Знамо дело, Сибирь

                Неведомая, дикая, седая,
                Медведицею белою Сибирь,
                За камнем, за Уралом пропадая,
                Звала в свою серебряную ширь.
                Что в этой шири? Где конец раздолью?
                А может быть и нет у ней конца?
                Илья Сельвинский.Сказание о земле сибирской.

  Витькин отец ушёл в тайгу вместе с такими же, оставшимися без работы, мужиками и парнями. Они очень надеялись на удачу - набить кедровых орехов, продать на рынке близлежащего города, вот и будет какой-то заработок. Жить-то надо.
  Прошла неделя, но отец домой не вернулся.
  Ждали ещё два дня.
  Витькина мать Прасковья Васильевна заволновалась:
  - Витя, сбегай к Савельевым, узнай, не приходил ли домой Николай Сергеевич.
  Витька сожалел, что отец не взял его с собой в тайгу:
  - Тебе учиться в школе надо, а я как-нибудь один управлюсь. Дома, Витя, работы много. Помоги маме по хозяйству...
  Накинув на плечи пиджак, Витька побежал к Савельевым.
  - Тётка Авдотья, Николай Сергеевич возвратился с шишкобоя? - спросил запыхавшийся от бега Витька.
  - Вон он лежит на топчане. Не идёт к вам с сообщением о постигшем вашу семью горе. Подойди к нему, может, расскажет. что с ними приключилось, - смахивая с лица слёзы кончиком фартука, почти рыдая, проговорила Авдотья Никитична.
  - Дядя Коля, где мой папка? - подойдя к лежащему на топчане Савельеву, почти выкрикнул Витька.
  - Успокойся, Виктор. Штука конешно сурьёзная. Мы не думали, што так может случиться. Оплошали мы все, ну и твой, Витя, папка тоже. Зашли мы,значит, в кедровник: и глаза разбежались. Шишек на деревах видимо-невидимо, шибко много. Ты вот што, Виктор, сначала сходи к медичке Тоне, пришли её к нам, а потом приходите со своей мамой. Я вам расскажу всё по порядку.
  Выслушав совет Николая Сергеевича, Витька почувствовал что-то недоброе, побежал к медичке:
 - Антонина Егоровна, не спрашивайте меня ни о чём, просто пойдёмте со мной сначала за моей мамой, а потом к Савельевым. Николай Сергеевич обещал рассказать о происшествии, случившемся с ними в тайге. Мой папка с шишкования не вернулся до сих пор.
  Что такое шишкование Антонина Егоровна знала не со слов участников этого действа, а по практическим делам. Ни один мужик пострадал в этот период. Многих оттуда привозили с переломанными ногами и руками, с повреждениями внутренних органов человека,нуждающихся в медицинской помощи, поэтому сразу прихватила свой фирменный саквояж с медикаментами и медицинскими принадлежностями.
  Прасковья Васильевна находилась в кухне, когда к ней пришли Антонина Егоровна с Витькой. Недолго думая, Витька позвал её:
  - Мама, пойдём к Савельевым. Николай Сергеевич расскажет, где наш папка.
  Ноги Прасковьи Васильевны подкосились. Она так и села на лавку, как-то неловко прислонившись к стене: ведь она представляла опасность этого занятия, битья шишек с ветвей высоченных деревьев.
  Медичка поспешила на помощь Прасковье Васильевне. Привела её в чувство. Когда та стала извиняться, смущаясь своего бессилия, предложила таблетку валерианы.
  Придя в себя окончательно, Прасковья Васильевна упрекнула мужа:
  - Ведь я его просила, умоляла не ходить в кедровник. Шишкование - это промысел опытных мастеров. Они кедровые шишки прямо в лесу обрабатывают, получают чистые орехи. А много ли шишек принесёт пеший человек? Хуже того, может остаться инвалидом. Не послушал меня Андрей, ушёл всё-таки в лес. Где вот он теперь? Пойдёмте, послушаем, что нам расскажет Николай Сергеевич. Витя, он в здравом виде?
  - н лежит на топчане за пологом. При мне он не вставал с топчана. Я не знаю, здоров ли он.
  -Ну, всё, пойдём, послушаем, что нам поведает Николай Сергеевич. Он ведь как-то добрался до дома. Почему же Андрея нет? - Прасковья Васильевна встала, накинула на плечи свою любимую кашемировую шаль и направилась к выходу.
  Витька с Антониной последовали за ней.

