Река времени. Часть 63

Вот начало: «Приказчик Илья Буданов писал на Верхотурье: «И ныне сказывают люди от Арамышевской слободы за днище вверх по Пышме реке по дороге катайской, что ведет  из слободы на устье Рефта, что впадает в Пышму.
Был и Катайский острог, под которым башкиры и черемисы стояли неотступно, а то и калмыцкие воинские люди. Тревожно было, а потому решили земли эти закрепить за казенными Каменским, Режевским заводами и Екатеринбургским монетным двором. Они имели свои лесные дачи, подчас не совпадающие с административным делением. Без леса, а точнее без топлива, жить  и дела творить представлялось невозможным.А потому вплоть до XX века основной деятельностью на Урале была заготовка дров и углежжение.
Каменская дача граничила с Монетной и проводником его власти были лесничии. Они и смотрели за заготовкой леса, углежжением и смолокурением.
К последним как раз относился белоярский Максимко Кожевников. Он и обнаружил, что в Уральской земле есть нечто более привлекательнее, нежели смоляные пеньки.
Дроворубный и дрововозный промысел все же свои позиции не сдавал. Металлургия продолжала переводить Божий дар в плавильный жар. Империя нуждалась в чугуне и железе. Того требовали заводы, которые, по большей части, трудились на войну.
На границах лестных дач выставлялись кордоны .По штатам на них выставлялись по два лесника (старший и младший). Устройство было типовым. Обязательно пожарная вышка, огород.Располагались они около речек, на высоких местах. Кордоны строились владельцами дач за счет своих средств и были их собственностью

В районе Асбестовых и Изумрудных копий защищали лес Монетной дачи два кордона — возле Щучьего озера и в зоне Изумрудных копий — кордон Старковский. Они в царское время относились к Белоярской волости. Кордоны предназначались для службы лесной стражи, для объездчиков и лесников. Главным лесничий Уральских заводов  И. Шульц носил звание генерала корпуса лесничих.
Начал сочинять разговор Петра Зорина про лес для книги "Камни и люди":
-Это тот, кто лесной кодекс составил?  Как же, как же. Знаком с ним через этот труд. Даже  помню, что он обращал внимание на подготовку леса на военные нужды. Только этим и занимаемся.
-Что тут скажешь? Всем известно как пострадали нефтяные источники Грозного, Донецкий угольный бассейн. А сколько разрушенного! Все надо восстанавливать. А как без леса. Нынче он всему голова.
-Во время войны вся тяжесть добычи пала на полосу вдоль железных дорого и сплавных путей. Нынче надо расширяться, искать другие пути.
-А как с самовольными рубкой местного населения?
-Бывало и такое. Запрещали, конечно, но не на столько, чтобы людей доводить до гибели. Им же работать надо, семьи содержать.Так что приходилось выкручиваться. Лес еще есть, лежневые дороги надо прокладывать, машины закупать.

-На лошадях не потянем. И, потом, лесопосадки надо снова налаживать, думать о будущем.
-Охрана ваша на кордонах справляется?
-Оружием обеспечена, права по задержанию имеются. Опять же премиальные им положены, 30% от сумм отчислений штрафов и вырученных от продажи конфискованного при самовольных порубках. Это еще не все. Не допускают вывоз буреломного  и валежного дерева, самовольные пастьбу скота и  сенокошение, смолокурение, углежжение, самовольная охота и рыбная ловля.
-Что и рыбки половить не разрешают?
-Ну почему? Удочкой, пожалуйста, а сетями ни ни.
-А сами охранники не бедствуют. А то могут из ружей начать и шмалять по кому попало ради собственного достатка.
-Жилье есть, есть наделы под пашню и покосы по 5 десятин на служивого,еще как при царе было. Плюс полторы десятины под огород.

С давних времен на границе  Режевской лесной дачи держаться кордоны Ильинский, Осиновский.
-Это где?
-Ильинский на реке Ильинка, левом притоке Рефта. Осиновской на речке Осиновке. Все когда-то относились к Режекскому сельсовету. Ныне Осиновский кордон переквалифицировался в лесохимический поселок малышевского пос. совета.
Илинский кордон, где когда-то добывали золото, был хутором, потом снова кордоном Изумрудского пос.совета. Сейчас числится поселком. Второе, общепринятое название поселка - 29-й квартал. Последнее время тоже был «подсочный», жители занимались смолой. Нынче там находится насосная станция,качающая воду для города Асбеста.
-Живицу, значит, собирали?
-Живица — это смола. А смола — канифоль, если это вам известно. Так сказать, важный компонент для изготовления синтетического каучука, резины, используемой в электро и радиотехнике.
-Это понятно. Редко можно встретить хвойное дерево, которому за сорок, на котором нет следов подсочки.
-Все верно. Инструмент был такой под названием хака, им и метили, точнее подсачивали. Химлесхоз специально имелся. Он этим и занимался.
-А еще чем занимались?
-Легче сказать, чем не занимались. Собирали ягоды, грибы, лекарственные травы для госпиталей. Война. Что тут скажешь.
-Если хотите поохотиться, то советую обратиться к старому жителю старику Евтушенко, бывшему егерю. Ранее он проживал в поселке Коммунальный или в Марковке, что рядом, уже запамятовал.
- А что известно о Малорефтинском кордоне?
-Это тот, который называют Известковый? Тут небольшая путаница.

Коммунальный и Известковый — это одно и тоже.  Дело в том, что рядом с кордоном велась добыча и обжиг известняка. Сохранились фундаменты домов и остатки печи для обжига. Известь вывозилась на Режевский завод, а позднее и в Асбест. После войны там работали лесники Мальцев, Усольцев, Сосекин
Что интересно, во время Первой мировой войны на лесных работах использовались  китайцы, нанятые в Харбине и отправленные в 1915 году в количестве 10 000 человек для рудничных и лесных работ Верх-Исетского округа.
При советской власти заготовками леса и топлива занимались Трудармии. Они трудились и на асбестовых приисках, строили ж/д дорогу Баженово-Асбест. Введена была в строй в 1922 году. В крае действовали три треста федерального значения: Уралзолото, Ураласбест и «Русские Самоцветы». В то время на последнем работало всего 112 человек. Золото, асбест, изумруды являлись источником валюты для страны, используемой на индустриализацию

