Кёсем. Александр, Ярина. Месть Турхан

Александру Аникину

В первый же день пребывания мушкетёров в знаменитом Палаццио их познакомили с неким композитором – Клаудио Монтеверди, который им предложил послушать несколько своих вокальных сочинений и к своему приезду в 1613 году в Город на Лагуне (как раньше называли Венецию) Монтеверди был признанным и успешным композитором.
Ранее локоны у Монтеверди были чёрными, теперь они стали седыми, но глаза оставались такими же внимательными, как и раньше; очень тонкие руки, похожие на руки музыканта – видимо органиста. В 1634 году Монтеверди было 87 лет.
Под дирижированием классического оркестра Александр и Ярина услышали потрясающую мессу Монтеверди Месса «In illo tempore» «Во время о;но», написанную им в 1610. Также они увидели первую оперу – "Возвращение Улисса", которую Монтеверди написал в 1632 году. Действие оперы "Возвращение Улисса" происходило на острове Итака. Она начиналась с описаний человеческих пороков и слабостей. Бас, меццо-сопрано и тенор спорили между собой о смысле жизни. Бедная Пенелоппа грустила на острове Итака без Одиссея. Эвримах ухаживал за служанкой Пенелоппы Меланто и вступил в заговор с женихами Пенелоппы, которые не хотели чтобы Пенелоппа ждала Одиссея. В конце оперы Пенелоппа встречала Одиссея и прогнала всех своих женихов. Александр был потрясён музыкой, и даже захотел поучаствовать в оперном представлении. Портос же не нашёл ничего в ней изумительного, но ради приличия сказал композитору пару комплиментов. Певцы были рады, что их послушали гости дожа.  Портос посмеялся, что ему больше нравится Герцог Орлеанский в гриме. Альберт на него косо посмотрел.
– Всё-таки Монтеверди хорош. – Исправился Мушкетёр. – Я тоже не слышал у короля такой гармонии. Но возможно следующий балет из жизни короля будет интереснее, чем Мерлезонский.
После ужина на следующий день, мушкетёрам и Александру пришлось пережить землетрясение. Оно было небольшим, не более трёх балов, но оно сильно поколебало каркасы дворца, в котором они находились. Альберт едва удержался на ногах, Александр прикрыл собой Ярину, и той вышло не очень ловко – пока все, наконец, не выбежали на улицу. Страшные толчки из-под земли напугали Арамиса и Атоса, но они, выкрикнув "Один за всех и все за одного! " – побежали спасать посуду и женщин. Портос потом к ним присоединился. Александр волновался за Ярину. К середине дня всё стихло, а к ужину пропало совсем. По слухам землетрясение вызвало множество пожаров. Александр и Ярина пробыли в Венеции недолго, но им очень понравилось прогуливаться и держаться за руки на набережной Скьявони, которая открылась ещё в XVI веке. В середине XVII века мосты и улицы оказались со ступеньками, что очень понравилось Альберту. Ещё в Венеции было много голубей, которых очень полюбил потом Портос, правда кормить их ему не разрешалось. Венеция делилась на три сословия – дворяне, аристократия и простые люди. Купцы относились к престижному сословию, так что Александра приняли за своего – чему были рады мушкетёры – и мудрости Ришельё, который уговорил их взять его с собой. Но больше всего правда Александр опасался за Ярину и за появление отрядов Кёсем – которые могли её убить. За себя он не переживал.
