Последнее дело Билли Аттертона. Выпуск 28

АНТЕЦЕДЕНТ 8

ДИЛАС ФЕРНИДАД
ЭПИЛОГ


Брайан неумолимо приближался к Диласу, хотя в его взгляде явно читалось, что он боится возможных последствий.Он боялся в душе, не желал причинять вред пареньку, с которым жил, можно сказать, под одной крышей. Но Дилас не видел этого, его взгляд был пустым, отрешенным, что также пугало Брайана. Клинок в его руке нервно покачивался из стороны в сторону, руки дрожали.

— Чего ты медлишь?! — закричал главарь разбойников. — Прикончи его!

Еще на один шаг расстояние между мальчишками сократилось, но Дилас даже не пытался уйти, даже не пытался сопротивляться. Пусть он и казался безвольной куклой, которая безропотно приняла бы собственную смерть, внутри, где-то в глубинах собственной души, он вел безжалостную борьбу с голосами, которые с каждым произнесенным словом сводили его с ума. Один голос принадлежал его матери, другой же, искаженный и неестественный, казался ему знакомым, но он так и не мог вспомнить его хозяина.

«Дилас, ты не такой! В твоей груди бьется доброе сердце! Вспомни всех добрых людей, которые нам помогали. Вспомни мистера Фокстрота. Держись близ него…»

«Никого уже не спасти! Отомсти за мать! Отомсти за Фокстрота! Отомсти за всех, кто был тебе дорог!»

— Тени всегда будут следовать за мной, — еле слышно произнес Дилас, но эти слова были услышаны Брайаном. Эти слова испугали его, и он остановился.

Взгляд Диласа прояснился, он вновь видел мальчишку, который накануне предложил ему обокрасть Хави; он видел главаря разбойников, который явно разочаровался в своем подчиненном и заряжал болтом свой ручной арбалет; он видел бездыханное тело мистера Фокстрота и не был уверен полностью, жив ли его мастер или уже нет.

Кони в стойлах нервно ржали, прерывая мысли Диласа. За стенами хлева бушевал сильный ветер, чей гул пронзительно свистел в ушах время от времени. А внутри мальчика разгоралась настоящая огненная буря. Голос матери становился лишь тише, зато другой, темный, голос, который звучал лишь настойчивее, уже не советовал, он приказывал Диласу, а тот не мог ему сопротивляться.

«Отомсти за смерть матушки! Отомсти за смерть сестры! Отомсти за смерть отца! За смерти Фокстрота и…»

Голос долго перечислял всех тех, кто отдал свои жизни ради жизни Диласа. Ладони мальчишки сжались в кулаки, и он только понял, что за все это время Брайан так и не сдвинулся с места. Три шага отделяло мальчишек друг от друга, и один из них все же занес руку с клинком вверх, чтобы нанести сокрушительный удар. Главарь направил на Диласа арбалет, но тот мог поклясться, что он целился не в него, а в Брайана.

— Прости, Дилас, — одними губами сказал Брайан, и клинок стал опускаться, неся смерть.

— Это ты меня прости, — улыбаясь, ответил Дилас, а зрачки его застлала тьма.

Теперь это уже был не тот мальчишка, который недавно потерял свою матушку, это был кто-то другой. Древняя темная сила взяла тело мальчишки под свой контроль. Голос матери совсем исчез из его мыслей, лишь странные шепоты, повторяющие раз за разом одно слово: «Убей!»

Дилас почувствовал ошеломляющий прилив сил, ему казалось, что он может уничтожить земную твердь, стоило ему лишь поднять кверху руку. Свет стал исчезать из хлева, а тени, наоборот,стали удлиняться. Кони в стойлах заржали от страха еще громче и стали биться о перегородки, словно загнанные звери.

— Что происходит? — испуганно произнес главарь разбойников как раз в тот момент, когда клинок Брайана вот-вот должен был отсечь голову Диласа.

Тень Брайана за считанное мгновение обрела телесную форму и рывком перехватила руку юноши, развернув к себе. Мальчишка не успел даже удивиться, как создание из тени, идеальная копия его самого, ловко выхватила клинок из его руки и вонзила ему в грудь. Болт сорвался с тетивы, но так и достиг своей цели. Тень главаря приняла снаряд в собственную грудь и лишь удивленно посмотрела на нанесенную рану. Разбойник истошно закричал, наблюдая, как создание рассыпалось пеплом на его глазах. А после что-то больно кольнуло его самого в грудь, по рубахе стало расползаться кровавое пятно. Так и не осознав произошедшего, разбойник повалился на бок и затих.

Брайан упал к ногам Диласа, и тот без какого-либо сочувствия выдернул клинок из его груди, а после отсек голову мальчишки. Тень Брайана рассыпалась пеплом. Зато другая тень поднималась с земли, тень Хави Фокстрота. Она подошла к главарю разбойников и сорвала с пояса мешочек с золотыми и ловко бросила его Диласу, он схватил его и прижал к себе.