Валентин Кольцов, который первым из родственников оказался в этих местах, наверняка был труадармейцем. Ему помогла ранее освоенная специальность столяра и плотника. Он входил в число раскулаченных, на которых и была сделана основная ставка. Контроль ничем не отличался от предыдущего пребывания в Ольховке. Та же комендатура и тот же запрет свободного выезда вне территории места пребывания. По объектам было построено 6123 изб, в которых было размещено около 19 тысяч семей с плотностью 0,9 кв. метра на душу. Еще 13212 семей ютилась в ближайших к месту работы деревнях. Валентин построил для себя избу и  вызвал супругу Татьяну с детьми. Потом приехали тетя Вера, бабушка, папа и мама с сестрой Лидой.
После репрессий на участках появились приговоренные к расстрелу, заключенные на срок от 8 до 10 лет. Среди них были финны, венгры, белорусы и поляки. Финны были уроженцами глубинных районов Финляндии, а один вообще родился в Канаде. Видимо они относились к категории перебежчиков по политическим и экономическим причинам, эмигрировавшим в СССР. Почти все пролетарии-лесорубы.

Хозяином тайги являлся Асбестовский леспромхоз, сокращенно ЛПХ. Бухгалтер Коковина Валентина Федоровна вспоминала:
До начала войны в леспромхозе в основном работали постоянные кадры. В зимний период привлекались сезонные рабочие из колхозов района по разнарядке райисполкома, с гужевым транспортом для вывозки леса. В 1940 году прибыли спец. переселенцы из Польши. На место мужчин, ушедших на фронт, прибыли трудармейцы, вербованные и даже узбеки.  Они  болели и умирали и власти пошли на использование заключенных, для чего была построена зона на 100 человек.
Из подростков формировали звенья. Летом они шкурили пеньки, заготавливали кору, осенью ходили по лесосекам и жгли кучи из сучьев.. Работали и маркировщиками. Малолетки распиливали хлысты на лесосеках, валили березовое долготье на короткие чурки для газогенераторных автомобилей.
Леспромхоз обеспечивал производство шпал, рудостоек для шахт, различного пиловочного материала оборонного заказа. Комбинат относился к Народному Комиссариату обороны, потому и назывался Военвед, а район поселка Изумруд — Лесозаг.
- А как снабжали в леспромхозе? - спрашивали Коковину.
-Как и везде хлеб и продукты питания выдавались по карточкам. Работа в лесу, да еще зимой, сами знаете. Поэтому нормы были высокими. Конторским работникам давали, естественно, поменьше.
-Слышали, что вы и сами выпекали хлеб.
-Было такое. На лесоучастках имелись свои пекарни, подсобные участки: садили картошку, кормили поросят. С работниками из колхозов, то есть  с сезонниками, рассчитывались по отдельной категории.

Я вам скажу, что лесные поселки стали многолюднее чем в мирное время. Кормили, одевали, выдавали спецодежду, валенки, фуфайки, рукавицы. Опять же жилье можно было построить. Ведь много было ссыльных, в том числе из Крыма.
-А как немцы? У нас их много.
-В начале прибыли репатрианты. Это те, которые до войны были нашими гражданами, которые жили в Западных районах страны и попали к фашистам в плен. Они проживали в поселениях, одно такое имелось  в пос. Изумруд.
-Советские немцы, значит?
-Так получается. Они прибыли в конце 1945 года, если я не ошибаюсь. До этого жили на оккупированной территории, многих угнали в Польшу и Германию. Освобождали их наши войска.
-На свои места не вернули?
-Разрушено все было, да и надо было разобраться кто они такие. Вот и направляли их за Уральский хребет в спецпоселение  лес валить.
-И как они у нас устроились?
-Вначале жили в вагончиках, в быстро срубленных избушках. Пищу готовили сами из продуктов,которые привозили из столовой. Тогда все возили на лошадях. Конный двор имелся. После войны появился кони-тяжеловозы. Они были завезены в качестве трофеев из-за границы и использовались для транспортировки длинных хлыстов и погрузки их на лесовозы.

Как только сел за компьютер, как позвонил Олег, предложил скататься до Камышлова, помочь ему наладить могилу Лиды Мартьяновой (Ермаковой).
-Почему нельзя, можно, - согласился я, - но сначала отремонтируем шкаф, о котором еще вчера шла речь.
Ремонтировать, конечно, не стали, а вот дверь  шкафа, с которого вот вот должно было вывалиться зеркало, сняли и уложили на диван. Оделся в дорогу, отключил все приборы и около 11 часов поехали. Маршрут знакомый: деревни Мокрая, Светлая, Новопышминская, Курья. Накануне Олег показал где дача у Володи Хромцова, детский лагерь «Заря». Именно в нем отдыхали его дети Юра и Анна. Внук Паша тоже там бывал, но уже на спортивных сборах. Говорили про нынешние порядки с приватизацией. Олег вспомнил случай с нашим лагерем, от которого предприятие отказалось.
Лагеря раньше были другие. И тут, у Курьи на участках работали трудармейцы, валили лес и сплавляли его по реке в Асбестовский леспромхоз. По рассказам стариков, первое время они жили в палатках, отогревались печкой-буржуйкой. К зиме перебрались в землянки, которые заметало снегом, так что приходилось рыть ходы, похожие на подземные траншеи. В конце 1945 года привезли пленных японцев. Вот чудеса! И такое бывает. Для них была определена спецзона и выставлена охрана. Они народ был дисциплинированный, никто никуда не убегал, только мерзли  и потому болели.

