Российское государство 25

 Очерк истории восьми диктатур (862 – 2000 – 20??)

     МОЯ ЗЛОСЧАСТНАЯ РОССИЯ

 Автор Игорь Бестужев-Лада.

 Игорь Васильевич Бестужев-Лада(1927-2015), советский и российский учёный, историк, социолог и футуролог, специалист
в области социального прогнозирования и глобалистики. Доктор исторических наук, профессор. Заслуженный деятель науки РСФСР. Лауреат золотой медали Н. Д. Кондратьева 2001 года «за выдающийся вклад в развитие общественных наук».
Автор нескольких десятков монографий и брошюр, свыше двух тысяч статей в периодических изданиях.

  https://ru.wikipedia.org/wiki/ Бестужев-Лада, Игорь Васильевич

Продолжение 25 очерка.
Продолжение 24 http://www.proza.ru/2019/05/17/1240

           РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ (1709-1917)

               Диктатура дворянства.

«Воспитанием Александра занималась лично его бабушка Екатерина II. Она же подобрала внуку ряд талантливых педагогов, Кроме того, ему подобрали круг молодых людей, известных либеральными взглядами. В результате на престол взошёл мягко-сердечный человек, готовый к либеральным реформам. Но когда он столкнулся с русской действительностью тех лет, то реформы свелись к реставрации екатерининских порядков (включая «Жалованную грамоту дворянству» и «Городовое положение») и созданию первого в истории России правительства в составе министерств: военно-сухопутных сил, морских сил, иностранных дел, юстиции, финансов, коммерции и народного просвещения.

 Попытка начать освобождение крестьян, «Закон о вольных хлебопашцах» 1803 года, натолкнулась на сопротивление помещиков и на опасение новой «пугачевщины». Дело ограничилось позднее освобождением крестьян в Эстляндии, Лифляндии и Курляндии. К 1804 году царь полностью охладел к реформам, так как убедился в их нереальности (с позиции придворных кругов). Кроме того, в 1804 году Наполеон принял титул императора, резко активизировал свою экспансию в Европе, в частности, демонстративно расстрелял члена французского королевского дома герцога Энгиенского, и стало ясно, что новой войны с Францией не избежать. Внимание Александра целиком переключилось на внешнюю политику.

 В начале 1805 года против Франции составилась новая коалиция, в которую вошли Австрия, Россия, Англия и Швеция. Из России на соединение с австрийской армией была двинута 35-тысячная армия под командованием М. И. Кутузова. Но когда она дошла до Австрии, было получено известие об окружении и капитуляции 80-тысячной австрийской армии. Перед лицом 220-тысячной французской армии Кутузов, с тяжелыми арьергардными боями, отступил в Чехию на соединение с подходившими из России резервами и оставшимися австрийскими войсками.

 Об этих драматических днях, так же, как и о последующей Отечественной войне 1812 года, лучше прочитать в «Войне и мире» Л. Толстого. Несмотря на субъективность автора, это всё же правдивее, чем тенденциозность историков, особенно советских, постсоветские не в счёт из-за резкого сокращения возможностей архивных источников, не говоря уже о трудностях публикации такого рода исследований.

 В декабре 1805 года у городка Аустерлиц в Моравии произошло сражение между 84-тысячной австро-русской и 70-тысячной французской армиями. Номинально союзной армией командовали оба императора, фактически – Кутузов. Французами командовал Наполеон. Союзники атаковали правый фланг французов, но были скованы обороняющимися, тогда как главные французские силы зашли атакующим в тыл, а французская артиллерия, расставленная на господствующих высотах, принялась громить атакующие колонны. Это вызвало замешательство, панику и бегство. Разгром союзников был полный. Они потеряли 27 тысяч человек из 84 тысяч, почти всю артиллерию и весь обоз. Потери французов составили 800 убитыми и 6000 ранеными. Вскоре Австрия вынуждена была заключить сепаратный мир с Наполеоном, а русские войска отступили в Россию. Это сражение вызвало резкое охлаждение отношения Александра к Кутузову, который должен был уйти в отставку до лета 1812 года.

  Покончив с Австрией, фактически подчинив её своей политике, Наполеон в 1806 году обрушился на Пруссию. В сражениях при Иене и Ауэрштедте он разгромил прусские войска, и Пруссии пришлось бы капитулировать, как и Австрии, если бы на помощь ей не подоспели русские войска. Они дали французам целых шесть сражений, и хотя после каждого из них вынуждены были отступать, тем не менее, потери французов были столь значительны, что Наполеон согласился на мир, с сохранением Пруссии как королевства.

 В 1808 году состоялось свидание Наполеона с Александром, очень похожее на свидание в 1939 году Молотова с Риббентропом. Александр признал все французские завоевания в Европе. Наполеон признал независимость Австрии и Пруссии, а кроме того, согласился на присоединение к России Финляндии, что и произошло в ходе русско-шведской войны 1808-1809 годах. Наступившая затем передышка в войнах вернула Александра к реформам. Первым делом он упорядочил пришедшие в расстройство финансы. В этом ему оказал большую помощь М. М. Сперанский, который составил план либеральных преобразований, начиная с создания в 1810 году Госсовета, прообраза будущего парламента, и кончая проектом закона, фактически превращавшего Россию в конституционную монархию. Резко враждебная позиция придворных заставила царя отправить своего ближайшего советника в ссылку. Реформы вновь были свернуты, так и не развернувшись. Тем более, что произошло новое обострение отношений с Францией.
Что касается Сперанского, то в 1819-1821 годах он стал генерал-губернатором Сибири, а в 1826-1832 годах руководил кодификацией Свода законов России.

