, вот и спорили с участковым, все желали доискаться до истины.

-   О, да вы уже и слухи вековой давности за реальность воспринимаете?  -  насмехался страж порядка.  -  Кто-либо из вас наблюдал это собственными глазами, ну-ка, отвечайте!

-   Да как понаблюдаешь, Петрович, нас тогда ещё и в проекте не намечалось.

-   А раз не намечалось, то и нечего болтать лишнее. Уяснили?

Мужики пожали плечами и молча попыхивали папиросами. Все понимали, участковый сейчас уедет, а им здесь куковать, и мириться с неизвестной и загадочной действительностью. Да не из пугливого они племени, а вот за детей страшновато. И самое главное, что нету выхода из создавшегося положения. Кабы знал своего врага, например, притаившегося в перелеске, пошёл бы, накостылял ему да и делу конец. А как бескрайние воды бороздить, это не лужа и даже не канава, наполненная мутной вонючей жижей.
Пришлось согласиться с жёнами, ребятню пока нельзя оставлять без присмотра, пока не выяснится вопрос с этими водяными девами. Вот незадача, так незадача!

-   Галка, а верно болтают, что твоего папку русалка защекотала?  -  открыв рты, интересовались трое пацанят у своей одноклассницы, дочери погибшего Андрея Бойцова.

Девочка кивнула и горько вздохнула.

-   А мы вот считаем, что это брехня.  -  пояснил Валера Бельчик, самый, что ни на есть, оторва из всех сверстников.  -  И нынче пойдём к камышам и проверим, какая это нечистая сила так сильно нашкодила. Да, пацаны?  -  но двое его друзей нехотя согласились. Было видно, что это его инициатива, а они совсем не имели желания, что-то проверять и в чём-то убеждаться.

-   Вы ненормальные?  -  по-взрослому отругала их Галя.  -  Вы хоть подумали, что делать собрались? Папка не по вас, взрослый, так и то загинул. Ну, а вам, куда с нею справиться?



Гл.4


Ближе к вечеру Валера Бельчик ждал своих друзей, с которыми договорился идти к камышам и лично удостовериться, на самом ли деле существуют русалки или это взрослые их так жестоко обманывают, чтобы они всё лето просидели, как тот Полкан на привязи и ни разу даже ног не намочили в озере.
Почему решили собраться именно вечером, так это Валерка сам рассудил, будто русалки, по идее, ночью только и являются, если, конечно, они вообще есть.

Но в положенное время никто не пришёл к указанному месту, Валерка огинался там ещё полчаса, но бесполезно, и тогда, зло сплюнув себе под ноги и проворчав под нос, что-то наподобие, как: "трусы несчастные и маменькины сынки", "ну и ладно, я и без вас справлюсь", насвистывая какаю-то мелодию, подросток направил стопы к берегу, густо поросшему осокой. Но на одной из прогалин сорняки были вырублены и скошены рыбаками, чтобы был свободным доступ к их лодкам.

Чем ближе Валерка туда подбирался, тем сильнее сосало под ложечкой от непонятного чувства, похожего на испуг. Пацан даже удивился такой метаморфозе, обычно редко его чем можно напугать, а тут вдруг, как-то не по себе стало и даже мурашки побежали по спине, заставляя поёжиться.
К неудовольствию Валерки, сумерки спускались на землю слишком быстро, он озирался по сторонам и почему-то очень хотелось оказаться в эту минуту в кругу своих близких, а не искать приключения на пятую точку. Но здравый смысл так и не осилил мальчишеский азарт, а также слово, данное одноклассникам.

По своей сути, мальчик не отличался бахвальством и не числился пустословом, он, действительно, преследовал добрые намерения - помочь жителям своей деревни разобраться в этой непростой ситуации. Ну как так, всё перевернулось с ног на голову, стало совсем плохо во всей округе, взрослые говорят об одном и том же, при этом страдает всё местное население. Только вот, мозги подростка не смогли сработать в правильном направлении: если у родителей пока не получается найти ответы на наболевшие вопросы, то куда ему сюда соваться, если молоко ещё не высохло на губах?

Мальчик присел на чью-то перевёрнутую деревянную лодку, соединённую крепкой бечевой с железной сваей, метра на два вбитой в твёрдую почву, и тут же посетила мысль, пока ещё неопытный мозг бесстрашного баловника - если он сейчас обвяжется этой толстой верёвкой, то никакая русалка не сможет утащить его с собой. Тут уже, наверное, сам Господь хранил несмышлёного неслуха.

Немного повозившись, Валерка несколько раз обмотал себя надёжным канатом вокруг талии и несмело шагнул к берегу. От страха даже подташнивало, у мальчика от безысходности выступили слёзы на глазах, но он не повернул назад, а упрямо шагнул в воду. Сначала по щиколотку, затем по колено, а постояв минут пять, и вовсе шагал до тех пор, пока не намочил щуплую мальчишескую грудь. Валерка снова замер. Только сейчас дошло: если он никого не встретит этим вечером, то как можно с уверенностью заявить, вроде в их "болоте" не водятся "черти"?! Получается, что затея напрасная? Ладно, пощекотал нервы, пора и до дому. Но перед тем, как очутиться на берегу, пацан, дабы проверить себя на "вшивость", чуть слышно прошептал: 

-   Русалки, ну где вы? Нету вас? А я, между прочим, так и знал.

Но тут же, подросток обвинил себя в малодушии.

