Глава 15. Красный глаз

 
 - Да уж, - майор Куракин помотал головой, и, не отводя глаз от сделанных им записей в толстой тетради, что-то подчеркнул в ней шариковой ручкой. – Интересно получается, Игорь Александрович, вы уничтожили гранатами душман, вошли в пещеру, где они находились, и кроме трупов в ней больше ничего не было. Чего не было?

- Да вообще ничего, Сергей Петрович, то есть, извините, товарищ майор, - опустил глаза лейтенант Князев. – Ну, как вам сказать, ничего. Ни каких предметов, в смысле, кроме нескольких винтовок и двух автоматов. Это было оружием душманов.

- Удивительно, - поднял глаза на Князева майор. – Они же там жили. Ну, ладно. Что представляла из себя, Игорь Александрович, эта пещера?

- Углубление в скалу. От чего оно образовалось? Не знаю, может из-за землетрясения, кусок скалы стоявший здесь отвалился от нее, и оставил глубокую выемку, ну, в смысле пещеру…

- Ладно, ладно, если нужно, то пусть в этом разбираются археологи. И тайников в ней никаких не нашли?

- Я, честно говоря, об этом и не думал в начале, - снова опустил глаза лейтенант Князев. – После взрыва там пыли с дымом было много, дышать невозможно. Два солдата заскочили в нее, потом тут же выскочили, сильно кашляли. Внутри пять тел лежало, все в крови, черные от гари. 

Товарищ майор, ну мне нужно было уничтожить ту огневую точку, в скале, а не задерживаться там. Я удостоверился в том, что они уничтожены и не будут стрелять нам в спину. Я понимал, что эти взрывы от гранат те душманы, стреляющие из ДШК, слышали, и нам нужно было не дать им опомниться. Нам нужно было срочно добраться до их второй пещеры, в которой те находились, - Игорь снова поднял глаза на начальника разведки. Его пересохшие и растрескавшиеся губы дрожали. Парень нервничал. – То есть, товарищ майор, я не должен был терять времени.

- Я не против этого, не доказывайте мне этого, - на лице Куракина появилась полуулыбка. – Продолжайте, продолжайте рассказывать.

- Но, потом, как я понял, душманы, которые строчили из ДШК по той стороне скалы, скорее всего, и не слышали этих взрывов. Почему, потом объясню.

Когда мы по скальному выступу приблизились к ним, меня остановил сапер. Это ефрейтор Смернихин. Он проверил последние десять там, может восемь, может больше, метров, не заминирован ли этот участок. Все делалось очень быстро. И потом он, добравшись до этого проема, из которого строчил пулемет, бросил в него гранаты.

- Гранаты?

- Ну да, РГДэшки, одну за другой. После взрывов мы бросились туда. Из пещеры валил дым.  Я услышал стоны. Смернихин спрыгнул в нее, в эту пещеру, за ним еще кто-то, потом я, кажется. Толчея. Я уперся в этот пулемет. Он стоял на станине, горячий, обжегся, - лейтенант показал обратную сторону ладони, покрытую йодом.  – Он стоял на чем, ну, типа рельсах. Нет, не рельсах, а на тележке. Ее можно выкатывать вперед и закатывать назад. Эта пещера глубиною метров восемь – десять. В ней лежали четыре убитых душмана. Были разбросаны пять пулеметных лент, снаряженных патронами. И такая куча, - Князев поднял руку над столом, - нет поменьше, те ленты были пустыми. И еще были раскиданы железные ящики с патронами. Видно двое из этих душманов были заряжающими.

Все, - Игорь посмотрел в глаза майора. – Эта пещера необычная какая-то.

- Как понять? – прищурился Куракин.

- Ну, товарищ майор, ну. Ну, как это сказать. Короче, чтобы войти в нее, нужно запрыгнуть в нее. Вход в пещеру был видно провален, и нужно прыгать в нее. Это почти около метра. И когда выходили из нее, нужно было прыгать на каменный выступ. Опасно. А ничего подходящего в этой пещере, типа какого-нибудь подмостка, по которому можно ходить, не было.

