Молоко

Мне было чуть больше года, когда случилась история наглядно показавшая, что любопытство губит не только котов.
Я недавно начала ходить и от радости неожиданно обретённой свободы то и дело переключалась на бег. Носилась маленьким прыгучим пончиком по комнате и коридорам общежития, первые два года своей жизни я прожила именно в этом веселом заведении. Ссорилась с нашей болонкой, по имени Бим за то, что тот, пользуясь моим невеликим ростом, воровал оладушки прямо из руки.
«Бим! Не волуй мой оладушек!» - скандалила я. Бим ловко подпрыгивал, хватал следующий, попутно цепляясь лапами и стягивая колготки. Я плакала. Бим облизывался. Мама предлагала новый оладушек, лучше прежнего, но дочь была безутешна и хотела только тот, что уже подъел Бим.
В тот день к нам пришли гости и мама, пытаясь всё успеть, отправила старшую сестру на кухню подогреть молоко. На кухне было людно и суетно. Молоко закипело и к немедленному приему стало непригодно.
Мама поставила белую эмалированную кружку с молоком на журнальный столик и подложила под неё журнал. Стол был деревянный и кружка могла оставить некрасивый мутный круг. В это же мгновение маленькая летучая голландка, в моём лице, пришвартовалась к краю стола. Увидела яркий журнал и с резвым любопытством потянула на себя.
Свежевскипевшее молоко залило лицо, шею и плечи. Детский пронзительный крик огласил всё вокруг. Я кричала не останавливаясь ни на секунду и смотрела на маму. Мама трясущимися руками хватала мазь и пыталась что-то сделать.
Декабрь в общежитии был наполнен бодрящей прохладой. Одетая на подобии капусты я, от боли, отчаянно пригибала голову к груди. Мама стягивала мокрые вещи. Безрукавку, рубашечку... Они прилипли к коже и плохо поддавались. Мама мазала всё, что могла.
Скорая помощь. Больница. Месяц мы лежали в ледяной палате. Укрываться сверху нельзя - раны должны были подсохнуть, чтобы начать заживать.
Наконец-то вернулись домой. Снова ходить я начала спустя почти полгода - видимо, от шока забыла как. Маме удалось спасти моё лицо. Врачам удалось спасти всё остальное.
Мне повезло - на лице не осталось и следа от ожогов. Единственные напоминания о том событии это шрам на шее - кожа собралась, когда сгибала голову и, почти незаметные стороннему глазу, шрамики на грудной клетке чуть пониже шеи.
Тут следовало бы добить тему и рассказать о том, что с тех пор я не пью молоко, горячие напитки или не читаю яркие журналы, но это будет неправдой. Я и историю-то эту знаю лишь потому, что о ней много раз рассказывала мама. Ну и потому что шрамы, конечно. Они навсегда со мной.
В общем ничему меня это не научило и морду лица я ещё не раз ухитрялась совать куда не надо. Кстати, благодаря шраму на шее, в юности я очень достоверно воображала себя Гелой. Ух! А также выпендривалась и при удобном случае, на вопрос откуда шрам, туманно отвечала: «Было дело!»
К чему я это всё? Ах, да! Молоко закипело!

Автор  Ksyusha Vld, участница Клуба Мастерская_Андрусевич https://www.facebook.com/MasterskayaAndrusevich, Страница автора в фб:
https://www.facebook.com/oksana.volodarskiy