— Благодарю, учитель, — с лица Диласа не исчезала злая ухмылка, которая была неестественной для мальчика.

Ржание коней стихло, и мальчик только сейчас заметил, что их теневые двойники дожирали плоть с умерших туш, а после и сами рассыпались пеплом. Дилас лишь усмехнулся и небрежно обтер кровь с клинка об штаны Брайана, собираясь покинуть злосчастный хлев. Его разум был холоден, злые голоса ликовали, они насытились, а сам мальчишка получил свое возмездие.

— Что ты такое? — донесся до Диласа знакомый голос, и он остановился. Медленно повернулся и увидел Хави, который, опираясь на одну руку, немного приподнялся. Его лицо было белым от потери крови и, возможно, страха. — Ты был хорошим парнем, Дилас…

— Я лишь воля своего господина, — неестественным, словно не своим, голосом ответил мальчишка, улыбаясь. — Убей и сожги здесь все!

Эти слова он произнес тени Фокстрота, которая одним движением ножа, снятого с тела разбойника, перерезала кузнецу шею. Тот, хрипя и выплевывая изо рта кровь, в последние мгновения своей жизни лишь видел, как его бывший ученик медленным и уверенным шагом покидал хлев. Когда же его жизнь оборвалась, тень кузнеца вспыхнула, осыпаясь пеплом, и мелкие искры, разгоняя остальные тени, зажгли солому. В считанные минуты хлев полыхал языками пламени, а Дилас Фернидад, или то, кем он стал, уходил прочь, даже не оглянувшись…

*   *   *

— Ты могла все испортить, Вильгельмина! — закричал скрежещущий голос из зеркала.

Ведьма лишь довольно улыбалась, поправляя свои длинные волосы.

— Тем не менее все прошло так, как и задумывалось, господин, — лаконично ответила она, вглядываясь в тени, витавшие в зеркале.

На недолгое время в комнате повисла тишина, которую впоследствии прервала женщина.

— Теперь он в моей власти, господин, и стоит мне пожелать, он, как послушная собачонка, исполнит любой ваш приказ. В решающий момент Дилас Фернидад станет нашим козырем в этой долгой битве.

— Ты ждешь моей похвалы, Вильгельмина? Или нарываешься на наказание?

Ведьма рассмеялась, отходя от зеркала.

— Я лишь хочу сказать, господин, что это в наших общих интересах.

— Ты проявила инициативу, и я доволен тобой, но теперь этим мальчишкой займется другой последователь. Ты даровала мальчишке новую судьбу, а мне необходимо направить его в нужном направлении, — зеркало затрещало, и по его кромкам появились трещины. — Пока я не прикажу тебе, забудь о ДиласеФернидаде. У тебя будет другая цель…

— Как скажете, господин!

*   *   *

Тем временем в другом месте произошел еще один разговор. Седой мужчина, с очками-половинками на переносице, стоял у большого зеркала в резной раме и смотрел на клубящийся в нем туман.

— Я слушаю вас, мой господин, — произнес старик, припав на одно колено.

— Мой верный последователь, — заскрежетал голос из зеркала. — Мой верный Марсель. Ты долго ждал, чтобы верой и правдой послужить мне и моему возвращению. И у меня наконец-то появилось для тебя задание, которое можешь исполнить только ты и никто более.

— Я внимаю вам, повелитель. Исполню любую вашу волю!

— Мне известно о тебе все, старый Марсель. Когда-то давно ты водил дружбу со знатным домом Фернидад.

— Все верно, повелитель! Я знался с Ронасом Фернидадом, прекрасно общался с его сыном Верилом, знаю его детей Диласа и Селесту. Но долгие годы я ничего не слышал о них, живы ли они после наступления темных времен или нет.

— К сожалению, Марсель, семья Фернидад почти вся погибла, но единственный наследник, Дилас, все еще жив и скитается по Альбиону.

— Как жаль это слышать, — произнес старик, утирая пот со лба.

— Ты должен помочь юному Фернидаду, Марсель, — на зеркале появилась первая трещина. — Ты должен отыскать его и наставить на истинный путь. Род Фернидадов не должен оборваться.

— Но где мне искать его, повелитель?

— Я дам тебе то, что поможет тебе в поисках. Янтарный камень, который ты должен будешь отдать юному Фернидаду. Он приведет его к истине, укажет путь к выживанию.

— Мне ясна ваша воля, повелитель! Я приложу все силы, чтобы отыскать мальчика!

Туман в зеркале заклубился, и старик увидел в нем темный силуэт то ли мужчины, то ли женщины, невозможно было разобрать. Силуэт приближался, а в его руке Марсель увидел небольшой янтарный камушек, который светился слабым желтым светом, а этот свет, казалось, причинял силуэту боль, разрывая на куски тени и туман.

Старик приблизился к зеркалу, и рука с камнем прошла сквозь границу двух миров. Ледяная рука обожгла ладонь старика, вкладывая в нее камушек, а после развеялась, по зеркалу пошли крупные трещины.

