Дневники Химеры

                И ТВОЙ МИР НИКОГДА НЕ БУДЕТ ПРЕЖНИМ...




  Москва, Юго-Западный Округ, Россия.
                22-23 августа 2015г.



«...Невидимый зверь извергал огонь. Вместо кожи был он покрыт растрескавшимся черным панцирем, внутри которого бушевала лава. Зверь говорил со мной без слов — говорил о том, что хочет быть узнанным, проявленным — освобожденным от вечного небытия. Зверь был израненным и несправедливо проклятым. Его раны не заживали — огонь ярости и бессилия сжигал изнутри. Зверь хотел только одного — чтобы узнали и услышали его историю...»


Отложив карандаш, я закрыла тетрадь с утренними странницами, куда записывала сны и размышления. Какой же странный сон и странный невидимый зверь в этом сне. Невидимый, но настолько ярко прочувствованный, что я знала этого зверя как себя. Может я и есть этот зверь? А может древняя сила хочет проявиться через меня? Вопросов больше, чем ответов.

Вагон метро сожрал меня беззубым ртом и помчал с грохотом по чреву большого города. Заткнув уши пробками наушников, я нырнула в сеть и начала выуживать нужную мне рыбёшку в мутной воде инфопотока. Скользя по краю  токсичного бреда рекламы, я вдруг заметила огнём полыхнувшую надпись «Гора Химера. Турция, Кемер. В трёх километрах от местечка Чираллы и заброшенного античного города Олимпоса находится гора Химера — единственная в мире гора, камни которой день и ночь полыхают огнём, вырывающимся из утробы земли. По приданию, это та самая гора, в глубинах которой обитает мифическая Химера, дышащая огнём. По другой версии, огонь Химеры — тот самый огонь, что принёс на землю и подарил людям Прометей». Похоже, мне нужно лететь именно туда.


День промчался незаметно. Суета однообразия и бессмыслица офисного труда равнодушно сожрала ещё один мой день. Вечером я разложила оракул Симболон, размышляя о звере из сна и о его связи с горой Химерой. Расклад завершился моей любимой картой, на которой изображена влюбленная пара в белых одеждах, символизирующих чистоту намерений. Они идут по дороге, где растут цветы, символизирующие чувственность, ярким солнечным днём, символизирующим ясность, идут в античный храм, символизирующий завершенность и божью милость. Эта карта символизирует свершённый акт алхимической свадьбы — тот момент, когда все части собрались в единое целое, чтобы войти в Храм Единого. Лучшего подтверждения важности путешествия к Химере и пожелать невозможно!





 07980 Kemer/Кемер/Анталия, Турция
            21 - 24 сентября 2015г.


«... Вы построили внутри себя стены, вы жаждете любви и принятия, но соприкасаетесь острыми углами. Вы хотите быть ценными — но возводите стены ещё выше. Стена причиняет боль и боль вызывает желание построить новую стену, ещё крепче и выше предыдущей...»


Рано утром мы вылетели из холодной, дождливой Москвы. Турция встретила такой жарой, будто мы уже попали в утробу Химеры. Арендованный белоснежный фиатик благодушно принял нас в свою прохладу, и через пару часов легкого путешествия по автострадам Турции, мы благополучно разместились в домике, напоминающем жильё хоббитов. Дом прятался в зарослях зелени на небольшой территории с двором и садом, где гуляли куры,  росли гранаты, пальмы, грейпфруты с апельсинами. Никаких огромных отелей с толпами туристов в Чираллы нет — здесь заповедник, где на морском побережье морские черепахи откладывают яйца. В этом природном инкубаторе - роддоме строго запрещён любой шум, яркий свет. Благодаря черепахам, это тихое, располагающее для душевного отдыха, место — совсем другая, незнакомая Турция.

Отдых шел размеренно и гладко, когда через пару дней, в Новолуние,  вооружившись фонариками, мы с мужем отправились в сторону горы Химеры. От нашего отеля в Чираллы до начала каменной ликийской дороги, ведущей к огням Химеры идти километра три. До нижних огней Химеры предприимчивые турки водят группы туристов, предлагая всем заранее запастись сосисками и хлебом, чтобы пожарить потом всё это на открытом огне. Но нам нужны верхние огни Химеры — те, что без туристов и сосисок. Путь туда был долог. У подножия горы началась древняя, вымощенная огромными камнями, дорога. Встречались глыбы с остатками орнамента и узорами — явно здесь был когда-то храм или святилище. Сама гора в месте, где из расщелин вырывается огонь, лишена всякой растительности — просто серый камень, местами опалённый до черноты. Поразительное зрелище. Вырывающийся огонь из камня, танцует и его танец завораживает, захватывает, вызывает восторг и недоумение. Мы ненадолго задержались у нижних огней, вместе с другими любопытствующими, разглядели откуда и как появляется огонь, а затем пошли дальше — вверх. Поднимаясь всё выше по козьей тропе, мы и не заметили, как начали сгущаться сумерки. Здесь и пригодились налобные  фонарики, что захватил мой предусмотрительный супруг. Чернота безлунного неба Новолуния подчёркивала яркость мерцающих звезд. Уже в кромешной темноте мы, наконец, добрались до того места, где прямо из-под ног вырывается пламя верхних огней Химеры.


Ночь. Тьма. Огни. Живая гора. Она будто бы ждала нас целую вечность и рада сейчас встрече.

Здесь я достаю вино, виноград, хлеб, что принесла с собой, и приглашаю древних богов разделить со мной трапезу. Огонь радостно вспыхивает, складывая пламенные языки, аплодирующими ладонями — моё приглашение принято!

Преломляю хлеб, кладу гроздь винограда и выплескиваю немного вина — огонь становится ярче, принимая мои дары.

