А боги смеялись. часть 2 гл. 9

             9

    После обеда на участке уже работали люди и гремела техника. Вадька заворчал: «Всю тишину разогнали». Но тут позвонил Фёдор: «Ребята не поверите, мне вас не хватает. Мы собрались к Чёрному морю, может махнём все вместе? Вот обзваниваю. Забуримся на  десять дней куда-нибудь в санаторий. Как вы на это смотрите?» Вадим размяк: «К Чёрному так к Чёрному. Светик ты как?» Светка отозвалась сразу: «Я не против. Я там ни разу не была». И они оба уставились на меня. Я оглянулся на Лильчонка. Она беззвучно смеялась: «Я согласна. Вы же всё это планировали заранее. Зачем разыгрывать несознанку? Ещё бы Романа с семьёй прихватить». Я отозвался: «Фёдор, бери на Романа тоже» Он хохотнул: «Да взял уже.  Собирайтесь.  Послезавтра выезжаем».
- «Ну, чего сидим? Слышали? Послезавтра выезжаем. И чувствую Павел, - Милка тоже с нами». Пашка хохотнул: «А она мне не мешает. Назойливая немного, но интересная». Мы переглянулись.
- «Не начинайте»: фыркнул он: «Она мне помогает с поступлением. И это единственный человек моего возраста из моего окружения». Светлицкая смотрела в окно. Думая о чём-то своём. Затем вышла на улицу и прислушалась. Со стороны стройки раздавались странные звуки. Люди высыпали из домов. Мы с Вадимом рванули туда.  Из только что вырытой воронки виднелось оперение фашисткой бомбы.  Я подошёл к  прорабу: "Сапёров вызвали?»
- «Угу. Вы не волнуйтесь, это в наших местах обычный вариант. Так что копали осторожно»: отозвался он. Через минут десять подъехали сапёры с собаками. И рассыпались по округе. Мы повернули к дому. И собрались на кухне. Лильчонак улыбнулась: «Вот ведь Ирка, уже заминировала». Вадим отозвался задумчиво: «И когда успела?»
  В этих местах шли кровопролитные сражения во время войны. Враг рвался к Москве. И каждый сантиметр земли кишел смертоносными добавками, даже семьдесят лет  спустя. Светлицкая шепнула: «Где-то здесь воевал дед. И получил смертельную рану». Я обнял её за плечи: «Да уж, тогда народу много полегло». Она обернулась. И провела ладонью по моему лицу. Понятно о чём она подумала. Перелопатила наше прошлое. Вадим почувствовав это шепнул: «Мы в завязке. Просто ценим данный нам шанс». Она отозвалась: «Ребята я вас не сужу. Я благодарю бога, что вы есть».
   Это её любовь в действии. Теперь это навсегда. Она будет волноваться, переживать, молиться за нас,  и если будет надо, закроет нас своим телом.  Я поцеловал её волосы, вот такое чудо  неожиданно попало в мои руки, хрупкое, нежное, неповторимое. Она прижалась ко мне и затихла. Светик отварила макароны и поставила лазанью в духовку. Нарезала салат  мясную нарезку, сыр и потихоньку стала накрывать на стол. Вадим подскочил пристроившись помогать.  Пашка выглянул на запах, что уже ужинаем?
- «Да я думаю такое надо зажевать»: улыбнулась Света. И он присел к столу: «Слушайте, а вы что-нибудь об этом читали?» Вадим задумчиво отозвался: «Я и в музее был, и книги приобрёл, там на полке в зале возьмёшь. Жуткое месиво. Не понимаю, как наши политики хотят переписать нашу память. Если она теперь ещё и на генном уровне». Лильчонак вздохнула: «Предателей всегда хватало. А Россия лакомый кусочек. Только они не понимают, что народ, что здесь живёт, особенный. Он всё умеет сам. И у нас героизм в крови». В её словах трудно сомневаться, и хотя если следовать поговорке, - «по себе людей не судят», это тянет большими погрешностями, но с её губ это звучало убедительно.
   Лазанью нарезали и подали. Приступили к еде, молча переваривая случившееся. Взвыла серена. Переглянулись. Вывозят добытое. И мы прислушались. Даже птицы перестали петь. Лильчонак выглянула в окно, Машины медленно выехали на шоссе и двинули подальше от города. Где-то через пол часа раздался взрыв. У нас от взрывной волны колыхнуло . А если бы всё это случилось здесь?
