Цветочная любовь

Розовый куст источал аромат лилии.
- Быть того не может, - подумал Тюльпан, и смачно чихнул.
- Любовь моя. -  протянула к нему руки Лилия, - Ты заболел?
- Апчхи, апчхи, апчхи, - чихал Тюльпан не переставая.

Царь Чертополох бегал по царству с короной набекрень.
- Всё пропало, всё пропало, я ухожу в монастырь. Бедная моя девочка, - кричал он, забрасывая корону в заросли лопуха.
Корона больно ударила Мандрагору и она с дикими воплями побежала куда глаза глядят.

Роза была спокойна, как удав, поэтому она в своей царственной манере дернула Чертополоха за космы, чтобы тот пришёл в себя.
- Дорогой, у тебя опять истерика. Пойди к Валерьянке, она тебя успокоит.
- Истерика? Да тебе сейчас самой Мак понадобится, когда ты всё узнаешь. - кричал Чертополох, роясь в зарослях Лопуха в поисках короны, - У этого хлюпика, у жениха нашей дочери, аллергия на её запах. Девочка не хочет жить, Тюльпан сопли распустил, чихает не переставая. А ты мне про Валерьянку.

Розе и тут Мак не понадобился, царскую кровь ничем не возьмёшь.
- Мандрагора тебя побери. -сказала она, поправляя на голове Чертополоха корону, - Нашёл из-за чего уходить в монастырь. Багульник болотный нам в помощь.

Тут, на свою беду Мандрагора бежала, крича не своим голосом, в своей гадкой манере.
- Стоять, - крикнула Роза, так, как только она могла кричать, чтобы успокоить Мандрагору.
Мандрагора остановилась.
- Что прикажите, ваше Высочество.
- Прикажу бежать на болото, и пригнать сюда этого увальня, Багульника.

Мандрагора за любой кипиж, кроме голодовки, поэтому только её и видели.

Чертополох с Розой не успели допить пятую чашку нектара, как услышали вопли Мандрагоры, дающей тумаков неповоротливому Багульнику.
- По вашему приказанию прибыл, - отрапортовал он.

Зря он конечно прибыл, но приказ есть приказ. Полынь с Тысячелистником взяли его под белы рученьки и поволокли в свою тайную лабораторию.
- Клянешься ли ты, Багульник, живота своего не жалеть ради Царя-батюшки, и дочери его красавицы?
- Клянусь, - ответил Багульник, целуя Энциклопедию лекарственных трав.


- Вот и молодец, вот и медаль тебе за это дадут, - приговаривала Полынь, обрабатывая Багульник раствором Мака.
- На-ка, хлебни валерьяночки, - поднёс Тысячелистник ему кубок с напитком.
- Эх, была не была, - опрокинул Багульник кубок себе в глотку, и не поморщился.

Багульник лежал на столе и распевал песни, когда в лабораторию ввели еле живого Тюльпана.
- Не бойтесь, ваша Светлость, эта процедура совершенно безопасна, - говорила Полынь.
- Апчхи, да я на всё уже согласен, апчхи, - отвечал Тюльпан, падая на соседний стол.

- Тишина в лаборатории, - крикнул Тысячелистник, и подключил аппарат.
Кровь Багульника бежала по трубке прямо в Тюльпана, а кровь Тюльпана - в Багульника. На глазах пациент становился скорее жив, чем мёртв. И вот уже Тюльпан поёт песни, а Багульник матерится, на каждом слове чихая.

- Любовь моя! - кричала Лилия, протягивая руки к возлюбленному, - Ты здоров.
- Эх ма, какая ж ты у меня девка, кровь с молоком, - подхватывая её на руки, хохотал Тюльпан.

- Тьфу, пропасть, апхчи, какая язва ему досталась, - бурчал Багульник, спеша на своё родное болото.

А свадьба была пышная, нектар лился рекой, песни и пляски до утра, и по новой с утра до вечера. Гусеницы с бабочками сбили себе все лапки, доставляя новые порции угощения.

- А духи всё же смени, дорогая. Вторая порция чужой крови может оказаться лишней, - прошептал Тюльпан на ушко любимой, и ущипнул её, сами знаете за что.