Все тайное становится явным

Кто бы мог подумать, что секретные операции 50-70 годов станут известными нынешнему читателю. Сам он, конечно, не сразу может  обнаружить «сводки ЦРУ» по результатам  заброски их агентов в СССР, но мы ему поможем. Мы — это бывшие сотрудники специальных служб.
Многие из нас имели удовольствие видеть фильм «Холодное лето 53-го года». Пересказывать его нет необходимости. Хочу только пояснить, что холодно было не только летом, но и осенью и, естественно, зимой. И не по погодным условиям, и не только потому, что Берия дал амнистию уголовникам, но еще и потому, что началась холодная война. Запад нам объявил эту войну, пугая мир угрозами со стороны СССР. Но до угроз ли нам было? Всем известно, в том числе и по упомянутому фильму, Советский Союз, хоть и победил в войне, переживал не лучшие времена: голод, разруха, уголовщина, беспризорность, нехватка рабочих рук (погибло около 30 миллионов, что превышает нынче все население Финляндии, Швеции и Норвегии вместе взятых). Тогда стоял вопрос выживем или нет.

А Запад, впрочем как и сейчас, решил «подставить ногу уставшему соратнику по оружию».  У американцев принято: «Боливар не выдерживает двоих». Это я вспомнил фильм «Деловые люди» по рассказам О. Генри. Для этого они весь мир стали подстраивают под себя, используя для этого всевозможные методы и способы. Один из них - активный шпионаж.
Кто-то подумает, что это совершалось и совершается где-то далеко: в Прибалтике, на Украине, или как в фильме «Над Тиссой» - в Молдавии. Увы, было это и в наших северных пределах. Бывшие соратники по борьбе с фашизмом повернули штыки против нас и на Севере. Первыми из них стали США, Англия, Швеция и наша соседняя Норвегия, которую Красная Армия  с кровью освобождала.
Если ли тому примеры? Да вот, пожалуйста. Перед нами отчет ЦРУ за 1953 год о командировании агента  в Мурманскую область.

«28 сентября 1953 г. агент приехал на автобусе из Лахты на остановку Сосновец  у железной дороги, ведущей в Мурманск. Покинул Сосновец в 01.00 часов и прибыл в Мурманск 29 сентября около 22.00-23.00 часов. Город расположен в низине. Железнодорожная станция это тёмная, грязная каркасная постройка.
Новое здание станции находится в процессе конструирования.  Главная улица расположена приблизительно в 500 метрах от станции Агент не знает названия улицы. Там расположена гостиница Арктика. Гостиница принимает только тех посетителей, которых вызвали в Мурманск и у кого здесь особые дела. Агент отправился обратно к железнодорожной станции и остановился на ночь в большом зале ожидания, где он сидел на лавке вместе со множеством других людей.
На следующее утро агент обнаружил в зале ожидания объявление, в котором говорилось, что Печенга-Никельский комбинат (Pechengskiy Nikelkombinat) нуждается в работниках. Агент немедленно направился в бюро комбината. Оно расположено на улице, которая идёт перпендикулярно к той, где расположена гостиница Арктика. Однако это весьма далеко от гостиницы. Агент не знает точный адрес........
С 3 по 16 октября агент ничем не занимался. Он проводил время дома читая газеты, гуляя по улицам и т. д. Один раз он сходил в кино. Ему кажется, что театр назывался «Rodina» (Родина), но он не уверен в этом. Агент не может ничего сказать по поводу порта, разве что о том, что там были большие заторы, много подъёмных кранов и судов: загружающихся и разгружающихся. Он не видел никаких боевых судов, но заметил в городе много моряков и корабельных офицеров......
   
Автобус в Никель выезжал из Мурманска по проспекту Сталина или по одной из ближайших поперечных улиц. Агент не уверен, но думает, что дорога из Мурманска поначалу была асфальтированной, но вскоре стала брусчаткой, и так до самой Колы. Переехав мост у Колы, автобус поехал по грунтовой дороге (gruntovaya doroga). Мост в Коле длинный и состоит из двух линий, но железнодорожных путей там нет. Агент проделал весь путь от Мурманска в Никель на одном автобусе с одним и тем же водителем и кондуктором. Длинных остановок нигде не было и автобус прибыл в Никель примерно в 18.00 часов в тот же день. Агенту сказали, что расстояние от Мурманска до Никеля составляет примерно 240 километров....».
Все, что видел и слышал «агент», приводить нет необходимости. Он вспоминал и другие моменты пребывания в Мурманске, временной прописки и оформления пропуска в пограничную зону. По ходу движения в Никель он особо интересовался где входили и  выходили военные, ходом строительства дорог и мостов.
В то время по маршруту Мурманск-Никель-Сёр-Варангер возвращались многие завербованные во время войны прибалты и прочие. Одними, как свидетельствуют имеющиеся материалы,  были эстонцы Калью Кук и Хане Томла. Во время наступления советских войск они бежали в Германию. Подготовку проходили в США, в Калифорнии. После до подготовки их сбросили на парашюте южнее острова Сааремаа в районе г. Пярну. Когда их задержали.Ханс Томла выбрал смерть и проглотил ампулу, Калью расстреляли, а потом был задержан и их связник Роберт. Он  получил 15 лет. Обо всем этом был рассказ в газете «Красная звезда».
В нашей газете мы хотим напомнить, что времена холодной войны возвращаются, а это значит......? Пусть на это ответит читатель сам. Рассказ о шпионских историях имеет продолжение.