Асбестовский лагерь военнопленных № 84 был крупнейшим в области. Его история началась в ноябре 1942 года. Лесных лагерных отделений было три. Один находился в пос. Изумруд. С тех пор сохранился один барак и там живут люди. Ранее в таком же, в небольшой комнатке теснилась семья Жени Анищенко. Потом они перебрались в свой угол на «Курятник». Лагерь состоял на балансе треста «Союзасбест», для него он и готовил лес.
Солидная  часть военнопленных размещалась в Монетно-Лосиновском лагере. Они добывали багрено-элеваторным способом торф. Все работы по сушке, уборке, погрузке производились вручную.
-Мне это доподлинно известно, - признался на рыбалке, когда зашла речь о болотных местах, Володя Поляков. Я там в 1935 году родился. Родители мои были раскулачены и туда сосланы, там, на Монетном и прошло мое детство. До сих пор помню, что начальником лагеря был товарищ Гриневич. Так к нему все и обращались. Его подручные уже имели звания лейтенантов. Были такие Воробьев и Кравец.
-А торф для чего готовили?
-Эх ты, человек два уха, - с обидой ответил он мне. Для сугрева и готовили. Торф — он же тебе,что уголь. Отец рассказывал, что торф с железнодорожной станции отправляли на Уралмаш в качестве топлива.
Кулацкая ссылка истощалась за счет, выбывающей  молодежи, которая снималась с учета. В 1942 году раскулаченных уже начали мобилизовать в армию. На место их пригнали военнопленных.
 -Кроме немцев были румыны и финны, - вспомнил Поляков.
Действительно, финны были. Среди них даже выявили одного по фамилии Хейно, который ранее был завербованный органами, нелегально жил в СССР и забрасывался за кордон. Там же все рассказал местной полиции. Попав в плен, скрыл свое настоящее имя.

При оперативной проверке он рассказал и про других своих сообщниках. Таковыми были Вейко и Сеппо Хяннинен. Они проходили подготовку, затем убыли поближе к границе  в Рованиеми и  Ивало. Там к ним подошел человек, который назвался  Кнут Кнутсен из  норвежской службы. На самом деле, как позже выяснилось, это был Бьрне Эвьен.
На границе им вручили два пакета, которые они должны были заложить у дороги Ивало — Лиинахамари на советской территории. Сеппо Ханнинен чувствовал себя более уверенно, так как его семья до войны одно время проживала в Петсамо, бывшей российской Печенге.
Провожали за кордон трое неизвестных. Один из них оказался американцем. И у них форма была американского образца, только выбрали пистолеты марки парабеллум. Провиант загрузили в норвежские рюкзаки. Все готовое, разводить костер не рекомендовалось. Белье, карты и финский компас. Переходить пришлось маловодную речку Якобсельв, которая по русски называлась Ворьема. В воду ступили у погранзнака 320, к рассвету дошли до цели. Пакеты спрятали у телефонных столбов недалеко от дороги, записали номера столбов. В течение дня вели наблюдение за движением транспорта.

Во вторую ходку через несколько дней, еще один пакет спрятали в 500 метрах от первой закладки, план участка зарисовали. При возвращении столкнулись с нарядом советских пограничников. Началась перестрелка. Сеппо был ранен в ногу, «Вейко получил рану смертельную и затонул в реке. Что происходило на границе наблюдал Бьярне Белл Эвьен. Потом они вместе с ним наблюдали, как соседи из воды вытаскивали тело Вейко.
Со стороны советских властей заявлений и протестов не было. Может по этой причине Бьярне и не стал ничего сообщать и своим пограничным властям. Похоже обе стороны не хотели создавать излишнего шума. Поэтому Вейко так и остался неизвестным солдатом, погибшим на войне. У Сеппо остался на всю жизнь шрам на колене от советской пули.

На торфоразработках хозяином был наркомат электростанций. Возможно по этой причине мой родственник Владимир Поляков, когда подрос, выбрал учебу по электрической линии и одно время был энергетиком на Центральном карьере в Асбесте.
В начале 1942 года начальником УНКВД по Свердловской области был  Т.М. Борщов. В спец. сообщениях он регулярно докладывал о контингенте в Монетно-Лосиновском лагере секретарю обкома В.М.Андрианову. Люди болели, чаще от переохлаждения, и умирали.
Один из подчиненных генерала Борщова К. Григорьев, который обслуживал город Асбест  и, в частности лагеря военнопленных, закончил службу генералом, вспоминал. Генерал-лейтенант Тимофей Михайлович Борщов (это его партийная кличка, взятая им еще в 1914 году, когда он участвовал в революционной борьбе на Кавказе), был настоящим деспотом.
Проявляя изуверский характер, применял рукоприкладство и вел себя как истинный диктатор. Даже первый Секретарь обкома Андрианов не смел ему перечить. Карьера в Свердловске его закончилась в период денежной реформы 1947 г, когда его сын незаконно обменял 25 тысяч рублей через кассу УМГБ совхоза «Исток», подведомственному госбезопасности. Борщова уволили на пенсию, и он уехал в Баку. Там при помощи секретаря ЦК  Азербайджана Багирова, стал заместителем председателя Бакинского горисполкома, а позднее начальником Закавказской железной дороги.

После смерти Берия Борщова расстреляли.
-Борщова расстреляли, а как же лагерь в Монетном? - продолжили беседу рыбаки за костром.
-О Лосино-Монетном, спрашиваешь?
-Да, о нем речь.
-Существовал до 1949 года, - пояснил Поляков. После войны там размещались роты отдельного батальона. Трудились немцы. Тогда не трудиться нельзя было, рассчитывались по долгам Ленд-лиза и весь асбест шел через Владивосток в США и Канаду.

24 мая позвонила Лида и сообщила, что едет ко мне. В Асбесте зайдет к коллегам за книгой о тресте «Союзасбест», посявященной Королеву, к знакомой парикмахерше и после обеда будет  на Малышева. Начал готовиться, прошелся по магазинам, купил молочные продукты для ее желудка. В этот раз она не сообщила где и когда ее встречать и добралась до дома  самостоятельно.
Говорили о Тане и ее здоровье. Вроде пошла на поправку, но следы на легких еще полностью не рассосались. Володя Кем в Краснотуринске, у него умерла мама, 1931 года рожденья. С отцом остался его старший брат. Митя Кем, как выяснилось, живет совсем не в Митино, а в районе Теплого Стана.  А я планировал Диму сориентировать на него, вдвоем все веселее. У Димы все нормально. Испытательный срок проходит успешно.  Его банк имеет целевое предназначение — обеспечивает ипотечное строительство. Много филиалов сокращается, потому как перестройка.

Подъехал по звонку Андрей. Вместе ходили в кафе, там и пообедали. К сожалению выбор на этот раз оказался скромным. Прогулялись по поселку. Андрей уехал домой, а мы обсуждали планы завтрашней поездки на Изумруд: к Шереметам за Домовой книгой и на кладбище. Рассказывал сестре про жизнь в Заполярье, вручил подарки от Шери — коньяк и бальзам. Она их брать отказалась, сославшись на тяжелый вес. Предложила вручить Тане, когда она приедет с Олегом на автомобиле. Договорились с Олегом, что он нас свозит завтра в деревню.

