Голод души

- Танюша! Где ты, моя девочка? Иди к маме!
Мать усиленно делает вид, что не замечает маленьких ножек, торчащих из-под скатерти стола.
- Потерялась моя заинька. Придется пить чай с блинчиками без нее.
- Мама! Я здееесь!
И нежные руки сжимают в объятиях свое сокровище. Как просто и легко жить, когда рядом эти ласковые и заботливые руки!


Опухшая от бесконечного пьянства, то ли во сне, то ли наяву, Рыжая очнулась в незнакомой комнате. Жутко болела голова, и ужасно хотелось пить. Светлый образ матери растворился вместе с остатками сказочного сна из далекого детства.
Где она? Взгляд скользнул по мрачным стенам. Незнакомое место... Но, по сравнению со вчерашним ночлегом, не так уж и холодно... Замутненная память пыталась нарисовать картинку предыдущего вечера. Она, пытающаяся согреться в незнакомом подъезде. Какая-то женщина, выгоняющая ее криками. Улица, вьюга, декабрь. Незнакомые мужчины, пожалевшие ее… Запотевшая бутылка водки на табуретке, служащей столом, вместо закуски - вода из-под крана. Многозначительные взгляды собеседников… Дальше картинка обрывалась. Один из вчерашних Ромео храпел рядом на грязном диване, не знающем о существовании постельного белья, друг воздыхателя валялся рядом, на полу, между окурков и пустых бутылок. До близкого знакомства, судя по всему, дело не дошло. Рыжая вздохнула. Вот и пережита еще одна холодная зимняя ночь. Где будет ее следующее пристанище? Жадно опустошив железную кружку с ледяной водой, затем натянув на себя грязную, пропахшую бензином и дешевыми сигаретами, фуфайку, в надежде получше согреться, Рыжая осторожно, чтобы не разбудить, прижалась к соседу и закрыла глаза.


Окончив школу с золотой медалью, Таня ждала, что, наконец, у нее начнется интересная взрослая жизнь, о которой давно мечтала. Родители не давали большой возможности быть ей самостоятельной, но обеспечивали неплохо. Жаловаться было особо не на что, но девушке постоянно казалось, что ее свобода ограничена.
Первый парень влетел в жизнь Татьяны стремительно, как снежный вихрь в студеную зиму. Мальчик с параллельного курса, Вадим Сташевский. Он стал и первой любовью, и первым мужчиной в ее жизни. Родители, хоть до конца и не принявшие выбор дочери, так как избранник был приезжим из областного городка, настояли на свадьбе.
Вскоре родилась внучка. Жили все вместе. Родня Татьяны не особо критиковала молодых за неумелое ведение домашнего хозяйства, распределение денег, ненужных покупок и глупых поступков, но периодически итог легкого недовольства выливался в семейные споры со всеми вытекающими.
Воспитание внучки Верочки, всеобщей любимицы, особо не обсуждалось: танцы с трех лет, музыкальная школа с пяти – все, как шаблону дочери. Забота о ребенке была под пристальным наблюдением бабушки, так как мама Верочки уже вышла из-под тотального контроля и не давала в полной мере собой управлять.
Вадим, не в силах изменить ситуацию, старался работать как можно больше, чтобы реже бывать дома и хоть как-то заслужить уважение в глазах родителей жены. Вскоре, ночные смены стали более частыми, чем проведенные в семье. А что оставалось Тане? Безумная любовь к мужу, которая не давала понять, что ее брак трещит по швам! Но помочь она могла только моральной поддержкой, в которой Вадим нуждался все меньше и меньше. Чем меньше ночевал дома Вадим, прикрываясь разовыми подработками, тем больше отдалялся он от жены.
На юбилей школы Таня пошла одна, без мужа. Он в очередной раз ушел в ночную смену. Ну, так получилось. Утром Таня проснулась в квартире своего одноклассника. Об этом узнал Вадим. Простить не смог. Он, молча, собрал вещи и ушел. Друзья рассказали потом, что он переехал в другой город. Таня осознавала свою вину, хотя особо не сожалела. Вадим не захотел ни выяснять отношения, ни выслушать ее. Семь лет совместной жизни в одной квартире с родителями не превратили их отношения в сказку. А построить свое гнездо у Вадима не хватило ни духу, ни финансов.
Дочь росла, Татьяна нашла хорошую работу, быт постепенно налаживался.
Смысл жизни оборвался внезапно. Планы вечера в пятницу изменил звонок. Телефонный звонок из полиции. Уточнение по составу семьи, ехавшей в автомобиле, вдребезги чашка из рук, далее нечеловеческая процедура опознания тел, потеря сознания, затем неделя в больнице под капельницей. Потеря родителей и дочери в одночасье свернула психику навзничь.
Татьяна потянулась к стакану. Ранее непьющая даже пива, девочка хлестала водку. По черному. Без закуски. Сначала на нервной почве, пока не впадала в глубокий сон, затем по инерции, когда уже не могла уснуть без выпивки. Иногда, среди ночи, она просыпалась со слезами, увидев во сне погибшую дочь, или родителей, или бросившего ее Вадима, затем бежала на кухню к холодильнику, чтобы забыться в объятиях очередной бутылки. Спустя некоторое время, они, в кошмарных снах, приходили опять. Ее мучители души и совести. На сороковой день после похорон, Татьяна напилась так, что уснула на могиле дочери. Проснувшись утром, она продолжала плакать и пить.
Так, в пьяном бреду, прошел год. В жизни Татьяны появился Василий. Насколько он был хорош, теперь, без советов матери, могла судить сама Татьяна, но ей было уже все равно. Критиковать Василия было некому, образ Вадима во снах приходил все реже. Сама она к тому времени стала еще более ведомая, лучшей подругой стала бутылка. С работы уволили за пьянство и прогулы. Не стало хватать денег на целебное спиртное, и в расход пошли драгоценности и прочие ценные предметы. Когда было пропито все, за что можно было получить деньги, Василий предложил переехать поближе к морю, к его родственникам. Практически невменяемая к тому времени, Татьяна дала согласие продать родительскую квартиру. После сделки любимый мужчина ушел за шампанским и… не вернулся. Татьяна прождала его всю ночь, обзванивая больницы. Под утро что-то подсказало ей посмотреть в ящик, где лежали деньги от проданной квартиры. Их не оказалось. Так она осталась и без квартиры, и без денег. Василий день канул в лету, не оставив ни адреса родственников у моря, ни номера их телефона. Полиция, конечно, приняла заявление о беглом аферисте, но на этом дело и закончилось. Татьяна с небольшими финансовыми запасами какое-то время перебивалась у подруг, но, через некоторое время, понимая всю абсурдность ситуации, она, в более или менее трезвый прилив своего состояния, собрала свои нехитрые пожитки, и ушла из прошлой жизни, где ее звали Танечкой, Танюшей, Таней.
Так родилась ОНА. Рыжая. Именно так ее окрестили в обществе забулдыг и нищих, где она нашла свой временный приют на вокзале.