Другой шпион-разведчик (по сводке ЦРУ «агент»), работал в милиции, сначала в Петрозаводске, а потом в УВД Мурманской области. Проходил как «лейтенант».
По данным «агента» в Министерстве МВД Карело-Финской ССР не было вспомогательного оперативного управления. Управление шло напрямую от министерства в Петрозаводске на районные отделы. Агент полагал, что в каждом из 16 «районов» Карело-Финской ССР имелись свои отделы МВД. При докладе он смог назвать только 13 из 16 «районов».
Что касается управления МВД Мурманской области. «Агент» был уверен, что в его структуре проходили службу лица, как имеющиеся  звания, сходные с военными, так и гражданские.  В агенту иногда обращались как к «лейтенанту». Служащие-женщины званий не имели, замполитов в управлении якобы не было. В подчинении у Управления МВД МО было 10 районных отделов, но он назвал только семь
Заработная плата в месяц составляла 1500 рублей. Начальник отдела в августе 1953 года получал 4500 рублей в месяц, а его помощник — 3500 рублей. В дополнение к основному заработку были доступны некоторые бонусы и фонды на оперативные затраты, командировки и суточные выплаты. Эти заработные платы далеко превосходили платы офицеров советской армии с сопоставимым званием. Так же было известно, что они превосходили оклады пограничников.....
На самом деле приведенные истории, если внимательно проанализировать,  совсем не шпионские. В них не просматривается порядок выполнения заданий (их просто нет), и в случаях, когда подготовленный разведчик должен был бы действовать грамотно: запоминать адреса, имена, фамилии, вести детальный опрос всех с кем встречался и пр., они не делают. Они рассказывают о себе, о службе-работе, о городе Мурманске и дороге к Никелю и т. д. Описательный характер данных, приводимых в отчетах агентурных операция ЦРУ за 1953-1954 года, больше похожи на материалы опросов нарушителей границы. Не хочется верить, но похоже, что в ЦРУ старались выдавать желаемое за действительное.

Так, по другим данным, удалось установить, что одним из «пришельцев» из Никеля в 1953 году был  Ами Сеппу из Эстонии.  Он рассказал норвежцам как попал из Эстонии в Никель, где его ждал якобы родственник.  Они должны были вместе нарушить границу, но у старшего Сеппу случился сердечный приступ и Ами пришлось идти одному.
Позднее оказалось, что операция проводилась советской разведкой и бывшие «шведские агенты» Сеппу давно  были разоблачены.
Что касается «лейтенанта» милиции:и, то 21 ноября 1954 года границу у пограничного столба № 151 перешел младший лейтенант Иван Игнатьевич Марков.   Советские власти его затребовали вернуть так как на снегу остались его следы. 2 декабря 1954 года в Стурскуге в районе 220 столба состоялось возвращение Маркова на родину. Случались и другие истории


