Элегия медвежьего угла

ЭЛЕГИЯ МЕДВЕЖЬЕГО УГЛА


В краю голодном вологодском
мои тянулись долго дни,
здесь даже наслажденьям плотским
предаться не с кем. Где они:
русалки, нимфы, феи, ведьмы?
В лесах волчицы да медведьмы.
Плодятся символы "Плейбоя",
два вечных зэка без конвоя,
пяток старух донашей эры,
и ни одной тебе гетеры
вокруг, во всём жилищном фонде.
Вот и пиши из Пиндемонти!
Ни божества, ни вдохновенья,
бессильны умопостроенья
извлечь наяду из пейзажа,
черна действительность, как сажа,
раз гений чистой красоты
не мнёт со мной в лугах цветы.
Любовный жар, любовный хмель —
всё там — за тридевять земель.
На тройке пламенных коней
не мчится Анна.
                Дед Корней
с утра уже не вяжет лыка,
собаки хмуры, солнце дико,
мычат двурогие скоты,
влача тянь-шанями хребты,
гниют венцы в моём чертоге,
"туземцы" пьют, поля убоги,
анаплевать взошло как плевел,
слепни, морошка, русский север,
деревня Вороново, лето,
медвежий угол края света.
Постится плоть, кустится терн.
Ни Пущина, ни Анны Керн.

Конец 20-го века