Глава 20. В чужой шкуре

          Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2019/04/17/1856

                1

          «Неважно, чью шкуру ты носишь поверх,
          Насколько она хороша и мила,
          Как дорог и ценен примеренный мех,
          И сколько в нём золота иль серебра.
          Пусть ворс тот колюч, и беден окрас,
          И выращен был в непролазной глуши –
          Он так гармонирует с искрами глаз
          И с сутью твоей... всё же дикой души».

          «Skin».  Волчица Wolfy.   


          1.

         – Итак, – преувеличенно бодро произнесла Ангрбода, стремясь разрядить звенящую, как натянутая струна, атмосферу, – как ты смотришь на то, чтобы прокатиться верхом?

          – Что-то я не видел здесь лошадей, – фыркнул Локи, раздражённым жестом убирая с лица непослушную чёрную прядь, назойливо падавшую на лоб.

          – Вообще-то я имела в виду волков.

          – А нет ли какого-нибудь менее экстремального вида транспорта? Флаера, к примеру? – ехидно поинтересовался принц.

          – Флаеров у нас нет, – спокойно ответила дева леса, – но у тебя есть альтернатива. Можешь испытать потенциал своего нового тела. К примеру, пробежаться по лесу наперегонки с моими волками. Тебе это сейчас вполне под силу.

          – Ага, и превратиться в ходячую сосульку, – с сарказмом произнёс новообращённый йотун, – нет, благодарю покорно, такая перспектива меня не слишком прельщает.

          – Ты плохо знаешь возможности своих сородичей, Локи. Они не боятся холода и мороза, царящих в Йотунхейме. А зима в Железном лесу и вовсе показалась бы им курортом.

          – Век бы их не знать, сородичей этих! – голос принца внезапно зазвучал низкой, словно рычащей хрипотцой, глаза с сузившимися зрачками вспыхнули чёрно-бордовым маревом.

          Ангрбода промолчала, удержавшись от реплики, не желая обострять ситуацию. Но Локи уже взял себя в руки, подавив гнев и усилием воли сохраняя спокойствие. Глубоко вздохнув и медленно выдохнув, он придирчиво оглядел себя и пробормотал:

          – М-да...  Сдаётся, я слегка подрос, и моя прежняя одежда будет маловата. Мне нужно во что-то переодеться.

          – Ты прав, штаны тесноваты, – согласно кивнула Хозяйка Ярнвида, глядя ему куда-то пониже пояса. – Хотя, на мой взгляд, в таком виде ты гораздо больше впечатляешь. Да и вообще – зачем йотуну одежда? Холода ты всё равно не почувствуешь.

          Локи взбешённо уставился на деву, раздувая крылья острого носа, в то время как она прикладывала титанические усилия, чтобы сохранить серьёзное выражение лица.

          – Ладно-ладно, не злись, – примирительно произнесла Ангрбода, весело глядя на царевича, всем своим видом изображавшего оскорблённое достоинство, – посмотрю, чем можно тебе помочь.

          Она подошла к аккуратно сложенной стопкой одежде принца и положила сверху ладони. Еще раз, внимательно окинув взглядом преобразившуюся фигуру Локи и что-то прикинув в уме, колдунья произнесла заклинание увеличения.

          – Переодевайся, – произнесла магичка через мгновение, кивнув на заметно увеличившуюся в размерах стопку, – а я пока пойду волков кликну.

          И, подхватив объёмистую сумку из оленьей кожи, вышла из комнаты, спиной ощущая напряжённый взгляд алых глаз.

          2.

          Снежные Охотники – более крупные и сильные сородичи обычных лесных волков – обитали в Ярнвиде, неподалёку от жилища Ангрбоды. Густой серебристый мех хорошо защищал их от холода и позволял удачно сливаться с окружающей местностью. Обитатели волчьего царства не подчинялись ничьей воле, за исключением самой колдуньи, служить которой считали честью для себя, называя её между собой Матерью Волков. Хозяйка заботилась обо всех жителях Леса, включая четвероногих, но волки пользовались её особым расположением.