Мурмаши

 В конце октября 1995 года министр обороны Норвегии Йорген Косму выступил перед журналистами на пресс-конференции, посвященной выходу в свет его книги "Больной нарыв - судьба человека и агента в годы холодной войны".
 В книге приводились эпизоды разведывательного сотрудничества западных спецслужб против СССР, когда в 1953-1954 г. г. по заданию ЦРУ и норвежской разведки финские граждане пересекали границу на участке коммуны "Сёр-Варангер". Имя одного из них Арво Ювонен. Тогда ему было 36 лет. Он пересекал границу с целью ведения разведки военных объектов в районе пос. Печенга. За каждую ходку платили от 500 тыс. финских марок. Агентурную подготовку А. Ювонен, якобы, прошёл в г. Осло. В книге сообщалось, что многие из его коллег погибли при переходе границы.
Позднее из сообщений центрального радио стало известно, что в 50-е годы на участке норвежско-российской границы в районе коммуны Сер-Варангер было совершено более 60 переходов границы.  Все это сообщил в интервью бывший морской офицер «Вейко». Но сейчас речь не о нем, не о Арву Ювонен. О них рассказ впереди.
Следующая история, назовем ее «Мурмаши», касается финна Муйсто Адольфа Лассила.  Он  стал агентом иностранной  разведки по кличке «Калле», потому, что имел на СССР обиду за свою «растерзанную родину». По итогам войны Муйсто  оказался в числе 400 тысяч беженцев из Карелии. Его родным городом был Выборг. Пришлось переселиться в Иматру, что напротив нынешнего Светогорска, который тоже ранее был финским и назывался Энсо. Все, вроде, было финским. Когда-то и нынешний Сайменский канал принадлежал финнам, считал Муйсто. Все правильно, но тогда Финляндия входила в состав Российской империи и государственной самостоятельности не имела. Более того, если кто захочет покопаться в истории, узнает, что Сайменский канал начали строить в 1845 г, а открытие состоялось 26 августа (7 сентября) 1856 года, в день коронации Александра III. У шлюза № 9, названного «царским» на гранитной стене учредили надпись «Николай I  и Александр II – торговле и благосостоянию Финляндии». Строили на благосостояние, но нашлись такие, которые все обернули против России и СССР.

После возведения канала построили железную дорогу С.Петербург — Хельсинки, а вдоль нее дачи. Самой роскошной была мыза министра иностранных дел России А. фон Гирса в Раттиярви.  Оказывается, и российский министр был финских корней, а уж про маршала Манергейма и говорить нечего. Он воевал за российскую империю и был ее разведчиком.
У русских и финнов было и есть много общего. История их временно развела а обиды, подогреваемые «радетелями» за Великую Финляндию, остались. Это они до сих пор утверждают, что именно с финской Вуоксы, впадающей в Ладажское озеро, текут воды в реку Нева  и как будто они крутят земной шар в нашу пользу.
Вот так и случилось, что Муйсто обиделся и стал работать на чужую разведку и переправляться через границу  в известном многим мурманчанам, Сёр- Варангере.
 В 1951 году он совершил первый оплаченный западной разведкой «поход за кордон». Дело было под Иматрой. В 1952 году он пересекал границу уже под Керкинесом, тоже за деньги, вместе с  Вильо Суйкканеном Дошли аж до Мурмашей, где по данным норвежцев имелся аэродром и его следовало изучить.  Изучить не успели, случайно натолкнулись на часового. Им оказался солдат-охранник, ефрейтор Туровцев, личный номер 23545.
Туровцева нашли в лесу убитым спустя два дня, в пяти километрах от озера Щучье. По пуле и оставленным мешкам (шпионы резко бросились возвращаться)  опредили, что его убили иностранцы.
По возвращению в Норвегию, агенты отдыхали в горном домике в Скугфоссе. Все ничего, только Муйсто во время своего рейда потерял часы. Новые, фирмы «Тиссот», купил в Киркенесе, в часовом магазине «С.М. Ворум», который действовал с 1913 года..
Муйсто разошелся с Вильо и, услышав выстрелы, самостоятельно двинулся в обратную сторону. Переправы на плотах, холод, ночевал под мхом, ел морошку на болотах. Забрался далеко на север и оказался у Печенuского залива, спустился вниз до Ворьемы. Перешел границу и попал в дом пограничников. Солдаты утром удивились, когда проснулись и увидели в доме постороннего. Как удивился Муйсто, когда через день увидел Вильо. Оказывается он пришел раньше.
Операция, в котоhjй участвовали финны, носила условное наименование «Рена», разработали ее якобы в кабинетах 6-го отделения норвежского разведштаба в Осло. К границе диверсантов выводил помощник пограничного комиссара Халфред Скау. Ночью учил агентов пересекать границу, а днем участвовал в официальных встречах с советскими представителями на пограничном пункте в Стурскуге.
У Халфреда Скау было в Сёр-Варангере особое задание. Ему нужно было создать в непосредственной близи от границы базы для агентов, найти участки безопасных переправ через границу. Унтер и сотрудник разведки Халлфред Скау прибыл в Киркенес из Швеции зимой 1947 года чтобы служить в Первой пограничной роте. Ее сформировали из личного состава Первого пехотного полка, под Осло. Личный состав  доставили 30 января 1947 года морем на борту рейсового парохода «Финмаркен» пароходства Хуртирута. До этого пограничную охрану на севере Норвегии представляло армейское подразделение и маленький военно-морской отряд в Киркенесе, в Хойбуктмоэн имелось подразделение ВВС и сторожевой катер. Но речь не о них.
Разведслужбой в Норвегии в то время руководил Вильгельм Эванг. Официально   она называлась ФСТ-II. Перед ней стояли задачи зондирования обстановки в СССР: пути сообщения в Печенгском районе; производство никеля в шахтах Колосйоки; состав населения и воинские части; топосъемка местности, обстановка на границе и др.
Перед войной Эванг был членом радикального левого движения  «Мот Даг» - «Навстречу дню». Со временем вступил в Рабочую партию. Был в Швеции, в Англии, где стал сотрудником Альфреда Рошера Лунда, который тогда был начальником разведотдела норвежских вооруженных сил в Англии. Эванг заменил его, когда тот убыл в Нью Йорк советником к Трюге Ли, Генеральному секретарю ООН.  Эванг был майором и не имел военного образования. Его штаб располагался в окрестностях Акерхус и ему принадлежала идея  привлекать к разведке финнов. Для этого он использовал Арне Экеланда.




