1
К сожалению, при обсуждении итогов вылазки в базовом лагере, не все поверили Никите, что он нашел некую аномалию. Во-первых, это явление наблюдал только он один, а во-вторых, не сфотографировал его, и не провел регистрацию какими-либо иными приборами. Дело осложнялось еще и тем, что другая поисковая группа, проблуждав больше двух часов в каменном лабиринте, наткнулась на давние следы пребывания здесь еще какого-то отряда. И теперь Петр с Маргаритой, да и Феликс тоже, однозначно считали, что нашли следы пропавшей некогда туристической группы. Хотя каких-то признаков, говоривших о том, что пару проржавевших карабинов и кусок репшнура оставили именно те люди, не было. Однако Петр упрямо гнул свою линию, считая, что поиски нужно продолжать именно в том месте.
Но, в этом вопросе мнения остальных участников экспедиции разделились.
И первой заронила сомнения в однозначности мнения Петра, как ни странно, Кристина. Она, внимательно изучавшая все легенды и сказания об этих пещерах, и поддержала версию Никиты первой.
- Тот проход, по которому прошли ребята, - с воодушевлением говорила девушка, - четко сообразуется с путем, описанным Гюмри после своего возвращения на поверхность земли. Он говорил и о коридоре, где его проводником был быстрый ручей, и о небольшом озере, над которым были видны два прохода, один из которых вел к некоей бездне. И он же говорил о том, что второй проход привел его к сущей кротовой норе, в которой он и увидел теплый струящийся свет.
- Поймите, Кристина, - с легкой укоризной и каким-то уставшим голосом отвечала Маргарита, - но такие симптомы иной раз наблюдаются у людей, потерявших ориентацию в ограниченном пространстве, к тому же, в условиях недостатка кислорода.
- Но там не было недостатка кислорода, - решительно возразил Василий, - иначе я бы тоже это почувствовал, однако со мной все было в порядке, тем более что вытащил Никиту назад из этой, вот уж реально – кротовой норы.
- Понимаю, что многим из нас очень хочется верить в красивую легенду о некоем благословенном месте в недрах земли, - примирительным тоном проговорил Петр, - но в данном случае, мы не можем упустить шанс найти пропавших год назад товарищей, ведь следы их пребывания в каменном лабиринте – очевидны!
- Прошу прощения, Петр, - чуть поколебавшись, решил высказаться и Кирилл, хотя было видно, что это для обычно молчаливого молодого человека и нелегко, - но у нас нет никаких достоверных свидетельств того, что эти следы оставила именно пропавшая группа.
- Позвольте, Кирилл, - с недовольным видом повернулся к нему Феликс, - но какая же еще группа могла забраться в эту часть пещеры так глубоко?
- Я понимаю Вас, Феликс, - теперь в разговор вступил Николай, - Вам очень хочется верить, что мы сможем найти следы той экспедиции, в которую входил и Ваш брат. Но все же говорить о том, что найденные следы оставлены именно той, пропавшей группой, нельзя, в конце концов, эти следы могла оставить вторая группа, которая нашла туристов, ведь неизвестно – какие места они посещали.
- Хочу заметить, - снова включился в беседу Петр, - что свечение, которое видел Никита, могло быть просто отсветом, отражением света нашлемного фонаря от каких-либо горных пород.
- Нет, это свечение имело совсем иной оттенок, нежели свет фонаря, - покачал головой Никита.
В таком духе спор продолжался довольно долгое время, несмотря на изрядную усталость всех его участников. И общее мнение всем присутствующим так и не удалось выработать.
В результате, после некоторого размышления, было принято компромиссное решение – снова послать две группы. Но теперь Петр решил рискнуть и не оставлять в лагере никого, а двигаться всем составом. Поначалу Виктория Мищенко восприняла это известие без большого энтузиазма, а потом заявила, что никогда не пойдет в составе группы, которая будет ползать на четвереньках по воде.
Петр с олимпийским спокойствием ответил ей, что готов взять её в свою группу, однако, во время поисков в лабиринте, всем придется разделиться на пары. И Виктория моментально переменила свою позицию – риск бродить по коридорам всего лишь с одним напарником показался ей большим злом, нежели движение в воде, но зато большой группой.
Однако Петр, все-таки делая уступку в том, что разрешил произвести повторный поиск в том коридоре, в который проник Никита, сделал перестановку в составе этой группы. Он оставил в этой группе трех её участников – Никиту, Василия и Печерскую, но забрал оттуда Николая, заявив, что при раздельном поиске ему нужны опытные люди.
Зато в группу вошла Кристина, желавшая проверить легенду о Гюмри, и сама попросившаяся в этот поиск, чем несказанно обрадовала Никиту. И вот тут Петр произвел свой демарш, видимо, в этакое назидание на несговорчивость некоторых членов группы с мнением руководства. Он ввел в состав этой группы обоих телевизионщиков.
- Вот это номер, - теперь возмутился уже Василий, - Вы ведь знаете о сложности нашего маршрута, но даете нам при этом самых неприспособленных людей, - он посмотрел на Ореста и Викторию, - не в обиду вам будет сказано.
- Ну, хорошо, я могу забрать у вас оператора, - равнодушно пожав плечами, махнул рукой Петр, - но Николай нужен мне в лабиринте.
- Эй! – возмущенно проговорила уже Виктория. – Это что же я там делать буду – без оператора?!
- Ну, снимать там все равно никак не получится, - успокоительно проговорил Василий, слегка усмехнувшись, а потом повернулся к Петру, - хорошо, а что скажете насчет Альберта?!
- Нет, увы, но и Альберт тоже будет нужен мне в лабиринте, - развел руками Петр, строго посмотрев на Никиту и Василия, и взгляд его говорил о том, что он однозначно не передумает.
- А давайте я составлю вам компанию, - вновь послышался тихий голос Кирилла, - мне тоже было бы интереснее посмотреть на свечение, которое видел Никита.
- Свечение, которое, как ему показалось, видел Никита, - уточнила Маргарита, с женской беспощадностью поддерживающая мнение мужа.
- Пусть так, - примирительно поднял руки вверх Кирилл, - но в этом случае я просто удостоверюсь в этом, посмотрев собственными глазами.
На этот аргумент ни у кого не нашлось возражений и собрание, после еще нескольких пикировок, было закрыто.
- Не лучший вариант, конечно, но все-таки Кирилл лучше, чем этот кинооператор, - скривив физиономию, сказал Василий Никите, когда все уже начали расходиться.
- Я все думаю, а не могло ли мне это действительно показаться, - с некоторым сомнением покачал головой Никита.
- Ну и что же, если даже и так, то завтра все проверим, - и Василий похлопал товарища по плечу, после чего полез в палатку.
Никита же повернулся в сторону очага, возле которого и происходило собрание, и поискал глазами Кристину. Но, как оказалось, девушка стояла возле того прохода, в который им предстояло завтра спуститься.
- Думаете над тем, насколько правдивой была легенда о Гюмри? – спросил Никита, подходя к девушке.
- Знаете, я практически уверена, что в легенде изложена правдивая информация, - немного задумчивым тоном ответила Кристина, - меня интересует больше другое.
- Да? И что же именно? – Никита с интересом посмотрел на девушку.
- Ведь Гюмри утверждал, что ему удалось увидеть краем глаза тот зачарованный, благословенный мир, о котором говорилось в некоторых старых сказаниях, - с каким-то волнением произнесла девушка, - и я думаю, а готовы ли мы, современные люди к тому, чтобы тоже увидеть тот мир?! Гюмри был настоящим романтиком, он хотел увидеть этот прекрасный мир, а что хотят многие наши спутники, кроме, возможно, славы первопроходцев? Готовы ли мы посмотреть на некоторые вещи в этом мире совсем другими глазами?!
- Надеюсь, что готовы, - проговорил, несколько ошеломленный таким страстным выступлением девушки, Никита.
Он посмотрел на Кристину, замечая, каким прерывистым стало её дыхание, и понял, что это выступление не было чем-то вроде запланированной нотации, это был настоящий выплеск эмоций, крик души, если так можно сказать.
- Я тоже надеюсь, что мы готовы, - уже тихим голосом ответила девушка, потом посмотрела Никите в глаза и сказала, - и на Вас я тоже надеюсь.
После чего Кристина быстро развернулась и пошла к палаткам, оставив Никиту размышлять о том, что же она все-таки хотела этим сказать.
***
На следующий день, а вернее сказать, после очередной ночевки, частично свернув лагерь, обе группы ушли каждая на свой маршрут. Перед тем, как начать движение, через ретрансляторы предупредили наземную группу о том, что покидают лагерь в полном составе. Собственно, после этого всякая радиосвязь, по крайней мере, с той группой, в которую входил Никита, прекращалась. Хотя, вчера они с Василием поставили пару ретрансляторов на своем маршруте, но добиться связи не удалось уже в том месте, где начинался коридор с ручьем на дне. В первой группе ситуация была чуть лучше, но и там, после вхождения в лабиринт, связь пропадала полностью. Поэтому было принято решение, что, если через два дня, ни одна группа не выйдет на связь, оставшиеся на поверхности помощники Петра начнут организовывать поисковые работы.
Группа Петра ушла на свой маршрут первой, группа Никита немного задержалась, в основном из-за того, что Виктория никак не могла определиться, какое же место в группе ей занять.
В конце концов, Василий, который собирался идти первым, по крайней мере, до подземного озера, поставил ее между собой и Никитой. Позади них шли Кристина с Анастасией Печерской, и замыкал шествие Кирилл.
В этот раз до наклонного прохода с ручьем добирались дольше, поскольку в составе группы была дама, имевшая привычку вечно за что-то цепляться. Но, в конце концов, почти через час после начала движения, вышли к наклонному коридору. Здесь нужно было двигаться еще более осторожно, ибо теперь на попечении молодых людей было сразу несколько человек, которые могли повторить вчерашнее приключение Печерской.
И, конечно же, это приключение повторилось, на сей раз, что тут гадать, с Викторией Мищенко, которая поскользнулась уже через полсотни метров от начала спуска. Но на сей раз Никита был настороже, да и Кристина очень вовремя пришла к нему на помощь, поэтому удалось остановить падение высокомерной теледивы довольно быстро. После этого случая Виктория стала передвигаться намного осторожнее. Это, конечно, замедлило темп движения, но Василий не стал настаивать на ускорении шага, рассудив, что безопасность все же дороже. Никита же, теперь просто шел рядом с Кристиной, благо и девушка нисколько не возражала этому.
- А Вы, похоже, уже бывали в подобных переделках, - сказал Никита, внимательно глядя за осторожными перемещениями Виктории впереди, - быстро сообразили, что надо делать.