          В клан Снежных волков входило несколько стай. Давным-давно, в те времена, когда Ангрбода не была ещё избрана Вождём над Вождями, однажды во время охоты она загнала большого оленя и решила освежевать его тут же на поляне. Привлечённый запахом свежей крови, из леса вышел молодой волк и кинулся на молодую охотницу в надежде на лёгкую добычу. Колдунья ловко увернулась от нападавшего, и зверь, пролетев в воздухе несколько метров, врезался в дерево. Шея разбойника попала в развилку между двумя толстыми ветками. Увидев приближающуюся к нему йотунку с ножом в руке, волк забился, пытаясь вырваться из западни, и буквально повис на дереве, начав задыхаться и смирившись с неминуемой смертью. Ангрбода перерубила ветку и освободила беднягу. Поражённый смелостью и благородством лесной девы, незадачливый хищник, оказавшийся вожаком одной из стай клана, покорно склонил голову, признавая власть сильнейшего, и поклялся колдунье, что отныне его жизнь и жизни его сородичей принадлежат ей. С той поры прошли столетия, сменилось много поколений Снежных Охотников, но волки этой стаи во все времена верно служили Матери Волков, охотно выполняя её поручения. Но хотя четвероногие и называли Ангрбоду Хозяйкой, они оставались вольными. Колдунья не приказывала им – могла лишь просить.

          Вот и в этот раз Ангрбода решила воспользоваться услугами своих хвостатых помощников. Выйдя на крыльцо, йотунка длинно, пронзительно свистнула. Волк явился незамедлительно. Это был огромный зверь с густой шерстью редкого серебристо-седого цвета, словно припорошенной звёздной пылью. На его плечах виднелись проплешины со старыми шрамами, следами былых сражений, свидетельствовавших о том, что их хозяин побывал в самых опасных передрягах и не раз оказывался на волосок от смерти. Разорванное на две половины ухо свисало в разные стороны, а тёмно-зелёные глаза напоминали покрытые мхом камни. Волк был вожаком стаи Ледяной скалы, обитавшей неподалеку под огромным скалистым выступом, покрытым прозрачным, голубоватым льдом. Неподвижно усевшись напротив колдуньи, он почтительно склонил большую лобастую голову.

        «Приветствую тебя, Хозяйка Ярнвида. Я услышал твой призыв и явился на помощь. Рад услужить Матери Волков!» – раздался ментальный голос вожака.

          – Привет и тебе, Стерегущий в Ночи. Я позвала тебя, чтобы попросить об услуге. Сегодня до захода Солнца мне и моим гостям нужно добраться до южной оконечности Каменных гор, где обитает клан Пещерных Медведей.
               
          В Йотунхейме имелось три большие горные цепи. Первая протянулась вдоль западного побережья. Вторая, под названием Падающие горы, брала начало на востоке, а потом, укрываясь снегами и льдами, уходила на крайний север в обитель ледяных великанов. Третья – Каменные горы, словно летящая стрела, разрезала мир йотунов пополам, упираясь своим острием в южную оконечность материка там, где начинался Железный лес. Эти горы защищали Ярнвид от ледяных ветров, навеваемых ледниками с севера, делая зиму более мягкой, чем на остальной территории Йотунхейма и обеспечивая влагой на время короткого лета.

          У подножия Каменных гор обитало племя Пещерных Медведей. Жили они обособленно от других, ибо людей этого клана отличала особенная агрессивность и неуживчивость. Племя состояло, в основном, из мужчин-воинов, промышлявших охотой, да ещё тем, что время от времени они нанимались в другие кланы, когда те нуждались в защите от разбойников или страдали от набегов злобных варгов, приходящих в Железный Лес с Ледяных пустошей в поисках наживы.
 
          Это были чрезвычайно могучие воины-звери. В предчувствие сражения они впадали в боевой транс и, обернувшись дикими медведями, со страшным рёвом устремлялись на врага. Устоять перед их бешеной яростью и чудовищной силой не мог никто. Медведей-оборотней не брало никакое оружие, и из боя, как правило, они выходили без единого ранения, ибо не чувствовали боли до конца сражения. Победить их можно было разве только при помощи магии.

          Даром оборотничества в клане Пещерных Медведей обладали только мужчины. Женщин, которых в племени было наперечёт, чрезвычайно уважали и охраняли. В то время как в других кланах легко вводили в семьи женщин из других родов, Медведи неизменно держались особняком, не смешивая свою кровь с другими племенами. Если вдруг два или три парня претендовали на внимание одной и той же соплеменницы, то выбор всегда оставался за девушкой, которая при желании могла взять в мужья не только одного, но и двух, а иногда и всех троих мужчин. Дети в племени рождались крайне редко. А если и случалось такое счастье, то берегли их всем кланом пуще глаза и изрядно баловали. Правила племенем старая Мать Рода по имени Рагха.

