Один ум - плохошо, а второй - такой же

   Ранее я уже писал, что мои успехи в изучении курса физики в институте стремились к нулю. Физика-то ни в чём не виновата, я и тогда это понимал. Но что-либо ещё о физике, как отдельном курсе, понимать отказывался.  Сложилось так. Звёзды не сошлись. Теормеханика, сопромат, строймеханика, теория упругости, вентиляция, теплотехника, гидравлика и стац. машины, химия и матанализ, наконец – аж бегом! А физика, как общий курс, объединяющий все эти науки и даже не столь глубоко их рассматривающий, или опирающийся на них – нет. Хоть тресни.
   И думается мне, что причина тут в электричестве. Я ни в коем случае не являюсь ревизионистом-аматором, но общепринятые постулаты его природы мне не ясны. А если мне что-то не понятно, я это вызубрить не в состоянии. Поэтому с ним я могу управляться только на бытовом уровне (разводка в доме, выключатели, розетки, электронные реле напряжения, автоматы, мелкий ремонт, без перемотки, коллекторных двигателей, подключение трёхфазных асинхронных с пусковыми и рабочими конденсаторами, и то - сверяясь с книгами да интернетами), а что выше – даже если и доходит до меня, а иногда таки доходит (как, например, курс общей электротехники – честная четвёрка, а могла быть и пятёрка, выучи я вовремя четвёртый раздел – трансформаторы, но я же предпочёл в последний, четвёртый день подготовки к экзамену поехать на море и там усугубить пивком и «Гавана-клаб», препод не отдал зачётку и заставил учить после экзамена ещё часа четыре на голодный желудок! А сам лясы точил в соседней аудитории), то почти мгновенно выветривается из головы. Неведомо, куда и зачем.
   Вот ярчайший пример моего в этой области естествознания авантюрного свободомыслия или непроходимого тугодумия, как вам будет угодно. Лабораторная по физике. Нас разбили по парам в алфавитном порядке и, так как я был вторым по списку, то мне в пару достался первый. Олег. Такой же знаток, только ещё круче. Перед каждой парой на стол положили по методичке, в которой были простейшие электрические схемы, и набор приборов, проводов, деталей. У нас был ещё и осциллограф. Доверили же…
   Препод строго-настрого приказал всем после сборки схемы и перед её включением в сеть звать его, дабы он проверил правильность сборки. Перед нами стоял вылитый реостат. Или я его никогда не видел?! Но меня смущало, что в схеме он обозначен как потенциометр и к нему тянутся не два, как в реостате, а три проводка. О потенциометре я до этого никогда не слышал. И, собирая схему, подключил вот это вот как реостат. На всякий случай: а вдруг там ошибка? Олег наблюдал за мной очень внимательно, но моих сомнений не разделял:
  - Включай!
  - Ага, сейчас! Там зачем-то три проводка и написано потенциометр. Хотя я прекрасно вижу, что это реостат и его надо подключать двумя: один на бегунок, второй – на проволочную спираль, это же ясно!
  - Так включай!
  - Да подожди ты, давай препода позовём.
  - Давай!
  - Во, а где он?!
А препод затерялся где-то между столами и стендами: малюсенького росточка, он и прямоходящим-то не очень был заметен, а если к кому-то наклонялся – пиши пропало. И мы, пошарив глазами по аудитории, его не отыскали.
  - Так что – включаем?
  - А, была не была, давай!
И я дрожащей рукой сунул вилку в розетку. Доставив тем самым неописуемое удовольствие однокашникам и почти доконав преподавателя. Ибо реостат так красиво горит… Только представьте себе, какой классный фейерверк мы замутили: проволочка, обмотанная вокруг трубного корпуса реостата стотыщвитковой пружинной спиралью, сгорала с одного конца фитильком, огонь и искры вращались с огромной, но уловимой для глаза скоростью… Это было шикарно, господа-товарищи! Зал… простите, аудитория рукоплескала, орала «браво!» и требовало повторить на «бис». А нечего. Осциллограф остался невредим, но как его теперь спалить, мы не знали.
   От яркого пламени у нас немного потемнело в глазах и мы не сразу увидали бледного… пусть будет Сергей Филиппыча (я только фамилию помню). Он возник пред наши очи монументальной миниатюрой:
  - Я же предупреждал: позвать, прежде чем включать… Вы глухие?
  - Не, мы тупые. – Отмазался Олег.
  - Давайте ваши студбилеты, купите новый реостат, отдадите лаборанту и он вернёт вам документы.
Отдали, что делать… Пара закончилась и Олег сказал:
  - Давай так: мне ехать в магазин наглядных пособий лень, вот тебе трояк, а поездка с тебя.
Я не возражал. Что там ехать, шесть остановок троллейбуса – и вот он. Но как-то не задалась поездка. С месяц не мог себя заставить съездить, да что съездить, даже выйти на той остановке, когда направлялся к ещё одному однокашнику бражничать, а он жил остановкой дальше. Наконец мне надоело проходить в общагу не по компактненькому студбилету, а по неуклюжей из-за своей величины зачётке. К тому же её немножко залил вином вместе с пиджаком, валявшимся на кровати, один еврейчик-одессит, показывая нам своё мастерство откупоривания бутылки ударом ладонью по донышку. Не порежь он при этом себе всю ладонь и не притворись потерявшим сознание от вида крови, я бы ему рассказал, как он неправ.
   В общем, пошёл я к лаборанту и обменял трояк на студбилеты. А вот почему препод зачёл нам ту лабораторную работу – не знаю. Вообще-то мы с Олегом нахохмили ещё на одной лабораторной, очень неожиданно для самих себя в результате лабораторных исследований подтвердив коэффициент преломления стекла тютелька в тютельку. Он так заразительно засмеялся, когда я сказал, что сейчас мы получим пятёрки, и выдал при этом такие спецэффекты, не буду уточнять, какие именно, что за компанию захохотал я, а после и вся аудитория вместе с тем же самым преподом и мы все оптом так и не смогли остановиться до конца лабораторной. Каким-то чудным образом лишь звонок об окончании пары прервал эту вакханалию. Но – ненадолго. Препод подполз к нам и спросил:
  - Вы чего смеялись-то?
  - А вы? – Попытались задать встречный вопрос мы, снова хватаясь за свои животы.