"А чего так тихо зову, ну кто услышит этот мышиный писк?" - и уже более громко повторил:

-   Ну, злые сказочные тётки, слабо показаться, если вы и взаправду существуете?

Вокруг стояла почти полная тишина и мальчик совсем осмелел:

-   Да нету вас вовсе, это всё людские предрассудки! Обыкновенное язычество! А я вас совсем не боюсь, понятно? Коли боялся бы, то не явился бы к вам в гости. Так, что же не встречаете?

И вдруг, за спиной послышался тихий всплеск. Мальчик резко обернулся и тут же заорал не своим голосом. Всего в десятке метров от него, из пучины вынырнула женская голова, обрамлённая нечёсаными спутавшимися волосами зелёного отлива. Они, как водоросли, тянулись за хозяйкой на двухметровом расстоянии, шевелясь под напором волн, напоминая клубок ядовитых змей, готовых броситься на любого и задавить насмерть, кто пожелает их обладательнице, хоть что-нибудь дурное. Морщинистое лицо водяной девы говорило о том, что это уже довольно не молодая особа, каких привыкла детвора видеть в иллюстрированных книжках. Там русалки красивые: с шикарными золотистыми локонами, голубыми глазами и добрыми улыбками. Тут же, перед подростком, из ниоткуда возникло исчадие ада, смотревшее на него красными зрачками, будто наполненными кровью. Оно открывало беззубый рот и что-то пыталось произнести, но получался лишь свист и какое-то странное, то ли пение, то ли такой непонятный говор. Существо не замечало крика ребёнка, а просто, видимо, пыталось его загипнотизировать, но он не поворачивался к ней, достаточно было и одного раза, чтобы потерять от ужаса рассудок.

"Чего я тут стою, надо быстрее назад!"  -  промелькнули мысли, и он, что есть силы рванул к спасительной суше. До сих пор, находящаяся на своём месте русалка, тоже пришла в движение. Она довольно скоро пробиралась сквозь камыши, ударяя мощным хвостом по тем зарослям, которые мешались ей на пути.
Если бы это была ровная дорога, а не озеро, по которому довольно тяжело убежать от опасности, Валерка был бы уже за сотню метров отсюда. Но мальчик старался, всхлипывая и дрожа всем телом, ему не хотелось умирать в таком цветущем возрасте, поэтому боролся за свою жизнь, отчётливо понимая, что сейчас ему абсолютно никто не поможет.

Вот он, спасительный берег, но Валерка шкурой чувствовал, что с морским чудовищем их разделяют всего считанные метры. Мальчик подпрыгнул, привычно уцепившись за сук склонившейся над водой вербёны, он сотни раз раньше проделывал этот трюк и в данный момент сноровка не подвела. Его гибкое худенькое тельце взлетело вверх, руки уже коснулись пожухлой вытоптанной сотнями сапог травы, осталось только оттолкнуться от земли и он спасён, но кто-то больно схватился за его ногу. Сердце подростка, как будто обдало горячим паром, казалось оно и биться перестало.

"Неужели это конец, так обидно, уже ведь почти выбрался!" - пацан от безысходности заревел во весь голос:

-   Мамочка, прости меня, родненькая, что не послушался! Я не нарочно, мамочка, я не нарочно...

Страшная сила тянула его обратно, но он ухватился за колючий репейник, совсем не чувствуя боли, завывая от страха, а потом от злости, что всё так нелепо произошло. Валерка изловчился и свободной ногой ударил русалку прямо в шею. Та сразу подалась назад, освобождая из цепких объятий расцарапанную в кровь конечность подростка. Не теряя даже секунды, Валерка вскочил и понёсся к дому, в суматохе забывшись, что он привязан к свае. Верёвка натянулась, как струна, мальчик споткнулся и отлетел назад на несколько метров. Но то ничего, главное, он на суше.

Пока отвязывался, следил за каждым шевелением русалки, боясь, что она начнёт ползти к нему, но та не двигалась, а только корчила и без того уродливое лицо, издавая шипение и немного чарующие звуки. Её синие губы при этом вытягивались в трубочку, порой она походила на рыбу, но эта была самая опасная рыба из всех, каких только знал Валерка. На его ступне осталась неприятная вонючая слизь, но он не обращал внимание ни на что, ведь всё-таки он победил нечисть, а это дорогого стоило.
Наконец, намокшая бечева поддалась, был развязан последний узел, мальчик ещё раз окинул взором заросли камыша, но русалки там уже не было, и пустился наутёк к своему двору.

Ноги сделались непослушными, но Валерка мчался, как ветер, продолжая всхлипывать и реветь, а иногда, вытерев нос и глаза рукавом рубахи, позволял себе улыбнуться. Он сегодня сумел побороть саму смерть, но вот хвастать по этому поводу, совершенно не испытывал никакого желания. Какая-то мудрость в нём теперь поселилась, ведь поистине он прошёл совсем нелёгкое испытание, тут уж точно поумнеешь.

Кое-как поддалась калитка, потому что руки кровоточили, расцарапанные колючим репейником и только сейчас он ощутил сильно колющую, в обеих ладонях, боль.

