Об Имматериальном 8 - 11

8. В материальном мире воображение замкнуто на вещах, в Имматериальном же – разомкнуто на идеи, на дух. Человек всё больше и больше создаёт вещей, и чем больше у него вещей, тем больше у него заботы о них, ведь вещи имеют свойство ломаться, портиться, изнашиваться. А чем больше заботы о вещах, тем меньше заботы о духе. Заботы о жизни мирской так поглощают человека, что он, в лучшем случае, лишь три раза в год вспоминает о Боге и о Вере: на Пасху, на Рождество и на Троицу. Нет, это не вера в Бога. Это формализм, отмазка. Надо искать прежде всего Царствия Божия; человек же прежде всего ищет царства мира сего с многообразием вещей его, которое скудость и пустыня по сравнению с сиянием Духа. С этим сиянием ничто не может сравниться. Когда ты восхищён до этого сияния, до светозарных имматериальных жизней, когда ты сподобился видения великопрекрасных и несказанных обителей Плеромы, то все материальные вещи, каково разнообразие их ни было бы, просто ничто. Да что там вещи! Всё материальное движение жизни и смерти, и все материальные вселеннные с их децилионами галактик и метагалактик – просто пылинка, попавшая в глаз, в глаз, которым ты созерцаешь вечные обители Бога. Когда ты можешь видеть бесконечное и бессмертное, вечное и всеблаженное, где нет места числу, тлению, деформации и всякому суетному движению; где вечный покой и тишина неописуемые и невыразимые, и радость всеохватывающая, и всепереполняющая, то что для тебя все материальные миры, не говоря уже о нашем куцем земном мирке; что физическая смерть – этот простой механический переключатель к распаду атомов в цепи всеобщей материальной энтропии? И что сама материальная человеческая жизнь со всеми заботами, желаниями плоти и призрачными целями? Ничто. Величина ничтожная и недостойная, чтобы о ней вообще говорить. И я говорить о ней больше не буду. Хотя ещё скажу, что это величина не только ничтожная, но и злоничтожная. Материальные миры – зло. Конечно, они не сами по себе зло. Зло только и только метафизично. Материя индифферентна и сама по себе не содержит добра и зла, но устроена она злым демиургом по закону зла. Она – марионетка зла. И какое бы могущественное ни было зло, оно всё равно ничтожно пред Духом. Поэтому мы будем говорить о Духе, об Имматериальном.

9. Не может быть народов богоизбранных. Бог избирает не народы, но каждую душу, которая благоволит к Нему. Избирает отдельного человека независимо от расы, национальности, пола, возраста и социального положения. Ибо Бог смотрит в душу и в сердце. Ему нужно внутреннее человека – душа и сердце, - но не внешнее – плоть. Вот почему судить Господь будет по душе, но не по делам, хотя по делам познаётся каждый во внешнем. Да и вообще судить Он не будет. «Вы су;дите по плоти; Я не сужу никого» (Ин. 8:15). «Верующий в Него не судится, а неверующий уже осуждён» (Ин. 3:18).

«Поистине в этом ядро и любовь Божия: Бог не глядит на чьё-либо имя или рождение; но кто ходит в любви Божией, тот ходит в свете, свет же есть сердце Божие. А водворившегося в сердце Божием, кто извергнет оттуда? Никто, ибо он рождается в Боге» (Якоб Бёме).

Дела могут быть лицемерны. Многие добрые дела имеют в основе своей корысть. Богу неважно к какой религии и конфессии ты принадлежишь и даже поступки твои неважны, но важно что в душе твоей, каков ты один на один с Богом. Поэтому Христос и говорил, что нужно свершать молитву не перед людьми, а наедине. Глубина нужна Богу, а не поверхность. Но если дела твои злы перед людьми, то как же ты наедине станешь пред Богом?

10. Вся беда всех религиозных учений – в стремлении к власти, к чисто земной материальной власти и непременно тотальной; в неодолимой мании поголовно осчастливить и спасти всех, всех без исключения, навязать свои убеждения, и если понадобиться, то и силой; в политизации, что выражается в так называемой теократии, хотя ни о какой теократии и речи быть не может в материальном тленном мире. Теократия – это власть Бога. Но на Земле мы видим лишь власть людей, прикрывающихся именем Бога. Это не теократия, а иерократия, т.е. власть религиозных иерархов. Все лучшие учения скатывались к этому. Христианство почило в 325 г. на Никейском соборе. Ислам вообще был мёртворождённым, ибо изначально предполагал иерократический принцип, как и иудаизм. Манихейство и митраизм просто не успели дожить до признания их на уровне главной государственной религии, а то бы и их постигла та же участь. Индуизм – это миллион сект, поэтому о нём невозможно говорить как о единой религии, а буддизм стал деградировать после ухода Будды. Ни одна религия не может похвастаться бескорыстным влечением к Богу и служением Богу – только отдельные личности в этих религиях. Религия, как система, как организация всегда корыстна, властолюбива, сребролюбива и нетерпима. Неужели же невозможно верить в Бога без всякой церковной организации и иерархии, без всяких обрядов и церемониалов, без всяких писаний и катехизисов? Не во внешнее Слово, а во внутреннее Слово. Слово, которое не звучит во вне, а произносится сокровенно. Слово не оформленное системой знаний, традиций и преданий, а наитствуемое Богом.

 Всякая система стремится к тому, чтобы её догмы принимались беспрекословно, ибо этим она сохраняется и укрепляется. То есть в силу самосохранения она навязывает свои догмы, выдавая их за свободу. За свободу выдаётся и религиозная власть, хотя подлинная свобода – это пребывание в Духе. Подлинная власть и подлинная свобода это власть Духа Святого, это пневмократия, о которой говорил Симеон Новый Богослов. Эта власть не предполагает никакой земной иерархии, ибо в Духе все равны. И каждый равен Богу. Земные же теократии просто копируют земную материальную биологическую иерархию, которая служит базой и для государственной и вообще для всякой власти. Более всего земной теократический принцип заметен в католицизме, исламе, в современных тоталитарных сектах, типа кришнаизма и Свидетелей Иеговы. Они считают, что власть их иерархии дана от Бога. Но Бог не может давать власти, ибо у Бога нет никакой власти. Само понятие власти чуждо Богу и Имматериальному миру. Бог может давать любовь, милосердие, добро, благодать, но не власть. Доминация одного существа над другими есть зло, ибо тот, кто доминирует, волей-неволей угнетает, нарушает свободу и суверенитет личности. Для Имматериального мира это нонсенс. Религиозная же власть является просто альтернативой государственной власти или же дополнением к ней, как например православная религия. Для личности она ничем не лучше любой другой власти. Поэтому всякая религиозная система есть псевдопуть. В лучшем случае она может быть толчком к Пути.

11. Все великие мистики и аскеты – дуалисты, или скрытые, или явные. Те, кто отрешается от мира, волей-неволей утверждают дуализм – Царство Света Нетварного и Царство тьмы, материи. Все эти мистики не нуждались в церковной организации. Да и что такое Церковь? Как сказал Христос, там где двое собрались во Имя Моё, там и Я среди них. Это уже Церковь. Мистик – это тот, кто непосредственно общается с Богом и с Имматериальным миром. Мистики всё равно были бы вне зависимости от того существовали бы религиозные организации или нет. Одни из мистиков лояльно относились к официальным культам, другие – нет. Тем, собственно, они и отличались друг от друга. Тем собственно и отличались еретики от канонизированных святых.