                *  *  *

  В доме Савельевых Прасковья Васильевна, обращаясь к Авдотье Никитичне, спросила:
  - Ну-ка, посмотрим, где полёживает Николай Сергеевич?
  - Да, вон, за пологом. Ты не шибко на него кричи, он со своего топчана еле-еле поднимается, чтобы до "ветру" кое-как сходить, - попросила Авдотья Никитична.
  - А вот сидели бы дома без этих треклятых орехов и до "ветра" ходили бы нормально, - возмутилась Прасковья Васильевна.
  Когда Прасковья откинула полог, Николай Сергеевич попытался подняться, чтобы сидя рассказывать о случившемся, но не смог.
  - Ты лежи, Николай, и рассказывай, где Андрей?
  - Прости, Прасковья. С нами приключилась совсем неожиданная история. Как только мы зашли в кедровник, к нам сразу же подошёл лесник Силантий: "Ребята, вы ошиблись и пришли в кедровник, принадлежащий Кувырину Изоту Назаровичу, заместителю прокурора района". "Это с каких же пор лесом стал владеть прокурорский работник" - Спросил Андрей". "Ты, Андрей Николаевич, не спрашивай, а лучше уходи из этого кедровника и уводи своих друзей, - посоветовал лесничий. - Третьего дня Кувырин был тут со своим охранником и приказал: "Если кто-нибудь собьёт с моих кедров хотя бы одну шишку, я тебя сразу же уволю". Уходи, Андрей Николаевич".
  - Не послушали мы совета лесника, - продолжил свой рассказ Савельев, - и стали располагаться сначала отдохнуть да перекусить.Только сбросили с плеч свои вещмешки, к нам верхом на лошадях подъехали трое здоровых мужиков. Один из нашего села Пузырёв Сидор, который сразу велел нам собирать свои вещмешки и убираться из кедровника."Ты-то с какого боку-припёку имеешь отношение к кедровнику", - спросил Андрей. "А, с такого, что я - охранник Кувырина", - ответил Сидор. "Так, иди и охраняй Кувырина, коль нашёл работу, чего тебе от лесу-то надо?" - Не унимался Андрей."Кто здесь так сильно возмущается? А, это ты, бухгалтер"! - К нам подъехал Кувырин Изот. Ему бы уже на пенсию отправляться, а он ловким предпринимателем стал. Лес не выращивал, а плоды его будет пожинать. Вот какое время настало. Уже в более грубой приказной форме Кувырин прокричал: "Земляки, убирайтесь из моего кедровника. Получили свои сотки колхозного поля, вот на них и распоряжайтесь, куйте своё благополучие. А из кедровника убирайтесь!" "Послушай, Изот Назарович, покажи-ка документ на эту собственность", - попросил Андрей.
  - Ему больше всех надо, правдолюбец-неудачник. Ведь из-за этого его и освободили от бухгалтерской должности, когда из колхоза сделали ОАО "Пахарь". Мог бы работать и в этом ОАО, - возмутилась Прасковья Васильевна.
  - Кувырин показал какой-то документ, продолжал Савельев. - Андрей тут же заявил: "Это у вас, Изот Назарович, так называемая "липа", на которой печать отсутствует". Пока Андрей рассматривал документ, делал своё заявление, двое наших односельчан - мальчишки Петька Скворцов и Доронька Черников убежали от нас. Мы остались с Андреем вдвоём против четверых "дуболомов". Кувырин тем временем совсем остервенел: "Печать? Я вам покажу печать! Ну-ка, мужики, выпроводите этих шишкователлей с моего участка! Вмешался лесник: "Может, не следует так сурово, они же много не унесут. Лес-то большой". "Ты молчи, лесовик! У меня работаешь, или как"? Гоните их в шею, мужики"! Те словно ждали этой команды, и набросились на нас с каким-то остервенением. Сначала хлестали нас плётками. Потом спешились. В ход пустили кулаки. Я видел, как Сидор ударил кулаком по лицу Андрея. Отчего Андрей упал. Сидор несколько раз ногой ударил в область живота Андрея. Он перестал сопротивляться. "Прекратите, вы их убьёте", - заорал Кувырин. Меня тоже сшибли с ног. Пинали. По приказу Кувырина нас прекратили избивать. Я попытался подняться, но не смог. Андрей лежал без движений. До Андрея я дополз. Он был без сознания. Нас забросили в телегу, и Кувырин приказал леснику везти нас из лесу: "Можешь везти до травмпункта в Сергеевку". В пути следования нас догнали Петька с Доронькой. Заведующая травмпунктом упросила Силантия Аганина отвезти Андрея в районную больницу, а меня ребята довели до дома. Вот и лежу уже седьмой день. Иди, Прасковья в районную больницу. Может живой Андрей.
  - Что ж ни Петьку, ни Дороньку к нам не послал?
  - Разве никто из них у вас так и не был? Я просил их сбегать к вам. Ты бы уже давно побывала в больнице. 
  - То-то и оно, что никто из них к нам не приходил. Только от тебя сейчас узнали о ваших приключениях. Пойдём, Витя, в Товутино, навестим папку. Я зайду и в прокуратуру, может начать с милиции? Как думаешь, Николай Сергеевич?
  - А ты везде побывай, Прасковья.
  В разговор вмешалась Антонина Егоровна Ерина:
  - Николай Сергеевич, тебя тоже надо в больницу везти. Там проведут обследование. Еле двигаешься седьмой день. Это не есть хорошо. Я сейчас пойду к управляющему и попрошу на крайний случай подводу. Авдотья Никитична, подготовьте его к отправке. Прасковья Васильевна, поедемте вместе с нами.
  Сборы были недолгими. Генеральный директор ОАО предоставил в распоряжение Антонины Егоровны микроавтобус "Газель". До райцентра доехали быстро, но в пути следования Николай Сергеевич потерял сознание, в больницу его заносили уже на носилках. Сразу же на операционный стол.
  В справочном бюро сообщили, что Терёхин Андрей Николаевич находится в палате № 21 на втором этаже. В журнале запись: "Упал с кедра". Посещение разрешено.
  - Антонина Егоровна, ради Бога, не уезжай. Пойдём, навестим Андрея. Пожалуйста, я тебя очень прошу, вместе с ходим к начальнику милиции. Ты их тут всех знаешь, - попросила Прасковья Васильевна.
  - Согласна. Потом ведь мне же  Андрея наблюдать какое-то время придётся, - согласилась медичка.
  Палата № 21 на четырёх пациентов, но занята только одна кровать. На ней лежит с бледным, обросшим щетиной лицом, давно не бритый Андрей Терёхин.
  - Папка, здравствуй! - Бросается к отцу Витька. Обнимает его за шею, уткнувшись лицом в колючую щетину отца.
  - Как ты тут? - Спросила Прасковья, обнимая мужа.
  - Теперь уже жить можно. Было хуже. Приходил ко мне следователь. Что-то там написал. Я читать отказался и подписывать ничего  не стал, поскольку он мне заявил, что никакого преступления не было, а я, якобы, сам упал с кедра. Я ему втолковывал, что я ни на какой кедр не успел залезть, как меня сначала огрел плетью, а потом ударил кулаком в лицо. Следователь же говорит, что моё падение с кедра подтвердили четыре человека. Я спросил у следователя,а не присутствовал ли при моём падении с кедра Кувырин Изот, заместитель прокурора района. Следователь ответил, что никакого Кувырина при этом не было.
  Терёхин поднялся, сел на кровать и объяснил:
  - Вот врач отпустит меня домой, сначала зайду к прокурору. Оказывается его заместитель Кувырин владеет кедровником, в который мы вошли. Там нас с Савельевым и поколотили по приказу владельца.
  - Давай поправляйся. Хорошо ешь. Мы с Витькой будем тебя ждать. Если через пару дней дома не появишься, на третий мы придём к тебе. Благодари Антонину Егоровну. Это она нас привезла сюда. Да, Николай Савельев тоже в больнице. Его только что привезли. В дороге он потерял сознание. Почти семь дней не обращался к Антонине Егоровне, - напутствовала Прасковья Васильевна, заканчивая разговор с мужем.
  - Андрей Николаевич, тебя вовремя привезли в больницу. Каково сейчас Савельеву, не знаю. Пойду, спрошу к врачей. До свидания, Андрей Николаевич. Поправляйся скорее, - сказала Ерина и направилась к выходу.
  - Спасибо, Антонина Егоровна, - почти крикнул Терёхин вслед уходящей Ериной.
  - Папка, выздоравливай и приходи домой, Таньга и бабушка тоже скучают по тебе, - на прощанье Витька обнял отца.
  Распрощались. В палате Терёхин остался один.