В одном из залов дворца была построена лаборатория парфюмера, и Ярина с удивлением разглядывала то, как всё здесь устроена. Альберт не мог не восхититься увиденным. Одним из достояний Венецианских дворцов были шикарные ванны, которых Александр раньше никогда не видел. Ярина сама удивилась, увидев такую роскошную ванну в комнате Палацци Мончениго, где им приходилось находиться. Ванная комната располагалась в левом крыле дворца. Мужчина и женщина, смеясь, смотрели на роскошную ванну, которую приняли потом по очереди. Мушкетёры от этой роскоши отказались. О чём после пожалели, в особенности Дартаньян и Портос. Ярина, забравшись в ванну сама казалась себе прекрасной. Вода прикасалась к её нежному телу, и девушка, купаясь в шикарной ванне, покрытой лепестками роз, почувствовала райское блаженство. Они спустились к ужину, который поразил всех обилием блюд. И знатный дож Венеции вместе со своей супругой оказался рад принять иностранных друзей в своём мире.
– Что вас привело сюда, благородные мушкетёры? – Спросил дож Альберта.
– Нам нужны изысканные духи, подарок королеве Анне. – Сказал Александр, чтобы Альберт не высказал какую-нибудь глупость. Мушкетёры считали своим долгом замолчать. Обжора Портос налёг на мясо, хотя после об этом серьёзно пожалел.
Ужин в одном из прекраснейших дворцов венецианского мира был прекрасным, но в тоже время после него Портос почувствовал лёгкое недомогание в желудке. Приближался знаменитый венецианский карнавал, который был возвращён в моду после чумной болезни, и Александр задумался, что они здесь застряли весьма и весьма надолго. Карнавал был серьёзным развлечением Венецианцев, и Александр боялся, что мушкетёры попадут под его обаяние точно также, как и Улисс попал под обаяние Сирен.
В эту ночь Ярина почти не спала. Она подходила к открытому окну Палаццио, будто думала, что за ней кто-то пришёл. Уснув с больной головой, возможно, от выпитого вина, только под утро почти с рассветом, Ярина заснула плохо, и у неё было дурное предчувствие. Александр тоже не спал в своей комнате всю ночь. Ему с одной стороны сильно хотелось пойти разбудить Ярину, но потом он остановился и не решился это делать – пир был очень тяжёлым, и он боялся, что молодая женщина, перебрав вина, его просто прогонит. Поэтому Александр уснул. Он увидел странный сон. Ярина была в маске посреди толпы, их окружало много людей. Потом его повязали какие-то молодые люди, и ещё он увидел что Ярину накрывает собой какой-то демон, от которого он её спас – он просто метнул дротик в демона и тот растворился. Александр проснулся в жарком поту. Ему казалось, что Ярину уже увели слуги Кёсем. Он умылся быстро, и побежал к возлюбленной, женщина мирно спала – и очень удивилась, увидев Александра у своей постели. Он приобнял её нежно, слегка не уверенно – и она его поцеловала в щёку. Она сама была робка в отношениях с ним. Он оставил её умываться, и почему-то решил пройтись по городской площади и посмотреть на виды Венеции – во дворце все ещё спали. На свою беду всю ночь не спал переевший мясо накануне Портос. Он ворочался с боку на бок, и в итоге встал даже слишком рано для себя – в девять. На службу он вставал ещё раньше – в восемь, но когда была такая возможность – он лучше бы спал, чем куда-то ходил. Александр предложил Портосу пройтись. У Портоса было такое желание – просто поспать хотя бы свернувшись калачиком на полу в центральной зале. Хоть в ванной, хотя изначально Портос купаться в ней отказался. На свою беду также проснулся раньше всех и Дартаньян. Портос с радостью обрадовался, что от его симптомов и злорадно потирал руки.
– Ну я думаю, что ты тоже переел баранины. – Ухмыльнулся Портос, и Дартаньян ответил вместо слов смачным зевком. Александр не стал слушать их перебранку, и решил самовольно выйти из дворца. Его догнала Ярина, и Портос с Дартаньяном от нечего делать поспешили за девушкой.
