Лесная идиллия. глава 15

15. Эхо войны.

Они встречались каждый вечер до дня регистрации в ЗАГСе. Целый день каждый из них занимался своими делами, мечтая о встрече друг с другом, а вечером Вадим приезжал в город. Невозможность обладать Нюсей мучила его, но ради ее здоровья он был согласен довольствоваться поцелуями и объятиями. Они гуляли по городу, посещали кинотеатры, один раз сходили на концерт. Они уже в деталях обговорили свою будущую жизнь. После свадьбы Нюся должна была переехать к Вадиму. Правила приличия они решили соблюсти хотя бы ради тети Зины. Вадим уже сообщил старушке о своей предстоящей женитьбе, она одобрила выбор Вадима. Нюся немного стеснялась старушки и страшилась своей встречи с ней, но Вадим ее успокаивал.
Только в последнюю ночь перед своим замужеством Нюся уступила Вадиму и дала себя ласкать. Как нежны и глубоки были его ласки, показавшиеся Нюсе такими естественными, словно они были прямым продолжением той великой духовной любви, которую они испытывали друг к другу, словно вели безмолвный, но очень глубокий разговор о том, для выражения чего не было слов в богатом человеческом языке...
- Люби меня только так, - попросила Нюся, когда они отдыхали, лежа друг возле друга. – Не хочу быть вакханкой и нимфоманкой! – и она невольно содрогнулась.
- Хорошо, милая, я на все согласен ради тебя! Только позволь мне приласкать тебя так один единственный разочек, в нашу первую брачную ночь, ладно!

- Так и быть! – великодушно согласилась Нюся. – Но только раз!
Вадим счастливо рассмеялся и поцеловал ее в плечо. Они отдыхали, рука Нюси блуждала по его груди, приятно ощущая шелковистые завитки волос и гладкие сосковые кружки, твердеющие от прикосновения ее пальцев. Внезапно какое-то неприятное предчувствие сжало сердце Нюси, словно через него проползла холодная скользкая змея. Возможно она начала дремать и ей почудилось. Что ей холодно и рядом нет Вадима. Она содрогнулась, ей стало страшно, но он был рядом, живой, теплый, сильный, и, успокоенная, Нюся начала устраиваться у него на плече, чтобы заснуть. Но ее содрогание разбудило его. Начало светать.
Что случилось? – встревожился Вадим, заглядывая в лицо Нюси.
- Приснился страшный сон, - пробормотала она.
- Пусть сон останется в ночи! – Вадим поцеловал ее и Нюся почувствовала, как в нем пробуждается страсть. На столике у постели Нюси лежал томик Куприна и ей почему-то вспомнилась его повесть «Суламифь» о любви царя Соломона и девочки с виноградника. Как ей было жаль бедняжку, которой была отпущена только неделя любви! «Как хорошо, что я живу в двадцатом веке и у меня нет врагов, у Вадима – тоже, разве, что Петр или Лялька, но они не станут нам мстить», - подумала Нюся, прежде чем Вадим погрузил ее в сладкий дурман своих ласк…
Снова им было хорошо и они отдыхали рядом. Нюся решила больше не спать, чтобы наглядеться на вновь задремавшего Вадима. Какое счастье, что у них впереди годы и годы совместной жизни, она еще успеет насмотреться на своего дорогого и ненаглядного… Но что-то все мучило Нюсю. «Я так счастлива, мне так везет, что это не может продлиться вечно!» - снова что-то холодное шевельнулось в ее мозгу. Вспомнился царь Поликрат из древнего мира. Но что может случиться с ней ни с того, ни с сего? Нападут бандиты? Попадет под машину? Фантазия отказывалась работать.
- Все будет хорошо! – громко сказала Нюся, убеждая сама себя, и стала будить Вадима: он хотел еще съездить в лес, собраться, привезти тетю Зину и своего друга-свидетеля.
Вадим проснулся и ласково поцеловал Нюсю, сразу почувствовал, что она чем-то озабочена.
- Что случилось, любимая? – спросил он. Нюсе не хотелось посвящать его в свои тревоги.
- Да так, ничего, - попробовала она отмахнуться от вопроса, но Вадим заявил:
- Нет, так дело не пойдет! Мы же договорились – никаких тайн друг от друга! Что тебя заботит?
-Мне отчего-то подумалось, что я до встречи с тобой никогда не была счастлива, а теперь вдруг ко мне пришло такое огромное счастье, но оно должно скоро кончиться, потому что я невезучая.
- Ну, Нюся, какие глупости лезут в твою миленькую головку! Я тебя так люблю, ничто не сможет помешать нам стать мужем и женой. Или ты думаешь, что я могу бросить тебя, когда ты стала моей?!
- Нет, Вадим, в тебе я не сомневаюсь. Просто чувствую, что должно случиться какое-то несчастье, которое навсегда разлучит нас. Может быть, что-то со мной.
- Не говори глупостей! Я уверен, что ты будем жить долго-долго, доживем до глубокой старости и нас похоронят в одной могиле.
- Пусть бы так и было… Теперь такое тревожное время, американцы грозят атомной войной…
- Войны не будет, народы мира не допустят ее. Во всяком случае, сегодня она не начнется, так что мы успеем расписаться.
- Вадим, не уходи от меня до ЗАГСа, хорошо? Ничего, что ты не в парадном костюме, обойдется.
- Нюся, у меня столько дел! Я едва успею все уладить до полудня. Все, дорогая, расстанемся пока, чтобы соединиться уже навсегда! – Вадим поцеловал Нюсю на прощание и ушел.

