Легенда русского спецназа ч. 9

По неясным причинам не взорвались два заряда общей массой 700 кг аммонита, заложенные в береговые опоры и также соединенные с радиовзрывным устройством. Эти два заряда были изъяты советскими сапёрами в ноябре 1943 г. Очевидно, механизм не сработал из-за обрыва электровзрывной цепи. Мину в Усовском виадуке немцы обнаружили и обезвредили 28 октября, на следующий день ещё одну сняли на ж/д мосту. В штабе округа мину в 600 кг нейтрализовала служба радиоперехвата, которая была сразу развернута из 2 офицеров, 2 унтер-офицеров и 58 солдат. Её оснащение - 20 радиоприёмников, 4 стоваттных и 1 полуторокиловатный передатчик. Прогремевший в утренний час взрыв мины с мощным зарядом и с тремя устройствами Ф-10, в доме по ул. Дзержинского № 17, поднял на воздух штаб 68-й пехотной дивизии вермахта во главе с её командиром, начальником гарнизона ген. Георгом фон Брауном. Под завалами также погибли 2 штабных офицера и «почти все писаря» (а точнее 4 унтера и 6 рядовых), как гласила запись в немецких документах. Всего при взрыве погибло 13 чел., тяжело ранены были начальник разведотдела дивизии, переводчик и фельдфебель. Когда о взрывах в Харькове доложили Гитлеру, то он пришёл в неистовое бешенство и потребовал от шефа абвера В. Канариса собрать ему всю информацию об организаторе минирования. Браун был посмертно произведён в генерал-лейтенанты. Таким образом, полковник Старинов получил прозвище личного врага фюрера. Немецкий офицер-сапёр был понижен в звании и отправлен на фронт. В отместку за эту необычную акцию захватчики без всяких разбирательств, повесили напротив места взрыва 7 первых попавшихся под руку горожан, а к вечеру 14 ноября, ошалев от гремевших по всему Харькову взрывов радиоуправляемых фугасов, взяли заложников из числа местного населения.

Из них 50 чел. были расстреляны в тот же день, а еще 1000 должны были поплатиться жизнью в случае повторения диверсий. Позже полковнику Старинову устроили свидание с попавшим в плен Гейденом, который признался - Нас сбила с толку мина в куче угля. - Разве можно было предположить, что под ней находится ещё одна, куда более опасная? – А то, что вторая мина управлялась по радио, вы могли представить? – Нет, господин полковник. Даже немецкая армия таких мин не имела! – Вы что же, по-прежнему убеждены, что ваша армия была оснащена гораздо лучше, чем советская? Гейден мигнул и, сообразив, что выразился крайне неудачно, глухо выговорил: – Извините, господин полковник. Привычка... Здесь уместно привести выдержку из книги немецкого военного историка и специалиста в области минного оружия Вольфганга Фляйшера: «Скрытно как командно-штабное учение, осуществить выполнение программы развития Рейхсвера от августа 1929 г. с задачами создания одного типа речной мины (Flussmine) со взрывателем (Zuender), огневого фугаса (Brandmine), затем радиовзрывателя мин (drahtlose Fernzuendung fuer Minen) и специального миноукладчика (Minenleger). Но Рейхсвер, несмотря на успешные испытания радиовзрывателя, отказалcя от его использования потому, что не нашёл области его применения». 8 ноября 1941 г. Илья Григорьевич получил назначение на должность помощника начштаба инж. войск РККА. С середины ноября полковник Старинов руководил установкой минно-взрывных заграждений под Тулой, Серпуховым, Солнечногорском, на Дмитровском шоссе. В это время через ВС Юго-Западного фронта он направляет письмо И. Сталину о необходимости массового производства специальных противотранспортных мин и об организации диверсионной деятельности в тылу противника.

В конце ноября 1941 г. И.Г. Старинова вместе с ген. инж. войск Г. Невским вызывают в СВГК и вместо И.В. Сталина с ними беседует постоянный советник при Ставке - Л.З. Мехлис. Ему доказать ничего не удаётся и более того, он обещает расстрелять полковника, если тот не прекратит беспокоить Верховного всякой «ерундой». Вместо плановой диверсионной работы в тылу, Ставка ВГК ставила перед партизанами задачу - жечь леса и деревни (и это зимой!), т. е. лишить убежища партизан и крова над головой, попавших в оккупацию русских людей. Уничтожение продуктов при отходе, требование «гнать немца на мороз» поджогом населённых пунктов, в которых они размещались, всё это было на руку оккупантам. Они развернули пропагандистскую кампанию, что всё это делается советской властью потому, что она уже не думает возвращаться, иначе зачем уничтожать то, что может сохраниться для использования при возвращении. Больше того, требование об уничтожении не вывезенного хлеба и угона колхозного скота способствовало привлечению на сторону врага людей, потерявших веру в победу Красной Армии, особенно родственников, пострадавших в ходе репрессий при коллективизации. В годы ВОВ, - писал позже Старинов, ему довелось много раз беседовать с К.Е. Ворошиловым по этим вопросам. Он единственный член Ставки, который в довоенные годы занимался подготовкой к партизанской войне на случай вражеской агрессии. До назначения Главкомом партизанского движения, Ворошилов боялся обращаться к Сталину по партизанским вопросам без поддержки других членов Ставки или Политбюро. Да и будучи Главкомом он продолжал опасаться Сталина. О нулевых результатах встречи у Мехлиса, Старинов доложил Н.С. Хрущеву и тот пообещал незамедлительное обсуждение вопроса у председателя Госплана Н.А. Вознесенского.

