3. Парад планет

Треснуло стекло,Марс вылетел через разбитое окно форточка и устало подымая свои крылья полетел ввысь.

Крылья скрипели.

Железные части доспехов тёрлись друг о друга осыпаясь ржавчиной.

Быстро старику лететь не получалось – мешали возраст и одышка.

— Куда это ты летишь, мой старый солдат? – Солнце повернулось к нему на троне – Давно я тебя не видела.

— Лечу куда глаза глядят.

— И куда они глядят, глаза твои?

— Глаза то мои теперь всё время глядят на Венеру, да я всё мимо её проскакиваю – орбиты наши не пересекаются. Подсобила бы мне.

— Зачем тебе эта холодная красавица? - рассмеялось Солнце - Неужели других нет?

— Нравится она мне - пожал плечами Марс.

— Ну, не думала, что ты так глуп.

— А причём здесь глуп? Нравится она мне. Я же мужчина. Вот, всё переживаю, что никак не могу с ней встретиться, ржавею на нервной почве. Разве может так ржа сыпаться от первого солдата мироздания?

— Ты прекрасен, мой старый солдат, а в неразделённой любви есть своя поэзия.

— Зачем мне поэзия и почему неразделённая? - возмутился Марс - Я полон уверенности. В кого молодая девушка должна влюбится, как не в военного человека?

Солнце замахало руками и золотые волосы светила рассыпались по плечам слепя глаза.

Марс прикрыл глаза ладонью.

— Лети дальше мой старый солдат – Солнце повело плечами - Не занимайся дурью - твоя орбита нуждается в твоей защите.

Ржавчина заструилась дождём с доспехов Марса.

- Что,любимчика своего заметила? - всё скрипело внутри Марса - Этот маленький вьюнок всё крутится и крутится вокруг тебя как я погляжу, всё ближе и ближе к тебе подбирается. Скажи ему, чтобы оделся поприличнее, а то крылышки на ноги нацепил и шляпу летучею нахлобучил и всё.  Это что – одежда для настоящего мужчины?

— Брысь отсюда ржавая болванка! - возмутилось Солнце.

Марс завернулся в красный плащ, тряхнул доспехами и потащился к себе на орбиту опустив голову и оставляя за собой ржавый след прошлых лет.

— Когда воевать с кем-либо нужно, так уважаемым Марсом Ивановичем величают – ворчал он, идя к своей орбите — А как помочь человеку в трудной ситуации и орбиту слегка сдвинуть, так глупым болваном норовят обозвать. Вот времена настали.

Солнце махнуло на старика рукой.

— Я, это я – молодой вертящийся Меркурий изящно поклонился Солнцу.

— Чем занимаешься, проказник? - засмеялось Солнце.

Меркурий красиво встал перед светилом.

Солнце приказало рукой сесть Меркурию перед собой.

Меркурий подогнал звёздную туманность и сел в её мягкие кресла.

— Торгую понемногу - Меркурий сбил рукой камушек с подлокотника туманности и щёлкнул по нему пальцем.

Камушек полетел в бесконечность распушив хвост.

- Судьба моя такая торговать - продолжил вальяжно Меркурий.

— Ты что кометами моими разбрасываешься? В той стороне где-то Земля сейчас должна быть. Если в неё твой камушек попадёт?

— Какое «попадёт»? - Меркурий проследил за полётом кометы - Там люди на Земле живут. Они если что собьют комету ракетами.

— А если не собьют?

— Они думают, что собьют, а собьют или не собьют – это уже не важно - философски заметил Меркурий - Главное – думают, что собьют.

Солнце смотрело на своего любимчика.

- Пусть поволнуются - дальше разглагольствовал Меркурий - А то им скучно видимо живется на их планете, вот они и создают для себя разные проблемы на ровном месте. Верно я говорю? А тут приключение такое – комета на них летит, сесть на их планету хочет. Разговоров по этому поводу у них будет - они аж пообедать забудут.

— Чем торгуешь, проказник? - засмеялось Солнце.

— Мелким оптом.

— Удачно?

— Конечно удачно. На торговле весь мир держится. Без торговли мир рухнул бы в одночасье.

- А чем торгуешь то? - поинтересовалось Солнце.

- Воздушными шариками торгую. Хочешь — тебе шарик воздушный продам? Красивый у меня есть. За три копейки их купил, а тебе за четыре рубля продам.

— Что ты от меня хочешь, баламут? - Солнце смеясь входило в зенит - Проси не мельтешись на три копейки.

— Пододвинь мне орбите поближе к Венере. Хочу с Венерой познакомится. Тут её на большом параде планет у Короля видел и голову от любви совсем потерял. Какая красотка! - закачал головой Меркурий.

— А тебе зачем эта холодная Венера? - удивилось Солнце.

— Она так красива, что видимо и умна и добра будет ко мне.

