ЭТО СЕМЬ

Оригинальный сценарий короткометражного фильма

2018
Пермь



ИНТ. КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА УТРО.

В кабинете МАРК - высокий, длинноволосый худой парень около 20-ти лет, в медицинском халате, и ГЛАВВРАЧ - приветливый с виду мужчина лет 60-ти, лысый. Главврач часто улыбается, глаза блестят. На столе у Главврача пусто, в углу металлический шкаф со стеклянными дверцами. Кушетка. На стене картина - на горе приземистые дома с тёмными окнами, забор, сосны. Крупно подпись: НАША БАННАЯ ГОРА

МАРК
Да как я его найду?

ГЛАВВРАЧ
С последней электричкой! Учти: зимой они рано ходить заканчивают. А перед Новым годом на железной дороге вообще бардак! Так что успевай, соколик.

МАРК
Да где? Почему я? Я студент, а здесь профессионал нужен! Голдоба - это же зверь какой-то!

ГЛАВВРАЧ
Пациент Голдобин - интересный экземпляр, но не зверь, нет. Ты зверей не видел. А профессионалы кончились все: не идёт к нам народишко, измельчал. Адрес возьмёшь у Марь Иванны. Дома он, здесь недалеко, в посёлке. Сирота, куда ему деваться?

МАРК
Вообще-то я временно здесь. Подработать. А за этим экземпляром идти - так навсегда остаться можно. В памяти.

ГЛАВВРАЧ
Запомните, юноша - нет ничего временного, что... А, на этом и закончу фразу. Ну, вперёд!

МАРК
Я подумал, я уволюсь лучше.

ГЛАВВРАЧ
А и не ходи. Не ходи! А я вот тоже подумал: кто у нас в отделении повадился препараты из особо интересного списка воровать? Какая нечистая душа выбралась из своих потёмок нам на беду?

(подходит к двери, кричит)

ГЛАВВРАЧ
Марь Иванна! Зайди к нам, голубушка!

Входит МАРЬ ИВАННА - сильно пожилая женщина невнятной наружности в белом халате.

ГЛАВВРАЧ
Видала, матушка, что злодей этот учинил? Студенчество нынче пошло - ничего святого! Попался на краже наркотиков - прилюдно был уличён. Вот оно, влияние Запада! Слаб человек. Большое искушение - да и срок немалый. Так, кто у нас свидетели?

МАРЬ ИВАННА
Людмилы обе сегодня дежурят. Иван на смену вышел. Павел Георгич крышу чистит, но тоже видел. Почитай, все. Милицию звонить?

ГЛАВВРАЧ
А вот мы сейчас и спросим.
(Марку)
Звонить?

МАРК
(глубоко вздыхает)
Когда электричка?

ГЛАВВРАЧ
(Марь Иванне)
Бес попутал, душа моя! Обознались! И слава богу, что обошлось! Ступай, спасибо тебе!

Марь Иванна выходит.

ГЛАВВРАЧ
Ты пойми, юноша: не сам Голдоба - тьфу, что за кличка, как у собаки! Не Голдоба важен, а комиссия. Комиссия завтра утром! Вот где звери лютые, левиафаны! Увидят пропажу - и я пропал!
(меняет тон на деловой)
Жду тебя сегодня вечером с Голдобой, расписание и адрес ты знаешь у кого. Не успеешь - все недостачи на тебя спишу, за семнадцать лет.

МАРК
Я три месяца всего работаю.

ГЛАВВРАЧ
(поправляет Марку ворот халата, подталкивает к двери)
Это ничего. Это мы решим. Халат сдай, и вообще в своё переоденься. В казённом не езди: глядишь, сразу не тронет тебя Голдоба. Ну, с богом! Время!

МАРК
Мороз же ночью ударил.

ГЛАВВРАЧ
А ты его не бойся, мороз! Ты его - тоже бей! Удалью своей, смекалкой. Да и на бегу не замёрзнешь. Ну всё, с богом!

ИНТ. КОРИДОР ПСИХОЛЬНИЦЫ УТРО.

По коридору больницы идёт Марк в уличной одежде: куртка, джинсы. Коридор - грязновато-зелёные стены, серый потолок. Одинаково шаркая по коридору ходят люди, молодые и старые, в мятых пижамах - это пациенты. Кто-то оглядывается на Марка, большинство равнодушно. У открытых дверей одного из помещений Марк задерживается: там несколько кроватей, на одной угадывается укрытый простынёй человек. Человек укрыт с головой, из-под простыни торчат босые ступни. Рядом сидит и читает книжку Санитар - средних лет человек, в тёплых штанах и ватнике со штампом больницы поверх халата, в валенках.

МАРК
Здоров! Это чего - кто?

САНИТАР
Слоники. Привет! Сёдня дуба врезал.

Марк молчит. Санитар поднимает голову от книжки.

САНИТАР
Придурок, залез в сестринской в холодильник,  сожрал всё. Позавчера. Пельменей сырых два кило, все передачки, что было - всё! У него скрутило кишки в животе, а он никому. Да и выходные. Сегодня утром подъём - а он того. А ты чего?

Марк проходит к кровати, заглядывает под простынь, смотрит. Отворачивается, идёт к выходу.

САНИТАР
Щас на вскрытие повезём в город. Ты не с нами, что ли?

МАРК
Чёрт за Голдобой отправил.

САНИТАР
Проверяющих ждёт, с ума и сходит. Подставил тебя лысый.

МАРК
(пожимает плечами)
Как-нибудь...