И действительно, через несколько дней начальника инженерных войск Красной Армии ген. Л.З. Котляра и полковника Старинова пригласили в Госплан. С собой предлагалось захватить образцы замыкателей и взрывателей, о которых шла речь в докладе на имя Сталина. После обстоятельной беседы были определены потребности в специальных неизвлекаемых противопоездных МЗД. Уже к весне 1942 г. они начали поступать в войска и партизанские отряды в значительном количестве. 16 декабря 1941 г. Старинов вместе с советскими и испанскими специалистами направляется в Ростов-на-Дону для устройства минных заграждений. Здесь он применяет оригинальную идею массовой установки мин открытым способом. Мины устанавливались прямо на землю без всякой маскировки вперемешку с массой ложных мин. Такое минирование требует меньше времени, сил и средств. Эти мины хорошо видны противнику, но главная цель достигается – он вынужден обходить препятствие. И снова, едва оглядевшись, Старинов начинает планировать переходы ДРГ в тыл противника по льду Таганрогского залива. Он снова создает лабораторию, где под его началом изготавливают и совершенствуют конструкции мин. Их промышленное производство, по опытным образцам, было организовано на заводе «Россельмаш» и других предприятиях, а также в мастерских Ростовского госуниверситета. Несколько десятков тысяч мин требовалось для установки в системе оборонительных сооружений вокруг г. Ростова на Дону. Одновременно открывается партизанская школа, где готовятся диверсионные кадры. И везде, где бы не начинал свою деятельность Старинов - прекрасные результаты. В январе был сформирован отдельный сводный специальный батальон минёров. ДРГ из его состава в течение февраля и начала марта 1942 г. на северное побережье Таганрогского залива выходили по льду 110 раз.

Ими было установлено 744 мины. Из стрелкового оружия и на минах было уничтожено свыше 100 вражеских солдат, выведено из строя 56 автомашин и 2 танка, подорвано 2 моста. В ночь на 23 февраля 1942 г. был совершен налёт на немецкий гарнизон в дер. Кривая Коса. В результате враг был уничтожен, захвачены пленные, трофеи, в том числе и важные документы. Старшина Репин М.А. доставил в штаб батальона среди многих других документов и толстую тетрадь. Она принадлежала убитому немецкому военному инженеру и была вся испещрена схемами, графиками и формулами. Полковник Старинов не владел в совершенстве немецким языком и дал перевести её одному из офицеров: «Какой-то бред про атомную энергию!» - резюмировал тот. При отъезде из Ростова Илья Григорьевич представил трофейную тетрадь ген. Р.Я. Малиновскому, который посоветовал передать её в аппарат Уполномоченного ГКО по науке профессору С.В. Кафтанову. С согласия начальника инж. войск Красной Армии Старинов так и поступил, передав её ответственному работнику (аппарата), доктору химических наук С.А. Балезину, который обнаружил в трофейной тетради отнюдь не фантазии, а реальные суждения о возможности использования атомной энергии в военных целях. Так впервые советское политическое руководство узнало о работах немцев по созданию ядерного оружия и приняло решение по разработке и созданию такого оружия в СССР. Весной 1942 г. полковник Старинов был откомандирован в штаб инж. войск Калининского фронта для организации работ по устройству минно-взрывных заграждений. Невзирая на определенный риск, он снова направляет письмо Сталину, в котором впервые ставит вопрос о создании специальных бригад для действий на коммуникациях противника. И.Г. Старинов встречается с командующим ВДВ генерал-лейтенантом В.А. Глазуновым.

После этого, в части ВДВ были направлены опытные инструктора для обучения десантников основам диверсионной тактики и минно-подрывного дела. Но полковник Старинов, по-прежнему считал, что необходимо создавать именно войска специального назначения для действия в тылу врага. Командующий Калининским фронтом генерал-лейтенант И.С. Конев поддерживал идею И.Г. Старинова, Узнав, что письмо попало к члену ГКО К.Е. Ворошилову, Конев направил командира бригады Старинова в Москву. Ворошилов беседовал с ним в присутствии председателя Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинина, который тоже одобрил инициативу. Её суть сводилась к следующему: из добровольцев воздушно-десантных, инженерных и ж/дорожных войск создать на каждом фронте по бригаде, которая при содействии местных партизан должна выводить из строя коммуникации противника. На первый месяц намечалось формирование, подготовка и планирование операции, на второй - переброска подразделений в тыл врага и установка неизвлекаемых противопоездных мин с большими сроками замедления, на последующие месяцы - оптимальное минирование новых участков противопоездными МЗД, с прикрытием их там, где нужно, разрушением малых мостов и подрывом рельсов, а при непреодолимой охране пути на благоприятной местности - обстрел паровозов из противотанковых ружей, удары по автомобильному транспорту из засад и минирование. Некоторые подразделения намечалось перебрасывать через линию фронта пешим порядком, в первую очередь там, где имелись коридоры в линии фронта; остальные - по воздуху. На первый месяц операции потребовалось бы около 1 тыс., а в последующем по 400–500 самолёто-вылетов в месяц. Через 2 месяца после создания бригад планировалось парализовать ж/дороги и сильно нарушить работу автотранспорта врага.

Продолжение следует в части  10               http://www.proza.ru/2019/08/21/775