Дороги любви непросты Часть 2 глава 23

Она всё поняла…  Митя всегда был щедрым!

То ли от жары в комнате, то ли от волнения нестерпимо разболелась голова. Сдавило виски.

- Можно воды? – Люся достала из сумочки анальгин.

- Да, конечно! Сейчас принесу!

Как только Митя вышел из комнаты, она сняла с себя шерстяную кофту и в растерянности , не зная, куда положить, перекинула её на руку.

- Возьми! – вернувшись, протянул он стакан с водой. – Я пойду, что-нибудь приготовлю, а ты пока отдохни.

На кухню заглянула Валентина.
 
- Жена брата приехала, - тихо пояснил Митя. – Надо бы накормить, а у меня, как назло ничего нет, - он растерянно развёл руками.

- Возьми пельмени. Мои родственники всегда с удовольствием их едят, - Валя вытащила из холодильника пачку пельменей и протянула её Мите.

- Спасибо, Валюша! - обрадовался он.

- Не на чем! Кушайте на здоровье! – Мите показалось, что ответ прозвучал несколько грубовато, но он тут же отогнал от себя эту мысль. Сейчас ему было не до Валентины.

Пока закипала вода, Митя нарезал колбасу с сыром, сделал бутерброды и красиво выложил их на тарелке. Заварил свежий чай и, сложив всё на поднос, вернулся в комнату.

Свернувшись в клубочек, положив под голову ладонь, Мила спала. Беззащитно-трогательное выражение лица, легкий, то ли от тепла, то ли от волнения, румянец на щеках, светлые, вразлёт брови, чуть приоткрытые пухлые губы – всё такое любимое и неповторимое.  Он только прикрыл её простынёй, так как подушки и одеяла были сложены в диване, на котором она уснула. Включив ночник, Митя сел в кресло и стал безотрывно смотреть на спящую Милу. Доведётся ли ему ещё когда-нибудь, вот так, свободно, любоваться той, которая заняла всё его сердце, не оставив в нём даже маленького уголочка, и слышать её тихое дыхание.

Тихо шебуршала на кухне Валюшка. Митя даже не мог предположить, что она, съедаемая ревностью, подставит к стене поллитровую банку и таким образом будет подслушивать, что происходит в его комнате. Он боялся дотронуться до Милы, но если только она протянет к нему руки, знал это стопроцентно, - не удержится. Нет такой силы, которая могла бы удержать его!

Проспав почти пять часов, Мила открыла глаза и, испуганно посмотрев на Митю, спросила чуть хриплым после сна голосом:

- Сколько времени?

- Скоро двенадцать, - посмотрев на часы, ответил он. – Ты же совершенно голодная, Мила! Пойду поставлю чайник.

Сладко потянувшись, она приподнялась с дивана, какие-то доли минуты лицо её стало безмятежно-юным, открытым, не отягощённым тревогами и бедой.

- Какая же ты красивая, - скорее не сказал, а чуть слышно выдохнул Митя.
Мила услышала, подняла на него свои светло-серые, с еле уловимой голубизной глаза и улыбнулась – по-настоящему, искренне, а не через силу, не в знак благодарности за прозвучавшие слова.

- Пойдём со мной, - мотнул головой Митя в сторону двери.

«Как же он понимает меня без слов?!»  - подумала Люся, выходя следом за Митей из комнаты.

Он включил свет в туалете и ванной, открыл обе двери, перекинул через ванну чистое полотенце и скрылся на кухне.

Пока Мила приводила себя в порядок, Митя разогрел в сковороде пельмени, достал бутерброды и накрыл стол.

- Давай ужинать!

Только сейчас Люся поняла, как сильно она проголодалась! Две недели практически без еды, на одном чае, а со вчерашнего утра маковой росинки во рту не было. Всё куда-то торопилась – на поезд, в магазин, в больницу, потом к Мите… Краска стыда мгновенно залила лицо. А если бы она не уснула? И как такое могло прийти ей в голову?!  Господи, бедный Митя! Простит ли он её? Простит… Она знала, что простит, по-другому он не может.

- Невкусно? – спросил он, видя, что Мила отложила в сторону вилку.

- Что ты, Митя?! Очень вкусно!  Теперь чая хочется покрепче и сладкого.

Митя улыбнулся. Совсем как в детстве – крепкого и сладкого. Мила всегда любила покрепче и много сахара, и он берёг для неё кусочки сахара, пряча свою долю от Прасковьи. Та делила всё между ними поровну – будь то хлеб или сахар, редкие конфетины и халву.

- Прости, Митя, что я вот так, без приглашения… - начала говорить Люся, но он не дал ей договорить.

- Я очень рад, Мила! Ты даже не можешь себе представить, как я рад тому, что ты приехала! Тебе надо обязательно отдохнуть! Похудела-то ты как сильно, круги вон под глазами.

- Я давно похудела. Работа сменная, учёба…

-   В мае ты была другой!

- Ты меня видел? Где? – удивлённо спросила она.

- На Невском! – улыбнулся Митя. – Ты шла с высокой такой девушкой, а под мышкой тащила огромный свёрток, - он хотел сказать ещё про короткую юбку, но постеснялся.

- Точно! Мы торопились на электричку!  Зоя должна была выступать, ждала меня,  не хотелось её огорчать.

Митя закивал головой.

- Слышал-слышал про танцы! Мать говорит, что талант от Бога у неё!

- Не знаю насчёт таланта, - смутилась Мила. – Ты проходил мимо?

- Да! Но вы так весело щебетали, что ты меня и не заметила, - не прерывая разговора, Митя разобрал диван, застелил свежее бельё и достал из шкафа свою футболку. – Хотя не заметить меня теперь сложно! – шутливо развёл он по сторонам руки, - родная мать не признала в электричке. Толстый стал, неповоротливый.

- А я только сейчас заметила, что ты поправился, Митя, - улыбнулась Люся.

- Ложись, Мила! Устала ты, отдохни, как следует.

Как только Митя вышел, Люся быстро разделась, надела футболку и, натянув до подбородка одеяло, прикрыла глаза. Спать совершенно не хотелось. Она слышала, как вошёл Митя и, выключив свет, сел опять в кресло. Свет от уличных фонарей хорошо освещал комнату, он не стал задёргивать шторы, не хотелось шуметь.

Были сложены в диване* - имеется в виду диван - книжка, первая модель раскладывающихся диванов,с нишей для постельного белья. разработанная мебельщиками Франции. Его название исходит из принципа действия механизма. Он раскладывается и собирается подобно книге.

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/05/27/138