Последние герои

ПОСЛЕДНИЕ ГЕРОИ, или
ПОВЕСТЬ  О  ТОМ,  КАК  ОДИН  СТАРЫЙ
РУССКИЙ  ДВУХ  НОВЫХ  НЕ  ПРОКОРМИЛ

          В городе Москве в 2008 году, как известно,проживало много народу. Кто говорит  – 12  миллионов,а кто – так и 18. Каким образом все они в одном городе оказались, нам неведомо, но о двух жителях Москвы – Петре Юрьевиче Залетном и Юрии Петровиче Умнаго – можно было сказать наверняка: эти двое самой судьбою предназначены обитать в столице. А как же иначе?
         Петр Юрьич родился в Москве, здесь произрастал, учился и развивался, здесь же он прошел  путь от простого рэкетира до выдающегося предпринимателя.
         Юрий же Петрович, напротив, родился в Мухорванске, а в Москву попал недавно, но сразу хорошо – женился на девушке, хотя и невзрачной, да зато обожаемой ее папенькой. А от папеньки ее так сильно нефтью пахло, что
Юрий Петрович жену не то, что любил, а просто – жить без нее не мог.
         Удивительно то, что Юрий Петрович и Петр Юрьевич были прописаны не только в одном городе, но и на одной улице и даже – в одном доме. Дом был довольно большой, этажей, примерно, в 20. Но вот жильцов там было немного. Собственно, только Юрий Петрович да Петр Юрьевич с семьями там и обитали.
         Надо сказать, что они друг друга до поры не знали. Да оно и немудрено – Юрий Петрович занимал восточное крыло дома, а Петр Юрьич – западное, где ж им было встретиться, когда у каждого был свой подъезд. Но, как говорится, гора с горой не сходится, не то, что человек с человеком.
         Словом, как-то раз Юрий Петрович с Петром Юрьевичем отправились в путешествие. Каждый – самостоятельно и по своим резонам. Юрий Петрович – встряхнуться и дальние края повидать, а Петр Юрьич – так просто, а, может быть, надо было ему уехать на время. Но только оказались они в одном месте и в одно время, а именно - на океанском лайнере «Супер-пупер».
          Лайнер и впрямь был – «супер»: рестораны, бассейны, концертные залы, бутики, фитнес-центры, казино.
          Вот в казино-то они и встретились. Встретились, да и разговорились, а как пошли в бар да посидели за стаканчиком-другим виски «Джони Уокер блю (пардон!) лейбл», так и выяснили, что в одном доме живут. А как выяснили, то сразу и подружились, что вполне естественно, поскольку оба оказались большими патриотами своей родины.
          - Согласись, сосед, у нас дома лучше, чем во всех этих америках-австралиях, - говорил Юрий Петрович.
          - Ясное дело, - подтверждал Петр Юрьевич, - чего у них хорошего может быть? Понт один. А вообще-то деревня.
          Стаканы звенели, виски булькало, друзья старались не крякать – неудобно, заграница все-таки.
          Соседи неспешно длили беседу, за бортом ровно шумели волны океана, но в баре их не было слышно, потому что наигрывал блюзы черный пианист.
          В разговоре выяснилось, что оба патриота увлекаются автогонками, уважают формулу-1 и недавно приобрели – вот незадача! – одинаковые машины Бугати-Воерон. Правда, у Петра Юрьевича машина была красного цвета, а у Юрия Петровича – желтого. Но стоили одинаково – полтора миллиона долларов – в сущности, пустяк для реально увлеченного человека.
          Слово за слово, перешли от болтовни о пустячках, вроде машин, к вещам серьезным, от прав к… так сказать, обязанностям.
          - Ты налоги-то исправно платишь? – спрашивал Петр Юрьевич.
          - А то! – улыбался Юрий Петрович. - За прошлый год аж 400 рублей выложил.
          - Ну, ты молоток! – восхищался Петр Юрьевич. - А я, видать, лох – целую тысячу отвалил.
          - Ладно, что там о деньгах толковать. Давай-ка еще по одной – за родину.
          - За родину!
          И стаканы снова звенели.
          Так, под приятный звон и текло времечко.
          Круиз был отменный, одно море сменялось другим, менялись и звезды над головою и однажды «Супер-пупер», т.е. теплоход, вошел в зону «Бермудского треугольника».
          Про этот треугольник много чего писали в газетах, журналах, интернете – мол, что-то там не так и не то, корабли-то и самолеты пропадают, а время течет наоборот. И – хотите верьте, хотите нет – но с нашими героями тоже случилось нечто необъяснимое. Вот только что сидели в баре, тянули виски и рассуждали о чем-то высоком и важном – то ли о процентных ставках, то ли о мультитрансферах, то ли о как бы кризисе, то ли о ценах на нефть, то ли о тайских девчонках – как вдруг: трах, бах, мрак, жуть!
          Какая-то воронка их втянула в свое горло: и оказались они вначале в море, а затем – повезло-то как! – выбросило их прибоем на золотой пляж. Золотой-то пляж был золотой, но уж очень какой-то... пустынный. И не понравилось это нашим героям. Ох, не понравилось! Но, поскольку виски перед этим они приняли изрядно, то и заснули быстро, а во сне им, конечно, приснилась легкая и приятная жизнь, каковой они, конечно же, в высшей степени были достойны.
          Проснулись они от холода, да и есть хотелось.И тут выяснилось, что в это время года в этих широтах не так уж и тепло, ни одного ресторана
не наблюдается, а главное, мобильные телефоны отчего-то не работают. Правда, бумажники никуда не пропали. И деньги на месте, и карты кредитные – «Виза», «Америкен экспресс», «Мастер карт». Только совать их некуда – банкоматов нет. Что они ни делали, где ни высматривали – нет и нет. И в щель-то между камнями совали – авось получится, но ни звона, ни шелеста. Словом – тихий ужас. Только чайки кричат, словно издеваются. Да, по сути, и незачем совать было – магазинов-то тоже нет.

