За немыслимыми пределами разума. Глава X

Глава IX - http://www.proza.ru/2019/05/16/1859
_________________

Глава X. Финал эксперимента

Поздним вечером в тихий ирландский паб в центре Москвы вошли двое мужчин. Один из них, одетый во всё чёрное, был темноволосым, высоким и щуплым. Второй, коренастый, чем-то походивший внешне на приезжего из стран Ближнего Востока, одетый в рубашку и брюки светлых тонов, был таким же черноволосым, как и первый, но при этом носил небольшую окладистую бородку. Мужчины радушно поздоровались с барменом, который с улыбкой указал им на столик недалеко от барной стойки и быстро подошёл к посетителям, как только те удобно уселись на своих стульях.

– Вам как обычно, милейшие? – поинтересовался бармен.

– Да, по две больших кружки тёмного бочкового, плюс большое блюдо с креветками на закуску, – с улыбкой ответил худой.

– И ещё прибавьте порцию селёдки под шубой, – добавил бородач. – Есть хочу, не могу. Прямо помираю с голоду.

– Тебе полезно научиться правильно питаться, Ахмад. Целый день следить за этим типом, да ещё и перемещаться за ним в прошлое – тут ещё и не так проголодаешься, – заметил человек в чёрном.

– А тебе, Варфоломей, не мешало бы снять этот парик и переодеться во что-нибудь менее зловещее, – улыбнулся Ахмад. – А то совсем как Мефистофель стал. Или и того хуже – Воланд.

– Скажи ещё – Завулон, – засмеялся в ответ Варфоломей. – Переодеться прямо сейчас не обещаю, а вот парик – пожалуйста, – мужчина резким движением снял с головы парик с длинными чёрными волосами, под которым оказалась подстриженная «под горшок» каштановая шевелюра.

В этот момент бармен поставил перед посетителями четыре высокие глиняные кружки, наполненные до краёв остро, но приятно пахнущим тёмным пивом.

– Креветки и салат будут чуть позже, – заметил он.

– Ничего, мы подождём! – бодро ответил бармену Варфоломей. – И, скорее всего, это не последние на сегодня кружки пива, так что будьте готовы, сэр!

– Всегда готовы, то есть, всегда к вашим услугам! – широко осклабился бармен и ушёл обратно за свою стойку.

– А всё-таки, Ахмад, как ты думаешь, почему эксперимент и на сей раз не удался? – задумчивым голосом спросил Варфоломей.

– До него я затруднялся высказывать версии, почему так происходит. Ведь уже сколько раз люди пытались менять свою личную историю или историю своей страны, даже всей планеты. И все их попытки почти всегда заканчивались или ничем, или какими-то локальными малозначимыми переменами, вроде замены Федеральной Республики Русь на Российскую Федерацию или Ерёмина на Горбачёва, которые, по сути, повторяли весь путь своих предшественников.

– Но, знаешь, сейчас мне бы хотелось поднять первый тост, – перебил Ахмада Варфоломей.

– И за кого? – поинтересовался Ахмад, придвинув к себе одну из кружек.

– За Христофора Мирошниченко! – провозгласил Варфоломей, ударил своей кружкой в бок кружки Ахмада и с наслаждением глотнул хмельного напитка. – Ведь именно его путешествие в прошлое открыло, что с этими изменениями дело обстоит не так-то и просто!

– Да, он не смог спасти жену, но смог сделать так, что опера великого американского композитора Джорджа Гершвина полнозвучной рекой без всяких ограничений зазвучала по всему миру, да ещё он и поспособствовал спасению самого Сергея Рахманинова! – согласился с Варфоломеем Ахмад. – А, самое главное, именно его разработка и позволила так усовершенствовать машину времени, что путешествия в прошлое и будущее стали такими же естественными, как прогулка в парке. И всё-таки, я не улавливаю логику…

– А помнишь ту историю со стеклянистыми организмами, когда молодая следователь прокуратуры помчалась в прошлое и смогла спасти самолёт, который должен был погибнуть, но при этом лишь отсрочила потенциальную гибель нашей планеты? – задал новый вопрос Варфоломей. – Ведь если бы не наша аппаратура, это гнусное создание так и спало бы, пока однажды не указало своим сородичам, как истребить на нашей планете всё живое!

– Помню! Но на самом деле это существо невольно указало нам мир, откуда оно прибыло, – возразил Ахмад. – И их родная параллельная Вселенная, Мир Вероятностей Z-4153-U, уже превращена в безжизненную пустыню. Узнать бы, сколько миров им всё-таки удалось колонизировать… Но мы узнаем! – воскликнул Ахмад и поднял свою кружку. – За победу!

– За нашу победу! – отозвался Варфоломей, чокнулся с Ахмадом и залпом опрокинул в себя кружку. – Такую же, как одержал этот следователь… как его, Ахмад? Которому удалось остановить энергетического преступника с Алголя?

– Шаров, – ответил Ахмад, потягивая пиво маленькими глоточками и не заметив странно прозвучавшей цитаты из старого фильма "Подвиг разведчика". – Евгений Шаров. Благодаря его передатчику нам удалось выйти на контакт с алголянами, которые очень помогли нашей расе в техническом развитии.

– Правда, не сразу, – добавил Варфоломей и хитро прищурился.

–  А сразу даже кошки не родятся, – захохотал Ахмад. – Кстати, о кошках. Если так уж вспоминать, то мы так и не дождались визита соплеменников того самого инопланетного лилового котёнка, которого совсем недавно спасла маленькая девочка. Что, кстати, с ней стало?