- Может его вашими гранатами разорвало и выкинуло взрывной волной из пещеры? - посмотрел в глаза лейтенанта майор.

- А-а, - удивился Князев, - может, может. Хм, не подумал. Товарищ майор, все стены прощупал, ни двери, ни какого-то второго внутреннего входа в нее ее изнутри не нашли. Саперу приказал ДШК с патронами уничтожить. И он так сделал. 
Потом мы вернулись к той первой пещере. Дым полностью не выветрился из нее. Двух человек расставил на охрану. Всю ту пещеру обследовал, одна каменная стена.

- Дальше, - не давая передохнуть лейтенанту, начал торопить его майор.

- Воды можно?

- Да, да, - Куракин с чайника наполнил зеленую кружку теплой водой.
Лейтенант, сделав несколько маленьких глотков, поставил ее на стол. – Першит, товарищ майор, извините. Ну, начало темнеть, товарищ майор. Я так понял, что вертолет за нами не прибудет, нужно спускаться со скалы. Но, как я сказал, начало смеркаться, и поэтому решил там остаться, в той пещере. Трупы вынесли и сбросили их со скалы. Другого выхода у меня не было. 

Ну, и еще, я же собственными глазами видел ракету, пущенную душманами или из гранатомета, или из ПЗРК. Значит, там дальше, есть еще одна их огневая точка. Нужно было ее найти.

- Когда темнело? – посмотрел в глаза лейтенанту майор Куракин.

- Утром, товарищ майор, когда начался рассвет, мы услышали голоса людей. Они были недалеко, но в нашу сторону не шли. Стояли в метрах тридцати от нас, может больше. Муса Мансуров, ну, таджик, боец мой, сказал, что они говорили о красном глазе. Что эта ракета будет сбивать все самолеты и вертолеты шурави. 

- Ред ай, - постучал пальцами по столу майор, - ПЗРК – переносной зенитный комплекс для поражения низколетящих воздушных целей американского производства.  Это, что-то типа нашей «Иглы», Игорек. Неприятная штука. Ты говоришь, видел, что стреляли из гранатомета по нашей колонне. Так вот тебе скажу, что это вполне могла быть и ракета из этого ПЗРК. Но если говоришь, что среди них находится Смит, то он навряд-ли бы разрешил из ПЗРК стрелять по колонне. Хотя, как говорится, у страха глаза велики. Продолжай. 

- Их было семеро человек. Они так в нашу сторону и не пошли, товарищ майор, поговорили и пошли в другую сторону, обратную от нас. Мусу отправил за ними. 

- Что? – с возмущением посмотрел на лейтенанта майор Куракин. Его сухощавое лицо с обтянутой кожей, казалось, что вот-вот превратится в копье – длинный ровный нос вот-вот объединится с подбородком. – Ты понимаешь, что там кругом могут находиться их наблюдательные посты?

- Было очень холодно и нам ничего не оставалось, товарищ майор, как кутаться в их, душманские халаты и чадру. Солдаты их не выкинули вместе с убитыми. И Муса, как и мы были в этой одежде.

- Хм, - скривился майор. – Продолжайте.

- Сапер пробрался к тому месту, где они стояли. Там скальная часть со стороны перевала невысокая, а та, что справа, со стороны гор, высокая. Если нас могли увидеть душманы, то только со скалы напротив, где упал вертолет.

Ну, это я описал то место, где мы находились. В том месте, где стояли душманы участок ровный. Такой небольшой, где-то семь на восемь метров. Ничего нет. Но, сапер заметил небольшую щель. Это были две плиты из сбитых досок, с наклеенными на них кусками камней. Ну, он показал нам, что нужно прятаться, мол, там еще кто-то есть. И еле успели укрыться. 

