de omnibus dubitandum 119. 84

ЧАСТЬ СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ (1918)

Глава 119.84. ВОЕННАЯ ХУНТА ПОБЕДИЛА…
    
    А вот что пишет Олег Стрижак: "Почему 23 февраля — "день рождения Красной Армии"? Это был позорный день, когда немцы без боя заняли Нарву и Псков. Дело в том, что 22 февраля из Могилева в Петроград приехала большая группа генералов во главе с начальником штаба Ставки Верховного главнокомандования генералом М.Д. Бонч-Бруевичем. Вечером они встретились с Лениным и Сталиным.
       
    Трудный разговор продлился до утра, речь шла о спасении России. Требование генералов: немедленное заключение мира, на любых условиях, национализация всей оборонной промышленности — горнорудной, металлургической и прочая…, новая армия строится на основе всеобще воинской обязанности, запретить все солдатские комитеты и советы, никакого обсуждения приказов, железная дисциплина, за воинские преступления — расстрел.
       
    Ленин принял все требования. 23 февраля 1918 г. Ленин имел самую тяжелую битву. Его ЦК категорически выступило против мира и против "царской" армии. Ленин ультимативно заявил, что уходит из ЦК. Поздней ночью предложения Ленина, были приняты… 4 марта в Республике Советов был учрежден Высший Военный совет, его возглавил генерал Бонч-Бруевич".
       
    Есть совершенно очевидные факты, которые на протяжении десятилетий замалчивали как советская, так и антисоветская пропаганда. Полковник Императорского Генерального штаба П.П. Лебедев стал начальником Штаба Красной Армии, полковник И.И. Вацетис — Главнокомандующим Вооруженными Силами Республики Советов, полковник Генерального штаба Б.М. Шапошников — начальником Оперативного управления Полевого штаба РККА (с 1937 года — sic! — начальником Генштаба РККА, в 1941-45 гг. — заместителем Сталина в НК обороны). Генерал-лейтенант Н.Д. Парский командовал Северным фронтом, генерал-майор Н.Н. Петин — Западным, Южным и Юго-Западным фронтами, генерал-майор Самойло — Северным и Восточным. Этот список можно продолжить.
    
    Флот вообще весь целиком находился в руках старого русского морского офицерства. Им руководили контр-адмиралы М.В. Иванов, В.М. Альтфатер, А.В. Немитц, Балтийским флотом — вице-адмирал А.А. Развозов и др. Беспартийная прослойка адмиралов и капитанов существовала и была влиятельной на протяжении всей истории советского ВМФ.
    
    Следует ясно и четко сказать: в ходе революционных событий не "народ боролся против военной аристократии", как это представляют, "взаимно меняя знаки", "красные" и "белые" историки, а сама военная аристократия раскололась надвое.
    
    По оценке военного историка А.Г. Кавтарадзе, в Красную Армию перешло 30% дореволюционного офицерского корпуса, а по оценке С.В. Волкова — 19-20%. А С.Г. Кара-Мурза пишет: "Очень важен для понимания характера конфликта раскол культурного слоя, представленного офицерством старой царской армии.

    В Красной армии служили 70-75 тыс. этих офицеров, т.е. 30% всего старого офицерского корпуса России. В Белой армии служили около 100 тыс. (40%) офицеров, остальные бывшие офицеры уклонились от участия в военном конфликте. В Красной армии было 639 генералов и офицеров Генерального штаба, в Белой — 750. Из 100 командиров, которые были в Красной Армии в 1918-1922 годах, 82 были ранее царскими генералами и офицерами.

    Можно сказать, что цвет российского офицерства разделился между красными и белыми пополам. При этом офицеры, за редкими исключениями, вовсе не становились на "классовую позицию" большевиков и не вступали в партию. Они выбрали красных как выразителей определенного цивилизационного типа, который принципиально расходился с тем, по которому пошли белые".