– С девочкой? Её отца, Тимофея, чуть не уволили со службы в полиции, – ответил Варфоломей. Бармен уже принёс блюдо с креветками, и Варфоломей с удовольствием жевал любимое им лакомство. – Но в определённый момент эту историю спустили на тормозах. Автомобили, пострадавшие в аварии на Минском шоссе, починили и вернули в строй, а всем, кто имел отношение к данному делу, строго-настрого запретили о нём рассказывать.

– А Алиса? Так ведь звали эту смелую девочку? – спросил Ахмад.

– Алиса настолько захотела познакомиться с неведомым, что мы не смогли пройти мимо, – сказал Варфоломей и подмигнул Ахмаду. – Она теперь в Детском Легионе нашей Ассоциации. Папа, кстати, совсем не против. Особенно если учесть, что он тоже стал нашим агентом.

– Ну, тогда понятно, почему дело спустили на тормозах, – засмеялся Ахмад. – А Глизе 667? Почему бы не навестить этих разумных кошек в будущем?

– Там у них что-то случилось около 2205-го года, – покачал головой Варфоломей. – Планета как будто вымерла. Полнейшее радиомолчание. И ни единого старта корабля с их мира не фиксируется уже множество столетий.

– Надеюсь, они просто переселились жить на другую планету, – вздохнул Ахмад.

– И надеюсь, что всё у них прошло без излишней мистики, как в случае с тем пианистом, Антоном. Который так окончательно и не избавился от постоянных визитов к нему призраков убившей себя пианистки и её нерождённого ребёнка, и едва не угодил в сумасшедший дом!

– Фу, жуть какая, – содрогнулся Ахмад. – Нет уж, обойдёмся без этого!

– И всё-таки, ты понял, почему Максиму так и не удалось поменять всю историю России? – снова спросил Варфоломей.

Ахмад долго молчал, смотря на пузырьки, поднимавшиеся со дна его второй кружки пива. Затем он поднял взгляд на Варфоломея и медленно проговорил:

– У него было яростное желание спасти друга. Но Максим не хотел спасения товарища ради него самого. Он хотел вернуть друга, чтобы всё было, как раньше, только для себя. Это было эгоистичное желание, – Ахмад сделал паузу и отправил в рот почищенную им креветку. – Такое же, как и желание спасти жену у Христофора Мирошниченко. Он хотел спасти её, потому что очень сильно себя жалел.

– Вот-вот! – закивал головой Варфоломей.

– Галина Купцова, так звали отважного майора полиции, которая выследила робота-инкубатора из иного мира, поставила себе конкретную цель – спасти погибший самолёт А-330 и людей. Что ж, ей это удалось. Но не более того. Потому и она, и её муж, следователь СК России Антон Левицкий, так и не смогли раскрыть вверенные им дела, превратившиеся в мёртвые «висяки», – воодушевляясь всё больше и больше, продолжал Ахмад.

– Верно мыслишь. Да, наш эксперимент, дорогой Ахмад, завершился полным успехом, несмотря на неудачу Максима в данном конкретном случае. Ведь теперь мы знаем, что именно требуется для того, чтобы изменить весь мир и всю Вселенную! Спасибо верной колдунье Магического Ордена Времени Калачной, что согласилась помочь!

– Для того, чтобы это сделать, нужно родиться или Игорем Петровым, имени которого назван Орден, или Мишей Пановым, – ответил Ахмад. – Надо иметь горячее и доброе сердце, и всей душой желать лучшей участи всему миру, всем людям, всей Вселенной! Надо любить этот мир, любить его безусловно и искренне! А не как герой Стругацких, который шёл к Золотому Шару, исполняющему желания, и пытался убедить его в том, что хочет «счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!» Погубив перед этим ни в чём не повинного молодого юношу!

– Вот именно, – подтвердил Варфоломей. – Ведь Петров смог пустить всю историю по иным рельсам только потому, что глубоко и искренне любил. Пусть объект его любви этого вовсе и не заслуживал.

– А Панов захотел сделать добро всей планете и не просто спасти её, но сделать жизнь лучше для всех её обитателей! – добавил Ахмад, с аппетитом жуя вкусный салат, наконец-то принесённый ему барменом.

Внезапно из нагрудного кармана Ахмада раздались звуки певучей нежной мелодии, словно истаивающие в вышине. Ахмад достал из-за пазухи красивый небольшой планшет в форме картины в фигурной рамке и приложил его к уху.

– Да, – сказал он. – Да, я вас понял. Эксперимент завершён. Отчёты будут у вас уже завтра утром. Конечно, знаем, что уже пора возвращаться на базу. Слушаюсь, Тан! – произнёс в планшет Ахмад и спрятал его обратно за пазуху.

– Ну что, летим на базу? – с улыбкой спросил Варфоломей. – Тан рвёт и мечет?

– Как всегда! – усмехнулся Ахмад, встал со стула, подошёл к бармену и расплатился. – Нам пора домой, Варфоломей!

– Заходите ещё, – сказал бармен, пожимая руки обоим посетителям.

– Да и ты гляди в оба, чего будет интересного, обязательно расскажи! – отозвался Ахмад.

– Непременно! – заверил Ахмада и Варфоломея бармен.

– А всё же, может быть, Максим и придёт в себя? Вертолётчик он неплохой, мог бы и нам в Великой Ассоциации Времени пригодиться! – незаметно для окружающих поправив крышку звёздчатого люка под рубашкой, промолвил Варфоломей, когда они с Ахмадом вышли на ночную, освещённую яркими фонарями, московскую улицу.

– Кто знает, Варфоломей? – вздохнул Ахмад, не обратив внимание на жест робота из Мира Вероятностей Z-4153-U, и посмотрел в небо, где уже зажигались первые звёзды. – Кто знает?