"А, ерунда, колючки вытащим, ничего страшного!" - и вымотанный мальчуган упал возле порога на мягкий ковёр спорыша.
Как быть дальше? В комнату заходить жутковато, мамка точно наорёт, а то и отлупит, но всё равно ведь заметят, что уже темно, а его нету. Валерка поднялся на корточки, всё тело саднило и кости ныли, как у столетнего старика. В любом случае, родителям надо признаться, как обманешь, когда такой внешний вид? И дурак догадается. А придумать что-то, как будто с дерева упал - нельзя. Жители деревни должны знать правду и он не имеет права умалчивать.

Неожиданно скрипнули входные двери и на крыльце показался отец.

-   Валерка? Ты что там делаешь?  -  различил мужчина силуэт собственного отпрыска в свете лампочки, частично рассеивающей свет до первых деревьев фруктового сада.  -  Где тебя черти носили, мать уже беспокоится?  -  он подошёл ближе и ахнул, напуганный увиденным. Сынишка почти сплошь был покрыт кровью, вперемежку с прилипшими комочками грязи, весь зарёванный, а глаза излучали нехороший блеск, близкий к помутнению рассудка. Но, к удивлению, Валерка вполне понятно и членораздельно промолвил:

-   Пап, они правда существуют, я лично убедился...

-   Кто существует?  -  выкрикнул мужчина, хотя мгновенно понял, о ком идёт речь.

-   Ну, эти, русалки. Она меня чуть на дно не затянула.  -  и Валерка тоненько завыл, наклоняя голову всё ниже и ниже, при каждом всхлипе.  -  Пап, если б ты только знал, какая она страшная... Старая и похожая на мертвяка. А космы на километр сзади неё развеваются, как ужаки. Ой, папка, это так всё было... Даже слов не подберу... Папкааа...



Гл.5


Пашка Бельчик, отец Валерки, как и другие мужики деревни, с самого начала не верил в россказни о русалках и прочих тварях, им подобным. Но последние события, произошедшие в ближайшее время, заставили его призадуматься обо всём об этом, но уже с другой точки зрения. И всё же, по-прежнему не вмещалось в голову: в какое время живём, откуда вся эта нечисть? Возможно, есть ответ на этот вопрос и Пашка справедливо предполагал, что это не более, чем досадная ошибка. То есть, кто-то не то увидел, а кто-то не то услышал, вот и нарисовали не существующий образ. Но когда пред ним предстал собственный сын, то здесь только внешний вид последнего - уже не оставлял никаких сомнений.

Если он всех деревенских, хоть и неплохо знал, но не мог себе позволить быть в них уверенным на сто процентов и всё потому, что все они чужие люди, к которым причисляются и друзья. Кого можно знать, как самого себя - это кровника, а именно сын таковым и является.
В душе Пашка был доволен первенцем, когда прослушал подробный отчёт о том, что на самом деле недавно случилось в камышах, но потом его стало раздражать нытьё непослушного отпрыска, ведь если трусишь, то не стоило и начинать опасное мероприятие. Но и не это главное.

Пашка смотрел на скулящего Валерку, а про себе представлял иное - а могла ведь совсем другая карта выпасть из колоды и дня через два всплыл бы его неслух из "морской пучины", а потом засыпали бы его землицей на кладбище и нету сынишки да так нету, вроде и не было никогда. Вроде и вовсе не существовало той радости, испытанной им лично десяток с небольшим лет назад, когда он карабкался по высокому тополю, а в зубах держал букет цветов, чтобы дотянуться до третьего этажа роддома и показать всё своё счастье и любовь к супруге, что подарила ему продолжателя их фамилии и рода. Как будто не было тех бессонных ночей, когда все его коллеги-лесорубы жили неделю в вагончиках, чтобы не терять время на отдых, потому как добираться до селения три часа, если пешком, а возить их туда-обратно никто не соглашался. А Пашка ходил каждый вечер домой, он хотел не пропустить, как растёт его маленькая гордость, лежащая в коляске и постоянно орущая. Как малыш набирает вес, как кушает, как гулит, а потом говорит первые слова: и чудно так становилось Пашке, это же надо такому! Взято женское и мужское начало и вот, пожалуйста - есть на земле ещё один человечек.

А теперь этот любимый и такой дорогой сын, в мгновение ока мог бы лишить Пашку всего того, что глубоко засело в душе и теперь есть с чем сравнивать, с набежавшим опытом за столько лет, а так, кабы Валерке нынче не выжить, то ниточка бы просто оборвалась, потом жизнь поделилась бы надвое: до и после. Это у всех так, кто испытал большое горе.

Все эти мысли разом промелькнули в голове Пашки и мужчина с остервенением и болью в груди, с силой дёрнул на себя вишнёвую ветку, тремя пальцами обломил длинный молодой прутик и несколько раз наотмашь стегнул им Валерку по тому месту, что ниже спины. Пацан вырывался и приглушённо выл на весь двор, но отец, глотая набежавшие скупые слёзы, крепко держал того за шиворот и продолжал наносить не сильные, но частые удары.

-   Папка, я не буду больше, вот клянусь тебе! Ай, папка, больно! Ну что ты мне не веришь? Говорю же, и ногой туда никогда не ступлю...  -  просился подросток, подпрыгивая в высоту, вроде этот манёвр спасёт его от заслуженного наказания.
Наконец, Пашка отбросил подальше хворостину и отошёл к крыльцу, держась за сердце. Нет, на здоровье мужчина не жаловался, а просто "мотор" так сильно бился о рёбра, что казалось никогда уже не остановить эту бешеную гонку.