— Найди Диласа Фернидада и отдай ему камень! — закричал скрежещущий голос напоследок, а после зеркало лопнуло, осыпаясь на пол множеством осколков.

— На то ваша воля, господин! — произнес Марсель, аккуратно заворачивая камушек в бархатную ткань…

*   *   *

Та ночь еще множество раз снилась Диласу в кошмарах. Бесчисленное число раз он просыпался с криком и не мог прийти в себя долгое время. И каждый раз у него оставалось отвратительное послевкусие от этих кошмаров: он не мог понять, было ли это взаправду или так отзывалось чувство вины, что он бросил Хави, даже не сказав тому, что сбежал.

Матушку он похоронил самостоятельно, ночью, на городском кладбище. Собрал остатки своих вещей, прихватил матушкин сундук, единственное, что у них осталось из старой жизни, нанял извозчиков и отправился в Ландо. Глубоко внутри себя он чувствовал, что только в столице Альбиона найдет себе пристанище.

Долгие годы Дилас беспризорничал — то жил с бедняками на улицах, то забирался в заброшенные дома, пока не нашел заброшенноепоместье одного из лордов, погибших в темные времена. Там, на чердаке, он обустроил себе небольшое жилище.

Первое время Дилас пытался найти работу учеником у кузнеца, ведь и необходимые знания он имел и умело обращался с инструментами. Но каждый раз сбегал уже на следующий день. Чувства тревоги и страха одолевали его, стоило ему приняться за работу. Жизнь стала излишне тяжела, денег на пропитание не хватало, поэтому он дошел до того, что стал воровать еду с прилавков.

Один раз его поймали за руку и отвели в миротворческий корпус, где посадили за решетку вместе с другими ребятами-воришками. Именно там он и познакомился с криминальной жизнью Ландо, а заодно и с «Орденом Шипов», который возглавлял Батист Легран. Углядев в юноше задатки хорошего карманника, того приняли в банду. Жизнь отчасти наладилась, но каждый день Дилас боролся сам с собой и с мыслями о том, что сказала бы матушка или сестра, если бы смогли увидеть его.

Кардинально все изменилось в тот день, когда Диласа взяли с собой на дело. Главарь, которого звали Шперак, сказал Диласу, что ему нужно будет лишь постоять на шухере и дать знать, если объявятся миротворцы. Тогда Фернидад еще не знал, что его взяли на убийство. Какой-то пекарь из Паристы занял у «Ордена Шипов» денег и долгое время не отдавал их, а Батист Легран, чтобы припугнуть остальных должников, приказал Шпераку и его ребятам разобраться. В ту злополучную ночь Дилас остолбенел от ужаса, наблюдая за тем, как массивный великан Шперак выбивал из старого пекаря, чьего имени Дилас не знал, дух, словно отбивал мясо. Из-за этого Фернидад не заметил появления миротворцев, и все обрело слишком крутой поворот.

Головорезы схлестнулись в бою с миротворцами, а сам Дилас желал лишь быстрее оказаться в другом месте — он бежал под злые крики Шперака. Один из миротворцев помчался за Диласом и повалил его на мостовую. Юноше хватило сил, чтобы скинуть с себя миротворца. Инстинкты позволили ему быстро выхватить кинжал и нанести быстрый удар. Лезвие вошло ровно между ребрами миротворца и угодило в сердце. Лишь после, когда он понял, что произошло, Дилас не на шутку испугался. По его щекам бежали слезы, он хотел было помочь миротворцу, но лишь уложил его тело и прикрыл веки, когда тот испустил дух. Свисток миротворцев привел его в себя и заставил бежать дальше.

Спустя седмицу Дилас узнал, что остальных членов банды Шперака заперли за решеткой и им светили десятки лет заключения, если судья не решится вынести смертный приговор. Один лишь Дилас избежал наказания, но муки совести преследовали его каждую ночь, кошмары возобновились. Но тогда Дилас понял, что своими действиями перешел дорогу и миротворцам, и «Ордену Шипов», теперь он навсегда стал одиночкой.

Вылазки из убежища стали более редкими, юноша боялся случайно попасться на глаза кому-то из «Ордена», ведь прекрасно понимал, что с ним сделают, если найдут. И смерть лишь самое простое, что могло произойти. От страха и голода юноша с широкими плечами сильно исхудал, отчего был похож на живого мертвеца, а шрам на лице лишь добавлял его персоне внимания, что не шло на пользу.

В один из дней, когда в его желудке не было ни крошки, а от голода кружилась голова, он вышел на «охоту», желая сорвать хоть какие-либо деньги. На окраинах Лимеро, там, где район не выгорел, Дилас отыскал взглядом старика, который опирался на трость при ходьбе, а в другой руке крепко сжимал кошель с деньгами. Одет он был недорого, но при всем внимании, мужчина производил хорошее впечатление. Накрахмаленная рубашка, сюртук, темные брюки и хорошо подбитые туфли.