          Жители Ярнвида относились к медведям-оборотням со смешанным чувством восхищения и страха и старались без крайней нужды не беспокоить опасных соседей. Да те и сами не отличались особым доброхотством и не горели желанием заводить друзей в других кланах, не стремясь привечать чужаков и не допуская их в земли у подножия Каменных Гор, которые считали своими. Но было во владениях клана Горных Медведей место, считавшееся священным для всех обитателей Железного Леса, и куда все они могли попасть дважды в году, в день летнего и зимнего Солнцеворота.

          3.

          Стерегущий в Ночи протяжно взвыл, и тут же в ответ на его зов среди деревьев мелькнула серебристая тень, почти невидимая на фоне укрытых снегом деревьев. А еще через мгновение крупная волчица цвета тумана неслышно подбежав к вожаку, покорно склонилась перед Хозяйкой. Это была избранница вожака – красивая и сильная самка с густым мехом, широкой грудью и мощными лапами.

          – Приветствую тебя, Скользящая по Кромке Леса, – Ангрбода слегка поклонилась волчице и обратилась уже к обоим зверям. – Я призвала вас, чтобы попросить об услуге. Сегодня день великого пира и праздника, когда все кланы Ярнвида соберутся вместе, чтобы увидеть последний закат йотунхеймского светила, дабы наутро вновь встретить Солнце, восставшее из мрака и обозреть возрождённый мир. В этот раз на нашем празднике будут присутствовать особые гости, и я прошу вас отнестись к ним с таким же уважением, как и ко мне.
 
          Волки переглянулись и дружно закивали головами. В этот момент дверь отворилась, и на пороге, заметно нервничая, показался Локи. Ангрбода обернулась и ненадолго замолчала, окинув царевича заворожённым взглядом с головы до ног. По-видимому, он все-таки решил прислушаться к словам колдуньи и испытать свои новые возможности, ибо из одежды на нём были только кожаные штаны, плотно облегающие длинные, стройные ноги, сапоги из мягкой кожи да ставшие слишком длинными волосы, заплетённые в идеальную косу, спадающую вдоль спины. Заметив пристальный взгляд колдуньи, Локи вызывающе задрал вверх острый подбородок и грациозно отвернулся, играя мышцами под лазурно-синей кожей.

          – Ваше ледяное Высочес... – открыла было рот колдунья, склоняясь в шутливом полупоклоне, но тут же осеклась – «его высочество» резко обернулся, одарив её взглядом, что был тяжелее камня.

          – Ни слова больше, – прошипел принц, но в следующую секунду лицо его снова вытянулось, приобретя отстранённо-холодное выражение.

          Волки без особого интереса смотрели на долговязого синекожего юношу. Многие из обитателей Ярнвида, передвигающиеся на двух ногах, время от времени выглядели весьма причудливо. Кто-то был безобразен или отличался диковинными уродствами, кто-то был козлоног, имел рога и хвосты, иные были покрыты шерстью, чешуёй или перьями, поэтому во внешности гостя Ангрбоды для Снежных Охотников не было ничего необычного. Но стоило вслед за принцем на крыльце появиться Фенриру, как оба волка, только что спокойно сидевшие на снегу, ощетинившись, вскочили, скаля клыки и пригибаясь к земле, как перед схваткой.

        «Варрррг!» – взвыл вожак, когтями взрывая снежный наст.
        «Врррраг!» – вторила ему Бегущая по Кромке Леса.

          Варги Ледяной Пустоши были старинными и непримиримыми врагами Снежных Охотников с времён Долгого Холода, как называли в Железном Лесу время, наступившее после того, как Одином был похищен Ларец Вечных Зим и в Йотунхейме воцарилась зима.

