Кошмар

Ира открыла глаза и подумала: Ну и сны снятся! Кошмар какой-то! Хорошо, что проснулась!
        Она лежала в кровати и боялась пошевельнуться. Ей казалось, что остатки сна могут перетечь в реальность и продолжить этот кошмар. Рекомендованное в таких случаях, глубокое дыхание носом успокоило учащённое сердцебиение и только минут через двадцать Ирина встала, чтобы сварить кофе. Запах свежезаваренного кофе и сам процесс подготовки его к варке всегда успокаивал её, как будто чашечка сладкого кофе в руках и горячий бутерброд с сыром были свидетельством налаженности и защищенности женского быта. Аромат кофе наполнил всю квартиру. Она быстро умылась, чтобы стряхнуть с себя остатки сна, мурашками бегавшего по коже и сделала глоток кофе. Ире захотелось отвлечься от воспоминаний о страшном сне, и взяв в руки пульт телевизора, она пробежалась по каналам. По первому каналу говорили о продуктах: «Мы только что взяли образцы шести сортов колбасы и отправили их на экспертизу: насколько эти колбасы безвредны для людей. В результате экспертизы выяснилось, что только один сорт колбасы из шести соответствует Госстандарту…  Дальше в передаче показывали, как в магазинах и ресторанах из посиневшей, с душком, курицы делают с помощью вымачивания в растворах светлую, приятную на вид курочку, и Ира подумала, что хорошо бы перейти на вегетарианское питание, но овощи в магазинах тоже нуждались в проверке на наличие в них вредных нитратов.
           Следующий канал показывал какой-то детектив, в котором преступники охотились за свидетелем их преступления и за всей его семьёй, а следственные органы не могли предоставить хорошую охрану свидетелям до суда, и вот-вот могла произойти ещё одна трагедия. Ситуация накалилась до предела. Истерики жены свидетеля и его детей напрягли нервы Ирины, и она вспомнила, как во сне пыталась убежать от черной тени преследователя, но ноги её не слушались и становились ватными, а чёрная тень догоняла её и неизвестно чем бы это закончилось, если б она вдруг не проснулась. Мурашки опять побежали по коже, и она переключилась на другой канал. Там известный журналист брал интервью у не менее известной актрисы, и они обсуждали волнительный для всех вопрос "жизни и смерти". Актриса сказала, что не боится умирать, потому что этого не удастся избежать никому, но она верит в нечто сверхъестественное, что бывает после смерти. На что журналист ей отвечал: Я биолог, и точно знаю, что ничего сверхъестественного в мире нет. Когда мы умрём – от нас ничего не останется. – А как же наша душа? – грустно и мягко спросила актриса. – Какая душа? – ответил журналист, – я точно знаю, что никакой души ни у вас, ни у меня нет. Всё это выдумки людей…
             Ире стало тоскливо на душе, которой у неё, может быть и нет, как говорил всемирно известный, всеми уважаемый, журналист. Кофе она уже выпила, можно было бы прогуляться в парке, но погода за окном была не прогулочной. – Дождь обещали по прогнозу, - вспомнила она, увидев тёмные тучи за окном. – Не сварить ли еще кофе? И можно себе позволить сегодня маленькое пирожное! Хочется чего-нибудь приятного в свой выходной. Она достала из холодильника эклер, заварила кафе и переключила телевизор на православный канал Спас. Там батюшка с длинной бородой, одетый во всё черное, отвечал на вопросы телезрителей. Как раз был звонок телезрительницы. Женщина спросила: – Батюшка, скажите пожалуйста, надо ли в Пасху носить крашеные яйца на кладбище? Правильно ли это? Батюшка сказал, что не надо разводить беспорядок на могилках, потому что яйца птицы склюют, а скорлупа всё равно останется, и это не поможет усопшим, а помочь им может только молитва в Храме или наше домашнее поминание. – Господи помилуй! – перекрестилась Ира и подумала, что надо бы в Храм сходить, два месяца уже не была в нём.
               Ей захотелось найти какую-нибудь интересную познавательную передачу или хороший душевный фильм, и она переключилась на канал «Культура». Там шла опера «Идиот». Она вспомнила, что смотрела ее в Мариинке. Опера по рассказу Достоевского о молодом человеке, которого все принимали за идиота только потому, что он не был корыстен и сочувствовал окружающим. Ира улыбнулась, вспомнив Мариинку, она тогда ещё была не одинока, и опера, хоть и скучноватая, но была тогда ей интересна… Она снова переключила канал – шли дебаты о том, что нужно ли разрабатывать и производить новое оружие массового уничтожения, если старого еще хватит на всех, и атомные бомбы стоят в полной боеготовности… Потом попалась на глаза телереклама, призывающая посмотреть передачу о том, как отец изнасиловал свою дочь и как муж убил жену и своих малолетних детей, ещё была передача о том, как наследники дрались за наследство известной певицы, а также – передача, в которой брали тест на отцовство, потому что какой-то худой низкорослый мужчина, еле выговаривавший обычные фразы, пытался оспорить то, что он отец ребенка, дабы не платить алименты…
             Ире захотелось выбросить телевизор из квартиры навсегда, и она подумала: Как жаль, что её старенький мобильник не транслирует фильмы на заказ. Как ловко получается у молодых отгородиться от всего мира с помощью своих планшетов, мобильников, наушников! Умники! Не знают они, в отличие от неё, уже кое-что повидавшей в жизни, что не удастся им отгородиться навсегда от того, что происходит вокруг. Когда-нибудь всё равно придется снять наушники, чтобы услышать, оторвать глаза от телефона, чтобы увидеть… А они такие хрупкие – эти молодые! Как говорят – «субтильные»! Редко сейчас встретишь на улице молодого «богатыря» или девушку с крутыми бедрами, сильными плечами и говорящими глазами…
           Она ещё полистала телеканалы, и наткнулась на передачу, где журналисты рассказывали, как спецагенты враждующих с Россией стран монтируют лживые фильмы о военных действиях, чтобы привить людям ненависть к россиянам, а после обманным путем, крича о своей правоте, ввести санкции против России и столкнуть её к большому кризису, а самим разбогатеть на этом… Эта тема была настолько обидна для Иры, жившей нелёгкой жизнью обычной русской женщины, что она немедленно включила другой канал. Там говорили о скорой экологической катастрофе, о всемирном потеплении, а следовательно и всемирном потопе, о перенаселении планеты, для которой, по одной из версий, необходимо скоро будет вводить ограничение на рождаемость детей. – Это уж слишком! – подумала она и стала смотреть передачу о глупой деревенской девчонке, которая, живя в развалившемся полусгнившем доме, нарожала пятерых детей и теперь не может их прокормить, потому что все её мужья оказались такими же слабыми, как она, и постарались просто улизнуть от неё и детей. Когда показывали её убогий дом без удобств со сломанным крыльцом, с протекающей крышей, со старенькой ржавой газовой плитой, на которой стояла одна-единственная алюминиевая кастрюля с остатками каши на дне, ей хотелось, чтобы девчонке дали медаль «За отвагу», хотелось отправить на её счет хоть какие-то деньги, чтобы помочь ей. Но ведущие передачи сурово смотрели на эту хлипкую «мать-героиню», а в студии раздавались гневные крики: Да какая она мать! О чём думала, когда под мужиков ложилась?! Спать с мужиками хотелось, а зарабатывать и кормить детей не может? Позор ей! Отнять у неё детей!.. С экрана доносились рыдания молодой многодетной матери, и Ира подумала: Да кто будет жалеть эту девчонку и её глупую душу? Кто будет жалеть меня в этом мире? Она с досадой выключила телевизор и оказалась в полной тишине. Запах кофе выветрился из квартиры, но ей уже ничего не хотелось. «Как страшно жить!» – лезли ей на ум известные слова только что увиденной актрисы, которые она говорила много лет назад с экрана телевизора так проникновенно-тихо и спокойно, что не запомнить их было невозможно. – Кто будет жалеть меня в этом страшном мире? – опять подумала Ира, и слёзы хлынули из глаз. – Кто, кроме Бога, меня может пожалеть? И кому мы, кроме Бога, нужны?   