Ворьема


          Арне Экеланд участвовал в сопротивлении, начиная с боев под Нарвиком. Стал офицером разведки подразделения «Нарвик». Родился он в Фауске в губернии Нурланд, где у отца была пекарня. Ему повезло попасть в школу унтер-офицеров Шестой дивизии.. Он тоже от немцев перебрался в Швецию, установил связь с британской разведкой. С началом холодной войны ему поручили создать разведслужбу в северной губернии Норвегии. Начал свою деятельность с 21 октября 1948 года в подразделении Порсангмоен к югу от Лаксельва. Ему поручили работу на Финляндию и СССР.
Арне стал разведчиком в Швеции, установил контакт с разведкой Англии МИ-6 (Миллитари Интеллидженс) — «Военная разведка-контрразведка». Ее отделением в Стокгольме руководил Хенри Карр. Он родился в царской России (Архангельске) и лучше всех знал обстановку в Балтийском регионе. В 1919 году он оказался в Мурманске, как переводчик в составе британских войск. По возвращению в Лондон, работал в Хельсинки. Финны сотрудничали как с англичанами, так и с немцами. С началом войны англо-финские отношения прервались и офис пришлось перенести в Стокгольм. После войны Хенри Карр занял место руководителя МИ-6.
Чуть позже между норвежским Сванвиком и финским Салмиярви была установлена паромная переправа. СССР вывел свои войска из Финмарка не предъявив никаких требований? А нужно было, хотя бы для выпрямления границы по реке Паз до выхода в море.  Граница, установленная между Норвегией и Россией 14 мая 1826 года, отрезала от России три тысячи квадратных километров территории и 100 километров незамерзающего побережья, лишая возможности выхода в бухты Южного Варангера. Линия границы неестественно откланялась резко на юго-восток, не доходя буквально нескольких километров до устья Паз-реки, направлялась на реку Ворьема, которую норвежцы называли  Якобсэльв.

В ответ Норвегия вступила в НАТО. Финны же установили с СССР договор о Дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи (1948). Возникла «опасность» со стороны данного союза. Началась разведка на Финляндию. Тут пригодился Арне Экеланд и некоторые другие, которые ранее успешно работали с финнами, недовольные уступками СССР после войны. Норвежцы получали информацию и по обстановке на финско-советсткой границе. Была задача нивелировать русское влияние в Финляндии. В число источников входил некто Эйно Полон. Он командовал батальоном, потом полком. После войны  жил и работал в Нокио на резиновой фабрике, которая ныне превратилась в известную фирму по производству мобильных телефонов. Вскоре у него  через англичан, о которых речь шла выше, появилась возможность прикоснуться к специальной деятельности. Он подобрал исполнителей «Вейко» и Сеппо Хяннинен, после подготовки направил их в Рованиеми, Ивало. Там к ним подошел человек Кнут Кнутсен, который ранее был капитаном в норвежской службе. На самом деле это был Бьрне Эвьен. До Киркенеса через Карашок они двигались сутки, тогда еще не было хорошей дороги.
На границе им вручили два пакета, которые они должны были заложить у дороги на Лиинахамари. Сеппо Ханнинен чувствовал себя более уверенно, так как его семья до войны одно время проживала в Петсамо. Он бывал на границе в Салмиярви.
Он помнил рассказы отца, как 7 апреля 1920 г.  красные и белые сошлись в битве при Салмиярви. Отряд Курта Валлениуса был вынужден бежать через реку в Норвегию. Среди убитых оказался командир белой роты лейтенант Юрьо Койвисто. Его похоронили в Киркенесе.

