Гарантия от Альмы. Глава 1

    2019 год, май
   
Ожидание ночного поезда на Московском вокзале Петербурга – занятие не очень приятное, даже если дело происходит в мае месяце. Во-первых, неимоверно хочется спать, во-вторых, обязательно привяжется с разговорами какой-нибудь подвыпивший гражданин, просто-таки изнывающий от необходимости излить свою душу ближайшему незнакомцу.

Поэтому, когда к Евгению на скамейку подсел пожилой мужчина, на пиджаке которого красовались орденские планки и георгиевская лента, то он приготовился выслушать рассказ о героических подвигах своего соседа во время войны, окончившейся почти три четверти века назад. Но сосед сидел молча, не делая ни малейшей попытки начать разговор. На вид ему было лет шестьдесят пять, может быть, чуть меньше. Повоевать с германцами на фронтах Отечественной войны он никак не мог по возрасту. Значит, боевые награды не его, наверное, надел пиджак своего отца или деда.


************
************ (Фрагмент текста удален автором)

Сосед молчал, только изредка поглядывал в сторону Евгения. Наконец, не выдержал и начал разговор.

– Извините, пожалуйста. Вы не подскажете, сколько времени осталось до отправления московского поезда?

– Наш с вами поезд отправляется без семи минут два. Так что ждать его еще полтора часа.

– Вы тоже едете в Москву?

– Да, был в командировке, потом засиделся с друзьями в ресторане. Когда приехал на вокзал, билеты остались только на этот ночной поезд.

– А я приезжал на встречу ветеранов. Но никого так и не встретил. Видно, я один в живых остался, умерли все, никого нет.

– А где вы воевали? На Ленинградском фронте?

– Не совсем. Для меня война началась на Карельском фронте, а закончилась в Будапеште. Потом меня демобилизовали.

– Извините за нескромный вопрос. Сколько же вам лет, если вы воевали с самого начала войны?

– Вы всё равно не поверите, но скажу. В ноябре будет девяносто девять лет. Да не смотрите вы так, я не сумасшед-ший. Можете проверить, когда приедете в Москву, посмотрите там по разным базам. Зовут меня Андрей Викторович Мирошников, родился в Москве, отец мой работал мастером на заводе Хоппера, переименованном потом в Михельсона, я после войны тоже на этот завод устроился, но тогда предприятие носило имя Владимира Ильича.

– Знаете, Андрей Викторович, мне действительно не верится, что вам почти сто лет. На вид вам не больше семидесяти. Простите, но не верю.

– Ну, прям, как Константин Сергеевич: «Верю, не верю»! А вы проверьте, потом говорите. Кстати, если я не ошибаюсь, то вы корреспондент на телевидении. Иногда смотрю ваши репортажи. Да, точно, вы – Евгений Ольшанский.

– Вы не ошибаетесь. Приезжал в Питер на день Победы, готовил материал для телевидения о празднике.

– Слушай, – Мирошников перешел на «ты», – тогда тебе и флаг в руки, приходи ко мне домой, я тебе могу много интересного рассказать. Для твоего телевидения, может, это и не нужно, им всяких бандитов, да гребаных американцев подавай. А вот для книжки какой-нибудь мой материальчик точно сгодится. И тебе польза, и про меня народ узнает. Адресочек шепнуть?

– Не надо. Для начала всё проверю, а если заинтересуюсь, то сам найду и адресок, и телефончик.

– Ну, как знаешь, – сосед явно обиделся, встал и направился к другой скамейке.

По приезде в Москву началась привычная суета на телевидении. Естественно, что про ночной разговор Ольшанский и не вспоминал. Но только до того момента, когда, сидя в монтажной и отсматривая готовый репортаж, не увидел на одном из «синхронов» промелькнувшее лицо ночного собеседника. Мирошников в одиночестве стоял на набережной Мойки и грустно смотрел в сторону Михайловского замка. На заднем, слегка размытом, плане неспешно прогуливалась девушка в брючном костюме с букетом тюльпанов. Оператор взял крупным планом лицо ветерана, плавно «отъехал», захватив орденские планки и георгиевскую ленточку. Да, точно – это был Андрей Викторович. Евгений еще раз медленно в покадровом режиме отсмотрел фрагмент. Не похож он на самозванца, так естественно играть может только гениальный актер. Но актеру нужна публика, а камера стояла далеко, картинка снималась телевиком, значит, зрители не предполагались.

После почти бессонной ночи и целого рабочего дня единственным желанием Евгения было добраться домой и лечь спать. На машине ехать не рискнул, того гляди, можно заснуть за рулем. Вызвал такси. Промчаться ночью по Москве – одно удовольствие, машин почти нет. Через полчаса таксист притормозил у подъезда шестнадцати-этажного дома на Мосфильмовской улице.