– Ну хоть бы позавтракать дали. – Сказал Портос. На что Дартаньян ехидно заметил:
– Ты же переел вчера вечером.
Портос вместо этого улыбнулся, и сказал:
– То было вечером, а то сегодня утром.
– Ладно, мы приставлены его охранять. – Сказал Дартаньян, который в данный момент нёс явную чепуху. – Пошли.
– Вы чего за мной увязались? – Пошутил Александр. – Всё равно от вас никакого проку, только проблемы.
– Расхрабрился. – Ворчал Портос. – Сам-то небось и шпаги не поднимешь.
Дартаньян толкнул Портоса в бок, а сам зевнул. Он-то хоть и проснулся раньше Альберта, но чувствовал себя не комильфо. Он просто не горел желанием куда-то идти. Ярина шла впереди всех, и смотрела по сторонам, чтобы если что защитить своего возлюбленного от мушкетёров. Мушкетёры, которые сами вышли на улицу неизвестно зачем, чувствовали себя в неловком положении. Портос нашёл какое-то яблоко в кармане своих штанов и сделал огромный надкус. Таким образом друзья в молчании дошли до центральной площади, на которой и случилась беда.
На площади Ярина прогуливалась с Александром и сопровождающими их Дартаньяном и Портосом. Был день праздника – после страшных бед в Венеции постепенно восстанавливалась мирная жизнь, и начинались праздники. На площадь постепенно стекалось множество людей, но поскольку это было раннее, Дартаньян потом говорил, что очень раннее утро, то это были в основном женщины и девушки, спешившие на службу в католические храмы города. Венецианки были одеты очень строго, но пышно и красиво, и в общем-то, как заметил про себя Портос, любящий свою Жанну и её милые наряды – очень неинтересно. Длинные платья, шлейфы, очень строгие юбки разных цветов – впрочем точно также была одета и Ярина – женщина не любила выбиваться из общей массы людей, когда в других городах выбиралась в общество – на ней была строгая жёлтого цвета длинная венецианская юбка – и очень яркий тёпло-жёлтый лиф. Портос зевнул от такого обилия строгости в нарядах. Кто-то из венецианок даже носил строгую чёрную одежду, что совсем не понравилось мушкетёру.
Среди этих девушек и женщин внимание друзей быстро привлекла одна красавица – молоденькая купеческая дочка Джульетта Баффо – из старинной купеческой династии, из которой происходила и Сафиё -султан.
Яркий и прохладный утренний ветер ласкал лица женщин, и некоторые из них явно перешёптываясь, поглядывали на мушкетёров, возможно, они мушкетёров видели впервые. Дартаньян заметно приосанился. Девушки стали к нему присматриваться, что вполне обрадовало мужчину, но на них зашикали старшие женщины. Возможно, нянюшки, возможно матери. Волнение прекратилось. Джульетта холодно посмотрела на Дартаньяна, и, сверкнув своими карими глазами-льдинками прошла павой мимо него. Дартаньян тут же помечтал о жене-венецианке.
Мушкетёры, купившие духи для королевы, отправились в путь. Александр решил остаться с Яриной, почувствовав себя усталым, в Венеции. Портос с этим согласился, и, обняв друга, пожелал, что новый балет короля "Королевская охота", будет в скорости в Венеции, чтобы они и Монтеверди могли оценить. Александр, тем не менее, решился брать у Монтеверди уроки вокала...
Кёсем тем не менее, было донесено, что мушкетёры покинули Венецию. Александр был с предчувствиями прав, и Альберт в скорости понял – действительно хорошо, что купец с женой остались в Венеции, поскольку пираты со стороны Мурада были не против получить мушкетёров в плен, а заодно они пробрались в Европу ради того, чтобы взять новую жену для Ибрагима... продолжение следует....