          Никогда не убивать без нужды – таков был непреложный закон волчьих кланов Ярнвида. Охота была для них лишь средством добывания пищи. Существовал даже особый ритуал смерти, который волки исполняли перед загнанной ими добычей. Волк принимал позу почтения и ловил последнюю искру света в глазах умирающего животного. Между охотником и жертвой происходило что-то вроде примиряющего диалога. Это был знак уважения: хищник благодарил добычу и давал ей понять, что жизнь её была потрачена не зря. Волк признавал величие принесённого дара, а умирающее животное смирялось со своей участью и с тем, что её мясо послужит поддержанию жизни целой стаи.

          Соплеменники Фенрира, в отличие от благородных и гордых Охотников, подчинялись лишь одному закону – силе. Выходя на охоту, они демонстрировали бессмысленную и чудовищную жестокость, совершая опустошительные разбойничьи набеги на чужие территории, безжалостно убивая всё живое, что попадалось им на пути, даже беззащитных детёнышей, за что Снежные волки их люто ненавидели. В голодные годы варги убивали и пожирали себе подобных, нападая на обессилевших волков, отбившихся от своих стай, и не считали  это чем-то предосудительным. И теперь, увидев одного из своих извечных врагов, волки Ярнвида обнажили зубы, навострили уши и прижались к земле, занимая позу для атаки.

          Фенрир, до этого горевший желанием познакомиться с другими представителями своего вида, тут же изменился до неузнаваемости. Шерсть на загривке вздыбилась вверх, хвост вытянулся и напрягся, зелёные глаза почернели. Волк ощерился, поднятые уголки пасти открыли внушительный ряд зубов и длинные клыки. Широко расставив лапы и угрожающе мотнув головой, он издал низкий и раскатистый, утробный рык, не похожий на волчий – он шёл откуда-то изнутри, раздаваясь раскатистым эхом. Уна испуганно отшатнулась от преобразившегося приятеля, поражённая красотой и свирепостью рыка. Ей внезапно показалось, что Фенрир вдруг перестал быть волком и превратился в какое-то другое животное в волчьей шкуре – невероятно большое и страшное.

          Снежные Охотники, готовые, казалось, в любое мгновение прыгнуть и вцепиться в горло врагу, внезапно растерянно попятились и полуприсели в позе смирения. Властная волна, разлившаяся от незнакомца, подействовала на животных так, что их ощутимо потянуло упасть на землю и вжаться в неё посильнее. А чёрный волк тем временем запрокинул к небу косматую голову и взвыл, взяв идеально чистую, совершенную ноту. И от этого воя у присутствующих мороз пошел по коже. Снежные Охотники тут же подхватили песню, выводя в два горла замысловатые рулады. Где-то в отдалении раздались похожие голоса, и в тоскливо-напевную мелодию вплелись новые волны, подхватывая её, разнося над притихшим Ярнвидом всё выше и выше.

          Восторг и жуть охватили присутствующих. Первым пришёл в себя Локи.

          – Фенрир, что это было? – Он шагнул к  фамильяру, но застыл на полпути.

          Остальные также настороженно смотрели на странным образом преобразившегося волка. Никогда раньше не казался он столь властным и величественным. Уна задрожала, почувствовав в своём друге присутствие другого духа, гораздо более могущественного и древнего.

          Волк замолчал, оборвав песню на высокой ноте, и склонил голову набок, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Ангрбода, всё время не сводившая глаз с Фенрира, присела на корточки рядом со зверем, очень медленно и осторожно положила руку ему на голову между ушей и, заглянув в волчьи глаза, произнесла тихо:

          – Я чувствую великую тайну и великую силу, что скрыта в тебе, Фенрир, словно в твоём теле живёт дух древних волков былых времен. Ты рождён для какого-то великого замысла, который пока скрыт от тебя самого. Я вижу что-то глубокое внутри тебя, что-то дремлющее, словно лёд холодного северного моря, застывшую бурю, стихию, заключённую, словно в клетку, в тело волка... Трудно представить, что будет, если она вырвется наружу.

          Колдунья рассматривала волка, как будто видела впервые - серьезно, сосредоточенно. ощущая в нём что-то своё, родное. Словно какая-то древняя мелодия эхом отозвалась в её голове. На секунду ей показалось, что она смотрит в зеркало и видит в нём свое отражение – тысячелетнее существо с глазами глубокими, словно два чёрных колодца без дна.
 