Двинулись около 10 часов. Дома только Николай Шеремет, Зои нет, ушла в местный медицинский пункт. Николай постарел и здоровье его хромает. Аритмия, поставили на год стимулятор. Говорили про полк ОСНАЗа на 101-м квартале, который власти бросили, а народ растащил по досочке. Он там служил, вспоминал знакомых. Зоя пришла с задержкой, по пути заходила к Красновым за молоком. Домовую книгу разыскали с трудом и только благодаря Лиде. Она вспомнила куда ее положила еще в 2013 году - в шкаф нашего буфета, который ныне стоит в маленькой комнате. Никому Домовая книга с тех пор и не понадобилась, а столько проблем из-за нее. Точнее, из-за наших порядков с пропиской.
Книгу взяли и поехали в Асбест искать паспортный стол, чтобы получить нужную справку. Паспортного стола, что был на ул. Некрасова, давно уже нет. Последнее время он находился на ул. Ленина 19/1, в здании садика. Но и там мы его не обнаружили, прочитали объявление обращаться в Межфункциональный информационный центр на Уральской 63.
Центр обнаружили, есть подъезд, но дверь не открывается. Открыли со второго захода, такая у нее перевернутая ручка.  В справочной получили все инструкции по заполнению заявления. Когда я его заполнил, выяснилось, что по Изумруду можно обращаться в МФЦ на Малышева, по адресу Азина 20а, а еще луче обратиться в местную Административно-хозяйственную службу на Азина 3, где тоже можно получить справку по прописке. Это значит, что перестройка все никак не закончится.

Олег нас не дождался и уехал, вызвали родственники. Мы с сестрой добирались  на деревенское кладбище на маршрутке. В соседях оказалась Тамара Мартюшева.
Сходили на кладбище, навели порядок на всех могилах, зашли к Юре Бурмакину, могила которого рядом с площадкой для транспорта  и вернулись домой. Долго стояли на остановке, все не было  автобуса.
Лида собралась завтра (26) уезжать и мы вечером ходили за билетами. Взяли на 9.00. Удачно, при посадке она повстречала знакомую и, наверняка, проговорили всю дорогу.
В родительский день 26  мая погода не улучшилась — холодно и дождь. На Троицу впервые увидели, как зацвела черемуха. Может по этому поводу в магазине «Лабаз» появились булочки с черемухой. Покупал дважды.
День пограничника отмечали с Олегом. Съездили на рынок, купили что надо и вечером готовили угощение. Валя нам сварила  пельмени. Так и отметили 100-летие погранвойск. Звонили: Дима, Андрей, Женя из Кызыла, Лида, Капар из Москвы. Сообщил, что он прибыли в нашу столицу по работе. Позже по ТВ показывали праздничное заседание пограничников СНГ по этому случаю. Скорее всего, Капар прибыл в Москву с делегацией из Киргизии. О пограничниках, об истории конфликтов была ТВ передача, выступал с короткими сообщениями Гена Невыглас.

Саша Колдашев прислал СМС. Дима рассказал о Рубцове, с которым он разговаривал по телефону. Ему делали операцию на легких, часть отрезали, чувствует себя неплохо. Его сын Женя второй раз женился. Сам Дима в Москве скучает и собирается на длинные выходные 10-12 июня съездить Питер и вернуться в Москву через Псков, погостив у Колдашевых.
Дома в Мурманске все нормально. Все здоровы. Погода как и у нас, невзрачная. Цветы на лоджии не поднимаются.
С новой недели начал ходить в библиотеку, взялся листать «Малышевскую газету» со времени ее издания (1998 год). Хочу найти дополнительные материалы для книги «Камни и люди». Вот что встретилось за 1998-1999 гг:

Директор МРУ Хохлов Олег Иванович, родился в 1927 году, умер 6 ноября 1998 года. Был переведен на МРУ в 1961 году из Красноводска приказом начальника 6-го ГУ Министерства среднего машиностроения. В то время предприятие имело наименование «Почтовый ящик № 2». С 1 января 1961 года название сменило на Малышевский горно-обогатительный комбинат». А ровно через год стало МРУ.
Во всех делах он проявил  исполнительность и обязательность. Зарекомендовал себя смекалистым и пробивным руководителем, болеющим за дело.

Рабочий день у него начинался с объезда цехов, строительных объектов, горных участков. Держал на контроле деятельность ОРСа.
За 20 лет работы создал активный рабочий коллектив, создал лучший в стране подземный комплекс. Для рабочих предприятия и жителей поселка построил базу отдыха, тридцать пятиэтажных домов, садики, школы. Оставил по себе добрую память.
Когда хоронили две тысячи людей прошли возле его могилы. Добрым словом его вспомнили выступающие: главный инженер предприятия О.И. Пряничников, мэр поселка Л.В. Илькина.

Новый Генеральный директор ОАО «Малышевское рудоуправление» Алексей Вениаминович Мимонов. Избрали в 1998 году, выходец из Краснокаменска.
ОАО «Изумрудные копи Урала». Генеральный директор Владимир Петрович Хамьянов. Трудился на обогатительной фабрике. Тогда он ратовал за перестройку предприятия: «Нет денег, приборы КИП устарели морально и физически. Вспомнишь войну, когда одна винтовка на троих». Так написал Михаил Строкин.

На то время Падерин был в Думе, возглавлял комиссию по народному хозяйству.
Исполнительный директор ЗАО «Зелен Камень» Т.И. Муратов. Предприятие было зарегистрировано 6 августа 1997 года. Инвестировали иностранцы, чуть ли не ирландцы. Чеглоков, который позже встал у руля частенько оправдывался: «Лицензия у нас есть, но производство не двигается».
Председателем пенсионеров избрали Володю Пивко, а известный Михаил Строкин возглавлял поселковый Совет ветеранов. В Совет входил Валерий Михайлович Фуфаев,заместитель председателя поселковой Думы. Один из самых беспокойных жителей поселка и ратующий за правду.
Алла Павловна Худышкина занимала на поселке почетный пост заместителя главы администрации. Главой на тот момент являлась Нина Илькина, супруга Бориса Илькина,который в школе учился на класс старше. Можно сказать, женщины захватили власть в поселке. Почему? Потому, что мужчины ее развалили.
 