Несколько кварталов Дилас следовал за стариком, опуская ниже свой капюшон, пытаясь закрыть лицо. Спустя какое-то время, когда мужчина сначала зашел в бакалею и набрал целую сумку, а после посетил часовщика, он ускорил шаг, чем удивил Фернидада, и свернул в глухой проулок, который, как знал Дилас, заканчивался тупиком. Он последовал за ним.

Стоило только завернуть за угол, как Дилас удивился еще раз. Вдали была непроходимая стена, возле которой навален строительный мусор, ни одной двери в здания по левую сторону. Старика нигде не было. Фернидад несколько настороженно сделал еще несколько шагов. Голова кружилась, но он еще был готов вступить в схватку, так как сердце забилось в груди с удвоенной скоростью, и он буквально почувствовал, что угодил в ловушку.

За спиной послышался какой-то шорох, и Фернидад резко развернулся. На расстоянии вытянутой руки стоял тот самый старик и улыбался. Он опирался на свою трость, а другой рукой держал сумку, из которой торчала булка хлеба. Старик протянул сумку Диласу.

— Бери, тебе нужнее, — голос мужчины отдавал хрипотцой и был слабоватый, но полностью уверенный. —Правда, я не знал, что ты предпочитаешь больше, но на какое-то время тебе хватит.

Дилас отступил назад, вытаскивая из-за пояса небольшой старый и проржавевший клинок, который отыскал в особняке лорда Уайтмана, встал в оборонительную стойку.

— Кто вы такой?

Старик усмехнулся.

— Опусти оружие, Дилас. Я друг твоей семьи.

— Откуда вы знали, что я слежу за вами?

— Ты задаешь неправильный вопрос, мальчик мой. Лучше подумай, почему ты выбрал именно меня, чтобы преследовать? — старик улыбнулся. — Убери оружие, Дилас, ато еще увидит кто. Нам же не нужны проблемы, ведь так?

Настороженно Дилас опустил клинок, но не убрал совсем.

— Откуда вы знаете обо мне?

— Спешу представиться — Марсель Адриан Пруст. Я лично знал вашего дедушку, Ронаса, и был знаком с вашим отцом, Верилом. С тобой и твоей сестрой, к сожалению, не было возможности познакомиться лично.

— Пруст, — произнес Дилас, будто пробуя фамилию на вкус. — Мне кажется, я припоминаю. Отец упоминал как-то вас. Но я точно не помню. Если вы сами заставили меня следить за вами, то вы задолго до нашей встречи знали обо мне. Откуда?

— У нас слишком мало времени, мальчик мой, — ответил Марсель, указывая взглядом на оружие в руках Диласа. Тот спрятал его. — Но я постараюсь ответить на все, если ты не будешь меня перебивать.

— Согласен, — ответил юноша и все-таки взял в руки сумку, которую все это время продолжал протягивать Пруст.

— К сожалению, я знаю, что произошло с твоей семьей, мальчик мой. Сожалею о твоей утрате. Отец, мать и сестра. Какая ужасная трагедия…

— Откуда?..

Старик смерил несколько злым взглядом Диласа.

— Я же просил вас, молодой человек, меня не перебивать, — старик нервно оглянулся за спину, будто проверяя, не следит ли кто за ними. Фернидад кивнул. — Вы мне не поверите, но ваш отец рассказал мне обо всем произошедшем. О трагедии в Кларне, о вашем побеге с матушкой в Альбион и о том, как ее сразила болезнь.

Дилас выглядел не на шутку удивленным. Старик, назвавшийся Марселем Прустом, старым другом семьи, сейчас рассказывал ему то, что никто другой и не мог даже знать, хотя они встретились впервые в жизни.

— Вы удивлены, и я вас прекрасно понимаю. — Старик запустил руку в карман своих брюк и извлек из них небольшой янтарный камушек. — Это маленькое сокровище — наследие моей семьи. Он позволял нашему роду общаться с умершими и постигать их знания и опыт, накопленные долгими веками. Не так давно ко мне пришел твой отец и просил, чтобы я разыскал тебя и помог всем, чем я только смогу, в качестве уплаты старого долга. Я исполняю его завет, мальчик мой. И хочу передать этот камень тебе, так как вижу, что ты нуждаешься в нем больше, чем я. А однажды, когда ты поймешь, что он тебе больше не нужен — вернешь в мою семью.

Дилас выглядел растерянным. Все сказанное казалось ему бредом сумасшедшего. Ровно до того момента, как старик вложил камень в ладонь юноши. Какая-то энергия волной прокатилась по его телу, он зажмурил глаза, привыкая к ней, а когда поднял веки, старика окружало три фантома, сотворенных из блеклого янтарного света. Возле Марселя стояли его родные: отец, обнимающий мать, они оба улыбались, а также Селеста. Они смотрели на него, и взгляд их был таким теплым.

Дилас потерял дар речи, лишь смотрел на своих родных, и по его щекам побежали слезы.