Одна часть двери сдвинулась в сторону, и из щели вылез душман. Я так понял по его действиям, что он часовой. У него была винтовка «Бур». Постоял немножко и направился в ту сторону, где ночью спали мы. 

Но он не успел далеко уйти, как из той щели вылезли еще четыре душмана. Они не стали закрывать за собой щель, крикнули что-то тому первому, показав, я так понял, чтобы он вернулся. Тот что-то начал им в ответ говорить, но двое пошли к нему и скинули с плеч свои автоматы и направили на него. Они о чем-то громко говорили между собою, и тот, что с винтовкой, вернулся к входу в щель, а те направились дальше.

Когда те скрылись, этот часовой вернулся к подвалу, ну, в этот момент я его и стукнул по голове. Связали ему руки, кляп в рот, и оттащили от входа подальше, спрятав его тело. 

Потом Смернихин, ну, это сапер.

- Знаю, - перебил лейтенанта майор. – Дальше, дальше рассказывай, извини, что перебил тебя.

- Он, короче, слез в этот подвал, там никого. Ну, мы одного солдата оставили там для дежурства, в смысле, наверху, а сами направились за той четверкой. И когда те душманы пошли к той самой огневой точке, где был ДШК, и полезли в нее, то наступили на растяжку. Хлопок был не сильный, он был внутри пещеры. И все, мы вернулись. 

Спустились в ту щель и все обследовали. Пещера небольшая. Она искусственная, обложенная изнутри бревнами, как блиндаж. Состоит из двух помещений. В первой части они спали, не на перинах, конечно, а на чем-то типа своей одежды. Небольшой мешок с сухарями, консервы нашли, и что-то еще.

А во второй комнате был склад. Гора патронов, несколько пустых лент для ДШК, и три из них снаряженные. Два разбитых автомата ППШ и такая же труба из гранатомета одноразового. Да, еще пара мин и несколько тюков с газетами, листовками. Они были неплотно завязанными, я по несколько экземпляров вытащил. Это были цветные журналы. Название на афганском языке, с картинками наших убитых солдат, окровавленных комсомольских и военных билетов, - лейтенант остановился, и, проглотив накопившуюся  во рту слюну, продолжил. – И наша газета «Красная звезда» на русском языке с призывом шурави возвращаться домой. Ну, я их тоже принес.

- Видел, - кивнул головой майор, - ее особист показывал мне. Значит, Игорь Александрович, вы там все так и оставили, говоришь?

Лейтенант поднявшись, ответил:

- Так точно. 

- Садись, садись. Почему?

- Ждал Мансурова. То есть, ждал возвращение рядового Мансурова, которого отправил за душманами.

- Тоже правильно. Долго его ждали?

- С час где-то. Он сказал, что дальше не пошел, в полукилометре от этого места стояло несколько часовых.
Ну, товарищ майор, мы-то с языком вернулись.

- Да, да, и правильно сделали. Отдали его местной контрразведке, пусть сами разбираются с ним.

- А живые остались люди в том вертолете, что разбился?
Но майор только легонько покачал головой, о чем-то задумавшись. И потом, посмотрев на лейтенанта, поднявшись, сказал:

- Через четыре часа подъем. Не теряй время, иди отдохни.
 
- 2 –
 
Все как в сказке! Нет, нет, поправлюсь, все как в жизни. В сказке время можно безгранично растянуть, те же четыре часа данных на отдых до восьми, к примеру. А в жизни чаще происходит это превращение в более меньшее число, например, как и здесь произошло, в полтора часа. Это то время, за которое отчет лейтенанта Князева шел от начальника разведки к начальнику штаба, потом от него к командиру полка, от того к командиру дивизии. А вот оттуда назад, как лавина в горах, он спускался к самому исполнителю во много раз быстрее, в течение одной минуты, в виде нескольких фраз: «Вы куда смотрите? Там завтра…»

И все. Разведвзвод лейтенанта Князева через семнадцать минут после этих слов оказался в вертолете, у которого не было человеческого имени, а только три цифры. Изрешеченная пулями «Василиса» капитана Федорова стояла на ремонте, а ее хозяин в госпитале – контужен.