САНИТАР
(возвращается к книжке)
Ага. Замёрзнешь, дубак.

Марк выходит.

ИНТ. ЭЛЕКТРИЧКА УТРО

Марк дремлет в электричке, кутаясь в куртку, натянув по глаза вязаную шапку. Окна затянуты льдом, снаружи темно. Марк процарапывает "глазок" в наледи, смотрит. Находит в кармане сигареты, идёт в тамбур. Когда возвращается, кто-то сидит на его месте и смотрит наружу, как только что Марк. Марк садится напротив. Человек переводит взгляд на Марка, снова отворачивается к окну. Поезд со скрипом останавливается. Человек встаёт, идёт на выход. Марк пересаживается, выглядывает в "глазок. Вскакивает, выбегает в тамбур. Шипят двери.

НАТ. ДЕРЕВНЯ ДЕНЬ.
По безлюдной улице вдоль сугробов между домами быстро идёт Марк - мы видим его со спины. Изо рта вырывается пар - Марк кричит.

МАРК
Не стреляй! Не стреляй!

Марк оглядывается, пытается отодрать жердь от плетня. Получается не сразу. Марк вытряхивает снег из ботинок, надевает шапку на палку. Размахивает "флагом", идёт дальше к концу улицы - там дома заканчиваются.

МАРК
Эй! Как тебя! Не стреляй!

В окне между занавесками движение. Частое дыхание Марка и скрип снега под ногами. Марк выходит на открытое пространство, его ослепляют яркое солнце и сверкающий снег. Марк по инерции идёт, на ходу прикрывает глаза рукой и оглядывается.

МАРК
Я не к тебе! Не стреляй! Я даль...

БАМ!
Выстрел. Взлаивает собака, скулит и затыкается. Брякает цепью. Хлопает дверь. Марк, присев, панически оглядывается: он почти ничего не видит на ярком свету. "Флаг" падает.

БАМ!
Ещё выстрел! Марк, спотыкаясь, бежит к укрытию - это низкий дощатый забор. Лает уже несколько собак, на разные голоса. Марк с разбега падает в сугроб за забором и спасается от ещё одного выстрела: щепки летят из досок над его головой.

БАМ!
Марк в снегу тяжело дышит, не поднимая головы. Шепчет сначала тихо-тихо, затем громче.

МАРК
Твою мать... Твою мать... Твою мать...

Рядом с Марком возникает шевеление. Из такого же сугроба поднимает голову ГОЛДОБА. Ему около 30-ти, но выглядит старше - у него злое красное лицо.

ГОЛДОБА
Ты кто, нахрен?

МАРК
Ты кто?!

Марк обтирает снег с лица, глаз - он без перчаток.

МАРК
Голдоба?!

ГОЛДОБА
(опуская голову в снег)
Придурок!

МАРК
Голдоба! Ты почему здесь?

Голдоба закрывает глаза. Лежит молча.

МАРК
Понятно.

КРУПНО
Лицо Голдобы, почти скрытое в снегу. Торчит ушанка с оборванной завязкой на ухе, половина лица: блестящий глаз под чёрной бровью, жёсткие небритые скулы. Голдоба сплёвывает в снег, смотрит в небо: бледно-голубое, студёное.

МАРК
Вернуться надо. Я за тобой.

ГОЛДОБА
Давай, Саныч вон заскучал.

МАРК
Это псих с ружьём? Чего он?

ГОЛДОБА
От усталости.

МАРК
Ага. Долго пил, пока устал?

ГОЛДОБА
Хрен ли припёрся?

МАРК
А ты нафига сбежал?

ГОЛДОБА
Не твоё дело.

МАРК
Я вообще не рассчитывал здесь под пулями валяться, как партизан.

ГОЛДОБА
Картечь.

МАРК
А?

ГОЛДОБА
(разглядывает округу сквозь дырки в заборе)
Картечью садит Саныч, из своего сарая. От пули ушли бы, а так нет. Близко очень. Как он тебя два раза не выцелил? Везунчик ты, вертухай.

МАРК
Я студент.

ГОЛДОБА
Хоть как назовись.

МАРК
Ты на воле, в городе, давно был? А в посёлке? Попробуй найди работу. У меня дяди-миллионера нет!
(смотрит на часы)
И вообще здесь дурдом хуже нашего.
(кричит)
Саныч! Эй, Саныч! Отпусти нас, мы мирные! Мы уйдём!

ГОЛДОБА
Ты не вертухай, ты дебил.

ГОЛОС САНЫЧА
(за кадром)
Хер вам!

БАМ!
Из забора над головами Марка и Голдобы летят щепки.

ГОЛОС САНЫЧА
(за кадром)
Сюда никто не войдёт, я вам говорю! Не зарыть вам радость!

БАМ!
Марк и Голдоба лежат, вжимаясь в снег. Тишина.

МАРК
Под тридцатник мороз, наверно. Я долго не пролежу. И электричка скоро.

ГОЛДОБА
Я уже час здесь. Сходил, сука, в магазин. К вечеру оба затвердеем.

МАРК
А милиция?

Голдоба издаёт губами отвратительный звук. Оба лежат. Марк осторожно переворачивается на спину. Смотрит в небо: там высоко тают дымы каких-то далёких труб.

МАРК
Есть хочу... Слоники помер, знаешь?


ИНТ. САРАЙ САНЫЧА ДЕНЬ.