                *   *   *
  - Витя, мы же договорились с Антониной Егоровной о встрече. Где мы её будем ожидать? - Заволновалась Прасковья Васильевна.
  - На улице подождём. Вон и машину видно. Без нас не уедут, - успокоил маму Витька. - Давай посидим вон на той скамейке.
  Долго сидеть не пришлось. К ним подошла  Антонина Егоровна и сообщила, что операция продолжается:
  - Пока пойдём в милицию, а потом ещё заглянем в больницу. Возможно к тому времени операция закончится.
  Начальника милиции на месте не оказалось, - где-то в администрации. Ходоков принял его первый заместитель Шарко Николай Александрович.
  - Николай Александрович, мы только что побывали в больнице у находящегося на излечении Терёхина Андрея Николаевича. Его оперировали по случаю получения им травмы, причиненной неизвестным лицом в кедровнике, владельцем которого якобы является заместитель районного прокурора Кувырин Изот Назарович. На какой стадии разрешения находится материал об этом, если известно, что Терёхина допрашивал следователь? - Спросила Ерина.
  - Кувырин - никакой ни заместитель прокурора, он - обыкновенный частный предприниматель. Он - охотник-промысловик. Никакой частью леса лн не владеет. Он, как и все граждане, может заняться шишкобоем только после созревания кедровых шишек, приобретя на это лицензию. Материал находится на проверке у прокурора района. В возбуждении уголовного дела отказано за отсутствием какого-либо преступления - Терёхин сам свалился с кедра, в результате чего получил тяжкие телесные повреждения, - объяснил Шарко.
  - Понятно, Кувырин и вашему следователю затуманил мозги. Имейте в виду, Терёхин в лесу был не один. Сегодня в больницу я доставила ещё одного пострадавшего из той же группы, - заявила Ерина.
  - Пойдёмте к прокурору, пока материал у него, - предложила Терёхина.