Обращаюсь с приветственным словом, и ещё раз лью на камни вино и — Ой! — огонь потух. Я залила вином мифический огонь Химеры! Торжественность момента испарилась — то самое неловкое чувство. В голове сразу включается песенка «сделать хотел грозу, а получил козу...». Со всех сторон сразу обступает темнота, в которой слабо светятся наши шахтерские фонарики. Откуда-то приносит ветром жутковатый хохот ночной птицы.

— Серё-оооож! — мой голос протяжным эхом отражается от каменных стен Химеры. Сергей, улыбаясь и оглядываясь по сторонам, находит сухую палочку и еле заметный язычок пламени, вырывающийся из крошечной щели поблизости. Он зажигает от огонька палочку, а от палочки уже разжигает и восстанавливает, залитые вином огни — языки пламени, превратившись в две аплодирующие ладони, вспыхивают вновь.

— Всё, вино я больше лить не стану. Довольно и того, что уже выплеснула и потушила нечаянно тысячелетний огонь. Хорошо, что ты, Серёжка, как всегда, спас от меня мир и вернул священный огонь.

- Как Прометей! — Добавляет он и, смеясь, мы усаживаемся рядом, свесив ноги куда-то вниз, в темноту, принимаемся за трапезу, разделяя её с развеселившимися богами этой древней земли. Огонь размашисто пляшет, в его очертаниях легко угадывается, рогатый Пан, играющий на флейте.

Совсем уже стемнело, когда мы отправились в обратный путь. Спустились быстро — видимо наши тела успели приобрести ловкость горных коз, хотя моя грациозность временами больше напоминает пластику панды. Спустившись вниз, мы увидели людей, что, сменяя друг друга, продолжали жарить сардельки. Устроившись в темноте так, чтобы нас не было видно, мы долго смотрим на туристов глазами ночи. Не хочется выходить, не хочется возвращаться в мир, к людям. Наверху мы испытали что-то особенное - чувство единения с огнём Химеры, с ночью и звёздами. Не хотелось это чувство потерять, расплескать в суете и обыденности.

Вспомнился вдруг Прометей, что принес людям священный огонь, на котором практичные люди придумали жарить  сосиски.




 Олимпос, Kemer/Кемер/Анталия, Турция
                22-23 сентября 2015г.


«... Мы кружим в тёплых и дружелюбных объятиях моря. Наши нагие тела сливаются с прозрачностью вод. Соль моря и соль нашей крови – едины. Мы – часть этого моря, а море – часть великого Океана, что когда-то родил всё живое. Мы – дети его, мы  его часть, его водянистая плоть и его солёная кровь. Мы все вышли из околоплодных вод океана...»


- Смотри! Золотая рыбка! Давай, скорее, загадаем желание! — я показываю пальцем на красивую рыбёшку, что кружит возле нас. Рыбка долго не уплывает, сопровождает нас, а мы, смеясь, делаем рыбке заказы, что она может для нас исполнить, если захочет, конечно. Рыбка золотая явно не из сказки Пушкина, что очевидно, ведь мы сейчас в Турции. Эта общительная рыбка — добрый знак на нашем пути в Олимпос.

Встав раньше восхода солнца, мы долго шли по пустынному пляжу и оказались, наконец, на том месте, где река впадает в море у подножия заросшей лесом горы. Если отплыть на закате чуть дальше от берега и посмотреть на эту гору, то можно увидеть в лучах уходящего солнца лицо бородатого усмехающегося мужчины. Я называю его – Хранитель. Он внимательно всматривается в море и, наверное, готов и сейчас предупредить горожан славного города Олимпоса о приближающихся пиратах. Но на рассвете здесь никого нет. Мы идём вдоль речки, которая в античные времена была полноводной и судоходной, а сейчас она почти высохла. Здесь живут с десяток вечно голодных уток, да мелкие речные черепашки, смешно дерущиеся за брошенное угощение. Дорога, вымощенная камнем, разбегается на несколько тропок. Хочется побывать везде, посмотреть всё - меня охватывает азарт исследователя. Мы проходим по мостикам над системой каналов. Здесь сохранились бассейны, купальни. В развалинах большого сооружения мы наткнулись на остатки древней мозаики, изображающей растительный узор. Проходим дальше и видим, что здесь ведутся археологические работы. Завалы аккуратно разобраны, и камни сложены в той последовательности, в какой они должны были быть изначально. Под ногами – плиты из белого камня с вырезанными на них крестами и узорами. Похоже на остатки храма. Мою догадку подтверждает табличка. Здесь проходят археологические работы по восстановлению древнего храма.

Рядом с остатками высоких стен растут лавровые деревья. Именно деревья, а не кусты. С зелеными и медными листьями. Удивительно, я никогда не видела лавра с медными листьями. Создаётся впечатление, что каждый лист сделан из тончайшей меди или тёмного золота. В задумчивости, размышляя о красоте лавра, я поднимаю глаза и вижу на возвышенности остатки того самого храма с колоннами, что изображён на карте «Симболон»! Я замираю от восторга и изумления. Догадка пронизывает меня. Я знаю, что именно здесь – место для мистерии – вход в Храм. И здесь же – вот они! – огромные сохранившиеся с тех времён врата. Мы должны пройти через них вдвоём с Серёжей, заключив союз и получив благословение богов.

В тени лавров мы облачаемся в пляжные парео, накидывая их на себя, как греческие хитоны. Из лавра делаем венки, в руки берём по большой лавровой ветви цвета тёмного золота. Я достаю из сумки две красивые чаши. В одну наливаю вино, другую наполняю водой из родника. Ставлю чаши перед Вратами на большой прямоугольный камень, изрезанный причудливым орнаментом и протягиваю мужу лавровую ветвь.


