Чапаев, Петька и жизнь двух рабочих

  Когда-то, давно, в конце 1944 год, когда ещё шла война с фашистской Германией, чуть ли не половина мужского населения Карагача была мобилизована на так называемый трудовой фронт.
  Жилов Георгий и Вася Брегов, как и многие карагачане, попали в небольшой шахтёрский посёлок в Кемеровской области.
  Жилов Георгий был уже сорокалетним человеком, вынужденно оставившим дома семью и детей, а Вася - молодым и наивным двадцатилетним парнем. Жили, естественно, в бараке.
  Жилов там, в этом шахтёрском посёлке, и женился. Не на местной русской, а на односельчанке Маше, которая, как и ещё многие карагачане, в голодном 1947 году уехали и кое-как добрались до этого посёлка к мобилизованным мужьям, братьям. Тогда время было такое: надо было как-то спастись от голода, ведь в сёлах оставили людей на произвол судьбы, о них как бы и забыли, а в посёлках и городах и простым рабочим хотя бы по карточкам давали по шестьсот граммов хлеба, а то и больше, даже какой-то комбижир, картошку... Говорят, хлеб в стране был, чтобы прокормить и сельское население Бессарабии, но Сталин неумолимо требовал непосильных поставок. Да и соседнюю нарождающуюся социалистическую Румынию великий вождь кормил,- интернационализм в действии. А свои пусть мрут, как мухи, - кто проверит и поверит?..
  Вот Вася Брегов и женился на "своей болгарке", из своего села, как и советовали пожилые люди. Может, умно, а, может, и не совсем, как у Горького, чтобы сказать умное слово, посоветовали Васе: "На русской не женись, возьми в жёны из своего села, потому что нас когда-нибудь начнут отпускать отсюда на родину, а русская может не согласиться поехать в село".
  Послушался стариков мягкохарактерный и неопытный Вася, да и в жёны взял на одиннадцать лет моложе. Так получилось, после войны и не такое бывало. Нетипичный человек, так сказать. Женился в двадцать семь лет, а взял в жёны шестнадцатилетнюю. Нравился другой, ровеснице, но, скорее всего, опыта и силы воли не хватило сделать по-своему, а не так, "как хотели старики", да и хитрые родственники юной девушки - те подсунули ему её...
  ...Появились и у Васи дети, две девочки... Вроде бы и не хотел детей, как не хотел и жениться, ибо "тогда получилось как бы понарошку и само собой", и лишь позже шурин сказал почти искренне: "Всё от бога! Так решено на небе, наверху!"
  Но не в этом дело, а в том, что Вася через несколько лет купил себе дом (хорошо зарабатывал), а Жилов Георгий, как все холостяки, продолжал жить в бараке. После того, как голод прошёл, Жилов Георгий стал откладывать деньги на сберкнижку,- вкус почувствовал к этому: "разве в том забитом селе я мог мечтать о таком?" - так и думал, и говорил. Что ни говори, а рабочих тогда Сталин уважал больше, чем принято считать...
  Одно Георгий плохо переносил,- шум, ссоры в бараке. А тут "на ловца и зверь бежит": Вася и его жена Маша предложили Георгию жить у них, да не квартирантом, а бесплатно, так как Вася работал и в ночную смену, а Маша с детьми сама боялась. И не зря,- воров и шантрапы хватало... Сам бог подсказал Васе и Маше взять в дом и Георгия, которого из-за разницы в возрасте они уважительно называли "дядя Гёрги"... И за квартиру не требовали денег, и Маша обещала стирать и говтовить и Георгию,- словом, смотреть, как и за мужем и своими детьми. И Маша сдержала обещание...
  А Георгию Жилов , скупому от природы, почти маниакально откладывавшему деньги на книжку, это и надо было. Мечтал вернуться в дом "с большими деньгами" (ведь тогда колхозникам почти не платили), удивить всех домочадцев, купить дом старшему уже взрослому сыну...
  Перебрался, в общем понравилось..."Сейчас и я узнал, что такое настоящая жизнь",- признался вскоре Маше... Но иногда, раз в месяц, захаживал к одной местной вдове. Каялся, выпив: "Знаю, грешно делать такое при живой жене, а что делать? Но не вздумайте проговориться об этом или написать в письме даже своей родне!"