— Вижу, теперь и ты сам все понял, — улыбнулся старик, а образы родных начали медленно исчезать.

Напоследок Дилас лишь услышал их сложенные вместе голоса, прежде чем они исчезли совсем:

— Мы любим тебя, Дилас.

Фернидад выпустил из руки сумку, уронив ее на землю, и сам опустился на колени, вытирая с лица слезы. Он долго и внимательно смотрел на янтарный камень, а после перевел взгляд на Марселя. Подскочил и крепко обнял старика.

— Я вам так благодарен, вы себе даже не представляете.

— Еще как представляю, мальчик мой.

Перед расставанием Марсель оставил Диласу еще и небольшую сумму золотых, а напоследок сказал: «Следуй за голосом тех, кого любишь. Они никогда не обманут!»

И Дилас прислушался к этому совету, приняв его за истину. Они с Марселем больше никогда не встречались. Янтарный камушек обрел нового хозяина…

*   *   *

Долгие годы Дилас общался с духом умершей сестры, а отца и мать видел лишь в тот первый раз, как коснулся камня. Сама Селеста говорила, что их души вознеслись дальше, и потому они больше не могут явиться к собственному сыну. С появлением сестры в жизни Диласа все вновь изменилось. Он стал более уверенным в себе, а те деньги, что вручил ему Марсель, позволили подняться.

С помощью Селесты Дилас смог манипулировать протектором Альваре, чтобы выпустить на волю Шперака и его банду. Их встреча с дуболомом из «Ордена Шипов» была крайне непростой, но Шперак оценил заслуги возмужавшего юноши и смог простить. Репутация Диласа в банде возросла, а его интуицию в последующих делах и вовсе стали боготворить. Селеста помогала Диласу находить выходы из любой ситуации, находить дела для банды, чтобы те могли получать беспризорные деньги и, что самое главное, обходиться без ненужных жертв.

Сам же Фернидад не был счастлив от такой судьбы, но Селеста каждый раз успокаивала его и твердила, что это лишь сложное начало пути и в будущем у него будет высшее предназначение, о котором она, естественно, умалчивала, до поры до времени.

Перемены в настроении Селесты проявились в одну ночь, как раз сразу после того, как Дилас проснулся от кошмара, который уже несколько лет не беспокоил его. Пока он пытался прийти в себя, появилась сестра и произнесла:

— Ты должен спасти его, Ди.

Отгоняя от себя сонливость, Фернидад встал с кровати, спрятался за столб и справил нужду, а после вернулся, прихватив с собой со стола ломоть хлеба.

— О чем ты говоришь, Си? Кого я должен спасти?

— Ты все время жаловался на свою судьбу, говорил, что не желаешь быть разбойником…

— А ты говорила, что это временная мера, чтобы найти свое предназначение, я помню. Неужели ты хочешь теперь мне что-то рассказать.

— Дилас, я вижу твою судьбу: дороги, которые петляют и разветвляются. Я не знаю, какой путь ты выберешь, и не знаю, по какому ты пойдешь, но в конце каждой дороги тебя ждет смерть.

— Всех нас рано или поздно ждет смерть, Си, — усмехнулся Дилас. — Мы не бессмертны, как Святые.

— Есть вещи похуже смерти, поверь мне. — Селеста была печальна. Она подошла поближе к кровати и присела на ее краешек. —Но есть один-единственный путь, который заканчивается для тебя хорошо. Лишь один шанс на новое будущее. И в этом будущем жив Уильям Аттертон.

— Кто это вообще такой? — возмутился Дилас, а потом как будто что-то вспомнил. — Подожди, кажется, я недавно что-то слышал о нем. Кажется, — Дилас поднялся и направился к столу, на котором лежала стопка пожелтевших газет. Раскидывая одну за другой, он просматривал заголовки, пока его взгляд не остановился на одной, уже несколько выцветшей газете.— «Ищейка короля, Генри Шеридан,скончался от тяжелой болезни в своем доме. Весь Альбион сожалеет об утрате великого человека, чей ум поражал воображение. Своим прямым наследником он назначил своего ученика, который последует по стопам маэстро частного сыска, Уильяма Аттертона». Ты говоришь о нем? — Дилас повернулся в сторону Селесты.

— Он не просто ученик Шеридана, Ди. Не простой детектив. Я знаю, что от его действий в будущем зависят судьбы многих людей. Грядет война, которой не видывал свет, и только в его руках остановить кровопролитие. В его руках остановить новые Темные времена, Дилас.

— Ты же сама сказала, что у меня множество путей, множество судеб. Что, если у него тоже множество этих дорог? Что, если ты ошибаешься и он не спаситель, как ты утверждаешь?

— Имеет ли это значение, какой путь выберет он, если только от его жизни зависит твое будущее, Ди?

Дилас задумался. Сомнения грызли его. Все это время он доверял своей сестре, и она никогда не подводила его. Теперь же она была явно взволнована, а значит, прямо сейчас происходит что-то страшное, что может грозить жизни самого Диласа. Только это и позволило ему примириться с этой непростой мыслью.