Старший лейтенант Коростылев со своим экипажем был асом. Шел необычно,  клюя носом под порывы сильного ветра, почти над землей, потом «шагал» под скальными пиками, «обтекая» их с той или иной стороны, как вода. Таким способом и принес группу лейтенанта Князева за версту до того места, где он в недалеком вчерашнем вечере погасил огневую душманскую точку над сбитым вертолетом на перевале. Чуть дальше от него, в километрах полутора высадил вторую группу с младшим сержантом Сидоровым. 

Командирские потери для его взвода, – сержант Евтеев попал с желтухой в инфекционный госпиталь, а за жизнь младшего сержанта Востросина сейчас боролись военные светила в кабульском госпитале, - приводили к тому, что третья группа бойцов была разделена в первых двух, приданных для усиления. А это в военное время далеко не лучший вариант, который больше приносил усечение тактическим действиям разведке, чем ее усиление.

Но вернемся к высадке разведки. По всем канонам аса Коростылева, она должна быть высажена незаметно для противника. И все потому, что в этот регион он зашел не из Кабула, а с Чарикара, то есть с обратной стороны. Во-вторых, когда шел, больше напоминал раненую птицу, которой постоянно приходилось терять свою силу полета, и чтобы прикрыться от порывов сильного ветра, уходить от его потоков за горными стенами, местами присаживаясь на минутку – другую, чтобы заново перед полетом набраться сил. 

Вот в одной из таких посадок и вышла из него группа лейтенанта Князева. А в очередной раз – группа младшего сержанта Сидорова. И птица, снова поднятая на крыло, кряхтя, посылая очередную порцию бело-серого дыма, ползла над небольшими пиками скал дальше.

Душманы, а они здесь были, видя небесного шайтана, делали вид, что их здесь нет, маскируясь от острого глаза вертолетчиков. И спасибо случаям, что и в их бандах есть не сдержанные люди: одна из каменюк, возвышающаяся своей неровной пикой над перевалом, ожила несколькими короткими и длинными очередями крупнокалиберного пулемета. И, что было очень важно для группы лейтенанта Князева, заметившего новую огневую точку душманов, она была как раз им по пути к перевалу.

Через несколько десятков секунд ожила высотка и справа, через которую должна была пройти группа младшего сержанта Сидорова. И, несмотря на это «раненая» винтокрылая птица все никак не могла набраться сил, чтобы уйти из-под обстрела наседавших на нее охотников моджахедов. В очередной раз, поднимаясь в воздух, ее почему-то начало сносить ветром назад. Зачем это нужно было делать старшему лейтенанту Коростылеву, Князев прекрасно понимал. Он решил помочь разведчикам, чтобы вскрыть огневые точки душман, находившиеся рядом. И благодарил его от всего сердца за такую помощь, за то, что теперь ни его группе, ни бойцам младшего сержанта Сидорова, не нужно заниматься их розыском. 

А вот почему этот психанутый ас старший лейтенант Коростылев не уходил? Почему? Вначале у бегущих к цели разведчиков, об этом думать было некогда. Цель вскрыта, нужно приблизиться к ней как можно ближе, и потом – уничтожить. Но вот когда несколько разрывов снарядов преградило им путь, Игорь схватился за голову, наблюдая за раненой «птицей», перемещавшейся то вперед, то назад, поднимаясь то высоко, то низко.

Третья мина легла почти рядом у строчившего по вертолету ДШК. 

- Кислов, Кирилл? – позвал к себе снайпера лейтенант. – Посмотри, сможешь его погасить?

Боец, припавший правым глазом к окуляру прицела замер.

- Да их там, товарищ лейтенант, человек пять, если не больше. Пулеметчика не вижу, а вот тех, что по вертолету стреляют из винтовок, хорошо вижу.

