Часть 4 Планета Вандемар Глава XI Вечные правители

- Glen en o nar? - спросил Ламэра его старший брат Нигленм, высокий и широкий(особенно в области талии) вандемарец, крайне болезненный и мрачный. От его прошлого величия и элегантности, свойственной ему в молодости, остались лишь тощие длинные пальцы на руках и странное подёргивание лица во время разговора с братом. Нигленм спрашивал у принца о его настроении, вернее, пытался узнать как ему спалось. Но стоило ему спросить то, что он спросил, как его до этого относительно спокойный родственник резко побледнел.

- Enelros, - пренебрежительно сказал он, обходя брата стороной. Его слова дословно означали: «Не твоё дело».

- Gelos en er anelr naol? - обернувшись, и, затем смахнув свои длинные чёрные волосы с уставшего лица, спросил Нигленм. Ламэр не ответил и молча поднялся по почти прозрачной лестнице наверх, к матери.

   Её Величество сидела на троне, держа в руках небольшой круглый аквариум, один из тех, что хранился в её спальне. Она была тем идеалом вандемарской красоты, о котором ходили легенды — бледная кожа, аккуратные глаза, поднимающиеся своими наружными кончиками наверх, тонкий нос с треугольными ноздрями, поднятыми к верху, впалые скулы, узкая ниточка губ, вечно грустная и какая-то задумчивая, длинные иссиня чёрные волосы собранные в пучок так, что чёлка и волосы с затылка оставались лежать на острых костях плеч, узкая талия, тонкие руки, ноги, пальцы… И пронзающий насквозь взгляд. Длинное платье, закрывающее всё, даже шею и запястья, довершало её образ королевы. Настоящей, строгой правительницы, не знающей слабостей. Или делающей вид, что она их не знает. Рядом, то отходя за свой трон и трон своей жены, то выходя обратно в свет, ходил правящий король Вандемара. Он был достаточно плотного телосложения, талия у него отсутствовала, как и зрение в левом глазу. Его длинные седые волосы вечно лезли ему в лицо, особенно когда он ходил, поэтому часто Его Величество либо прятал их под своё изысканное платье, либо завязывал сзади. Лицо короля было грубым, на нём было очень много шрамов. Король хромал на левую ногу и очень тяжело дышал.

- И вы явится сюда по приказ мой сын? - нарушила тишину Берстианэлл Лабрижкоур, так же известная Элвандэустон. - Как его milner?

- Именно так, Ваше Величество, - ответила ей Сара, стоящая возле трона.

- Хм… Glen de anaris milne a va? - грубым голосом возмутился Орисинтарк, выглядывая из-за трона жены. Его интересовало с каких пор королевские особы берут в жёны простолюдинок.

- Нет, милый, я не считать, что этот союз не может состоятся. Наш сын может выбрать milner среди низших и других, я так считать, - холодно произнесла королева, поглаживая свой маленький аквариум. - Тем более… Lamer! Irin en eliver!

   Ламэр, поднявшийся из большого зала в левое крыло второго этажа, аккуратно зашёл к трону матери. На её радостный возглас он кивнул и поцеловал её руку. Король вышел из-за трона жены и сел на свой, сделав вид, что именно прихода сына он и ждал, чтобы сесть.

- Добрый день, мама, - проронил Ламэр, переводя взгляд на Сару. Сара была одета в традиционный вандемарский костюм — длинное облегающее платье без узора. - Я рад, что вы нашли время поговорить. Сара?

- Да, Ваше… Высочество? - Джонс ответила своему жениху с некоторой заминкой. Она не совсем понимала как из своего оранжевого кабинета попала сюда, в инопланетный дворец, и почему её все называют принцессой. Она боялась сделать что-то не так, и в ней не было той любви, которую в ней видел Ламэр. Скорее всего страх. Только страх и увлечение образом, ничего большего.

- Какая воспитанность, - улыбнулся Орисинтарк, глядя на жену. - Negrell len o livar.

- Да, она того достойна, - согласилась с ним Берстианэлл. Муж подчеркнул похожесть Сары на предыдущих правительниц Вандемара. Хотя она ничем на них не была похожа.