                Продолжение....
__________________________________Нежданный мир______________________________________________________

Александру  Аникину 1635 год. Османская империя. Сатрап Маниса. Ибрагиму жутко наскучило сидеть в Манисе – фактически в том же замкнутом пространстве, что он сидел   Роскошная жизнь надоела брату Султана Мурада, и он решил, что ему пора действовать.  Его наложница Зульфия из местных наскучила Ибрагиму своей покорностью, и мать ему привела в гарем русскую кошечку Надежду Милославскую, которую не так давно похитили из России пираты. Матушка позаботилась о сыне как нельзя лучше – невеста была лицом бела, как снег зимой в далёкой России, откуда она была родом  и черна волосами, как дивные венецианские ночи.
Кёсем одобрила товар, и Надежду увели прочь – с плачем и с криками из роскошной залы. Кёсем ждала появления любимого сына. Над  Османией нависал вечер......Мушкетёрам всё же пришлось уехать из полюбившейся им Венеции, когда духи из пачули для королевы Анны были готовы. Александр сильно жалел, что сломанная рука не дала ему возможность вернуться во Францию. Ярина думала иначе: она была рада уединиться с мужем в дали от шумного французского двора, который перемещался с места на места, постоянно шутил, танцевал и веселился. Ярина успела от этих бесконечных танцев устать. Александр ухмыльнулся, подумав иначе: Ярина приревновала его к королеве Анне, или к какой-нибудь госпоже де Шеврез. Но ревность молодой женщины к нему Александру даже понравилась, и он решил, что при удобном случае захочет снова испытать её чувства. Хотя мужчина понимал, что играет с огнём. Тем не менее, Ярина всколыхнула в нём нечто особенное. Дело близилось к ночи, и, несмотря на свой страх перед Кёсем за Ярину и Фису, Александр всё-таки решился написать письмо Касым-паше, супругу Алёнки, которую теперь в Османии называли Айшей. Касым-паша в срок получил письмо от Александра, и ответил купцу, что несмотря на сложную атмосферу в отношениях между Венецией и Османией, правильно они сделали. Александр был рад узнать, что у его Алёнушки всё в порядке и что их сын Осман растёт крепким и здоровым малышом, что хорошо стал есть и крепко спит в  своём маленьком мире – в своей кроватке. В Сухум-кале была красивая природа, и отец уже смирился со своим заморским зятем. Тем не менее, Ярина в тайне от Александра продумывала о том, что – как у того поправится рука – они съездят в Сухум-кале, и навестят Алёнку и Касым-пашу. Как-то вечером, после сытного ужина, Ярина подошла к купцу и спросила:
– Дорогой, не хотел бы ты навестить Алёнку в Сухум-Кале?
На что Александр, посмотрев на Ярину, ответил:
–  Конечно, моя радость, как только пройдёт рука...
Ближе к лету была запланирована их поездка в Сухум-Кале, но они не стали писать об этом Алёнке – во-первых потому, что не хотели её волновать; а во-вторых потому что не хотели так далеко загадывать. Кёсем, правда Ярина написать осмелилась, чтобы мать Мурада разрешила им въехать в Сухум-Кале.
Кёсем была крайне удивлена, узнав что Сомовы остались в Венеции, и что собираются летом в Сухум, но сменив свой гнев на милость   решила простить Александру купленное у неё некогда сапфировое ожерелье, и ждала супругов в гости как своих лучших родственников. Фатьма обрадовалась, что Ярина приезжает и сама собиралась со своим Мелеком в Сухум, что Кёсем весьма не одобрила, но нечего делать – согласилась. Крошка Исмихан спокойно лежала в кроватке, и играла собранными Айше погремушками.  Ярина старалась сделать всё, чтобы вылечить руку Александра, и даже сама выходила ближе к заходящему солнцу собирать нужные травы, необходимые девушке для целебных мазей, чтобы успокоить и облегчить страдания мужа, который смотрел на неё благодарными глазами.