          Локи, молча наблюдавший за этой сценой, внезапно вспомнил слова Фроде об эфирных Духах, вселяющихся в тела живых существ, и его предположение, что Фенрир мог стать избранником такого Духа. Тогда он отнёсся к этому, как к сказке, но слова Ангрбоды заставили его вновь задуматься о том, кто же находился рядом с ним всё это время: волк, верный фамильяр, или же древнее существо, обладающее необыкновенной силой и могуществом? А может быть – всё вместе?

          Внезапно глаза волка вновь налились прозрачной зеленью, он с шумом втянул воздух, коснулся лба Ангрбоды мокрым носом, отодвинулся и сел у ног Локи, подставив голову и изображая просто поразительную кротость и безобидность, даже хвостом завилял, как щенок, разметая свежевыпавший снег. Это вновь был прежний Фенрир – верный и преданный друг. Колдунья улыбнулась и, поднявшись, произнесла, как ни в чем не бывало, обращаясь к царевичу:

          – Ну, что застыл, как сосулька? Если не двинемся сейчас же в путь, рискуем опоздать на праздник.

          Мгновение – и выражение недоумения и тревоги как рукавом смахнуло с лица принца. Потрепав волка по лохматой голове, он широко улыбнулся, сверкнув заостренными зубами, в который раз находя подтверждение тому, что их связь с Фенриром глубже и прочнее любых отношений между хозяином и прирученным зверем.
 
          Снежные волки, которым уже надоело стоять, переминаясь с лапы на лапу, тут же подбежали, выжидательно глядя на Хозяйку. Ангрбода услышала мысленный призыв Стерегущего в Ночи:

        «Я знаю короткую дорогу. Садитесь, мигом донесем!».

          Колдунья обернулась к дому и взмахнула рукой, запирая дверь и восстанавливая охранное заклинание, а затем уселась на спину Бегущей По Кромке Леса, крепко держась за густую шерсть. Локи «оседлал» вожака, который даже слегка присел под тяжестью юноши. Коротко рыкнув, волки тут же понеслись вперёд. Вслед за ними чёрной стрелой сорвался Фенрир. Уна, едва пришедшая в себя после произошедшего, решила на этот раз составить компанию приятелю и не полетела, а побежала с ним рядом, плотно прижав к спине сложенные крылья.

          4.

          Волки даже не мчались, а  летели. Бегущий следом за ними Фенрир, казалось, забыл обо всём на свете. Его поглощало лишь одно-единственное желание: стать с лесом единым целым, стать частью ветра, что свистел у него в ушах. Он весь вытянулся и почти летел над землей. Лапы его двигались в едином ритме с бегущими Охотниками, мышцы сокращались в едином порыве, сердце билось в унисон с мчащимися сквозь чащу волками. Это была ни с чем не сравнимая радость – мчаться вперёд, вдыхая морозный воздух полной грудью, ощущая хрустящий снег, что обжигал разгорячённые подушечки лап. Он чувствовал, что создан для того, чтобы бегать наперегонки с ветром, ерошащим мех, и догонять солнце, падающее за горизонт!
 
          Уна еле поспевала за ним, всерьёз подумывая перейти с бега на бреющий полет. И только боязнь потерять из виду бегущую троицу за густыми кронами деревьев лесной чащобы мешала ей осуществить это желание.

          Солнце медленно скатывалось за горизонт, деревья отбрасывали на ярко-белом снегу длинные чёрные тени. Лес начал редеть, и сквозь деревья впереди проступили очертания серых скал. Волки побежали медленнее и, наконец, остановились.

        «Дальше нам нельзя, Хозяйка. Здесь начинаются владения Пещерных Медведей».

          Ангрбода спешилась и, положив ладонь на загривок волчицы, легонько погладила.

          – Спасибо тебе и Стерегущему в Ночи за службу, вы можете быть свободны.

        «Мы всегда рады служить Матери Волков. Только позови – всегда явимся на твой зов»

          Локи, которому пришёлся по душе такой необычный способ путешествия, нехотя слез с волка и собрался было дружески потрепать его по шее, но предупреждающее ворчание заставило его опустить руку.
 
          Волки развернулись и, низко пригибая головы к земле, то и дело оглядываясь по сторонам, скрылись в густом подлеске.

          – Дальше пойдём своими ногами, – произнесла колдунья и, одёрнув подбитую мехом короткую куртку, пошла вперёд по плотно утоптанному снегу.