   В левое крыло поднялся Нигленм. Он поздоровался с родителями и взглянул на прибывшую недавно землянку с большим вопросом в глазах. Она поспешила изобразить классическое вандемарское приветствие — образовала своим корпусом угол в 90 градусов. Нигленм чуть-чуть нагнулся, но лицо его не изменилось.

- Сестра levner en elrn? - спросил он у Ламэра. Тот вновь побледнел и молча кивнул. - Тогда я…

   Нигленм ещё раз взглянул на Сару с каким-то подозрением, а затем отправился вглубь левого крыла, оставив родителей и брата в лёгком недоумении.

- Мой сын болен, - серьёзно сказала королева. - Ilenrenell, болезнь крови.

- Ilenrenell? - повторила Джонс, чувствуя как её руки немеют.

- Да, - кивнула Берстианэлл. - Если наш разговор на этом о milner закончен, то…

- Я думаю так, - произнёс король и вздохнул. - Мы всё обсудить. Rible.

- ...Я рассказать Sarell о Vandemaaa', - вставая и передавая аквариум сыну, закончила королева. - Вы можете идти. Sarell?

- Да, Ваше Величество?

- Следовать за мной.

   Сара повиновалась. Та атмосфера, что повисла в воздухе вандемарского дворца, давила на неё и приводила её нервы в режим постоянной готовности. Готовности бежать, кричать или делать что-то для своей защиты. Королева сначала вышла в большой зал, а потом направилась в правое крыло, поднимаясь по прозрачной лестнице. Всё на Вандемаре как-то цветасто мерцало, радовалось, хотя, скорее считало своим долгом радоваться, чем на самом деле ликовало. Всё происходило очень быстро, и Джонс не успевала обдумывать свои и чужие поступки. Она застряла где-то в холодном далёком космосе своих и чужих воспоминаний и не могла вырваться в реальность. А реальность двигалась, не переставая, не глядя на неё и на других. Так, как обычно.

   Пройдя много красивых, но чем-то похожих друг на друга комнат, Берстианэлл остановилась возле большой картины. На ней были изображены все правители Вандемара. Каждый из них был продолжением другого. И лишь один выбивался из всех — первый Элвандэустон. Все последующие были похожи на него и будто сливались в одно целое. Но разрыв между зарёй правления самых первых правителей планеты и закатом правления последних был колоссальным.

- Это случилось давно, - начала говорить королева, зажав свою левую руку в правой. - Тогда, когда вечные правители ушли в nemerval…

   Тот день Вандемар запомнил навсегда. Великий император, король и просто военный разведчик, Вальтер Эльгейдский, сын Андмарской короны, отдал свою душу в руки бессмертного времени. Королева рассказывала об этом дне так, будто сама была там, описывая каждую нужную и ненужную деталь во всех подробностях. Сначала Сара различала в рассказе Берстианэлл отдельные слова и предложения, но очень быстро она потерялась в вечном лабиринте своих туманных мыслей.

   Вместо портретов, смотрящих на неё свысока, она увидела высокомерное лицо Уильяма Александа Клароса Ингебейта. Владельца кампании «Ингебейт», занимающейся охранной деятельностью и терактами, продвигающими её же. Он выглядел возбуждённо-рассерженным, как в те дни, когда Сара использовала его компьютерный тренажёр, созданный для приготовления убийц, по назначению, то есть для обучения. Кларокс тяжело вздохнул.

- Повторим? - томно спросил он, как будто вся его возбуждённость не имела для него никакого значения.

- Н… Нет, - покачала головой Сара. - Я… Я на Вандемаре.

- На Вандемааааре… - протянул мужчина, подпирая свой подбородок рукой. - Как скучно. И что ты там делаешь? Собираешься в армию? Или нет, сразу в разведку, в шпионы, без предисловия? Ты меня разочаровываешь.

- Ты убил сотни людей ради того, чтобы продать свою сигнализацию, - холодно произнесла Джонс. Ей стало неприятно жарко. Жарко… Как в тот день, когда она выдирала бомбы Ингебейта из сети в торговом центре в Нью-Йорке.