Проснулся Ольшанский около часа дня, хорошо, что вчера закончил монтировать репортаж для воскресных новостей, сегодня можно и отдохнуть. На мобильнике штук десять неотвеченных звонков. Ничего важного, все дела подождут до завтра.
– Надо сходить что-нибудь перекусить, а то в холодиль-нике только пара бутылок пива. Насчет пива, пожалуй, идея хорошая. Только лучше будет реализовать ее в пивном ресто-ранчике на Пятницкой улице. Там хорошо кормят, хоть и дорого. Зато днем посетителей очень мало, можно спокойно посидеть и попытаться собрать воедино разрозненные мысли и планы.

На противоположной от ресторанного столика стене висел большой экран. Транслировали футбольный матч. Футболом Евгений особо не интересовался, поэтому лениво наблюдал за перекатыванием мяча ребятами из команд Лиги чемпионов.
В перерыве между таймами промелькнули новостные сюжеты, в числе которых какой-то немецкий журналист комментировал концерт на Дворцовой площади Петербурга.
Легко узнаваемая петербургская картинка напомнила о вчерашней встрече на вокзале.

– Надо бы проверить этого Мирошникова. Если он не врет, что в общем-то маловероятно, то можно будет отснять материал о «неизвестном герое, живущем среди нас». Может быть, пригодится к очередной дате при нехватке хрономет-ража.
Захотелось еще выпить пива. Ольшанский заказал боль-шую кружку гиннесса, ему нравился горьковатый привкус этого темного пива. К профессиональным экспертам по оценке качества пива он себя не относил: соответствующий этому статусу живот не отрастил, поэтому пил то, что доставляло удовольствие.

Взглянул на часы. Оказывается, сидит в ресторане уже три часа, а кажется, что пришел совсем недавно.

– Пора идти домой, но как-то совсем не хочется. Пожалуй, закажу еще что-нибудь, всё равно сегодня работать не буду, сказывается накопившаяся за последние месяцы усталость.

Ресторан начал постепенно заполняться посетителями, становилось шумно. За соседним столиком обустроилась немецкоговорящая компания, состоящая из двух мужчин среднего возраста и двух девиц. Девицы что-то непрерывно щебетали, пытаясь разговорить своих молчаливых спутников.

– Ничего у вас не получится, девочки, этих бюргеров не соблазнить даже на ночь. В лучшем случае заплатят за выпитое вами пиво. Неужели вы не видите, что они просто с интересом рассматривают московских «аборигенш» исключительно с познавательной точки зрения, – Евгений попросил официантку принести счет, – странно, конечно, что девицы, хоть и плохо, но говорят на немецком. Обычно девушки в пабах обходятся десятком английских слов.

Расплатившись, стал проходить к выходу. В этот момент одна из девиц, заметив Евгения, заверещала во весь голос:

– Ой, а я вас узнала. Это вы ведете репортажи по телику. А можно с вами сфоткаться?

Ольшанскому очень хотелось послать ее куда подальше, но вовремя сообразил, что теперь всё и везде снимается на многочисленные смартфоны и камеры наблюдения.
– Вот пошлешь эту шалаву матерно по надлежащему адресу, так завтра это будет на всех сайтах и в телевизионных сплетнях, – он состроил стандартную улыбающуюся физиономию, приобнял девицу за голое плечико с татушкой в виде оскаленного тигра.

Евгений сразу попросил скинуть фотки на его «левый» смартфон. Он всегда носил с собой дополнительный гаджет с неавторизованной симкой на случай необходимости общения со случайными знакомыми. Оригиналы фотографий, на которых засветилась его физиономия, помещались в специальную папочку на компьютере на тот случай, если кто-нибудь «сфотошопит» картинку с его участием, то можно будет предъявить исходный материал, чтобы прижать ворога.

Дома Евгений включил компьютер в надежде разобраться с залежами материалов, безнадежно хранящимися в папке под названием «Свалка». Просмотрев несколько файлов, решил оставить это занятие.

– Правильным решением будет стереть всё это хозяйство к чертовой матери, но как-нибудь потом, а пока пусть еще немного поживет, свободное место на диске есть.
Ольшанский вспомнил о сегодняшних фотографиях из ресторана:

– Интересно, у девицы с фотки вроде знакомая физиономия, хотя все они похожи одна на другую, не отличишь, разве только по размеру силиконовых имплантов.


Перейти к Главе 2. http://www.proza.ru/2019/05/21/1634