Так прошло несколько лет. Рыжая сменила несколько городов, посидела в тюрьме за кражу, научилась жить в таких условиях, о которых раньше даже не подозревала.
Уже с трудом вспоминалось, почему она здесь и зачем, но иногда, где-то на подсознании, острой зубной болью, периодически всплывал светлый образ Вадима, единственного живого человека из тех, кого она по-настоящему любила. Рыжая начинала плакать, не боясь разбудить бесхитростную компанию коллег-собутыльников, с которыми каждое утро отправлялась клянчить милостыню на бутылку спиртного. Без него, этого спасительного нектара, вечером на теплотрассе или в подворотне забыться было достаточно тяжело.
В один из самых обычных серых дней она сидела с протянутой рукой на набережной. Было достаточно холодно, но ее это не трогало. Взгляд ее был отрешен, душа уже ни о чем не просила. Она тихо умирала. Смысл жизни был давно потерян. Хотелось просто исчезнуть. Потом, ближе к ночи, она пойдет и опять напьется. А утром – как день сурка. И все повторится сначала, как вчера.
«Зачем, зачем это все?»- подумала она. – «Жизнь кончена. Мама, прости, твоя девочка не смогла выжить ни без тебя, ни без твоих советов, ни без твоей поддержки! Зачем мне жить? Я хочу к вам!»
Она встала и пошла к перилам моста. Вдруг, за спиной она отчетливо услышала знакомое имя. Свое имя, которое практически забыла. Рыжая оглянулась. Перед ней стоял Вадим. Минуту они смотрели друг на друга. Рыжая внезапно осознала, что она снова Таня, пусть глупая и неприспособленная к жизни, но ТАНЯ! Не сразу узнавший ее Вадим, случайно проходивший с друзьями мимо, понял, что этот, некогда дорогой для него человек, очень нуждается в помощи, в его помощи. Друзья оторопели, но с пониманием отнеслись к действиям друга. Вадим подошел поближе, чтобы убедиться, что это действительно его Таня. Затем он, молча, взял ее за руку и повел за собой. Они шли, не говоря вслух, но каждый в этот момент проживал в воспоминаниях свою предыдущую жизнь. На глаза Тани внезапно навернулись слезы, но на этот раз она была им рада. Она забыла, когда плакала последний раз.

Посвящено моей знакомой Татьяне, пропавшей много лет назад.


Рецензии