                ______________________________Похищенный бриллиант___________________________


Александру Аникину
В эту ночь Мурад был не один. Катеринка рвала и метала, и сильно страдала из-за того, что ему Ибрагим привёз красавицу Лейлу, которую прозвали Тёмная ночь. Сам же Ибрагим остался ужинать с Сельви – с его шикарной женой, привезённой с Греции. Гречанка Сёльви ублажала брата Султана в соседней комнате, пока Мурад наслаждался с Лейлой. Катеринка устроила истерику Санабвер, и та просто не в силах сдержать молодую женщину, позвала нянюшку. Аге-ага, начальник гарема, быстро успокоил Катеринку ударом по щеке. Та поняла, что её могут и побить, и тихо всхлипывала у себя в подушке. Мурад даже и не представлял, какую ложь готовил ему его брат Ибрагим. Ибрагим тем не менее, приказал Сёльви спрятать дорогой бриллиант у себя в комнате. В это время утром к столу спускались все члены семьи. Кёсем и Фатьма находились в Сухум-Кале, в гостях у Касым-паши. И не могли ведать, что творится в Топкапе. Во дворце могли быть интриги самого разного рода. И Сёльви, преданная жена Ибрагима, выполнила всё, что сказал ей муж.
– Так ты отвечаешь на вопросы о гостеприимстве. – Кисло улыбнулся Ибрагим Мураду, который понял, что что-то не так. Мурад искренне не понимал, что случилось. Ибрагим привёл к нему Сёльви.
– У неё украли драгоценность, и, вероятней всего, кто-то из твоих женщин в отместку за Лейлу. Мурад ты разве не понимаешь, что это война? – Ибрагим, наслаждаясь, растягивал каждое слово так чтобы Мураду стало плохо. Мурад, едва проснувшись, ничего не понял. Но на всякий случай решил обойти женщин гарема. В это время Катеринка была после бани. Её волосы расчёсывала Айше, которая поручила дочку Исмихан на время Санабвер. Санабвер была рада посидеть с ребёнком. Мурад ввёл в гарем Сёльви. Никто ничего не понял. Катеринка, казалось, потеряла дар речи.
– Это твоя новая жена, Султан?  – Строго спросила Айше.
–    Нет.  – Ответил Мурад, вытолкнув Сёлви вперёд.  – Но она утверждает, что кто-то из вас мог случайно взять её драгоценность.
Женщины в гареме и французская няня Сара переглянулись. Санабвер прижала малютку Исмихан к груди.
– Кто это сделал? – Грозно спросил Мурад.  – Вы знаете, что за нарушение гостеприимства, кого-то из вас казнят, глупые женщины. Если никто из вас не сознается, то вас ждёт верная смерть.
Мурад вышел из комнаты женщин гарема. Тем не временем, никто не заметил, как Сёльви подбросила украшение Санабвер, и ушла, никому ничего не сказав, из комнаты.
– Нас подставили. – Тут же решила Айше, бросив причёсывать Катеринку. – Видимо, что происки Ибрагима. И тут взгляд Катеринки упал на бриллиант, который лежал рядом с кроватью Санабвер.
– Выброси его! – Закричала Катеринка не своим голосом. – Тебе подбросили.     Выброси. Иначе нас всех казнят.
Санабвер отдала дочку Айше, которая унесла малышку в люльку, и всплеснула руками.
– Сёльви. – Решила Сара, посмотрев на бриллиант. Сара взяла бриллиант себе, и, ничего не сказав девушкам, выбросила его в сад.
– Если Сёльви будет вас обвинять, молчите. – Сказала Сара, вернувшись. Бриллианта, как и след простыл. Девушки затаились, и стали ждать. В комнату вошли Султан с братом. Ибрагим был вне себя от гнева. Тем временем, молодой садовник Али ухаживал за розами в саду. Цветы были редкой красоты, и Али полюбил их всей душой. Что-то сверкнуло у него под ногами,   и Али обнаружил бриллиант. Юноша, под страхом смертной казни, принёс его обратно девушкам, и бриллиант увидел Мурад.
– Но ведь он был у Санабвер. – Закричала Сёльви. И тут же закрыла рукой рот. Мурад всё понял. Он схватил Сёльви за руку, и потащил её  в темницу.
– С Ибрагимом разговор будет позднее. – Султан закрыл решётку за обманщицей, которую на следующее утро должны были казнить. Ибрагим, не дожидаясь реакции брата, спешно выехал с делегации прочь из Топкапы и засел в Манисе. На вопрос матери о том, где Сёльви, Ибрагим ответил, что ему нужна новая наложница. Надежда пока не имела того опыта, что Александра, и гречанку первой отдали Ибрагима, даже не разбираясь с судьбой Сёльви, тело которой выбросили в Бофсфор после того, как узнали, что это она из ревности подсунула бриллиант Санабвер. Ибрагима Сёльви не сдала. Но Мурад понял, что его сералю, и ему самому грозит опасность – Ибрагим будет пытаться подсунуть ему своих женщин, которые вряд ли будут преданными Султану. Ругая себя за то, что провёл ночь с Лейлой, Мурад, извиняясь перед Санабвер, принёс ей вечером подарок – красивую брошку в форме цветочка.