- Я просто внимательно смотрела под ноги и следила, как учили перед погружением, за теми, кто идет рядом со мной, - чуть смущенно призналась девушка, - и вот – уроки оказались к месту.
- Если бы все слушали эти наставления так же, как Вы, - вздохнул Никита, бросив взгляд на идущую впереди Викторию.
- Это точно, - улыбнулась Кристина, повернувшись к молодому человеку, - а вообще, давай – на ты?!
- Давай, - ответил одновременно и обрадованный, и удивленный таким шагом девушки Никита.
Через некоторое время группа добралась и до небольшого озера, в котором уже пришлось искупаться четверке участников вчерашнего поиска. И теперь Василий смело шагнул вперед, снова оказавшись по грудь в воде.
- Нет, ну вот нам все-таки приходится перебираться вплавь, - сердито проговорила Виктория, с опаской глядя на воду.
- Ну, что Вы говорите, - обернулся в её сторону Василий, - я просто иду по дну и ничего, а Вы, пожалуй, будете даже повыше меня.
Чтобы подать пример Виктории, в озеро без особых колебаний прыгнула Кристина, а за ней и Никита. Виктория поворчала еще немного, но потом все же последовала их примеру, разумеется, тут же возмутившись слишком низкой температурой воды. Печерская и Кирилл форсировали водную преграду молча и без каких-либо проявлений недовольства.
После этого встал вопрос, в каком порядке двигаться по узкому проходу на этот раз.
Никита настаивал на том, что первым нужно идти именно ему. Василий тут же начал возражать, говоря о том, что у него, де, более стойкая психика и, если вдруг случится что-то аномальное, то у него больше шансов выстоять. Никита не соглашался, указав, что с психикой у него все в порядке. Но тут в спор вмешалась Печерская и сказала, что было бы разумнее сохранить устоявшийся порядок движения. Никита хотел было возразить, но посмотрев на Кристину, которая просто кивнула головой, решил, что в принципе он ничего не теряет – ведь теперь они будут двигаться в сторону возможной аномалии все вместе.
После этого Василий согнулся в три погибели и нырнул в отверстие прохода, уже частично исследованного вчера.
Через пару минут по проходу уже двигались на четвереньках все участники группы. Виктория, конечно, бесконечно ворчала по поводу кошмарных условий, да и Печерская несколько раз что-то произнесла по поводу такого способа передвижения. Однако у Никиты появилось новое, странное чувство – ему стало казаться, что у этого коридора несколько изменился наклон. Да, все вроде бы было также, все также бежал по дну прохода ручеек, все также, периодически приходилось пригибаться еще ниже, но что-то явно изменилось.
Никита хотел было спросить об этом у Василия, ползущего впереди, как тот вдруг сам подал голос.
- Никита, а тебе не кажется, что вчера уклон был меньше? Меня сегодня как-то вперед все время тянет, словно мы падаем куда-то?
- И у тебя такое же ощущение? – с немалым удивлением переспросил Никита. – Я думал, что мне это только кажется.
- Хм, одновременно двоим не может казаться, здесь что-то не так, - задумчиво произнес Василий, но движения вперед не прекратил.
- Надо будет осмотреться на развилке, - чуть подумав, предложил Никита.
- Угу, точно, - донеслось из авангарда группы.
Но до развилки они не добрались. Никите еще показалось, что ползут они до разветвления прохода намного дольше, чем вчера, как с коридором произошло очередное изменение. На этот раз Никита почувствовал, что кроме увеличившегося наклона вперед, появился и какой-то боковой наклон, причем наклон довольно значительный. Держаться на скользкой, покрытой водой поверхности стало совсем трудно, и ползущую впереди Викторию просто снесло к стенке тоннеля. Никита подобрался ближе, чтобы помочь ей и в этот момент впереди послышался какой-то странный голос Василия:
- А это что еще такое?
Никита хотел было переспросить, что тот имеет в виду, а сзади к нему уже подползла Кристина, как коридор вдруг начал заваливаться набок, весь и целиком. Никита хотел было схватиться за что-нибудь, но это оказалось бесполезным – казалось, поворачивается весь объем горы, вместе с коридором и находящимися в нем людьми.
Вскрикнула Виктория, а за ней и Кристина, что-то пробормотал сзади Кирилл, и послышалось ругательство Василия спереди.
В этот момент коридор перестал клониться вбок, и почти сразу после этого, все пространство вокруг залил неяркий, но какой-то очень густой свет. Цвет его был медово-лимонным, и столь насыщенным, что в нем невозможно было рассмотреть даже собственную вытянутую руку.
«Мы попали в аномалию», - мелькнула мысль в голове Никиты.
Он обернулся и попробовал найти на ощупь Кристину, и в какой-то момент ему показалось, что он нащупал её руку, но потом все пространство снова как будто качнулось.
А затем Никите показалось, что он уперся во что-то упругое, похожее на большой воздушный шар, надутый с большим усилием. Перед глазами у Никиты все завертелось и в последний момент перед тем, как окончательно отключиться, он почувствовал, что некая упругая мембрана, в которую он упирался, словно подалась под его нажимом, и он полетел куда-то вниз.
2
Ощущения, которые испытывал Никита, были очень странными и какими-то двойственными. С одной стороны, ему казалось, что он словно парит в невесомости, в некоем пространстве, в котором исчезли все прошлые понятия – и не существует ни верха, ни низа, ни даже течения времени. Но, с другой стороны, он словно видел всю свою прошедшую жизнь, причем видел так, как будто листал страницы некоего календаря. И не просто видел эту жизнь, а заново переживал все те ощущения, которые в этой жизни у него случались. Такая двойственность восприятия была непонятна и в чем-то даже мешала Никите, только он долгое время, хотя, какое тут может быть время, не мог понять, чем же именно. Затем, он все-таки понял, чем ему мешает такое состояние – оно мешало ему сосредоточиться на попытках понять то, куда же он все-таки попал, если он вообще куда-то попал. По крайней мере, у него самого в этом были немалые сомнения, ведь все происходящее могло быть продолжением некоей галлюцинации, возникшей еще в коридоре.
«Впрочем, почему – продолжением? И в каком таком коридоре?» - всплыла в голове у Никиты какая-то ленивая мысль.
«Я же был в…», - попытался было ответить сам себе Никита и никак не мог вспомнить, где же он все-таки был. Процесс воспоминания оказался столь мучительным, что некий внутренний голос начал уговаривать Никиту бросить это занятие, тем более что все равно он ничего не сможет вспомнить.
«Как это я не смогу вспомнить?!» - мысленно возмутился Никита, и перед его глазами на короткий миг промелькнул странный образ.
Как будто он висит в некоем пространстве, наполненном густым желтым светом, а где-то чуть в стороне светится и перемигивается разноцветными огоньками некая причудливая, почти невидимая в этом свете конструкция. Воспоминание было очень коротким и почти сразу исчезло, но зато теперь Никита вспомнил о том, что он действительно видел яркий желтый свет, который разливался по узкому проходу в пещере.
«В пещере? В пещере!?» - снова мелькнула мысль в голове у Никиты, и он вдруг вспомнил о том, что был в экспедиции, которая искала каких-то пропавших людей. Затем он вспомнил и о том, что шел в группе из шести человек, и что в этой группе были девушки, одну из которых звали… Тут Никита снова мучительно напряг память, поскольку имя девушки никак не хотело всплывать в ней. И наконец, его усилия увенчались успехом, поскольку он вспомнил, что девушку звали Лена.
«Лена?» - переспросил его внутренний голос.
«Конечно, Лена» - ничуть не сомневаясь, ответил он этому голосу, не понимая, откуда вообще могут быть сомнения.
«А как тогда тебя, то есть, меня – зовут?» - с какой-то странной задумчивостью спросил внутренний голос.
«Ну, это уже слишком», - возмутился Никита, - «С какой это стати внутреннее Я забывает имя своего носителя?!»
«С той самой стати, что мы прорвались сквозь мембрану», - спокойно ответил внутренний голос.
«Какую мембрану? О чем ты говоришь?!» - уже не мог сдержать возмущения Никита, - «мы просто гуляли с Леной в пещере, а потом что-то произошло».
«Что произошло?» - спросил внутренний голос.
«Ну, не знаю, но что-то произошло», - ответить на этот вопрос Никита не смог и это почему-то озадачило его, при этом он действительно никак не мог вспомнить свое собственное имя.
И в этот момент, словно прохладный ветерок коснулся его лица, мгновенно освежив и заставив отвлечься от странных мыслей. Никита глубоко вздохнул и… открыл глаза.
Прямо над ним, в окружении каких-то странных кустов, покрытых небольшими белыми цветочками, где-то в вышине виднелось розовое небо. В воздухе висел сладковатый, чуть терпкий аромат. Никита пошарил вокруг себя руками, а затем чуть приподнялся и осмотрелся.
Он лежал на небольшой лужайке покрытой мягкой травой желто-кораллового цвета. С трех сторон лужайку окружал кустарник с мелкими белыми цветочками, а с четвертой стороны к полянке примыкала стена.
По крайней мере, именно как стену Никита и определил эту поверхность. Стена была гладкой и полупрозрачной, по виду напоминая стекло. Никита поднялся на ноги и, подойдя к этой стене, осторожно коснулся её рукой. Поверхность была прохладной наощупь и действительно напоминала стекло, только казалась не твердой, а как будто упругой.
В голове снова всплыла мысль о некоей мембране, но сейчас эта мысль показалась какой-то чужой, словно появившейся у какого-то другого человека.
Он наклонился ниже, желая посмотреть, каким же образом эта полупрозрачная преграда уходит в землю и застыл в изумлении. Конечно, это могло быть и оптической иллюзией, но он явственно видел, что и трава, и земля совершенно не касаются странной стеклянной поверхности. Они словно существуют по отдельности, и между травой, землей и этой стеклянной поверхностью имеется небольшой, но все же зазор. Он поднял взгляд и посмотрел на ветви кустарника, росшего совсем рядом с преградой. И здесь тоже наблюдался этот удивительный эффект – несколько ветвей, которые явно должны были бы коснуться полупрозрачной стены, в нескольких сантиметрах от неё словно изгибались назад, как будто не желая соприкасаться.
«Странно, но ведь я спокойно касаюсь этой преграды», - всплыла в голове мысль.
«А ты точно уверен, что касаешься именно её?» - тут же всплыла ехидная мысль в ответ, - «ты же даже не помнишь, как тебя зовут?!»
Он уже собрался было рассердиться, как вдруг услышал какой-то шум из-за кустарника и, поморщившись, решил поговорить с надоедливым внутренним голосом позже.
Раздвинув ветки кустарника, он увидел за неширокой полосой зарослей такую же лужайку, на которой сидела девушка, почти в таком же комбинезоне, в который был одет, и он сам. Девушка была красива, у неё были яркие голубые глаза и длинные русые волосы.
