Impossible

IMPOSSIBLE                Samuel Krig
draft version of the work
____________________________________________________



                ****

Вчера был День рождения Пирса Броснана.
Любимый мой актёр – James Bond, агент британский 007.
Простился с прибалтийскими я соснами,
На стуле – Чернышевский, в окнах – темь.

Принцесс, красиво пишущих, немало.
Все принцев ждут, надеясь на авось.
А я лежу под лёгким одеялом,
И в голове по лесу бродит лось.

Я знаю, через час его не будет.
Принцессы разбегутся по делам.
Мы законектим инструменты в нашей студии,
И drummer выбросит в коробку chewing gum.

И снова будет ряд гитарных рифов,
Синкопы, паузы, Breakbeat и жесткий Funk.
Yes, it’s a craft, my friend, deeper and deeper.
Зато потом – наличные и банк.

Я иногда шучу: Быть может - хватит.
Но пальцы крепко держат плектр, не отнять.
И дни шедевров, как родные братья,
Меня готовы вечно обнимать.

Я разный, в мире мне ничто не чуждо.
О Second life, понятно, умолчу.
У каждого своя семья и нужды.
Но если что, то все спешат к врачу.

Мой холодильник помогает мне прекрасно,
А чешский стул прогнал газовщика.
Буфет всегда со мной во всём согласен,
А зеркало в прихожей ждёт кивка.

В волшебном доме вещи все волшебны,
За дверью кабинета - Философский Клуб.
Минуты вдохновения в нём целебны,
И это не поймёт лишь тот, кто глуп.

Сергей Ильич здесь часто ставил скрипку*
Под вешалку, беседуя со мной.
Давно забыты прошлого ошибки,
И вот передо мною путь иной.

На Золотой вершине нет насмешек,
Нет идиотов с массой странных дат.
Внизу - жизнь королей, ферзей и пешек,
Слоны меж ними, кони и ладьи стоят.


А здесь - John Lennon, Ringo Starr и Paul McCartney.
George Harrison в гостиной, трезв и крут.
На полках есть персонажи «Хроник Нарнии»,
Весь граф Толстой, Shakespeare, Kurt Vonnegut.

Здесь Cheesten Chest наш - Алекс Понизовский,*
Историк, изумительный поэт,
Поэму мог легко, без подготовки,
На кухне написать, где чай и свет.

Здесь мать моя, которой грезил Визбор,
Читала мне Мальвину Шварцбург в тишине.
Здесь раскрывались Шопенгауэр и Гинзбург…
Всё это до сих пор живёт во мне.

Нет в окружении моём свинарок и чудовищ.
Я золотой интеллигенции пиит.
В конце концов, ущербность шумных сборищ
Толкнуть любого может в fucking shit.

Самонадеянность других как развлечение,
А город - Шоу Бесноватых Дней.
Так много направлений и течений,
И ярок свет неоновых огней.

Россия движется по новым рельсам в завтра.
Кто знает, может быть и этот путь взорвут.
Неравенство людей, смена актёров театра.
Как встретить то, чего они не ждут?

Я буду здесь, чтобы предотвратить крушение,
И постараюсь всё успеть, because her lips are sweet.
Мне знамя – опыт мой, щит – все мои творения.
А меч на дне души надёжно скрыт.

В излишней откровенности – порочность.
Но я не выпью два галлона «Ballantine’s»
Для разговора с кем-то душной ночью.
Я прав, that’s right,/and I will save my lines.

Одни как маяки, другие - в пятнах стены.
Вновь циркуль замыслов бесстрастно чертит круг.
Всё то, что видишь ты уже не перемены,
А снова цепь и стопудовый плуг.

Мне некуда спешить, я созерцаю время,
В котором нет того, кем я когда-то был.
Давно я сбросил с плеч сомнений бремя.
Лежат цветы на мраморе могил.

            
                ****

Сестра таланта – краткость, это спорно.
Вот текст ложится плавно на листы.
Внутри у каждого своя есть иллюзорность
И тайна воплощения мечты.