После стало известно, что еще 15 марта Маннергейм подписал приказ о  вторжении  трех финских групп в Восточную Карелию. Именно он, по другим источникам он был против, чтобы не испортить отношения с англичанами, утвердил «план Валлениуса» по захвату русской территории по линии: Петсамо-Кольский полуостров-Белое море-Онежское озеро-река Свирь-Ладожское озеро.  Аппетит, как говорится, приходит во время еды. Финны подумали и решили. А почему бы нам не захватить сам Петроград? А по пути Царское село, Гатчину, Петергоф. Для начала они тогда заняли пос. Ухта (Калевалы) и именно там приняли «историческое» решение о присоединении Восточной Карелии к Финляндии.
По утвержденному Маннергеймом плану, 5 января 1920 года майор финской армии Курт Марти Валлениус получил новую должность. Он стал пограничным комиссаром Лапландии (Окраинной стороны) и командиром реткикунды (отряда) для похода на Печенгу. На обеспечение этого похода правительство Финляндии выделило 162 тысячи марок. Выйдя из Рованиеми на лыжах и одолев по снегу около 520 километров, реткикунда 10 февраля достигла цели, о чем и доложили:
«Прибыли сегодня полдесятого в Печенгу. Вели переговоры с русским офицером о мирном освобождении. Дружеские отношения целиком сохранены. Население мирное».
Чуть позже для связи с финским отрядом российские власти направили в Печенгу представителя — прапорщика Левицкого. В феврале белая власть  в Мурманске пала. В Печенге это случилось на день раньше. Выполняя решение исполкома мурманского Совета, вооруженные добровольцы перекрыли границу и задержали 11 человек, пытающихся прорваться за рубеж. Отряд Валлениуса оказался не просто финским, а белофинским и ему предложили очистить территорию и убраться восвояси в 24 часа. Финны оказали сопротивление и даже захватили почтово-телеграфную контору, но вынуждены были отступить к Салмиярви.
Дело зашло так далеко, что жители Салмиярви проголосовали (один был против) за то, чтобы присоединиться к Норвегии. Во всяком случае, так об этом писала 26 января 1920 года норвежская «Афтенпостен».По воспоминаниям красноармейца С. Ракчеева:

«Бой за Салмиярви продолжался в течение пяти часов. Белые, видя что им не выдержать, стали делать перебежки через озеро к границе... и наши лыжники на их позициях подняли красный флаг». Среди убитых оказался командир финской роты лейтенант Юрьо Койвисто. Его и одного финского солдата похоронили со всеми почестями в Киркинесе.
«Вейко» и Сеппо Ханнинена за кордон провожали трое неизвестных. Один из них оказался американцем. И форма у них была американского образца, только выбрали пистолеты марки парабеллум. Провиант загрузили в норвежские рюкзаки. Все готовое, разводить костер не рекомендовалось. Белье, карты и финский компас. Переходить пришлось маловодную речку Якобсельв, которая по русски называлась Ворьема..
В воду ступили у погранзнака 320, к рассвету дошли до цели. Пакеты спрятали у телефонных столбов недалеко от дороги, записали номера столбов. В течение дня вели наблюдение за движением транспорта.
Во вторую ходку через несколько дней, пакет спрятали в 500 метрах от первой закладки., план участка зарисовали. При возвращении столкнулись с нарядом советских пограничников. Началась перестрелка. Сеппо был ранен в ногу, «Вейко получил рану смертельную и затонул в реке. Что происходило на границе наблюдал Бьярне Эвьен. Потом они вместе с Сеппо наблюдали, как пограничники из воды вытаскивали тело «Вейко».
В ходе наблюдения за обстановкой сопредельной стороны ничего не заметили. Не последовало и никаких заявлений со стороны советских властей. Может по этой причине Бьярне и не стал ничего сообщать норвежской полиции. Похоже обе стороны не хотели создавать излишнего шума. На время «Вейко» остался неизвестным солдатом, погибшим на войне.  У Сеппо от советской пули  остался  шрам на колене .

             
Когда  враги стали друзьями, а друзья — врагами.