  Так и жили лет десять. Ели "черняшку", то есть чёрный хлеб, пили брагу, да и водку раз в неделю, "на большой выходной", но Маша особенно при Хрущёве, иногда и ливерную колбасу доставала, и белые сайки, и даже мясо или хотя бы кости, если занимала очередь пораньше... Зато Маша каждый день готовила - и постный горячий суп лучше, чем питаться всухомятку, как был вунужден Георгий Жилов. Но он особенно радовался тому, что не платил за квартиру, что удавалось каждый месяц положить эти, "квартирантские" деньги ("квартирански пари"), на сберкнижку...
"Вот вернусь в село с деньгами, все будут на меня смотреть и удивляться, когда узнают, сколько у меня денег",- и такое с улыбкой сказал Георгий как-то... Вообще-то был благодарен и Васе, и Маше, даже однажды купил ей отрез на платье. Георгий и зубы себе вставил,- и то переживал из-за своей скупости: что приходится платить. "СвидутИйчица", то есть скупец, как иногда не слишком осуждающе называли его земляки, которых всё ещё оставалось несколько десятков человек в этом посёлке... Но большинство его понимало: он работает, почему он должен тратить деньги налево и направо, он же не русский...
  Так и прожили лет двенадцать...
  А в 1960 году вернулись в село. Вася выдохся, не хотел больше работать ни в шахте, ни на подсобных работах, появились ревматизм, да и гастрит желудка, - что делать, такой был человек, болезненный, не то что никогда не болевший, несмотря на возраст, Георгий... Да и то, постарев, жаловался на потливость после еды... Георгий не захотел оставаться, хотя и мечтал доработать до пенсии, - противно было возвращаться в барак-общежитие, а снимать квартиру поскупился, да и знал, что там будет неуютно и морально, не то что в Васи с Машей, которые смотрели на него почти как на своего родителя...
  Вернулись, у Васи был свой дом, который достался от умерших в голодном сорок седьмом отца, матери и сестры,- дела в том году и в самом деле были невесёлые, хотя Советская власть вообще не любила и запрещала об этом писать даже при Брежневе...
   Георгий Жилов, разумеется, как и мечтал, на сбережения купил дом старшему сыну, который к тому времени женился и имел своих детей, - за 12 тысяч тогдашних рублей, ныне, наверное, этак тысяч сто пятьдесят, во всяком случае, такая сумма была для тогдашних колхозников почти запредельной. Даже свозил жену в райцентр к врачу, которая сама боялась потеряться в городе: жаловалась на боли в горле, (может, зоб?) но, может, и преувеличивала свою болезнь,- свозил к узкому специалисту, не пожалев денег на транспорт, ибо медицина была всё же бесплатной.
"Пускай её проверит врач, раз так уж жалуется. Что делать, жена", - сказал Георгий, перед всей магалой (переулок) подчеркнув этими словами, что является денежным человеком,- ведь не у каждого найдутся деньги поехать в райцентр на попутном транспорте, да и вернуться, ибо шофёры за "спасибо" не возили (разве что родню могли взять), а потом ещё надо было и лекарства покупать за деньги... Вздыхал Георгий: "Говорят, вроде бы Советская власть лечит бесплатно, а, как посглядишь, несчастный зуб вставить - и то за деньги, и за лекарства в аптеке - хочешь-не хочешь, плати"... (Помнил и вздыхал до сих пор, как потратился ещё в посёлке, вставляя зубы)...
  ... А то, что жил на квартире, бесплатно, у Васи и Маши, стало забываться...
  Так прошло ещё лет десять...
  И, самое интересное, Георгий и Вася и все эти годы почти не виделись, разве что издалека, так как жили в разных концах села, Георгий вышел на пенсию (и получал всего тридцать девять рублей, потому что в последние годы работал в колхозе разнорабочим, а платили колхозникам мало, не то что в посёлке, "на производстве"); Георгий-пенсионер обычно по-стариковски вертелся у себя во дворе, а Вася с раннего утра до поздней ночи работал на ферме.