— Ты молодой дурачок – заметило Солнце - Ума и добра там у Венеры нет и не было.

— Пусть я ошибаюсь - закапризничал Меркурий - Но я хочу видеть её, говорить с ней, дышать с ней одним воздухом.

— Уходи от меня восвояси – Солнце махнуло на Меркурия рукой - Твоё время истекло, а скорей всего ещё и не настало.

— Куда это мне уходить? - возмутился Меркурий.

— Куда хочешь.


— Мама – они ссорятся! – Павушка прибежала к матери в большую комнату – Ты что – не слышишь, как они ссорятся?

— Кто ссорится?

— Да твои Марс с Солнцем ссорятся.

— Как ссорятся? - не поняла мама - Как это ссорятся? Они же куклы.

— Марс разбил окно в папином макете и улетел на верх, а Солнце его спрашивает – «Что тебе нужно»? а Марс говорит – «Поменяй мне орбиту – я с Венерой хочу встретится, я влюбился в неё без памяти».

Мама рассмеялась.
- Марс так сказал? Ты сама это слышала? Куклы мои так разговаривают в моей комнате?

— Да, я своими ушами это сейчас слышала.

— Марс глуп моя девочка, Марс очень глуп.

— Солнце так же сказало.

— Марс старый вояка, он одержал много побед на полях сражений, и он знает вкус славы и считает теперь, что всё ему по плечу – и орбиту пододвинуть куда ему хочется и реки вспять пустить, и сердце молодой красавицы завоевать. У мужчин это бывает – они добьются успеха в своей работе и думают, что они боги и для них никакие законы не писаны, что они исключение из общего правила.

— И Венера в него не влюбится? Не выйдет за него замуж?

— Конечно не выйдет – она красива, холодна и расчётлива.

— А почему твоя Венера такая красивая, холодная и расчётливая?

— У меня случайно так получилось. Она сама выбрала быть такой.

Павушка смотрела на маму и не понимала её.

— А Марс хороший?

— Конечно хороший. Молодой он был буйный вояка, а сейчас состарился, а что состарился не замечает и думает, что он ещё ой какой интересный в своих военных доспехах. Ему бы свой застарелый радикулит лечить, а он жениться задумал на молодой и красивой. Проблем ему не хватает. Конечно он мудр в своих ратных делах, но глуп во всём остальном.

— А Меркурий?

— Что Меркурий?

— Он тоже влюблён в Венеру и тоже просит Солнце пододвинуть свою орбиту поближе к Венере.

— Меркурий? Ах этот зарвавшийся торгаш! Думает всё можно купить и продать - возмутилась мама.

— Но ведь Венера расчетлива?

— Мелкий опт – есть мелкий опт, и воздушные шарики — это только воздушные шарики. Венера себя не разменяет по мелочам, она выйдет замуж с расчетом. Ты знаешь – что такое талант?

— Да.

— Талант – это старинная мера больших денег. Сейчас говорят – «он — миллионер» и мы понимаем, что это очень богатый человек, у него много денег. Талант – это тоже много денег, но раньше древние понимали, что есть люди особенные, умеющие сочинять стихи, рисовать, хорошо петь, и что это тоже богатство и эти способности приравняли к богатству. Про таких людей говорили, что они богаты своими способностями, у них тоже есть талант, хотя самих денег у них могло и не быть. И девичья красота также приравнивалась к таланту. Бедная красивая девушка могла всегда выйти замуж за очень богатого человека, а бывали случаи и за царей выходили. Вон царь Михаил Федорович Романов женился же по любви на красавице Евдокии Стрешневой и не посмотрел, что она не богата и не очень родовита для него. Вот и Венера твоя со своей неземной красотой себя дорого продаст. Девяносто шестьдесят девяносто стоят денег.

— У этих кукол всё, как у людей и это грустно.


— Юпитер! – зашумели на лестнице.

— Юпитер! Юпитер! – все в спешке расступились.

— Юпитер идёт!

Юпитер быстро спускался по лестницы ни на кого не обращая внимания.

— Юпитер! Его Величество Юпитер!

Гордый профиль Юпитер был заносчиво поднят, серые стальные глаза смотрели только вперёд

— Юпитер идёт!

— Ты что такой неприступный? – Уран поспевал за Юпитером рукой приказывая всем отойти дальше в сторону.

— Надоели они мне все - передёрнул плечами Юпитер.

— Ну они собрались, чтобы встретить тебя, чтобы произвести на тебя впечатление.

— Я никого тут достойного для себя не вижу. Я тут один.

— Юпитера делает свита - ещё ниже склонил голову Уран.

— Мне тебя дурака одного здесь хватает. Как они все бояться Юпитера! Они знают, что я Юпитер и они не мои рабы, но они всё равно боятся меня! Что это такое?

— Что ты над ними смеёшься? - Уран забежал перед Юпитером вперед.