КРУПНО
Мужские руки в вязаных перчатках с обрезанными пальцами. Руки снаряжают магазин охотничьего ружья: патроны аккуратно укладываются один за другим. Одна рука исчезает из поля зрения, слышится бульканье, звяканье стекла о стекло. Несколько глотков, резкий выдох. Мы видим стену сарая изнутри, близко: сквозь щели меж досок проходит солнечный свет. Щелчок примыкаемого магазина, лязг затвора. Теперь мы через щель видим снежное пространство вокруг сарая, заборчик, за которым укрылись Марк и Голдоба, деревенскую улочку поодаль.

НАТ. УКРЫТИЕ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Марк и Голдоба лежат в сугробе.

МАРК
(трясётся от холода)
Мы с ним в один день пришли, считай... А он обожрался так, что кишки завернулись, и помер. Пельменей два кило.

ГОЛДОБА
Тоже сбежал, значит.

МАРК
Сволочь. Дубак какой! Зачем я за тобой поехал? В тюрьме тепло! Сволочь. Нафига ты бежал? Все знают, что ты здесь.

ГОЛДОБА
Праздника захотелось после вашей перловки. Там, видишь, - снег жёлтый? Это не я. Это коньячина. Полный пакет праздника. Сто метров до дома не дошёл, когда эту падлу переклинило. Начал лупить... Хорошо, не всё раздолбал, а то бы давно околел.

Марк глядит в сторону, куда показывает Голдоба. Переводит взгляд на пакет рядом с Голдобой, смотрит на пакет. Принюхивается, пытаясь уловить выхлоп от Голдобы.

МАРК
Голдоба, слышь. Продай чего-нибудь?

Голдоба повторяет отвратительный звук. Марк пожимает плечами. Оба лежат. Голдоба вытаскивает из-за пазухи полупустую бутылку, не глядя протягивает Марку. Тот берёт, обтирает горлышко рукавом, пьёт. Голдоба кривится.

МАРК
Может, рванём? Туда или обратно? Проспит твой Саныч, не успеет!

ГОЛДОБА
Тебя один раз проспал - больше всё. Не добежим.

МАРК
Да лучше так, я блин не могу уже.

ГОЛДОБА
Я плакать не буду. Давай.

МАРК
Я когда к нам на Банную гору работать шёл, думал: главное чтобы психи не тронули. Потом осмотрелся - нормальные люди. У нас на посёлке отморозков больше. Да и вообще люди злее.

ГОЛОС САНЫЧА
(за кадром)
Собрались! Угли! Угли есть будете! Собрались с трёх сторон! Это мой дом! Угли!

ГОЛДОБА
Хер его знает, как тут у вас. Я шесть лет назад как под Новый год в больничку заехал, так и оздоравливался безвылазно. Но вообще, я смотрю, не очень.

МАРК
Главный поэтому психанул: из-за Слоников комиссия приедет, а тут ещё ты неделю гуляешь. Если б не Слоники, он бы и не дёргался: знает, наверное, что вернёшься. Поехали, а? Электричка скоро. Хуже будет!

ГОЛДОБА
(закуривает)
Последняя... Хуже бывает, когда возвращаешься.


НАТ. ДВОР СТАНДАРТНОГО ПЯТИЭТАЖНОГО ДОМА ДЕНЬ. ФЛЭШБЕК МАРКА

Возле подъезда вокруг поставленного на табуретки открытого гроба стоят и тихо переговариваются люди: бабки в чёрных платьях и платках, пацаны в чёрных кожанках. На снегу еловые ветки.

В гробу мёртвый ВИТЁК: бандитского вида парень. На одной глазнице лежит монета, вторая пуста - ни монеты, ни глаза.

К подъезду подходит Марк, останавливается позади всех. С ним рядом СОСЕД - болтливый невзрачный мужик, лет 60.

МАРК
Чё это? Кого хороните?

СОСЕД
Здоров! Да Витька. ВитькА привезли.

МАРК
Одноглазый?

СОСЕД
А какой? Вон, с одной деньгой лежит: вторую не стали класть. А может, и надо. Я говорю...

МАРК
А чего он?

СОСЕД
На Таньке с четвёртого хотел жениться. А она с каким-то крутым. Он пошёл в общагу с ним разбираться, его в окно и выкинули. Спортсмены.

МАРК
А милиция чего?

СОСЕД
Маркел, ты совсем дурак, что ли, со своими психами стал? Кто со спортсменами связываться будет?

Марк молча отворачивается, идёт к подъезду. Сосед догоняет Марка, протягивает чекушку.

СОСЕД
Помяни одноклассника-то! В Чечне воевал, считай, с одним глазом вернулся, на районе поднялся. Приземлился только неудачно.

МАРК
Да я не хочу.

СОСЕД
Ну помянуть-то!

МАРК
Я с нашего двора один остался из класса. Что мне - за каждого пить?

СОСЕД
Ну так девяностые же! Чего ты хочешь.

МАРК
Прошли твои девяностые.

СОСЕД
Ты на календарь не смотри. По посёлку пройдись! Ну, будешь?

Марк останавливается, смотрит на Соседа, на гроб. Берёт чекушку, отпивает половину.

СОСЕД
Во-от, а то! Хлебушка с сальцем на.

МАРК
Спасибо.

СОСЕД
Витьке спасибо скажи. Он тебя завалить обещался. Да вот не успел. Это хорошо.

МАРК
Меня-то за что?

СОСЕД
Это ты ему сказал, где Танька живёт?

МАРК
Ну.

СОСЕД
Он и говорит: откуда псих этот знает, что Танька в общаге живёт? Было у них что-то!

МАРК
Я не псих.

СОСЕД
Да какая теперь разница? Витька-то того!