Итак, наступил день, когда Нюсе предстояло проститься с одиночеством и стать женой Вадима. Отгоняя от себя тревожные мысли, она стала наводить порядок в комнате. Часть одежды она уже уложила в чемоданы, чтобы вместе с мебелью перевезти в дом Вадима; он обещал прислать грузовик и грузчиков во второй половине дня.
В одиннадцать часов Нюся стала одеваться. Белое платье, такие же туфли и фата были накануне куплены в магазине "Светлана". Сколько раз, проходя мимо ЗАГСа Нюся видела в таком уборе счастливых невест и, может быть, где-то в глубине души желала быть на их месте. Теперь наступил и для нее этот радостный день. Еще несколько часов и она станет женой Вадима, его верной спутницей.
Нюся надела на себя все, кроме фаты. Фату должна была надеть на нее подруга Ира, которая должна была зайти за ней в полдвенадцатого, чтобы сопровождать в ЗАГС, Ира согласилась быть ее свидетельницей.
Раздался звонок в дверь. Нюся бросилась открывать, но вместо Иры перед собой увидела незнакомого мужчину средних лет в выгоревшем старом кителе без погон и защитного цвета фуражке. Мужчина снял фуражку, вытер рукавом потный лоб и спросил:
- Вы будете Анна?
- Да, - недоуменно ответила Нюся, - А в чем дело?
- Дело такое,- с тяжелым вздохом проговорил мужчина, - что не знаю, как к нему и подступиться... В общем, наш Вадим Павлович… заболел…
- как заболел? – удивилась Нюся, а холодок недоброго предчувствия уже полз по спине. – Утром он был вполне здоров! Что с ним случилось?
- Да уж случилось! – у мужчины из глаза вдруг выкатилась слеза и он стер ее зажатой в руке фуражкой.
- Что случилось, говорите толком – потребовала Нюся, чувствуя, что все пропало, и пол словно проваливается под ногами.
На лестнице послышались голоса – к Нюсе поднимались Ира с мужем Виталием.
- Здравствуй! – Ира, веселая и оживленная обняла Нюсю. – Поздравляю! Ты еще без фаты? Пора в ЗАГС!
- Да тут вот человек, - проговорила Нюся. Незнакомец вдруг бросил об пол фуражку:
- Эх, да что там тянуть! Просили подготовить! Нету нашего Вадима Павловича!
- как нет? – Нюся схватилась за Ирину. – Куда он подевался?!
- На мине подорвался…
Ясный свет померк вдруг в глазах Нюси. Предчувствие не обмануло ее! Только смерть могла  разлучить их и разлучила! Счастье с любимым так и не было ей суждено!
Нюся очнулась на своей оттоманке. Ирина хлопотала возле нее, подносила к носу ватку с нашатырным спиртом, поила водой. Нюся отталкивала стакан, вода проливалась на ее белое платье… Белое платье… Ей уже никогда не надеть этот убор радости! Черный вдовий убор – вот ее удел до конца дней! Вадим умер?! Не может быть! Он, полный сил, такой жизнелюбивый! Если он умер – и ей не жить! Для нее погасло солнце!
Человек, принесший трагическую весть, был тут же и негромко рассказывал:
- Мальчонка ее в руках вертел, что-то отвинтить хотел. Вадим Павлович, как увидел, побелел весь с лица, кинулся к нему, отбросил мальчонку в сторону, тот в окоп упал, это его и спасло. Я тоже на землю упал, как-никак фронтовик, знаю. Тут она и ахнула. Я поднялся, подбежал к нему, да где уж там… только и успел адрес сказать, чтоб известили невесту… милицию вызвали, саперов… Там еще много нашлось этой гадости. «Скорая» ребятишек в больницу увезла, их только чуть-чуть осколками зацепило. Тоже мне, красные следопыты! Детвора, дурачье! Поперлись на рожон, а из-за них хороший человек погиб! А все война проклятущая, кончилась когда, а еще свои жертвы собирает до сих пор. Надо же, человек под венец шел, а рок он вот как распорядился…