          Принц, Фенрир и Уна двинулись следом и через некоторое время вышли из ельника на широкую каменистую поляну, расположенную у подножия Каменных гор, защищавших её от холодных ветров с севера. Солнце висело низко над зубчатой грядой, отражаясь во льдах Древнего Ледника, который вплотную подступал к горам, возвышаясь ледяной стеной на северо-западе. В горе, поросшей лесом, виднелась пещера, над входом в которую были выдолблены незнакомые руны, вероятнее всего, охранные.

          Но в первую очередь внимание Локи привлекло расположенное чуть в стороне от скалы, на заснеженной поляне, большое каменное кольцо из огромных базальтовых валунов синевато-серого цвета. Казавшиеся издали разбросанными в беспорядке, при ближайшем рассмотрении камни оказались выстроенными в почти правильный круг и сплошь изрезаны древними рунами. Внутри внешнего круга были установлены пять пар каменных арок, каждая из которых состояла из двух вертикальных камней и опиравшейся на них горизонтальной плиты. Арки были расположены в форме подковы, в середине которой на невысоком постаменте стоял низкий алтарь из зеленоватого камня, напоминающий вычурное ложе. Его поверхность была выглажена временем, непогодой и тысячами прикосновений почти до зеркального блеска.

          Локи удивленно хмыкнул и, оставив Ангрбоду позади, первым вошёл в каменный круг, медленно обходя ряд гранитных монолитов, касаясь их руками, разглядывая незнакомую рунную вязь, прочесть которую он так и не смог, как ни старался. Алтарь он обошёл, стараясь к нему даже не приближаться: неизвестно ещё, что за дары приносили на этом камне. Словно прочитав его мысли, Ангрбода подошла к нему с другой стороны и положила ладонь на отполированный камень.
 
          – Это  и есть древний Храм Солнца, о котором я рассказывала тебе в первый день нашего знакомства. Он был построен нашими предками-великанами. Здесь находится место силы Ярнвида, мощный источник энергии, льющийся из земли. Здесь наши предки совершали свои магические ритуалы, объединив свои силы с силами природы. Отсюда они черпали живительную энергию, духовную силу и мудрость. В этот храм жрецы привозили Ларец Вечных Зим в первый день месяца крови, чтобы выпустить на волю северные ветра, несущие на своих крыльях Зиму. И именно сюда они возвращались в день весеннего  равноденствия в месяц посева*. Но это не только ритуальное сооружение. Здесь мы ведём наш календарь. Видишь эти арки внутри круга? Они построены таким образом, чтобы отмечать и праздновать середину зимы и середину лета. Ось Храма проходит через центральную арку. Одним концом она обращена к лету, а другим – к зиме. Это очень важно, особенно сейчас, когда наши земли скованы холодом и морозом, и трудно понять, когда заканчивается зима и начинается лето. Сегодня, в самый короткий день в году, в день зимнего Солнцеворота, солнце зайдет как раз напротив места своего восхода в день летнего солнцестояния. Вскоре ты сам сможешь узреть это прекрасное зрелище. Сегодняшний праздник чрезвычайно важен для нашего народа, ведь он символизирует победу света над тьмой и несёт надежду на возрождение нашего мира.

          – А для чего алтарь?

          – В древности наши предки приносили здесь жертвы в Ночи Духов, чтобы умилостивить  суровых Норн, а также злых духов мороза и холода. В эти тринадцать ночей, следующих за самой длинной ночью в году, нет ни привычного времени, ни привычных границ. В это время боги вершат свой жребий, и можно даже услышать, как скрипит колесо небесной прялки и жужжит веретено богини Судьбы Урд.

          – И что это были за жертвы? – не унимался Локи

          Ангрбода замялась, прежде чем ответить.

          – Это были враги, взятые в плен, а в другое время – самые красивые и сильные юноши племени. Но это было раньше. Мы приносим в жертву лишь баранов или коз, которых потом жарим на праздничном костре. Тем более, к этому времени, как правило, уже заканчиваются корма, и скот всё равно уже нечем кормить. А ещё говорят, что если провести эту ночь у алтаря, можно увидеть вещий сон, который определит твою судьбу. Вот только древние боги не всем открывают секреты. Только тем, кто достоин.
 