  _____________________________________Рассказ Султана Мурада__________________________________


                Александру Аникину

Санабвер Хатун не верила тому, что Мурад прислал ей подарок. Он долго не замечал её, поглощённый Айшей, да и к Катерине Султан явно был сильно привязан. Но всё-таки, по мнению Санабвер, Султан больше всего любил Айше. А она любила его, человека, который спас её от верной гибели. Санабвер помнила его холодный взгляд, когда он понял, что её подослали его убить. Санабвер помнила его холодный тон, когда он понял, что не она украла  бриллиант у Сёльви. И Санабвер любила своего господина всем сердцем. Да и почему ей не любить своего Султана? Он был красивым, добрым, неравнодушным к бедам простых людей. Она это видела и поддерживала его. Она даже любила дочку Мурада от Айше Исмихан – настолько это был красивый ребёнок красивых родителей, и она всегда рада была подержать малютку Исмихан на руках. Ей прислали заветную брошь. И за несколько часов перед свиданием, Санабвер решала, какое из платьев ей выбрать. После омовения в горячей ванной из лепестков роз, Санабвер, которую укутала в тёплое одеяло француженка Сара, осталась наедине с собой. Тело девушки хотело любви Султана Мурада, и её грудь буквально ломило от страсти. Санабвер чувствовала, что сейчас её любимый жаждет её.
– Забытую страсть приправляют хорошим напитком.  – Смеялась Фатьма, разливая по пиалам сладкую смесь, наподобие русского чая. – Эта смесь разогреет вам кровь и придаст силы.
Фатьма сжала Александру руку, и пытливо посмотрела ему в глаза. Александр улыбнулся подруге: в этом была вся Фатьма – яркая, и игривая. Он лукаво посмотрел на Ярину, которая заметно покраснела.
– Как же я рада, что вы снова приехали! – Фатьма встала со стула, и обняла Ярину за плечи. Потом она снова села, и наложила себе итальянский десерт. – Мы с Мелеком вас заждались.
Александр улыбнулся, и снова бросил страстный взгляд на Ярину. Девушка снова зарделась. Фатьма перешла на шёпот:
– Вечером обязательно пройдитесь по берегу. Здесь очень красивые закаты. – Верещала Фатьма, довольная приезду дорогих гостей.
Мурад пригласил Санабвер на ужин, приготовленный Сарой. Засахаренный виноград, вторые блюда, сладости, сладкие напитки, щербет – всё это лежало на золотых и серебряных блюдах перед рабыней. Девушка, смотревшая на это, печально вздохнула. Сколько женщин уже было рядом с Мурадом!
– Что-то не так? – Улыбнулся Мурад. Санабвер зарделась. Он сел рядом с ней на сафьяновые подушки красного цвета, и осмелился приобнять. Силой страсть захлестнула Санабвер. Она любила его. Она жаждала его.
– Я люблю тебя. – Шепнули губы Санабвер, и она положила голову Султану на плечо, но ей показалось, что он и не думал её ласкать. Он начал ей рассказывать о себе:
– Недавно ко мне вернулся мой лучший друг Элеа Челлеби, путешественник, важный чиновник и поэт. Мы с ним давно не виделись, с тех самых пор, как мне пришлось вырвать Элеа из сердца из-за происков матери моей – госпожи Кёсем. Моя мать не любит меня. Ей ближе по сердцу брат Ибрагим, и я, чувствую, что Ибрагим ради власти способен на подлость. Но  мне всё равно. Если меня убьют, мне будет всё равно – ведь я буду уже там, рядом с Аллахом. Прости, что я тебе уделял недостаточно внимания. Теперь я буду уделять внимание всем женщинам сераля, поскольку мой брат будет искать повод, чтобы найти для вас замену. Простите, что вы с Айшей и Катериной могли из-за меня пострадать. Я постараюсь быть хорошим мужем, и отцом отныне. Если на то будет воля Творца, я женюсь на тебе в назначенный им срок. Моя мать невзлюбила меня  после того, как я осмелился продать её сапфиры и бриллиант, чтобы не разорилась наша страна. Матушка не поняла меня, и, думала, что я делаю против неё и брата Ибрагима. Это усилило наше недопонимание. Но теперь всё будет иначе. После рождения сына Касым-паши Османа, Кёсем и Сомов помирились – поскольку Касым-паша, наш единственный военачальник, голова которого не слетела из-за просчёта, женат на дочери русского купца Айше.  Я возлагаю надежды, что это смерит чуть темперамент Кёсем. Александр Сомов и его подруга Ярина, ставшая теперь его женой, забрали у меня сапфиры, а мушкетёры бриллиант. Родственникам наших лучших людей прощается всё. Кёсем сменила гнев на милость, и, надеюсь, что теперь сможет успокоить моего бурного братца Ибрагима, по вине которого тебя могли бы выбросить в Босфор.
– Вам не за что извиняться, повелитель. – Робко сказала Санабвер, чуть отстранившись.  – Вы делаете всё во благо сераля, и государства.

Мурад, немного успокоившись, стал читать стихи:

- Послушай. Эти стихи я посвятил Энео Челеби. Надеюсь, что тебе понравятся. Я их ему прочитаю, когда мы соберёмся семьёй на ужин. Он приглашён. 

Мне очень грустно, тебя рядом нет.
В моих глазах потух бывалый свет.
И я живу в тоске, себя губя:
Залит тоской печальный силуэт.

И я смотрю на серость, грязь и в даль...
в моей душе - огромная печаль.
Со мною твой прекраснейший портрет,
И прошлого сейчас мне очень жаль.

Но ты вернулся, и прошла тоска...
Уныла боль прошла, вернулся свет...
Былой печали больше правда нет.
Теперь ушла она, и далека.