— Они трусливы и тщеславны.

— Юпитер! – окликнуло его Солнце – Ты как всегда несносен. Подойди ко мне.

Юпитер повернулся к Солнцу.

— Говорят ты города строишь? - Солнце надменно вскинуло голову.

— Строю матушка, строю. Это удел властителей мира ставить города.

— Почему такие одноликие города ставишь? - спросило Солнце.

— Стандартизация, матушка, стандартизация. Все подешевле хотят.

— Дешёвый мир грядёт.

— Да, ты права моя матушка – всё перешли на одноразовые стаканчики и сок из бумажных пакетов.

— Так ты же Юпитер?

— И Юпитеры бывают зависимы от обстоятельств.

— Землю я слышала обидел?

— Обидел - согласился Юпитер.

— И что?

— Я не хочу ответить на твой вопрос.

— А ты что скажешь мне Уран? - повернулось Солнце к Урану - Я что-то часто стала тебя видеть рядом с Юпитером.

— Я умён, но не имею власти, А Юпитер он без сомнения Король, но не имеет ответа.

— За тобой хоть слова записывай - усмехнулось Солнце.

— Я для этого между вами и верчусь, чтобы умственный потенциал вселенной повышать.

— Мне жаль тебя, Юпитер – он умней тебя.

Юпитер обиделся, вздёрнул нос и напыщенно запахнулся в плащ.

Шурша шелком Венера вышла из-за кустов шиповника и остановилась у колонн.

Она была удивительно хороша в своём утреннем наряде, и, хотя она в королевах не числилась, планеты расступились, встретив ей королевскими поклонами.

Венера величественно прошла между ними оглядывая всех по очереди.

За Венерой из-за колонны вышла Земля в зелёном цветущем платье разбрызгивая кругом волнами океанов.

Юная белолицая Луна шла рядом с матерью скромно наклонив голову.

— Земля, Земля идёт – Сатурн снял свой шляпу и поклонился Земле.

— Земля наша идёт, Земля.

– Выше голову и прямее спинку держи - Земля повернулась к дочери.

— Матушка, он здесь? - прошептала одними губами Луна.

— Где же ему быть, как не здесь - Земля спустилась по ступеням в сад.

Сад встречал всех щебетом птиц и запахом цветов.

— Что так грустна ваша дочь? – к Земле подлетел пылкий Уран.

— Ах, не спрашивай меня милый мой. У моей дочери пора первой любви и она думает, что это самая большая печаль её жизни.

— И кто же он – этот бессердечный?

— Тот, которого всегда видишь рядом с Солнцем — его любимчик. Тот, кого Солнце держит ближе всего у себя и поэтому он кажется Луне принцем. У тебя белого коня по этому случаю нет случайно?

— Мальчишка Меркурий?

— Ну конечно же мальчишка Меркурий. В кого ещё могла влюбится эта девчонка шестнадцати лет.

— Но этот мальчишка безнадёжно влюблён в эту холодную и бессердечную красавицу Венеру?

— Объясни Луне это.

— Этого не объяснишь к сожалению. Никому ещё не удавалось это объяснить – Уран вздохнул - Поэтому наверное и существует безответная любовь, и бледность, и слёзы, и вздохи под звёздами.

— И что мне делать?

— Закажем Сатурну портрет Юпитера и этот портрет нам всё расскажет. Люди и планеты не любят говорить всей правды до конца, что-то всегда прячут ото всех, а у портрета всегда можно спросить, что хочешь, и, если смотреть на него внимательно и уважительно, то потрет, как зеркало, всегда может рассказать тебе всё, что ты хочешь услышать.

— Сатурну заказать портрет Юпитера? А почему Юпитера?

— Ну, Меркурий не будет позировать. Он очень юркий и не усидит на месте. Опт есть опт. Заказать портрет Нептуна? Зачем нам портрет рыбака? Тут и так всё рыбой пропахло. Мой портрет? Зачем? Я и без портрета пошел бы под венец с твоей Луной если бы она хоть раз взглянула на меня.

— Уран? - удивилась Земля.

— Я тоже имею горячее сердце, моя госпожа. А ещё я имею, к сожалению, и холодную голову.

— Ах, эта холодная голова.

— Кто ещё остался – Марс? Марс стар и глуп и только в военном деле нормально разбирается. Что нам его портрет скажет? Какого военного звания каждый из нас достоин? Это только ему одному и интересно. Ржавчина – она и есть ржавчина. Кто там ещё остался из нас?

— Осталось я, Солнце – Солнце смеясь развернулось к Урану.

— Ослепнешь, писав твой портрет.

— Плутон?

— Он же карлик! Он закомплексованные человек! Выдавить из себя раба по капли – разве свободный человек может такое сказать? А он сказал! Это слова раба! Свободный человек никогда таких слов говорить не будет – он просто не додумается до такой философии. Разве можно с рабом советоваться?

