Любовь Шамана

Будни захлестывали. Племя было счастливо. Попытки принести часть добычи, он, отвергал однозначно. Мало того, большую часть, своей добычи, а охота не представляла проблем, он приносил той Что спасла. Дни текли, заботы оставались. Но в один из дней, он увидел ее! Она выходила, из озера, сверкая красотой! Он даже не понял, что знает ее уже давно. Лишь рык прыгнувшего и застывшего волка, дал понимание. Он даже представить не мог, что хрупкая и не выделяющаяся, ни чем, дочь, той Что спасла, может быть на столько прекрасной. Он гнал свои мысли. Это было почти невозможно.
Ну как? Как он мог? Она как сестра. Сомнения бередили душу. Но он, умел бороться с ними. Это были совсем иные, новые чувства, они терзали разум, дарили наслаждения, но и не имели противоядия. Он не знал, что с этим делать. Звериный инстинкт, просто, толкал вперед, но его разум был силен, на столько, что просто подавлял инстинкты. Чувства, они возникают внезапно, но и забирают силы. А это противоречит сущности, и он как обычно попытался, подавить их. Но ни чего не вышло. Они полыхали пламенем, волновали тело и влекли, влекли к той, что станет единственной, той что пойдет даже на смерть, лишь крепче сжав твою руку.
Пламя чувств смутило шамана Непривычно воспирнимать так инстинкт продолжения рода. Желание обладать, сомнения, о том, что потом часть сил придется потратить на нее и возможно на детей. Это было сильным аргументом! Силы нужны племени. Постоянно и и в любой момент! Боязнь и чувство долга, заталкивали любовные порывы в глубину души. Но Любовь, именно она и была причиной всех терзаний, просто сочилась наружу. Путала мысли, ломала устои и требовала.
Он был не обычным шаманом. Обычно дар приходил без памяти прошлого. Но то-ли Духи не уследили, то-ли, все произошло очень быстро, но он помнил жизнь тех, кто был до него. Ему не приходилось изучать с азов, знания сами накрыли его, едва он стал "взрослым". Он помнил, как трагически заканчивались жизни возлюбленных шаманов, помнил, что почти все их дети гибли. Духи давали дар, но и забирали не мало.  Признаться, означало два пути. Она согласится и тогда умрет. Она не согласится и спасет себя и его, шамана племени. Спросить он был обязан, ибо это его долг, но страх от ее выбора, смущал рассудок и приводил в трепет. Жить или умереть, ее выбор не зависел от него. Оставалось поставить вопрос так, что бы она точно отказалась.
Память разрывалась драмами, мозг терзался долгом. Обряд посвящения проводить ему. Отказаться он не мог! Время неуклонно приближалось к моменту становления и уже летом, когда солнце займет почти все время на небосклоне и ознаменует начало периода созревания, заменив период развития, придет время обряда. И он будет обязан спросить каждую! Выбрала ли она себе жениха. А если нет, то просто обязан предложить себя. Ну зачем духи возложили еще и продолжение рода на шаманов? Да это была мимолетная связь, лишение девственности и награждение потомством. Это был лишь долг перед племенем. Племя считало, что потомки шамана, будут шаманами. Они не понимали, что дар един и дается лишь избраным. Порой соседние племена вымирали  и их шаманы не могли спасти ни кого. Подсмотренные обряды, обрядами не являлись. Да и Дара у них не было!
Время, его оставалось так мало. Он даже реже стал приносить добычу к их дому. Но попытка скрыться не удалась. Прекрасная, растерянная, в сопровождении волчицы, она ворвалась в пещеру и умоляла спасти. Спасти ту, что некогда спасла его. Но даже его силы не могли ни чего сделать. Ее время пришло. Он смог лишь попросить Духов за ее душу. Провести обряд и еще раз просить Духов о ее душе. Судьба сыграла злую шутку! Теперь каждый раз принося добычу, он понимал, что ее взгляд пылает любовью. Ее аура светилась весной и началом новой жизни, а это означало, что на вопрос о женихе, она либо назовет его, либо просто его, шамана, примет. Но обряд, при его любви, не будет обычным, он обречет ее на гибель, а возможно не только ее, но и их будущего ребенка. И виной будет он! Его любовь нарушит ход обряда и наложит проклятия. Если остальным это не грозит ни чем, то ей это будет кара.
Память, лишь она может помочь, он шаг за шагом перерывал жизни, мысли и поступки тех кто владел даром раньше. Но все кончалось трагедией. Стоило полюбить. Вдруг, в его воспоминаниях, что-то изменилось. Там была любовь и долгая жизнь. Однако воспоминание о светлом,  чередовалось со страданиями самого шамана. Страдания не пугали и он искал, и он нашел. Обряд воспрошения жизни. Словно одурманенный он бросился из пещеры. Надо было успеть, успеть собрать травы, пока не прекратился поток возрождения. Пока каждая клетка трав была пропитана тягой к росту и размножению, успеть пока не прекратилось цветение и создание будущего. Волки в непонимании носились рядом, порой заминая то, что было важно. Но он не сердился на них, он привык, что они рядом всегда. Главное успеть, успеть собрать все и за один день. Волки словно прониклись этим сбором и понимали, что он ищет. Порой замирали над нужными травами, а порой сминали их не дав собрать. Но его упрямство и помощь зверей сделали свое дело. Травы собраны, надо успеть до заката.