— Значит, я должен спасти его? Но от чего?

— Я не знаю всего, Ди. Но что-то плохое случится очень скоро, я это чувствую. Найди его и оберегай, если не ради его предназначения или своего, но ради собственной жизни.

— Это все напоминает какие-то пророчества, в которые я слабо верю.

Селеста грустно улыбнулась и обняла своего брата, отчего тот почувствовал — пусть лишь на миг — ее тепло.

— Давай думать, что это лишь интуиция…

На утро следующего дня Дилас отправился на поиски Уильяма Аттертона. Он пытался найти его в конторе, которая раньше принадлежала Генри Шеридану, но там его не оказалось. Зато с ним поделились адресом, где Аттертон проживает, и Фернидад отправился туда. В частных квартирах Уильяма не было, и хозяин дома сказал, что уже последнюю неделю не видел ученика известного сыщика. События приобретали неприятный привкус, и Диласу постепенно становилось не по себе. Где же искать человека, который, как казалось, не хотел, чтобы его нашли?

Он обратился к торговцу информации «Ордена», с которым в последнее время отношения были натянутыми. После прошлого дела Шпераку не понравилось, что Дилас отпустил свидетелей их грабежа, и тот выставил его прочь, хотя это не отменяло того, что сам Фернидад все еще официально служил «Ордену» и подчинялся Батисту Леграну.

У карлика, которого все звали Одноглазым, хотя оба его глаза были на месте, он смог узнать об Аттертоне кое-что интересное и пугающее одновременно. Выяснилось, что своим расследованием Уильям перешел дорогу всем трем преступным организациям Альбиона и за его голову объявлена награда, правда, эта информация пока что не была в общем доступе. Как говорится, взяться за работенку первоначально позволялось самым искусным в своем деле мастерам.

Выйдя из лавки Одноглазого Дилас был в растерянности. Теперь он и вовсе не знал, где искать Аттертона, да еще и выяснилось, что счет времени пошел на секунды. Ему нужно было первым отыскать человека, за которым охотились настоящие убийцы бывшего «Синдиката».

Но помощь пришла оттуда, откуда ее уже не ждал сам Дилас — Селеста почувствовала Аттертона поблизости. По подсказкам сестры, Фернидад добрался до одного кабака, в котором и обнаружил Аттертона, беседующего с каким-то то ли моряком в отставке, то ли рабочим с завода. Их разговора он не слышал, но по поведению собеседников уловил, что Аттертон выяснил что-то чрезвычайно важное для него, раз расстался с крупной суммой денег и, поспешно похвалив своего информатора, удалился.

Еще долго Дилас следовал за Уильямом, вместе с ним посетил еще пару мест, а также портного, у которого тот забрал новый плащ. После Аттертон вернулся в свою квартиру, оставив Диласа дожидаться на улице. И все это время Фернидад ухмылялся, думая о том, что ученик известного сыщика даже ни разу не подумал оглянуться и посмотреть, нет ли за ним слежки. Хотя, вероятнее всего, он даже не догадывался, что за его голову объявлена награда.

Когда ожидание затянулось на слишком долгое время, Дилас забеспокоился, а не подкараулили ли Аттертона в его же квартире. Но стоило ему направиться к дому, как оттуда с чемоданами вышел Уильям и подозвал к себе извозчика. Закинул свои вещи, а сам сел внутрь. Это резко не устраивало Диласа — его цель вот-вот уедет. А тот факт, что он собрал личные вещи,говорил о том, что отправляется он в дальний путь.

Увидев единственный поблизости кэб, у которого уже стоял какой-то мужчина в цилиндре и договаривался с возницей, Дилас ринулся вперед. Сшиб с ног мужчину— его цилиндр отлетел на мостовую, где по нему тут же проехали колеса проезжающей мимо телеги,— и бросил вознице, прыгая на седла:

— Плачу двадцать золотых, если ты последуешь за тем кэбом!

— Не дурак! — рассмеялся возница и подстегнул коней.

Сзади доносились возмущенные крики мужчины, потерявшего свой цилиндр.

Время от времени Дилас приказывал вознице замедлиться, чтобы не привлечь лишнего внимания, поэтому преследование длилось долго. Сначала Фернидад думал, что Аттертон едет на вокзал, но после его кэб стал петлять по улицам в разных районах города. Тут Дилас заподозрил, что что-то идет не так.

Солнце уже совсем зашло за горизонт, а кэб Аттертона, сделав круг по городу, свернул в район Антарас. Дилас догадался, что Уильяма везут в Лимеро. Нужно было вмешиваться в ситуацию как можно скорее. Он вытащил из своей куртки кошель с золотыми, в котором было примерно сто монет, и вручил вознице, тот наметанным глазом оценил вознаграждение.