— Значит Юпитер?

— Он стар, заносчив и мудр. С мудрым не лишнее будет ещё один раз поговорить.

— Заказываем портрет Юпитера?

— Конечно, ему тщеславному будет приятно свой портрет иметь в своей резиденции. Он согласится на это предложение. А Сатурн ещё приукрасит его на картине – и в латы ему нарисует, как императору какому-то, которых он отродясь не нашивал, и горностаевую мантию накинет на плечо, которая никогда не тёрлась о его спину. Юпитер сказочно довольный будет такому царскому виду.

— А если на прямую с ним поговорить?

— Портрет, он и есть портрет, он как зеркало — честнее всё расскажет.

— Значит к Сатурну нужно обращаться?

— Конечно к Сатурну. Что он палитрой своей, как шляпой какой-то машет перед всеми? Только краски свои теряет в пространстве — пусть талантом блеснёт всем нам, на радость и удивление.

— И мы на вернисаж побываем и нарядами блеснём друг перед другом – глядишь и бал устроим по этому поводу. А? Парад планет?

— И с портретом поговорим и всё узнаем. Договорились, матушка? – и Уран раскланялся.

Он подошел к Луне.

– Если бы вы, моя печаль, смотрели не в сторону Солнца, где всё слепит глаза, а в противоположную от него сторону и разглядели бы меня на горизонте любви, то вы не были бы так грустны и бледны, как сейчас.

— Тебе смешна моя грусть? - улыбнулась ему Луна.

— Мне грустна твоя грусть.

— Дочка моя ненаглядная - Земля обняла дочку - Снегурочка моя белолицая, пойдём со мной зорю румяную смотреть, что сейчас появится над утренним горизонтом.

Сатурн разложил этюдник в саду у колоннады, выдавил на палитру радужные краски, взял в руки беглые кисти и начал писал большой портрет Юпитера на царском троне.

— Ты меня только по моложе изобрази – и Юпитер помахал указательным пальцем в воздухе — И с большими серыми глазами нарисуй, чтобы были, как карельские озёра потаёнными и глубокими.

— Хорошо. Я и в латах тебя нарисую, как настоящего война.

— В латах – это обязательно.

— С горностаевой мантией. Будешь, как настоящий император.

— Пусть будет и горностаевая мантия - согласился Юпитер.

— Корону рисовать нужно?

— А как ты думаешь?

— Я тебе герб ещё нарисую.

— Герб?

— Да, герб. Надо же показать, что ты чем-то отличаться от других.

- Герб...

Чуть не помешав мимо них прошел необъятный Нептун с трезубцем в руке закутанный в рыболовные сети, как римский патриций в тогу и неся на плече громадную трепещущую рыбину.

— Рыбу свою тащит. Куда ты Нептун её тащишь?

Нептун остановился и радостно подбросил на плече свою ношу.

— Видели? Форель! Пруды доходные развожу для бизнеса. Вот, несу её милую ещё один новый пруд осваивать! Карпов ещё разводить буду.

— Рыбой значит богатеешь?

— Рыбой. Это намного надёжнее государь, чем масленой краской холст малевать.

— Если ты рассуждаешь о бизнесе, плебей, то не рассуждай об искусстве.

— Я в чём-то из них не разбираюсь?

— Это ты угадал точно.

— У меня есть глаза.

— Твои глаза умеют глядеть, но не умеют видеть.

— Вам виднее, государь. Рыба для меня важнее всего, когда кушать захочется – приходите – накормить не накормлю, а продать — продам.

Нептун пустил свою рыбину в ближайший пруд, рыбина поплыла, разрезая поверхность своим спинным плавником, затем нырнула поглубже, потом вынырнула, выскочила на берег и побежала на своих тонких ногах к следующему водоёму.

— Не понравилось значит ей там, ладно, пусть будет так – и Нептун ушел на свой плот ловить следующую рыбину.

Над водой пронеслись роем кометы и отпрянув от вонючего плота Нептуна понеслись в сторону дальше.

Кометы отталкивая друг друга стали заглядывать на недописанный холст на мольберте.

— И нас нарисуй, Сатурн, и нас нарисуй красивенькими.

— И нас нарисуй, миленький наш.

— Кыш, кыш от сюда, балаболки небесные – отмахнулся Сатурн от них кисточкой – Ещё одни ценители искусства нашлись тут.

— Не отвлекайся, маляр. Я не долго тут сидеть буду перед тобой – Юпитер недовольно поправил свои длинные волосы, падающие на его глаза.

— Я только лицо здесь трону, а всё остальное напишу по памяти. У меня отличная профессиональная память на разные царские безделушки.

— Пиши, красок не жалей и смотри — дорогими красками пользуйся, когда меня рисуешь.

— Конечно, конечно, кто ж на королях краски экономит.