«Лена», - догадался он.
- Лена! – воскликнул молодой человек, выходя из кустов. – Наконец-то я тебя нашел!
- Дима?! – глаза девушки, и без того огромные, казалось, распахнулись еще шире. – Как же мы здесь оказались, и почему ты так долго не приходил?!
«Ну вот, все и прояснилось», - подумалось ему, - «меня зовут Дима, и я нашел свою Лену».
- Извини дорогая, - сказал Никита, он же Дима, подходя к девушке, - я тут и сам немного заблудился.
- Ой, а что это за странная одежда на тебе такая?! – девушка посмотрела на него одновременно с удивлением и улыбкой, а потом вдруг обратила внимание и на себя. – Мы что, на карнавал какой-то собрались?!
- Да, похоже, что так, - с некоторым сомнением сообщил Дима-Никита, которому почему-то очень захотелось услышать мнение внутреннего голоса, но тот, как назло, молчал.
- Странный это какой-то карнавал, - надув губы проговорила девушка, - я почему-то вся мокрая, словно мы в бассейн прыгали, - тут она вдруг улыбнулась, а затем рассмеялась звонким смехом, - наверное, мы и правда прыгали в бассейн, который был наполнен ароматным вином, поэтому мы и забыли обо всем.
Она протянула руку Диме-Никите, и тот помог ей подняться. Оказавшись на ногах, девушка немедленно прильнула к нему и чмокнула в щеку.
- Ну, все, пора домой, а то мы замерзнем в мокрой одежде, - быстро проговорила она, - а дома мы найдем способ быстро согреться.
Девушка бросила на него лукавый и какой-то зовущий взгляд, и он сразу же забыл о своем желании услышать внутренний голос. Однако какой-то странный осадок от всего происходящего у него все равно остался, пока, правда, почти не напоминающий о себе. Девушка Лена (?) решительно двинулась через кусты с белыми цветочками, увлекая за собой своего кавалера, и вот они уже стоят на обочине неширокой грунтовой дороги. Теперь Дима-Никита имеет возможность рассмотреть местность, в которой они оказались.
Вся та сторона дороги, где они сейчас стояли, заросла кустарником, усыпанным белыми цветами. Позади этих желто-белых зарослей поднималась на неизвестную высоту полупрозрачная стена, уходящая в обе стороны, до довольно-таки близкого, по крайней мере, по собственным ощущениям, горизонта. По правую руку от того места, где они находились, горизонт казался ближе, словно полупрозрачная стена изгибалась широкой дугой, обходя пространство по окружности. Сама дорога в той стороне тоже делала изгиб и терялась позади рощицы, состоящей из неизвестных деревьев, с листьями желтовато-оливкового цвета. Чуть ближе, на другой стороне дороги, виднелось какое-то строение, чем-то напоминающее бунгало из бамбука, только странного серо-голубого цвета. Возле этого строения были видны какие-то люди, но рассмотреть их с того места, где стояла парочка, было невозможно.
Прямо напротив них, на другой стороне дороги, можно было видеть прекрасный пруд с удивительной голубой водой, окруженный невысоким, но густым тростником желтовато-салатного цвета. На другой стороне пруда были видны еще несколько строений, напоминающих бамбуковые бунгало.
Повернув голову налево, Дима-Никита увидел еще несколько подобных строений, окруженных невысокими цветущими деревьями, а позади них вздымался холм, покрытый такой же травой кораллового цвета, что росла на лужайке, где он пришел в себя. Позади этого холма виднелись многочисленные высокие деревья, вероятно, там располагался настоящий лес.
Левее холма, за буйно цветущей растительностью, были заметны еще какие-то сооружения, напоминающие чем-то аттракцион «колесо обозрения», только более сложной формы. Еще левее, в той стороне, куда уходила дорога, виднелись еще несколько сооружения, напоминающих бунгало, а дальше начинались все те же холмы, покрытые оранжевой травой.
Тут Диме-Никите вдруг пришло в голову, что он совершенно не знает, а где же собственно, расположен его дом, точнее даже не только его, но и этой девушки, которую он называл Леной. Он посмотрел на неё и, увидев её задумчивый и даже обескураженный вид, понял, что и подруга находится в немалом затруднении. В его голове снова зашевелился внутренний голос, но никаких дельных мыслей он пока не высказывал.
- Хм, может, пройдем, к тем строениям, которые позади пруда? – мучительно вспоминая, как называются эти бунгало и что это вообще за местность, спросил Дима-Никита.
- Ну, мне кажется, что лучше пойти туда, направо, - девушка, похоже, тоже напрягала свою память, силясь вспомнить, хоть что-нибудь, - там хотя бы какие-то люди есть, подскажут нам, если что.
- Если что – это что? – эхом откликнулся её спутник, в общем-то, готовый согласиться с доводами Лены.
Девушка не успела ничего ответить, поскольку из-за ближайшего холма с левой стороны, вышла небольшая группа людей и направилась прямиком к ним. Люди эти были одеты довольно странно, их одеяние напоминало одновременно и какие-то средневековые европейские наряды и в тоже время в этой одежде явно присутствовали элементы восточных одеяний, причем довольно вольных.
Впереди шествовал мужчина среднего роста, но с очень значимым видом, горделивой осанкой и поступью. На вид он казался весьма пожилым, но быть может, это ощущение возникало из-за наличия у него большой окладистой бороды. На голове у пожилого мужчины красовалась высокая островерхая шапка, украденная золотистыми кистями и какими-то блестящими нашивками. Его спутниками и спутницами были две молодые девушки, одежда которых напоминала одеяния восточных танцовщиц, и два молодых человека, почему-то одетых в костюмы, напоминающие камзолы пажей из замков средневековой Европы. Последним спутником старика с бородой был человек, на котором была коричневая одежда средневекового монаха. Этот человек шел, низко опустив голову, словно категорически не желал смотреть никуда, кроме как себе под ноги.
Когда небольшая процессия приблизилась, Дима-Никита заметил, что в руках пышно одетого старика имеется что-то вроде посоха, тоже довольно вычурно украшенного. А вот у одной из девушек внезапно обнаружился странный элемент в одежде, напоминающий ремни, перекинутые через плечи. Эти ремни так сильно контрастировали с остальной одеждой девушки, что невольно привлекли к себе значительную часть внимания Димы-Никиты.
И тут же включился его внутренний голос.
«Ты ведь так и не знаешь, в каком месте находишься?» - вкрадчивым тоном произнес этот внутренний голос.
«Ну, я же дома нахожусь», - несколько неуверенно ответил сам себе Дима-Никита.
«Ты уверен, что это и есть твой дом?» - снова осведомился внутренний голос, - «и что девушка, что стоит рядом, это твоя девушка?»
«А разве может быть как-то иначе?» - даже удивился столь странному предположению внутреннего голоса Дима-Никита.
«Но, ведь ты сам назвал её Леной, а на самом деле её зовут совсем по-другому», - продолжал настаивать внутренний голос.
«И как, по-твоему, её зовут?» - уже с откровенной иронией спросил Дима-Никита.
«А как тебя зовут?» - словно передразнивая его, переспросил внутренний голос.
«Э-э, вроде бы… Дима», - Дима-Никита оказался, застигнут этим вопросом врасплох, сам не зная почему, но он не был уверен в том, что его имя действительно Дима.
- Рады приветствовать новоприбывших досточтимых гостей в нашем мире любви, благоденствия и умиротворения! – торжественным голосом произнес старик с бородой, когда приблизился к застывшим в раздумьях людям на расстояние в несколько шагов. – Уже больше года всевидящее небо не посылало нам новых последователей в следовании стезей благоденствия и умиротворения, но сегодня у нас день радости и восторга.
Эта речь почему-то вызвала у Димы-Никиты ощущение, что он находится на какой-то встрече официальной делегации, ему никак не хотелось признавать, что все это славословие произнесено в его честь.
- Э-э, мы тоже рады видеть вас, но… э-э, тут такое дело, - начал Дима-Никита, судорожно соображая, как же правильно ответить этому старику.
- Не нужно сейчас ни о чем спрашивать, - все тем же торжественным тоном проговорил старик, - пройдет немного времени, и вы все поймете сами. А пока вам нужно отдохнуть, набраться сил и познакомиться с теми, кто пришел до вас и вместе с вами. Меня зовут Деменций, и я – один из старших смотрителей нашего мира и благоденствия.
Старик снова начал говорить что-то о мире, в котором нет места плохим словам и негативным мыслям, но Дима-Никита его уже не слушал. Одна единственная фраза, произнесенная этим «старшим смотрителем» заставила вдруг снова встрепенуться внутренний голос.
«Почему он сказал – с теми, кто пришел вместе с вами?» - вполне резонно заметил этот голос, - «разве вы пришли не вдвоем, разве вы не живете в этом мире?»
«А мы, а мы, кажется, действительно были не вдвоем», - в голове у Димы-Никиты снова заворочались, словно тяжелые камни, какие-то мучительно трудные воспоминания.
Он снова посмотрел на странные ремни, которыми была перепоясана одна из девушек, сопровождавших старика. И заметил, что и девушка рассматривает его каким-то необычайно пристальным взглядом. Девушка была невысокого роста, с недлинными темно-каштановыми волосами, уложенными в какую-то странную прическу, название которой тоже вертелось все время на языке, но никак не поддавалось. У девушки были очень выразительные глаза, в которых явственно читался вопрос-осмысление, словно девушка тоже ощущала себя не на своем месте.
«Каре, эта прическа называется – каре», - вдруг всплыла в памяти подсказка внутреннего голоса.
И в тот же миг в голове у Димы-Никиты словно лопнула какая-то мембрана, и он в какой-то момент увидел ситуацию, словно с двух сторон. С одной стороны, он стоял и слушал старика в высокой шапке, который продолжал витиевато разглагольствовать. Но, с другой стороны, он словно смотрел на все это откуда-то извне, и все происходящее казалось ему какой-то бутафорией, словно неким театрализованным представлением.
«Кристина, вот как зовут эту девушку», - снова всплыло в памяти имя девушки, что стояла напротив него, - «а меня зовут Никита, только почему-то меня называют Димой».
Он бросил взгляд на высокую красавицу, с длинными белыми волосами и внезапно вспомнил, что её зовут Виктория, а вовсе не Лена.
- Вика?! – негромким, словно совсем неуверенным голосом позвал он девушку.
В тот момент, когда он только произнес это имя, лицо девушки вдруг стало напряженным, как будто она на какой-то миг вспомнила, кем является на самом деле, но длилось это совсем недолго. Спустя всего несколько секунд, её лицо приняло тоже выражение, что было перед этим. И даже более того, она с удивлением и недовольством посмотрела на Никиту и спросила с обидой:
- Что это за Вика? С чего это ты вдруг называешь меня другим именем?! Кто это такая? Ты какой-то странный Дима!