Со мною радость, и со мной мой друг.
Как хорошо, что вновь вернулся ты.
И в сердце много прошлой теплоты.
А в сердце прочь исчезла сотня мук.


Мурад кисло улыбнулся. Он посмотрел в карие глаза рабыни, и ему захотелось испить вкус её губ. Он поцеловал Санабвер, а затем они оба забылись на ярких подушках из нежного сафьяна… спускалась ночь.
Солнце окрасило сухумский берег в прекрасный золотистый оттенок нежных тонов.................Александр и Ярина бродили по берегу Сухум-кале, взявшись за руки, и, любуясь изысканным закатом. Облака красиво прорезали воздух. Почти молочное море касалось ног Ярины, разбиваясь в мелкие барашки пены, обдавая её ноги бесконечной теплотой. Александр любил эти волны, любил эту женщину,  которая шла рядом с ним. Алёна сейчас занималась его внуком, и Александр подумал о крамольной мысли.  Она её, казалось, поймала, и изящно повела правым плечом, которое он, слегка смутившись,   ловко поцеловал. Они спустились на нежную мелкую гальку, и он порывисто, поцеловав е в шею, стал нежно массировать её живот. Ярина откинулась назад, и с наслаждением закрыла глаза, а он опускался ниже,  и, поддаваясь теплу багряного заката, сам дарил любимой женщине тепло и ласку.


Александру Аникину

1640 год. Ярина и Александр отпраздновали восьмидесятилетний юбилей Александра и юбилей с года их свадьбы. Их первенец Михаил спокойно спал в кроватке. Фиса, Тавернье и Альберт, которые приехали к ним в Венецию из далёкой Франции, смотрели как спит этот малыш, рождённый от необычных родителей. Альберт, тем временем, поведал своему старшему другу о том, что намерен жениться. Его избранницей стала графиня Мадлен Лекло. Александр поздравил с этим друга.



 Султана Мурада тревожили дурные предчувствия. Отдав приказ о казни своего брата Ибрагима, Мурад чувствовал себя не правым. Хорошо, что вмешалась мать, и, стоя перед ним на коленях, отвела приказ. Счастье разлилось в душе у Мурада каким-то странным теплом. Он благодарил Творца о том, что ему не пришлось брать грех на душу - убивать брата. Но, видимо, его время пришло. Мурад после ужина почувствовал себя плохо, и ушёл к себе в опочивальню. Всё как будто поплыло перед глазами, и Мурад вспомнил свою жизнь, детство, юность, взросление, борьбу с матерью и братом за престол. Он снова увидел всадника смерти на вороном коне....   

Всадник смерти пронёсся перед ним, открыв новые горизонты реальности. Странная ночь покрыла плащом свои горизонты - и Мураду стало необычайно холодно, и отчего-то тоскливо. Ангел смерти проник в его покои, и протянул ему свою руку. Мурад не совсем понимал, что происходит. Но он понимал, что смерть его близка. Он спустился в сераль, поцеловал свою жену Айше, простился с Катеринкой, которая, устав от интриг мирно спала. Мурад почувствовал что-то дурное. Ему стало плохо. Потом слуги сообщат, что Султан отравился. Он спустился в сад Топкапы, и ему показалось, что всадник на вороном коне приехал за ним... Мурад протянул к нему руку, и упал замертво...

На следующее утро, 9 февраля 1640 года, горе осенило залы Топкапы. Кёсем-султан всю ночь молилась в своих покоях... утром она объявила о том, что Мураду наследует Ибрагим. Горе покрыло чело любящей матери, но спасти Ибрагима было необходимо. Она отвела приказ о казни своего любимца Ибрагима, но чувствовала вину перед Мурадом. Ожерелье сделало своё дело, и Фиса заметила, что оно потухло и не так сияло, как прежде. Герцог Бэкингем, то есть Анри де Шатиьё, сидя в своём замке, который раньше принадлежал Жилю де Ре, подозвал Люсинду к себе: он увидел что голубой бриллиант вспыхнул, и тут же потух. На следующий день Александр узнал  о смерти Мурада, и сообщил об этом Ярине и Фисе. И Ярина, поняв, что роковые сапфиры, забрав того, кто их предал себе, окончили своё действие, обняла мужа и его дочку. А Альберт принёс к столу свои фирменные макароны по-итальянски, которые любили все.

КОНЕЦ