                Любимый мой,
          ладони твои подобны крыльям огромной птицы,
                защищающей свой дом;

          руки твои подобны могучему сфинксу,
                охраняющему покой вечного счастья;

          глаза твои подобны яркому солнцу,
                согревающему в любое ненастье;

                Единственный мой,
          ты разнообразен и постоянен:
                быстр как ветер и тягуч как вода,
          тверд как камень
                и нежен как пух райской птицы.

                Желанный мой,
         мы как две реки,
                ласково соединяющиеся руслами,
         стремимся в океан Вечности;
                наши души всегда были вместе,
         и даже время бессильно что-либо изменить.*





* стихотворение автора Дневников




Мы выпиваем из чаш вино и воду, переплетая руки, выплёскиваем остатки на камень, ставший алтарём. Меня переполняют нахлынувшие чувства радости и любви, вспоминается что-то давно забытое и я говорю:

— Боги вечности! Я обращаюсь к вам! Станьте свидетелями как двое смертных, бывших когда-то единым и вечным ангелом, разделившимся, чтобы познать человеческую любовь — её краткость, уязвимость и глубину, сейчас вновь вспоминают об этом, пройдя через Врата Бездны. Не люди, но боги, венчайте нас, чтобы навсегда мы обрели единство и целостность и были вместе. Боги нерождённые, сочетайте нас священным союзом - и да откроются пред нами Врата Небесного Храма!

Моё сердце переполнено любовью и торжественностью. Обнявшись, мы медленно проходим под сводами Врат, между двух колонн. А за ними — ярчайшее, только что взошедшее солнце, освещает и заливает светом нас и дорогу, что ведёт вверх, к белоснежному Храму.





  Москва, Юго - Западный округ, Россия.
                Ноябрь 2017г.


«... Дух полон любви, которая не знает лживой жалости. И любовь разрушает ваши представления о самом себе, что ценны для вас, как ценна тюрьма для тюремщика. Поэтому так страшна любовь, поэтому с такой яростью замещают и вытесняют её суррогатами...»


— Возможно эта история началась с того сна, что приснился мне в мае 2012 года. В том сне  я видела шабаш и себя с подругами, участвующими в разгульном непотребстве. Мы, голые, растрёпанные прыгали, скакали ошалело, даже летали. И летали мы сами по себе, без помощи подручных средств. Всё происходило во дворе большого деревенского дома. Двор, сарай, сеновал, тут же скотина — лошади, овцы и козёл. В какой-то момент мы стали играть с козлом. Он был белоснежным, с мягкой шелковистой шерстью приятной на ощупь. Игры с козлом носили весьма фривольный характер. Появившийся откуда-то старик в телогрейке, покачивая головой, хрипло проворчал в наш адрес: «Не надо заигрывать с козлом, из-за таких игрищ можно забеременеть и родить дьявола». Его тон раззадорил меня — и вот я уже вижу себя со стороны, как я обнимаю козла, и чувствую, что мне становится горячо внизу живота, приятное тепло разносится по всему телу. В этот момент я осознаю, что старик был прав и семя козла, проникнув в меня, сделало меня беременной. Меня охватывает ужас, сон развивается с бешеной скоростью. Вот я уже вижу себя рождающей нечто. И это нечто выходит из меня, а я уношу его куда-то и закапываю, прячу. Проходит некоторое время, любопытство терзает меня, и я возвращаюсь туда, где закопала свой плод. Но на месте могилы я вижу только разбросанную землю и волнистый след — будто здесь вылезла и уползла куда-то огромная змея. Молнией пронзает мысль о том, что я родила дьявола. Меня охватывает ужас — и я просыпаюсь.

— Ну и сон! Много ли на свете людей, что сношаются во сне с козлами и рожают потом дьявола? —  Подливая пуэр в чашку, перебила меня подруга. — Так что же было дальше? Надеюсь, ни один козёл не пострадал?

— И я надеюсь, — с усмешкой, ответила я. — Сон на меня произвёл сильнейшее впечатление. Позже, году в 2016 году, в таком же жарком августе, как и сейчас, мне приснилось продолжение. Уснув днём на даче у родственников, я вдруг оказалась среди множества обнажённых людей. Оглянувшись, поняла, что не знаю где я и как сюда попала. Так же как и все, я была обнажена.  Долго ходила из комнаты в комнату по огромному, красивому зданию, рассматривая подробно что и как там устроено. Все комнаты были просторны, с высокими потолками, красиво убраны. Я слышала разговоры и понимала, что все с благоговением ждут Хозяина дома. Гости рассказывали  друг другу байки о том, как щедр Хозяин дома, как насыщает он жаждущих любовью и вниманием. Слышала, что люди, ждущие Хозяина дома, искренне любят его. И вот, наконец, я оказываюсь в самой большой зале. На стенах висят тяжелые тёмно-красные портьеры, свет притушен, играет чудесная музыка. В один момент все вдруг поворачиваются — и я смотрю вместе с ними,  заинтересовавшись. Портьеры раздвигаются и появляется молодой мужчина необыкновенной красоты. Его роскошные волосы волнами ниспадают на мускулистые плечи. От его тела исходит чудесный аромат. Он идёт прямо ко мне и я замечаю рога, венчающие его голову. Он идёт ко мне и радостью сияет его лицо — да это же мой сын, рожденный мною от белого козла! — вдруг понимаю я. Все гости начинают громко и пафосно приветствовать Хозяина дома. Они произносят в его честь хвалебные гимны, а он подходит ко мне и обнимает  страстно, после чего мы сливаемся в горячем сексуальном соитии. Или, говоря по-простому, начинаем совокупляться самыми извращенными способами.

— Ого! И здесь не обошлось без взаимопроникновения? Жажду подробностей! — заговорщицки наклонившись через стол, выпалила моя собеседница, отхлебывая чай из чашечки.