МАРК
А чего ты раньше не сказал? Мне?

СОСЕД
Оно мне надо? Чтоб одноглазый узнал и мне карачун сделал? Не-е, ты уж сам. Хорошо же всё получилось! Чего ты!

МАРК
(машет рукой)
Сдурели вы тут совсем.

НАТ. УКРЫТИЕ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Марк и Голдоба разговаривают, оба замерзают. Передают друг другу бутылку, ещё одна пустая рядом в снегу.

ГОЛДОБА
Это какая общага? На посёлке у нас?

МАРК
Ага. Танька с нами училась, ничего такая.

ГОЛДОБА
(задумчиво)
Везёт тебе.

МАРК
Ага.

ГОЛДОБА
Не завалил он тебя. К вечеру дуба врежем, или Саныч тебя стрельнет - всё равно, считай, на пару дней ты дольше пожил. Витька своего пережил. И Слоников.

МАРК
Слоники хороший был. Добрый... Один большой, за ним чуть поменьше, потом поменьше, меньше, ещё меньше, меньше и ещё. Это семь... Сука Саныч!

Марк лёжа размахивается и кидает пустую бутылку в сторону сарая. Выстрелы - БАМ! БАМ! - и звон разлетевшейся на осколки бутылки. Марк и Голдоба вздрагивают, потом пьяно ржут.

ГОЛДОБА
(глядя в отверстия в заборе)
Ого!

МАРК
(пытается выглянуть)
У меня дырки высоко!

НАТ. ПРОСТРАНСТВО РЯДОМ С УКРЫТИЕМ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Со стороны улицы, откуда пришёл Марк, по снегу в сторону сарая с Санычем ползёт МАЙОР - мужчина в зимнем камуфляже, усатый, лет под 50.

Майор размахивается лёжа, и кидает какую-то штуковину в сторону сарая. Идёт дым: слабый, потом всё гуще.

НАТ. УКРЫТИЕ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Голдоба глядит через отверстия в заборе, Марк лежит рядом.

ГОЛДОБА
Шашку дымовую бросил! Рожа знакомая, не пойму. На Майора похож - это местный наш, в части рядом служит. Служил. Контуженый.

МАРК
Сколько их? Стрелять будут?

ГОЛДОБА
Один пока. Шашку только бросил. Нахрена? На штурм, что ли, пойдёт? В одного.

МАРК
(разочарованно)
Один?!

НАТ. ПРОСТРАНСТВО РЯДОМ С УКРЫТИЕМ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Майор пытается бежать, но ветер относит дым в сторону: майор оказывается на виду. Выстрелы.

БАМ! БАМ!
Майор падает.

НАТ. УКРЫТИЕ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Голдоба глядит через отверстия в заборе, Марк лежит рядом.

ГОЛОС САНЫЧА
(за кадром)
Ага! За туманами-то - огонь! Никто не войдёт! Я своим богам молюсь! Своим! Это мой дом! Все здесь поляжете!

МАРК
Твою мать! Чего там?!

ГОЛДОБА
Живой вроде, ветер дым сносит - не добежать ему до Саныча.

Марк обхватывает голову, мычит.

МАРК
Зафига я на эту работу пошёл? Какого я поехал? Зачем сюда попёрся? Сказала бабка: не ходи, там Саныч оборону держит!

ГОЛДОБА
А к моему дому только через Саныча пройти.

МАРК
Чего там майор твой?

ГОЛДОБА
На рывок добежал бы, Саныч не даст. Будем втроём замерзать.

МАРК
Подождал бы до ночи, пока ты околеешь, по темноте прополз, труп вытащил. Ментов вызвал, а там пусть разбираются, кто да как. Хотя Главврач бы не понял... У Саныча двустволка?

ГОЛДОБА
Раз, два. Бам, бам. Вроде да.

МАРК
А дым чего - туда же?

Голдоба пожимает плечами.

МАРК
Майору кричи.

ГОЛДОБА
Чего?

МАРК
Майору кричи!

Марк вскакивает на ноги, размахивает руками, орёт.

МАРК
А-а-а-а-а-а-а-а-а! В атаку! Сука, Саныч!

БАМ! БАМ!
Марк продолжает кричать нечленораздельно.

ГОЛДОБА
(вскакивает)
Майор! Беги! Успеешь!

НАТ. ПРОСТРАНСТВО РЯДОМ С УКРЫТИЕМ МАРКА И ГОЛДОБЫ ДЕНЬ.

Майор видит машущих руками Марка и Голдобу, вскакивает и бежит к сараю. Выносит с разбега дверь и вбегает внутрь.

БАМ!
Выстрел.

ИНТ. КОМНАТА В ИЗБЕ МАЙОРА. ВЕЧЕР

Тесная комната - мебель, печь, половики на полу. Возле окна стол, за ним сидят Майор, Голдоба и Марк - все в хорошем подпитии. На столе бутылка, стаканы, кастрюля картошки в мундире. Марк кутается в одеяло, накинутое поверх чужого ватника - его клонит в сон.

МАЙОР
(Марку)
Ты чего такой волосатый?

МАРК
Музыку люблю.

МАЙОР
А лысый не любил бы?

Марк пожимает плечами.

МАЙОР
А родину?

МАРК
А она меня?

МАЙОР
Борзый.

ГОЛДОБА
Вообще без башни. Как выскочил!

МАЙОР
Таким мудаком родиться надо. Правильно он у вас. Я, когда в Чечне воевал, у нас в роте был такой. Неформал.