  В прокуратуре тишина. Посетителей нет.
  Секретарь доложила прокурору о прибытии к нему просителей.
  - Приглашай, - донеслось из открытых дверей кабинета прокурора.
  - Входите, если по одному делу, все сразу,- пригласила секретарь.
  - Виталий Сергеевич, я привела к вам Терёхину Прасковью Васильевну, муж которой неделю назад пострадал в кедровнике. В милиции сказали, что материал об этом находится у вас. Якобы Терёхин сам свалился с кедра, поэтому в возбуждении уголовного дела следователь милиции отказал. Сегодня я привезла в больницу ещё одного пострадавшего в то же время, когда и Терёхин. Это Савельев Николай Сергеевич, который рассказал, что в тот злополучный день никто из них с кедра не падал.
  - Татьяна Петровна, принесите мне материал в отношении Терёхина, - попросил прокурор, подняв телефонную трубку.
  Почему-то очень быстро секретарь положила материал на стол прокурора, - видимо через открытую дверь был слышан вопрос Ериной, заданный прокурору.
  Листа материал, прокурор начал:
  - Если мы вспомним кое-что из истории: Сибирь от России отделяют Уральские горы, хотя она является огромной частью Российской Федерации. С давних времён просторы Сибири заселяли сначала желающие получить большие участки земли, а позднее сюда стали отправлять нарушителей закона для отбытия наказания. Построили остроги, вокруг которых стали селиться родственники отбывающих наказание. Поселения разрастались, постепенно превращаясь даже в города. Издавна на этих просторах ведётся борьба за лучший кусочек земли, хотя она всегда принадлежала государству. Но вот наступило время, когда государственная власть отказалась от владения землёй и лесом. Колхозы обанкротились, на их месте появились ОАО. Вместо председателей объявились генеральные директоры. В лесу появились частные владельцы, одним из которых захотел стать мой бывший заместитель Кувырин. Закона пока нет, поэтому он не оформил документы на владение частью леса, а это значит, что Кувырин пока не имеет никакого права владения кедровником. Ваши доводы я понял. Однако, из материала видно, что Терёхин сам упал с кедра.
  - Виталий Сергеевич, Терёхин ведь не один был в том кедровнике. Почему же допрошены только те, кто подчинён Кувырину? - Спросила Прасковья Васильевна.
  - Я отменю постановление следователя милиции и вынесу иное постановление, дающее право проведения следственных действий, - заверил прокурор.
  - Виталий Сергеевич, разрешите позвонить в больницу? Хочу узнать состояние доставленного сегодня пострадавшего Савельева.- поинтересовалась Ерина.
  - Да, пожалуйста, звоните, - разрешил прокурор
  Ерина набрала номер:
  - Александр Николаевич, как чувствует себя Савельев?
  Из трубки донёсся голос с другого конца провода: "Вы очень своевременно доставили пострадавшего. Завтра было бы поздно. Теперь он вне опасности".
  - Спасибо, Александр Николаевич, за добрую весть. Поеду домой, заеду к Савельевым, успокою всё его семейство. До свиданья, Александр Николаевич, - Ерина положила трубку на место.
  На прощание прокурор обещал тщательно разобраться и решить вопрос об ответственности лиц, причинивших вред здоровью Терёхина и Савельева, если основания для этого будут обнаружены.