— Меня ненадолго смутила мысль, что этот великолепный юноша — мой сын. Но, поразмыслив,  решила, что так как его когда-то закопала и ничего о нём не знала, то вполне могу относиться к нему как к любовнику, а не как к сыну. Я была рада, что он остался жив. И не просто жив, а стал так божественно прекрасен. Гости подходили к нему с просьбой о любви и внимании — и он не отказывал никому. Отовсюду слышались восторженные крики, восхваляющие его щедрость. Моё сердце было наполнено любовью, а тело наслаждалось ласками, что он дарил. Я задавала возлюбленному-сыну вопросы, множество вопросов и его ответы прибавляли мне ясности. Вся моя жизнь вдруг приобрела завершённый, осмысленный вид, я стала понимать весь узор моей жизни.

— Каков мастер узора этот твой сын, зачатый от козла. А что с тем предупреждением старика во сне, о том, что ты родишь дьявола?

— Тело моего возлюбленного  от пояса и ниже было покрыто светлой, шелковистой шерстью, источающей тончайший аромат. На голове среди волос торчали небольшие крепкие рога.. Возлюбленный мой создавал своим присутствием  атмосферу какой-то необыкновенно глубокой любви и щедрости к каждому из присутствующих. Объятия его были одинаково горячи и для мужчин, и для женщин. Он не делал различий ни для кого — он любил  всех одинаково и прямолинейно, покрывая с козлиной страстью и мужчин, и женщин. Все гости спорили между собой за первенство и право быть осчастливленными вниманием Хозяина. Они толкались и ссорились, отталкивая друг друга.  Когда гостей стало невероятно много, а их просьбы о внимании стали больше походить на  требования, сын развернулся вдруг, как фрактал, и стало его неисчислимо много  — и каждому из страждущих досталось его благодатного внимания. Его божественный хер, растиражированный многократно, побывал в каждом, кто возжелал, будь то мужчина или женщина — каждый получил своё. Лицо у сына  переливалось и мерцало, подобно тысячи сменяющих друг друга лиц. Я видела в нём лица многих своих знакомых и каждый раз с удивлением спрашивала: «Неужели?! И это - тоже Ты?» На что он мне отвечал, нежно обнимая, что всегда был рядом со мной — со своей Возлюбленной Матерью. И, как я поняла, он совершенно не в обиде на меня за то, что я когда-то закопала и бросила его. Более того, похоже, что именно так и надо было поступить. Как черепахи, что закапывают своё потомство в песок.

— Ух ты! Ты говоришь, у него нет лица? Вернее, много лиц?

— Да, именно так. Его лицо всё время меняется.

Разместившись поудобнее на маленьком диване под фикусом, я продолжила:

 — Позже был ещё один сон. В том сне я была любимой дочерью королевской четы. Мой отец-король был молод и прекрасен собой, а мать-королева считалась красивейшей и добрейшей из королев. Мне было лет четырнадцать — по традиции королевства и тех времен это был тот самый возраст, когда девушка превращалась в женщину. Я была страстно влюблена в своего отца-короля, и не скрывала своей влюблённости. Мои родители по-доброму шутили на эту тему. Втайне я ненавидела свою прекрасную и безупречную во всех отношениях мать-королеву, ревновала её к отцу и желала, чтобы она  пропала куда-нибудь раз и навсегда. И вот однажды отец-король отправился со свитой на охоту, а мать-королева осталась почему-то дома. Меня на охоту по причине малолетства никогда не брали. Надо заметить, что жили мы в одном из прекраснейших замков — огромном, роскошном, со множеством богато убранных залов. В тот день я бродила по замку без дела и забрела в подземелье, в подвалы, где закопчённые сводчатые потолки из камня тускло освещались горящими факелами. Неожиданно я столкнулась в коридорах подземелья со своей матерью. В руках моих вдруг оказался нож. Им, не раздумывая, я ударила мать-королеву. А потом ещё и ещё раз. На меня фонтаном брызнула королевская кровь. Я разрезала кожу на теле матери  сверху до низу, от ярёмных ямок до лобка и вытряхнула из кожи тело своей матери. Хладнокровно натянула пустую кожу на себя и застегнула, будто это был водолазный костюм с застёжкой-молнией на спине. Кожа оказалась мне в пору. Я посмотрела в мутное зеркало, что висело здесь же, на стене и увидела в нём отражение лица своей матери — такое милое, доброе лицо со слегка печальными глазами, испачканное местами кровью.  Я собрала остатки материнского тела и, разобрав частично стену, замуровала их. Полюбовавшись на дело рук своих и оценив, что никто никогда не догадается о том, что здесь произошло, я отправилась тайным путём в комнаты, где приняла ванну и переоделась в платье королевы-матери, как вдруг ко мне подошёл карлик или маленький ребёнок, мальчик или девочка — было непонятно кто это, но меня обуял страх, что это существо может выдать меня. Существо явно узнало во мне дочь короля, несмотря на то, что я была в облике матери. Я оттолкнула карлика, который нежно обнимал меня за ногу. Он свалился в узкую щель между стенами и я тут же замуровала его, заложив щель камнями. Карлик выл, но чем дальше я уходила и чем больше дверей закрывала, тем тише и отдалённее становился его крик. Я точно знала, что никто и никогда не спустится так глубоко в подземелье и не услышит карлика. Совсем скоро у карлика закончится воздух и он просто уснёт вечным сном. Пройдя через коридоры никем больше не замеченной, отмывшись в ароматных водах королевских терм, нарядившись в роскошные одежды королевы-матери, я вышла навстречу Королю, возвращавшемуся с охоты. Он радостно подбежал ко мне, обнял, закружил, расцеловал. По моему телу пронеслась счастливая волна возбуждения — Король не признал во мне дочь, он видел во мне лишь свою Королеву.