 К 1810 году Наполеон стал фактическим хозяином почти всей Европы, кроме Англии, России, Швеции и Турции. Он понимал специфику России, не собирался её завоевывать, отменять в ней крепостное право и т. д. Но он хотел поставить Россию на положение Австрии и Пруссии, полностью подчиненных его политике, и тем самым полностью изолировать Англию, с которой Россия всё еще поддерживала торговые и дипломатические отношения. Принудить Россию к капитуляции ему казалось просто, в его руках к тому времени сосредоточилась 600-тысячная армия, которую всё равно ничем иным занять было уже нельзя и которая втрое превосходила русскую армию, что изначально предопределяло исход войны. В этом отношении он очень походил на Гитлера, которому разведка донесла, что выдвинутую к западной границе Красную армию можно уничтожить за две-три недели. Что и было сделано. Но зато потом стали обнаруживаться непредвиденные осложнения.

 Русская армия тех лет была не только втрое слабее французской, включая союзные Франции контингенты, но  вдобавок была разделена на три отдельных армии которых нетрудно было разгромить поодиночке. Одна армия завершала победоносную войну с Турцией, результатом было присоединение к России Бесарабии. А две других, согласно плану немецких доктринеров в русском генштабе, должны были взять противника «в клещи»: одна, обороняясь против него в укрепленном лагере, а другая нападая на него с тыла.

 По иронии судьбы, эта вопиюще глупая, провальная стратегия, помогла России выиграть войну. Вы только представьте себе катастрофичное для русских генеральное сражение в июне 1812 года где-нибудь на Немане! План немецких генштабистов, возможно, был бы хорош столетием раньше, когда господствовала линейная тактика, описанная выше. Но Суворов и Наполеон разработали совершенно новую тактику колонного строя. Маневренность войск резко повысилась, и любые разделенные силы противника легко громились друг за другом.

 Русская армия попала в очень сложное положение. Сосредоточить её на границе, значит, подставить под удар втрое сильнейшего противника. Рассредоточить, дать противнику возможность разгрома поодиночке. Стратегия диктовала оптимальный выход: отступать вглубь страны, сдавая любые города, включая Москву, но лишая противника продовольствия и фуража, т. е. заставляя его растягивать коммуникации, охранять их и тем самым в конце-концов уравнять силы для решительного сражения, пусть даже в глуби страны.

 Однако, в то время еще существовало почти напрочь забытое ныне понятие «честь».  Оно заставляло выходить на дуэль с человеком, пусть даже более искусным в фехтовании или стрельбе. Поэтому общественное мнение, олицетворенное тогда придворными кругами, не могло позволить армии отступать без боя. Такова была ситуация в июне 1812 года, когда Наполеон вторгся в Россию с 400-тысячной армией, 200 тысяч он вынужден был оставить на флангах и в тылу, и с полной уверенностью в скорой капитуляции противника, так как ему противостояли разрозненные армии М. Б. Барклая-де-Толли, 127 тысяч человек и П. И. Багратиона (48 тыс. чел.). Естественно, обе армии принуждены были отступить с жестокими арьергардными боями, чтобы соединиться и не быть разбитыми поодиночке. Но когда они соединились, сражение, изначально провальное стратегически, стало необходимым по моральным соображениям.

 Армия и придворные круги возроптали против Барклая, который стал главнокомандующим и, по уже упомянутым стратегическим соображениям, совершенно правильно продолжал отступление. В этот критический момент царь оказался вынужденным преодолеть свою нелюбовь к Кутузову после Аустерлица, наибольшему военному авторитету в России того времени, и назначил главнокомандующим его. Кутузов продолжал отступление, пока позволяла обстановка, но должен был занять оборонительные позиции при Бородине. Позади была Москва.

 26 августа 1812 года произошло знаменитое Бородинское сражение. Соотношение сил к этому времени было сведено с 2 - 1 к 1,3 - 1. 103 тысячи регулярного войска, плюс 7 тысяч казаков для разведки и 21 тысячу ратников для рытья окопов против 135 тысяч у противника. У Наполеона была возможность обойти левый фланг русских и принудить их к отступлению. Но его целью было истребить как можно больше русских солдат, чтобы сделать дальнейшее сопротивление России невозможным. Поэтому он предпочёл лобовые атаки на укрепленные батареи русских. Правда, он нёс огромные потери от русской картечи. Но зато и русские войска, собранные в каре за батареями для контратак, несли такие же потери от разрывных ядер французской артиллерии. Как это происходило, ярко описано всё там же, в
«Войне и мире» Л. Толстого.

 К вечеру та и другая армия потеряла убитыми и ранеными примерно треть своего состава. Но французы сохраняли численное превосходство, у них осталась в резерве для решающего удара гвардия, к ним подошли подкрепления и возобновление сражения могло означать конец русской армии. А с нею и России. Поэтому Кутузов принял решение отступать, а потом, после военного совета в Филях, и вовсе оставить Москву, заняв угрожающую позицию к югу от неё, на пути возможного отступления французов при приближении зимы.

 Продолжение очерка в следующей публикации.

  18.05.2019