- Блин, вот дурак, этот летчик, а? Он что решил, чтобы те духи из миномета расстреляли этих? – сплюнул Князев.

- Говорят, что у того старшего лейтенанта пара контузий была, не раз горел, - прошептал поближе подползший к офицеру радист.

- Похоже, - согласился с Киселем Князев. – Поэтому нужно торопиться, а то глядишь и заберет нас назад. Если успеем.

- Неплохо бы, - постучал кулаком по камню Кислов.

Четвертая мина снова «легла» рядом с той огневой точкой, к которой шел Игорь. А вот пятая и шестая уже ближе и ближе подбирались к вертолету.

На глаз, до стрелявших душманов, оставалось метров триста – пятьсот. Но это на глаз, по прямой линии. Но реально добраться до них по горным неровностям, требовалось пройти намного больше. И пока душманы были отвлечены, Игорь стремился добраться до них в наиболее краткие сроки, пока солнце не скрылось за горным горизонтом, в десятки раз сокращенным из-за пики скалы, за которую оно вот-вот зайдет. 

И успели. Сделали все тихо, как и группа младшего сержанта Сидорова. А с вертолетом Коростылева действительно было что-то не так. Шел по низам к перевалу, и потом по его краюшку - в сторону Кабула, оставляя после себя, то ли серый, то ли черный дым. Но его очертания быстро растворялись в сереющем небе, как и самого вертолета.

Игорь про себя перекрестился, желая этому героическому экипажу долгой и счастливой жизни. Да, он обязательно завтра, если все будет нормально, напишет о его действиях рапорт командиру части, с просьбой, чтобы их представили к награде за вскрытие нескольких огневых точек противника. Если бы не они, то, Князеву с Сидоровым этим бы пришлось заниматься только завтра, и как говорится по-живому, когда душманы откроют огонь по автоколонне. А сколько бы это стоило жизней шурави, неизвестно.

- У них тоже, наверное, есть такие, как наш капитан Прохолец, - прошептал ефрейтор Смернихин. 

- Ты это к чему? – спросил у него радист Киселев.

- Да ни одной награды у капитана нет.

- Что он дурак носить их во время боевых на себе? – Удивился снова тот. – Да если собьют их вертолет, и он живой попадет в руки душман, то ему за каждую награду что-нибудь вырежут на груди.

-  Разговоры! – громко прошептал Князев. – Так, слушайте меня. Ефрейтор Смернихин, вы мой заместитель. Слушайте все. Нести караул будет один человек. Через каждые час смена. Я заступаю первым, Смернихин – вторым. Кислов – третьим, Мансуров – четвертым. Слышишь, Муса. Тебя меняет Киселев, Киселя – Константинов, и меня будишь вместе с ним. Все услышали?

- Так точно, - ответили в один голос бойцы.
- Далее! Караульным никуда не удаляться, остаетесь здесь, на своем месте и во все уши слушать. Слушать. Чуть что, будите меня.   

- Товарищ лейтенант, - окликнул громким шепотом Князева рядовой Киселев.

- Что, Эдик? – Игорь посмотрел на радиста, плотно прижавшего к уху один из наушников своей рации.

- Сидоровцы два ствола с ПЗРК нашли, без ракет. У духовского ДШК остались полторы ленты, три мины для миномета. Там восемь душманов было.

- Пусть будут начеку, - ответил Князев. – К ним могут этой ночью или на рассвете прийти гости, чтобы пополнить их боекомплект. 

- Да, да, товарищ лейтенант, сейчас передам. «Белая мышь», «белая мышь»…

После радиосвязи воцарилась вокруг тишина. Все бойцы уснули, наверное. А Игорь, усевшись поудобнее, всматриваясь в рассыпавшиеся золотистым песком на небе звезды, стал слушать ночь.