 - Отчего не выходит меня встречать наша дочь? - задал он мне вдруг вопрос.

 - Я отправила её на обучение в соседнее королевство. Пока ты был на охоте, к нам заехала моя сестра с дочерьми. Они путешествовали и возвращались, чтобы продолжить своё обучение. Это оказалось весьма кстати. Наша дочь загорелась желанием поехать вместе с ними.

- О, прекрасная новость, моя дорогая, возлюбленная жена! Нашей дочери это будет на пользу. Сколько можно сидеть в стенах замка. Пусть посмотрит мир, узнает его тайны и красоты.  —  Король снова крепко обнял меня и сочно поцеловал в губы. Он так ничего и не заподозрил. И в этот момент умерла вслед за матерью и дочь Короля, осталась только я — его возлюбленная жена - любовница.

- Любопытный сон, — сделав глоток терпкого и горьковатого чая, подруга внимательно взглянула на меня. — Кто был тот карлик, как ты думаешь?

- Не знаю... А помнишь,  я рассказывала тебе, что в годах 2013-14 мне всё снились сны про число четыре, про квадрат и куб, летящий во Вселенной среди звёзд? Так вот недавно мне похоже приснилось продолжение. Это было в Испании, в городке Канет-Де-Мар. Мы спали после обеда в гостиничном номере. Окна были распахнуты. Море, криками чаек и шумом прибоя, врывалось в наш номер. Сон был неясный,  похожий на картину импрессионистов. Какие-то люди аплодировали и поздравляли. Я поняла, что поздравляют меня. Людей я не видела, видела только смазанные ладони. И движение этих ладоней. Голос, что шёл будто изнутри меня: «Поздравляю! Ты прошла всё что было связанно с числом четыре и теперь...» На экране появилось число восемь. Оно переливалось всеми цветами, переворачивалось с боку на бок, становясь то крупнее, то меньше.

- О, теперь я понимаю твой восторг. Понимаю почему ты так удивилась и обрадовалась, когда я привезла тебе в подарок из Мадрида, из суфийской теккии  изображение октагона-восьмиугольника! Сон твой был в сентябре, а сейчас ноябрь — и вот уже первый привет от числа восемь!

- Да уж! Точно - привет от числа восемь. А впереди нас ждёт год с числом восемь на конце — год 2018-ый.




 Москва. Юго-Западный округ, Россия.
                24-25 марта 2018г.


«... моя чешуя сияет на солнце, мои крылья - мощь ночи, а гибкое тело — колыбель звёзд. Взмывая ввысь, падаю вниз — ухожу на глубину Океана, чтобы парить в его водах тысячи лет, забывая себя, растворяя в его соли свою соль...»



Мы снова сидим с подругой на диванчике под фикусом. У фикуса есть имя - Иннокентий, подруга разливает обжигающий кофе со специями по маленьким чашечкам и внимательно слушает мой рассказ.

- Так вот, сон этот был 25 марта 2018 года. Я хорошо запомнила дату потому что на следующий день умер мой отец. И снится мне, что я работаю в строительной компании. К нам приходит новый начальник. Его зовут Андрей Николаевич. Ты ведь помнишь, что я на самом деле в далёком 2015 году работала в строительной компании, но никакого Андрея Николаевича  у нас  не было.  —  Я наклоняюсь, чтобы взять печеньку, подруга, кивая, подвигает ко мне вазочку с угощением. —  Во сне я с этим новым начальником весьма мило общаюсь. На каком-то субботнике мы с ним вместе красим стены в отвратительно розовый цвет и ведём при  этом задушевные разговоры. Неожиданно я начинаю что-то такое чувствовать к нему. Возможно любовь. Но  эта линия не имеет развития, с работы я увольняюсь и ухожу из фирмы. Проходит какое-то время, почему-то я  прихожу в гости на ту самую работу. Вижу там Андрея Николаевича. Он стал уже начальником всей компании, ходит с охраной, статусный весь такой. Я подхожу к нему и неожиданно для самой себя признаюсь ему в любви. Как говорится,  накатило. Он внимательно, но без эмоций, выслушивает. Потом роется у себя в кармане и протягивает мне приглашение на представление в театр. Я беру, ничего не спрашивая и не уточняя, прихожу по этому приглашению. Мы оказываемся с ним вдвоём в театре. Смотрим шоу, потом едем в шикарный ресторан, потом в номера. Проводим феерическую ночь полную развратного, изощрённого секса. Дальше, также во сне, я просыпаюсь утром, потягиваюсь сладко и  любуюсь на  Андрея Николаевича, что стоит в это время перед зеркалом в ванной. И вижу в зеркале отражение, но не Андрея Николаевича, а моего возлюбленного — сына, того самого,  из моих снов.  Того самого, что я родила от белого козла. И в его роскошной копне волос я вижу как торчат витые позолоченные рожки! 

 — Рогатый! Ты!!! — кричу я и смеюсь.

Он поворачивается и хохочет, указывая в зеркало, говорит:

— На себя посмотри!

Я вскакиваю, подбегаю к зеркалу и вижу прекрасную особу с  пышными волосами, небрежно подобранными в высокую прическу, а среди локонов волос торчат витые рожки. Маленькие, закрученные как у овечки. Мы долго смеёмся вместе. Андрей Николаевич, обнимая меня за плечи, склоняется и говорит мне на ушко:

- Мы оба — рогатые. И, знаешь, это хорошо, что ты замужем. Муж позаботится о тебе, а я ему помогу. Ты всегда жди меня. Я могу появиться в любой момент. И ты должна будешь каждый раз встречать меня с готовностью как встречает невеста своего жениха, как встречают единственного возлюбленного. Ты должна всегда быть отдохнувшей, возбужденной, готовой к сексу. Ты будешь жить в роскоши и неге. Ведь Ты - моя возлюбленная, и  живёшь здесь для встречи со Мной.  И, кстати, проколи свои ушки для бриллиантов,  отпусти волосы подлиннее, такие как видишь сейчас в зеркале.