И Никита вдруг понял, что же произошло. В тот момент, когда коридор в пещере, по которому они ползли на четвереньках, начал клониться в сторону, вероятнее всего сработало некое устройство, скрытое в недрах этих гор.
И после этого они действительно прорвали некую мембрану, а может, просто преодолели что-то вроде шлюза и оказались в этом странном месте. И место это было либо неким замкнутым пространством в недрах земли, либо… тут Никита задумался и по его затылку пробежал холодок, они попали в какую-то иную реальность. И в этой реальности они воспринимали себя совсем другими людьми, не помня ничего из того, что было с ними ранее.
Впрочем, Никита тут же перевел взгляд на стоявшую перед ним девушку с прической каре и понял, что забыли о том, кто они на самом деле, далеко не все. И теперь ему, а впоследствии и всем остальным, придется каким-то образом восстановить все эти провалы в памяти и понять, где же они все-таки находятся.
3
Никита сидел на верхней ступени лестницы, ведущей ко входу в бунгало, и смотрел на безмятежную пронзительно голубую гладь пруда. Несмотря на столь восхитительную голубизну, вода в пруду была совершенно непрозрачной, и цвет её вовсе не был отражением неба, которое имело здесь, кстати говоря, розовато-фиолетовый оттенок. Ни единого дуновения ветра не ощущалось, однако поверхность пруда время от времени покрывалась странной рябью, словно кто слегка сморщивал некую пленку, растянутую на поверхности.
Никита еще раз осторожно ощупал пустотелые трубки, из которых была сделана лестница, крыльцо, да и сам домик тоже. Эти трубки, имеющие различную толщину, только издали могли напоминать бамбуковые ветви. На самом деле это явно был некий искусственный материал, похожий на карбон, только с невероятно мягкой и гладкой поверхностью.
Позади него послышался мелодичный голос Виктории, которая по-прежнему считала себя Леной. Виктория довольно спокойно приняла условия той ситуации, в которую они попали, хотя, скорее всего, просто считала это естественным состоянием. Придя в бунгало, куда их сопроводили спутники важного смотрителя Деменция, она очень быстро начала распоряжаться в нем по-хозяйски. Бунгало было вполне пригодно для проживания, в нем имелось нечто вроде холла, две спальни, обе с широкими и очень низкими кроватями и нечто вроде ванной комнаты. Но, на удивление, отсутствовала кухня. Впрочем, удивило это только Никиту, Виктория же не обратила на такое обстоятельство никакого внимания. Да, собственно, и зачем было обращать на это внимание, если в холле, когда они вошли, уже стояли на низеньком столике несколько вазонов, заполненных различными кушаньями.
Виктория буквально набросилась на эти продукты, хотя вид некоторых из них был совершенно незнаком. Никита хотел было предупредить её, чтобы была осторожнее, но потом махнул рукой - если бы хотели с ними что-то сделать, то сделали бы еще тогда, когда они находились в бесчувственном состоянии.
В конце концов, Никита и сам махнул рукой и попробовал предложенные неизвестными хозяевами яства.
В одном вазоне находились фрукты, чем-то напоминающие киви, в другом какой-то гибрид груши и авокадо, впрочем, весьма приятный на вкус. Третий сосуд был наполнен неизвестными фруктами или ягодами, напоминающими одновременно и сливу, и абрикос.
Тут же стоял поднос, на котором были рассыпаны пирожки, с начинкой, похожей на какой-то джем, а на втором подносе располагалась выпечка, похожая на плюшки, покрытые оранжевым желе. Все оказалось вполне съедобным и довольно вкусным, после чего Виктория вообще пришла в прекрасное расположение духа и удалилась в ванную комнату.
Там, как оказалось, имелся даже душ, правда вода в нем текла с температурой чуть выше температуры парного молока, но поскольку здесь вообще было очень тепло, то это нисколько не напрягало. Виктория оставила решетчатую дверь ванной, сделанную из тех же полых трубок, что и все остальное, приоткрытой, но Никита, теперь окончательно пришедший в себя, не стал пользоваться столь недвусмысленным приглашением.
Он скинул с себя куртку комбинезона, оставив нижнюю часть, и присел на верхнюю ступеньку лестницы. Теперь нужно было вспомнить все как следует, и по возможности восстановить тот маршрут, которым они попали сюда, хотя было ясно, что это нелегкая задача.
Сколько времени они находятся в странном месте он не знал, и более того, это пока было невозможно выяснить – его наручные часы пропали. Обшарив все карманы, Никиты пришел к выводу, что пока он был в бесчувственном состоянии, его обыскали и забрали большую часть предметов, находившихся при нем. Кроме часов, компаса и складного ножа, из его карманов исчезла зажигалка, маленький фонарик-карандаш, последний, оставшийся при нем ретранслятор, который он забыл вчера (или когда, на самом деле?) вытащить. Изъяли у него также моток репшнура, отвертку и набор крючьев для крепления страховочного троса. Остался только носовой платок, индивидуальная аптечка, которую раздал всем при входе в пещеру Феликс, да еще, что удивительно, набор карабинов, которые тех, кто обыскивал, почему-то не привлекли.
Создавалось впечатление, что отобрали все, что может служить оружием, средством побега отсюда и инструментом для того, чтобы выяснить свое местонахождение. А это означало, что попали они сюда весьма надолго и, если ничего не произойдет, то навсегда.
Затем Никита попробовал еще раз прокутить в памяти всё, что происходило с ними в пещере вплоть до того момента, как он полностью отключился. Получалось, что коридор, который в прошлый их визит привел к развилке, затем стал единым целым, что говорило о явном техническом вмешательстве, причем на очень высоком уровне. Наклон тоннеля говорил о наличии весьма мощных механизмов, если это конечно не было результатом некоей галлюцинации.
И никак не давало Никите покоя то видение, в котором он в короткий миг рассмотрел некую полупрозрачную установку, по которой пробегали разноцветные огоньки. Молодой человек считал, что перед тем, как окончательно потерять сознание под воздействием некоего излучения и (или) газа, он увидел некий агрегат, который и управлял всеми этими изменениями. Но что это за установка, пока было совершенно непонятно.
Никита предполагал, что это может быть частью того шлюза, который в какой-то момент открывался и пропускал что-то или кого-то идущего сверху, во внутреннее пространство. Чуть подумав, он пришел к выводу, что вероятнее всего, перемещение в этом шлюзе и должно было бы происходить в бессознательном состоянии, чтобы тот, кто приходил снаружи, не знал возможного пути обратно.
«Не зря же этот тип, как там его – Деменций, так радовался, когда говорил о нашем прибытии», - мелькнула мысль в голове у Никиты.
«Вероятно, для здешней колонии или как её еще можно назвать, важно, чтобы все время поддерживалась какая-то определенная численность», - всплыла сразу же вторая мысль.
Пока Никита, за время своего пребывания здесь, имел контакт лишь с двумя членами их маленькой исследовательской группы – Кристиной, которая, похоже, помнила кто она такая и Викторией, к сожалению, считавшей себя неизвестной Леной.
Стоило ему вспомнить о Виктории, как она немедленно подала голос:
- Димчик, дорогой, ты где?!
Никита поморщился, услышав такое обращение, поскольку, даже имея в действительности имя Дмитрий, вряд ли обрадовался бы, если бы его называли Димчиком. Тем временем Виктория выпорхнула из дверей бунгало и приблизилась к нему. На сей раз, на ней уже было нечто вроде почти прозрачной туники, которая не скрывала практически ничего. Впрочем, она и не могла ничего скрывать, поскольку все предметы белья Виктория видимо отправила в корзину за ненадобностью. Вероятно, она надеялась на продолжение той игры, что уже начиналась между ними возле полупрозрачной стены, ибо в её сознании, тут все было понятно, и они явно были вместе. Однако в планы Никиты отнюдь не входило становиться чуть ли не законным мужем этой красивой, но все равно, совершенно чужой девушки, поэтому он начал отчаянно придумывать, как избежать немедленного занятия любовью. Тем более, что вопреки его серьезным мыслям в голове, некоторые другие части тела явно собирались подыграть Виктории. А вот этого делать было точно нельзя, потому что Никита подсознательно почувствовал, что в такой момент может снова потерять себя и свое «Я».
Поэтому он мягко уклонился от объятий Виктории и, слегка отступив в сторону, произнес, стараясь не смотреть ниже уровня её плеч:
- Лена, дорогая, мне кажется, что я действительно перекупался в том бассейне с вином и забыл что-то очень важное, о чем мне говорил Деменций.
- Что такое? – Виктория округлила глаза и обиженно поджала губы. – Ты не хочешь согреть свою лапочку?
- Э-з, к-хм, ну как ты могла такое подумать, - Никита старательно прятал глаза, изо всех мучительно соображая, как выкрутиться из столь щекотливой ситуации, но тут ему помог случай.
Неподалеку от лестницы, ведущей в их бунгало, послышалось покашливание.
Никита тут же повернулся в ту сторону. Следом за ним, с большой неохотой, но все же перевела взгляд и Виктория.
Там, на довольно почтительном расстоянии стоял один из тех молодых людей, которые приходили вместе с Деменцием встречать их.
- Прошу прощения? – внимательно посмотрел на него Никита.
- Я пришел по поручению советника Кивза, - очень вежливо произнес молодой человек, слегка поклонившись, и видя, что Никита не слишком понял его, добавил, - это тот, кто был вместе со смотрителем Деменцием.
- Опять всякие дела, - надула губки Виктория и, развернувшись на месте, обиженной походкой ушла в дом.
Никите было искренне жаль девушку, ведь она по-настоящему верила, что живет в этом домике со своим мужем (?), которым был Дима, то есть – Никита.
- И какое же дело ко мне у советника? – осторожно спросил Никита, спускаясь по лестнице к молодому человеку.
- Он просил передать Вам это, - молодой человек еще раз чуть поклонился и протянул Никите какой-то предмет.
Никита машинально взял предмет из рук молодого человека и с удивлением узнал в нем свой компас. Точнее не свой, а компас Василия, который тот передал ему перед тем, как они полезли в узкий проход, закончившийся столь необычным образом.
Никита поднял глаза, чтобы спросить у молодого человека, что всё это значит, но того уже и след простыл.
«Странно, с чего бы это некоему советнику, который во время нашей встречи даже рта не раскрыл, возвращать мне компас», - подумал Никита, но ответа на свой вопрос у него не было.
Однако нужно было что-то делать, и самым важным делом Никита считал поиск остальных участников экспедиции из их группы. Для начала, тут не было никаких сомнений, нужно было найти Кристину, поскольку она, судя по всему, тоже сохранила свою личность. Никита поднялся по лестнице и, заглянув в дверь, поискал глазами Викторию.