          Локи с сомнением посмотрел на каменное ложе, покачал головой и, протянув руку, коснулся рунной вязи, выбитой в камне, кончиками пальцев. Он тут же почувствовал, как ладонь едва ощутимо закололо, словно маленькими острыми иголочками. Вверх по руке заструилась сила – сладкая, тягучая, словно старый мёд. Буквально захмелев от этого забытого ощущения, царевич жадно прижал руку к алтарю, и тут же тёплая волна, что только что ласково щекотала его пальцы, больно обожгла, словно он прикоснулся к раскалённому железу. Локи охнул и, резко оторвав руку от алтаря, бессознательно прижал к обнажённой холодной груди.

          – Будь осторожнее, асгардец, – запоздало предупредила Ангрбода, – в этих камнях дремлет магия, накопленная за многие века. Старые боги не любят не в меру жадных и нетерпеливых, не оказывающих им должного почтения. Ты можешь легко разгневать спящие в этих камнях силы. И тогда несдобровать тебе.

          – Предупреждать надо, – буркнул принц и, подарив йотунке холодный взгляд, нехотя отошёл от алтаря.

          В это время из пещеры вышла очень высокая и уже очень немолодая женщина могучего телосложения с высокой грудью и широкими бёдрами. Черты её лица были грубы, но не лишены какой-то дикой, нездешней красоты. Две длинные, густо посеребрённые сединой косы с вплетёнными в них кожаными ленточками и птичьими перьями, спускались почти до самого пола. В ушах висели круглые бронзовые серьги. Глубоко посаженные мудрые чёрные глаза смотрели настороженно.

          – Мир тебе, Мать Рода Рахга! – тепло поздоровалась Ангрбода. – Пусть обходят тебя беды стороной, а стол ломится от снеди во все времена.

          – Мир и тебе, добрая Хозяйка! – ответила Рахга и с достоинством поклонилась. – Да будет в доме твоем во все дни мир, покой и уют.

          Женщины обнялись, а затем колдунья обернулась к Локи.

          – А это что за раскрасавец синий с тобой?
 
          – Позволь представить тебе моего гостя – Локи Лаувейсон, сын Лафея, приёмный сын Одина и принц Асгарда.

          В тёмных глазах Матери Рода мелькнула тень. Некоторое время она изучающе смотрела на стоящего перед ней полуйотуна, но уже через секунду губы её тронула  хитрая улыбка.
 
          – Давненько к нам такие высокие гости не заглядывали. Почитай с тех самых пор, как Водан* украл Сердце Йотунхейма. Ну что же, хорошо, что в обличье йотунском явился ты, ибо мы тут асгардцев любим, в основном, хорошо прожаренными, с корочкой. Хотя... некоторые предпочитают сыроватыми, с кровью. Надеюсь, твой путь был лёгким?

          – Э... э-э-э... Мнэ… – промямлил царевич, разом растеряв всю речь от беспрецедентности услышанного.

          Краем глаза он уловил, как Ангрбода, до этого момента отчаянно жестикулировавшая, стоя за спиной Рахги, и делавшая в его сторону «страшные» глаза, уткнулась лицом в ладони, сложенные лодочкой. Плечи её сотрясались от едва сдерживаемого хохота.

          – Благодарю за заботу, уважаемая Рахга, – наконец-то, нашёлся Локи и натянуто улыбнулся, бросив на колдунью леденящий взгляд поверх головы старухи, – всегда к Вашим услугам.

          Мать рода Пещерных медведей снова обернулась к Ангрбоде, которая тут же сделала серьёзное лицо.

          – Будь почетной гостьей на нашем празднике, Госпожа Железного Леса! – она низко поклонилась. – По вековой традиции представители всех кланов собрались сегодня здесь, дабы узреть Солнце, восставшее из мрака. Прошу тебя, следуй за мной, Ангрбода. Ну и ты, принц асгардский, проходи, не бойся, чай, не обидим.

          Повернувшись, Рахга направилась к входу в пещеру. Локи, которого уже начинало потряхивать от закипавшего в нём бешенства, выждал пару секунд, досчитал про себя до десяти, приводя нервы в порядок, а затем сделал шаг в сторону и картинным жестом пригласил Ангрбоду следовать вперёд, преувеличено демонстрируя ей свое «почтение» и «уважение». Улыбка его тут же переменилась, став похожей на оскал. Длинные клыки царапнули нижнюю губу. Мать Волков закатила глаза, но промолчала и шагнула вслед за Медведицей. За ней цепочкой потянулись остальные.