  Москва. Метро. Калужско-Рижская линия.
                03 сентября 2019г.

«... бледные тонкие пальцы нервно скользили по тёмной бумаге – листы старой книги отзывались на их прикосновение тихим шуршанием. Тот, кто читал книгу, проговаривая вслух слова, бормоча неразборчиво,но оставался невидимым – лицо его и всю фигуру скрывало тёмное покрывало.

– Всё начнётся сразу после Рош-ха-Шана. Все ценные бумажки превратятся в ничто - в пепел, мусор, хлам. – Фраза была произнесена неожиданно громко. Чтец захохотал, закидывая голову, отчего покрывало свалилось, стало видно, что чтец - это старик с розовым, как у младенца, лицом. С висков головы старика спускались витиеватые пряди, соединявшиеся с окладистой бородой. Лоб старика украшала черная повязка, с торчащим черным кубиком Рубика. Старик схватил рукой кубик на лбу, потёр его быстро, что-то бормоча под нос, и продолжил:

– Чтобы познать игуану надо стать игуаной.

– А вот здесь я категорически не согласен! – темнота расступилась, стал виден собеседник старика – мужчина средних лет с гладковыбритым черепом. Мужчина что-то быстро записывал в блокнот, одновременно, стряхивая пепел с толстой и короткой сигареты. Прервавшись, быстрым движением протёр большим носовым платком стекла пенсне. – Игуана непознаваема! Ни при каких условиях!

В ногах у мужчины в пенсне неподвижно, как сфинкс, возлежал толстый белый кот с разноцветными глазами - только нервное подёргивание кончика хвоста, выдавало в нём живое существо.

– Будьте так любезны, загляните ещё раз в книгу. Что там сказано насчёт спящих? – Мелодичным мурчанием, но совершенно по-человечески, встрял в разговор кот.

Старик согнулся над книгой. Его пальцы забегали по бумаге, будто пытаясь что-то там поймать. Кубик на лбу съехал набекрень. Пытаясь его поправить, старец задел книгу, нечаянно перевернул несколько страниц сразу - обе мужские фигуры напряглись, а кот вскочил, выгнул спину и заорал. Старик тоже открыл рот в немом крике – его язык высунулся яркой переливающейся змеёй и выбежал вдруг изо рта игуаной, стремительно пронёсшейся по строкам, смешивая и путая кончиком хвоста все буквы в книге... »



Поезд резко затормозил - все спящие в вагоне метро, столкнувшись телами, проснулись.

– Просьба соблюдать спокойствие. Поезд будет отправлен через несколько минут. – объявил уставший голос по громкой связи.

Проснувшиеся тут же уткнулись в маленькие светящиеся экранчики. Музыка в наушниках остановилась, я полезла доставать телефон из сумочки, чтобы посмотреть, что случилось с проигрывателем. Несмотря на вовлечённость в процесс, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Он отличался от всех мне известных обычных взглядов – любопытствующих, интригующих, оценивающих, флиртующих, критикующих, развевающих скуку – от всех тех привычных и в рамках дозволенного в социуме взглядов. Этот же взгляд был из ряда вон выходящий. Я просканировала своё тело на предмет, куда и с какой целью направлен взгляд – и ничего не поняла. Тогда я с осторожностью посмотрела на автора взгляда. Напротив и немного слева, в стороне, у самых дверей сидела ничем не примечательная женщина. Длинное, по нынешней моде мешкообразное платье цвета спелой вишни, яркий шарф, намотанный на голову, тёмные очки. Вот, если только очки придавали облику что-то нездешнее. Огромные, зеркальные в толстой роговой оправе, закрывающие половину лица, скрывали все эмоции и настроения, стояли надёжным зеркальным щитом между хозяйкой очков и всеми остальными. И ещё эта женщина была единственной во всём вагоне, кто не сжимал в руках, не крутил, не рассматривал, не слушал, не поглаживал смартфон. Почему-то мысль о том, что у этой женщины есть смартфон, показалась мне смешной и предосудительной, как будто я подумала о чём-то пошлом и вульгарном.

– Времени нет. – Это явно было адресовано мне. Сказав фразу, не открывая рта, находясь на другой стороне вагона, женщина в зеркальных очках, улыбнулась. Я посмотрела по сторонам – явно никто кроме меня ничего не слышал. – Истории рассказанные, написанные, нарисованные оживляют этот и иные миры. Истории проявляют рисунок. Пока нет рассказанной истории - ничего нет. История не должна умолкать и заканчиваться. История должна звучать всё время. Как дорога появляется под ногами идущего, так и книга жизни появляется в устах рассказчика. Кот уже прокричал, игуана пробежала – листы перевернуты, осталось только рассказать, что было написано на тех листах.

Поезд резко тронулся с места – все опять завалились друг на друга, а женщина пропала, растворилась, растаяла, исчезла. На её месте сидел мужчина в строгом офисном костюме синего цвета и что-то яростно прокручивал пальцем в смартфоне.

«Приснится же такое», - мысленно проворчала я, нажимая на кнопку громкости, и сразу ураганом ворвалась в уши песня.

Все вопросы найдут ответы
В этот самый особый день
Ты услышишь таинственный зов
И распадешься на свет и тень…

Поезд набирал скорость, за его окнами стали мелькать, ускоряясь, кабели и провода, будто разматывались кишки огромного зверя. В окне между рекламными надписями на стеклах, снова появился знакомый уже облик женщины в зеркальных очках. Только теперь её волосы развевались ветром, и в них были вплетены яркие перья райских птиц. Женщина встряхнула головой - и перья превратились в маленьких птичек цвета огненной зари.

