Справка

   Эх, было время… Первый курс, ещё сопли, так сказать, под носом, а прогуливать занятия уже хочется. И не занятий в том вина – они в массе своей были интересными, для меня, во всяком случае - а в раздолбайской сущности вечного «резервиста в отличники». Я и прогуливал. Не систематически, конечно – эпизодически, лени ради, но прогуливал. Реже днями, чаще – парами. Прогулял день и в тот раз. Хорошо прогулял. С чувством. Правда, без толку.
   А на следующее утро первой парой была история КПСС, которая, наряду с физикой, меня категорически усыпляла, поэтому, как я забился на самый верхний ряд наклонной аудитории с первого же свидания с этой историей, так там и просидел весь год. Разумеется, и в то утро занял свою галёрку. Рядом сидел мой институтский друг Сашка. Мы с ним не очень часто виделись на занятиях ввиду того, что он прогуливал интенсивнее меня. А я, соответственно, реже. Но как-то так сложилось, что обычно в разные дни.
  - Чего тебя вчера не было?
  - Обстоятельства так сложились. Места и времени.
  - Ясно. На вот тебе бланк медицинской справки. С печатью. Только её дают на три или пять дней, так что сам решай, догуливать ещё четыре, или ну его, двух хватит. – Сашка был головастый, рукастый красавец-мужчина и ходок, так что заиметь сначала возлюбленную в любой соответствующей организации, а затем и нужный документ для него ни разу не было проблемой. Достаточно сказать, что его будущая жена присмотрела его ещё девятиклассником, интересовавшимся по большей части книгами и дождалась-таки его готовности к семейной жизни. На свою голову. Хотя девчонка у них получилась на зависть окружающим умницей и красавицей.
  - А давай. – Ответил за меня мой взыгравший адреналин, прикинувшись на минутку тестостероном. Больше для виду.
  - Только напиши на ней непонятным почерком. Врач же...
  - Успеется. – Я аккуратненько, дабы не помять документ, подсунул его под отворот обложки блокнотика с номерами телефонов и адресами интересных мне лиц. И быстренько, пока не началась пара, совершил побег на опережение. То есть, на опережение идеи: я ещё не придумал, сколько дней и как я проведу вне стен альма матер.
   Нагулявшись, я вернулся в её стены через пять дней, опять уселся на своей галёрке в наклонной аудитории, потому что предстояла физика. Староста, длинный, тощий и неуклюжий телом и умом гражданин преклонного возраста, член КПСС с незапамятных времён (на 8 годочков старше, так что староста группы и комсорг факультета были не должностями, а волшебным ключиком, отмыкавшим ему двери следующего курса вплоть до пятого включительно), вперил в меня подозрительно-разъярённо-уничижительный взгляд со своего первого ряда.
   Дело в том, что у нас с ним взаимной симпатии не сложилось: однажды меня выгнали в кино с контрольной по английскому, чтобы не мешал остальным собственноумно овладевать знаниями и всячески их демонстрировать на бумаге, я зашёл в туалет, там мне встретился такой же крендель, только из подгруппы по французскому, выяснили с ним, что у нас вагон времени и можно зарулить в к/т им.Шевченко на какой-нибудь из сеансов. Крендель спросил, не желаю ли я прихватить для полного счёта и последнюю пару, сходив после сеанса по пивко, на что я с сожалением ответил:
  - Нельзя мне: тот стукач стропилообразный и так уже сдал меня в деканат за прогул, грозит карами поднебесными, нужен курс реабилитации. Хотя бы с недельку.