ГОЛДОБА
И что?

МАЙОР
А ничего. Сколько парней нормальных там осталось, а ему хоть бы хрен. Держаться от таких подальше надо. И помечать, как больных: чтоб издалека видно. Понял? Ну, выпьем!

МАРК
Электричка скоро. Последняя.
(Голдобе)
Ты обещал.

МАЙОР
(разливает по стаканам, Марку больше всех)
Пей, пей! Тебе греться больше всех надо: вон какой тощий. И куртка эта дрянь - ватник я тебе не дам.

МАРК
Хорош уже. Электричка скоро, нам ещё до станции идти.

ГОЛДОБА
Ещё ехать сколько, мёрзнуть! Сдохнуть хочешь? Пей!

Пьют. Марк пьянеет ещё сильнее.

МАЙОР
Да псих он. Нормальный у вас работать не станет. Лежать - да, а работать - нет.

ГОЛДОБА
У вас тут самих дурдом. Ты нахера Саныча так?

МАЙОР
Это да, что есть то есть.

МАРК
Нашиворот! Нашиворот-навыворот!

МАЙОР
Э, только тошниться здесь не надо! На крыльцо иди!

МАРК
У вас тут все что попало делают. А кто лечит? Никто! А у нас там - свобода, знаешь слово?

ГОЛДОБА
Готов.

МАРК
Всё нашиворот. У вас тут психи главные. А у нас мы люди. У вас люди звери, а у нас овощи. А ты кто? Ты кто, я спрашиваю?

МАЙОР
Упади уже, боец.

МАРК
Поехали! Время!

ГОЛДОБА
Поехали! На вот, на дорожку.

Голдоба подаёт Марку стакан. Марк выпивает, валится на стул. Отключается.

МАЙОР
Не люблю таких. Трёп один. "Нашиворот! Свобода!" Да чё ты?

Майор пытается встать, Голдоба дёргает его за рукав. Майор садится.

МАЙОР
(Голдобе)
Свобода, знаешь чё? Это когда весело! А? Весело, понял? Лежишь в говне, пулемёт по тебе работает, мины рвутся. Пацану рядом левую руку оторвало по правое плечо. А ты лежишь, ссышь под себя тёпленьким - и тебе хорошо! Голова такая лёгкая - прям звенит! И так - а-а-а-а! Страшно - и хорошо! Вот это свобода, весело, понял?

ГОЛДОБА
У нас вот скучно.

МАЙОР
Это потому что у вас свободы нет!

ГОЛДОБА
Говна зато хватает.

МАЙОР
(глядя исподлобья)
Веселье.

ГОЛДОБА
Говно и весело - свобода тебе?

Майор молча смотрит на Голдобу.

ГОЛДОБА
(встаёт из-за стола)
Спать пора. Отолью. У бабки самогон брал - сказала, отменили электричку сегодня. Завтра на шестичасовой поедем.

Голдоба выходит. Майор выпивает. Взгляд его натыкается на спящего на стуле Марка.

МАЙОР
Ну-ну. Я те покажу. Звери-овощи, твою мать.

Майор встаёт, пошатываясь, ищет что-то на подоконнике, в шкафу.

МАЙОР
Ага.

Майор идёт к Марку. У него в руке опасная бритва с раскрытым лезвием. Майор встаёт возле спящего Марка, заслоняя его собой. По движениям со спины мы угадываем его действия: вот он свободной рукой берёт Марка за волосы, запрокидывает его голову назад. Делает несколько резких движений рукой с зажатой бритвой. Марк, не просыпаясь, издаёт полувскрик-полустон.

МАЙОР
Вот те на шиворот, не запачкайся!

В комнату входит Голдоба и замирает в дверях. Майор с бритвой в руке оборачивается к нему.

НАТ. УКРЫТИЕ МАРКА И ГОЛДОБЫ НОЧЬ

Луна освещает ямы от тел Марка и Голдобы в снегу, расстрелянный забор, открытое пространство перед сараем Саныча. Протоптанные цепочки следов к сараю с нескольких сторон. Тишина. Тишину нарушает непонятный звук или хрип. Пауза. Еле слышный глухой стук повторяется несколько раз. Тишина.

ИНТ. КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА НОЧЬ

Темнота. Со щелчком включается настольная лампа в изголовье кушетки, освещает сидящего Главврача на ней.

ГЛАВВРАЧ
Марь Иванна!

Входит Марь Иванна.

ГЛАВВРАЧ
Марь Иванна, не спится, голубушка. Ни в одном глазу!

Марь Иванна садится рядом с Главврачом.

ГЛАВВРАЧ
Не приехали каратели окаянные по мою голову. Вечером звонили - не до нас им, себя бы сохранить.

МАРЬ ИВАННА
Не приехали - и хорошо. Чего расшумелся-то?

ГЛАВВРАЧ
Не спится! Вроде успокоиться должны нервы - а не спится!

Кладёт голову на колени Марь Иванне, пристраивается калачиком на кушетке.

ГЛАВВРАЧ
И мои ведь архаровцы не приехали. На сердце мне неспокойно, так и давит.

МАРЬ ИВАННА
Утро вечера мудренее. А может, электричку отменили? Глядишь, приедут.

ГЛАВВРАЧ
А не приедут?

МАРЬ ИВАННА
А не приедут - накажешь.

ГЛАВВРАЧ
Накажу! А и приедут, накажу. По всей строгости!
(возится, устраиваясь удобнее, закрывает глаза)
Давай, как всегда.