 Еще один «герой» холодной войны Бьярне Эвьен, что встречал Сеппо на границе,  родился в 1899 году в Вадсё.
В давние времена Норвегия и Россия предельно упрощенно оформляли документы для посещения Пазреки, Киркенеса, Варде, Вадсе, Тромсе и соседи часто бывали друг у друга. Дружеские отношения связывали священника Пазрецкого прихода Щеколдина с норвежским епископом Бекманом, пасторами г. Киркенеса Ле Майре, Дитрихсоном. Особенно добрые отношения сложились с доктором Андреа Весселем и его супругой Элисиф Вессель. Когда-то Кола и Вадсе были главными городами на Сесере. Времена поменялись.
В Вадсе Бьярне учился в школе унтер-офицеров. Во время Первой мировой войны участвовал в гужевых поставках грузов из Рованиеми в Киркенес и обратно вдоль Пасвика.. В 1925 году он окончил Высшие курсы при Академии, до 1940 года был в батальоне Варангер, потом командовал пограничной ротой на границе с Финляндией. Хорошо владел финским языком.
В то время Финмарк и Северное Трумсе финны называли «Руийа». Бьярне всячески развивал контакты с финнами и даже получил от них рыцарский орден Белой розы. Благодаря этому стал и важным информатором для Генштаба  в Осло.
14 октября 1939 года король Норвегии, когда уже запахло войной между СССР и Финляндией,  подписал резолюцию о повышении боеготовности в Финмарке и мобилизации батальона Альта. Вскоре Бьярне с писателем Нордалом Григом были направлены в Сёр-Варангер. Они наблюдали, как финны отступали и 7 марта 1940 года ушли за Янискоски. Норвежцы соседей не поддержали, спрятавшись за нейтральную позицию, но стали с тех пор считать их братским северным народом.
Что касается Нурдала Грига. Выяснилось, что родом он из Восточного Финмарка. В 1939 г. принимал участие в празднике по поводу 150-летия города Варде. Он был женат на Герде, дочери местного почтмейстера Адама Эгеде-Ниссена — одного из зачинателей рабочего движения. Герда Григ была актрисой, а Нурдал Григ одно время состоял на военной службе - нес пограничную службу в Пасвике.

Начальником  у Бъярне в Сёр-Варагере был Эдвард Ус. И когда Бьярне в 1940 году сбежал от немцев в Швецию, тот потребовал его возвращения и он вернулся. Обвинения за возвращение к немцам, с него сняли только в 1949 году. Тогда в Норвегии потребовались офицеры, да и немцы стали союзниками. Как говориться, враги стали друзьями, а друзья — врагами.
Пограничному комиссару Аудуну Магнусу не нравилась возня спецслужб на границе и участие в ней Бьярне Эвьена. По этому поводу он докладывал начальнику военной разведки Вильгельму Эвангу в Осло. Тем не менее, Бьярне стал майором, а со временем и подполковником. У него были нужные связи в Финляндии, в том числе с Перти Таскинен, который в 1960-е годы был начальником финских пограничных войск в Томаярви (на востоке страны). Он был знаком и с Анти Паннаненом, начальником пограничных войск в Лапландии, а с 1962 по 1966 гг — всей Финляндии. В 1953 году ими руководил Альберт Пурома и Вильгельм Эльванг ручался за него и за начальника разведотдела пограничных войск соседей Калле Лемуса. У служб безопасности двух стран тоже были неплохие контакты.

Аудун Магнус больше переживал за контакты с соседями в Печенге.  В первом письме, после подписания российско-норвежского договора 1949 года о режиме границы,  он сообщил, что "у норвежской стороны нет материальных претензий к СССР".  Первый совместный протокол пограничных сторон был подписан  8 декабря 1950 года. С советской стороны протокол завизировал полковник Телицин.
Эстафету Телицина на границе принял офицер Ищенко. Именно в его срок службы случится больше всего нарушений границы из Норвегии. Однажды  на встрече в пункте Стурскуг Петр Ищенко  заявил коллеге Магнусу, что 31 июля 1953 года у погранзнака 357 был замечен нарушитель и потребовал, чтобы норвежская сторона провела тщательное расследование.
-Очевидно, что все эти незаконные действия совершены с умыслом и заранее продуманы, - добавил он, явно раздраженный и возмущенный. - Нельзя считать случайностью, что неустановленное лицо совершает три выстрела в советских пограничников и после этого скрывается через границу.
Ищенко потребовал не допускать подобных фактов впредь». Расследование проводил полицмейстер Йонас Мадсё. Заметать следы помогал Туре Снефьелло.
-Расследование не дало результатов, - неоднократно заявляли норвежцы на встрече с  Петром Ищенко.
В то время норвежская пресса писала не о нарушителе на границе, а о небывалом урожае морошки, что привлекало иностранных туристов.
-Может это один из сборщиков случайно пресек границу? - говорили отдельные жители.