-   Пусть лучше ты пару недель на задницу не сядешь, но зато живым будешь, понятно? Чем какая-то тварь утащит тебя на дно и ты потом всплывёшь, как до тебя уже всплывали те двое... Твою дивизию...  - смачно выругался Пашка и вновь обратился к сыну:

-   Быстро вытри сопли, сейчас нам предстоит перед матерью объясняться... Ты не знаешь, у нас сердечные капли в доме имеются? А то, женщина ведь...

-   Да вроде...  -  пожал плечами Валерка, понявший, что нагоняй закончился, а мамке не до того будет, когда услышит его рассказ.  -  О, вспомнил! Она с получки валерьянку покупала. Два пузырька.

Сразу же по селу полезли слухи, люди вновь вызвали участкового. Им не терпелось донести до его сведения, что есть среди них ещё один житель, который воочию, без брехни, созерцал русалку. И до каких пор он будет отнекиваться, пусть что-то уже решают власти, а то скоро и из дому не выйдешь. Колесо неизвестности набирает обороты, а никто и не чешется, всем наплевать на простой люд. И вообще, что сказали эксперты, через руки которых прошло два покойника с одинаковыми телесными повреждениями? И раз уж Петровича назначили к ним участковым, то пусть будет так любезен заниматься непосредственными обязанностями. А то обнаглел в последнее время, является только по случаю, а так и не дозовёшься, смотри, как к хорошему человек привыкает. Сам здесь родился и жил до совершеннолетия, а как получил квартиру в райцентре, так и нос стал воротить от земляков и родных просторов.

-   Да чего вы выдумываете и ищите на ровном месте то, чего нету?  -  оправдывался Петрович.  -  Зачем по незнанию говорить не положенное, ну с чего вы решили, что я зазнался и стал городским, если не нахожусь с вами, как говорится, бок о бок? Да я уже квартиру свою выставил на продажу, пока поживём у тёщи, а на вырученные деньги закуплю стройматериал и приступлю к постройке дома в нашем селе. Понятно?  -  участковый окинул толпу победным взглядом.  -  Вы думаете легко сюда добираться, каждый раз, за две сотни вёрст? А вы попробуйте, прежде чем обвинять! Хорошо, если лето на дворе, а зимой, когда и трактор с трудом справляется с сугробами да заносами. А весной и осенью половодье, не езда, а мучение. Кроме того, я не только у вас контролирую участок, у меня ещё три таких объекта, вот и выбираю, куда в первую очередь податься и, в основном, спешу к буйным "пациентам", а вы у меня молодцы, особых хлопот не доставляли. Так что, не волнуйтесь, скоро тесно начнём контактировать и ещё успеете пожалеть, что я сюда перебрался. Что касается экспертизы...   -  участковый внезапно замолчал и крутанул головой, заглядывая в глаза собравшимся землякам. Ну что им скажешь, коли сам не совсем всё понимает, потому что криминалисты, что-то темнят, на прямоту не поддаются. А завтра, после полудня, сам шеф вызвал его на ковёр. Ведь до этого он ни гу-гу начальству, боясь, что его не только осмеют и с должности попрут, но и в психушке прикроют. Шутка ли? Русалки, вдруг плавают в озере деревни Зелёной, тут точно по головке не погладят за подобные анекдоты.

-   Скажу честно, как на духу...  -  Петрович надеялся на сочувствие к своей персоне.   -  Вы думаете, если я работаю в органах, то ко мне там доверие у всех, поэтому я везде и всюду в курсе? Да ни черта! Я сам ничего точно не знаю. Пытался выяснить у экспертов, но они откладывают разговор, видно ждут приказ свыше, ну и что я могу в этой ситуации?

-   Значит и правда - то именно русалки!  -  заключили деревенские.  -  Если бы что другое, то так бы и сказали, а тут скрывают, всё осторожничают. Но у нас много свидетелей, которые согласны на любой допрос и которые лично видели эту нечисть.

-   Понимаю вас. И всё, что в состоянии для вас сделать - это нынешней ночью покараулить с кем-то и убедиться во всём самому, идёт? Кто со мной вечерком в дозор?

-   Я.  -  тут же взметнул руку вверх, как школьник, Пашка Бельчик.

-   Ну что же, Паша, добро. Жду тебя на берегу в восемь, а покуда я удаляюсь к тётке, посплю у неё. Ночь была бессонная сегодня. В Водяной Балке один выжрал самогону трёхлитровую банку и гонял всю деревню, вооружившись обрезом. Это потом мы поняли, что патронов там сроду не наблюдалось, но попервах об этом никто и не догадывался. А каково, а? Когда на тебя дуло наставляют, не испытывали? Вот и я не испытывал до нонешней ночи... Всё, я ушёл.

В положенное время Пашка, с готовностью к приключениям, прибыл к своей лодке. Она у него находилась рядом с судном покойного Сашки Морозова, то есть, всего в паре сотен шагов от камышей, где Валерка, с Божьей помощью, утёк от русалки. Петрович уже ждал, усевшись прямо на землю и с интересом изучал водную гладь. Вокруг валялось почти с десяток окурков, значит, страж порядка давненько здесь гостюет.

-   Ты что, сразу сюда, а не к тётке?  -  пытался пошутить Пашка, обращаясь к Петровичу на "ты", потому что они вместе росли и тот всего на год был постарше от Бельчика.

-   Да не, поспал чуток... Давай помогу лодку подтолкнуть да и сразу наверное, поплывём.