                *   *   *
  В тот вечер, когда Петька Скворцов с Доронькой Черниковым привели Савельева Николая в родное село Завьялово, в своё подворье приехал Пузырёв Сидор. Он был сильно пьян. Кое-кк слез с коня. Позвал старшую дочь:
  - Полинка, подь суда! Расседлай Метлячка и отведи в конюшню. Седло отнеси в сенки.Разом найди Петьку Скворцова с Доронькой Черниковым и зови их к нам. Мне с ними потолковать надобность возникла.
  Дабы не получать подзатыльника Полина, склонив голову, стала выполнять приказ отца.
  Пузырёв тем временем стал куражиться перед женой:
  - Тамара Михайловна, будь добра, принеси мне квасу, да сыми с меня сапоги.
  - Господи, Боже ж ты мой! Образумь ты этого пьяницу. Опять вот напился и шумит, - ропща себе под нос, Тамара Михайловна направилась в погреб.
  - Чё ты там гнусишь? Чем недовольна? Давно не получала? Щас прямо и выдам! - Пригрозил Сидор.
  Отведя коня в конюшню, Полина вышла за ворота подворья.
  На крыльцо вышел сын Сидора Илья. Ему шестнадцать лет, но паренёк очень рослый, ростом вышел в отца, да и силой его уже перегнал:
  - Ты опять,папа, напился? Не обижай маму. Давай я сниму твои сапоги.
  - Ты кому перечишь, сопляк?
  - Вот этого не надо. Если ты будешь дома вести себя непристойно, ругать маму и обижать Полину, я сожгу к чёрту вашу забегаловку в лесу, а потом уйду из дома.Не нужны мне твои обещания, обещанное наследство.Мне просто стыдно перед ребятами, что у меня отец - пьяница и драчун.
  - Ишь ты как заговорил. Шибко я тебя берёг, Илюшка.Сщас видно придётся преподать тебе урок почитания родителя! - Сидор попытался встать со ступеньки.
  - Сиди, папа, и не дёргайся, - Илья положил руки на плечи родителя, придавив его к ступеньке.
  - Илюха, ты против отца родного?
  - Я, папа, не против тебя, я против твоих пьянок и дебоширства. Сапоги снимать тебе ещё рано, сейчас придут Петя и Данила. Что, с ними будешь разговаривать с босыми ногами. Ты же привык раздавать пинки, но не босыми ногами.
  - Ты это про чё?
  - А про то, папа, что ты натворил в кедровнике неделю назад. Ты же убил Терёхина Андрея Николаевича. Теперь Витька с Танькой остались без отца.
  В это время кринку с квасом мужу подаёт мать Ильи:
  - На, Сидор, попей кваску холодненького.
  Сидор с жадностью схватил кринку, сделал один глоток из неё, остальной квас вылил себе на голову.
  - Ты откуда узнал про Терёхина? Он же сам упал с кедры.
  - Ни одни мы в нашем Завьялово живём. Савельев Николай Сергеевич домой возвратился из похода за шишками. Он тоже наполучал шишек от твоих друзей. Теперь лежит, с топчана не поднимается. Серёжа Савельев сильно на тебя обижен. Я не знаю, как мы будем жить дальше в нашем селе. Стыдно и трудно сознавать, что отец нехороший человек для односельчан. Тебе-то что, - ты напился и ничего вокруг не замечаешь. Ты только знаешь дома командовать: коня расседлай, туда сбегай, квасу принеси, сапоги сними.
  За калиткой показалась Полина, а с ней Петя Скворцов и Дороня Черников.
  - Входите, ребята, во двор. Разговор с вами сегодня не состоится. Простите, что побеспокоил вас. Никого и ничего не бойтесь, если вызовут в милицию или в прокуратуру, рассказывайте всё до мелочей.
  Петька с Доронькой, не поздоровавшись и не попрощавшись, быстренько развернулись и убежали с подворья Пузырёвых.
  - Ты видишь, папа, с какой радостью убежали от нас эти ребята,от общения с тобой? Когда ты трезвый, папа, ты добрый, хороший. Но как только напьёшься какой-нибудь дряни, сам становишься дрянью и страшнее зверя.
  - Всё, прении прекращаются, собрание закрыто, иду спать. Завтра у меня будет трудны день, - преобразился Пузырёв старший. - Тамара, приготовь мне что-нибудь из еды жня на три, - Сидор встал и пошёл на сеновал.
  Илья сел на ступеньку крыльца, где только что сидел отец. Склонил голову.
  - Ты что ему наговорил, сынок? - В полном недоумении спросила Тамара Михайловна, заметив перемену в настроении мужа.
  - Ничего лишнего я ему не сказал. Его могут посадить в тюрьму. Он со своими друзьями избили Терёхина Андрея Николаевича, которого в бессознательном состоянии из кедровника увезли в больницу, и Савельева Николая Сергеевича, которого кое-как Скворцов Петя с Доронькой Черниковым привели домой. Папа сказал, что Терёхин сам упал с кедра. А как же Савельев? Петька с Доронькой говорили, что никто из них на кедры не залазил и упасть оттуда не мог.
  - Что же теперь будет, Илюша?
  - Не знаю, мама. Пусть отец сам решает, как ему быть дальше...

  Рано утром Пузырёв старший уехал из села.
  Через четыре дня он возвратился домой. На этот раз он был в трезвом виде. Поинтересовался:
  - Как дела в школе, сын?
  - Учусь, папа, в десятом классе. Занимаюсь штангой. Получил первый разряд. Это было летом. В то время тебя это не интересовало. Если повезут на первенство Сибири и Дальнего Востока могу получить мастера спорта. У тебя-то как?
  - В лесничество приезжал следователь. Спрашивал, почему Терёхин оказался в больнице. Все твердили: сам упал с кедры. Раз все говорят, подтвердил и я. После твоего упрёка,сынок, я хожу по лесу и не знаю, как мне быть, что делать. Слава Богу, Терёхин живой.
  - Папа, может поехать к прокурору, рассказать всё как было, как мне рассказывали Скворцов с Черниковым?
  - Мне спешить некуда, буду думать...