Марь Иванна гладит Главврача по голове - руки у неё большие, натруженные. Бритая налысо голова Главврача блестит в свете настольной лампы, лежит на белом халате на коленях Марь Иванны, как на подносе. Марь Иванна начинает напевным голосом.

МАРЬ ИВАННА
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря.
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
Старуха пряла свою пряжу...

КРУПНО
Бритая налысо голова сбоку: висок, часть черепа, затылка.

ПЕРЕХОД НА НАТ. Ж/Д ПЛАТФОРМА УТРО

Навес с тремя стенами и скамьями вдоль стен, всюду снег. Под навесом стоят Марк и Голдоба. Марк без шапки, половина головы у него с длинными волосами, половина обрита наголо - её мы только что видели крупным планом. Ветер порывами треплет оставшиеся волосы. Над навесом написано название платформы: БАННАЯ ГОРА, впритык к первому слову кем-то от руки аккуратно дописана буква "И".

ГОЛДОБА
Опаздывает.

Марк молчит.

ГОЛДОБА
Майор каков, а?

Марк молча кутается в ватник.

ГОЛДОБА
Не, ну и ты везунчик.

МАРК
Сука твой майор.

ГОЛДОБА
(ухмыляется)
Кто ж знал, что он тебя брить будет? Я захожу - думаю, капец, он тебе башку отрезал. А он тебе красоту наводит!

МАРК
И ты такой же.

Голдоба закуривает. Смотрит на надпись над навесом.

МАРК
Жизнь - говно. То в тюрьму хотят посадить, то в армию забрить. Стреляют. Замёрз насмерть вчера. Я вообще, может, умер, и мне это всё снится.

ГОЛДОБА
(смотрит на вывеску)
Батя мой написал. Я в третий класс ходил. Или в четвёртый. Не, в четвёртом бати уже не было.

МАРК
Я своего не видел, только мать рассказывала.

Марк и Голдоба притопывают ногами, мёрзнут, курят.

МАРК
Глянь, чё нашёл.
(достаёт из кармана ватника гранату)
Майоров ватник. Хорошо, он вчера ей не долбанул.

ГОЛДОБА
Учебная.

МАРК
Боевая. И запал вкручен. У нас пацаны на посёлке привозили. Оттуда.

ГОЛДОБА
Зачем тебе?

МАРК
Бахну где-нибудь.
(передразнивая Майора, кричит)
Весело! Весело! И страшно!

Голдоба смеётся, Марк тоже.

Марк
(смотрит на вывеску)
Зачётно. А чего здесь? Банная же там? Нам туда.

ГОЛДОБА
Батя припёр. Сказал: у нас везде дурдом. Можно на каждой станции вешать.

МАРК
Идёт!

ГОЛДОБА
Минуту здесь стоит, успевай!

ИНТ. ЭЛЕКТРИЧКА ДЕНЬ

Марк и Голдоба едут в электричке, в вагоне людно. За окном часто мелькают, дёргаются в неровном ритме деревья. Марк и Голдоба засыпают: первым незаметно для себя Голдоба, затем сидящий напротив и глядящий на Голдобу Марк.

ИНТ. ЛЕСТНИЧНАЯ ПЛОЩАДКА В ОБЩАГЕ ВЕЧЕР. СОН ГОЛДОБЫ - ФЛЭШБЕК

Лестничная площадка в общаге: облупившиеся стены, тусклая лампочка, оконные рамы с треснувшими стёклами. Банки с окурками. Голдоба курит у окна. По лестнице, постукивая кулаком по перилам, поднимается Витёк. Проходя, задевает плечом Голдобу.

ВИТЁК
Ты чё?

ГОЛДОБА
Ничё.

ВИТЁК
А чё ты тогда?

ГОЛДОБА
Да ничё.

ВИТЁК
(подступая ближе)
А чё ты вообще?

Голдоба бьёт его снизу в челюсть. Витёк падает назад, ударяется головой о ступени, лежит поперёк лестницы. Из-под его затылка по ступенькам вниз ползёт кровь. Голдоба спускается, щупает пульс Витька. Поднимается, открывает окно. Заглядывает вниз. Подходит к телу, делает как на зарядке несколько наклонов, приседаний, махов руками. Наклоняется и подхватывает Витька.

ИНТ. ЭЛЕКТРИЧКА ДЕНЬ

Марк и Голдоба спят в электричке. Вагон раскачивается, голова Марка время от времени ударяется о стекло, он не просыпается. Сидящая через проход напротив ШПАНА - несколько поддатых пацанов лет 20-25 - обращает внимание на Марка, его стрижку. Шпана разговаривает, рассматривая Марка, хохочет.

ИНТ. КОРИДОР ПСИХОЛЬНИЦЫ У ВХОДА В ПАЛАТУ ДЕНЬ. СОН МАРКА - ФЛЭШБЕК

В дверях палаты толпятся пациенты, заглядывают внутрь, заслоняя обзор. Над плечами видны койки, на одной из них лежит зафиксированный СЛОНИКИ - ему лет 30. Вокруг него в палате тоже столпились пациенты.

СЛОНИКИ
Они под подушкой: семь слоников, они там живут. Один большой, за ним чуть поменьше, потом поменьше, меньше, ещё меньше, меньше и ещё. Это семь.

ПАЦИЕНТ ОДИН
Чего они?

СЛОНИКИ
Живут там. Потому что стесняются. Гуляют там вообще, слева направо, команды слушают.

ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ У ДВЕРЕЙ
(за кадром)
Слушают, слушают! Ха, ха! Слоники слушают, слоники слушают, ха, ха!