            Если бы мы решили подробно проследить, как герои наши, шаг за шагом, приходили в уныние и депрессивное состояние, то, уверяю, вышла бы какая-то «чернуха». Поэтому я не собираюсь детально описывать страдания Юрия Петровича и Петра Юрьича вдали от цивилизации. Не буду описывать, как одна за другой сгорали их надежды на то, что вернется вот-вот теплоход за ними, возьмет на свой
благословенный борт и вернет в уют и комфорт.
            Правда, Юрию Петровичу пришла в голову богатая мысль: коли есть нечего, надобно отыскать того, кто накормит, когда телефон не работает, того, кто починит. Словом, найти мужичка, который им нормальную жизнь устроит. Как говорится, кадры решают все. И непременно – соотечественника, чтобы понял, чего от него требуют, поскольку иностранных языков ни Юрий Петрович, ни Петр Юрьич не знали, а зачем – на то и переводчиков держат, чтоб переводили по надобности.
             - Специалист - вот кто нам нужен! - вскричал Умнаго.
             - Да-да, специалист, лучше из этих, из старых русских. Они на все руки мастера, я своими глазами такого по телевизору видел - всё умеет: и накормит, и домой доставит, - вторил ему Залетный.
             Но никакого старого русского в округе не было. Друзья искали его на берегу, в прибрежном тростнике, среди голых каменных валунов – но нигде не находилось и следа. Может быть, последняя надежда наших героев еще и пожила бы, да только Юрий Петрович – недаром Умнаго был по прозвищу – догадался, что не может здесь оказаться старорусского мужичка-на-все-руки-мастера: где ж ему денег-то, сердешному, взять на билет в этакую даль.
              - Вот он, русский мужик! - возопили оба. - Ни на что не годен, небось живет на зарплату и в ус себе не дует. Гори всё синим пламенем – ни тревог, ни забот. Небось не подумает, что мы – ближние его – здесь в холоде да в голоде.
              - Ах, если б раньше знать, - заплакал Юрий Петрович, - я б нанял его да с собою взял.
              - А я, - жалобно подхватил Петр Юрьич, - на работу б его пригласил, глядишь, он бы на билет и накопил.
              - Э-э-эй! - закричал Юрий Петрович.
              - А-а-у-у! - завыл Петр Юрьич.
              Но никто не ответил. Только море шумело, да хохотали чайки, носясь над волнами.
              Финал этой истории грустен. Юрий Петрович и Петр Юрьич так и не выбрались с острова – что едят и пьют неизвестно, но еще живы. Знаю только, что всё ждут они чуда: вдруг каким-то образом кто-нибудь вспомнит о них, раздобудет денег на билет да и приедет их выручать. Но пока что – тихо. Только море шумит, да чайки смеются.