Та сидела на низеньком диванчике, а точнее на чем-то, напоминающем тахту, забравшись на неё с ногами, медленно кушала фрукты и смотрела на странный предмет, который Никита поначалу не заметил. Предмет этот был похож на большой стеклянный шар, вроде тех, которыми так любят морочить голову людям различные маги и экстрасенсы. Только размеры этого шара были намного больше, и висел он в воздухе, слегка покачиваясь, на тонкой, словно леска подвеске.
Внутри этого шара периодически менялись различные красочные картинки, которые и рассматривала Виктория.
«Вероятно, какой-то местный аналог телевизора или что-то похожее», - мелькнуло в голове у Никиты, но вслух он произнес совсем другое:
- Дорогая, мне нужно отлучиться по делам, к советнику Кивзу.
Какое-то время Виктория молчала, продолжая зачарованно смотреть на меняющиеся картинки в стеклянном шаре, а потом медленно повернула голову и, глядя как будто сквозь Никиту, произнесла спокойным голосом:
- Я буду ждать тебя дорогой.
Никита кивнул, внутренне пораженный столь быстрой и странной переменой настроения девушки, но не стал ничего говорить, а просто быстро развернулся и сбежал по ступенькам бунгало вниз.
Теперь нужно было попробовать сориентироваться на местности.
Пришла эта делегация, возглавляемая неким смотрителем Деменцием, из-за холмов, расположенных примерно в паре сотен метров от правого края пруда. Никита решил выйти на дорогу, а затем двигаться по ней до того места, откуда и вышла процессия. Проходя мимо пруда, Никита вновь обратил внимание на странное состояние воды в нем. Приглядевшись, он заметил, что вода, текущая по пластиковым трубам в бунгало, была совершенно обычной. Здесь же наблюдалось нечто странное, какая-то неестественная голубизна и периодически возникающая рябь при отсутствии даже намека на ветер.
Немного подумав, Никита осторожно приблизился к берегу и попробовал раздвинуть ярко-желтый, и при этом очень сочный тростник. К его удивлению, это оказалось весьма непросто, тростник рос очень густо и стоял так плотно, что раздвинуть его с ходу не получилось. Никита присмотрелся повнимательнее и обнаружил, что тростник не растет из воды, как можно было ожидать, а целиком сосредоточен на берегу, словно преграждая любопытствующим подход к этой странной воде.
«Ладно, оставим пока этот вопрос в стороне», - подумал Никита и снова двинулся к дороге.
Выбравшись на неё, он повернулся в сторону, где располагались холмы и к своему удивлению увидел, что в его стороны снова направляется некая процессия. Сначала он подумал, что у него случился приступ дежа-вю, потому что процессия удивительно напоминала ту, с которой они встретились некоторое время назад. Но присмотревшись, понял, что и количество людей в этой группе иное, да и состав процессии – заметно отличается.
Поскольку не оставалось ничего другого, Никита просто двинулся им навстречу. Когда процессия приблизилась, он увидел, что в этой группе центральное место занимает женщина. Одета она была, насколько можно было судить с того места, где находился Никита, примерно в такое же одеяние, что и Виктория, оставшаяся в бунгало. Только на голове у дамы было что-то вроде роскошного, золоченого тюрбана, а само одеяние было украшено сверху какими-то серебристыми ленточками.
Сию даму сопровождали трое молодых людей, одетых примерно также, как и все те, кого Никита видел ранее, и одна девушка. Но её одежда была не в пример скромнее и скорее напоминала лиловый плащ, подпоясанный широким шарфом или кушаком. Один из молодых людей держал над головой дамы некое подобие солнечного зонтика, а девушка тащила довольно увесистую сумку.
Когда процессия приблизилась, Никита понял, что видит перед собой никого иного, как… Анастасию Печерскую. И одеяние её было столь же прозрачным, как то, что было на Виктории после принятия душа. Равно как и то, что белье госпожа Печерская, видимо по здешней моде, тоже отправила в утиль.
Правда, стоило заметить, что смотреть на неё было не столь приятно, как на Викторию. Однако нужно было проверить – помнит ли что-нибудь сама Печерская.
Пока Никита раздумывал над благовидным предлогом для начала разговора, процессия приблизилась к нему, поскольку он стоял посередине дороги.
- Молодой человек, извольте освободить проход, - каким-то необычайно властным голосом произнесла Печерская, вытянув вперед руку.
- Да, да, конечно, - поспешно ответил Никита, отходя в сторону, а потом, когда процессия поравнялась с ним, спросил, глядя прямо в лицо Печерской, - а Вы меня не помните?
- Молодой человек, - Печерская холодно посмотрела на него, - графиня Сандрина не может помнить всех тех, с кем она имела удовольствие быть знакомой.
И повернувшись к одному из сопровождавших её молодых людей, она снисходительно потрепала его по щеке. После чего величественно двинулась дальше, более не удостоив Никиту взглядом.
Ошеломленный Никита некоторое время смотрел ей вслед, начиная догадываться, что же произошло, а вернее, что вообще происходит. Было, похоже, что в этом странном мире у людей начинали реализовываться многие их подсознательные желания, причем и такие, о которых они боялись признаться даже самим себе.
Виктория почти наверняка мечтала об этакой беззаботной жизни на берегу теплого водоема с каким-нибудь внимательным почитателем. А госпожа Печерская, вполне возможно, обделенная вниманием мужского пола в реальной жизни, в глубине души желала быть этакой матроной, покорительницей мужчин.
«И ведь что-то в этом мире реализует все эти желания», - подумал Никита, - «если это все, конечно, не является следствием общей галлюцинации».
Он еще раз посмотрел вслед удаляющейся процессии, покачал головой и двинулся дальше в ту сторону, которую избрал своей целью.
4
Двигаясь по дороге, идущей вдоль полупрозрачной стены, уходящей в неведомую высь, Никита заметил, что стена только кажется зеркальной, но на самом деле в ней не отражается ни один элемент пейзажа. Это настолько заинтересовало его, что он решил подойти к стене поближе, чтобы еще раз обследовать её. Ему даже пришла в голову мысль о том, что стоило бы вернуться на то место, где он пришел в себя и поискать другие предметы, которые имелись у него при себе. Но тут он подумал, что не может вспомнить, где же именно находится то самое место, поскольку местный пейзаж был удивительно однообразным – сплошные кусты, покрытые белыми цветочками. Махнув рукой, Никита решил попробовать осмотреть хотя бы саму стену, и тут оказалось, что он не может этого сделать.
Как только он преодолел первую линию зарослей кустарника, то сразу же уперся в некую невидимую преграду, которая просто не пропускала его к неизвестной стене на расстояние около полуметра. Хотя часть кустов стояла намного ближе, и Никита это прекрасно видел.
«Так, похоже, здесь произошло какое-то изменение, и теперь я не могу подойти к перегородке вплотную», - подумал Никита.
Произошедшему могло быть два объяснения. Во-первых, перегородка была частью некоего шлюза, и оказаться рядом с ней можно было только в тот момент, когда некто попадал сюда извне, а затем такая возможность исключалась.
Во-вторых, была вероятность, хотя и небольшая, что имеется какая-то временная зависимость, когда доступность перегородки открывается в строго определенные промежутки времени.
Поскольку проверить оба варианта у Никиты не было никакой возможности, он пока оставил эти попытки и, выйдя из кустов обратно на дорогу, двинулся дальше.
Через некоторое время, пройдя мимо первого холма, он в первый раз увидел в этом странном месте довольно большое скопление людей. Правда, скоплением это было трудновато назвать, поскольку то, что увидел Никита, было чем-то вроде очень большой беседки, по размеру больше смахивающей на спортивный зал. Однако, все её внутреннее убранство говорило о том, что это именно беседка.
Под ажурной полупрозрачной крышей располагалось немалое число красивых скамеек, разбросанных небрежно по всей площади этого сооружения. Между скамейками, то там, то сям были расставлены столики, на которых были видны уже знакомые вазоны с фруктами.
И на этих скамейках размещалось сейчас, наверное, десятка полтора людей, которые были заняты, насколько можно было понять, активным ничегонеделанием. Несколько человек просто лежали на этих скамейках, другие, по большей части – парочки, обнимались, нисколько не смущаясь присутствием посторонних. Кто-то активно поглощал фрукты, а были и такие, кто рассматривал некие свитки, вероятно, с какими-то письменами.
- Если бы кто-то взглянул на это место со стороны внешнего мира, то наверняка посчитал это разновидностью рая, - с некоторым удивлением и недоверием пробормотал Никита, - но чует мое сердце, не все так просто в этом мире.
Он попытался рассмотреть среди находящихся в грандиозной по размерам беседке кого-то из знакомых, но с того места, где стоял, это было трудно сделать, а входить внутрь Никита не решился. К тому же, ему больше всего хотелось найти именно Кристину, а она, как был уверен молодой человек, вряд ли захотела бы проводить свое время в этом месте.
И он двинулся дальше, на всякий случай подмечая все особенности окрестностей.
Через пару минут навстречу ему попались еще двое местных жителей, чья одежда говорила о том, что они явно были выходцами из конца девятнадцатого века. Самый настоящий фрак и цилиндр у мужчины и роскошное платье до земли и изящная шляпка у женщины, указывали именно на это.
Увидев Никиту, мужчина, несущий в одной руке трость, а второй рукой поддерживающий свою спутницу под руку, аккуратно переложил трость в другую руку и приподнял цилиндр. Женщина же, столь же изящным жестом, слегка поклонилась и качнула головой.
У Никиты не было ни цилиндра, ни трости, поэтому он просто сделал этакое подобие стойки «смирно» и кивнул головой. Мужчина и женщина, явно уже в годах, вежливо улыбнулись и степенно прошли дальше. Посмотрев им вслед, Никита заметил, что в сторону гигантской беседки эта пара тоже не пошла.
«Получается, здесь вполне могут быть и более-менее трезвомыслящие люди», - подумал Никита, и эта мысль придала ему некоторой уверенности.
Пройдя еще несколько десятков метров, он увидел с правой стороны несколько изящных домиков, напоминающих сказочные теремки. Возле них было видно еще несколько человек, но Никита подумал, что и здесь он вряд ли встретит Кристину. Изящные терема стояли между двумя холмами, покрытыми желто-оранжевой травой, а позади второго холма возвышалось сооружение, напоминающее костел или кирху. Вот туда Никита и направил свои стопы.
Но добраться до строения, возвышавшееся над холмом, ему не пришлось. Он прошел еще с полсотни метров и уже вышел к оконечности холма, за которой должно было открыться здание, как вдруг увидел человека, в задумчивости прогуливающегося у самого склона, посматривая время от времени в сторону полупрозрачной стеклянной стены. За которой, впрочем, все равно ничего не было видно, кроме каких-то темных пятен.
