Угрызения совести

Резкий стук в камерную дверь колонии общего режима переполошил конвоиров среди ночи.

- Что случилось? - недовольно спросил заспанный конвоир.

- Срочно вызывайте следователя, - затараторил заключенный, осужденный на год за мелкую кражу пива из подсобки продовольственного магазина. - Хочу сделать признательное заявление.

Случай неординарный. Конвоир вызвал начальника караула. Было решено перевести заключенного в изолятор и вызвать дежурного следователя.Ведь к утру заключенный может передумать и не сознаться. Будет очередной "висяк" на прокуратуре.
Следователя привезли на дежурной машине.

- Осужденный Иванов Иван Иванович, - начал следователь. - Что вы еще натворили, кроме кражи пива из продмага? - спросил следователь, перелистывая дело Иванова.

- Гражданин следователь, я хочу сознаться в убийстве, - начал Иванов, нервно перебирая в руках слою зековскую кепку.

- Да, вы успокойтесь, Иванов. Давайте все по порядку, - спокойно заговорил следователь. - Хотите стакан воды?

Иванов залпом выпил воду.
- Стоит! У вас за спиной стоит! - закричал Иванов, показывая пальцем в сторону зарешетчатого окна, за спиной следователя.

- Кто стоит? - удивился следователь.

- Она. Девушка, которую я убил, - захныкал Иванов, уткнувшись в свою кепку.

Следователь усмехнулся. Такие случаи были в его практике, когда убитые являлись к своим убийцам, вынуждая их сделать признание.

- Хотите закурить, гражданин Иванов? - предложил следователь.
Иванов закурил.

- Спасибо, гражданин следователь. - Полегчало. Ну так вот. Только не перебивайте.
Потом запишите, а то я собьюсь, - попросил Иванов.

Следователь в знак согласия кивнул головой.

- Только учтите. Она сама меня спровацировала на убийство. Я не хотел, - начал Иванов оправдывать себя в глазах следователя.

- Суд разберется, - сказал следователь. - Продолжайте.

- Так вот, я банщиком работал в поселковой бане. Начальство меня уважало. Я часто высоких гостей из района парил. Я венички заготавливал на разный вкус: из березы, дуба, липы, крапивы, хвои, и знаю, какого начальника, каким веничком парить. Дело в пятницу было. Мне начальник приказал до вечера не пить.

Я, обычно, после обеда уже навеселе и мое любимое занятие за бабами подсматривать. Я и место нашел подходящее. Да от баб ничего не скроешь. Они быстро все разузнали, но терпели мое "кино", некоторые по-скромнее те внимания не обращали, а побойчее мне свою красоту демонстрировали специально и задом крутили. Одна девица, красоты неописуемой, меня даже лаком для волос в щелку мою брызнула. Хорошо, что я отстранился вовремя, а то ведь глаза можно лишиться.

"Ну, попадешься ты мне, красотка, Я тебя и вперед, и в зад, и еще куда отбарабаню. Будьте нате!"

В ту пятницу я попарил начальство на славу. Они мне оставили бутылку водки, да в бокалах у них полно недопитого вина и коньяка оставалось. Вообщем, повеселился я. С работы меня не домой понесло, а на озеро. Хотел окунуться спьяну. Да, упал под кустиком и до утра проспал. Хорошо, что лето было.

Утром проснулся, всего трясет от выпитого. Я там намешал всего и вина, и водки, и коньяка, и пива тоже. Залез я в воду и стал понемногу отходить. Смотрю, моя красавица с пробежки прибежала и давай раздеваться. Я за кустики спрятался. Она меня не видит, а я ее прекрасно вижу. Разделась она до гола и поплыла. Я бочком на бережок. Ее одежду спрятал, а сам не одеваюсь. От возбуждения весь горю, поджидаю, когда лесная нимфа на берег выйдет.

Схватил я ее сзади и потащил в кусты. Она от страха обмякла, а я и рад стараться.
На мое удивление, она не девицей оказалась.

Лег я с ней рядом. Она молчит.
- Почему не девица? - спрашиваю.
- Да, отчим такого же возраста, как ты, изнасиловал меня, - отвечает.
- А почему не заявила? - опять интересуюсь.
- Мамку жалко. Если его посадят, то она одна останется. А тебя я узнала. Ты банщик наш. Вот тебя посадить мне не жалко. Тем более, что всем нашим бабам надоел. Ты уже на бабских телах дыр понаделал своими глазищами. Хотела я тебя одного глаза лишить, да не вышло. Ну, что наигрался или еще будешь? - спрашивает меня.

- Угадала, - говорю ей. - Я когда на тебя в бане смотрел, то загадал, что во все дырки оттрахаю. Поворачивайся, да руками раздвинь, чтобы не так больно было.
Ей деваться некуда. Кричать бесполезно, далеко от поселка, никто не услышит. Сделала она так, как я ей сказал. Я поплевал ей в зад, чтобы смазка была и давай гонять. Долго было, она только от боли ахала, а может от удовольствия. Не знаю.

Под коней я говорю:
- Отсоси, да по домам разбежимся.

А она мне:
- Не суй мне свой аппендикс, откушу.

- Ну, тогда получай! - разозлился я, что не смогла мою мечту осуществить. Схватил ее за горло, да придавил. Такая злость во мне закипела.
Когда опомнился, то она уже не дышала.

Я ее приодел. Негоже хоронить без одежды. Да в овраге и похоронил.
Потом стали искать ее, следователей понаехало. Я, чтобы где-то переждать, понарошку кражу сделал. Да, не думал я, что она каждую ночь ко мне являться будет.

Да вот, и сейчас стоит за вашей спиной и довольная головой машет, мол молодец, что сознался.