    Здесь крайне важно следующее: белые в подавляющем своем большинстве не были монархистами. Они стояли за созыв Учредительного собрания или были прямыми сторонниками демократической республики, в лучшем случае стояли "на позиции не предрешения". И.А. Солоневич писал, что если бы хоть один из белых генералов выдвинул лозунг "За крестьянского Царя", победа его была бы обеспечена всеобщей поддержкой.

    Но этого никогда бы не могло произойти, поскольку сам основатель Белого движения генерал М.В. Алексеев и его главные вожди, прежде всего А.И. Деникин и А.В. Колчак, стояли у истоков свержения монархии и были убежденными республиканцами — более левыми или менее, но левыми. Из всех белых генералов цивилизационным характеристикам России соответствовал, пожалуй, только барон Р.Ф. Унгерн, но удаленность его "Азиатской дивизии" от основных политических центров страны заведомо делала возможность его успеха сугубо проблематичной.
    
    Не вина "поставивших на Ленина" русских генералов и офицеров в том, что в конечном счете уже сразу после победы в гражданской войне их (за исключением некоторых особо приближенных к Сталину, того же Потапова или Шапошникова) начало постепенно уничтожать ОГПУ, в особенности при Г. Ягоде, когда сам И.В. Сталин еще отнюдь не был "самодержавен", а в армии на полтора десятка лет восторжествовала, с одной стороны, близкая к троцкистам группа Тухачевского—Якира (при всей неоднозначности самого М.Н.  Тухачевского), с другой — достаточно серая "пролетарская прослойка", повязанная к тому же весьма сомнительными брачными узами.
    
    С другой стороны, совершенно справедливо пишет на портале Фонда стратегической культуры Юрий Рубцов: "Как бы мы ни осуждали большевистский режим, историческая реальность такова, что именно этот режим, а не Временное буржуазное (масонское) правительство сохранил для нас территорию Великой России в политической форме СССР".
 
    "Уроки Октября" (используя выражение Троцкого, но с однозначно противоположными троцкизму смыслами) состоят в следующем. При определенных условиях — к сожалению, сдача геостратегических позиций России плюс антисоциальная экономическая политика, осложненные тяжелой международной обстановкой, могут к ним привести — в случае распада или угрозы распада страны — "прецедент Потапова—Ленина" может оказаться спасительным, и потребуется взаимодействие оставшихся государственников с наиболее крайними, наиболее "отвязанными" силами (разумеется, это уже не будут марксисты). Из среды революции — контрреволюция. Следует ли этого желать? Разумеется, нет. Твердое, устойчивое, пусть даже более медленное утверждение и укрепление государственности, ее полноценная "достройка" (если использовать выражение А. Елисеева), стократ желательнее. Но может — очень даже может — сложиться ситуация, при которой такой ход событий станет необратимым, и тогда этот вызов истории надо будет принять и, оседлать.

    23 февраля 1918 года состоялась встреча большой группы военных (генералы М.Д. Бонч-Бруевич, С.Г. Лукирский, А.С. Гришинский, Н.И. Раттэль, Н.И. Сулейман и другие) с большевистским руководством. На нём было принято решение о создании Красной армии. Срочно была сформирована Западная завеса из оставшихся боеспособных частей. Командующими нарвской, финской, порховской и псковской частями завесы были назначены соответственно генерал-лейтенант Д.П. Парский, генерал-майор Д.Н. Надёжный, генерал-лейтенант Ф.А. Подгурский, полковник И.Г. Пехливанов (болгарин, принявший русское подданство). Возведение оборонительных сооружений было поручено инженер-генералу К.И. Величко. Первые четверо потомственные русские дворяне. Трое из них подвергались аресту, но были отпущены. Все пятеро выпускники Николаевской академии Генерального штаба, боевые «генштабисты».
       