И в этом человеке, одетом в какую-то странную хламиду, Никита с удивлением узнал Кирилла.
На сей раз он решил действовать осторожнее, памятуя о том, что две из трех женщин из их группы, попав в это место, находились под его полным влиянием. Осмотревшись по сторонам, он медленно и продолжая оглядываться, подошел к Кириллу поближе, но опять-таки, не стал вступать в разговор сразу, ожидая, когда тот сам заметит его. Однако было похоже, что Кирилл слишком занят каким-то размышлением, потому что вообще никак не отреагировал на присутствие Никиты, хотя наверняка видел его.
Наконец, Никита не выдержал и, подойдя еще ближе, тронул Кирилла за плечо и спросил тихим голосом:
- У Вас какие-то проблемы? Вас что-то тревожит?
Кирилл вздрогнул от прикосновения так, словно его ударил приличный разряд электрического тока, а потом пробормотал, продолжая смотреть в сторону стены, окружающей этот мир:
- Кто я и как я сюда попал? Почему я не помню ничего из того, что было?
«Вот черт», - мелькнуло в голове Никиты, - «Кирилла, похоже, застрял в каком-то пограничном состоянии, не остался самим собой, но и не стал тем, кого ему предложили здесь».
- Не стоит беспокоиться, - послышался чей-то мягкий, словно какой-то ватный голос со стороны.
Никита оглянулся и увидел невысокого круглого, лысого человечка, одетого почти в такую же хламиду, что и Кирилл.
- Мне просто показалось, что человеку немного нехорошо, - попытался объясниться Никита, почему-то чувствуя себя немного виноватым.
- Нет, нет, с ним все в порядке, - вкрадчивым тоном ответил кругленький человек, продолжая улыбаться, хотя Никита заметил, что взгляд у него очень настороженный и весьма недобрый, - просто не всегда период адаптации проходит легко и безболезненно.
- Период чего? – сделал недоуменный вид Никита, хотя был готов поклясться, что знает, о чем говорит этот круглый.
- Это не имеет значения, - поднял руку круглый, беря Кирилла под руку и аккуратно, но настойчиво уводя его от Никиты, - и помните – смотрители не любят тех, кто задает слишком много вопросов.
«Так, так, похоже, ты меня этак предупреждаешь ненавязчиво», - подумал про себя Никита, продолжая делать лицо удивленного простака, - «а в этом мире все точно не так и гладко».
Он начал отходить к дороге, но затем осторожно бросил взгляд назад и убедился, что круглый уводит Кирилл к тем самым строениям, на которые Никита так хотел посмотреть. Вот только теперь это желание у него совершенно пропало. Он повернулся назад к дороге и какое-то время смотрел на матовую и в то же время слабо фосфоресцирующую поверхность стеклянной стены. И в какой-то момент с изумлением заметил, что темные пятна, который как бы проступали позади полупрозрачной поверхности, периодически меняют очертания. Это происходило на каком-то совсем неуловимом уровне, и Никита ни за что не смог бы сказать, чем же отличается нынешний рисунок от предыдущего, но самое изменение однозначно происходило, без всяких дураков.
Что сие могло означать, тоже было непонятно, однако на всякий случай Никита сказал себе, что стоит понаблюдать за изменением этих рисунков повнимательнее. Тем более, что быть может именно они и привлекли чем-то внимание Кирилла, вероятно, находящегося в своеобразном ступоре.
Однако торчать возле непонятного островерхого сооружения, где по здешним меркам, он оказался совсем не на своем месте, было несколько опасно, и Никита вышел обратно на дорогу. Тут он повертел головой, высматривая на дороге еще каких-то жителей этого непонятного мира, но больше никого не увидел.
Вообще, сей странный мир поражал тем, что здесь, похоже, каждый получал то, чего желал более всего, и после такого преображения на человека никто не обращал внимания. Впрочем, на таких, как Кирилл, внимание обращали. Хотя, возможно, обращали внимание именно потому, что он был не охвачен программой всеобщего благоденствия, как назвал её про себя Никита.
Но, в связи с этим ему тут же пришла в голову другая мысль.
«Но ведь я, по сути дела, тоже не охвачен этой программой», - мелькнула в голове мысль, - «то, что ему подсунули Викторию и бунгало, было скорее её желанием, но никак не желанием Никиты».
Никита с сомнением посмотрел еще раз на островерхое сооружение, но потом все же решил вернуться обратно, оставив дальнейшие исследования на потом.
«А что делать с Викторией, которая считает себя Леной?», - тут же всплыл в голове вопрос, - «не в постель же с ней ложиться?!»
«А что тебя не устраивает?» - возник в голове ехидный внутренний голос, - «девушка сама желает этого, от чего бы и не воспользоваться?!»
«Слушай, ты же мне поначалу мораль читал», - с укоризной заметил Никита, - «а теперь откровенно провоцируешь на очень некрасивый поступок!»
Однако внутренний голос больше никак не отреагировал на это замечание.
Еще немного поразмыслив, Никита все же решил двигаться в сторону пруда и бунгало, а потом, быть может, исследовать другую сторону этого мира.
Пройдя около сотни метров по дороге, он снова встретил небольшую компанию местных жителей. Их было семь человек, трое девушек и четверо молодых людей, хотя вернее правильнее сказать, двое молодых людей, поскольку еще двое были уже в преклонном возрасте. Разодета эта компания была в весьма странные одежды, в которых, немного подумав, Никита распознал пляжные костюмы начала двадцатого века.
Компания практически не обратила на него внимания, за исключением одного из немолодых мужчин, видимо проявившим интерес к его костюму, и одной девушки, которая, вероятно, обратила внимание на него самого. Но интерес оказался поверхностным, и компания быстро удалилась. А Никита подумал, что его внешний вид действительно может привлекать совсем ненужное внимание, поскольку остальные жители этого мира имели совершенно иной внешний облик. Они одевались так, словно находились, а вернее даже жили, на своеобразном вечном курорте. Одежда же Никиты ни под каким соусом в эту категорию не попадала.
«Надо бы все-таки переодеться во что-нибудь», - с досадой подумал Никита, - «а то меня тоже возьмет в оборот какой-нибудь местный круглолицый».
Он уже подходил к изгибу дороги, за которым располагался пруд с голубой водой, как вдруг увидел стоящего среди зарослей невысоких деревьев, росших у подножия холма, какого-то человека. Это был мужчина средних лет, с короткой каштановой с проседью, бородой, одетый в просторную светлую рубаху и светлые брюки. Неизвестный осмотрелся по сторонам и осторожно кивнул Никите головой.
Молодой человек остановился, не зная, как реагировать на это, а потом тоже осмотрелся по сторонам – вокруг, по крайней мере, по близости, никого не было видно. Пожав плечами, Никита кивнул головой в ответ и двинулся в сторону неизвестного. Тот, в свою очередь, еще бросил взгляд по сторонам и отступил вглубь зарослей.
Никита подошел к первой линии странных деревьев, которые были похожи чем-то на акацию, только вот листики у них были явно крупнее. Человек отошел еще глубже в заросли, видимо не желая, чтобы их встреча была замечена кем-то еще. Никита раздвинул руками ветви деревьев и оказался на небольшой полянке, которая со стороны дороги была абсолютно не видна.
- Кто Вы и что хотите? – негромко спросил он, посмотрев на неизвестного.
- Вы один из тех, кто прибыл в последний цикл? – в свою очередь спросил неизвестный. Говорил он очень тихим, каким-то надтреснутым голосом.
- Что Вы имеете в виду, когда говорите о последнем цикле? – с интересом спросил Никита, а потом спохватился. – Да, я не могу точно оценить продолжительность времени нахождения здесь, но по моим внутренним ощущениям, еще двадцать часов назад я был в пещере с названием «Гостиная замка».
- Да, Вы точно из последних прибывших, - удовлетворенно кивнул головой неизвестный, и на лице его появилось даже что-то похожее на радость, - причем, о какое это счастье, человек с сохранившимся ощущением своей личности и в относительно трезвой памяти.
- Насколько я понимаю, для данного места это большая редкость, - Никита внимательно посмотрел на неизвестного, - если судить по моим товарищам по экспедиции, большинство из них осознают себя совсем другими людьми.
- Увы, это самое настоящее проклятье этого места, - неизвестный сокрушенно покачал головой, и вид у него стал какой-то растерянный, - и самое печальное, за весь период нахождения здесь, я так и не смог разобраться в механизме того, как это происходит.
- И давно Вы уже здесь? – чуть помедлив, осторожно спросил Никита.
- Увы, мой друг, не знаю, - с печальным видом развел руками неизвестный, - течение времени здесь происходит совсем не так, как наверху, и сколько я пробыл здесь – мне не дано осознать, знаю лишь, что довольно давно.
Он поник головой и печально вздохнул.
Никита еще раз оглянулся на дорогу, по которой прошли еще несколько человек, причем ему показалось, что кое-кто из них вообще был без одежды.
Затем, повернувшись к неизвестному, он сказал:
- Послушайте, а может Вам стоит рассказать подробно, с самого начала, как Вы попали сюда, и что успели здесь разузнать!?
Неизвестный вздохнул еще печальнее, потом тоже оглянулся на дорогу, и лишь затем решился начать свое повествование.