Юпитер ещё какое-то время посидел перед Сатурном на троне, а потом бросил это занятие и отправился довольный в свою резиденцию пить чаи с малиновым вареньем и маковыми булочками.

Сатурн накинул ткань на неоконченный портрет на мольберте и убрал краски в этюдник.

— Пусть портрет успокоится и отдохнет от меня.

— Пусть – ответил неоконченный портрет Юпитера отодвинув ткань покрывала в сторону и взглянув из-под драпировки на Сатурна.

— Отдыхай любезный.

— И ты отдыхай от такого заказчика, как он.


— Мама, ты слышала? – Павушка повернулась к матери – Ты слышала, что они говорят? Что тут происходит у тебя на столе?

— Слышала-слышала, конечно слышала. И видела всё. Они что – нас совсем не замечают? Они нас не видят, что ли? Как ты думаешь?

— Они отдельно от нас живут.

— Как всё тут интересно и запутанно. Давай подождём, когда этот Сатурн напишет портрет своего заносчивого королька и послушаем, что этот напыщенный портрет им всем скажет?

— А давай подождём.


Юпитер взглянул на свои ручные часы – кукушка прокуковала четыре часа по полудню и солнце перестало знойно палить своими лучами — полный парад планет начался.

Планеты собрались все вместе посмотреть на себя, показать себя в новых нарядах и обсудить важные для себя галактические новости.

Расставленные кругом картины были тут, как нельзя кстати.

Время жары кончилось.

Юпитер повернул на алею сада.

— Юпитер!

—  Юпитер опять среди нас!

Владыка кивком ответил на приветствие подданных, встал посредине собравшихся, скрестил руки на груди и оглядел собравшихся.

Сатурн услужливо сдёрнул тряпицу с портрета Юпитера.

Все ахнули.

На большом портрете в полный рост стоял в полном блеске Король.

Все поклонились портрету.

— Как портрет хорош!

— Как он мастерски написан!

—  Как вы великолепны на этом портрете! – спутники Юпитера окружили своего короля.

— А, как похож!

— Как он на вас похож!

Все наперебой стали расхваливать портрет и руку мастера.

Юпитер разглядывал портрет критически.

— Почему в короне моей брильянты так мелки?

— Надо покрупнее? – Сатурн заискивающе встал перед Юпитером.

— И побольше.

— И побольше?

— Ну да.

— Это легко исправить ваше величество, это же масленые краски, а масленые краски послушны, как рабы. Маслеными красками всегда что-то можно поверх писанного написать, что вашей душе угодно. И не один раз написать. Это не акварельные краски. Акварельные краски дешёвые и вроде бы доступные, но ими не переписывают работу. Они, как судьба, ими пишут на один раз не всё написанное переписать ими можно. Акварельные краски – интеллигентные краски, а эти масленые краски - они рабы. Смотрите, как это легко…

Сатурн тронул своей кистью корону на портрете и брильянтов вмиг стало больше, и они вмиг стали крупнее и блестящей.


— Мама, зачем он брильянтов так много попросил? - ахнула Павкшка.

— Он брильянтов никогда не нашивал, вот с голоду и нормы не знает.


Юпитер показал на плащ.

— А почему на горностаевой мантии у меня так мало хвостиков от горностаев?

— Сейчас будет больше.

Сатурн коснулся кистью мантии и хвостики горностаев выскочив из-за ворота мантии и разбежались по свободным местам заполняя всю подкладку плаща.

— Какая красота! - захлопал в ладоши Юпитер.

— Как вам это идёт! - защебетали кометы.

— Стало намного лучше! - согласился Меркурий.

— Так и оставим! - подвёл черту небожитель.


Павушка дотронулась до руки матери.

— Он что – горностаевую мантию никогда не носил?

— Конечно не носил, если он горностаевые хвостики считает.

— Что же за король у них такой?

— Король, как король, как у всех короли.



— Почему у тебя на картине тень от меня на колонну падает? Зачем тень на картине?

Сатурн ударил на от мажь по тени, и тень отскочила в сторону и упала, разбившись на кусочки.

— Тени больше нет на вашем портрете.

— Я доволен – Юпитер окинул картину взглядом.

— Я вам сейчас остальные свои картины покажу.

Сатурн подошёл к рядом стоящему мольберту и сдёрнул со следующей картины драпировку.

— Вот. Кометы. Ваша свита. Коллективный портрет с натуры.

— Нашел кого рисовать – Юпитер брезгливо взглянул на картину.

Сатурн сдёрнул тряпицу со следующей мольберта.

— Леониды – представил он полотно.

— Ну эти получше. А это что?

— А это?

Юпитер взглянул на следующую работу.

Небольшое, квадратное полотно.

— Это что ещё?

— Это портрет Черной дыры. Она всё в себя втягивает и ничего из себя не выпускает.

— Это живопись?

— Это картина. Семьдесят восемь граммов чёрной краски и шедевр перед вами.

