Плохие девчонки. Глава шестая. Юлий Иванович

- Понимаешь, Паша, астрономией я увлёкся довольно поздно, - Юлий Иванович был в этот вечер на удивление разговорчив. - Многое упущено, профессиональным астрономом уже не стать. И физиком не стал, и астрономом, но не жалею: раньше жалел, а сейчас нет. У астрономов - любителей есть свои преимущества. 
- Я слышал, что они даже открывают астероиды или кометы.
- Да. Небольшие, микроскопические, по меркам вселенной, тела. Но дело не в этом. Я могу заниматься астрономией когда захочу и сколько захочу. Жаль, денег на телескоп помощнее собрать трудновато, а ведь техника в таком деле решает многое.
Но ты, Паша, очень много можешь успеть. Математику и физику подтянул на очень приличный уровень, время у тебя есть, в ближайший год тебе надо определится окончательно - кем хочешь стать и куда пойдёшь учиться.
- Я определюсь, обязательно определюсь. Я уже отбросил несколько вариантов.
- Каких, если не секрет?
- Ну вот сначала в лётное училище думал. Я через него в отряд космонавтов рассчитывал попасть, но по здоровью не прохожу пока. А изменится что-то или нет, не ясно.
- То есть в космонавты ты себе путь закрыл?
- Нет. Я хочу техническим специалистом сначала стать. Может быть конструктором астрономических приборов?.. Тут ведь и астрофизика, и техника, и... А там глядишь и в космос отбор будет не таким сложным. Ведь посылают же специалистов в космос?
- Разумно, - Юлий Иванович задумчиво подкручивал винты регулировки телескопа. - Знаешь, всё-таки у космонавтов (или там астронавтов) есть одно замечательное преимущество перед астрономами/астрофизиками. 
- Какое?
- Они ощущают космос по-другому. И себя в космосе... Там ведь запахи другие, внутри станции, там невесомость, и чувство бесконечности по-другому ощущается. И Земля оттуда чище, прекрасней - не видно всей этой грязи, мусора, людской мерзости. 
- Жаль, в телескоп мы не видим Земли из космоса.
- Сейчас уже видим. Можно найти сайты со снимками Земли из космоса со спутников, сайты НАСА. Приедешь зимой ко мне в город - покажу.

- Так вот, - продолжил Юлий Иванович. - Астрономия, астрофизика - специальности более теоретические, чем практические. Сегодня мы наблюдали за Луной, за Морем Дождей, но видели в основном неподвижную картинку лунных кратеров. Она, конечно, интересная, загадочная, по-своему прекрасная, но всегда одинаковая; заметить там какое-то движение, типа падения метеорита, чрезвычайно трудно.
- Если долго смотреть - видно, как удлиняются тени от скал по краям кратера.
- Да. Но астронавт может увидеть, почувствовать, услышать значительно больше.
- Услышать? В космосе?..
- Да. ...Конечно, в космосе ничего нельзя услышать кроме всяких технических шумов внутри станции; все эти метеориты, астероиды, пролетающие со свистом на экране, всё это ерунда киношная, но вот знаешь, какие факты сейчас открылись? В самом начале зарождения Вселенной, всего лишь через тысяч четыреста лет после Большого взрыва Вселенная представляла из себя сгусток газов, сравнимых по плотности с земной атмосферой. А это значит, что в ней могли распространяться звуковые волны и чисто теоретически кто-то мог слушать звуки рождения Вселенной. Это я к тому, что в космосе могут быть сгустки газов, газовые планеты, планеты с атмосферой - то есть объекты, где распространяются звуковые волны.
- Здорово. Только будет ли слышно что-то человеку в скафандре? 
- Думаю, что-то как-то будет слышно. От силы звуковой волны зависит. Главное - эти звуки можно записать, представляешь - записать вой и скрежет Вселенной?.. 