- «Ничего себе мощность»: шепнул Пашка уважительно. Мы с Вадимом переглянулись. Как по команде всплыла картина последнего боя. Стоны крики, ругань, миномет бил не отдыхая. Грузины шли с твёрдым намерением расширит территорию, и люди им были не нужны. Мы собрали некоторых уцелевших в подвале многоэтажки. И теперь отбивались тем что было. От батальона осталось с десяток солдат. По рации передали что помощь на подходе. Но бывшие пёрли выполняя приказ, ведь у них в заложниках были семьи. Жить хотелось всем. Через прицел снайперки пригляделся к лицу танкиста. Я его уже встречал, совсем недавно на отдыхе  в Сухуми. Отличный мужик. А теперь мне придётся его остановить, и сердце дрогнуло. Но я нажал на курок. И тоненькая струйка брызнула по лицу. Машину закрутило по дороге. И она перегородила путь остальным. И тут появились наши. Я присел и опёрся о стену спиной. Вадим подполз проверить мою перевязку. Плечо продолжало кровить, видно задели артерию. – «Капитан, плохи твои дела если не добраться до госпиталя  сейчас же». На его голос отозвалась молоденькая хрупкая женщина: «Я помогу, водка спирт, игла, нитки, аптечка, нож». И много света». Пацаны расстелили палатку, и осторожно уложили меня.
- «Командир, тебя подержать?» Я отмахнулся. Женщина опустилась передо мной на колени: «Нужен ещё свет».  Женька и Вадим достали фонари. Она удовлетворенно хмыкнула: «А теперь так держать сколько можете». Резанула по ране  и залезла  во внутрь пальцами промокая тампоном брызгавшую кровь. Нащупала артерию. Сняла заколки и передавила её… промокнула осушила и потихоньку  стянула нитками.  Зашила рану наложила повязку.
- «Теперь дотянет». Джамиля грузинка, вышла замуж за местного и вот попала под обстрел. Муж в Москве по бизнесу. А она как раз после дежурства отдыхала. К ним во двор танк въехал. Она стариков в винный погреб загнала. Сама с детьми с черного хода рванула. Перебежками к соседям. А там воронка. Только младенец чудом уцелел. Она его с собой. И подальше от соотечественникам по дворам. Заметила нас и рванула под перекрёстным огнём, как к единственной надежде. Старики выжили. Мы после госпиталя навестили её. Помогли дом подремонтировать. Изгородь подправить в знак благодарности. Ильхан благодарил, а у самого слёзы в глазах: «Вернулся сразу как услышал. Летел на крыльях. Аж волосы на голове шевелились от мысли, что их нет. Добрался до дому, и только стариков в погребе нашёл. А они уже только на следующий день пришли. Соседей похоронили. Резваньчика себе забрали пока. А там Рамиля отучится вернётся его сестрёнка старшая. Заберёт. Дом уже начали восстанавливать, у нас принято дорожить своим наследством. Останки собрали, в общей могиле похоронили. Кто же их сортировать будет?»: и он отвернулся. Мы работали всё лето помогая пострадавшим. Вечерами играли и пели. Городок быстро зажил обычной жизнью. А мы ушли в отставку. Вернулись домой. Я своих собрал как курица цыплят и не отпустил. Они и сами не особо рвались.  В квартире всем хватало места. А там потихоньку своим жильём обзавелись. Ансамбль создать ещё на Кавказе в голову пришло, и название и репертуар. А Фёдор как самый молодой и пробивной всё это взялся реализовать. Я пошёл как руководитель, потому что имел по этому профилю образование. И дело сдвинулось с мёртвой точки. Играли в пабах, на фестивалях, нас сразу заметили. Мы стали приятным сюрпризом. Вот такая вышла история.
Уже столько лет прошло, а чуть что и  как вчера, всё перед глазами. Лильчонак обняла, я очнулся.  Пашка поел, и ушёл в книжках рыться. А мы вылезли под навес, наслаждаться воздухом и тишиной.
Утром после завтрака сразу в Москву уехали. Все были в сборе. Милка Пашку сразу утащила в комнату. А затем они сбежали по делам.  Мы собрали чемоданы. В обед пробежались по бутикам. Приобретая пляжные мелочи. Светлицкая набрала подарков внукам. И сделав заказ в ресторане на дом, мы вернулись. Пашка сиял: «Меня приняли, на второй курс. Собеседование прошло удачно. Бегло поспрашивали по темам, решил пару задач. Тест по русскому. Теперь можно отдыхать». Светка повисла на нём: «Ты мой гений в тапочках. Я знала, что у тебя всё получится». Светлицкая молча потрепала его чуб.
   Уже за столом, я отметил: «Пашка мы все рады, что у тебя получилось поступить. Жизнь она не стоит на месте, и если тебе по душе компьютеры, то надо ставить цели и идти к ним. А мы будим рядом». Галдёж у стола показал, что я сказал за всех.
  Вылетели в три часа ночи, и без особых приключений добрались. Ромка уже ждал.  И мы заказав такси отправились к берегу. Погода радовала день только начинался и Светлицкая прильнув к окну наслаждалась видом из окна. Мы разбрелись по номерам. И бросив там вещи высыпали в коридор: «Что к морю?» Первая фото-сессия на безлюдном пляже. Солнце уже выплыло и уверенно двинуло по небу в свой ежедневный поход. Кадры вышли незабываемые. Мы веселились как дети. А дети замерли глядя на игру волн. Ромка с Вероникой  тихо подобрались к ним  и я сделал кадр. Снимок вышел, - картинка. Краски, характер. Лильчонак бродила босиком по кромке моря и наслаждалась ощущениями. Я догнал: «Ты как?»