На тех окраинах есть девушки и парни.
Им нужен мир, им не нужна война.
Но, при втором прочтении басни «Волк на псарне»,
Иначе видится огромная страна.

Корней Чуковский, Алексей Толстой, Набоков,
Кропоткин, Ленин, Маяковский, Блок.
Есенинскою правдой синеокой
Здесь освящен любой шаг, жест и слог.

Вольготно мне теперь средь изобилия.
Доступны кодеин и никотин.
И я привычно приложу усилия
К тому, с чем я холёный господин.

Нет виселиц и плах, сны как большие залы.
Чего в них только нет, живи, не зная бед.
Шумит литературная среда , проходят балы.
И лёгкий бриз приносит свой ответ.

За жарким летом осень вновь наступит,
Через окно положит листья мне на стол.
Но помню клеток я стальные прутья,
Которые сломал мой Rock-n-Roll.

В испанских бриджах и футболке шведской
На край софы, в кружении рифм и строк,*
Присяду и скажу: Я перестал советским
С восьмого класса быть, всему свой срок.

О, школа – время юности беспечной!
Тетради, где рисунки и стихи.
Под кабинетом директрисы – двери в Вечность.*
Колонки, струны, барабаны, и грехи.

В тот день я слушал Wings, пластинку «London Town».
Курил «Ligeros», в школу не пошел.
А впереди уже маячил Underground,
Коммерция, Hot Parties, sexy dolls…

Я часто слышу: Путь Ваш уникален.
Один, схватившись за рукав пальто, застыл.
Да, иногда, я был слегка скандален,
Но жизнь моя прекрасна с «If I feel».*

И первая любовь, и первый секс убойный.
Гитар моих безумный хоровод.
Отец сказал: Веди себя достойно,
Иначе эта сказка пропадёт.

Но сказка с первых дней легендой стала.
Теперь ей злые языки не повредят.
Отцовское «прости»,  свинцовая усталость…
За той рекой нет песен «октябрят».

Бриллиантовый рассвет, шиншилловое утро.
Сегодня я как трек «Monkberry Mood Delight».*
Лежит на старом кресле «Камасутра»,
И всё, что я могу сказать: Alright!

Кто целеустремлён, к тому же гениален,
Тот может не вникать в желания толпы.
А аккуратность – ключ к Великим Книгам Знаний.
Господь дарует всё, коль не свернул с тропы.

Я помню города, и мёртвые деревни.
Железным колесом придавлена печаль.
Зима предстанет вновь передо мной царевной,
Рукою ледяной осеребрив мне даль.

Тем, что считают дни, как узелки на нитке,
Поклоны у икон прогнать не смогут страх.
Всё рядом – жизнь и смерть, и ангел на открытке,
И святости лучи на старых куполах.

Ещё совсем чуть-чуть, Пегас мой бьёт копытом.
Любимая придёт и будет вечер тих.
В ней вся моя любовь, слова баллад как свита,
А в сердце новый мир, он только для двоих.

Я веру ощутил, к ней прикоснуться можно.
Она как дождь, как снег, как арфы дивный звук.
Хлам жизни в головах почти как бездорожье,
Но я тружусь всегда не покладая рук.

Лежит на блюдце хлеб, он свежий и приятный.
Вот – белый ковш с водой, пожалуй, в этом – суть.
Я мог свечой сгореть в квартирах непонятных,
Господь мне всё простил, я продолжаю путь.















                17 мая 2019
                19:23





 







Note:    * Сергей Ильич - Сергей Рыженко (скрипач группы "Машина Времени").
             * Алекс Понизовский - друг Сэмюэла Крига,
               поэт Алексей Михайлович Понизовский, написавший для группы "Браво"
               хит "Недавно гостила в чудесной стране"ю
             * Monkberry Moon Delight - трек из альбома Wings "Ram".
             * Двери в Вечность - двери комнаты, где проходили первые репетиции.
             * If I feel - номер Джона Леннона
               из альбома The Beatles "A Hard Day's Night"