Сказ о трех волшебниках

Иногда я вспоминаю, каким был мой друг.

Каждое слово – птица, каждая фраза – полет за облака. Когда он начинал говорить, все вокруг замирали в ожидании надвигающегося экстаза. Такого – кто-то ведет речь, а ты в своих мыслях занят одним лишь восхищением, что со словами можно так  искусно обращаться. Все простое становилось чудесным и необычным, а жизнь его казалась несбыточной мечтой, недосягаемой никому другому. Каждый раз он становился всеобщим кумиром, а люди шли следом совершенно вслепую, ведомые одним лишь доверием.

Сейчас он угрюм и молчалив: ни захватывающих историй, ни философских монологов. На все мои вопросы отвечает односложно и нехотя, нервно стряхивая пепел в открытое окно. По вечерам смотрит в шипящий телевизор, читает желтую прессу и иногда говорит сам с собой. Нецензурной бранью, руганью и ворчанием.

И не было никого прекраснее его возлюбленной.

Когда она входила в комнату, все вокруг поднимали глаза, ошеломленные существованием такой красоты. Каждый надеялся поймать взгляд, получить улыбку, коснуться шлейфа длинного платья. Она могла говорить, могла молчать – и всегда оказываться единственным объектом всеобщего внимания. Весь мир, кажется, был безответно влюблен, окончательно потеряв контроль и разум. Стоило ей появиться – и все падали ниц, надеясь только привлечь ее взгляд, не получая ничего взамен.

Теперь она живет, запершись в четырех стенах. Почти не видит солнечного света, не впускает внутрь чистого воздуха и не переносит появления других людей. Темные глаза потеряли блеск, тонкие мягкие ладони покрылись морщинами, а цветные платья превратились в серые лохмотья. Иногда она поет песни моему другу, поселившемуся через стенку. Низким, хриплым голосом, через замочную скважину в двери.

И самой доброй в мире казалась его мать.

В ее доме всегда пели птицы, расцветали растения и жил солнечный свет. Стоило лишь один раз зайти – и хотелось остаться навсегда, жить и творить чудеса. Казалось, что только там можно найти счастье и обрести радость. Одним лишь своим взглядом она могла вызвать доверие, одним словом возродить в душе лето, одной улыбкой – вдохновить на бесчисленные подвиги. Рядом с ней хотелось созидать волшебство и оживлять сказки. И больше никогда не уходить прочь.

Сегодня она снимает комнату в коммуналке, ест на обед слипшиеся макароны и кричит на соседских детей из-за разбросанных игрушек. Дворовые собаки не смотрят в ее сторону, кошки гордо удаляются, а случайные прохожие ускоряют шаг. Она смотрит на всех надменным взглядом, постоянно сутулит спину и жалуется на несправедливость жизни равнодушным знакомым. Иногда к ней приезжает сын с невесткой. Оставить деньги на водку, забрать желтую прессу из ящика, ключи от смежной двери и тут же уехать.

Я никогда не была похожа на этих людей. Не оживляла сказки одним словом, не вдохновляла на подвиги своим появлением и не дарила умиротворения своей улыбкой. Не совершала чудес и не давала надежд на великое. Была совсем обычной и вела обычную жизнь.

Но я никогда

не сдавалась.