— Объезжай с левого бока и не позволь ему скрыться! — скомандовал Дилас и поднялся на седлах, готовый в подходящий момент соскочить с одного кэба на другой.

Возница, спрятав деньги,послушался своего богатого заказчика и подстегнул лошадей. С диким ржанием кони понесли кэб вперед, расстояние неумолимо сокращалось. Еще несколько ярдов — и Дилас хотел перепрыгнуть на крышу кэба. Извозчик кэба, в котором находился Аттертон, вовремя заметил приближающуюся опасность и повел лошадей в сторону, резко сворачивая на другую улицу. Кэб Диласа последовал маневру, из-за чего сам Фернидад еле удержался на седлах, чуть не свалившись на мостовую. Возница в последний момент ухватил своего клиента за куртку и выругался вслух.

— Не бойтесь, мистер! — отозвался возница, вновь подстегивая лошадей. — Этот тип от нас не уйдет!

Казалось, что вознице, худощавому мужчине средних лет, с потертым кожаным кепи на голове, сбившимся набок, было совершенно без разницы причина всей этой погони. Его мысли грели только золотые монеты, припрятанные под рубаху. Один кэб вновь догнал другой, и извозчик Аттертона резко выхватил из-за пояса револьвер, наотмашь направив его за спину. Прозвучал выстрел!

За эти мгновения Дилас успел заметить на руке извозчика красную ленту, и все встало на свои места. Это был член преступной группировки «Красная армия». Аттертон, сам того не зная, угодил в ловушку. Кони заржали от неожиданного хлопка, но продолжили свой бег. Фернидад осмотрел себя и понял, что пуля прошла мимо. Но это заблуждение длилось недолго, ровно до того момента, как возница рядом с Диласом истошно захрипел и повалился с седел набок. Фернидад не успел ухватить его, и тот свалился на мостовую, выпустив из рук вожжи, а при падении кошель с деньгами вывалился из-за рубахи, озолотив камни монетами.

— Сиди, не рыпайся! — впереди послышался приглушенный погоней грозный рык члена «Красной армии». Он не позволял запаниковавшему Аттертону выбраться из кэба и продолжал погонять лошадей.

Расстояние между кэбами увеличивалось, и Дилас понял, что в ином случае попросту не успеет спасти Аттертона, если прямо сейчас не попытается совершить прыжок. Страх зароился в его голове, от него сейчас требовалось сделать невозможное. Совершить прыжок с седел было попросту невозможным, но вот если перескочить на лошадь впереди и уже с нее…

Диласу, казалось, что он сходит с ума. Это настоящее самоубийство!

— Я верю в тебя, Ди! — послышался взволнованный голос Селесты, она сидела рядом. — Ты нужен Уильяму Аттертону!

Время замедлилось. Фернидад смотрел в глаза Селесты, и где-то глубоко в этих янтарных глазах он нашел необходимую храбрость. Кэб замедлялся, когда другой, с Аттертоном, устремлялся вперед. Медлить было нельзя.

Дилас поднялся на седлах, — Селеста исчезла, будто ее и не было, — и сделал прыжок на спину коня. Он рассчитывал, что, если после первого прыжка он совершит сразу следующий, ему хватит рывка, чтобы ухватиться за крышу кэба. В ином случае он соскользнет и попросту погибнет под копытами и колесами.

Правая нога приземлилась ровно на спину коня, но на мгновение Диласу показалось, что он скользит в сторону. Левая нога нашла опору, и он совершил еще один рывок в сторону удаляющегося кэба.

Сильный удар тела о кабину выбил из Диласа дух, но он успел ухватиться руками о крышу. Возможности отдышаться не было, и он, напрягая все свои мышцы, подтянулся.

— Сдохни, сука! — закричал головорез, отпуская вожжи и выхватывая припрятанный под седлами клинок.

Фернидад успел подняться и вовремя откатиться в сторону, как раз в тот момент, когда клинок красноармейца вспорол крышу кэба. Еще один рывок — и он бросился на него с голыми руками, но тот уже ничего не мог ответить противнику. Силы было достаточно, отчего головорез не удержался на ногах и повалился на спину, падая с кэба. Еще перед самым падением он, хаотично размахивая руками в истошном крике, пытался ухватиться хоть за что-нибудь, но не успел. Его тело зажевало под колесами кэба, отчего управление кэбом стало невозможным. На той скорости, которую развили кони, экипаж стал крениться в сторону, пока его вовсе не опрокинуло, сминая под собой уличный фонарь.

От столкновения Диласа скинуло с крыши кэба, и он отлетел еще на приличное расстояние вперед и упал на каменную мостовую. Удар вышиб из него дух, и он потерял сознание.

Фернидад не видел, как под истошное ржание, полное боли изломанных коней, из поврежденного кэба наружу выполз Уильям Аттертон, с кровоточащей раной на бедре и с саднящими порезами на руках. Он мельком оглядел место трагедии и, даже не пытаясь спасти свои вещи, неровным шагом удалялся прочь. Ему было не совсем известно, где именно он находился, но по запустевшим улицам быстро понял, что находится на окраине Лимеро, близ Антараса. В ту сторону он и держал путь, изредка оглядываясь, боясь преследования. Ему было прекрасно известно, что за его голову назначена награда, но он не ожидал, что за его убийство примутся столь скоро.