-   А чего в форме? Так и русалок всех распугаешь, на милицию они побоятся возникать и косо поглядывать.  -  и Пашка залился звонким смехом.

-   Да ничего с той формой не станется. Считаю, что ничего серьёзного не произойдёт. Толкай давай, хватит рыготать.

Отплыли подальше от берега и бросили якорь, чтобы посудину не относило течением.

-   О, да у тебя и пистолет с собой?  -  не унимался Бельчик.  -  Тогда точно мы не зря выехали. Прямо скажу, капут всей нечисти.

Петрович помялся и спокойно ответил:

-   У меня и наручники есть. А как же! Всё своё ношу с собой, случаи ведь разные бывают.

-   А нашу деву за что цеплять будешь, за хвост?

-   За титьки, твою мать! Прекрати паясничать, не до тебя! Тут думаю, как завтра перед шефом предстать, чтобы в дурке не оказаться, а ему, мля, хихоньки... Понимаешь, я до сих пор не верю в эту сказку: ну не воспринимает моё нутро подобное, ну хоть убей.

-   Понятно. Знаешь, когда вернёмся обратно, то переговори с моим Валеркой и сразу мнение изменишь. Много не требуется, просто загляни ему глаза, внимательно так загляни.   



Гл.6


Сумерки сгущались очень быстро и двоим мужчинам, находившимся в лодке вдали от берега, было не очень уютно и даже немного страшновато. Да и есть отчего. В деревне насчитывалось уже два покойника, утонувших по неизвестной причине. Вернее, причина на самом деле известна, по крайней мере, она не сходила с языка каждого местного жителя, точнее, предположение таковой или домыслы, но именно вот этим двум - никак не хотелось, чтобы всё произошло по вине какой-то нечистой силы. Потому что с этой тёмной стороной гораздо труднее бороться, чем с обыкновенным человеком. Ведь самый отъявленный и подготовленный бандит, ни коим образом не сравнится с колдовством и всем тем, что с этим напрямую связано.

Чтобы как-то отвлечься, мужчины поговорили сначала на отвлечённые темы, а затем Пашка рассказал о приключениях сына, которые едва не стоили тому жизни. Участковый покачал головой и выразил недовольство:

-   Ну и зачем ты пацана хворостиной стегал, он и так весь напуганный, а ты, нет чтобы пожалеть, так ещё и добавил. Не папаша, а изверг.

-   Ошибаешься, Петрович, стегал за дело. Кто ведает, что затаилось в его бестолковке? А если загордится да и подумает, мол, взрослые не смогли русалку обмануть, а мне удалось. Так схожу-ка я ещё разок, а вдруг, самолично словлю её? Фортуна, сам знаешь, редко когда даёт второй шанс, а мне нельзя его терять, пропаду сразу.

-   Да это понятно, может ты и прав... А я вот ругаю себя, как мог фонарик забыть, понимал же куда собираюсь, но всё в этой спешке, туды её мать...

-   Не колотись, у меня он есть. Мы же, в основном, рыбачили в тёмное время суток: днём, когда нам было, все на работе. Думаешь, что не зря мы тут торчим?

-   Кабы б быть волшебником...  -  участковый громко зевнул и потянулся, хрустя костями.

-   Пашка, ты это, только не болтай никому, вроде я струсил, ну, просто я не рыбак да и давно это было, что жил на селе... Как считаешь, она лодку не раскачает, а? Все эти мрази силушкой обладают, не нам с ними равняться. И если посудина перевернётся, то нам каюк, это точно.

-   Я и сам того же мнения, но будем надеяться, что всё обойдётся. Мне, как и тебе, тоже охота собственными глазами всё посмотреть. Ты, если чё, стреляй сразу, лады?

-   Да лады, лады. Но не так-то легко, когда не зги не видно, а патронов не столько, как в автомате. Ещё потом и ответить за каждый надо.

Когда совсем стемнело, решили включить фонарь и положить его на дно лодки, со светом вроде не так боязно. Им самим удивительно стало, как-то совсем душевное самочувствие ухудшилось, всё тело пробирала дрожь и разговоры больше не шли на ум. Пашка и Петрович озирались вокруг себя и прислушивались к любому малейшему шуму. Каждый из них уже сто раз пожалел, что пустился в такое опасное мероприятие, но возвращаться обратно ни с чем - стыдно, тем более, наверняка на берегу собрался деревенский люд и дожидаются их с важными новостями.

-   И луны, как назло нету.  -  тихо прошептал участковый.

Пашка кивнул.

-   Ну. Сам только что об этом размышлял. Вроде покажется из-за туч и снова туда нырнёт, лето называется. Я вот вспотел, духота, а зачерпнуть воды боязно. Мало ли, сидит сейчас под лодкой и караулит нашей оплошности, всякое может быть.

Петрович заглянул за борт, но быстро отдёрнул голову.

-   Ну да, это так. Уже бы быстрее появилась, чтобы удостовериться да и обратно повернуть. Пашка, а у тебя мотор хорошо заводится, проблемы не ожидаются?

-   Не должно... Тише, Петрович, я вроде что-то слыхал...

-   Что слыхал?  -  сразу засуетился участковый.  -  Где?

-   Да тихо ты! Чуешь, как вроде кто-то плывёт?

-   Может, кто из наших?

-   Да ты что, какой дурак отважится, после всего? Ты б поплыл?