Рецензии
Самое тоскливое - это когда кто-то авторитетный говорит, что Бога нет, душа - выдумка, и ты начинаешь ему верить и думать: "А вдруг он прав, жизнь конечна и бессмысленна". В такие минуты полезно думать о русских подвижниках (о Серафиме Вырицком или о святителе Луке, о творческом вдохновении, которое по сути - дар Духа Святаго). Главное - не отчаиваться, не киснуть у телеящика. В жизни очень много интересных и важных дел. Труд - самое надёжное лекарство от депрессии и глупых мыслей.
А ночные кошмары преодолеть очень просто. Психолог сказал, что после пробуждения нужно придумать хорошую концовку сна. Желательно с юмором. Кстати, по молодости за мной во снах часто маньяки бегали, но потом поглядела я на себя придирчиво в зеркало и решила, что не стоит обольщаться.
По поводу "кто будет жалеть меня в этом мире?". Вы можете представить, чтобы Лука Войно-Ясенецкий или Януш Корчак задавались подобным вопросом? Жалеть можно духовного калеку - он не знает радости веры. А клушу, которая часами сидит у зомбоящика, могут жалеть только такие же лентяи. Но не Бог.


Ирина Басова-Новикова   23.05.2019 19:34     Заявить о нарушении
Вы, Ирина, наверное, "не русских кровей"! У русских издавна была поговорка "жалеет, значит - любит". И о депрессии и лени здесь не говорилось, а упоминалось о том, что героиня рассказа "живет нелегкой жизнью обычной русской женщины"! Но в выходной день имеет право расслабиться. Люди отдыхают по-разному.

Варя Алексеева   23.05.2019 20:27   Заявить о нарушении
А кого, кроме себя, жалеет героиня?

Ирина Басова-Новикова   24.05.2019 18:14   Заявить о нарушении
Дочитайте до конца рассказ - и увидите.

Варя Алексеева   25.05.2019 20:17   Заявить о нарушении