ещё раз про любовь

 Наверное, нет на свете человека, который хоть раз в жизни не встретил бы на пути своём любовь.
 Стоп, что я говорю.
 Встретил любовь… Нет, не так. Разве любовь бродит по белу свету и с ней непременно надо столкнуться и принять в себя?
 По-моему, любовь живёт в каждом изначально, но проявиться ей суждено при определённых условиях и наличии определённого объекта.
 Фу, какая казённая фраза получилась, ни тепла, ни чувства.
 Лучше расскажу об одном человеке. Звали его… впрочем, какая разница - Вася, Коля или ещё как – не важно.

 Сельская школа, в которой он учился, обладала некой притягательной силой. Это не были выдающиеся или гениальные педагоги, ни обильная информация, упорно внедряемая в головы неокрепших разумом учеников, и которая так и не трансформировалась в благословенные знания ввиду своей жизненной бесполезности. Простая и обычная девочка (разумеется, не простая и не обычная) – вот причина магнетического притяжения юного Ромео.
 Опасаясь насмешек своих не слишком сентиментальных товарищей, он ревностно хранил свою тайну, стараясь своим поведением не выдать зародившихся нежных чувств и (конечно, только в целях конспирации) иногда бывал немного грубоват, общаясь со своим кумиром.
 Проходило время, но положение не менялось. Их отношения оставались дружескими, и даже на случавшихся вечеринках, он, охватываемый благоговейным ужасом от мысли о прикосновении к этому божеству во плоти, приглашал на танец её подругу.

 И вот, как это бывало в те давние времена, нашего героя призвали на военную службу. Она оказалась не совсем такой, как на экранах кино. Романтическая привлекательность так и осталась достоянием волшебного луча кинопроектора.
 Приученному с детства к труду, настоящее положение не казалось ему слишком обременительным, и оптимистические письма с описанием быта, некоторых забавных случаев и всего того, что не являлось государственной тайной, летели (как вы думаете, к кому?) к подруге дамы его сердца. От неё же он и узнавал о той, что жила в памяти его девственной души.
 В конце службы волею судьбы или, если хотите, приказом оборонного ведомства множество военных людей и техники было направлено на уборку урожая. Этакое символическое единение армии и народа.
 Так для нашего солдатика стены казармы сменились полотном палаток или на скорую руку обустроенных не предназначавшихся вовсе для жилья помещений.
 О, это уже была совсем другая служба. Суровые оковы дисциплины и субординации стали почти невесомы, но, конечно, совсем не исчезли, и время от времени повелительный и не всегда довольный голос командира напоминал об их существовании.

 Работа была проста и обыденна: зерно перевозилось с полей на колхозный ток (надеюсь, вам известно, что это такое), а затем и на  большое центральное хранилище, или элеватор.
 Иногда – это рассматривалось как удача -  местные жители просили об услуге: привезти дрова или что-то подобное.
 По исполнении хозяева накрывали стол с домашней едой (!), наполнялись стаканы мутноватой бражкой, и после застолья слегка захмелевшие и вполне удовлетворённые воины отправлялись в место постоянной дислокации, храня в нагрудном кармане мелкую купюру, плату скорее символическую за этот не совсем воинский труд. Но, хочу вас успокоить, такое происходило не так уж и часто.

 Так случилось, что однажды приехав на элеватор, среди уже знакомых лиц, он увидел новое – обычная девушка, ну правда, ничего особенного. Она оказалась общительной, как-то легко и просто познакомились – молодость - наверно в этом всё дело.
 Обменявшись несколькими фразами, он неожиданно, возможно даже для себя, предложил: «Хочешь покататься?»
«Да, с удовольствием» - ответила она, вот так, естественно и просто.

 Колеся по просёлочным пыльным дорогам и ведя неспешный ни к чему не обязывающий разговор, они мало-помалу поддавались возникающему чувству симпатии и пьянящей лёгкой близости.
 Уже закат окрасил небо божественным багрянцем. Смеркалось.  Пора возвращаться. По сторонам убегали назад луга со стоящими на них копнами сена, такими привлекательными, манящими. Просто невозможно было мимо проехать и, остановившись неподалёку от одной из них, поддаваясь чувству светлой, сродни детской, радости, поспешили окунуться в это свежее ароматное чудо.
 Звёздочки робко начали проявляться на темнеющем небе, тишина и такая благодать вокруг неизъяснимая.
 Но вот досада – редкие проезжающие машины непременно останавливались у стоящего на обочине грузовика и приходилось выходить к ним и говорить:
- Нет, нет. Всё в порядке. Помощь не нужна.
 Наконец дорога совершенно опустела.
 Аромат сена, пьянящий запах волос, близость горячего тела таящего ещё неизведанную тайну… Робкие нежные прикосновения, неизвестный доселе вкус губ, неумелые торопливые ласки… И над всем этим безмолвие и тёмно-синий бархат неба густо усыпанный блёстками.

 Заметно посвежело. Вернувшись в кабину машины, какое-то время сидели молча. Она задремала, примостившись как-то на неудобном сиденье. Взошедшая луна озарила окрестности. Лицо девушки в лунном свете преобразилось. Оно засияло невиданной ранее красотой. Если б он был религиозен, он, наверное, сказал бы – ангельской или божественной красотой, да. Не отрываясь, он вглядывался в это лицо и не мог наглядеться, насытиться этой красотой, изумляющей и наполняющей душу тихой радостью.

 Неизвестно сколько прошло времени. Край неба стал светлеть. Девушка открыла глаза и улыбнулась. О, эта улыбка…
- Кажется, я немного вздремнула.
- Поехали?
- Да, конечно.
Он довёз её до дома.
- Приедешь сегодня? Приезжай…
- Да, да, обязательно.

 Было ещё довольно рано и, вернувшись на базу, ему удалось забыться коротким сном.
Потом, получив задание, как всегда, целый день мотался по разным маршрутам. Но к концу дня решил ехать. К ней.
 Остановившись у элеватора, стал ждать. Уже потянулись первые закончившие смену. Среди прочих, одна из девушек, улыбаясь, направилась к нему. Кто это? С трудом узнал в ней ночную фею. Это немножечко обескуражило, но, не подавая виду, приветливо поздоровался.
- Поедем ко мне, поужинаем.
- Ладно.
На скорую руку приготовленная немудрёная еда. Непродолжительная трапеза.
- Оставайся…
И он остался, предвкушая пережить вновь уже однажды происшедшее с ним чудо.

 Так неделю или две, продолжалась эта необыкновенная ночная жизнь, пока в один из вечеров она, вдруг погрустнев, сказала:
- Знаешь, я ведь уезжаю.
- Как, уезжаешь, куда?
- Домой.
- А я думал, ты здесь живёшь.
- Нет, только комнату снимаю. Приехала сюда немного подработать, а теперь, вот, пора возвращаться.
- Когда уезжаешь?
- Завтра.
- Завтра?!
- Да. Придёшь провожать?
- Куда?
- На пристань.
- Постараюсь…

 Провожать он не поехал. Как-то не получилось, да и не очень хотел. Только через день или два на элеваторе одна из её подружек, подойдя, упрекнула:
- Что ж ты не приехал? Она ждала, ждала…
- Ждала?..
- Да, до самого последнего. И на палубе стояла, всё смотрела, всё надеялась… И плакала…
 Плакала... Вот глупая. Нет, правда, немного жаль…
 Но сердце не защемило от этих вестей. И было как-то спокойно, почти безразлично.
 Ведь где-то там была другая. Его любовь.
Такая далёкая и недостижимая.