В то, что с той стороны перевала не было наблюдателей за произошедшей здесь час назад потасовкой, не верилось. Хотя, та часть скалы ниже этой, что успокаивало. И та часть скалы, на которой работала группа Сидорова, тоже. Как им удалось уничтожить банду душманов, неизвестно. Может так же тихо, подобравшись к ним вплотную, когда те строчили по вертолету, и расстреляв их из автоматов. 

- Товарищ лейтенант, - прошептал ефрейтор Смернихин.
Игорь вздрогнул:

- Что?

- Да там, где стоял их ДШК, камни были сложены плашмя. Ну, под ним. А зачем?
Вопрос сапера заинтересовал Князева.

- Пулемет и без них мог бы бить на все триста шестьдесят градусов, он высоко стоял. И вертолетчик мог бы его уничтожить без проблем. Не понимаю.

- Хм, - пожал плечами лейтенант. – Погоди, погоди, так задача у этого ДШК была другой, стрелять вниз, по дороге, идущей через перевал.

- А-а, понял.

- Отдыхай, Николай.

- Да, как вспомню, как тому душману в лицо попал из автомата, выворачивает. Не могу. 

- А ты бы видела, как они в кишлаке бача убила, - подключился к разговору Муса.

- Видела, видела, - передразнил Мансурова Смернихин. - Жуть, я потом три ночи после этого с кошмарами спал.

- Все, бойцы, отбой! – скомандовал лейтенант. – А то сейчас под шумок они к нам подберутся и… все. Отбой!   

И снова тишина, иногда прерываемая ворочением во сне солдат. А звездный песок, рассыпанный на небе, становился ярче и ярче, и все потому, что ночь становилась все глубже и глубже.

Насекомое, забравшееся через ворот на шею, защекотало кожу. Князев через материю комбинезона постарался раздавить ненужного гостя рукою. Но, этого сделать сразу не удалось, так как насекомое стало спускаться ниже, щекоча своими цепкими лапками кожу спины. И тогда Игорь решил, чтобы не терять времени прижал эту часть спины к ребру камня и поерзался об него. Потом замер, прислушиваясь, удалось ли ему разделаться с насекомым. Вроде да, его дальнейших передвижений по коже больше не чувствовал. 

И чтобы не поймать с этого камня нового насекомого, отодвинулся от него подальше. Правая нога начала затекать, и поэтому, решил упереться на локти, чтобы вытянуть ногу вперед и расслабить ее. Но правый локоть уперся обо что-то, которое пыталось убраться из-под его тяжести, оставляя неприятное болевое ощущение.
Лейтенант, перекинув тяжесть своего тела на другой локоть, поднял правый локоть, и то, что он секунду назад опирался, покатилось по камню и упало ему под ноги, звякнув по камню. Этим предметом оказался небольшой ручной фонарик, длиной не больше двадцати – двадцати пяти сантиметров. То, что он душманский и не опасен, об этом еще час назад говорил Смернихин, обследовавший его. 

Игорь вздохнул, перебрал его трубку пальцами, думая, куда его отложить, чтобы не мешал ни ему, ни следующим караульным. Нащупав кнопку, невольно нажал на нее пальцем, и в то же мгновение ему в глаза ударил яркий луч света. Жмурясь, Князев нажал на вторую кнопку, но он не погас, а начал беспрестанно мигать. И только третья кнопка, погасила его.

«Этого еще только не хватало!» - громко выругался он про себя и осмотрелся по сторонам. И тут же невольно вздрогнул: напротив него с той стороны перевала ему в ответ несколько раз моргнула вспышка. То, что она произошла не от выстрела, можно было только догадаться, так ни через секунду, ни через две не прозвучало никакого звука. И, буквально, через десять секунд после этого, три световых огонька откликнулось вдали, с той же стороны перевала, только теперь где-то напротив расположения группы младшего сержанта Сидорова.