Паша собрался домой и вдруг вспомнил о разговоре за ужином у Марии Ивановны. На минуту задумался: может рассказать Юлию?
- Юлий Иванович, я сегодня вечером видел ваших бывших учениц...
- Да?.. И что? Чем занимаются подружки? Отдыхают после леса? 
- Отдыхают. Вы ведь помните, утром они только пришли, а уходили мы в лес вчера вечером. Вот мы с Марией Ивановной и её сыном пошли искать их; я даже не знал, что они дома не ночевали, заблудились. Хотя где там блудить?.. Похоже они попали в ту зону, про которую вы рассказывали мне прошлым летом.
- Почему ты так думаешь? 
Паша подробно рассказал о разговоре за столом. 
- Кстати, передай Марии Ивановне огромное спасибо за пирог! ...А что касается девушек, - Юлий Иванович на минуту застыл над столом, вглядываясь через открытое окно в звёздное небо. Его худая сутулая фигура напоминала средневекового звездочёта с книжной иллюстрации. 
- Они ведь не угомонятся, так и так пойдут в лес... Как думаешь?
- Не угомонятся. Яна вообще увлечена всем необычным.
- Я вспомнил девчонок. Смутно, но вспомнил. Хорошие девочки, всегда вместе, учились, кажется, хорошо и у меня с ними проблем не было. В выпускном классе их прозвали Инь и Янь - они же Инна и Яна. Хотя у них больше общего.
- А сколько им лет?
- Примерно 27-28. В лес одни, надеюсь, не пойдут?
- Побоятся. Меня возьмут или Марию Ивановну. И всех, кто согласится; может Мария Ивановна сына позовёт. Они и с вами хотели бы поговорить.
- Давай вот что, Паша, сделаем. Ты обязательно с ними иди; будешь водить девушек по безопасным местам. Я специально маршрут нарисую; он получится скорее всего зигзагообразным. Твоя задача вести их от точки к точке, не отклоняясь от маршрута, чтобы не попасть в зону. Попробуй вымотать их. Пусть устанут так, чтобы в лес долго не хотелось, может это отобьёт охоту к приключениям...
- А вы? Может быть с нами пойдёте?
- Если попросят - пойду. Сам навязываться не буду. И если идти соберётесь - обязательно дай мне знать; вдруг вы всё-таки нарвётесь на зону. Я тебе дам ракетницу - вверх выстрелишь. Хотя думаю, если это действительно зона с временным провалом, ракетница не поможет.
- Ракетницу я бы взял. Мало ли что...