Там, где мы станем птицами
С огненными крыльями,
Мы станем вечными,
Будет всё неважно
Ни слова, ни лица
Лишь то, как мы любили,
И то, во что мы верили...

Маленькие птички разлетались беззвучно, а песня в наушниках звучала всё громче. Женщина, глаза которой оставались невидимыми за зеркалами очков, явно смеялась. Я видела её отражение на стекле вагона метро, как на большом мониторе, а в зеркалах стёкол её очков удивлённо смотрел на меня ядовито-зелёный попугай.

И только голос твоей любви
Тебе подскажет куда лететь
Только крылья нашей любви
Тебя выносят из тьмы на свет

Там, где мы станем птицами
С огненными крыльями,
Мы станем вечными,
Будет всё неважно
Ни слова, ни лица
Лишь то, как мы любили,
И то, во что мы верили*








_____
*слова из песни Ирины Богушевской «Станем птицами»











 07980 Kemer/Кемер/Анталия, Чираллы. Турция.
                21 - 24 сентября 2018г.


« Зажигай свой светильник от блуждающего в веках огня! Пусть вспыхнет огонь и обожжёт Тьму изнутри — озарит её сущность!»

Запись из дневника от 23.09.2018г.:

« Опять приходил во сне Рогатый. Сначала снился одноклассник, что очень помогал мне во сне, решал и решил какую-то сложную задачу, отвратил от меня неприятности, а потом оказалось, что одноклассник — это костюм, который надевает Рогатый. Мы танцевали с Рогатым. Танец перешёл в разнузданный  секс. У Рогатого оказался удивительный сдвоенный член, напоминающий свёрнутую ДНК. Этот член он мог разворачивать и доставлять двойное удовольствие. Рогатый во сне говорил мне: «Расслабление и принятие, впускание в себя. Вот, что главное. Расслабление и принятие. Ты - мой алтарь. Мужчины и сперма -  жертва для моего алтаря...»




Мы с мужем решили снова вернуться  в Чираллы. Именно здесь встречаются тёплое море, подобное огромной материнской утробе, огненные горы — владения огнедышащей Химеры. Три года назад мы здесь были в Новолуние. Помнится, тогда я работала в той самой строительной компании, что потом снилась мне — где якобы работает Андрей Николаевич.  В этот раз нас ждёт Полнолуние и осеннее равноденствие, а, значит, и мистерия, которую я посвящу древним духам и богам. Ещё не знаю, что это будет за мистерия — полагаюсь на сны — они обязательно мне подскажут.

Мы поселились на другой стороне бухты - далеко от развалин города Олимпоса и намного ближе к горе Химере. В один из дней, нам захотелось  посетить город Олимпос, чтобы еще раз вспомнить то место, где состоялась церемония нашего символического бракосочетания. Мы снова пришли туда на закате дня. Оказалось, что за три года многое изменилось. На месте старых руин стараниями строителей  восстановлены многие сооружения, и то место, где были огромные отдельно стоящие Врата, будто открывающие  иные измерения, уже отстроена крепостная стена. Всё изменилось до неузнаваемости.  Врата вписались во вновь отстроенные стены и мистика места исчезла. Старый город стал  больше напоминать строительную площадку, чем жилище древних богов. Разочарованные мы покинули старый город и больше  туда не возвращались.

Несмотря на отдельные разочарования, отдых был прекрасен. Совсем недалеко от места нашего обитания, мы обнаружили старую ликийскую дорогу, что ведет через горы и ущелья к живописному, а, главное, пустынному пляжику. Вот на этом самом пляжике я и проведу свой первый ритуал-мистерию в день осеннего равноденствия.

Мы пришли на пляж и здесь были люди, но нас это не смутило — мистерии быть! Мы обнажились и зашли в море. Я взяла с собой фрукты, вино и хлеб. Мы причащались дарами земли. Тут же набежали морские рыбки и разделили с нами трапезу. Закончив пир с рыбками, я заплыла за камень, где обняла мужа. Объятия неожиданно переросли в нечто большее. Я с удивлением заметила, что, обнимая мужа, чувствую что-то новое, незнакомое или вернее забытое, а именно, сильную, свежую - настоящую страсть, которую скорее испытаешь с новым любовником, чем с мужем, с которым вместе уже больше двадцати лет.

Ужинали мы в маленьком ресторанчике, где еда была простая и вкусная. Рассматривая фотографии, что наснимал муж за день,  решаю некоторые отправить себе через мессенджер мужа. Так, открыв  мессенжер мужа, я увидела вдруг множество переписок с женщинами. Решив не портить себе чудесный вечер, я не стала расспрашивать, оставив всё до утра. Но среди ночи тревога неожиданно большой волной захлестнула меня всю. Хотя я ничего не успела прочитать, но  поняла, что есть нечто важное, о чём я не знаю.

Утром после завтрака, когда мы решили немного поваляться и полениться в постели, я начала разговор:

- Знаешь, я думаю, что семья создается, чтобы растить детей. В основном это так. И когда дети вырастают, появляется необходимость  найти что-то новое - то, для чего люди живут вместе. Для меня важно в отношениях внутри семьи две вещи: доверие и внимание. Внимание — это уважение, интерес. Это когда одному партнёру по-настоящему интересно, что думает, о чём мечтает, чего боится, что есть на душе у другого партнёра. А доверие — это фундамент. На нём всё держится в доме. Это тот самый цемент, который может быть и невидимым, но он скрепляет все кирпичики. И для меня доверие также важно, как и внимание. Вот, к примеру, мой телефон не запаролен, он всегда открыт для тебя. А твой, наоборот, закрыт от меня паролем. Ты что-то скрываешь от меня? У тебя есть какая-то другая жизнь?