Тем не менее, обстановка на границе накалилась и пограничный комиссар Аудун Магнус, как исполняющий обязанности начальника гарнизона в Сёр-Варангере, принял меры по охране границы. В пунктах Корпфьелл, Хундватн, Эльвенес, Бьорнесунд и Кообфосс были установлены наблюдательные посты. В их сооружении новежцам помогали коллеги из США и НАТО.
В то время военную разведку Регионального командования Северной Норвегии представлял Олав И. Андерсен. Во время войны он служил в Англии. Он тоже запускал своих «ходоков» через границу с целью проверки готовности советских войск. Одним из них был, прошедший школу диверсантов,  унтер-офицер Бурингруд.
Вместе еще с одним солдатом они дошли до шоссе Ивало - Лиинахамари. Солдат был из числа бывших немецких агентов, которых использовала полиция.  От них и последующих ходоков требовали делать как можно больше фотографий, за сутки командировки за кордон им платили по 100 крон.  Ходоки вели карты, искали линии связи, лагеря военнопленных, проявляли интерес к поселку Лиинахамари, делали отметки по «объектам контроля», которые им определил Халфред Скау, делали закладки...

После этого западные разведки пытались несколько раз врезаться в советские линии связи, чаще ходили на участке сопки Корпфьеллет  между пограничными знаками 276 и 277. Одним из «ходоков» был финский агент Арво Ювонен, тот самый о котором упоминал в своей книге министр обороны Норвегии Йорген Косму.
Велась прослушка линий связи, и не только. Натовцы боялись наших подводных лодок. Для их обнаружения на Севере существовала сеть разведстанций "SUSUS". Один из четырех постов находился недалеко от границы, в Варде. В разведывательном сотрудничестве принимали участие Финляндия и Швециея.
Прослушка советского радиообмена с участием Эрлинга Дисета, началась на севере с июля 1946 года в районе Вадсё. Официально команда называлась экспедицией геодезической службы. В марте 1947 года, к югу от Киркенеса, создали еще одну станцию контроля. Она отслеживала информацию с линий связи с помощью ранее сделанных радиозакладок. Этим занимались военные.
 Тогда обстановка вокруг Берлина в Германии все нагнеталась, в 1948 году Трумен подписал директиву 10/02, которая предоставляла ЦРУ проводить секретные операции на «поддержку освободительного движения». Известно, что одна из первых таких операций заключалась в подключению американцев к советским кабелям связи в Западном Берлине.

Вскоре появились мощные электронные станции наблюдения в Вадсё с сотней с лишним работников и гигантским антенным полем над рекой Томасэльв. Станции для измерения земной коры были построены в Киркенесе и Карашоке.
В настоящее время одна из разведывательных станций НАТО расположена  в Викшефьеле, на территории коммуны Сер-Варангер. Она осуществляет наблюдение за базой наших подводных лодок в заливе Лица. Результаты полученных измерений направляются в центр «Сванховд» в населенном пункте Сванвик, что напротив нашего Салмиярви.
Одновременно НАТО на Севере усиливало возможности воздушной разведки. Тому способствовали новые самолеты, которые появились на базах в Норвегии. Самолеты летали над Мурманском, Кировском  и Африкандой на высоте 13 тыс. метров. Бомбардировщики «RB-47E”вылетали с натовских баз и советские реактивные МИ-4 не смогли их сбить. Они возвращались в Банак и Буде. Про Буде, кстати, сохранилась история.
Американские разведывательные самолету «У-2» фирмы «Локхид» вылетали  из Пакистана, пролетали через Урал, севером вдоль Кольского полуострова и снимали военные базы, пока в мае 1960 года один из них не был сбит под Свердловском. Сбитый летчик Пауэрс признался, что самолет шел в норвежский Будё. .
 На одном из приемов в Москве импульсивный Никита Сергеевич  Хрущев подошел к норвежскому послу Гундерсену, отвел его к стене и нарисовал на ней воображаемую карту: «Это Советский Союз. А это Норвегия. Вот тут город Буде. Если то, что произошло, повторится еще раз, Буде больше не будет».
Самолеты летать перестали, но к тому времени информация по российским базам и аэродромам на Севере СССР была накоплена достаточная. В сводке ЦРУ за 22 октября 1957 года сообщалось:

« Обращаю внимание, что  доклад должен пребывать в контрольной системе под грифом «совершенно секретно» по  классификации CHESS. По Мурманской области СССР данные следующие:
Мурманский северо-западный аэродром (6901 с.ш 3318 в.д): Бетонная взлетно-посадочная полоса с северо-запада на юго-восток, 6300 на 260 футов. Находится в  процессе конструирования. 49 МиГ-19 , 36 Як-25, 1 бригада армейской авиации.
Североморский аэродром (6092 с.ш 2325 в.д): 2 взлетно-посадочные полосы: бетонная, с северо-запада/на юго-восток (?), 8200 на 265 футов, а так же асфальтная, с севера на юг, 3300 на 260 футов. В процессе конструирования. На открытых площадках хранятся 107 баллонов или ящиков (55 из них примерно 33 на 5 футов, 52 — примерно 11 на 5 футов). Замечено 3 Ту-4, 30 Ту-16, 23 Ил-28, 1 бригада армейской авиации, 1 неопознанный однодвигательный самолет.
Новый аэродром в 17 милях от Мурманска (6851 с.ш 3344 в.д): Бетонная взлетно-посадочная полоса с юго-юго-востока на северо-северо-запад, 8000 на 200 футов с кольцевым автомобильным путем с 32 местами для стоянки. В процессе конструирования. Замечено 37 Ил-28, 4 неопознанных однодвигательных самолета.
Мурманско-кольский аэродром (6851 с.ш 3310 в.д): Взлетно-посадочная полоса из утрамбованной земли с севера на юг, 3350 на 670 футов. Замечено 8 бригад армейской авиации, 1 Ил-14, 1 связной самолет.
Мурманский гидроаэропорт «Грязный» (6904 с.ш 3317 в.д): самолетная стоянка в 3500 на 1500 футов с 2 пусковыми установками. 1 ангар в 230 на 200 футов. Замечено 9 Бе-6, 8 ПБЮ-5А"Каталина".
Мурмашанский аэродром (6845 с.ш 3248 в.д): земляная посадочная полоса с северо-востока на юго-запад, 3300 на 300 футов. Замечено 2 МиГ-15, 1 Ил-28, 4 неопознанных самолета......
 Всего таких пунктов в докладе приведено 29. В них упоминались аэродромы в районах: Печенга, Никель, Сайда-Губа, Тюва-Губа, порт Владимир, Полярный, Ваенга, Роста и другие.
 В сводке за 31 марта 1958 года была дана отдельная характеристика нового аэродрома в «ранних стадиях конструирования», расположенного примерно в 8 морских милях к юго-востоку от Апатит или в 34 морских милях к северо-востоку от Кандалакши. «Расчистка зоны указывает на расположение взлетно-посадочной полосы с северо-запада на юго-восток и на ее размер примерно в 5000 футов в длину и 350 футов в ширину. Возможно ее расширение на северо-запад увеличит длину до 6500-7000 футов.тНа небольшом участке взлетно-посадочной полосы идут профилировочные работы и на автомобильном пути к северу. К северу от аэродрома расположен небольшой строительный городок, а всепогодная дорога предоставляет доступ к этой зоне из Апатит».
К этому следует добавить, что ВВС Норвегии дважды ( в 1958 и 1960 гг.) проводили учения по отработке возможной ядерной бомбардировки советской территории. Бомбардировщики размещались на аэродромах в Буде.
Несколько позже в прессе сообщалось, что за годы пребывания в НАТО военные расходы Норвегии увеличилось в 50 раз и составили 14,3 млрд. крон. На эти средства  было построено 78 объектов, в том числе 13 крупных военных аэродромов, 9 военно-морских баз, развернута широкая сеть радиоэлектронного шпионажа.
Тогдашний Министр обороны А.Шостад был сторонником расширения сотрудничества с НАТО в области разработки и производства новых видов оружия. И это давало свои результаты: главные поставщики оружия и боеприпасов заводы в Кунсберге и Роуфоссе в 4 раза увеличили свои доходы! Эти данные в печати привел сотрудник норвежского внешнеполитического института Ен Кристен Скуган.

В 1990-е годы видимая военная угроза со стороны России для соседей, по их утверждению,  исчезла. Тем не менее, норвежцы не сокращали усилий по модернизации технической разведки. Так, на территории погранкордона "Гренсеякобсельв" был смонтирован радар НАТО одной из последних модификаций. На осуществления нового проекта по установлению радара в Ханнисвоге НАТО выделило 132 млн. крон. В г. Вадсе в январе 1994 года в рабочий режим была введена радиотехническая станция, модернизация которой обошлась МО Норвегии в 56 млн. крон.  НАТО северному участку действий уделяло повышенное внимание.
С 5 по 7 марта 1993 года.  норвежский участок границы посещал "Герой бури в пустыни" американский генерал Шварцкопф.
-Вот смотрите, - подвел российского пограничного комиссара к книге почетных гостей офицер пограничного кордона Корпфьелл, -  здесь Шварцкопф собственной рукой расписался и заулыбался, как будто получил продвижение по службе.
-Как бы не появился вскоре «Герой бури во льдах», - подумал комиссар, - не зря же сюда направляли генерала, скорее всего для передачи боевого опыта. Подумал и расписался в книге почетных гостей рядом с «пустынным» генералом.