  И всё же старые друзья однажды случайно встретились, сошлись, наконец,  близко. (Всё от бога? И эта встреча должна была произойти?..)
  В продуктовом  магазине то было. Когда у Васи был выходной. Жена Васи была в больнице, что-то приболела после рождения третьего ребёнка, кстати, снова девочки, и Вася сам пошёл за хлебом. Обычно отсыпался, но дети -  в школе. А вернутся, как без хлеба?
  И тут и встретил Вася Георгия,- тот тоже пришёл за хлебом. 
  - Вася, ты ли это? - первым начал разговор. Будто и не видит, что Вася пред ним.
  - Я, дядя Гёрги,- уважительно.
  - Забыли мы друг друга, Вася... Не зря говорят, всё забывается... За хлебом?
  - За хлебом, дядя Гёрги.
  - И я за хлебом. Заодно прогуляться решил, посмотреть, что делается в центре. А то одичал совсем: огород да лавочка возле дома - вот и вся жизнь.
  - Вася купил две булки хлеба, дешёвого серого, но качественного - тогда стоил двадцать копеек. И мясо лежало.
  А Старик Георгий купил две булки серого и одну белого.
  - И зубы болят, и желудок уже не тот,- скорее разговорился, чем жаловался дед Георгий. - Что я, не имею права поесть белого хлеба на старости лет, когда как раз хорошее время настало? Белый хлеб - и собаки не едят. Не то что когда-то. Что она видела плохого, нынешняя молодёжь?..
  Вася, более интеллектуальный и одарённый, чем Георгий, хотя тоже малограмотный, и, видимо, с художественным типом мышления, быстро оживился, по-своему повернул разговор:
  - А помнишь ли, дядя Гёрги, как с двумя печёными картошками в кармане по двенадцать часов не выходили из шахты?! Мечтали чёрного хлеба поесть досыта! А ныне? Как в фильме Чипаев: такую жизнь завоюем, Петька, что помирать не захочешь!.. Прав был Чипаев! Помнишь ли, дядя Гёрги, как вместе ходили на этот фильм?!
  Неточно цитировал и произносил, но увлечённо...
  - Так, - согласился дядя, точнее, уже дед Георгий. - Но уже старость настала. Как говорится, и до завтра неизвестно. 
  ...Зашли и в чайную. Старик Георгий вдруг расщедрился:
  - Я почерпаю тебя сто граммами, Вася! Столько лет и не разговаривали толком! Откуда у тебя деньги? У тебя семьё, а мои давно сами себя кормят, у них у самих дети уже большие, чуть ли не парни и девки, чего мне и о них тревожиться?..
  Скупец("свидутИя"), а помнил добро... Или нашло - расщедрился... Потом, надо сказать, всё же не жалел...
  Впечатлительный Вася потом, дома, долго думал взволнованно: "Да, прав Чипаев! Не врал Петьке!" Даже на посиделках в магале через несколько недель вспомнил и рассказал народу об этом разговоре, да и напомнил о фильме "Чапаев" - другие как-то забыли или не видели фильма...  А на Васю и так давно смотрели как на человека не от мира сего... Работал на ферме, но... Не был на своём месте, не мужик, который думает только о том, как легче прожить... Оттого и казался многим не от мира сего.
  ... Спустя несколько лет старик Жилов Георгий умер,- в возрасте 75 лет. Видно,  и тяготы войны и послевоенного времени сказались, да и не был закодирован на долголетие, не было у него в семье таких. Жизнь всё ещё оставалась хорошей, и, казалось, такой и будет всегда: не зря отдали жизнь Чапаев и Петька...
  Георгий Жилов так и не узнал о том, что наступят и плохие времена... Значит, Чапаев и Петька не навсегда построили хорошую жизнь, настали плохие времена? Так ли уж "помирать не захочется?".. Ради чего Чапаев и Петька вообще старались?.. И себя обманывали, и простых людей поневоле обманули?..