- Ты уверена что хочешь это знать? — голос мужа  стал неестественным, как и взгляд, будто принадлежавший другому, незнакомому мне человеку. Ужас вьюгой и холодом повеял внутри меня, но я произнесла:

- Да. Хочу знать всё. Мне важно. Важно знать.

Сергей отвёл от меня взгляд и, глядя перед собой, продолжил:
 
- У меня есть женщина. Я встречаюсь с ней нечасто. Иногда раз в месяц, иногда два. Иногда раз в два месяца. Дело в том, что у меня есть особые потребности. Я — садист. Иногда у меня бывает с ней секс. Иногда нет. Секс здесь не главное. Мне  нужно быть садистом с женщиной, причинять ей боль.

Холод изнутри заполняет меня всю. И какое-то онемение. Кто садист? Тот, которого я знаю больше двадцати лет? Он? Я смотрю на мужа и вижу, как изменилось его лицо. Передо мной — другой человек, не тот, которого я знаю с 1992 года, а кто-то иной... Это - Рогатый из моих снов? Да это же Рогатый! В голове моей звучат слова: «Принимай... Расслабляйся и принимай...»  Но как же сложно это сделать!


« Как я могла ничего не замечать!» - Крутится в голове, но вслух ничего не могу сказать, захлебнувшись эмоциями.

- Послушай, какая разница. Ничего ведь между нами же не изменилось. С тобой же я остаюсь прежним и всё у нас хорошо. Меня всё устраивает!- продолжает, ставший вдруг сразу далеким и незнакомым мне, но всё ещё мой муж.

« Ах, его устраивает! А меня вот совершенно не устраивает!» - проносится у меня в голове, но я опять не могу ничего сказать.
 

Вечером — Полнолуние, и в Полнолуние мы должны отправиться к огням Химеры.





 Гора Химера. Турция.
      Сентябрь 2018г.
          Полнолуние.


Такая долгая дорога. Через лес, по огромным камням. С каждым шагом мои эмоции, наконец, начинают превращаться в слова. Я говорю и говорю вслух, по большей части сама с собой. Я спрашиваю и сама себе отвечаю, не сдерживаясь, даю себе возможность выговориться - даю выход всему, что накопилось внутри. Я чувствую, как мой мир рушится - мои ценные бумаги превращаются в пыль, в ничто, моя идентичность  распадается на частички. То вдруг становится смешно из-за случившегося, то страшно, потому что доверие исчезло, а вместе с доверием ушла почва из-под ног. То вдруг я становлюсь грозной и решительной - хочу бить и крушить, то уязвимой и жалкой. Все мои части, перебивая друг друга, выступают, говорят, жалуются, угрожают. Супруг идёт молча, весь напряжённый. Изредка отвечает на мои выпады, вставляя  фразы в мой бесконечный монолог. Он напоминает мне скалу, о которую разбиваются сейчас волны моих иллюзий. Время от времени я вспоминаю слова из сна  «принимай и расслабляйся», но не могу ни принять, ни расслабиться. Мой мир рухнул в один момент и я иду сейчас по древней ликийской дороге, оплакивая его обломки, утирая сжатым гневно кулачком, сопли.


У огней Химеры рядом с нами расположилась пара из Германии. Я угощаю их сосисками, что принесла с собой. Муж начинает с ними разговор по-английски. Наблюдая за ним со стороны, я с удивлением отмечаю как легко он общается с ними. Он шутит,а они понимают и смеются его шуткам. Никогда раньше он так свободно не говорил по-английски. Я не узнаю собственного мужа! Это - другой человек, не тот, которого я знаю. Этот новый человек по другому жестикулирует, иначе складывает губы в улыбке. Это - мой муж и не мой муж, одновременно. Я смотрю и с удивлением чувствую, как сквозь разноликую гамму чувств, прорастает любовь - я влюбляюсь! Влюбляюсь в собственного мужа!

 
Когда совсем уже стало поздно, мы отправляемся в обратный путь. Огромная  Луна освещает нам  дорогу, сложенную из древних, вытертых до блеска тысячами ног, камней. Я останавливаюсь на повороте, беру мужа за руку и говорю ему:

- Я люблю тебя. И хочу быть с тобой. Я выбираю любовь!

Сергей крепко обнимает меня в ответ. 

- Я любил всегда и люблю только тебя. Я так счастлив, что ты принимаешь меня таким.


Мы спускаемся к морю, проходим, взявшись за руки, по пляжу. Ноги  погружаются в песок глубоко-глубоко так, что трудно идти.  Мы сбрасываем одежды и заходим в невероятно теплую воду. Луна светит ослепительно ярко. Погружаясь в лунное серебро, по-матерински тепло  принимающее нас  в себя, мы сливаемся, становимся жидкими. Свет Луны освещает и освящает. Наши тела становятся частью всего этого волшебного мира. Море безмятежно, его поверхность  отражает  всё, что было и не было.  И в этом жидком зеркале я вижу нас - пару рогатых, соединяющихся в неземном экстазе.


Вернувшись домой, я опять не сплю всю ночь. На этот раз из-за того, что продолжаю купаться в лунном серебре. Я и моё тело — мы чувствуем, будто мы и есть вода. Вода внутри воды. И я раскачиваюсь внутри воды, и я вся состою из разноцветных потоков жидкости, что переплетаются, но не смешиваются. И от этого я ощущаю непрекращающийся экстаз. И чем больше я расслабляюсь, тем больший экстаз меня поглощает и поднимает куда-то ввысь. И так всю ночь, пока не запели первые местные горластые петухи, я всё купалась и купалась в жидком экстазе, благословляя своего Возлюбленного — Венценосного, увенчанного рогами, который явился мне неожиданно в самом близком и родном мне человеке.




 БЕСКОНЕЧНОЕ СЕРЕБРО ЛЮБВИ