Участковый открыл было рот, чтобы ответить, но Пашка дал знак, чтобы тот молчал и тут же, подхватив объёмный фонарь, включил его и стал шарить прожектором по водной глади. Но еле различимый плеск послышался в другом месте и мужчина быстро отреагировал, направляя туда поток света, и в следующее мгновение они вдвоём воскликнули от увиденного. На фоне тёмной воды отчётливо виднелась женская голова, с копной мокрых густых волос и горящими красными глазами. Чудище уставилось прямо на них, при этом одновременно издавало неведомые сказочные звуки, но находясь от них, примерно, в трёх десятках метров, пока не приближалось.

-   Стреляй, чего рот разинул?  -  с волнением в голосе возмутился Пашка.  -  Стреляй, Олег, а то поздно будет!

-   Сейчас, сейчас...  -  засуетился участковый, дрожащими руками пытаясь раскрыть кобуру.  -  Всё, достал, свети хорошенько!... А чего ты стоишь, придурок, сядь! Если не дай Бог что, ты же сразу в озеро упадёшь.

-   Да я в курсе, но она так поёт... Вот послушай, как мотив завораживает! В уме совсем другое - я чувствую, что нельзя, а такое желание бешеное появилось, вот всё бросить и к ней плыть.

-   Ээээ! Ты это, прекращай! Совсем с головой не дружишь? Я тебе покажу, к ней...  -  Петрович перебрался к Пашке и накинул тому на руки наручники, а потом пристегнул их к крюку, торчащему из лавки.  -  Ага, вот так понадёжнее будет, а я сам посвечу, без твоей помощи. А то расчувствуешься тут да и сиганёшь к русалке, а жинке твоей, я что после скажу, как на измену тебя угораздило?  -  участковый шутками добивался одного - привести земляка в прежнее душевное состояние. Он и сам был на грани нервного срыва, но должность обязывала держать себя в кулаке, ведь именно от здравого смысла сейчас зависит: выживут ли они в такой непростой ситуации или тоже выловят их потом покусанными и с синими рёбрами.

Ещё кое-что беспокоило Петровича:

"Не приведи Господь судну на дно пойти, по какой-то случайности, я же его и отстегнуть не успею."

Но куда бы участковый не направлял фонарный свет, русалки нигде не было.

-   Пашка, ты как? 

-   Нормально.  -  мужчина еле шевелил непослушными губами, какая-то сила до сих пор над ним верховодила, но грести куда-то уже не хотелось, разум вернулся.

-   Тогда заводи и давай отсюда тикать, пока целы. У нас какая цель была? Чтобы найти доказательства. Нашли, убедились? Всё, пора, как говорится и честь знать.

-   Для начала освободи меня от своих браслетов, как-то не привык я в наручниках мотор заводить.

Участковый вновь осторожно подполз к Пашке.

-   Да куда же я ключи положил, твою мать!  -  он хлопал себя по всем карманам, злился, но всё бесполезно. Пришлось приподняться и тогда только пропажа нашлась. Освободив Пашку, Петрович развернулся, чтобы дойти до своего места, но лодка вдруг качнулась и участковый не удержал равновесие, упал навзничь, ударяясь головой о какое-то ведро, валяющееся под ногами, при этом правая его рука оказалась за бортом. Мгновенно её с силой потянули на себя и долго гадать не надо было, кто это сделал?

Петрович заорал так громко, что Пашка, от страха, чуть сам не свалился в воду, он видел, как грузное тело участкового уже наполовину кем-то вытащено из лодки. Раздумывать тут нельзя, даже доли секунды. Мужчина, схватив тяжёлое весло, со всей дури опустил его на голову морскому чудищу. Этого оказалось достаточно, чтобы оно оставило жертву в покое. Со стоном опрокидываясь на спину, Петрович визгливо скомандовал:

-   Да ты когда-нибудь заведёшься? Какого хрена резину тянуть, давай быстро, поехали!

-   Не, нормально?! Я тебе только что жизнь спас, если ты не заметил, или у меня сто рук?

-   Паша, потом ордена будем раздавать! Давай, родной, гони к берегу.

Мотор завёлся почти сразу, и судно, набирая обороты, понеслось к спасительной суше. Там, как и предполагалось, их ждали, и только Пашка с участковым причалили, как к ним, прямо по воде подбежало несколько мужиков.

-   Все живы?  -  был первый вопрос.

-   Все.  -  подтвердил Пашка.

-   А чего вы там орали, аж сюда донеслось?

-   Да с русалкой любезничали.  -  неумело пошутил Бельчик.

-   Вы её видели?  -  допытывалась толпа.

-   А как же!  -  глупо улыбался участковый.

-   Ну так что, Петрович, теперь веришь в русалок?

-   Теперь верю, я с ней лично обнимался. Мужики, водка есть?

-   А то! Как без неё нынче обойтись? Погоди, Петрович, стакан разыщем, он тут где-то и нальём.

Но страж порядка выхватил бутылку и на глазах изумлённой "публики" присосался к горлышку, с жадностью поглощая обжигающую жидкость, которая струйками стекала по его подбородку и размеренно двигающемуся кадыку.



Гл.7


На следующий день участковый явился в кабинет начальника отдела, тот давно его звал, хотя дел у самого собралось невпроворот, не до ужастиков в общем, но сколько можно терпеть россказни о какой-то нечистой силе, которая водится только в народных сказаниях. И ладно бы, если только простой люд на подобное повёлся, а то ведь и его подчинённые туда же. Вот и работай с такими... Теперь можно твёрдо сказать, что тылы у него открыты, потому как, на его сотрудников никак нельзя положиться, после всего этого. Виктор Семёнович Кандыба с недоумением смотрел на Петровича поверх очков, а тот молчал, ждал вопросов.

