Б. Глава седьмая. Главка 6

     Ровно в шесть часов вечера Владислав подошёл к дому Маргариты со стороны парка. Он намеренно выбрал этот путь, чтобы пройтись по той самой аллее, где было совершенно нападение. Его вдруг потянуло туда, на место преступления, и он сам удивился силе этого притяжения. Возможно, тут сыграл свою роль разговор с потерпевшим. Надо признать, что теперь, выйдя из больницы, он стал чуть более разговорчивым. Однако это мало чем помогло следствию. Киргиз решительно не мог вспомнить ничего, что касалось внешности нападавших. По его словам, они к тому же почти ничего не говорили, кроме, как он выразился, “очень-очень сильных криков”. Так что беседа заняла немногим более десяти минут, после чего Рудольф распорядился приставить к пострадавшему охрану и отпустил того восвояси.
     Да, место преступления могло, конечно, о чём-нибудь рассказать. Но ведь он – и Владислав прекрасно отдавал себе в этом отчёт – вовсе не криминалист. И уж, можно быть уверенным, вся криминалистическая работа уже была тут выполнена. Когда он подошёл к месту происшествия, о случившемся там напоминала лишь красно-белая лента, натянутая аккуратным прямоугольником. Ничего более, ровным счетом ничего. Аллея была пустынна, уже начинали загораться фонари. Владислав некоторое время постоял там, глубоко вдыхая свежий воздух. Он пробыл в должности каких-то полгода, однако уже успел понять, что в расследовании наряду с фактами, допросами, уликами и всеми иными вещественными элементами существует также особая, нематериальная субстанция. Её можно называть по-разному, но она есть всегда. Это дух преступления, его ментальная сущность. Вполне возможно, что он пришёл сюда прочувствовать именно этот дух. Потому что дело было странным, очень странным.
     И прежде всего непонятным представлялось ему сегодняшнее поведение Рудольфа. Нет, разумеется, шеф всегда был немного… как бы поточнее выразиться… с причудами. Но к этим его причудам Владислав быстро привык, тем более что они во многом были ему близки. Они оба – одиночки, оба – преданные своему делу, со всеми отсюда вытекающими. А такие характеры всегда склонны к известного рода странностям. Однако то, что выкинул Рудольф сегодня, выходило за рамки. Начать с его ужасного вида. Никогда прежде Владиславу не доводилось видеть своего начальника настолько… тут он снова заколебался при выборе слова… помятым. И касалось это не столько одежды, сколько лица. И эти провалившиеся глаза с чёрными кругами под ними. Так выглядит человек, не спавший дня три. Так выглядит человек, эмоционально истощённый. Но ведь Рудольф не был эмоционально истощён в последний раз, когда Владислав его видел. И он не мог с тех пор не спать три дня, потому что трёх дней не прошло. Значит, тут было нечто другое, нечто, связанное с этим делом. Владислав покачал головой, вспомнив о нелепом вопросе, который он вынужден был задать дежурному. Тот, кстати, тоже был немало удивлён, но ответил честь по чести: Рудольф Романович ушёл вчера в половине шестого и пришёл сегодня в десять утра. Записи в журнале это подтверждали. Когда он передал слова дежурного начальнику, тот отреагировал странно – побледнел и погрузился в мрачную, почти злобную задумчивость. Так ничего больше и не сказал об этом, только ещё раз настоятельно попросил Владислав посетить свидетельницу и установить достоверность её слов. Что ж, Владислав был не против самого визита. Но он ясно видел, что Рудольф чего-то боится. Чего-то, связанного с этой самой свидетельницей. И сильно боится, судя по всему. Иначе бы он ни за что не перепоручил подобное дело своему помощнику. Ведь тут, возможно, был ключ ко всему делу, а может быть, и к другим подобным делам. В обычных обстоятельствах старший следователь счёл бы проверку подобных сведений главной задачей. А сейчас он делал вид, будто ничего особенного тут и нет. Следовательно, сделал для себя вывод Владислав, тут было нечто совершенно особенное.
     Он вышел из парка и направился по указанному адресу. Дом стоял как бы на отшибе, одинокой скалой возвышался посреди ровного пустого пространства. Солнце заходило, и кроваво-красные отсветы играли на стёклах. “Да уж, неприветливый вид”, – подумал молодой человек. Меньше всего на свете он был суеверен, но от этого бардового зарева ему стало не по себе.
     Пройдя по скрипучей дорожке, он оказался перед нужным ему подъездом. Достал из кармана записную книжку, чтобы уточнить номер квартиры. Впрочем, в этом не было надобности – Рудольф сегодня упомянул его. Номер сорок четыре. И голос его, когда он произносил это число, как-то подозрительно дрогнул… Стоп, хватит! Не нужно забивать себе голову всякой ерундой. Это просто очередное задание… а возможно, и его последнее задание в уголовном розыске.
     Он набрал две четвёрки и позвонил. Заунывный тонкий вой домофона разорвал сгустившийся воздух, больно ударил по ушам. Прошло несколько секунд, и дверь послушно дёрнулась, приоткрывшись. Владислав удивлённо поднял брови и потянул её на себя. Рудольф вроде как не упоминал, что предупредил девушку о предстоящем визите. Возможно, это разумелось само собой, но всё-таки люди обычно уточняют, кто звонит в их подъезд. Так или иначе, его впустили без всяких предисловий.
     Лифт не работал, и ему пришлось подыматься пешком. Вот только странное дело – на квартирах не было номеров. Вообще ни одного. На секунду Владислав остановился в замешательстве. Затем, однако, с облегчением вздохнул и улыбнулся. Это ведь второй подъезд, в доме семь этажей, на площадке по четыре квартиры. Значит, ему нужен… два, три… четвёртый этаж. Он одолел ещё два лестничных марша. Так, теперь дальше. Сорок четвёртая квартира может быть только крайней. Дом типовой застройки – нумерация в таких идёт всегда против часовой стрелки. Значит, значит… вот эта дверь, совершенно неотличимая от других, но, несомненно, она.
     Владислав поднёс руку к звонку, но его опередили. Щёлкнул замок, дверь медленно, как в театре, отворилась, точнее говоря – словно утонула в глубине проёма, и перед ним предстала девушка в строгом деловом костюме с блузкой в оборках. Девушка с каштановыми волосами и тёмно-зелёными глазами. Очень красивая девушка. Маргарита.
     – Владислав Николаевич? – весело сказала она. – Проходите, прошу вас! Я уж думала, что вы не придёте.