          При ближайшем рассмотрении оказалось, что вход в пещеру закрывается толстенными дверями из грубо оструганных стволов, обитых железными полосами. Войдя вслед за женщинами, Локи оказался в просторном помещении, мало напоминавшем пещеру. Ровные стены были тщательно оштукатурены и кое-где обшиты досками, сочащимися липкой смолой. Массивные бревна поддерживали балки высокого потолка. Посредине из дикого камня был выложен огромный очаг, в котором тлело и дымило чуть ли не целое дерево. Дым уносила умело сделанная вытяжка. Над очагом была установлена сложная система вертелов, где над углями жарились бараньи и свиные туши, наполняя пещеру аппетитными пряными ароматами жареного мяса и душистых горных трав. Пещера была достаточно велика, чтобы вместить в себя многочисленных гостей, собравшихся на празднование зимнего Солнцеворота. Вдоль стен стояли длинные массивные скамьи и столы, грубо вырезанные из прочного ясеня и уставленные разными яствами. В основном, это были простые, незамысловатые блюда – копчёная и жареная дичь, запечённая рыба, тушеные бараньи головы, козий сыр, ячменные лепешки, солёные грибы и, конечно же, пиво в огромных бочках.

          В пещере было шумно и душно. Представители разных кланов, кто сидя, кто стоя, беседовали между собой, смеялись, кто-то мерился силами, поставив локти на бочонок с пивом, где-то стучали игральные кости. Женщины сновали между столами, разнося кушанья, пиво и хмельной мед, настоянный на травах. На полу играли дети, кувыркаясь вместе с волчатами  и медвежонком.
 
          Как только дверь распахнулась и в пещеру вместе с облаком холодного воздуха вошла маленькая процессия, возглавляемая Матерью Рода Медведей, разговоры и смех внезапно стихли, и взоры всех присутствующих обратились на вошедших. Увидев шествующую за Рагхой Ангрбоду, все почтительно кланялись, радостными возгласами приветствуя Хозяйку Ярнвида. Колдунья благодушно улыбалась, кивала головой, здороваясь со старыми знакомыми. Царевича же рассматривали с неподдельным интересом, как некую диковинку. Локи, слыша перешёптывания и смешки у себя за спиной, постарался придать своему лицу скучающее выражение и лишь молчаливо созерцал окружающих. А посмотреть было на что. Собравшиеся вместе, жители Железного Леса представляли собой впечатляющее зрелище и выглядели весьма причудливо. Представители некоторых кланов были похожи на троллей – у них были огромные крепкие зубы, сильные волосатые руки, свисавшие ниже колен, длинные, спутанные волосы и огромные, печальные глаза навыкате. Другие находились в полузвериной форме: у кого-то лица были покрыты шерстью, и во внешнем облике угадывались лисьи или волчьи черты; у кого-то из-под одежды выглядывали хвосты, звериные лапы или ноги с копытами. В некоторых угадывались черты вампиров – бледная кожа, красные глаза и острые клыки. А у кого-то просто были разнообразные уродства: горб, отсутствовали ушные раковины, одна или обе руки были вдвое короче обычных и имели всего по два или три пальца. На детских лицах тут и там сверкали ярко-жёлтые волчьи глаза или виднелись чересчур длинные зубы. Их выкрики, визг и возня нередко прерывались звериным рыком или ворчанием – дети оборотней ещё не научились контролировать свою вторую ипостась.
 
          Среди всего этого пёстрого калейдоскопа телесных форм Локи, считавший своё йотунское обличье верхом уродства, вдруг почувствовал себя на удивление гармонично и мысленно поблагодарил Ангрбоду, уговорившую его отправиться на праздник именно в таком виде. Вряд ли его асгардский облик пришелся бы по вкусу местной публике. Ведь здесь присутствовали те, кто помнил многочисленные конфликты с асами, заканчивавшиеся долгими войнами, в которых победителями, как правило, оказывались отнюдь не жители этого мира. Между расами асов и йотунов лежала дорога длинная и кровавая, которую нелегко было забыть.

 
         Следующая глава: http://www.proza.ru/2019/08/19/1615