    Каким образом им удалось «сколотить» боеспособные части из остатков «разложившейся» армии и остановить немецкие войска? Этот вопрос ещё ждёт своих исследователей, но факт остаётся фактом - Петроград немцы взять не смогли! Враг был остановлен. Началось формирование регулярной Красной армии.
       
    В это время на Дону начала собираться антибольшевистская Добровольческая армия. Вскоре две части русской армии столкнулись в междоусобной братоубийственной брани. Обе армии всерьёз бились за свободу России, правда, под разными флагами. Линия фронта разделила бывших сослуживцев, друзей и даже братьев.
       
    Нам очень важно понять, почему почти половина генералитета и офицерства русской армии приняло сторону большевиков?
       
    Какая-то часть была привлечена посредством заложничества, но многие принимали осознанное решение. Что повлияло на этот выбор?
       
    Первое. Значительная часть армии просто продолжила служить после очередной смены власти. Тем более, что в первые же месяцы началось иностранное военное вторжение (в феврале германцы, в апреле японцы, следом союзные французы, англичане...). Желающих захватить русские земли, воспользовавшись нашей смутой, насобиралось аж 15 стран.
      
    Большинство офицеров не принимало большевистской идеологии, но осталось «служить своему народу».
      
    Второе. Создателями Добровольческой армии были люди, напрямую связанные со свержением законного Государя. Начальник штаба М.В. Алексеев возглавлял заговор. Л.Г. Корнилов лично арестовал Императрицу. А генерал П.Н. Краснов активно  поддерживал социалиста А.Ф. Керенского.
       
    В рядах Добровольческой и Донской армий сражалось множество достойных воинов, но правительства, которые стояли за их спиной, уже правили страной, доведя её до большевистского переворота. Это были «февралисты» революционеры. Люди это помнили. Белые армии были тесно связаны с иностранными державами. А у нас очень не любят тех, кто приводит за собой «орды половцев» для внутренних разборок.
       
    Всё это и привело значительную часть генералитета и офицерства Императорской армии в новое войско.
       
    Новую Красную армию строили профессиональные военные «старой» Российской армии. Большевиков, конечно, беспокоила низкая партийность высшего командования Красной армии. Причём, на самых высших командных должностях партийцев не было вовсе. К ним были приставлены комиссары.
       
    Верховным главнокомандующим с 1918 по 1922 год был полковник Русской армии Сергей Сергеевич Каменев. Начальником штаба генерал-майор дворянин Павел Павлович Лебедев. Начальниками Военной академии (кузницы кадров новой армии) были упомянутые выше А.А. Маниковский, А.И. Верховский и другие генералы.
       
    Миф о том, что Красную армию создавал Троцкий, выдумали сами троцкисты. А герои гражданской войны, знакомые нам с детства, занимали в лучшем случае посты средней важности.
       
    Жестокая кровопролитная война закончилась изгнанием интервентов и исходом Белой армии. Почти никто из них больше никогда не увидел Родины.
       
    Новое воинское объединение, официально называемое РККА (рабоче-крестьянская Красная армия), по сути, в первые годы продолжала оставаться германско-австрийско-дворянско-разночинской. Создавалась она на традициях старой Русской армии, поскольку в ней оставались носители этой традиции. Идеология в ней была социалистическая, а воинская стратегия и тактика «старорежимная».
       
    Впоследствии многие военспецы были репрессированы. В основном по делу «Весна», организованном НКВД в 1930-1931 годах. Это была месть «настоящих» революционеров «красным» генералам. В 1937-38 годах пострадали в большинстве своём уже идейные краскомы, сторонники Троцкого.

    Но фундамент уже был заложен. Новая-старая армия сумела разгромить непобедимую армаду Третьего Рейха, покорившую почти всю Европу. 15 маршалов Советского Союза начинали свой боевой путь в рядах Русской Императорской армии в боях на Первой мировой.

Фото: Привет товарищам в окопах... нас туда не заманишь