Алла Худышкина моя знакомая по школьным годам, подружка Аллы Тимухиной, Тани Трофимовой, Ларисы Юстус и Людмилы Пургиной, которые с изумрудскими школярами 10-го класса входили в компанию времяпрепровождения, которую мы сами придумали и назвали  «Мопус» - «Малышевское общество пижонов и ультра-стиляг». На пижонов и стиляг тогда была мода. Вот и мы решили к ним примкнуть, хотя бы по названию. Стилягами мы не были, просто рисовались.
В поселке, как и во всей стране, проблемы были одни и те же. Нарушалась демография — за год одно рожденье и 15 смертей. Лишили льгот пенсионеров, работавших ранее по 1-му списку  на вредном производстве. Обиженные написали  «Открытое письмо» губернатору Свердловской области Э.Э. Росселю. Бюджетникам, в частности преподавателям школ, постоянно задерживали выплату зарплаты.
Школа в поселке Малышева, как филиал Изумрудской, начала действовать с 1930 года. В деревянном здании были открыты начальные классы. Было три классных комнаты.
Первым учителем был Алексей Степанович Слободчиков, погибший в годы войны.В 1932 году школа стала самостоятельной начальной, а 1936-1937 годах открылся пятый класс.
Многие не помнят, но в 1943 году в поселок Малышева привезли детей детского дома из Астрахани. Подремонтированную  школу поделили на две части.
Трудное было время. Приходилось самим пилить сосны, колоть дрова, топить печи. В 1952 году было организовано 7 — летнее образование в школе № 3. Ее директором стала молоденькая Лидия Ивановна Макарова. Вместе с ней начала трудиться Эмма Григорьевна Толстая. Средняя школа с десятилетним образованием открылась на ул. Мопра в 1953 году. Об этом вспоминала заместитель главы администрации Алла Худышкина. Именно в этом году она пошла в первый класс.

В медсанчасти Малышева в 1999 году решили ликвидировать хирургическое отделение. Так, потихоньку от медицины  ничего и не осталось. Об истории медики только вспоминали. Было время, когда к больным на Шамейку, на Старку по бездорожью добирались на лошадях. С 1958 года начальником медсанчасти был Г.В. Дудин, его сменил Николай Кириллович Сало. Именно он внес большой вклад в благоустройство медсанчасти и передал бразды правления Игорю Владимировичу Казанских. Он пришел к руководству в 1967 году. Более 50 лет  в медсанчасти проработали супруги Левченко. Мой папа с особым уважением вспоминал хирурга Чекмарева.
Чья была инициатива, не известно, но хотели поселок сделать городом. Большинство выступило против.
Были и праздники. Так, отмечали 40-летие пионерскому лагерю «Изумруд». В торжествах участвовала Марина Александровна Минихаерова. Она была одной из первых воспитателей в лагере, директор ДК «Русь» Н.П. Целищева.

Владимир Константинович Покатило приехал в поселок в 1952 году, прямо со студенческой скамьи по направлению. Родился в семье военного на Полтавщине, а жизнь прожить пришлось на суровом Урале. Выучился на горного инженера-механика, трудился на разных участках почтового ящика № 2. В 1969 году перешел в Конструкторский отдел. Проявил себя на этом поприще творческим подходом, внес массу рационализаторских предложений. Руки у него были золотые и он мог отремонтировать любой механизм. 23 сентября 1998 года ему исполнилось 70 лет, но он еще трудился в качестве ведущего конструктора.
Товарищ брата Сергея А. Догадин состоял на должности директора по кадрам и социальным вопросам ОАО МРУ.

База, на которой трудился мой тесть Василий Прокопьевич Зубарев, называлась ЦМТБ — Центральная материально-техническая база. 31 августа 1999 года на ней случился инцидент — на грунт при перегрузке вылилось 24 кубометра соляной кислоты.  Дисциплина на производстве хромала. О бывших порядках приходилось только вспоминать.
О положении дел на бывшем предприятии и в поселке с болью в местной газете писали М. Строкин и В. Фуфаев.  Последний замахивался разобраться в причинах бедствия под названием «перестройка» и начинал издалека:
«В 60-70 годы началось активное оснащение подводного флота атомным оружием, потребность в бериллии резко возросла и буквально за 4 года был создан рудник подземной добычи. Местный бериллий имел особые характеристики и потому пользовался спросом. Давно это было. Теперь у нас иностранный инвестор, диктатура доллара. И нет никакой доктрины и стратегии...».
Фуфаев, как бы в защиту предприятия, высоко оценивал  качества металла бериллия. Он писал: «Добавка 0,3% бериллия к платине в 5 раз увеличивает ее прочность и потому бериллий стал необходимым для атомных реакторов. Главное его свойство — способность отражать и замедлять нейтроны, возникающие в «горячей зоне».
По его мнению, на затонувшей подводной лодка «Комсомолец» была использована как раз защита из бериллия малышевского месторождения. Лазеры, гидроскопы, приборы наведения — все это бериллий. А тут находятся чиновники, которые утверждают, что МРУ не относится к оборонке, а только числится в ее рядах".
Кто как мог старались поправить положение. Чаще всего меры принимались показушные, типа создания в поселке регионального отделения общества «Отечество», лидером которого  был мэр столицы Ю.М. Лужков.

На посту мэра поселка Илькину в декабре 2000 года сменил мой давнишний знакомый Владимир Александрович Пивко. Выборы случились накануне его дня рожденья, которое у него 5 декабря. Его выдвигал и поздравлял Михаил Трофимович Строкин. Агитировали за него и старые работники предприятия, в том числе Олег Евгеньевич Пряничников. В газетной статье он написал:
«Владимир Пивко на рудник пришел в 1969 году, начинал с должности горного мастера. Спустя семь месяцев стал главным инженером рудника открытой добычи. На данном участке отработал 10 лет. Был выбран в секретари парткома МРУ, восемь лет руководил партийной организацией предприятия».
Бывший главный инженер не вспомнил, что в 1989 — 1991 годах Володя работал в Городском комитете КПСС в качестве секретаря, а когда партия «кончилась» устроился в местное  Акционерное предприятие, где и заработал пенсию. К этому можно было добавить еще несколько строк: родился в 1942 году,  служить на границу (на Курилы, служил на о. Кунашир) был призван в 1960 году, а Горный институт окончил в 1968 году. Случилось это уже без меня. Я сменил Володю на границе.