Обрядный камень был укрыт травами сорванными на цвету, оставалось разжечь огонь, в центре этого благоухания и погасить его собственным телом. Принимая все боли и страдания на себя. Без единого сомнения он запалил костер и едва края травы начали сохнуть и загораться, рухнул в костер гася огонь и принимая страдания, ради защиты того, что должно расти и процветать. Он еще не знал, что все болезни, нагаданные Духами, все страдания, уготованные ими, теперь придется пройти ему. Но его не страшили собственные страдания. Он проводил обряд ради спасения, а ведь ради него, он и жил. Возможно, это смутило Духов, но костер гас не причиняя вреда его телу и не принося страдания и боли от раскаленных углей. Лишь кожа на груди формировала рисунок гор, вырастая рубцами и впадинами, которые рисовали вершину где обитали Духи.
Уже понимая, что костер погас, а обряд закончен, выжидал, опасаясь малейшим движением разрушить призыв к Духам. Отсутствие боли и страдания, терзали мысли и не давали осознания. Не понимая этого, истратив уйму сил на погашение огня, он забылся сном. Сон был необычным. Он стоял на вершине среди Духов, они кружили вокруг него, пытались разглядеть и "шелестели" непонятным языком. Совсем не тем, до которого снисходили они, при общении с избранными. Там было все просто. либо образ, либо слова. Но тут все было иначе. Они не собирались общаться с ним и ему оставалось только смотреть. Их "тела", мерцая, то сливались, то разбегались. Кружение меняло ритм и скорость. Он попытался понять, но сознание просто вплелось в этот круговорот, оставив лишь возможность видеть. Мысли и чувства исчезли, осталась лишь картина движения, она обладала красотой и гармонией.
Пробуждение было внезапным. Ему способствовал рык волков, сменившийся поскуливанием и шум у входа. Он не помнил всего, но пробудился не на жертвенном камне, а у себя в пещере. Кто и как перенес его сюда, а может он пришел сам, уже не имели значения! Посреди пещеры, стояла молодая волчица. Встрепанная и измазанная кровью, всем своим подсознанием она звала. Его мысли просто сплелись в клубок и почти возненавидели Духов. Обряд и беда, эти два слова не укладывались  в одну мысль. Не раздумывая он рванул следом за молодой волчицей, две серых "тени" рванули следом. Мысли его, не смотря на дар, рисовали ужасные картины. Ему было не до дара, он мчался к той, без кого уже не мог жить. Лишь на ходу понимал, что бежит по тропе ведущей к озеру. Тропа была безопасна, и случится, на ней, просто было не чему. С момента когда ее образ стал для него чудом, он не раз покрывал тропу, с обоих сторон, травами и паленой шерстью. Добавлял сюда заклятия и ритуалы. Ни один зверь не мог перейти эту тропу.
Неожиданно, для него, волчица свернула с тропы, не взирая на запахи и заклятия. Рванула сквозь колючие кусты, раня свое тело. Ему ни чего не оставалось, как следовать за ней. Да, его запреты и заклятия могли остановить зверя, но только не двуногого. Картина открывшаяся ему, была жестокой и кровавой. Но не это занимало сейчас разум. Он словно не замечал тела растерзанные волком. Он искал ее. Связанная и без сознания, подобная кукле из ритуала, она лежала в неестественной позе посреди этого поля боя. Рванул к ней, вынимая на ходу нож, но проблемой стала прижавшаяся волчица. Звала его, но призвав, защищала. Любые попытки отодвинуть или отогнать она просто игнорировала. Скалила зубы и пыталась оттеснить. Он мог применить силу, но в таком контакте, она могла повредить той, ради которой он был готов умереть. И лишь подоспевшие "тени" родителей, решили эту проблему. Он резал путы и пытался услышать, увидеть, либо нащупать ниточку жизни. Ее не было. Отчаяние, обида, злость на Духов, мешали. Он не понимал, почему не работает дар. Почему он не чувствует ни чего кроме отчаяния и боли. Удар в спину и рык волка, вернул в реальность. Провернувшись и приготовившись к отражению атаки, на мгновение забыл, что происходит. Но это, подавив эмоции. открыло дар. Благодарный волку, он развернулся и уже с первых мгновений понял, что надо делать. Мгновения растянулись в вечность. Путь по организму возлюбленной занял столетия. но уже через несколько секунд она открыла глаза и ее дыхание из хрипов и толчков. превратилось в утренний бриз. Красота избитой, измученной девушки, накрыла его сознание не оставив ни шанса. Да и она обняв его за шею, не оставила ни одного пути отступления. Он был избран. Оставалось надеяться на милость Духов и его силы, духа и  тела, обреченные на принятие уготованного им.