-   Ну, рассказывай...  -  наконец, последовал приказ - тоном, не терпящим возражения.

-  А что тебя больше интересует, Семёныч?  -  помялся участковый, представления не имея, с чего начинать трудную для него тему. Он уже заранее прекрасно понимал, какие после этого его ожидают последствия.

-   Ну начни с того, как ты докатился до такой жизни, что тебе уже в сельской местности русалки мерещатся и всякие бесы, твою мать!  -  распалялся шеф, брызгая слюной, при этом дёргалась его левая щека вместе с ухом. Это говорило о том, что гнев начальства достиг самой критической точки.  -  Ты что пьёшь там в деревне? Самогон, изготовленный на курином помёте? Или, может, поле где надыбал конопляное, а?  -  шеф переложил с места на место кипу бумаг на своём столе, но, немного подумав, спрятал их в ящик.

-   Но это правда, Семёныч...  -  несмело проблеял участковый.  -  Я лично с ней столкнулся Да она меня чуть с лодки не утащила... У меня свидетель есть, Семёныч!

-   Я у тебя спросил, что выпивал тогда в деревне? Отвечай на поставленный вопрос!

-   Ничего не выпивал. В смысле, водку. Но это было после того...

-   Слушай, что с тобой случилось? Ты же нормальный был! У тебя что, крыша поехала от чрезмерного употребления спиртных напитков? Или не знаешь, что бывает с теми, кто на селе квасит вместе с местными мужиками?

-   Да не разводил я панибратства! Ну, может в праздник когда. А в ту ночь я и грамма не употреблял, но после того, как чуть жизнью не поплатился, то не отказываюсь, пил водку.

Начальник посмотрел на него более внимательно и как-то немного подобрел, потому что обратился к нему совершенно спокойно.

-   А тебе не приходило в голову, что это обыкновенный маскарад? Какой-то ряженый мочит там мужичков и радуется, что все его действия принимают за чистую монету. Причина? Да пожалуйста! Чтобы рыбаки меньше сеток ставили, ну, чтобы ему больше улова доставалось. Как тебе такое?

-   Не, не катит. Я родился там и за подобное не убивают.

-   Убивают и за три копейки, а то и ради забавы! Или спорить со мной собрался?

-   Спорить не вижу смысла, но я тоже никому там не верил да только бабки говорят, что такое в Зелёной уже было, полвека назад. Откуда у убийцы такая осведомлённость, что происходило здесь в далёком прошлом?

-   Да элементарно!  -  вновь сорвался начальник.  -  Все слышали об этом, а почему преступник не может услышать? Вот и придумал сценарий, чтобы запутать следствие и замести следы. А костюм русалочий купить или самому смастерить - плёвое дело.

-   Не костюм это, Семёныч. На сто процентов уверен. Да она тянула меня своими когтистыми лапами и я на своей шкуре ощущал, что это не материя какая, а настоящая кожа живого существа. И что же я, который разменял уже пятый десяток, маскировку от настоящего не отличу? От неё рыбой воняло тухлой, я потом еле отмылся. Я тоже допускал, будто это человек переодетый, но не смог бы так простой смертный плыть натурально и нырять, не получилось бы. Русалка это, Семёныч, и делай со мной, что считаешь нужным, хоть с работы выгоняй, но я не откажусь от своих слов.   -  Петрович опустил голову и ждал приговора, но ему уже было всё равно, что его ждёт впоследствии, слишком велика цена недоверия фактам. Пока две жертвы, но, как говорится, ещё не вечер. Надо стоять на своём, а иначе та нечисть всё мужское население перетаскает в своё "царство", что никоим образом не допустимо. Те люди, что нынче страдают, доводятся ему не меньше, как земляками, а для него это святое. Он и сам собрался там жить вскоре: дом построить и любоваться просторами родной сторонки.

Кандыба долго молчал, а потом крякнул, будто только что его посетили умные мысли, и произнёс:

-   Хорошо, давай договоримся таким образом... Если я лично сумею убедиться в твоей правоте, то будем применять меры, но если я схвачу за руку того, кто прячется за маской нечистой силы, то выгоню тебя из отдела к чёртовой матери. Ты готов?

-   Готов. А как ты будешь убеждаться, на озеро поедешь?

-   Поеду. С тобой сегодня. Заночуем там да и присмотримся, что к чему. Ну берегись потом, Олег! Три шкуры спущу!  -  шеф погрозил пальцем у самого носа участкового.

-   Не, я к воде больше ни шагу и даже не уговаривай. Мне хватило и той ночи, так что, как-нибудь без меня.

-   А я сказал, что с тобой нынче пойдём в дозор! Мужик ты или баба, а ну-ка возьми себя в руки и сопли утри, разнюнился тут, как малое дитя. Придумали какую-то историю мифическую и сами же боятся своих выдумок. Я не собираюсь плыть куда-то на лодке, засядем в камышах и покараулим. Если такой пугливый, то можешь ещё парочку друзей своих взять, а то не дай Бог сознание потеряешь и возись после с тобой, с убогим. Вот навязался ты на мою голову, Андерсен хренов.