Кстати, в числе кандидатов на должность главы администрации поселка был и Дмитрий Михайлович Комаров, нынешний редактор «Малышевской газеты». Выходить газета начала в 1998 году, учредил ее и возглавил сразу Комаров. А что было до этого. Дмитрий Михайлович родился в 1973 году в Асбест и учился в местной школе № 24. После школы секретарствовал в суде, затем учился в Гуманитарном университете  Екатеринбурга, где изучал хозяйственное право и получил диплом правоведа.
На «хозяйство» не пошел, а взялся за модное тогда общественное дело, включился в движение «Наш дом-наш город». В 1992 году трудился юрисконсультам в предприятии «Альфа-сервис».  В мэры не прошел, набрал недостаточное количество баллов, а в газете дела у него продвинулись, со временем Дмитрия Михайловича избрали в депутаты местной Думы.
1 июня сел просматривать газету за 2000 год, но с Асбеста приехал сын Андрей и пришлось читальню оставить. Обедали в кафе. На этот раз прейскурант отменный.Он мне рассказал, что его мама получает пенсию 11 тысяч, за квартиру платит 3.800. Около тысячи уходит на электричество, потому как плиты электрические. Но ничего, хватает, Дима помогает.

Планшет, который мы с ним купили накануне, оказался не совсем исправным, не получалось работать с симкартой. Пришлось вернуть на исправление в фирму.
Олег каждый день ездит на Рефтинскую дачу, что-то ремонтирует, возит женщин садить овощи в теплицах. Приглашал меня в поездки, но я отказался. Олег виделся с Борисом Онищенко. Говорили о его внучке Любочке и ее просьбе к деду посадить репку. Все посадил, а о репке забыл.
Боря уехал в Свердловск, ходил с внучкой к логопеду. Хотел его пригласить на чай по случаю дня рожденья Андрея, не получилось.Олег 5-го ездил в Свердловск по поводу глаз, сказали, что лазер не помогает, надо делать операцию. Валя тоже заболела, у нее радикулит. Вот результат военного коммунизма. Нет чтобы потихоньку освоить огород и дачу, решила все сразу и резко. И главное, наши лошадиные годы уже давно прошли, плуг таскать уже не наше дело.
Андрей на работе. Вчера он приезжал и демонстрировал возможности отремонтированного планшета. Я ходил в библиотеку. Уже одолел газеты за 2001 год, видел редактора газеты Дмитрия Комарова. Он беседовал с ветераном Поповым Петром Евгеньевичем, рассказывал ему проблемы местной думы. По сути она развалилась, в отставку в последнее время подали шесть депутатов, оставившие девять не могут принимать решения, не хватает положенных двух третей. Это значит 9 сентября пройдут внеочередные выборы.

5 июня по сути первый летний день. Тепло, ветерок, временами сыпит мелкий дождик. Люди ожили, стало активнее движение людей и машин. Мои цветы на балконе тоже потихоньку оживают. На улице комфортнее, в квартире сыро.
Сделал выписки из газет за 2000 год:
В трудные времена поселковое отделение милиции (ПОМ) возглавлял С.И. Щетинин. Это тот,который помогал устраиваться Андрею в банк экспедитором.  Происшествий хватало. Особенно поселок взволновал случай, когда в местном кафе было обнаружено пять молодых обожженных трупов. Среди них две девушки.
-Что это такое! У нас что война, бандиты какие? - раздавались повсюду возгласы и возмущения.
-Похуже будет, - отвечали, прошедшие войну. - Тут враг изнутри, подрыв значит всего светлого и честного случился. Вот молодежь и сошла с катушек, разуверилась в нашем будущем, за которое мы воевали. Послушайте, что в Москве глаголют.

Говорят, что мы дураки все, что жили мы неправильно, а то и во вред нашим детям. А сейчас значит не вред: работы нет, денег нет, кушать нечего.
В «Изумрудной кампании Урала»  трудилось 173 человека. Много средств уходило в долги. Все никак не могли продать камень изумруд «Президент», который, по данным того времени, оценивался в 14 млн. рублей. Не могла помочь и  бывшая глава Людмила Васильевна Илькина.
Не в лучшем положении находилась и сама администрация поселка. Но как говориться, нет худа без добра. По причине отрицательной демографии, представилась возможность сократить 25-ю школу и продать ее с аукциона.  Нашелся покупатель — фирма ООО «Урал-союз», которая обещала выпускать сетку-рабицу.
ОАО МРУ, хоть и поддерживалось государством — 51 % акций, так называемый контрольный пакет, находился в руках Министерства по управлению имуществом, оказалось на грани банкротства. Об этом на итоговом 4 мая 2000 года совещании намекнули Генеральный директор Мимонов и управляющий А.А. Самарин. Вроде и численность рабочих возросла до 1320 человек и зарплата до 1033 рублей, все же долги и проблемы тянули ко дну.
 -А как же наши новые рынки Япония, Белоруссия, Украина и Молдова? - возмущались с мест.
 -Придется оправдываться.
 -А Долматово, налаженные литье и ювелирное дело? - шумели акционеры.
-Все это хорошо, но надо найти спонсора, деньги нужны, деньги. Об этом шла речь на собрании акционеров кампании.

6 июня Андрей не приехал, отдыхал после смены и его день рождения отмечали на следующий день. Встретились у библиотеки. Он уже был у своей мамы и мы пошли покупать ей обогреватель. Я думал, что он тяжелый и планировал заказать такси, а он оказался из легкого сплава и Андрей взялся его донести сам. Пока он ходил и устанавливал аппарат, я подготовил праздничный обед. Андрей по вкусу заправил салат.
Выпивали, закусывали, вспоминали различные моменты его службы на границе. Вручил сыну подарок от Лиды — новый синего цвета купон две тысячи рублей. От себя диск по случаю 95-летия пограничного управления  в Мурманске.
Ночью пришло сообщение от Димы с переводом денег за обогреватель.

