НЕЛЯ УШЛА...

22 января 2019 года днем в 2 часа 20 минут Неля умерла.

Ей не хватило 3-х месяцев и 3-х дней до 88 лет, и это был самый продолжительный срок жизни известных мне членов семьи Каневских.

Ушла она без мучений, без боли, в окружении наших близких в иерусалимской больнице
”Хадасса Хар Ха Цофим”. Туда из дома ее привезла машина Скорой помощи и там она провела последние часы своей жизни. Нам всем разрешили быть у ее постели. Я все это время держал ее еще теплую руку в своей, пока у нее не остановилось дыхание и не прекратило работу сердце.
 
Неля ушла, ушла любовь всей моей жизни.

Мы встретились в институте 1-го сентября 1948 года. Ей было 17.

Она почти сразу стала моей мечтой, потом - другом, а с 12 мая 51 года - моей женой.

Она была более семидесяти лет моим счастьем !
 
Неле тоже было очень хорошо со мной. Последнее время она часто повторяла:
 “...еще немножко, еще чуть-чуть…”

Несмотря на боль от этой страшной потери, я решил рассказать о последних годах жизни нашей семьи, о Нели.
 
С момента написания моих предыдущих воспоминаний прошло десять лет. В первые годы этого периода мы с Нелей вели достаточно активный образ жизни. В 2010 году мы восьмой (последний) раз посетили семью сына в Чикаго. В том же году совершили с Капчицами (нашими друзьями и соседями)  12-ти дневный круиз на корабле по Средиземному морю (можно рассмотреть - прекрасные виды) .
В последующие годы мы с группой пенсионеров по несколько дней проводили в гостиницах Средиземного и Мертвого морей, участвовали в экскурсиях по Израилю. Шестидесятилетнюю годовщину нашей свадьбы мы широко отметили в ресторане университета. Все праздники и, минимум две субботы в месяц, отмечали у Лены с Мишей, в кругу нашей родни и их друзей. Часто и ночевали там.
Наш сын Саша ежегодно навещал нас, совмещая это со своей научной работой здесь. Один или два раза приезжал и останавливался у нас со всей своей молодой семьей. Т.к. недалеко от нашего дома открылся современный торговый центр, а бассейн находился в 3-х домах от нас, я перестал нуждаться в машине и подарил свою старенькую Мазду нашей старшей внучке.
 
В конце 2014 года у Нели резко ухудшилось состояние здоровья. Она стала тяжело дышать, бредить по ночам, жаловалась на боль в груди. Проверка в больнице “ Шаарей Цедек ” показала, что ей нужно менять сердечный клапан. Операция была произведена успешно там же в середине 2015 г. без вскрытия грудной клетки (центур).

Жизнь продолжалась, но сразу же выяснилось, что у Нели полностью пропала короткая память. Она могла длительное время сидеть за своим компьютером, что-то читать, но вспомнить, что прочла - не могла. Периодически она жаловалась, что у нее голова как бы разрывается.
Все признаки болезни Альцгеймера. Наша дочка со мной не согласилась, считая, что это просто старческое. К специалистам мы не обращались т.к. в обоих случаях  лечения нет.
 Здоровье Нели постепенно ухудшалось, и я решил приблизить наше жилье к дочке, стал подыскивать квартиру в их городке. Но наш зять Миша предложил другое решение.
Предложил освободить от съемщиков квартиру на 4-ом этаже их дома, переместить туда двух их младших сыновей (один служил в армии, другой - поступал в университет), а нам предоставить квартиру на первом этаже дома с выходом в прекрасный сад.
Лучшего предложения для нас быть не могло, и мы сразу согласились.

25 июля 2017 года мы переселились в дом семьи нашей дочери.

Вся наша большая  4-х комнатная квартира со всей мебелью, посудой, книгами и всеми вещами перемещалась в дом к Шнейдерам. Перевозку осуществляла русскоязычная бригада. Мы ничего не делали. Они собирали все вещи, посуду упаковывали, разбирали всю мебель и спускали с балкона на машину по транспортеру, а на новом месте все собирали и расставляли по моей планировке.  Все это было сделано за один день и стоило около 3-х тысяч долларов.
Мы прекрасно устроились на новом месте , и уже в первую ночь спали на своей кровати. Нам здесь было очень хорошо, жили почти автономно.
Неле выделена была помощь социальной службой 9 часов в неделю, и этого вполне хватало, чтобы произвести ежедневную легкую уборку квартиры и приготовить пищу для нас двоих.  Все продукты по нашему списку Лена заказывала по интернету и они доставлялись к нам, а лекарства покупал я сам.
Наше присутствие здесь даже несколько улучшило материальное положение семьи.  Помимо мной заработанной пенсии, наше государство в, виде ежемесячной доплаты, материально компенсировало вред, нанесенный мне ссылкой в Казахстан на рудник по добычи фосфоритов. Где-то 2-3 года назад “Фонд компенсаций пострадавшим от Холокосты”  включил в число таковых и эвакуированных из Москвы.
Мы с Нелей попали в их число, и один раз в год, единовременно, стали получать  около тысячи долларов каждый.
Таким образом Израиль, как-бы, компенсировали нам страдания от преступлений Сталина и Гитлера.
 