— С меня довольно твоей живописи. Если остальные картины такие же, то смотрите их уже без меня – Юпитер развернулся и пошёл в свой дворец.

Кометы щебеча ринулись следом за Юпитером.

— Юпитер… Юпитер…

Юпитер на картине после ухода Самого Юпитера вздохнул с облегчением и сел на трон заложив ногу за ногу и откинув красиво руку – ему стало спокойней и удобней одному в окружении оставшихся планет.

Рыба на плече Нептуна трепетала хвостом.

И все разошлись по саду – без короля смотреть эти картины было уже не обязательно.

Оглядевшись Нептун вернулся к портрету Юпитера.

— Ну, что? – спросил его портрет.

Нептун молчал.

Портрет усмехнулся.

— Что тебе беспокоится, Нептун? Ты богат, воды рядом с тобой так много, что можно не беспокоится, что твой бизнесе прогорит.

— А личное?

— Бери кого хочешь, за такие деньги любая за тебя пойдёт.

— И Венера?

— И ты туда же. И Венера пойдёт.

— Она молодая, красивая…

— Пойдёт и порядком разорит тебя, как и любая разоряет богатого и не молодого дурака.

— У неё столько поклонников…

— Она за деньги пойдёт.

— И совсем любить меня не будет?

— Ну ты обнаглел – возмутился портрет - И деньги большие к тебе идут, а ты ещё и любви искренней хочешь?

— А кто её не хочет?

— Ты пахнешь рыбой. Откажись от денег.

— Что?

— Либо большой бизнес и купленная любовь, либо ты хороший человек и тебя искренне любят.

— А что — быть большим бизнесменом и встретить большую любовь нельзя?

— Разговор с тобой бессмыслен. Я тебе всё про тебя сказал. Тебе выбирать.

— Тогда я на Венере женюсь. Пусть все завидуют.

Нептун помахав портрету рукой и поправив свой живой трепещущий эполет на плече важно ушел к прудам.

— Об этом и был весь разговор? – вслед ему вздохнул портрет Юпитера.


Павушка всплеснула руками.

— Мама, ты поняла, что он сказал?

— К сожалению, я всё поняла – мама грустно улыбнулась.

— Он женится на Венере?

— Она скорее всего выйдет за его деньги.

— Так у планет бывает?

— Так и у людей бывает.


Луна, отодвинув ветки сирени осторожно ступая и оглядываясь вошла на алею сада.

— Луна идёт.

— Тихо, тихо, она идёт к портрету, она у него что-то спросить хочет.

Луна подошла к портрету и молча встала перед ним.

Портрет молчал.

Молчала и Луна.

Юпитер с портрета грустно смотрел на неё.

Луна постояла и развела руками.

— Что же мне делать?

— Пережить это нужно. Время лучший лекарь.

— Меркурий меня не любит - грустно вздохнула Луна.

— Он любит другую - ответил ей портрет.

— Венеру?

— Венеру.

— А она любит его?

— Она даже не знает о его любви к ней.

— Венера его не любит?

— Нет, и не полюбит никогда.

— Бедный Меркурий.

— Идите к своей матери, дитя моё. Твоя беда – это беда юной молодой девушки и эта беда со временем пройдёт сама собой. Лучше приготовитесь к появлению гостей в твоём доме. Они прилетят и привезут тебе интересные новости.

— У нас с мамой будут гости?

— Да, то ли к тебе от мамы прилетят гости, то ли от тебя к маме кто-то прибудет – я чётко это сейчас вижу, но вижу, что ракеты стартуют и благополучно доставят тебе гостей.

— Пусть тогда ко мне лучше сначала прилетят эти люди и отвлекут меня от моего грустного одиночества.

— Хорошо, я им подскажу, чтобы они первыми прилетели именно к тебе.

Луна грустно улыбнулась.

Юпитер с портрета протянул Луне конфетку.

— На, возьми её. Она шоколадная и сладкая.

— Спасибо. Конфетка удивительно сладкая. Я знаю, такие конфеты мне Уран несколько раз приносил.

— Хорошо, что ты помнишь о тех, кто дарит тебе конфеты.

Земля осторожно выглянула из-за колонны.

Луна пошла от портрета по дорожке заливаясь слезами и развёртывая фольгу сладкой конфетки.

— Моя дочь была у тебя? – Земля подошла к портрету.

— Была.

— Как её успокоить?

— Рецепта нет.

— Беды не будет?

— Ты вырастила прекрасную дочь. Твоя беда в том, что у тебя она одна и ты решила, что кто-кто, а она у тебя должна быть счастливой. У матери может быть один единственный ребёнок и тот ребёнок может быть не очень счастливым. Вот и всё. Твой ребёнок не очень счастливый, и ты ничего с этим поделать не можешь.

— У меня не очень счастливая дочь?