Каждый день хожу в библиотеку, читаю местную газету, дошел уже до 2003 года. Прямо в библиотеке с помощью Татьяны Владимировны снял копию с нужных страниц Домовой книги с пропиской Шери и вместе со справкой отправил с местной почты заказной пакет в Мурманск. Есть надежда, что к дню ее рождения (17 июня) пакет дойдет.
9 июня ходил к Олегу, помогал ему по хозяйству. Налаживали систему полива. Схема простая: на старую железную бочку поставили новую пластмассовую с краном, набрали в нее воду, вот и все дела. От Олега пошел в библиотеку досматривать газеты за 2003 год, взял книгу по Березовскому месторождению золота.
Мои цветы на балконе почти не оживают. Ночью холодно, вот они и сачкуют.
Каждый день сыплет дождик. Солнце чуть посветит и опять мокрое дело. Звонил Лиде рассказал ей про заметку о ее классе выпуска 1955 года и их классном руководителе Любовь Гавриловне Нагорных.

В библиотечной сборнике обнаружил ее биографию. В ней сообщалось, что она родилась в 1931 году, детство и юность прошли в Свердловске. Работала в детском лагере на базе «Хрустальная». Сразу после педагогического института, куда сдавала шесть экзаменов, была распределена на Малышева.
-И я об этом говорю, сразу к нам, - среагировала сестра. Она меня и обучила математике, на всю жизнь пригодилось. За всеми расчетами по дипломным работам студенты ко мне бегали.
 -Про нее и ваш класс в местной газете за 2003 год нашлась статья. Написала некто Т.В. Земерова, к 50-летию школы № 3.
-Не знаю я никакой Земеровой, в первый раз слышу.
-Может раньше она и не Земорова была, вышла замуж и стала. Но дело не в этом. Она  вспоминает, что химию у вас преподавала  А.С. Вощинина, а историю — А.Г. Лубацкий. Привела список вашего класса, привожу дословно: Брызгалова, Брусницына, Воронов, Горных, Костоусова, Лялина, Малыгина, Мацук, Молочков Геннадий, Медведев, Попков, Райс, Санникова, Солдатова. Тебя с Чурбановым упомянула в последнюю очередь, видно по алфавиту.
-Нас было десять девочек и десять парней.
-Тут двадцать человек не набирается, кого-то забыла.
-Аллу Шильникову и забыла, с ней как раз двадцать. Я ей перезвоню, уточню по Земеровой.
Автор статьи забыла еще трех парней: Мишу Казеева, Анатолия Черноскутова и Сашу Конна.
-Он что немец? - спросил я в другой раз.
-Похоже, что немец. Их семья жила на 1-й Садовой, рядом с Кольцовыми.
-А Функи?
-Функи жили у Кольцовых на задах — за огородом.

Андрей 10-го был на смене. На следующий день позвонил и пообещал приехать завтра. Звонил Дима, он уже в Питере. До Пскова добирался на машине, Ольга уже его ждала. Отметили годовщину у Тамары Колдашевой и прибыли домой. В Москву поедет 12-го вечером, на поезде.
Я этот день посвятил велосипеду. Не ремонтировал, а приспосабливал для движения без задних тормозов. Колесо с «восьмерками» и тормозит самостоятельно. С трудом спустился со второго этажа, первый раз запрыгнул с напрягом, а потом все наладилось. Ездил на кладбище ремонтировать оградку, по пути заехал в «Монетку» и заплатил за телефон на очередной месяц. От тряской дороги с непривычки устал и к Олегу на рыбу, как он приглашал, не поехал.
Был у него на следующий день. Пригласил на уху, но ели рыбу и бульон отдельно. Олег все рассказывал, как его в Сибири угощали ухой. Когда он предложил в варево положить картошку, местные кулинары его засмеяли:
-С картошкой говоришь! Тогда будет не уха, а суп.

Вот он и решил в этот раз отличиться. Дело, конечно, не в картошке, а в рыбе. Если она свежая, да еще жирная, то и с картошкой уха будут отличная, за уши не оттащить. А если мороженая кета из магазина, то, что не делай, уха не получиться. Одно слово, бульон.
Кашеварил Олег Бирюков. Бурмакин, как обычно, давал дельные советы, что и как. Выпили, закусили и я двинулся домой. Олег с Бирюковым в среду поедут в Свердловск решать вопрос с операцией глаза в военном госпитале.
-Глаз надо лечить, мне же в 2022 году надо будет на права пересдавать, - уточнил Олег.
-До этого года еще дожить надо, главное бороться за права жить, а не машину водить- подумал я.
На следующий день был Андрей. Вручил ему бочонок меда, который купил накануне. Говорили про спортивный костюм, который ему понадобился для посещения зала. Старый, как выяснилось, покупал ему я еще в Кратово, когда мы вместе отдыхали. Он был зеленого цвета и ребятишки во дворе его дразнили «Орбит».

Ксена позвонила 13-го и сообщила, что уже в дороге к Питеру. Я как раз топал в сторону библиотеки. Сидел не долго, просмотрел половину газет за 2004 год, кое что выписал, особенно по участникам войны. Погода не меняется, все моросит.
В Питере тепло и дочь ходит без куртки, об этом она мне сообщила, когда добралась до места. Поговорил не много с внучкой Надей, поздравил ее с окончанием 10-го класса без троек. У Даши началась сессия и первый экзамен она сдала на отлично. Прием у врача 15 июня прошел у Ксены успешно, операцию назначили на 17 июня.
-Теперь ты мне звони, - сообщила дочь. После операции я одену темные очки и набирать номер телефона будет трудно. На следующий день надо будет показаться врачу и еще раз через неделю.
-Ну и молодец, - похвалил я дочь и пожелал успешной операции.

Андрей опять начал пропадать, на телефон не отвечает. В библиотеке закончил просматривать подшивку за 2005 год. Писать устал и начать снимать копии с крупных публикаций. Попалась одна такая под названием «Записки хитника». Записал еще кое что. Так, шахту на Малышева продали весной 2003 года, а денег шахтерам не выделили.
- Чего нас зазря беспокоите, - возмущались старые владельцы., - вот приедут ваши работодатели, вы с их и спрашивайте.
Новые хозяева из «Норфина» сообщили главе поселка Пивко, что прибудут на Изумрудные копи 29-30 мая. Дата землякам запомнилась, потому что в газете за этот день сообщили о выходе специального экземпляра книги о предприятии Михаила Трофимовича Строкина. Автор вспоминал и старые времена, когда еще скутинские склады на нынешнем Мариининском прииске, минуя фабрику, вывозили на досмотр в Москву. Именно там оценивали камни столичные эксперты.