То, что это откликнулись ему душманы, он не сомневался. В горах шурави пользовались только рациями, а не передачей друг другу информации с помощью фонарей. Единственное, что успокаивало, те вспышки были не на одном уровне с ними, а ниже, что даст им возможность на рассвете найти эти душманские огневые точки и, по возможности, уничтожить их… 
 
- 3 –
 
На циферблате начало восьмого утра, а проход ожидаемой автоколонны через этот перевал затягивался по непонятным причинам. Это раздражало Князева и его бойцов, находившихся уже двенадцатый час в скованных условиях - на вершине скалы, просматриваемой с многих сторон гор. 

«Расстояние от Баграма до Кабула не более шестидесяти пяти километров. Именно с этого участка в пять утра должна была выйти автоколонна и даже со скоростью передвижения сорок километров в час, она уже давно должна была пересечь это ущелье, - размышлял Князев. – Причиной этой задержки могло стать несколько. Первая, поздно выехали. Вторая, поломка в дороге какой-то техники. Третья, нападение на колонну душманов».

Радиоэфир по этому поводу тоже молчал. Да и вертолетов, которые должны сопровождать движение колонны, не видно. 

Душманы, находящиеся здесь, тоже из-за этого начинают волноваться, часто высовываясь из своих укрытий, поглядывая на строчку тянущейся через перевал ровной линии дороги. Да, удержать секреты в этой стране невозможно. Любая скрытная информация, попадая в уши афганских властей, службы их безопасности или армейцев, тут же начинает рассачиваться и становится доступной тому, кому передавать ее крайне опасно. Везде хватает предателей.

- Товарищ лейтенант, еще один душман высунулся, - доложи Кирилл Кислов. – Во как улыбается, и смотрит то сюда.

- Пятый, - раздался голос ефрейтора Смернихина, считавшего вслух обнаруженного снайпером душмана, находившегося в метрах трехстах – двухстах напротив них. 

- О, товарищ лейтенант, - повысил голос Кислов, - а у него гранатомет. Блин, какой-то новой конструкции.

- В смысле? – не понял Князев. 

- Да прицел у него какой-то большой, в смысле, у гранатомета.

- А ну-ка, дай посмотреть! – лейтенант передвинулся к снайперу и, взглянув в окуляр прицела его винтовки, и через несколько десятков секунд найдя интересуемого человека с помощью подсказок солдата, воскликнул. – Да это же ПЗРК у него. Точно, точно, не наша ли «Игла»? – и внимательно рассматривая цель, снова воскликнул, создавая вокруг себя напряжение. – Нет, нет, это не она. А скорее всего американский «красный глаз». Похоже он. Блин, что же делать? – и отдав винтовку Кислому, задумался.

- Так он и нас может оттуда рассматривать, через тот прицел, как мы его? – высказал вслух свое предположение Константинов.

- Может, может, - согласился с пулеметчиком Князев. – Вполне может, как и пальнуть. Ее заряда вполне хватит, чтобы нас накрыть. Так, так, бойцы, не двигаться. Понятно говорю? А ты, Кирилл, не спускай с него глаз. Этого зенитчика нужно первым убрать, но так, чтобы труба полетела вниз, а не ракете из нее в наш самолет или вертолет, или в нас. 

- Так хоть сейчас готов это сделать, - громко прошептал снайпер. – Когда скажете, тогда и… О-о, товарищ лейтенант, он что-то заерзался. Не нас ли увидел?

- Как начнет целиться, так и убирай его.

- А может лучше по этой зенитной установке сразу бабахнуть? – предложил Кислов.

- Так, как ты достал меня, - громко вздохнул Князев, всматриваясь приблизительно в то место скалы, где обнаружена засада душманов. – А попадешь в эту трубу?

- Так он на месте сидит, сильно и не ерзается. Отсюда до него метров, ну, сто семьдесят где-то, сто девяносто. Даже через глушитель в глаз ему попаду, не то, что в эту трубу. Даже кончик ракеты хорошо видно. Могу прямо в нее, как в десяточку.

- Нам бы лучше этот ПЗРК с собою в часть принести, - сказал Константинов. – Вот это была бы удача. 