- И сделаю это ещё много раз, милая, если потребуется. Речь не обо мне. Моя жизнь, моя судьба играется не тобою. Речь о тебе. Ты ввязываешься в то, что тебе отвратительно. Я же следую за мечтой.

- Разве это мечта?

- А сидеть в ненавистной лаборатории?

- Я люблю науку.

- А Ламэра?

- Я…

- М? М? Хахаха… Не любишь. Ни науку, ни этого серого принца.

- Я…

- Ты не любила и Джека. И меня не любила. Ты никого не любила. Только себя. Свою болезненную одержимость тем, что тебе не нужно. Всё то, что тебе было ценно ты отнесла на задний план. Стёрла из программы своего головного компьютера. Запретила себе…

- Ты не знаешь, что…

- Не знаю? Как ты резала эти модели в мою честь. Как отрубала головы невидимкам из компьютерной игры. Игры, тренажёра! О, как ты была прекрасна в своей ненависти. К отцу ли? К матери? К науке? К себе? Ты была собой. Ты была чудовищна, но это было искренне.

- Прекрати!

- Ты убивала во имя меня, уходя утром на работу. Стирая с рук кровавые следы своих преступлений. И моих тоже. Наших преступлений. Ты была готова взорвать Париж! Но почему-то сорвалась. Что-то в тебе начало играть старую пластинку: «Мне ничего не нужно. Я ничего не достойна. Я никого не люблю!» И вот опять.

- Хватииит!

   Сара резко сжала левую руку в кулак. Королева посмотрела на неё обескураженным взглядом, прервавшись на полуслове.

- Glen? - по-вандемарски учтиво спросила она.

- Glen… - ответила Сара, вздыхая.

- Я надеюсь, вы поняли, насколько то, что я вам говорить важно.

- Конечно, Ваше Величество.

- Indrellon. Nell owar. Тогда мы можем… Продолжить? Есть несколько деталь…

- Да, Ваше Величество.

   Берстианэлл вернулась к рассказу. День смерти последнего Андмара начал эпоху революций и переворотов. Почти каждую неделю в столице менялись флаги и короли, каждый месяц гимны и законы, а каждый год язык и сами вандемарцы. Лишь когда власть была захвачена Элвандэустонами воцарил мир. Мнимый, но спокойный. На первое время этого было более чем достаточно. Но потом не сменная оппозиция вечных правителей стала постепенно, не сразу, но уверено брать верх над властью королей. Сейчас под окнами королевского дворца не было шпионов, они таились среди тысяч посетителей башен Э.А.Д.А.С. (Эйдасс), но они были лишь одной из тех проблем, что нависла над Вандемаром.

   Война, которая не была закрыта мирным договором. Война, которую вели Сабриан и Вандемар тысячелетиями. А кроме войны ещё и проблемы планетарного масштаба. Под пустыней, образованной Рэхтэллом, огромным космическим червём, много лет назад, были найдены многочисленные глубокие пещеры. Кажется, они по своей глубине доходили до ядра. Вероятность того, что вся планета обрушится к своему центру была велика. Помимо этого истощались запасы винтэглау, синей жидкости, необходимой вандемарцам для жизни. Последние экологически чистые участки залежей уже не могли поставлять нужное количество винтэглау в города. Синтетически синтезировать её не удавалось.

   И тут появилась Сара.

   Наследный принц, персона которого не воспринималась всерьёз, собирается взять в жёны обычную землянку.

   Или не землянку.

   И не совсем обычную.

   Над Землёй, во всей вселенной слышны отголоски Акадона, а Вандемар готовится умирать без боя, от голода.

   Если его спасут… Ах, если его спасут…

- Velnem delen selmn?

   «Ситуация изменится?» - Ламэр спрашивал это у всех учёных королевского корпуса академии наук. У всех. Но они отвечали одно и то же.

- Vendemar nelem wolinus.

   «У Вандемара не осталось больше шансов.» - отвечали ему раз за разом. Раз за разом.

   Но шанс был.

   Один на миллиард.

   И этим шансом была уставшая от жизни, не знающая себя и своих родных, дочь самого грозного императора Вселенной.