В 1925 году в Свердловске проходил 3-й съезд горнорабочих. Может на нем, а может позже взамен 6-часового рабочего дня установили 8-часовой. Были пересмотрены нормы выработок, в том числе на огранку изумрудов. Они, из-за высоких накладных расходов, продолжали  оставаться неконкурентоспособными на международных рынках, хотя имели хорошие качества и обработку
На то время один карат стоил 105 рублей и государственные потребности заставляли старателей сдавать позиции. На Мариининском прииске возвели фабрику, несколько шахт. Именно в то время, в 1929 году была заложена основа нынешнего поселка Малышева и предприятия. Сретенский прииск потерял свои преимущества и вошел в реестр совершенно бесполезных.

Уральские изумруды, по воспоминаниям Н.Ю. Дюклова, на мировом рынке уже котировались выше бриллиантов.  Колумбийские копи в то время были залиты водой и уральские все время имели предложения. Начиная с 1939 года изумруд начал  уходить на второй план после бериллия, а в 1951 году его добыча была прекращена.
25 марта 2003 года в пос. Малышева была пресечена деятельность подпольных ювелиров. Операцию провели сотрудники Асбестовского ОБЭП, задержали двух жителей: женщину 34-х лет и мужчину 37-и лет. Их мастерская располагалась на ул. Лесной. Обнаружено 70 изумрудов и александритов, а также золотые изделия с бриллиантами на общую сумму около 100 тыс. руб. Возбуждено уголовное дело пл ст. 191 УК РФ «не законный оборот природными драгоценными камнями». Она предусматривает лишение свободы до трех лет.
Заходил к Олегу, чтобы послушать его о Цикаловых, которые жили у них в соседях на улице Маяковского. Дело в том, что мне попалась заметка об аресте Михаила Цикалова за незаконные валютные операции и продажу эстонско-германской фирме 177 кг.изумрудов. Узнал нужное, услышал о планах Олега делать операцию глаза. Назначили срок — 20 июня Сама операция займет около получаса, а полежать, для контроля, придется дня два.

Когда возвращался домой, возле Торгового центра встретил Валентина Кузьминых, рассказал ему о своих делах, спросил как они поживают
-Так, ничего, у Риммы только давление скачет, приходиться сидеть на лекарствах
Я вспомнил рецепт Елизаветы Дмитриевны (корни шиповника) и сообщил Валентину:
-Попробовать надо, должно помочь, у моей соседки сразу понизилось.
Можно и попробовать, - согласился Валентин и добавил, - Люба Шайнюк звонила, будет проезжать с внуками в Омск, может заедет.
В субботу 16-го сделал еще один велобросок на велосипеде до кладбища и обратно, прохладно, на руки надел хозяйственные перчатки. По приезду делал выписки из библиотечных подборок о почетных гражданах поселка и заметок за многие годы нештатного корреспондента местной газеты Веры Пересторониной.
Вера Пересторонина вспомнила поэтов поселка: Вяткина, Перевалова, Белокопытова и Шевелева, который сочинил песню о поселке. «Их еще много душевных людей», - добавила она, - «Наталья Васильевна Кокшарова, директор поселковой библиотеки. Благодаря ей фонд библиотеки составил 40 тысяч книг, выписывается 50 наименований газет. Нельзя не упомянуть режиссера народного театра «Ключ» Лидию Васильевну Мазину. Анастасию Васильевну Яковлеву, с 1948 года медсестру в амбулатории поселка Изумруд».

Вспомнила она и местного художника Сергея Парфенюка: «Художник мирового уровня. Картины выставлялись во многих европейских столицах, а всего у него их около шести тысяч. Специальность получил в Богдановическом техническом училище по изготовлению фарфора. Там, а точнее на фарфоровом заводе, и приобщился к искусству.  Тому способствовал народный художник из Ленинграда Аркадий Архиреев и, конечно, учитель Изумрудской школы № 10 Таисия Дмитриевна Логинова.
Известность пришла не сразу. До 1991 года работал художником в цехе КИПа МРУ. С перестройкой, уволили. Долго мотался без средств и квартиры».
17 июня звонил и поздравлял Шери с днем рожденья. Сегодня воскресенье, а она работает, ответственная за Интернет-магазин. Ксена позвонила сама и сообщила, что операция прошла нормально, но она чувствует себя плохо и хочет спать. Завтра визит к врачу и он определит  состояние глаз. На следующий день сам дозвонился и узнал о положительном мнении врача. Настроение у дочери замечательное, была в магазине, видит хорошо. Следующий визит в поликлинику через неделю.
После библиотеки был в банке, определился с вкладом, срок которого истек 7 июня. Взял деньги на мелкие расходы. Встретил Валю и Римму Кузьминых, они пришли оплачивать счета по ЖКХ. Пригласил их зайти, угощал чаем. Говорили про Север, где они тоже проживали.

Оказалось, что Валентин был в хороших отношениях с Сашей Масловым, моим соседом по ул. Крупской. Он тоже окончил горный техникум и оказался в Петрозаводске, там и умер. Я рассказал гостям историю, как отец Саши, прибыв с целины, торговал привезенной в машине пшеницей.
Саше Девятых, как многие говорили, операцию не сделали. Отправили домой готовиться, плохая кровь. Выяснилось, что их зять — муж дочери, из военной семьи и одно время проживал в Киргизии, потом в Североморске. Путешествия закончились в Свердловске.
Пришлось вспомнить и мои путешествия — позвонил Женя Шишков и передал трубку Саше Голубкову,с которым мы служили в Алма-Ате. Они собрались в Архангельске по поводу годовщины отряда, у них праздник. Я вспомнил как мы с ним встречались в Мурманске в 1995 году, сообщил сведения про Марата Байгарина, про других выходцев с Востока, с кем пришлось встречаться на Северо-Западе,  а он мне рассказал про Сережу Коркина, служба которого закончилась в Белгороде. Саша обещал прислать мне свой номер и дать электронный адрес. Да, он уволился в 1998 году и трудился в Норильске под началом Кочелаева.