- Рискнуть залезть в эту чертову пещеру я решил в тот момент, когда казалось, все вокруг рушилось, и не было этому конца и края. Царь находился под арестом, в Петрограде шли бесконечные манифестации, с фронтов шли вести, одна хуже другой. И в моей собственной жизни дела обстояли отнюдь не блестяще, а скорее наоборот. Место преподавателя лицея было отдано другому человеку, тому человеку, который незадолго до этого называл себя моим другом. Но как это часто бывает, как только ему выпал шанс занять престижное место, заметьте – мое место, вся дружба кончилась в один миг. Супруге моей, видимо надоел постоянный недостаток средств, и она после потери такой вакансии просто собрала вещи и уехала домой, к родителям. И тут мне, о что за злой рок, попадает в руки книга с записями легенд и сказаний народов Российской империи. И в этом сборнике я вижу статью о некоем Гюмри, который якобы нашел проход в благословенный мир. И я, по своему малодушию считая, что в этом мятежном, рушащемся на каждом шагу, мире, мне не найти для себя места, решаю отправиться на поиски этого благословенного места. Мне пришлось приложить просто невероятное количество усилий, чтобы добраться сюда, я не раз думал бросить все к черту и уехать на родину своей супруги, чтобы упросить её снова быть вместе. Но мое упрямство и малодушие опять взяли верх над подсказками здравого смысла. И так, я прибыл в Р-ск, нашел людей, которые были хорошо знакомы с местными пещерами и нанял их, чтобы они сопровождали меня. И чем же кончилась моя первая попытка спуститься сюда? Провалом, чистым провалом! Мои же проводники обчистили меня почти до нитки. С большим трудом я сумел вернуться назад и начал уговаривать снова помочь мне. Но меня просто поднимали на смех. Вот, казалось бы, тот знак, который говорил мне – отступись, не ходи по краю пропасти. Однако я снова не послушал доводы голоса рассудка и нашел такого же безрассудного местного жителя, верившего в этот мир, который якобы видел Гюмри. Мы пошли с ним в пещеры и плутали по ним больше недели, пока, наконец, не провались в какой-то бесконечный колодец. Мой спутник погиб, налетев на один из выступов в стене, да и сам я уже прощался с жизнью, как вдруг увидел, идущий откуда-то снизу свет. Увидел и потерял сознание, а когда пришел в себя, то оказался в этом мире. Но я не помнил – кто я, и как сюда попал. Да, поначалу мне было очень спокойно здесь, я нашел для себя все, чего мне хватало в том, беспокойном мире, наверху. Но затем, словно что-то произошло, и я вдруг начал вспоминать обо всем, что со мной случилось. И с этого момента начался настоящий ад. Никто меня не понимал, никто не хотел меня слышать, все просто пользовались благами, которые давал этот мир и не хотели ничего вспоминать. Я пытался найти хоть кого-то, кто смог бы понять меня, но увы – все здешние обитатели остались глухи. И я смирился со своим положением, решив остаться здесь просто в роли наблюдателя, тем более что все равно невозможно понять, сколько же времени прошло с тех пор.
- Да, в чем-то похоже и на мою историю, - пробормотал Никита, раздумывая, стоит ли говорить новому знакомому, что он просидел в этом подземелье более ста лет и решил, что пока это будет преждевременно, - а Вы не пробовали как-то покинуть этот мир?
- Когда я осознал все, что со мной произошло, это стало моей навязчивой идеей, - с горечью покачал головой неизвестный, - беда только в том, что я не помнил ровным счетом ничего из того пути, которым попал сюда, все произошло в бессознательном состоянии.
- Вероятнее всего, тут срабатывает какой-то защитный механизм, - задумчиво произнес Никита, - все, кто попадает сюда, в момент перехода теряют сознание, возможно для того, чтобы исключить какие-то негативные последствия, хотя…
И он недоверчиво покачал головой, а потом посмотрел на незнакомца:
- Простите, я не представился, Никита Панченко, инженер-электротехник.
- Это Вы меня простите, - ответил, немного приободрившийся неизвестный, - я же первый заговорил с Вами, - он слегка поклонился, - Александр Тетерников, преподаватель географии и естественной истории, - а потом добавил, - так Вы не подскажите – который теперь год, там, наверху?
Никита некоторое время колебался, но потом подумал, что не имеет смысла утаивать эту информацию, какой бы невероятной она не была и назвал текущую дату.
- Боже мой, боже мой, - с сокрушенным видом прошептал Тетерников, - больше ста лет, это невероятно, но я же почти не…
Тут его голос прервался, и он некоторое время молчал, закрыв лицо руками.
Никита еще раз оглянулся на дорогу, а потом подождав пару минут, все же решился нарушить молчание:
- Простите, так Вы не пытались выбраться отсюда?
- Я пробовал это сделать больше десяти раз, - Тетерников отнял руки от лица и вид у него был наимрачнейший, - но пришел к единственному выводу, что выбраться отсюда – невозможно.
5
После недолгого общения с новым знакомым Никита с огорчением сообразил, что судьба послала ему далеко не лучшего спутника в плане возможности выбраться из той передряги, в которую оба попали. Тетерников был из породы тех самых вечно рефлексирующих интеллигентов, которые оказались хуже всего приспособленными к выживанию в быстро меняющейся обстановке начала двадцатого века. Об этом говорило то упорство, с которым он так рвался в легендарный благословенный мир и его нежелание бороться за свое счастье в реальной жизни. Несколько странно было то, что именно он и сохранил в этом месте, которое вполне могло подарить ему настоящий комфорт, свою память о реальном мире. Ведь реальный мир был для него всегда весьма неприветливым. Впрочем, подумав об этом, Никита усмехнулся в мыслях, поскольку в чем-то он тоже был таким. Ведь он и сам с готовностью ухватился за предложение Виктора посетить совершенно неизвестное место лишь потому, что ему надоело решать текущие проблемы. И возможность как следует развеяться казалась ему спасительным кругом, который даст ему возможность собраться с силами и… посмотреть, как проблемы решаются сами собой. И в глубине души Никита был готов признать, что, в общем-то тоже сбежал от многих проблем в своей жизни, не желая сделать каких-то решительных шагов.
Однако сейчас осознание этого вряд ли могло чем-то помочь, а нужно было думать, во-первых – как выбраться самому, а во-вторых – попробовать помочь выбраться хотя бы ребятам из своей группы. Правда, во втором плане его сразу осадил внутренний голос.
«А с чего это ты взял, что твои спутники по туристической группе захотят добровольно покинуть это место?» - задал резонный вопрос внутренний голос, - «из всех, кого ты видел, возможно только Кристина осознает себя также, как и ты, да и то, это лишь твое предположение?!»
«Ладно, согласен», - не стал спорить со своим вторым «я» Никита, - «но найти то их всех, я обязан попытаться».
На этот счет у внутреннего голоса не нашлось возражений, поэтому Никита посчитал, что хоть здесь он смог договориться с собой.
С Тетерниковым всё было сложнее. Выговорившись перед человеком, который прибыл из внешнего мира, он, видимо, что называется – «перегорел», потому что бесконечно повторял, что «выбраться отсюда невозможно». Никита понял, что в данный момент толку от него маловато, но кое о чем расспросить здешнего старожила все-таки не мешало.
- Расскажите мне, хотя бы вкратце о том, что из себя представляет это место, - попросил Никита Александра, когда тот немного успокоился, - Вы ведь наверняка здесь все неплохо знаете?!
- Да, за время пребывания в этом обманчивом месте я исходил его из конца в конец, - с горечью ответил Тетерников, - хотя в некоторые уголки попасть не сумел.
- И все же, - снова попросил Никита, - я так понял, что здесь нет смены дня и ночи или их просто не застал? А потом, я встретил некоего смотрителя Деменция и какого-то советника Кивза, кто они такие и какую роль здесь играют?
- Нет, смена времени суток тут бывает, хотя и непонятно как это происходит, насколько я понял, она не совпадает с движением солнца по небосклону, - тяжело вздохнув, ответил Тетерников, - просто в какой-то момент все погружается в сумрак, похожий на белые ночи в Петрограде, но ненадолго. Что касается смотрителей, как я понял, это самые старые жители этого мира, попавшие сюда еще в незапамятные времена и со временем занявшиеся тем, что помогают осваиваться вновь прибывшим. По крайней мере, каждый раз, когда появлялся кто-то новый, появлялся и кто-то из смотрителей.
- И много их тут? – все более заинтересовываясь спросил Никита.
- Вот этого не могу сказать, - пожал плечами Александр, - я видел троих, быть может, четверых.
- А советники, они кто такие? – продолжил расспрашивать Никита. – Мне тут некий советник Кивз, через некоторое время после попадания сюда вернул мой компас. Да, кстати, у Вас не пропадали вещи сразу после проникновения в это место?
- Я не слишком хорошо помню, были ли у меня какие-то вещи с собой, когда я падал в пропасть, - голос Александра снова задрожал, но на сей раз он быстро взял себя в руки, - а что касается советников, вроде бы ходил какое-то время за мной один такой, тоже звался советником, но потом пропал.
«Так, так, вероятно, советники заняты тем, что выявляют всех потенциально опасных прибывающих», - сообразил Никита, - «а это, в свою очередь означает, что ухо нужно держать востро».
Но вслух он спросил уже совсем о другом:
- А скажите, Александр, а велико ли это место вообще?
- Мне трудно судить, хотя я вроде бы и преподавал географию, - задумчиво ответил Тетерников, бросив рассеянный взгляд по сторонам, - здесь с расстояниями порой случается такая же кутерьма, что и со временем – кажется одно, а на деле выходит – совсем другое, но мне кажется, что в целом это место невелико, не больше двух верст в поперечнике.
- Не так и много, - задумчиво покачал головой Никита, — значит, шансы найти шлюз все же имеются.
- Что Вы сказали? – не расслышал Тетерников.
- Я говорю, что стоит познакомиться с этим местом поближе, - ответил Никита, инстинктивно почувствовав, что не стоит доверять новому знакомому все свои соображения и планы.
А главной задачей, по мнению Никиты, была необходимость в обязательном порядке отыскать Кристину и Василия. Он был почему-то уверен, что Василий тоже сохранил собственное «я» при попадании в этот мир.
- Вы простите, Александр, - вежливым и нейтральным тоном сказал Никита после короткого раздумья, - но, вместе со мной сюда попала девушка, которая, скажем так, нуждается в некоторой опеке, ну, Вы понимаете, - и он выразительно посмотрел на Тетерникова.
Тот рассеянно улыбнулся и как-то невпопад передернул плечами, а потом проговорил сбивчиво:
- Да, да, конечно, я понимаю, я все понимаю, но я надеюсь… да, конечно, конечно…
- Мы еще увидимся, - махнул рукой Никита, затем осмотревшись, вышел на дорогу и быстро зашагал в сторону пруда, возле которого располагались бунгало. Теперь он был точно уверен в том, что Тетерников уже давно забросил все попытки покинуть этот мир, но при этом даже не попытался воспользоваться возможностями этого мира, а продолжал бесконечно ныть втихомолку. Понятное дело, что местные советники, то бишь – своеобразные представители службы безопасности, быстро посчитали его совершенно безопасным субъектом, хотя и помнившим о том, кто он и откуда.
«Однако, что же делать с Викторией?» - снова подумал Никита, понимая, что вечно бегать от девушки не получится, а если разразиться скандал, то это может привлечь совсем ненужное внимание.
По пути к своему местному жилищу он обратил внимание, что в соседних строениях тоже кто-то живет, чего поначалу не заметил. А это означало, что скандала было предпочтительно избежать. Но тут ему повезло, ибо как раз в тот момент, когда он приближался к бунгало, начало быстро смеркаться. Видимо, здесь имелся некий механизм, позволяющий имитировать смену дня и ночи. Подождав, пока стемнеет, а свечение неба померкло очень быстро, хотя видимость в целом сохранилась, молодой человек поднялся по ступенькам бунгало. Но, к его удивлению, там было пусто, Виктории нигде не было видно.