- Может мне и правда с вами пойти?.. С другой стороны, в этом есть минус. Если вы заблудитесь, не вернётесь в положенное время - я могу выйти вам навстречу, поискать, поднять людей. А если мы все заблудимся? Кто нас хватится?
- Мария Ивановна. 
Юлий Иванович задумался.
- Да, пожалуй Мария Ивановна. Конечно, она шум поднимет, в МЧС позвонит. Понимаешь, мне не хотелось бы такой огласки. Если я останусь, есть шанс огласки избежать.
- Вы сами говорили: если зона будет проявлять себя, то рано или поздно люди о ней узнают.
- Я хочу, чтобы это произошло как можно позже, понимаешь? Ведь понаедут всякие; серьёзные учёные не приедут, во всяком случае не сразу, а приедут поисковики - энтузиасты на общественных началах, а ещё хуже разные студенты, группы дилетантов, вообразивших из себя не весть что. Лес замусорят, костры оставят, и деревня наша из тихого уютного угла превратится в место паломничества чудаков. Телевидение подтянется, РЕН-ТВ, “Космопоиск” - это их тема.
- Лучше бы, конечно, без огласки. Я постараюсь не заблудится.
- И ещё: почувствуешь что-то неладное, уводи всех в сторону.
- Что именно?
- Ну ты прислушивайся. Уши вдруг начало закладывать, птицы перестали петь, чувство тревоги появилось... Это признаки верные, я и по ним карту аномалии составил, конечно очень приблизительную, но всё же. И компас возьми мой.
- Вы говорили, что он врёт вблизи зоны?
- Ещё как! Он не просто врёт, он вращается как ненормальный вблизи зоны, или по часовой стрелке, или против; я пока не разобрался с чем связано направление вращения. Точно знаю, что чем глубже заходишь в зону, тем быстрее вращается стрелка... Его можно использовать как индикатор зоны.
- Но если девушки увидят его у меня, они ведь могут догадаться; захотят поближе с зоной познакомиться, зайти в неё подальше; они же для этого...
- Понимаешь, компас как индикатор зоны не так однозначен, как хотелось бы. Постарайся всё-таки компас девчонкам не показывать - только в крайнем случае, когда поймёшь, что вы заблудились и надо выбираться. Я ведь в зону эту не входил глубоко, ну может только на несколько метров; я пытался обойти её по периметру.
- Почему? Неужели не хотелось из любопытства?
- Во-первых, жутко одному. Это мистика какая-то, но жуть присутствует. Во-вторых, у меня была цель - обрисовать на карте границы зоны. Я не успел понять, как ведёт себя стрелка компаса внутри зоны: возможно она вращается только на границе зоны, вблизи границы зоны, а внутри зоны вообще стоит.
Любопытство вещь хорошая, но в этих делах с аномалией, нужно быть крайне осторожным. Валентиныч проплутал там дней пять, если ему верить, а потом заболел. Простыл говорит, ночью, я его и видел простывшим, кашляющим, только из города он уже не вернулся - умер от воспаления лёгких. Но мы не знаем от чего он умер на самом деле, поэтому я и не хочу огласки, и события торопить не хочу. Сначала сам хотел бы разобраться. Девушки планы мои спутали, ну да ладно: прогнать нельзя - ещё больше подозрений будет...
- Я понял. Пойду я уже к себе, Юлий Иванович. Устал.
- Иди. Или здесь заночуй, время уже половина второго.
 
Паша ввёл Иваныча в заблуждение на счёт своей усталости; он бежал к себе не чувствуя ног от радости. Не пугали глухие заросшие проулки, тени кустов и старых строений; светила полная луна, фонарик хорошо освещал дорогу. Мысль о походе в лес в компании с девушками, воодушевляла; он представлял, как будет заботится о Яне, подавать руку при переходе через ручей, как будет разводить костёр, кипятить чай, может даже оберегать её сон... Решил действовать тактично, чтобы никто ничего не понял, особенно её подруга Инна. Паша не знал, что скрыть зарождающееся чувство не всегда под силу даже опытным мужчинам.   

Показался знакомый забор, увитый хмелем, за ним бывший домик Сергея Валентиновича, в котором жили девушки. Сквозь занавески окна второго этажа Паша заметил слабый мерцающий свет, который тут же погас. “Странно, неужели ещё не спят... Может махнуть через забор, сократить путь к сараю? Так короче, а девчонки всё равно легли, ничего не услышат... А вдруг кто-нибудь из них выйдет в туалет и наткнётся на меня? Опозорюсь!
Интересно, они спят голыми?..”

Паша всё-таки побежал в обход; на какой-то миг свет фонарика выхватил фигуру человека, который тут же отпрянул в тень вишни. ...Кто он? Если ночной рыбак, то почему прячется?..
Наконец-то Паша добрался до матраса на своём чердаке. Долго не мог уснуть: ворочался, вспоминая события дня, разговоры, встреченного незнакомца... Постепенно впадая в дремоту, он прожил несколько странных мимолётных сюжетов какой-то другой не состоявшейся жизни: во всех присутствовала Яна, во всех она улыбалась.

...Паша летел верхом на ракете в необъятном пространстве космоса, мимо астероидов, комет, облаков космического газа или пыли. Сзади, обнимая его за талию, сидела Яна. Паша, оборачиваясь, видел её улыбку за стеклом шлёма, но не чувствовал тепла её рук сквозь скафандр. Всё было понятно, логично, как наяву, только вот шёпот звёзд сопровождал этот странный полёт: Вселенная говорила с ними голосом Юлия Ивановича.