   И тут из кабинки выползает стукач стропилообразный собственной персоной, только зелёного цвета. Оказалось, что из-за перенапряжения на контрольной по немецкому с ним случился приступ диареи и ему пришлось срочно передислоцироваться понятно откуда куда. Но я-то этого не знал! Неужели бы я обзывал такими негодными словами этот двухметровый реликт, просто исполнявший свой гражданский долг? Да ни в коем случае! А так…
  - Стукач стропилообразный, говоришь? Хорошо… - Последнее слово он постарался произнести зловеще, получилось неважно, но мне хватило. Стало так неимоверно стыдно за то, что обозвал человека за глаза, да ещё и был уличён в этом…
   Это потом была первая, зимняя сессия, на которой мне пришлось сидеть вдвоём с ним на первой парте на экзамене по матанализу и полностью надиктовать ему его билет, чего препод, очень грамотный и толковый, но свирепый самодур, разумеется, «не заметил», ибо перед ним нагонял на себя умняка староста группы и член КПСС, «производственник» (направлен с производства), в общем, особа, тонущая в собственных регалиях. А после сессии на «обмывание» в общаге я чуть-чуть опоздал, так как был задержан и пожурён милицией за попытку чокнуться с монументом шахтёру на Шахтёрской площади (зря они меня сняли с первого же преодолённого метра высоты, я бы и сам попозже сверзнулся. Ну, не скалолаз я, просто выпил чуток).
   Когда пришёл, все уже курили в коридоре и были солидно под газом. Староста ринулся заключать меня в свои объятия с возгласом: «Друг, ты меня спас, я тебе этого никогда не забуду!» Чем ввёл меня в полушоковое состояние. Но потом ребята посоветовали не придавать его словам особого значения, так как до моего прихода за столом он поливал меня грязью, ушат за ушатом, за тот случай, в туалете. И мой когнитивный диссонанс сразу успокоился.
   А теперь он зырил на меня взглядом удава. Но я-то не был кроликом! У меня была справка! Ещё не оформленная, но вот как раз на физике-то и оформлю. С этой мыслью, победно-ехидно ухмыляясь, я полез за блокнотом. Даром лез. Справки на месте не оказалось. Как и куда она подевалась – тайна, покрытая мраком. Но в итоге у меня в пассиве было пять дней прогула, отсутствие в самый решающий момент на занятиях друга Сашки с незаполненными бланками таких же справок и предвкушающий расправу надо мной староста. А в активе – ни-че-го.
   Обернулась вся эта катавасия поездкой сразу же после трёх пар в составе группы товарищей по несчастью в деканат – на разборку по запчастям. В общем, как выяснилось, ничего страшного: ну, поругали, погрозили пальчиком. И что? И ничего. Мы даже не покраснели. А таких, как я, хорошо успевавших, вообще почти не заметили. К огромному огорчению присутствовавшего при экзекуции старосты.
   Несколькими днями позже мы с Сашкой, случайно встретившись на занятиях, не знаю, какими ветрами его занесло, решили убить немного времени и денег в кабаке Донбасс. Это сейчас, с тех пор, как его перекроили в Донбасс-Палас дворцового типа, меня ещё на фейс-контроле забраковали бы, а тогда, при антинародном режиме, я мог себе позволить такое непотребство запросто.
   В ресторане среди дня не было ни одного абсолютно свободного столика. Напросились в компанию к какому-то одинокому мужичку. Заказали себе шампанского и холодной закуски. А мужичок – водки и цыплёнка табака. В ожидании заказа мужичок воспылал лицом, глядя куда-то практически сквозь меня:
  - Смотрите, смотрите, там знаменитый актёр кино* имярек!
  - ? Ну и?
  - Да смотрите же!
   Он так азартно орал, что пришлось посмотреть, хоть лично мне и довелось для этого повернуться, как придурку какому-то. Неудовлетворённый нашей индифферентной реакцией, решив, что мы не узнали и ему не поверили, он подскочил, подбежал к соседнему столику у меня за спиной и пылко вытребовал у спокойно пьющего с собутыльниками человека подтверждение своим словам. Получив его, победно взглянул на нас, таких некультурных, и, насладившись, как ему казалось, своей минутой славы, уселся наконец на место. А тут и заказ его принесли. Следом и наш.
   Мужичок, чтобы не слишком отрываться от сценария анекдота, с большим трудом управился с цыплёнком, не подозревая, что его можно есть при помощи невооружённых рук («Как его вообще едят?!»), затем истово выхлебал всю до капли воду из тарелки для мытья верхних конечностей, удовлетворённо крякнул и был таков. Мы с Сашкой наконец-то получили возможность прыснуть и расхохотаться. Отсмеявшись, Сашка спросил:
  - Так а куда же справка делась?
  - Да понятия не имею. Может, закатилась куда-то…