  Наутро с запасом еды Пузырёв вновь покинул село.
  Домой возвратился дня через три или четыре.
  Как только глава семейства появился, Илья принял поводья и объявил:
  - Вчера увезли в больницу Савельева. Хорошо, что Прасковья Васильевна Терёхина стала искать своего мужа. Оказалось, что Савельев неделю лежал на своём топчане, а сам был очень болен после нанесённых ему побоев в кедровнике. Врачи сделали всё и спасли Савельева. Вот, а ты говоришь, папа, что Терёхин сам упал с кедра.
  - Всё, время пришло: или до конца дней своих скрываться в тайге, или идти к прокурору и покаяться во всём. Если что, не оставляй маму и Полину. Помогай им.
  - За меня, папа, не беспокойся. Всё будет хорошо в нашей семье. У Полины есть интересный парень. Она бы давно вышла замуж, да боялась, что ты не согласишься выдать её за этого парня.
  - А кто этот счастливчик, желающий стать мужем нашей красавицы Полины?
  - Парамонов Сергей, механик из МТС.
  - Што-то не знаю механика из МТС.
  - У тебя же нет ни трактора, ни машины, поэтому пути ваши нигде не пересеклись, а Полину он присмотрел в клубе. Она - солистка хора, хорошо танцует. Жалко, что ты, папа, считаешь её своей рабыней. Водка, вино, самогон - вот твои друзья. Но ни Полина, ни я, не смогли тебя отвлечь от этого занятия. Ты всегда - хозяин. По дому ты ничего никогда не делал. Подворье досталось тебе по наследству. Я помню нашего деда Кирилла Фадеевича. Это был замечательный дед. Это он нас Полиной многому научил. Не скрою, изредка он выпивал рюмку-другую водки, но от этого он становился ещё добрее, приветливее. Он ведь воевал в гражданскую в коннице Будённого. После поучения им ранения Будённый отпустил деда домой. За хорошую службу подарил ему коня. Никакая коллективизация не могла отнять у деда подарок самого Будённого. А знаешь ли ты, папа, что Полина отличная наездница, ловко держится в седле, которое ты только приказываешь ей снять с коня?
  - Пойдём в дом, - позвал сына Сидор.
  В большой комнате находились Полина с матерью, просматривали телевизионный фильм.
  Не медля ни минуты, глава семейства начал:
  - Жена моя Тамара Михайловна, дочка Полина и сын Илья, очень вас прошу простить меня за всё содеянное мной.
  Полина перебила его:
  - Ты что, папа, мало выпил? Что с тобой, Папа?
  - Не перебивай, Полина. Папа абсолютно трезв. Он попал в очень невыгодное для него положение, - предупредил Илья.
  - Завтра я пойду к прокурору, расскажу всё, как было, - продолжил Сидор.- Вы живите дружно. Полина, разрешаю тебе самостоятельно решать вопрос о своём за мужестве, но не забудь про маму и её советы.
  - Сидор, что это это ты раскудахтался? Будто на тот свет отправляешься. Уймись! - Вмешалась Тамара Михайловна.
  - Считай, что отправляюсь на тот свет. Завтра пойду к прокурору района. и расскажу всё, не могу жить дальше, держась за соломинку. Сначала зайду в больницу, покаюсь Терёхину и Савельеву. Что заслужил, то и получу. В  тюрьме я долго не протяну.    
  - Покаешься перед мужиками, расскажешь всё прокурору, может, минуешь большого срока, - как могла, успокаивала мужа Тамара Михайловна. 
  - Вечеря наша затянулась. Пойду на сеновал. Если сам не проснусь, разбудите пораньше, - закончил разговор с семьёй Сидор и вышел из дома...

                *  *  *
  Плохо спал в эту ночь Сидор Кириллович Пузырёв. В голову лезли тревожные мысли: "Надо же докатиться до такого, чтобы избить хорошего человека. Терёхин грамотный специалист. Он мне несколько раз советовал взяться за ум., бросить пьянки, работать, работать и только работать на благо семьи и колхоза. Как бы на детях не сказалась моя шальная жизнь. Хорошо, Полина выйдет замуж, сменит фамилию, а каково Илье? Отец стал преступником, значит, Илья - сын преступника Как это мерзко! Мой отец - будёновец! А я?"
  Постепенно нехорошие мысли поглотил сон, а утром, когда Сидор проснулся, вся семья была уже на ногах.
  - Папа, как же ты будешь добираться до Товутино? Давай я с тобой поеду, там подожду. Если тебя не отпустят, домой возвратимся с Метлячком без тебя, предложил Илья.
  - На такой вариант годится только Поля. Вон она, какая стройненькая, наша красавица. Под нами с тобой, Илья, у Метлячка спина переломится. Проводишь меня, Поля? - сразу же спросил отец.
  Быстро позавтракали. Тамара Михайловна собрала мужу "тормозок" не менее, чем на сутки. Жена и сын попрощались с Сидором.
  Полина с отцом на Метлячке задами покинули Завьялово...

  В райцентр Товутино Пузырёвы приехали, когда ещё не было и девяти часов.
  - Папа, к Терёхину я пойду с тобой. Буду просить у него прощения за тебя, - заявила Полина.
  - Дочка, ты перед ним никак не провинилась, и тебе незачем у него просить прощение, - возразил отец.
  - Я буду просить за тебя, папа, - настояла Полина.
  Около десяти часов Пузырёвым разрешили пройти к Терёхину.
  В палате он по-прежнему был один.
  Войдя в палату, Пузырёв дрожащим голосом промолвил:
  - Здравствуй, Андрей Николаевич! - Сразу же бухнулся на колени, продолжая: - Прости ты меня Христа ради, Андрей Николаевич, дурака несусветного. Очень прошу, прости. Кувырин нас науськал, а бес попутал. Прости, Андрей Николаевич.
  - Вот не ожидал, Сидор Кириллович, твоего появления у меня в больничной палате. У тебя добрая жена, славные дети. Ты ведь и им отравил жизнь. Теперь вымаливаешь прощенье. Сидор Кириллович, где же ты научился так жестоко обращаться с людьми? 
  Только Терёхин произнёс последнее слово, на колени встала и Полина. Со слезами на глазах она просила:
  - Андрей Николаевич, простите папу. Я понимаю, он сделал вам очень больно, но всё равно умоляю вас, простите папе его необдуманные действия, пожалуйста простите. Он сейчас пойдёт к прокурору и во всём признается и расскажет.
  - Поднимись, Полина, встань на ноги, и никогда больше ни перед кем на колени не становись. Ты славная девушка, я знаю и помню. Да, что я, тебя знает народ всего Завьялова. А что касается Сидора Кирилловича, я прощаю ему его грехи, но ему может не простить уголовный закон. Ты понял меня, Сидор Кириллович? Вообще я хвалю тебя, Сидор Кириллович, за то, что совесть твоя проснулась, что у тебя хватило мужества прийти ко мне и покаяться в содеянном. Всё, до свидания, Пузырёвы.
  Последние слова Терёхина отец с дочерью слушали, стоя по стойке "смирно".
 Уходя, оба пожелали Терёхину скорейшего выздоровления и возвращения к своей семье.
  К Савельеву Пузырёвых не пустили, ссылаясь на слабость его организма после перенесённой операции.
 