Ближе к вечеру, полковник милиции Виктор Семёнович Кандыба, который поставил себе целью самолично разобраться в этой, как он считал, несусветной ахинеи, прибыл в деревню Зелёную в сопровождении участкового, последний постыдился отказать начальству в столь серьёзном мероприятии. По дороге они договорились, что местный люд всё же не стоит привлекать, как-нибудь справятся и вдвоём. Для наблюдения выбрали объёмную поляну на берегу, когда-то скошенную от камыша рыбаками, чтобы иметь доступ к воде. Вначале было неудобно ходить в резиновых сапогах, постоянно натыкаясь на стерню острой, как бритва осоки, но постепенно, из-за частого топтания одних и тех же тропинок, растения постепенно поддались и сильно уже никому не докучали.

Чуть дальше, вглубь пролеска, мужики построили шалаш, вернее, деревянный каркас тут стоял уже несколько лет, а лишь каждую весну обновлялся свежесорванными лопухами и ветвями деревьев с её буйной листвой. А кто-то притащил обыкновенную плёнку и даже пару шиферин, таким образом облагораживая незамысловатое "построение". Этот шалаш служил рыбакам, как укрытие от непогоды, чтобы переждать в нём, пока разъяснится, а иногда и просто использовали его для отдыха под бутылочку-другую, будь то праздник или выходной день.

Пацанва сюда не совалась, потому что тут не росли могучие вербы, с которых они резво сигали в воду или просто раскачивались, как на качелях, получая от этой забавы истинное удовольствие. Да и глубина их пугала, прямо с берега и взрослые дна не доставали, ну и зачем рисковать? Поэтому детвора, кто ещё не научился хорошо плавать, забраковали прогалину к безмерной радости рыбаков.

На десяток метров в воду уходили старые мостки, проложенные ещё много лет тому назад, но постоянно чинимые следующими поколениями и оберегаемые, как реликвию. К ним порой крепились лодки, а кто-то и просто с них рыбачил на удочку, но не суть важно, главное, что мостки считались навроде, как достопримечательностью и не меньше.

В первые часы приезда, начальник городского отдела милиции прохаживался туда-сюда и полной грудью вдыхал чистейший деревенский воздух. Он не переставал удивляться, как это современные люди, воспитанные уроками атеизма, бывшие комсомольцы, а может, кто и коммунисты, смогли поверить каким-то бредовым, маразматическим выдумкам престарелых матрон? Сегодня он собрался доказать всем обратное, и после таких мыслей Кандыба улыбнулся себе в усы, предвкушая, как он потом отругает Олега и год целый не выдаст тому ни копейки премии, чтобы и другим неповадно было. Но когда стемнело, то Кандыба почему-то поспешил в шалаш, ссылаясь будто комары его одолели. Часа через два он всё-таки не вынес подозрительного взгляда подчинённого, который не иначе, как посчитал его трусом, и выбрался на улицу.

-   Олег, присоединяйся!  -  позвал он участкового.

-   Не, я как-нибудь на бережку.  -  нехотя показался из укрытия Олег Петрович.  -  Да и вам не советую на мостках огинаться.

Но начальник не послушался, ещё и запел какую-то песню, давая понять, что ему и море по колено. Участковый поёжился от холодного ветерка да и вновь скрылся под тенью пахнущего разнотравьем временного жилища, и даже немного придремнул. Его разбудили громкие вопли шефа, доносящиеся со стороны озера. Как бы страшно не было, но Петрович не мог допустить, чтобы с высоким начальством, что-либо стряслось по его вине. Первое, что увидел участковый, выползая наружу, это лежащего навзничь Кандыбу, который орал, как резаный поросёнок, упираясь ногами в прорехи между настилом, а его руки находились в воде и одной из них он методично на кого-то замахивался.
По вибрации досок мужчина понял, что к нему бегут на помощь, поэтому тут же приказал:

-   Стреляй, Олег! Вон туда, видишь, где хвост? Да смотри, руку мне не прострели, она уцепилась за неё.

Но едва Петрович достал пистолет, как шеф уже подскочил на ноги и выдохнул:

-   Всё, помирать поплыла, я ей брюхо ножом вспорол. Разрез на полметра будет и глубокий... Ёлы-палы, никогда бы не поверил... Найди тут фонарь, я его где-то потерял, давай посветим!  -  шеф был возбуждён до предела.  -  Ты прав, это не маскарад! Да как такое вообще может? Я тут долго стоял, а потом, дурак, нагнулся, мне показалось, будто круги по воде пошли. Она меня цап, вот сюда.  -  и он показал на себе выше локтя.  -  Но я изловчился, рванул руку на себя, и сразу выхватил нож... Слушай, а мы водку с собой не брали?

-   Не брали. Ты же запретил.

-   Мог бы и ослушаться или не знал, куда едем?

Фонарь валялся тут же, недалеко, и когда посветили им на воду, то она имела густой ярко-красный цвет.

-   Говорю тебе, помирать поплыла.  -  похвастался Семёныч, а сам дрожал всем своим грузным телом.

Русалка не всплыла на поверхность, как не ждали этого момента местные жители, но больше никто никогда не потревожил их покой. Вот уже целое десятилетие прошло с тех страшных времён, а ни один человек не пострадал от нападок нечистой силы.

Кто его ведает, правда это или ложь, только научных доказательств нету, будто в озере, действительно, плавала русалка. Но и обратных доказательств, вроде это вовсе не она тут людей пугала, точно ж также не было.