— Да, у тебя не очень счастливая дочь.

— Я не знаю, как ей помочь?

— И я не знаю, как ей помочь.

— Не говори ей, что я к тебе приходила.

— Хорошо, не скажу. А о себе что ни будь узнать хочешь?

— Нет, что нужно я у тебя уже и так узнала, что мне нужно было.

— Тогда не болей.

— И ты будь счастлив.

Земля заспешила за своей дочерью поднимая придорожную пыль своим длинным платьем.

Меркурий вышел на алею сада из-за кустов цветущего жасмина.

Пыль тихо оседала на дорожки и на распустившиеся цветы.

— Кто это так напылил тут?

— До тебя приходила ко мне страдающая женщина.

— Не Венера ли по мне сохнет?

— О, нет, эта красотка так окутана росой, что сохнуть не может.

— Я согласен. Венера так свежа и прекрасна, что влюблённость в меня ей не повредит.

— Она в тебя не влюблена.

— Не говори глупостей. В кого ей влюбляться, как не в меня – я молод, хорош собой и чертовски удачлив в продаже надувных шариков.

— Она не любит тебя.

— Пусть только она мне встретиться на орбите, и увидев меня она потеряет голову от любви! Вот увидишь это плохо загрунтованная и дешёвыми красками записанная холстина.

— Пошел вон от сюда токующий тетерев!

Тетерев вздрогнул и захромал по дорожке дальше волоча за собой привязанную к ноге верёвочку.

С другого конца колоннады оглядываясь вышла цветущая планета.

— Юпитер, здравствуй, это я.

— Кто ты?

— Как это кто? Я Земля. Неужели по платью моему не видно? Неужели по лицу моему не видно, что я Земля?

— Нет-нет, голуба, ты не Земля. Я с Землей только что говорил. У Земли цветущее платье и волны океанские по подолу, а у тебя бушующий океан и в траве мотыльки. Платье хоть и похоже на платье Земли, но совсем другое.

— Значит за Землю меня принять нельзя?

— Можно, но я вижу, что ты не она.

— Ах, как сложно всё это и печально. Я Глория.

— Гло?

— Да.

— Гло – это ты?

— Я, я.

— Ах вот в чём путаница. А с Землей ты на одно лицо. Что ты ото всех прячешься?

— У нас с Землей одна орбита на двоих – где появляется она, там нет меня.

— Ты её вторая «Я»?

— Я её двойник.

— И что ты хочешь?

— Я не хочу быть второй всегда, я не хочу быть чей-то тенью, я хочу быть первой.

— Хоти сколько хочешь, но Земля всегда будет первой, а ты второй. У тебя, Гло, судьба такая — никогда не быть лучше её – ты всегда будешь вторая, как не старайся. Это как на спортивных соревнованиях – всегда серебряная медаль.

— Я хочу стоять на пьедестале выше всех с высоко поднятой бровью.

— Ты загубишь свою жизнь и жизнь своих близких и никогда не добьёшься своей цели.

— А если я очень постараюсь?

— Никогда тебе не быть первой. И Земле не мешай. Вторая жена всегда хуже первой.

— Ах, вот как значит. А я не мешаю никому.

— Как это не мешаешь? А кто себя за Землю выдал в последнем разговоре с Юпитером?

— Подумаешь один раз было.

— Но Земля неравнодушна к Юпитеру, а Юпитер неравнодушен к Земле. А ты, а ты так бессердечно и нагло с ним разговаривала тогда, выдавая себя за Землю.

Глория рассмеялась.

- Юпитер ничего не понял и обижен теперь на Землю после твоего разговора с ним. Земля в этой обиде видит равнодушие к себе со стороны Юпитера.

— Ах какие тонкости!

— Тебе этого не понять, как и не понять почему ты никогда не будешь равной среди равных.

— Но Юпитер мне тоже нравится. Почему всё лучшее достаётся только Земле?

— Ты не любишь её потому что она твоя удачливая соперница. Не привораживай Юпитера. Ничего у тебя из этого не получится. А даже если и получится, то, когда они узнают про твою ворожбу, а они обязательно это узнают. На то она и правда, чтобы её все узнали. Они скажут про тебя обидное слово в спину и это слово догонит тебя и очень больно ударит в отместку. Тебе будет ещё больнее, чем им. Поверь мне. Мало не покажется. Слово бьёт больно.

— Мне нужно всё сразу и сейчас!

— Ты глупа, Гло. А умный человек всегда умнее глупого так что подымай свою бровь повыше, чтобы все видели насколько ты глупа.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Аудиенция окончена. Ты мне больше не интересна.

— Чушь какая-то!

— Брысь от меня.

Глория, подняла высоко левую бровь и гордо посмотрев на портрет удалилась прочь.

Голубые мотыльки, слетев с платья Глории вспорхнули и разлетелись по цветущему саду – её платье сразу же перестало быть цветущим.