  Прокурор района Ермаков принял Пузырёвых. Пригласил следователя прокуратуры Соловьёва, которому приказал допрос Пузырёва сопроводить записью на диктофон. Полине участие при допросе отца отказал и попросил её покинуть кабинет.
  Допрос длился не менее часа.
  Голову Полины сверлили мысли: "Что же будет? Как решится вопрос с папой?"

  Из кабинета прокурора Сидор Кмрмллович вышел уставшим, пот скатывался с его лба почти ручьями. Он обнял Полину:
  - Пока оставили на свободе. Взяли подписку о невыезде из села, но в то же время прокурор велел поехать к Кувырину и забрать у него свою трудовую книжку. С работы, конешно, уволиться по собственному желанию. Охранной деятельностью заниматься мне прокурор запретил. Поехали домой, дочка.
  - Папа, пойдём в Завьялово пешком. Метлячку будет легче следовать за нами, чем нас на себе везти, - предложила Полина.
  - Пешком, так пешком, - согласился отец.
 Домой отец с дочерью возвратились затемно тем же путём, которым ранним утром уезжали из своего родного села Завьялово...

  ...Тамара Михайловна развязала тот самый узелок с едой, приготовленный мужу в дорогу утром, кое-что добавила и накормила путников.
  З ужином глава семейства рассказал обо всём, а Полина подтвердила.
  Илья сразу же возразил:
  - Одного тебя, папа, я к Кувырину не отпущу. Приглашу ещё пару спортсменов. У нашего тренера есть машина: старенькие "Жигули". А где живёт этот Кувырин.
  - В основном он живёт дома, в райцентре. Сейчас время шишкобоя, поэтому, поэтому он постоянно живёт в сторожке лесника Аганина Силантия Сафроновича. Сам-то он начнёт бить шишки во второй половине сентября, не раньше. Шишки сами будут осыпаться, - объяснил отец.
  - Где он хранит ваши документы?
  - Этого я на знаю, сынок. 
  - Ладно, там выясним. Поедем в ближайший выходной день. Не вздумай ехать к этому Кувырину без меня, папа. Договорились?
  - Хорошо, Илюша, - согласился Сидор.

  До выходного оставалось два дня. За это время в сопровождении дочери и жены Сидор Кириллович побывал у Терёхиных и Савельевых. У всех, стоя на коленях, просил прощения за принесённое в их семьи опасение за здоровье мужей и отцов.

  В субботу Терёхина выписали на амбулаторное лечение. Он тут же позвонил Антонине Егоровне. Она опять выпросила у генерального директора тот же автобус и поехала в Товутино.
  Отпросился на амбулаторное лечение и Савельев.
  Обоих пострадавших Антонина Егоровна развезла по домам.
  Здоровье "шишкарей" пошло на поправку.
  К ним зачастил Сидор, предлагая свои услуги по заготовке дров, да и по другим хозяйственным делам. Не забыл он обещанное возмещение расходов на лечение.
  Однажды Савельев спросил:
  - Сидор Кириллович, ты вот мечешься, стараешься загладить свою вину. Но мне-то ты не причинил вреда. Кто же те два, которые меня избили, исполняя волю Кувырина?
  - Обо всём я рассказал прокурору. Назову и тебе подельников. С ними я встречался последний раз в воскресенье, перед которым вас выписали из больницы.  Одного меня к ним не пустил мой сын Илья. В кедровник мы поехали вчетвером. Нас встретил Лопухов Харитон: - "По какому делу приехали?" Из машины первым вышел Илья: "Желаем видеть владельца кедровника Кувырина". "Кто же ты такой, что тебе подавай Кувырина?" "Я Пузырёв Илья Сидорович, хочу получить документы моего отца."
  - Не велено никого к нему пускать, - ответил Лопухов.
  - Но ведь папа работает у него.
  - Вот он и пусть идёт к нему, если ему надо.
  - Всё, хватит нам с ним разговоры разговаривать, идём к Кувырину, - крикнул Илья.
  Из стареньких "Жигулей" вышли ещё два крепеньких парня.
  Лопухов не ожидал такого поворота дела, притих, и тихо так спросил:
  - Ты что, Сидор, не будешь работать у Кувырина?
  - Да, я не буду работать с ним, он никакой не владелец кедровника, обманщик. Заодно с ним и лесовик.
  - А как же документ на кедровник?
  - Дураки мы с тобой, Лопухов. Ведь Терёхин в тот день правду сказал, что документ у Крвырина - "липа". Мы его принимали за настоящий, защищали "липовое право" Кувырина на владение кедровником. Натворили бед. Теперь придётся отвечать за всё, а Кувырин останется в стороне.
  Пока я разговаривал с Лопуховым, мои защитники уже подходили к домику лесника.Кувырин не сопротивлялся, отдал мне мои документы, проставив в трудовой книжке дату увольнения с работы. Потребовал свои документы и Лопухов.
  В недоумении наблюдал за происходящим третий охранник Кувыринского "липового" участка леса Полынин Фрол. Он обратился к Лопухову и тот объяснил ему сложившуюся обстановку. Забрал документы и Полынин. Каждому из нас Кувырин предложил по три тысячи рублей. Я возмутился. Тогда он выдал по шесть тысяч, и мы покинули кедровник.
  - Где живут Лопухов и Полынин? - Спросил Савельев.
  - Они очень любили и гордились своим селом, в котором родился и вырос, стал знаменитостью Василий Макарович Шукшин.
  - Да, нехорошие земляки у Шукшина, а живут, выходит, в селе Сростки.
  - Прости, Николай Сергеевич, мы же заблуждались, защищая лес от всех, кто приходит за шишками без разрешения, к тому же на участок, который находится в частном владении.
  - Вы ведь даже не спросили про разрешение. На пару мешков кедровых шишек у нас имеются документы. Только в этом году ни я, ни Терёхин не сможем ими воспользоваться. 
  - Орехами я вас с Андреем Николаевичем обеспечу, только доверьте мне ваши лицензии, - заверил Пузырёв...