ПАЦИЕНТ ДВА
Заткнись, не слышно из-за тебя!

СЛОНИКИ
Иногда стесняются, что невидимые, а иногда вообще.

ПАЦИЕНТ ОДИН
Чего вообще?

СЛОНИКИ
Просто стесняются.

ПАЦИЕНТ ОДИН
И чего - вообще не выходят? Никогда?

СЛОНИКИ
(улыбается)
Они красивые. Им хорошо под подушкой, только стесняются, выйти не могут.

К пациентам подходит Марк.

МАРК
Чего собрались?

ПАЦИЕНТ ДВА
Новенького привезли, с белочкой. Пока картинки гоняет. Щас капельницу поставят - кончится наш "телевизор".

ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ У ДВЕРЕЙ
(за кадром)
Ха, ха! Слоник послушает - и уйдёт! Послушает, послушает - и уйдёт! Ха! Ха-ха-ха!


ПЕРЕХОД НА ИНТ. ЭЛЕКТРИЧКА ДЕНЬ

Шпана 1 и Шпана 2 сидят теперь на лавках почти рядом с Марком и Голдобой. Шпана 1 - парень лет 25, краснощёкий крепыш-заводила. Шпана 2 - лет 20, мелкий, вертлявый. Прочая Шпана наблюдает за их действиями, ржёт.

ШПАНА
Ха-ха-ха!

Марк просыпается от громких звуков, оглядывается спросонья. Это вызывает ещё больший смех Шпаны. Марк пихает ногой Голдобу. Голдоба приоткрывает глаза, косится на шпану, переводит взгляд за окно. Там всё так же вразнобой пляшут, дёргаются деревья, плывут провода среди столбов. Шпана 1 толкает Марка.

ШПАНА 1
Э, слышь! Э! Ты чё, глухой? Тебе говорю! Ты чё такой?

Марк вздыхает, трёт пальцы на руках. Голдоба смотрит в окно.

ШПАНА 2
Э, ты чё не понял что ли? Лысый, бля! Волосатый!

Шпана ржёт. Голдоба отворачивается от окна: щёки подёргиваются, он кривится - ему плохо.

ГОЛДОБА
(встаёт)
Пахнет... Плохо пахнет.

ШПАНА
(вскакивает)
О, о! Давай! Нормально. Ты чё, нах? Э, алё!

ГОЛДОБА
(дёргая головой, слегка заикаясь)
Вы чё, уроды? Жить насрать?

ШПАНА 1
(суёт руку в карман)
Давай, бычара дёрганый! Ты чё хочешь? Ща проверим чё насрать кому!

ГОЛДОБА
Ывас... ус...

Голдоба делает шаг в сторону Шпаны 1 и падает - Марк еле успевает подхватить его, смягчив падение.

ШПАНА 1
Бухой в хламину!

Голдоба издаёт невнятный звук, внезапно начинает судорожно дёргаться, бьётся головой об пол. Полумычит, полустонет. Кто-то из пассажиров пересаживается подальше. Женщина на другом конце вагона взвизгивает. Бабка с мешком на коленях крестит Голдобу, шепчет.

ШПАНА 2
Псих припадочный.

Марк срывает с себя куртку, стоя на коленях, пытается подложить Голдобе под голову. Шпана 1 придвигается, рука по-прежнему в кармане - Марк замечает его.

МАРК
Уйди нахер!

ШПАНА 1
Слышь, ты...

Марк поднимает голову, смотрит снизу вверх ему в глаза.

МАРК
Убью. Убью!

ШПАНА 1 делает шаг. Марк, не отводя взгляда, достаёт из кармана гранату. Держит на уровне глаз, смотрит сквозь неё на Шпану 1.

МАРК
Убью.

Шпана 1 останавливается. Медленно вынимает руку из кармана - в ней сложенный карманный нож с деревянной рукоятью.

ШПАНА 1
Не муди.

Шпана 1 аккуратно протягивает сложенный нож Марку.

ШПАНА 1
Пасть открой ему, в зубы вставь.

Марк молча берёт нож. Убирает гранату в карман.

ШПАНА 1
Язык смотри.

МАРК
Помоги.

Шпана 1 и Марк возятся с Голдобой. Шпана смотрит. Пассажиры переговариваются. Приступ Голдобы затихает.

ШПАНА 1
Брательник такой же. Раз чуть не убился нахер.

Марк молча кивает. Электричка сбавляет ход. Марк глядит в окно, осторожно трясёт Голдобу.

ШПАНА 1
Сюда приехали?
(оборачивается к Шпане)
Пацаны, поможем пацанам!

Шпана помогает подхватить беспамятного Голдобу, кто-то бросается расчищать проход к дверям среди глазеющих пассажиров, их вещей.

ШПАНА 2
Ушли нахер, бараны! С дороги нахер, я сказал!

Летит с прохода, ударяется в оконное стекло и падает чья-то сумка. От дверей слышатся звуки ударов.

ШПАНА
Бегом, нах! Ты чё, а? Свалил, быстро! Овца, не тупи! Давай, давай!

Электричка останавливается.

НАТ. СТАНЦИЯ БАННАЯ ГОРА УТРО

Из дверей остановившейся у платформы электрички выпрыгивают Марк и Шпана 1, им подают на руки тело Голдобы. Голдоба приходит в себя, вяло перебирает ногами. Его садят на скамейку.

Раздаётся шипение. Шпана 1 бежит к вагону. Марк одной рукой придерживает Голдобу, другой машет.