— Ди, очнись! — кричала Селеста, сотрясая брата. — Дилас! Очнись!

Фернидад пришел в себя, рывком сев на холодной, выложенной каменным булыжником мостовой. Все тело болело, голова раскалывалась.

— Дилас, тебе нужно найти Аттертона! Он все еще в опасности!

Сквозь шум в ушах и блеклые пятна в глазах Дилас все же поднялся на ноги, но тут же чуть не повалился обратно. Его замутило.

— Демон бы подрал… этого Аттертона.

Фернидад огляделся, быстро изучая место трагедии, и почувствовал себя лучше, когда понял, что отделался лишь синяками и растяжениями. Более серьезных травм он не ощущал. Возможно, только пока. Кони уже не ржали от боли, но в их глазах он видел все тестрадания, что они испытывали. Слезы катились по их мордам.

— Простите, ребята, что все так вышло, — произнес Дилас под недовольные вздохи Селесты и поднял с земли свой кортик, которым перерезал горла лошадей, чтобы муки тех закончились как можно скорее.

— У нас нет времени, Ди! Аттертона нужно найти!

Фернидад лишь шикнул на сестру, потирая висок. Возле кэба он обнаружил заряженный револьвер, он, как можно было догадаться, принадлежал самому Аттертону. Слишком чистое дуло. Из него никогда не стреляли, вывел Дилас предположение. Проверил револьвер и убедился, что тот боеспособен.

Вещи же свои Аттертон не взял, но Фернидад заметил след из капель крови, тянущийся от кэба в сторону востока, там должен был находиться Антарас, если Дилас не ошибался. По пути из капель крови, словно по хлебным крошкам, как в одной из сказок про сэра Галахада, Фернидад отправился на поиски того, кого обязался защищать.

Он вышел к реке Телли и пошел вдоль нее, вдали виднелся крупный мост, соединяющий дорогу между двумя районами, и именно на том мосту Дилас обнаружил два силуэта, которые было тяжело различить в темноте. Пусть в небе и светила яркая белоснежная луна с желтым отливом, но это не давало Фернидаду нужного обзора. Пришлось ускорить шаг, хотя бежать он не мог. Слишком переоценил то, что отделался лишь синяками и растяжениями при падении.

Приближаясь ближе к мосту, Дилас стал замечать, что там происходит какая-та потасовка между двумя мужчинами, в этом он точно не сомневался. И каково было его удивление, когда он смог их рассмотреть. Там был не один Аттертон, а двое. Словно братья-близнецы, два Уильяма Аттертона. Дилас остановился в нерешительности.

— И кто из них настоящий? — задал он вопрос вслух, но так и не получил ответа.

На мгновение ему даже показалось, что он все-таки хорошо так приложился головой при падении, раз его посетили галлюцинации. Но что-то в этой ситуации не давало ему покоя. Пусть на таком расстоянии, пусть он не детально изучил самого Аттертона, но он нашел в двух близнецах различия, которые и сам-то не мог объяснить.

Двое близнецов схватились в драке, когда один из них бросился на другого. Сильный удар от лже-Аттертона повалил настоящего на мостовую, а после при свете луны блеснуло лезвие ножа. Дилас прекрасно понимал, что не успеет добежать вовремя, потому поднял вверх револьвер, готовый совершить выстрел.

— …НЕЗАСЛУЖЕННО! — донесся до него обрывок речи лже-Аттертона.

Дилас должен был стрелять, но противное чувство мучало его. А вдруг он ошибается и сейчас убьет настоящего Аттертона? Что тогда? Все было впустую? Мгновения тянулись и ускорялись, отчего Фернидад не понимал, сколько вправду прошло времени. Но в этот момент тот Аттертон, которого Фернидад посчитал ненастоящим, замахнулся ножом…

— Стреляй! — закричала Селеста прямо у уха.

Дилас закрыл глаза на мгновение, а после открыл. Он никогда не славился хорошим стрелком. Холодное оружие было ему роднее, потому он был вовсе не уверен, что попадет в цель с такого расстояния, да еще и это сомнение, что его суждение ошибочно…

Курок был взведен, палец лежал на спусковом крючке.

— Демон бы тебя подрал, Аттертон!..

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...


"Последнее дело Билли Аттертона" - интерактивный роман с элементами мистики и детектива. Сюжет бурно развивается на просторах площадки ВКонтакте, где и приобретает свою ноту нелинейности происходящего. Обычные читатели голосуют именно за тот поворот сюжета, который хотят видеть, и так или иначе влияют на судьбу главных героев. Если и вы желаете принять непосредственное участие в развитии сериала, милости просим в гости: https://vk.com/william_atterton