                *  *  *
  Свои обещания Пузырё выполнил, по мешку орехов привёз Терёхину и Савельеву. На своём Метлячке съездил в Сростки, нашёл Лопухова и Полынина. Убедил их в необходимости оказать помощь для скорейшего выздоровления пострадавшим. Купил в этом селе мерку барсучьего сала, литр облепихового масла, которые передал Терёхину и Савельеву.         
  В Завьялово неоднократно бывали Лопухов с Полыниным. Они привезли Терёхину и Савельеву по живому молодому барашку, барсучьего сала, облепихового и льняного масла.
  Расследование по уголовному делу продолжалось длительной время, которое в значительной степени зависело от проведения судебно-медицинской экспертизы, связанной с определением тяжести причинённых потерпевшим телесных повреждений.
  Бавают в жизни случаи, когда лицо, совершившее тяжкое преступление, до суда находится на свободе. Нет не то лицо, которое скрывается от следствия и суда, а то, которому предъявлено обвинение в совершённом им противоправного деяния. Такой случай имел место и на этот раз - ни один из обвиняемых не был арестован. То ли из-за того, что в числе обвиняемых оказался бывший работник прокуратуры, то ли прокурор вспомнил, что НЕВЕДОМАЯ, ДИКАЯ И СЕДАЯ СИБИРЬ издавна была местом ссылки и отбывания наказания всем, провинившимся перед законом Российского государства. Все фигуранты по этому делу проживали в Сибири, поэтому каждый из них со дня своего рождения, даже не совершив преступления, уже "отбывал" ссылку далеко от Великой России.
  С учётом просьб пострадавших, чистосердечного раскаяния в совершённом деянии, положительных характеристик с места жительства большинства подсудимых суд при рассмотрении дела приговорил Кувырина, Пузырёва, Лопухова и Полынина к исправительным работам сроком на один год каждого.   
  Исправительные работы они отбывали на очистке кедровника и прилегающей к нему территории от сухостоя и валёжника.
  Все были удовлетворены решение суда.
  Эту историю поведал мне Илья Сидорович Пузырёв. С ним мы часто встречались во дворце спорта Кузнецких металлургов. Вместе радовались, когда наша любимая команда "Металлург" выигрывала, огорчались проигрышам.
  В последний раз встреча с Ильёй состоялась совсем неожиданно. Мы с женой подходили к торговому центру "Континент". Слышу, продолжительный сигнал одной из автомашин. Пригляделся - Илья.
  - Ну, что, "старик", собираешься на открытие хоккея?
  - Думаю, на открытие схожу, а потом буду следить по телевизору. Годы берут своё, Илюша.   
  - Крепись, старик! Я вот решил свозить семью на Телецкое озеро, продукты закупили на пару дней. Будь здоров! До встречи на хоккее!
  Не пришёл Илья на открытие хоккея, не было его и на последующем матче. Оказалось, что при возвращении с Телецкого  озера автомашина Ильи попала в аварию. Якобы встречная автомашина выехала на полосу встречного движения и врезалась в автомашину Ильи. Оба транспортных средства упали в ущелье. Пассажиры и водители обеих автомашин погибли. Это случилось на одном из участков Чуйского тракта. Очень жаль, хороший был человек Илья Сидорович Пузырёв.
  Автомашин сейчас развелось слишком много, в результате им на дорогах тесно, в результате чего пешеходам уже до аптеки пройти трудно. Но это не  мерило благосостояния народа. Правда, на хороших автомашинах резвится небольшая часть населения. Значительное число иномарок давно отработавших гарантийный срок. Ими уже уставлены тротуары, газоны. Зелёная часть города-сада, названного так  поэтом Маяковским, с каждым годом уменьшается - одни автостоянки, вокруг домов те же автомашины. Мы живём в автобазе.
  И всё-таки это - Сибирь. Хороших людей в Сибири значительно больше, чем тех, которые по долгу государственной службы мало-мальски имеют доступ к деньгам, являющимися народным достоянием, крадут без зазрения  совести, вымогают, берут взятки.