Толпа комет пронеслись мимо портрета, не обращая на него внимания.

— Вот, люди попроще и им ничего не нужно от меня – Юпитер стряхнул звёздную пыль с клетчатого пледа — Занятие у них есть, суп с лапшой тоже, пиво в выходные дни, шашлыки на мангале у летнего домика, печка-буржуйка, шесть соток земли для клубники. Ах эти несносные планеты…

Комета Галлея с длинным развивающемся по ветру легким шарфом прошла мимо портрета и остановилась, разглядывая Юпитера.

— Я – красив? – портрет Юпитер картинно подбоченился перед ней.

— Красив.

— Я тебе нравлюсь?

— Мне нравится другой.

— Он неприлично для тебя молод, красавица, он неприлично должно не одет и не так богат, как я.

— Я его люблю.

— Смотри – и Юпитер показал ей на свои уши, шею, на запястье и на пальцы на руках – Здесь у тебя везде и всегда будет золото если будешь со мной.

— Я люблю другого.

— Он не богат и торгует мелким оптом. Тебя никто не будет любить, как я тебя.

— Не смеши меня. Ты любить не можешь. Я всё равно люблю другого.

— Тебя эти семьдесят пять лет ничему не научили?

— Я и через следующие семьдесят пять лет это же тебе скажу.

— Он тут плакался, что любит Венеру.

— Такую девушку нельзя любить вечно.

— Он её разлюбит?

— Ты же сам это хорошо знаешь.

— И тебе это не смущает?

— Нет, не смущает. Я сама была на предыдущем ветке влюблена в одного импозантного астероида пока не увидела, как он целовался однажды с этой скромницей Луной.

— Ах вот как – она целованная. Что это матушка её просмотрела?

— А, что тебя Луна – тебя ведь матушка её интересует?

— Её матушка со мной так дерзко говорила на днях, что совсем пропал интерес видеть её.

— А ты любить её не пробовал?

— Я король и любить надо меня.

— Не дай бог любить короля.

— И не дай бог кому ни будь любить королеву. Тут до тебя глупая Гло была.

— Гло это кто, это Глория?

— Ну да.

— А почему ты её называешь Гло?

— Ей не нравиться её имя, и она просит называть её Гло.

— Разве одно имя красивее другого?

— Вас женщин не поймёшь – отмахнулся Юпитер убирая свои длинные волосы со лба под корону.

— И что она хотела от тебя?

— Хотела быть первой во всём и гордо подняв бровь смотреть свысока на всех.

— И что ты её сказал?

— Я сказал, что бровь она может поднимать сколько хочет, и чем она глупее, тем выше может эту бровь поднимать.

— И что она сделала?

— Она гордо и высоко подняла свою бровь и ушла неспешно в облачную даль.

— Ты меня насмешил.

— Я умнее её?

— Кто спорит, мой Король.


Павушка, широко раскрыв глаза смотрела на стоящих перед ней разобиженных кукол.

— Мама, ты поняла, что они говорили?

Вера встала с дивана.

— К сожалению, да.

— Почему к сожалению?

— Они ответили и на мой вопрос.

— Почему у тебя среди них нет куклы Глории?

— Мне достаточно, что она есть в моей жизни.

Вера собрала разошедшихся по столу своих кукол и поставила их в ряд.

Меркурия поставила рядом с Солнцем, Венеру – по другую сторону от трона Солнца, чтобы Меркурий больше не стоял и не страдал рядом с Венерой.

Землю с Луной передвинула к Венере – зачем Луне видеть Меркурия и тоже страдать понапрасну.

Марс стал рядом с Меркурием сам.

Что ему у Венеры стоять?

Не любит эта глупая богиня его, Марса, так не любит.

Ржавчина сыпалась у него с лат, но он этого даже не замечал.

Нептун в мокрых сетях и тине подошел к Венере – это теперь его девушка.

Рыбина эполетом трепетала на его плече и невзирая на возмутивший всех запах Венера повернула голову к подошедшему Нептуну и заулыбалась старику.

Юпитер сам гордо пошел на мужскую сторону из-под падающих волос незаметно поглядывая всё время на Землю.

Земля этого не видела или не хотела видеть – она повернула голову к своей дочери и не сводила с неё своих обеспокоенных глаз.

Луна была бледна и спокойна.

Сатурн поправил на голове свою палитру, под ленточку шляпы заправил свои кисточки и встал у прекрасной половины общества галантно со всеми раскланявшись.

Уран львом упал к ногам Юпитера, сдёрнул с головы свой шутовской колпак, помахал им в воздухе над головой.

Вера и Павушка заулыбались его выходке.

Уран в благодарность послал им воздушный поцелуй и помахал рукой.

Вера сделала шаг назад, чтобы посмотреть всю композицию в целом.

— Вот так правильно, так теперь вам стоять отныне.