- «Чудесно. Сердце аж заходится от восторга. Уходить не хочется». В это время Федор позвал: «Ребята все в санаторий.  У нас плановые мероприятия». И мы повернули к зданию.
  Завтрак уже начался и мы сразу прошли в зал. Нам указали наши столики. Они были рядом так что особого неудобство не составили.  Повязку с рук мы уже сняли, и Светлицкая спокойно пользовалась приборами сама. Мы были как все. Или почти. Потому что  после завтрака Фёдор выдал: «Нас попросили вечером выступить». Я было стал возмущаться, но Лильчонак остановила: «И чем они это аргументировали?»
- «Не поверите, - свободным режимом. И выступление в летнем зале на побережье, для всех санаториев сразу. Инструмент предоставят. Понимают, что мы ничего не планировали. И я согласился»: он это закончил немного угасшим голосом. Мальчишки поворчали но не сильно.
- «Что ж, ты уже согласился. И это один раз»: вздохнул я, поглядывая на Светлицкую. Но она была спокойная. После завтрака прошли обследования и каждому назначали свои процедуры. Лильчонак смеялась: «У меня нет слов, где мы столько меня возьмём, я не успеваю». На выбор посоветовал им СПА. И вся наша женская команда два раза в неделю  отправлялась в предвечернее время в бани наслаждаться процедурами. 
Концерт наметили через пять дней. Чтобы дать время приготовиться и оповестить желающих. Но уже через день Фёдор озадаченно лупал глазами: «Пацаны простите, но Мэр требует, чтобы мы отыграли у них на стадионе».  Лильчонак улыбнулась: «А это братец, надо было предвидеть. Кто же потерпит такое неравенство. Но не тужи Иванушка, я им песенку спою». И она улыбнулась. Я её обнял и прижал: «И что бы мы без тебя делали?»
- «Жили бес проблем. Это же ясно как божий день»: отозвалась она, переходя на шепот.
- «А я считаю мы друг друга стоим, оттого и жить интересно»: ответил я на ушко: «И думаю это не проблема, если они подготовят всё сами, под строгим присмотром Фёдора»: уже ответил для всех.
Дни потянулись своим чередом. Море встретило ласково, и мы наслаждались гостеприимством, и упорядоченным ритмом.  Забылись все недавно произошедшие события. Если бы не руки Светлицкой. Местный хирург делал ей перевязки два раза в день. Смазывал каким-то чудо зельем,  - для быстрого восстановлением тканей.  Дело пошло в гору, совместно с удивительной личной  регенерацией.  Но здесь уделяли внимание не только здоровью, ежедневные экскурсии по местным достопримечательностям, фитнес, вечерами дискотеки.
Это было блаженство. Как в детстве в лагере. Если не считать мелкие шероховатости, в отношениях между постояльцами. Мы специально не взяли номера люкс, чтобы не сталкиваться с напыщенными господами, но им донесли. И теперь они сами изволили разбавлять наш досуг. Очень не понравился мне Северный принц Якутии. И чего его-то на Чёрное море потянуло. Рванул бы куда подальше. Но нет. И теперь он нагло влезал в наше общество, подбивая клинья к Светлицкой. Лильчонак, успокаивала: «Не кипешуй, ему просто нужен наш статус». И то верно, соглашался я, но интуиция подсказывала, что всё только общением не пахнет. И перед самым концертом, мы поговорили.
- «Неужели не заметно, что мы отдыхаем семьями? Светлицкая моя невеста, и скоро станет женой. Она не твоего поля ягода, у неё нет миллиарда. Она думающая дама. И за брюлики не продаётся. И романы она только пишет».
- «А меня как-то это не волнует, мне нравится её общество. Это ты боишься её потерять. А надо больше доверять. Она же тебе верит. У неё нет миллиарда, но у неё душа на миллион. Ты же не думаешь, что я не вижу её происхождения. Мои юристы всю её генералогию перелопатили. Интересные факты всплыли. Но я не собираюсь её отбирать. Я просто преподнесу подарок. И постараюсь остаться другом. Такие женщины как она встречаются редко». Я рассмеялся: «А, ну если только так, то я не против. Но в обиду я её не дам, даже тебе».
- «Да знаю я тебя капитан. Все твои похождения знаю… И склоняю голову. А вот не уберёг же ты её перед концертом? А теперь известность наступает на пятки. И походу ваши знакомые из Казахстана здесь на отдыхе. Одного твоего мужества не достаточно. Тут нужен мой титул. Они боятся только тех, кто сильней и богаче».
- «И что ты предлагаешь?»: вздохнул я.
- «Думаю мои ребята подключаться к её охране. И я уже поговорил с Мэром. Он надавил на местных авторитетов. А там будем действовать по ситуации». Я понимал, что он прав. И только ради Лильчонка согласился на перемирие.