Из дверей вагона вылетает шапка, падает в снег. Двери закрываются. Стекло разбито, и пока поезд отъезжает, слышны крики Шпаны.

ШПАНА
Лысый, э! Волосатый! Башку застудишь, шапку надень! Отмороженный! Свободу психам! Пацаны-ы!

Через разбитое стекло просовывается наружу чья-то рука, машет. Марк улыбается. Из окон некоторые из пассажиров смотрят на Марка и Голдобу, но больше косятся вглубь вагона: из тамбура возвращается Шпана.

МАРК
Свободу психам... Ну чё, ты как?

ГОЛДОБА
(невнятно)
Весело...
(яснее)
Говно и весело. Прав батя: куда ни плюнь, дурдом. Свобода одна везде - говно и весело. Майор. Куда ни плюнь. Страшно.
(медленно сплёвывает, щупает себя рукой через штаны)
Не обделался. Нет, я лучше поскучаю.

Марк смеётся. Голдоба глядит на Марка исподлобья. Встаёт. Марк замирает настороженно.

ГОЛДОБА
Шапку возьми - совсем башку отморозишь. И выбрось эту хреновину. Долбанёт. Псих!

Голдоба отворачивается и идёт к тропинке между сугробами - в сторону заснеженной горы с высокими деревьями и тёмными зданиями наверху. Марк хмыкает, подхватывает шапку из снега, догоняет Голдобу. Случайно толкает его. Голдоба пошатывается, толкает в ответ. Они идут рядом и толкаются. Марк падает, Голдоба протягивает ему руку.


ИНТ. САРАЙ САНЫЧА УТРО

Сарай завален нужными в хозяйстве вещами: лопаты, доски, посуда, железки. Полки, верстак. Дверь открывается, входит Майор - он бодр, возможно, слегка уже опохмелился.

МАЙОР
Ну что? Саныч? Будем каяться?

Майор топает ногами, стряхивает снег.

МАЙОР
Сволочь бородатая, я тебе всё припомню! Я с Чечни так не ссался.

Майор берёт привычным движением с полки стаканы.

МАЙОР
А хорошо получилось! Сейчас лечиться будем, оба.

Майор проходит вглубь сарая. На большом ящике лежит САНЫЧ - нестарый ещё мужик с обветренным лицом. Борода покрыта инеем, возле носа и рта сосульки. Саныч лежит скрючившись на боку, связанный верёвками по рукам и ногам. Саныч мёртв. Майор смотрит, подходит вплотную. Наклоняется.

Майор
Вот же... Твою мать!

Трогает Саныча, тот не подаётся. Майор садится, ставит стаканы на пол. Достаёт из-за пазухи бутылку, делает несколько глотков.

МАЙОР
Чё-то я, Саныч, не подумал. Извини.

Майор сидит молча. Наливает в стакан, выпивает.

МАЙОР
За тебя.

Находит в карманах сигареты, закуривает. Товарищески похлопывает Саныча по твёрдому плечу. Пробует закрыть Санычу глаза. Не получается, глаза остаются открыты, будто Саныч смотрит.

МАЙОР
А чё ты кричал вчера, "я - последний человек на земле"?
(затягивается)
А я тогда кто?

Майор курит. Дым плывёт в морозном воздухе, тенях сарая.

МАЙОР
Нет, Саныч. Что-то здесь не так.

Майор встаёт.

НАТ. ДВОР ПСИХБОЛЬНИЦЫ ДЕНЬ

Солнечно. На крыльце приземистого дома с окнами без занавесок стоят Марк и Голдоба. На голове Марка вязаная шапка с бомбошками и надписью МАМИНА РАДОСТЬ. Во дворе идут хозработы, прогулки. Пациенты ходят по тропинке между сугробами под присмотром санитаров. Из открытого окна на первом этаже доносится голос Главврача.

ГЛАВВРАЧ
(за кадром)
Так! Так оскорбить лучших представителей российской медицины, которые не щадя живота своего самые драгоценные годы отдают служению вам! Неблагодарные!

Марк прислушивается.

ГЛАВВРАЧ
(за кадром)
Какая низкая душа посмела покуситься на святое! На нашу стенную газету! Кто? Кто намарал сей пасквиль в тщетной надежде, что убежит он недреманного ока моего? Прямо здесь, между колокольчиком и собачкой!

Марк фыркает. Голдоба мрачно ухмыляется. Закуривает, предлагает Марку. Марк отрицательно качает головой.

ГЛАВВРАЧ
(за кадром)
Полюбуйтесь! Вернее - содрогнитесь, какая гнусь! Какая низость! И при этом - бедность мышления и убогость рифмы!

Голдоба придвигается ближе к окну.

ГЛАВВРАЧ
(за кадром, зачитывает с выражением)
Это что за заведение?
Это Банная гора -
Где х...е лечение
И больные доктора!

Матерное слово перекрывает свисток электрички из-под горы, однако Голдоба угадывает его. Прищуривается.

ГОЛДОБА
Твоё?

МАРК
Не-а.

Марк и Голдоба стоят на крыльце. Смотрят в голубое зимнее небо. Высоко тают дымы каких-то далёких труб.

МАРК
Хорошо.

ГОЛДОБА
Жить можно.

Дым в небе плывёт и выгибается дугой над горой и железной дорогой, посёлком, городом. Становится дорогой - бивнем слоновой кости - по которой идут белые слоники. Один большой, за ним чуть поменьше, потом поменьше, меньше, ещё меньше, меньше и ещё. Это семь.

КОНЕЦ