  А Вася - узнал плохие времена, ибо прожил более восьмидесяти лет, пережил свою намного более молодую жену, умершую от рака женских органов, - сам Вася дожил и до того времени, когда при Горбачёве ввели талоны на сахар, - талоны те же карточки, - и не то что мясо, но и хлеб уже не лежал свободно, и с ним были серьёзные перебои, да и цены на него повысили, и у магазина скапливались очереди по сто человек, люди ждали часами, пока привезут, а давали по две буханки на человека, в одни руки... "как в хрущёвские времена",- говорили иные люди... А в очередях за хлебом люди даже ругались до хрипоты и чуть ли не дрались... "Я был впереди тебя в очереди!", "Почему тебе дали три булки, а мне -две?"- и всё такое. 
 Только номенклатура, воровавшая тайно в колхозе, не толпилась за хлебом: у неё муки довольно было в запасе. Кончится - ещё себе привезут, как обычно возили себе по очереди и "никто не видел и никто не знал", как говорили в селе... А вот так: для них есть, а для большинства колхозников - нет, потому что их (начальников и начальничков) мало. Если каждому колхознику возить, что будет? Вот такая была "банда"... Иные непривилегированные, но неглупые догадывались: начальники держатся, как какая-нибудь банда... Но что за банда, если в неё входит всё или большинство  населения? Меньшинство должно грабить и и обманывать подавляющее большинство. Никогда не было иначе, даже когда преступность захлёстывала какую-нибудь страну. Иначе кого грабить и обманывать? Всегда, во все времена так было - большинство грабилось меньшинством. А будь наоборот, существование любой банды теряло бы смысл. Бандитов и мошенников не хватило бы. Да и классового общества бы не было.
  А простые колхозники? Ну, те пусть довольствуются тем, что им дали на трудодни. И думай, что угодно. ("За него има, за тебе няма, и мисли квото щеш"). Правда, надо сказать, что у иных колхозников, может, больше, чем у половины, были запасы муки на несколько месяцев, а то и на год, но стояли в очереди, хитро придерживая запас муки. Мол, а что будешь есть, когда, не дай бог, начнётся настоящий голод?.. А у иных не было запасов и на две недели: "Здесь есть и такие, которые через две недели протянут ноги, если ничего не будет в магазине",- тоже говорили иные люди... 
  Вася, всё же интеллектуал и человек не от мира сего, как-то сказал в очереди - вроде бы ни с того, ни с сего вспомнив и легендарных героев гражданской войны, и  о знаменитом фильме и особенно - о давнишнем разговоре с дядей Георгием: "... и помирать не захочешь"... - вспоминал, как сказал тогда Вася дяде Георгию... В фильме -"и помирать не захочется", но Васе бог судья да и Горький...
  - До чего мы дожили! За что боролись Чипаев и Петька?! Не вышло навсегда завоевать хорошую жизнь!
  Наступила звенящая тишина, но вряд ли все сразу вспомнили, кто такие Чапаев и Петька... Разве эти имена в голове у большинства людей, которые думают только о том, как легче прожить?.. Очередь гудела растревоженным пчелиным роем от самых обыкновенных потребительских мыслей...
  А затем СССР вообще развалился. Одни обогатились, но Вася прожил ещё несколько лет лет лишь на мизерную пенсию... Дети всё же поддерживали, но недостаточно, ибо были отнюдь не состоятельными, - в интеллигенты выбились, но не в начальники.
  Вася сказал однажды умное при младшей дочери, приехавшей в гости из города:
  - Что сказали бы Чипаев и Петька, если бы увидели нашу жизнь?! О каком коммунизме, о какой хорошей жизни навсегда для народа можно мечтать, когда и от Советского Союза ничего не осталось! И как это - развалить такое великое государство?.. Это кем надо быть, чтобы решиться на такое! И ради чего мы голодали, а всё равно работали и строили после войны?! Для чего вообще воевали Чипаев с Петькой?! Для чего старались Ленин и Сталин!? Даже цари старались, по кусочкам сотни лет собирали государство, а эти!..
  Под этими имел ввиду Горбачёва, Ельцина, может, ещё кого-то и сговор в Беловежье.
  - Все так говорят и в поездах, и в автобусах, - сочувственно вздохнула дочь...