Никита с интересом осмотрелся, пытаясь найти возможные следы борьбы или присутствия чужих, но все было также, как и в тот момент, когда он покинул здание. Никита еще прошел по комнатам, обратив внимание на слабо светящийся шар под потолком холла.
И в это время, неожиданно где-то неподалеку послышались голоса, среди которых, как показалось Никите, он узнал и голос Виктории. Голоса были веселые, и даже был слышен смех.
«Не иначе, как Виктория наладилась к кому-то в гости», - подумал Никита, - «нравы тут, судя по всему, вполне свободные».
Как оказалось, он был совершенно прав, через несколько минут послышались шаги на ступеньках бунгало и в холл вбежала Виктория. Она хлопнула три раза в ладоши, и шар под потолком загорелся сильнее. Только тут он увидела, что вернулся Никита, и слегка смутилась, но совсем ненадолго.
- Ты тоже вернулся? Все дела с советником решил? – каким-то очень уж отвлеченным, нарочито равнодушным голосом спросила она, подходя к столу и наливая себе в стакан какого-то сока из кувшина.
Насколько помнил Никита, когда он уходил, никакого сока не было и в помине. При этом он заметил, что Виктория старательно отворачивается в сторону, не желая встречаться с ним взглядом. На ней была все та же прозрачная туника, но Никита заметил, что теперь она была надета как-то иначе, и быстро догадался, что какое-то время девушка была без неё.
Не то, чтобы его так сильно заботил моральный облик Виктории или чтобы в нем возникло какое-то чувство ревности. Но все же он не ожидал, что в этом мире потакание своим желаниям идет настолько быстро.
Видимо Виктория поняла, о чем он подумал, потому что быстро повернулась к нему и проговорила каким-то чужим голосом:
- Если бы ты не ушел по каким-то своим делам, все могло бы быть совсем по-другому. Да и ребята по соседству живут хорошие, их там трое, а девушка у них всего одна.
- Ну, надеюсь, ты хорошо провела время? – вздохнул Никита, не зная, как отвертеться от дальнейшего разговора.
- Ты что же это, меня нисколько не ревнуешь? – С некоторым удивлением спросила Виктория.
- Ни в коем случае, - покачал головой Никита, даже радуясь в чем-то, что у него оказались, развязаны руки, - в этом месте ты можешь заниматься всем, чем угодно, я не стану возражать.
После этого он быстро повернулся и вышел, оставив Викторию в немалом удивлении.
«То, что здесь у многих нет четких привязанностей, видимо еще не означает, что у всех пропадает и чувство самолюбия», - усмехнувшись про себя, подумал Никита, - «однако же, что-то надо делать, ведь покинув свое бунгало, я оказываюсь этаким человеком не при делах, а это привлечет ко мне лишнее внимание».
Он прошелся от бунгало к берегу странного пруда, обратив внимание, что даже в сумерках его поверхность фосфоресцирует голубым цветом.
- Неужели все люди так легко поддаются, когда им предлагают полный комфорт и жизненные удовольствия? – в сердцах проговорил Никита, которого все-таки задело столь легкомысленное поведение Виктории.
- Далеко не всех, молодой человек, - послышался неподалеку чей-то голос.
- Простите, а с чем имею честь? – настороженно спросил Никита, вглядываясь в полумрак, где виднелась чья-то фигура, похоже, что фигура мужская, да и голос явно принадлежал мужчине, причем мужчине в годах.
- А Вы уже имели честь, видится сегодня со мной на дороге, - спокойным, уверенным тоном ответил собеседник и, когда он приблизился, Никита с некоторым удивлением узнал в нем человека, одетого днем во фрак и цилиндр.
Сейчас на нем была какая-то серая накидка, делающая его почти незаметным в искусственных сумерках.
- Позвольте представиться – Прудников Николай Афанасьевич, - мужчина протянул Никите руку, тот немного помедлил, и с некоторым недоверием все же ответил на рукопожатие, а потом спохватился, - Никита Алексеевич Панченко.
- Очень приятно, а теперь – давайте отойдем немного в тень деревьев, чтобы поговорить чуть более предметно, - проговорил Прудников и быстрым шагом двинулся прочь от водоема.
Никита последовал за ним, гадая, чем же так привлек к себе внимание сразу нескольких представителей этого мира, которые, образно говоря, не шли в общем строю.
- Я ведь на Вас еще днем внимание обратил, - предвосхитил вопрос Никиты Николай Афанасьевич, - у всех, кто прибывает сюда, уже в самом начале возникает этакий полностью удовлетворенный, умиротворенный до крайности взгляд, словно человек получил одним махом все, что хотел. У тех же людей, кто по какой-то причине, не поддался влиянию этого места, взгляд остается ищущим, пытливым, интересующимся.
- Надо же, - потер затылок, немного смущенный Никита, - никогда бы не подумал, что меня так легко раскусить.
- Для большинства здешних обитателей это несущественно, Вы для них все равно – почти, что пустое место, - успокоил его Николай Афанасьевич, - внимание на Вас могут обратить только единицы тех, кто сохранил себя.
- Такие, как господин Тетерников? – искоса посмотрев на Прудникова, уточнил Никита.
- О-о, Вы уже и с ним познакомились? – даже в полумраке было видно удивление собеседника Никиты. – Ну, от этого человека многого не добьешься – вечная скорбь, нет сил взять себя в руки и никак не может решиться воспользоваться представившимся случаем получить все удовольствия, ведь здесь это очень просто – стоит только захотеть по-настоящему.
- Получается, что я не хочу получить все предложенные удовольствия? – задумчиво проговорил Никита.
- Вы умеете думать и умеете сомневаться, - важным, даже немного нравоучительным тоном ответил собеседник, - а еще в Вас, видимо, есть то, что называется нравственным стержнем, и Вы не хотите пускаться во все тяжкие, а это, к сожалению, доступно далеко не всем.
- Но, как же Вы решились попасть сюда? – в свою очередь не мог скрыть удивления Никита.
- В моем случае, молодой человек, это была отчаянная попытка избежать трагического конца, - с грустью в голосе проговорил Николай Афанасьевич, - в былые времена такие болезни, как чахотка, часто были неизлечимы, да и многие болезни сердца, а вышло так, что с легкими дела обстояли плохо у меня, а сердце отстукивало последние минуты жизни у мое супруги, Екатерины Андреевны, Вы видели её сегодня на дороге. Все медики разводили руками, и мы решили напоследок съездить в путешествие по тем местам, где когда-то познакомились.
- И здесь услышали легенду о Гюмри и благословенном мире? – догадался Никита.
- Увы, это так, молодой человек, - кивнув головой, ответил Николай Афанасьевич, - мы посмотрели тогда друг на друга и сказали себе – а от чего бы нам и не рискнуть?
- И тоже попали в этот странный, замкнутый мир, - уже утвердительно произнес Никита.
- Да, причем к нашему глубочайшему удивлению, все наши хвори почти сразу ушли в сторону, у нас появились силы и желание жить дальше, - вздохнул Николай Афанасьевич, - но очень быстро мы поняли, что это место совсем не предполагает какой-то полной жизни, какого-то развития, соблюдения каких-то культурных и этических норм, однако вырваться отсюда оказалось крайне непросто.
- Непросто? – внимательно посмотрев на собеседника, переспросил Никита. – Но господин Тетерников считает, что это вообще невозможно.
- Господин Тетерников – большой пессимист, который не привык делать что-то самостоятельно, - несколько сердитым тоном ответил собеседник, - я долго размышлял над тем, как устроен здешний мир и много наблюдал за всем, что здесь происходит. И пришел к выводу, что выбраться отсюда крайне сложно, но вполне возможно.
- Вот даже как, - Никита осторожно осмотрелся вокруг, - и Вы можете подсказать – как это сделать?!
- В принципе могу, - Николай Афанасьевич тоже оглянулся, - но об этом, пожалуй, в другой раз, скоро начнется здешний рассвет, а я предпочел бы быть в это время у себя дома и рядом с женой.
- Но, как же… - начал было Никита, но собеседник прервал его взмахом руки и быстро проговорил, - я сам Вас найду в следующий период сумрака, а Вы постарайтесь не попадаться на глаза советникам и опасайтесь смотрителей, они только кажутся этакими добрыми дядюшками.
С этими словами собеседник Никиты скользнул в тень деревьев и, спустя минуту его уже не было видно.
«Однако же, мне по-прежнему некуда идти», - подумал Никита и направился обратно к бунгало. Но не стал подниматься по лестнице наверх, а просто присел на скамейку возле входа.
Заключение в счастливую жизнь. Архив. Ч2
© Copyright: Сергей Макаров Юс, 2019
Свидетельство о публикации №219051801121
Свидетельство о публикации №219051801121
Рецензии
Добрый день, Сергей! Да, в интересный мир попали наши герои, но я Никиту понимаю: в гостях хорошо. а дома лучше. Интересно, что там время как бы остановилось для проживающий там, пока неизвестно, кто чем занимается. Похоже, что ничем. Смотрители следят за тем, чтобы жители забыли, кто они были раньше и спокойно бы пребывали в этом мире.
Хорошо, что не все способны оказаться беспамятными. Нашему Никите повезло. Думаю, он сделает все, чтобы выбраться из этого "райского! места.
Всего доброго!
С уважением,
Людмила Каштанова 05.11.2021 08:54 • Заявить о нарушении
Хорошо, что не все способны оказаться беспамятными. Нашему Никите повезло. Думаю, он сделает все, чтобы выбраться из этого "райского! места.
Всего доброго!
С уважением,
Людмила Каштанова 05.11.2021 08:54 • Заявить о нарушении
И еще раз доброго дня, Людмила!
Благодарю за отклик!
Мир, в котором волею случая оказались путешественники, не просто интересный, скорее скрывающий немало тайн, причем, как вскоре убедиться Никита, тайн не слишком приятных.
Уж чрезмерно охотно предаются местные обитатели всевозможным удовольствиям, абсолютно забывая, кем они были до попадания в это странное место.
Никите предстоит немалый путь, прежде чем он поймет, где находится и встретит своих попутчиков, увы, не всех.
С глубочайшим уважением,
Сергей Макаров Юс 05.11.2021 16:27 Заявить о нарушении
Благодарю за отклик!
Мир, в котором волею случая оказались путешественники, не просто интересный, скорее скрывающий немало тайн, причем, как вскоре убедиться Никита, тайн не слишком приятных.
Уж чрезмерно охотно предаются местные обитатели всевозможным удовольствиям, абсолютно забывая, кем они были до попадания в это странное место.
Никите предстоит немалый путь, прежде чем он поймет, где находится и встретит своих попутчиков, увы, не всех.
С глубочайшим уважением,
Сергей Макаров Юс 05.11.2021 16:27 Заявить о нарушении
На это произведение написано 10 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.