- Верно, - поддержал бойца Кислов. – Товарищ лейтенант, а падать то этот гранатомет будет метров триста, разломается, а может и взорвется. Может, я его там оставлю вместе с ним, на скале и ни кого из душманов к нему не подпущу.

- А нам потом лезь за ним на эту горушку, да? - тут же возмутился Константинов. – Нет, лучше уж  пусть упадет. 

- Стоп, стоп, - перебил бойцов лейтенант, услышав что-то похожее на нарастающий звук от рокота вертолетных двигателей.

- Это вертолеты от солнца летят сюда, - кто-то сказал из бойцов.

- Целится! – тут же доложил снайпер.

- Огонь! – отдал ему приказ Князев.

Секунды, которые тратил снайпер на прицел, казалось, растягивались не в минуты, а в целые часы. Игорь припал к прицелу своего автомата, пытаясь найти хоть одного душмана из той группы бандитов, расположившихся напротив них. Но это было безрезультатно. Расстояние пусть и было не таким большим, но малую цель, тем более хорошо сливающуюся в окружающем ее рельефе скалы, было найти просто невозможно, если бы она даже была контрастной по своему цвету с камнями. 
Щелчок от ожидаемого выстрела, сделанного снайпером, был настолько неожиданным, что Князев невольно нажал на пусковой крючок автомата, и если бы он не стоял на предохранителе, то это было бы его главной ошибкой. 

- Четко попал в цель, товарищ лейтенант, - доложил снайпер. – Вон как задергался. Но уже все, ты – дух, готов! – с дрожью в голосе воскликнул Кирилл. - Блин, заметили? Еще один душман лезет к ПЗРК, - и, буквально, через секунду, раздался второй щелчок. И в этот же момент, с шумом, в метрах сорока-пятидесяти над ними прошел громкий рокот пролетавшего «крокодила». 

Вспомнив о монокуляре, который перед выходом в эту командировку он засунул за «лифчик», Князев достал его и, настроив резкость, начал обследовать участок с душманской огневой точкой.

- Где этот ПЗРК? – спросил он у Кислова.

- Товарищ лейтенант, ну, как объяснить, не знаю. Ну…

- Не отвлекайся, Кирилл. Мы сможем его взять, как ты думаешь?

- Не знаю, без потерь навряд ли. Вон еще один лезет, справа, в метрах трех-пяти от гранатомета. Ну, ПЗРК, короче. Сколько ж вас там, моджахеды?

И снова щелчок от выстрела.

- Третий уже.

- Сможешь уничтожить ПЗРК? Только что бы его в дребезги разбить, ну, чтобы от него ничего не осталось, - припав к монокуляру, попросил Князев. 

- Так десять дней отпуска потеряем, - всхлипнул Константинов.

- Или быть «двухсотым», - ухмыльнулся Смернихин. – Товарищ лейтенант, может Колька сбегает за ним со своим пулеметом, душман распугает и ПЗРК принесет.

- Шутки в сторону, колонна появилась, - сквозь зубы прошептал Князев. – Кирилл, что тянешь.

Хлопок и все бойцы, щурясь, всматривались в скалу, ожидая слов Кислова.

- Ну, - ткнул его в плечо лейтенант.

- Попал, его откинуло куда-то, ищу. А вот он, - с облегчением вздохнул снайпер. – Этот ПЗРК больше восстановлению не подлежит.

- А снаряд в нем? Его тоже.

И снова секунды тянутся очень медленно.
Щелчок. Кислов не отрываясь от прицела, рассматривает цель.

- Все, товарищ лейтенант, труба в дребезги и он упал вниз. Метров на десять – пятнадцать, его уже не достать.

- Так, бойцы, о том, что уничтожили ПЗРК, забыть, как и то, что он был обнаружен. Вместо него, мы уничтожили гранатомет. Вопросы?

Солдаты эту информацию приняли молча.

Где-то справа заработал ДШК…