Все наши деньги попадали, в той или иной форме, в общий котел и оставались в семье.
Я оборудовал на части территории сада навес от дождя и падающих с оливкового дерева плодов. Перед дверью я установил столик с пластмассовыми креслами, и мы большую часть времени проводили на воздухе.
Я и здесь продолжал посещать почти ежедневно бассейн, а Неля читала что-то в компьютере, смотрела телевизор или просто сидела в кресле. Иногда, для тренировки, она самостоятельно поднималась на третий этаж. Однажды она всполошила весь дом, спрятавшись на балконе, чтобы по-детски наказать меня за уход от нее в бассейн.

Она слабела и участились ее жалобы на голову.

После праздника Суккот, где-то в начале октября 2018 года я повел Нелю посмотреть какой сделали ремонт на третьем этаже. Я подстраховывал ее, идя по лестнице вблизи за ней, но на последней ступени третьего этажа она ногой зацепилась за кромку и упала вперед на площадку. Упала легко, а перелом шейки бедра  сложный - косой . В больнице Иерусалима прооперировали, закрепили с помощью двух штифтов и дали указание не вставать на ногу в течение полутора месяцев, до полного сращивания.

Начался период реабилитации в больнице здесь же, в двух километрах от нашего дома. Я большую часть дня проводил с Нелей. Она - на передвижном инвалидном кресле, а я рядом - на обычном. Мои посещения бассейна почти прекратились.

С начала ноября нам стала помогать Света -  работница из Молдавии, которую наша социальная служба вызвала по согласованию с нами. Ей оформили право на работу с проживанием у нас. Она мать двоих детей (остались в селе с ее родителями), разведенная (бывший муж - пьяница),  приехала сюда на заработки. Фирма работников по уходу обеспечила ей все социальные условия: месячную зарплату свыше тысячи евро, медицинскую страховку и страховку жизни, отпуска еженедельные, праздничные и годовые (или - денежная компенсация), фонд на случай увольнения.
У  нее отдельная комната и она живет и питается в семье. Часть денег платим мы, но большую часть - социальная служба страны, в зависимости от выделенных Неле часов по уходу (у Нели было уже 20 часов, а у меня - 9).

Кость успешно зажила, и через два месяца Нелю выписали домой. Через несколько дней - снова больница. Проблемы с сердцем и дыханием. Дочку спрашивают не оставила ли Неля записку, чтобы ей искусственно не продлевали жизнь. Справились операцией на гортани, но она почти потеряла голос. 

Дом и снова больница. На этот раз и я там в соседней палате. У меня серьезное заражение левой ноги, открытые раны, высокая температура. В меня вливается большое количество антибиотиков. Через неделю выписывают.

Через пару дней выписывают и Нелю, но она уже нуждается в постоянном добавлении кислорода в воздух для дыхания. Привозят передвижной прибор  с контролем для подачи кислорода и, на случай перебоя с подачей электричества, баллон с кислородом. У меня был прибор для контроля кислорода в крови.

Прошло несколько дней. Мы как всегда спим на нашей семейной кровати, я периодически проверяю не вытащила ли она из носа кислородные трубки, поправляю одеяло, которое в эту ночь она сбрасывала с груди.
 
Утром за столом она с трудом держала голову. Я спросил, что с ней? Учитывая, что я плохо слышу, она  руками мне показала, что у нее проблемы с головой.
Мы с дочкой уехали за лекарствами, а когда вернулись, Нелю  уже несли к машине скорой помощи санитары. Открытые глаза были мертвыми.
Это было около 11 утра 22 января. Через 4 часа в больнице подтвердили ее смерть. Света рассказала, что Неля, сидя за столом просто уронила голову и отключилась. Вызвали скорую, остальное было при мне.

Нелю похоронили на местном кладбище в 6 км от нашего города на большой глубине, оставив сверху место для меня. Через месяц, при большом стечении родных и близких,  как и при похоронах, состоялась открытие могильного памятника. На нем уже есть мраморная плита для меня, пока - безымянная.

За 11 дней до кончины Нели наша внучка Перла родила дочь. Они угадали мое желание и, на следующий день после похорон,  дали ей имя в честь прабабушки - “НЕЛИ”- и тем самым очень согрели мою душу.